Теоретическая грамматика современного английского языка (И.Иванова)

основе  количественно  небольшого  (сравнительно  со  словарем)  на-
бора  грамматических  правил  практически  неограниченного  числа
бесконечно  разнообразных  предложений

. Но если в сторону уве-

личения размера и состава предложения структурных пределов нет,
то  противоположно  направленная  процедура  свертывания  имеет
чётко  определённый  предел.  Таким  пределом  является  элементар-
ное предложение. Опущение в его составе какого-либо элемента раз-
рушает его как структурную и семантическую единицу. Так, пред-
ложение When his wife, a tall, lovely creature in cloth of gold, had
left us, I remarked laughingly on the change in his present circumstances
from those when we had both been medical students. (S. Maugham)., доста-
точно сложное само по себе, может усложняться дальше путем при-
соединения все новых определений к именам существительным, вве-
дения  дополнительных  придаточных  предложений,  расширения  су-
ществующих  групп  на  основе  сочинительных  связей,  введения  мо-
дальных слов и т. д. и т. п. Нововведенные элементы тоже могут все
усложняться.  Такой  процесс  может  продолжаться  бесконечно.  Од-
нако опущение элементов, присутствие/отсутствие которых не влия-
ет на структурную и семантическую законченность остающейся час-
ти, может идти лишь до определённого предела, которым для дан-
ного  предложения  является  конструкция I remarked on the
change. Она является реализацией синтаксической структуры,
в состав которой входит подлежащее + простое сказуемое, выражен-
ное глаголом предложно-объектной направленности + предложное
дополнение объекта.

Количество и грамматическая природа членов предложения, со-

ставляющих окружение глагола, задается семантикой глагола. Вне
реальных  предложений  мы  можем  с  уверенностью  утверждать,
что,  например,  при  реализации  в  качестве  сказуемого  глагол  to
hate потребует в качестве обязательного окружения подлежащее и
прямое,  т.  е.  беспредложное,  дополнение  объекта,  глагол  to re-
mind — подлежащее и предложное дополнение объекта, to treat в
значении «обращаться (с кем-л.), относиться (к кому-л.)» — прямое
дополнение объекта и обстоятельство образа действия и т. д.

Такую трактовку роли глагола, отношений между глаголом и

предложением, т. е. элементом структуры и структурой, не следует
понимать как придание глаголу самодовлеющего значения, свойства
первичности, независимости глагола от предложения и постулиро-
вания вторичности предложения по отношению к глаголу: сначала
глагол, а затем вокруг него и в связи с ним предложение. Валент-
ные свойства глагола — продукт употребления глагола в

В литературе (Дж. А. Миллер) приводились такие любопытные подсчеты.

Если количество слов в английском языке составляет 10

или 10

, то лишь предло-

жений, состоящих из 20 слов, в нем может быть не менее 10

. Чтобы представить,

много это или мало, укажем, что, по тем же данным, для произнесения этих пред-
ложений потребовалось бы 100 000 000 000 веков, что составляет время, в тысячу
раз большее возраста Земли.

210

предложениях, если их рассматривать в генезисе. Но как результат по-
стоянной ассоциации глагола в синтагматическом ряду с определёнными
элементами предложения, соответствующие валентные свойства стано-
вятся характеристикой глагола и вне предложения, характеристикой
его как единицы словаря, такой же, как его значение (значения) или
стилистические свойства.

Минимальная по составу, простейшая по грамматическому строению

и  содержанию  предложенческая  структура  называется  структурной
с х е м о й  предложения. Конструкция, построенная по структурной
схеме с эксплицитной реализацией компонентов структурной  схемы
(и  только  их),  называется  элементарным  предложением. Приве-
дем некоторые структурные схемы для глагольных предложений и при-
меры соответствующих элементарных предложений:

Структурные схемы

Элементарные предложения

подлежащее — сказуемое-глагол ненаправ-
ленного действия (действ. залог).

Pages rustle. (S. Bedford)

подлежащее — сказуемое-глагол беспред-
ложно-объектной направленности (действ.
залог) — прямое дополнение объекта.

Моr was enjoying the

port. (I. Murdoch)

подлежащее —  сказуемое-глагол,  требую-
щий  двух  беспредложных  дополнений:  до-
полнения  адресата  и  дополнения  объекта
(действ.  залог) —  беспредложное  дополне-
ние  адресата —  беспредложное  дополнение
объекта

'I've taught him that.' (J.

