Вселенная и человечество. том 5 (Г. Кремер) - часть 38

 

  Главная      Учебники - Разные     Вселенная и человечество. том 5 (Г. Кремер) - 1904 год

 

поиск по сайту            правообладателям  

 

 

 

 

 

 

 

 

 

содержание   ..  36  37  38  39   ..

 

 

Вселенная и человечество. том 5 (Г. Кремер) - часть 38

 

 

влияния  периода  иатрохимической  деятельности  на  отдельные    отрасли  самой  хи- 

мии  и  на  культурную  жизнь  того  века  вообще.  Прежде  всего  по  существу  са- 

мого  дела,  это  влияиие  должно  было  обнаружиться  в  области  фармацевтической; 

главным  стремлением  иатрохимии  было  ввести  химическия  средства  в  медицину. 

Что  это  были  за  средства,  мы  уже  познакомились  при  оигаеании  выдающихся  пред- 

ставителей  иатрохимического  направления.  Поэтому  здесь  нужно  будет  упомя- 

нуть  только  о  том,  что  фармацевтическая  химия,  благодаря  медицинской  алхи- 

мии,  была  основательнейшим  образом  преобразована,  ибо  к  средствам,  за- 

имствованным  у  арабов,  присоединилась  еще  целая  масса  средств  чисто  хи- 

мических.  Однако,  преобразование  это  совергаалось  лишь  очень  медленно,  по- 

тому  что  Парацельс  и  его  последователи  любили  сами  приготовлять  свои  лекар- 

ства  и  сами  же  продавали  их  по  дорогой  цене.  С  другой  стороны,  аптеки  въ 

болыпинстве  стран,  как  мы  уже  упоминаля,  находились  под  надзором  вра- 

чей,  которые  в  болъшинстве  случаев,  по  крайней  мере  в  начале  века  иатро- 

химии,  принадлежали  к  школе  Галена  и  поэтому  всеми  силами  противодейство- 

вали  употреблению  новых,  да  еще  притом  химических,  средств.  Вследствие 

этих  обстоятельств  в  период  иатрохимии  процветало,  как  никогда  ни  до  ни 

после этого, секретное приготовление средств.

 

Много  времени  прошло,  прежде  чем  чисто  химическия  средства  получили 

доступ  в  аптеки;  но  когда  это  совершилось,  то  и  химия  стала  извлекать  раз- 

ностороннюю  пользу  из  прОЕЗведенных  при  ея  применении  многочисленныхъ 

опытов  и  наблюдений.  А  имепно,  в  аптеках  того  времени  впервые  принялись 

за  приготовление  химически-чистых  препаратов  и  достигли  в  этом  деле  из- 

вестной  степени  совершенства.  В  тогдашних  аптеках  впервые  также  научи- 

лись  подмечать  известные  признаки,  позволявшие  судить  о  чистоте  препара- 

тов  и  здесь  же  впервые  было  положено  основание  систематическому  методу  из- 

следования  чистоты  химических  веществ  и  их  еоединений.  Влияние  иатрохи- 

миков  вызвало  непрестанный  рост  аптек  и  этот  рост  вызвал  необходи- 

мость  в  возможной  однородности  химических  препаратов.  Поэтому  каладый 

препарат  стали  приготовлять  во  всех  аптеках  в  одноч  и  той  же  пропорции  и 

одинакового  состава  и  таким  образом  на  ряду  с  болыишм  числом  но- 

вых  фармакопей  возникло  множество  руководств  к  составлению  препаратовъ 

такого  рода,  которые  должны  были  применяться  с  медицинской  целью.  Также 

было  написано  много  трудов  о  ревизии  аптек  и  испытании  лекарств,  находив- 

шихся  в  них.  Интенсжвные    занятия  аптекарей  и  врачей  химическими  продук- 

тами  имели  следствием  то,  что,  как  мы  позже  увидим,  из  аптек  вышло 

много  химиков,  которые  известное  время  существенно  двигали  своими  трудами 

химию.  Так  продолжалось  до  тех  пор,  пока  химия  не  достигла  такого  развж- 

тия,  что  аптекаря,  по  недостаточности  своего  научного  образования,  не  могли 

уже  более  следовать  за  ея  прогрессом  и  принуждены  были  вновь  ограничиуься 

лишь своей собстЕенной областью — фармацией.