Galsworthy)

подлежащее — сказуемое-глагол простран-
ственной направленности (действ. залог) —
— обстоятельство места

The Judge is in the chair.

(S. Bedford)

подлежащее — сказуемое-глагол временной
направленности (действ. залог) — обстоя-
тельство времени

That was long ago. (P.

Abrahams)

подлежащее — сказуемое-глагол беспред-
ложно-объектной направленности (страд.
залог)

They had been seized: (H.G.

Wells)

Набор структурных схем, специфичный для каждого языка, состав-

ляет исходную базу для построения реальных предложений как фак-
тов речи.

Остановимся ещё на вопросе статуса пассивных предложений. Вхо-

дят  ли  пассивные  построения  в  набор  структурных  схем  на  общих
основаниях с построениями в активе, или, может быть, они всего лишь
вторичные построения, образуемые на основе активных? Если верно вто-
рое,  набор  структурных  схем  должен  быть  ограничен  лишь  построе-
ниями  в  активе.  Постараемся  обосновать  положение  о вхождении и
пассивных  структур  в  набор  структурных  схем.  Основной  тезис  в
обоснование данного положения может заключаться в том, что

211

пассивные предложения не порождаются в речи в результате соот-
ветствующих  преобразований  активных  предложений  в  речемысли-
тельной  деятельности  носителей  языка.  Это  было  доказано  рядом
психолингвистических экспериментов. В пользу деривационной не-
зависимости  пассивных  предложений  от  активных  говорит  и  факт
существования  пассивных  предложений,  которым  нет  соответст-
вий в активе, например: 'I was born there.' (E. M. Forster) 'My father
was killed in the war.' (J. Galsworthy) Next day they were drenched in
a thunderstorm. (T. Hardy) И,  наоборот,  далеко  не  все  активные
предложения, «по  идее»  трансформируемые  в  пассивные  (в  частно-
сти,  предложения  с  глаголами  прямо-  и  предложно-переходной  на-
правленности), могут быть подвергнуты пассивной трансформации.
Таким  образом,  пассив —  не  производное  от  актива.  Пассивные
предложения —  самостоятельное  явление  синтаксиса,  однопоряд-
ковое с активными предложениями.

Общее количество структурных схем, выделенных с учётом кри-

териев, отмеченных выше, составит список всего в несколько де-
сятков единиц.

Семантика структурных схем может быть описана в терминах ка-

тегориальных  значений,  характеризующих  члены  предложения,  од-
нако такое описание не является исчерпывающим, хотя оно и явля-
ется  достаточным  для  синтаксического  описания,  осуществляемого
на уровне членов предложения. Сталкиваясь с предложениями типа
The bull had a ring in his nose/There was a ring in the bull's nose/A
ring was in the bull's nose или с активно-пассивными соответствиями,
например,  John beat Peter/Peter was beaten by John, мы  осознаем,
что, передавая одну и ту же ситуацию, эти различающиеся по набору
входящих  в  них  членов  предложения  синтаксические  структуры  в
чем-то  семантически  инвариантны. Установление  природы этой се-
мантической  общности  связано  с  переходом  на  семантико-
конфигурационный  уровень  в  анализе  содержания  предложения.
Подробнее явление семантической конфигурации будет рассмотрено
в  следующем  разделе.  Здесь  же  ограничимся  следующими  замеча-
ниями.

Некоторое событие, например, отражаемое приведённым выше

активным  и  пассивным  соответствием  (John beat Peter — Peter was
beaten by John), может  быть представлено как включающее дейст-
вие  (здесь  beat)  и  двух  участников,  или  актантов  (здесь  John  и
Peter).  Участники  различаются  по  роли,  выполняемой  каждым  из
них.  Их  семантическое  содержание  наиболее  адекватным  способом
может  быть  описано  в  терминах  семантических  ролей.  В  их  число
входят,  в  частности,  агенс  (в  нашем  примере  эту  роль  выполняет
John)  и  патиенс  (Peter).  Глагол  в  совокупности  с  семантическими
ролями  образует  семантическую  конфигурацию.  В  основе  двух
разных элементарных предложений состава N

V N

(подлежащее —

сказуемое-глагол беспредложно-объектной направленности в форме
действительного залога — прямое дополнение объекта: John beat
Peter) и состава N

be V en by N

(подлежащее — тот же глагол

в форме страдательного залога в

212

качестве  сказуемого —  дополнение  субъекта:  Peter was beaten by
John) лежит одна общая семантическая  конфигурация {beat агенс
патиенс}. Для предложения Andrew paled (A. J. Cronin) семантиче-
ская  конфигурация —  {pale  экспериенцер},  для  Моr offered her a
handkerchief (I. Murdoch) — {offer агенс патиенс бенефактив}.