 

Мы  улсе  подробно  описали  успехи,  которые  сделали  металлургия  и  горноза- 

водство,  в  особенности  благодаря  влиянию  Агриколы.  Поэтому  нам  нужно  упо- 

мянуть  лишь,  что  вскоре  после  открытия  кобальтовой  руды,  в  тогдашнем  кур- 

фюршестве  Саксонии—в  месторождениях  руды  кобальта—возникли  так  называе- 

мые  смальтовые  заводы,  и  что  немного  времени  спустя,  приблизителыю  около  се- 

редины XVI столетия, найден способ составления окрашенного в голубой

 

цвет  стекла  посредством  прибавления  к  стекляному  сплаву  размельченной  ко- 

бальтовой  руды.  Для  добычи  серебра  из  руды  на  многих  заводах,  в  осо- 

бенности  около  1570  г.  в  Перу,  стал  применяться  способ  амальгамации,  при 

помощи  которого  серебро  извлекается  путем  обработки  руды  ртутью,  с  которой 

оно  соединяется  в  серебряной  амальгаме.  Во  времена  иатрохимии  составление 

химических  препаратов  было  предпринято  повсюду  в  широком  масштабе. 

Из  препаратов,  которые  тогда  начали  производиться  фабричным  способом, 

надо  упомянуть  киноварь,  свинцовые    белила,  а  равно  азотную  кислоту,  которыя 

до  тех  пор  могли  быть  приготовляемы  в  лабораториях  липиь  в  малыхъ 

размерах.

 

 

Главным  местом  химической  промышленности  в  XVI  веке  была  Венеция, 

которая  требовала  производства  множества  химических  продуктов,  так  какъ 

в  них  нуждались  достигшие  в  то  время  своего  полного  расцвета  стекляные 

заводы  в  Мурано.  Быстрое  развитие  стекляного  производства  оказало  влияние 

на  керамику  в  том  отношении,  что  резулътатами,  добытыми  при  приготовлении 

стекла,  воспользовались  для  того,  чтобы  покрывать  глазированную  посуду  кра- 

сками,  и  таишм  образом  изготовляли  керамиковые    изделия  всевозможных  цве- 

тов.  Подобно  тому,  как  в  стекляной  промышленности  развилась  керамика^ 

так  в  области  керамики  развилос  изготовление  фаянса,  Но  самого  значительнаго 

подъема  в  химической  промышленности  достигло  винокурение.  Спирт,  который, 

как  мы  видели  раньше,  употреблялся  сперва  только  как  целебное  средство, 

пришелся  по  вкусу  богатым  людям  того  времени.  Употребление  его  Иириобре- 

тает  все  большее  право  гражданства,  и  когда  научились  изготовлять  из  хлеба 

цешевые  сорта  водки,  то  нотребление  алкоголя  распространилось  во  всех  слояхъ 

общества и во всех странах в ужасакщих размерах. Уже в XVI столетии

 

в  Гессене,  во  Франкфуртеи  въЦелле  были  изданы  строгие  законы,  которые  должны 

были  обуздать  потребление  водки.  В  Саксонии  винокурение  из  хлеба  было  прямо 

запрещено  и  допускалась  только  выработка  спирта  из  вина  для  медицинскихъ 

целёй.  Все  эти  законы  были  совершенно  безрезультатны.  Когда  по  Европе 

совершала  свое  опустошительное  шествие  чума,  то  думали,  что  употребление 

водки  представляет  из  себя  великолепное  средство  от  заразы,  и  это  поверье 

значительно  повлияло  на  дальнейшее  распространение  потребления  водки.  Когда  же 

Глаубер  дал  способ  еще  удешевить  стоимость  водки,  введя  применение  вместо 

дорогих  медных  перегонных  аппаратовъ—  деревянные,  то  уж  употреблению 

водки  не  было  удержу.  Но  как  ни  вредно  она  действовала  с  гигиенической 

и  с  нравственной  стороны,  как  ни  прискорбно  было  разрастание  потребления  ея 

во  всех  отношениях,  все-таки,  с  другой  стороны,  благодаря  этому,  возникло 

первое крупное химическое производство — добывание спирта.

 

Благодаря  открытию  глауберовой  соли,  окраска  шерсти  значительно  подвину- 

лась  вперед,  и  для  фиксировки  в  чане  красящого  вещества  в  середине 

XVI  столетия  стали  входить  все  в  болынее  и  болыдее  уиютребление  квасцы.  Кра- 

сильная  промышленлость  обязана,  главным  образом,  как  мы  уже  отмечали, 

ыногочисленным  изследованиям  Глаубера.  Он  умел  путем  прибавления  кис- 

лот  или  щелочей  придавать  известным  тогда  красящим  веществам  всевоз- 

можные  оттенки,  и  от  него  также  ведет  начало  применение  раствора  желез- 

ного  купороса  для  составления  черного  железно-чернильно-орешкового  красящаго 

вещества  для  окраски  кожи  и  других  изделий.  Как  мы  уже  упоминали,  вместо 

вайды  стало  входить  в  употребление  индиго.  Так  как  вследствие  этого  боль- 

шия  суммы  денег  шли  за  границу,  то  многия  правительства  запрещали  ввозъ 

индиго  и  думали  этим  поднять  вриходившую  все  в  больший  упадок  обра- 

ботку  вайды.  Но  совершенно  так  же,  как  и  по  части  винокурения,  в  дан- 

ном  случае  законы  нисколько  не  действовалж,  и  крашение  индиго  развивалось 

повсеместно все более и более.

 

В  XVI  столетии  мы  наблюдаем  также  первые  зачатки  земледельческой 

химии.  Борнар  Палисси  (1499—1589)  впервые  произвел  испытания  плодородия 

Иючвы  и  пришел  к  очонь  правильному  выводу,  что  всякая  почва  должна  при 

продолжительной  обработке  делаться  неплодородной,  потому  что  у  земли  съ 

течением  времени  отнимаются  все  соли,  при  чем  сделал  предложение  улуч- 

шать почву путем применения рухляка и рациональпого удобрения.

 

С  началом  XVII  столетия  начинается  постепенный  упадок  иатрохимии, 

который  и  завершается  в  середиие  этого  столетия.  Причины  такого  упадка 

легко  отыскать:  оне  лежат  в  соверпиенно  одностороннем  направлении  и  въ 

тенденциях  самой  иатрохимии.  Представители  иатрохимической  школы  стремились 

согласовать  между  собою  всякого  рода  химическия  явлсния,  и  в  первую  оче- 

редь  преследовали  цель  объяснить  химическим  путем  все,  происходящео 

в  человеческом  теле.  Это  должно  было  со  временем  привести  к  проти- 

воречиям  и  заблуждениям,  и  сама  наука,  в  конце-концов,  попала  в  ту- 

пик,  из  которого  не  могла  выбраться.  Дело  дошло  до  того,  что,  благо- 

даря  занятиям  медицинской  алхимией,  в  области  чистой  химии  были  приобре- 

тены  уже  такия  знания,  что  химия  могла  выступить  теперь  как  самостоя- 

тельная  наука,  которая  не  нуждалась  более  в  медицине.  Вследствие  этого  связь 

между медициной и химией, бывшая до тех пор столь тесной, со временемъ

 

 

 

ослабла.  Химия  начала  освобождаться  от  медицины  и  принимать  все  более  и 

более  характер  самостоятельной  науки.  К  тому  же,  как  мы  уже  видели 

раныне,  множество  выдающихся  физиков  того  времени  приняли  за  правило,  что 

в  области  естественных  наук  основой  всех  изследований  должен  оставаться 

опыт,  и  что  лишь  те  истины  должны  быть  вполне  признаны,  Еоторые    найдутъ 

неопровержимое  подтверждевие  в  сшыте.  С  течением  времеви  от  этого  прин- 

ципа,  который  во  всех  областях  естественных  наук  поднялся  постепенно 

до  аксиомы,  не  могли  уклониться  также  и  химнки.  Таким  образом,  и  они  посте- 

пенно  стали  освобождаться  от  своего  прежняго,  противнага  всяким  логическимъ 

основаниям,  образа  действин  и  начали  давать  своим  работам  экспериментальное 

обоснование.  Вследствие  всех  этих  влияний  медленно,  но  верно  совершалось 

отделение  химии  от  медицины,  отделение,  которое  скоро  нашло  внешнее  выра- 

жение  в  том,  что  в  некоторых  университетах  были  основаны  каеедры 

химии  и  устроены  специальные    лаборатории,  в  которых  отдельные    лица,  изу- 

чавшия  химию,  получили  возможность  систематического  образования  на  новыхъ 

основаниях  химического  изследования  —  на  опыте.  Вскоре,  совершенно  такъ 

же,  как  и  от  медицины,  произошло  отделение  химии  от  алхимии.  Правда, 

как  и  прежде,  продолжает  еще  оставаться  убеждение  в  существовании 

философского  камня,  но  теперь,  благодаря  систематически  направленному  хими- 

ческому  изследованию,  тот  фундамент,  на  котором  основывалось  это  убеждение, 

становится  все  ненадежнее.  Со  временем  начали  уже  сомневаться  в  суще- 

ствовании  этого  камня,  и,  в  конце-концов,  между  химиками  ж  алхимиками  раз- 

горелась  открытая  вражда.  Обе  стороны  потеряли  взаимное  соприкосновение. 

Алхимики,  будучи  предоставлены  самим  себе,  были  обречекы  на  медленное,  но 

верное падение, так Еак их работы были лишены реальных оснований.

 

Ко  всем  только  что  изложенным  обстоятельствам  присоединилось  еще 

одно—и  притом  самое  важное.  В  наступающем  новом  периоде—в  серецине 

XVII  столетия—химики  нашли  новый  центр  научной  деятельности,  к  которому 

и  устремились.  Этим  центром  была  теория,  которая  хотя  и  была  впоследствии 

признана  ложной  и  несостоятельной,  тем  не  менее,  способствовала  тому,  что 

научное  изследование  получшю  определенное  и  рациональное  направление.  Прежнее 

направление  не  было  ни  определенным,  ни  рациональным.  Определенным  оно 

не  было  потому,  что  колебалось  между  различными  целями,  как,  например, 

превращеыием  моталлов  и  объяснением  с  помощью  химии  физиологическихъ 

процессов,  а  рациональным  оно  не  было  оттого,  что  ему  не  доставало  главнаго 

условия  деятельности  в  области  естествознания  —  стремления  к  истине.  После 

того,  как  была  построена  теория  флогистона,  все  совершенно  переменилось  и 

хотя  медленно,  но  все  же  несомнеыно  наступала  перемена.  И  ложная  теория 

также  можот  быть  причиной  серьезных  стремлений  к  познанию  истипы,  что 

мы  и  видим  в  действительности,  так  как  вслед  за  появлением  теории 

флогистона,  начинается  серьезнейшая  деятельность  в  области  химии,  которая 

оказала значителъное влияние на скорое развитие самой науки.

 

Основателем  теории  флогистона  был  Георг  Эрнст  Шталь  (род.  въ 

1660  году  в  Ансбахе,  умер  в  1734  г.  в  Берлине).  Своей  теорией  оп  пы- 

тался объяснить явление горения. Шталь полагал, что во всех горючих телахъ

 

содержится  особого  рода  вещество,  которое  и  назвал  флогистоном.  Во  время 

горения  при  появлонии  пламени  флогистон  выделяется  из  этого  вещества,  а 

тело,  которое  до  того  было  соединено  с  флогистоном,  остается  в  виде  золы 

или  извести.  Чем  легче  загорается  вещество,  тем  больше  оно  содержитъ 

флогистона.  Так,  сера  и  фосфор  —  вещества,  очень  богатые    флогистоном. 

При  нагревании  тела,  богатого  флогистоном,  с  телом,  которое  вовсе 

не  содержит  флогистона,  он  передается  последнему  и  обращает  его  также 

в  горючее  вещество.  Неправильность  этой  теории  легко  доказывается  просто 

установлением  весовых  отношений,  имеющих  место  при  горении.  Если  тело, 

действителъно,  теряет  флогистон,  то  оно  должно  было  бы  уменьшаться  в  весе, 

между  тем  как  на  самом  деле  все  тела  при  горении  увеличиваются  в  весе, 

если  только  принимать  в  разсчет  и  вес  продуктов  горения.  Таким  простымъ 

способом  могла  быть  доказана  несостоятельность  теории  флогистона,  но  тем  не 

менее  почти  около  целого  столетия  все  химики  того  времени  свято  верили  въ 

эту  теорию  и  представляли  все  новые    доказателъства  в  пользу  нея,  при  чемъ 

от  их  внимания  ускользала  так  легко  констатируемая  невероятность  всехъ 

их  построений.  Таким  образом,  теория  флогистона  есть  своего  рода  картина 

кулътурного  состояния  того  времени.  Она  показывает  нам,  что,  хотя  уже  и 

стали  составлять  себе  более  точные    представления  о  причинах  явлений,  чем  при 

ванъ-Гельмонте,  о  способе  которого  строить  теории  мы  уже  привели  один  при- 

мер,  но  в  отношении  ближайших  логических  заключений  все  еще  не  были 

достаточно  созревшими.  Если  мы  теперь  разсмотрим  столь  верные  в  то  время 

руководящие  принципы  физического  изследования  и  одновременно  представимъ 

себе  методы  изследования  представителей  химии,  то  ясно  увидим,  насколько 

химия  отстала  во  всех  отношениях  от  физики.  С  какой  легкостъю  и  готов- 

ностью  строили  тогда  химики  свои  теории,  лучше  всего  видно  из  того,  что  са- 

мому  Шталю  бросилась  в  глаза  невероятность  потери  веса  при  удалении  флоги- 

стона.  Однако,  он  легко  обходит  этот  пувкт,  заявляя,  что  при  горении 

флогистон  улетает,  „хотя"  наблюдается  увеличеыие  веса,  и  что  при  возвращении 

флогистона  тем  не  менее  оказывается  потеря  веса.  Этот  ложный  взглядъ 

был усвоен большинством химиков того времени.

 

Разсмотрением  теории  флогистона,  которая  властвовала  в  течение 

целого  столетия,  мы  несколько  забежали  вперед.  Поэтому  нам  придется 

теперь  разсмотреть  деятельность  двух  химиков,  на  которых,  по  ихъ 

теоретическим  взглядам,  мы  можем  смотреть,  как  на  предшественни- 

ков  Шталя,  и  которые,  в  практическом  смысле,  дали  выдающияся 

работы  в  области  прикладной  химии.  Этими  двумя  химиками  были  Бойль  и 

Кункель.  Они  еще  до  Шталя  построили  гипотезу,  что  всякое  горение  должно 

быть  разсматриваемо,  как  разложение,  при  котором  из  горящого  тела  выде- 

ляется  составная  часть,  являющаяся  прнчиной  появления  пламени.  Таким  обра- 

зом,  уже  в  этой  гипотезе  мы  имеем  в  грубых  чертах  теорию  флогистона, 

но  основателем  ея  был  собственно  Шталь,  давший  этой  теории  дальнейшее  раз- 

витие  подробными  докладами  и  целым  рядом  опытов,  а  также  школой,  которой 

он положил начало.

 

Роберт  Бойль  (род.  в  1617  г.  в  Югкале,  в  графстве  Мюнстер  въ 

Ирландии,  умер  в  1691  г.)  был  не  только  первым  химиком,  который  энер- 

гичнейшим образом боролся с иатрохимиками, но и первым, кто старался

 

обстоятелъно  доказать  противоречия,  характеризовавгаия  деятельность  алхимиков. 

Хотя  он  сам  еще  верил  в  возможность  превращения  металлов,  однако 

пытался  найти  для  этого  научный  путь.  Войл  вполне  заслужил  названия 

пионера  наукя,  так  как  для  него  основанием  всякого  изследования  былъ 

опыт,  вследствие  чего,  каждый  научный  взгляд  ставился  им  на  эксперн- 

ментальной  почве.  Своим  точным  экспериментальным  методом  он  пока- 

зал,  что  ни  четыре  аристотелевых  элемента  (огонь,  вода,  воздух  и  земля),  ни 

три  элемента  алхимиков  того  времени  (соль,  сера  и  ртуть)  не  могут  претендо- 

вать  на  то,  чтобы  служить  базисом  для  научной  деятельности,  будь  она  прак- 

тического  или  теоретического  характера.  Сам  он  был  основателем  химиче- 

ской  теории,  которая  с  некоторыми  изменениями  существует  в  основныхъ 

чертах  и  до  настоящого  времени.  Такой  теорией  была  так  называемая  кор- 

пускулярная  теория,  к  которои  возвращается  наша  теперешняя  атомистическая 

теория;  она  ставит  положение,  что  все  тела  состоят  из  мельчайших  частицъ 

и,  далее,  что  соединения  образуются  посредством  сцепления  мельчайших  ча- 

стиц  составляющих  их  тел.  До  тех  пор,  пока  сцепление,  удерживающее 

их  вместе,  не  преодолено,  разложение  не  может  наступить.  Бойль  дал  новое 

основание  также  и  химическому  анализу.  До  сих  пор  для  изследованш  отдель- 

ных  тел  был  известен  только  так  называемый  сухой  способ,  который 

состоял  в  тсш,  что  изучали  свойства  тел  при  высокой  температуре,  при 

совместном  плавлении  с  другими  телами.  Бойль  реформировал  это  в  томъ 

отношении,  что  впервые  ввел  в  употребление  изследование  влажным  способом. 

Он  растворял  изследуемые    тела  в  воде  или  других  жидкостях  и  изучалъ 

их  свойства  в  таких  растворах.  Этим  путем  ему  удалось  найти  множество 

методов  для  анализа  самых  разнообразных  телъ—методов,  которые  частью 

употребляются  еще  ж  сегодня.  Его  физиолого-химическия  изследования  имели 

важное  влияние  на  иатрохимию.  Ои  изучал  действие  теала,  кислот  и  щелочей 

на  белок,  кровь,  молоко  и  т.  п.  и  на  основании  сделанных  таким  образомъ 

опытов  мог  доказать  многочисленные    и  основательные    заблуждения  иатрохими- 

ков.  В  борьбе  с  иатрохимиками  Бойль  строго  придерживался  исключительно 

лишь  оспаривания  их  ошибокъ—против  же  употребления  ими  химических  пре- 

паратов  в  медицине  не  имел  ничего  возразить;  напротив  того,  он  старался 

даже  ввести  в  это  дело  улучшения  и  занимался  изследованием  действия  но- 

вых  лекарствешшх  средств.  В  области  прикладной  химии  он  сделал  осо- 

бенно  много  выдающагося  по  части  техники  отопления,  указав  на  то, 

что  при  болыном  числе  химико  -  технических  операций  можно  брать 

вместо  дерева  более  дешевый  горючий  материал,  а  именно,  каменный 

уголь  или  торф,  при  чем  качество  продукта  от  этого  нисколько  не  по- 

страдает.

 

Тогда  как  заслуги  Бойля,  как  мы  только  что  видели,  относятся, 

главным  образом,  к  чисто  научной  области,  его  современник  Иоганн  Кун- 

кель  (род.  в  1630  г.  в  Гюттене,  близ  Ренсбурга,  в  Голштинии,  умер  въ 

1702  г.  в  Стокгольме)  был  прежде  всего  практиком.  Равным  образом, 

как  и  Бойль,  Кункель  отличался  от  многих  своих  современником  и  това- 

рищей  по  профессии  своей  вравственностыо.  Задачей  его  жизни  также  было 

развитие  науки.  Хотя  он  сам  твердо  верил  в  существование  философскаго 

камня, тем не менее, относился очень критически при изследовании мни-

 

мых  резулътатов,  добытых  яко  бы  этим  камнем,  и  ему  удалось  разоблачить 

множество  мошешшчеств  алхимиков  того  времени.  Кнлзья,  на  службе  у  кото- 

рых  он  состоял,  имели  в  его  лице  искренняго  друга.  Хотя  сам  Бойль  былъ 

приглашаем ими в качестве алхимика, тем не менее, он всеми мерами старался

 

предохранить 

их 

отъ 

вреда  и  эксплоатации. 

Он  никогда  не  гово- 

рил,  что  обладает  тай- 

иой  делать  золото  и 

старался  иринести  сво- 

им 

государям 

пользу 

в 

финансовом 

отно- 

шении 

иным 

путемъ 

а  именно:  устройствомъ 

химических  заводов  и 

фабрик,  которые  должны 

были  приносить  хороший 

доход. 

Известен 

сте- 

кляный  завод,  на  Па- 

влинъем  острове  близъ 

Потсдама,  Еоторый  онъ 

соорудил  для  курфюр- 

ста  Фридриха  Вильгельма 

Бранденбургскаго,  на  слу- 

жбе  у  которого  он  состо- 

ял  с  1679  по  1689  г.;  на 

этом  заводе  он  открылъ 

состав  рубинового  стек- 

ла.  Что  касается  до  ча- 

сто  продававшихся  в  то 

время 

алхимиками  за 

болыпия  деньги  философ- 

ских  камней,  то  он  ука- 

зывал  на  то,  что  они  со- 

стоят  болыпею  частью 

из  подслащенной  водки, 

которая,  благодаря  соеди- 

нению  с  жженым  саха- 

ром,  приобретала  цветъ 

золота.  Бойль  основа- 

тельно  разрушал  также  такия  заблуждения  своего  времени,  как,  например, 

вера  в  алкагест.  Он  выступил  с  очень  распространенным  взглядом, 

что  все  металлы  содержат  серу,  и  доказал,  что  в  органических  веществахъ 

совершенно  нет  ртути.  Далее,  он  верно  определил,  что  в  киновари,  в  сурьме 

и  множестве  других  тел  содержится  сера.  Особеяные    заслуги  им  были 

оказаны  в  химии  фосфора.  Еще  в  1674  г.  фосфор  был  случайно  добытъ 

при алхимических опытах Балдуина, а также гамбургского алхимжка Бранда;

 

 

 

 

 

 

 

 

содержание   ..  36  37  38  39   ..