3.2.2.3. Синтаксические процессы. Взаимные отношения эле-

ментарного предложения и предложения, состав которого выходит
за  пределы  элементарного,  могут  быть  представлены  как  распро-
странение  элементарного  предложения  в  «полное»  или,  наобо-
рот,  как  свертывание  последнего до  элементарного.  Такое  понима-
ние отношений между элементарным и «полным» предложениями по-
зволяет  интерпретировать  элементарное  предложение  как  нeрас-
пространённое, а предложение, состав которого не ограничен
компонентами, определяемыми структурной схемой, как предложе-
ние  распространённое.  В  этих  отношениях  элементарно-
го  и  распространённого  предложений  проявляется  сущность  эле-
ментарного  предложения  как  завершенной,  но  открытой  конструк-
ции.

Распространение элементарного предложения достигается в ре-

зультате действия синтаксических процессов. Наряду с процессами,
которые связаны с выходом за пределы элементарного предложения
и, таким образом, ведут к превращению нераспространённого пред-
ложения  в  распространённое,  языку  присущи  и  процессы,  которые
могут  ограничиваться  рамками  элементарного  предложения.  При
этом ни те, ни другие не являются специфическими для элементар-
ного состава предложения. Они в равной мере наблюдаются как
в компонентах элементарного предложения, так и в его распростра-
нении.  Поэтому  необходимым  является  рассмотрение  синтаксиче-
ских процессов в целом, т. e. рассмотрение всех тех процессов, кото-
рые связаны с построением предложения.

Синтаксические единицы на уровне членов предложения соотно-

сятся  определённым  образом  не  только  в  синтагматической  цепи.
Они связаны между собой и в системе языка, находясь друг с другом
в определённых парадигматических отношениях. Можно установить
отношения  синтаксической  производности  между  отдельными  раз-
новидностями  синтаксических  единиц.  Синтаксические  единицы,
находящиеся  в  отношениях  синтаксической  производности,  соотно-
сятся на основе понятия синтаксического процесса, которым дости-
гается образование производной единицы из исходной. Таким обра-
зом, явление синтаксической  деривации  не ограничивается уровнем
предложения. Оно наблюдается и на уровне членов предложения.

Описав элементарные предложения, присущие синтаксису дан-

ного  языка,  и  способы  их  распространения,  которыми  достигается
усложнение структуры и самого элементарного предложения и его
развёртывание в бесконечное разнообразие предложенческих конст-
рукций,  исследователь  имеет  возможность  адекватно  представить
синтаксическую  структуру  языка  в  сравнительно  компактном  опи-
сании.

213

ного и того же члена предложения могут быть связаны ещё отно-
шениями синтаксической деривации. В этом случае одна структу-
ра  рассматривается  как  исходная,  другие —  как  производные  от
нее. Такими отношениями связаны, например, сказуемые laughed и
began to laugh в  Clare  l a u g h e d   (J. Galsworthy) и  She began to
laugh  (D. du Maurier). Выделенные  элементы  характеризу-
ются  одинаковым  синтаксическим  статусом  (ср.  возможность
взаимозамены  и  тождество  дистрибуции),  но  различаются  своим
составом. Для второй конструкции, в отличие от первой, характер-
на,  во-первых, сложность построения  (конструкция  состоит из  со-
ставляющих —  знаменательных  слов),  во-вторых,  специфика  ха-
рактера связи между составляющими. Будучи связью зависимо-
сти, эта связь, вместе с тем, отлична от тех, которые мы наблюдаем
между  членами  предложения.  Вместе  с  тем,  знаменательность
каждого  из  элементов  отличает  данное  построение  от  аналитиче-
ской формы, где  один  или  более  компонентов  лишены  знамена-
тельности.

Между элементами сложного члена предложения имеется фор-

мальная зависимость, которая заключается в том, что услож-
няющий элемент либо детерминирует форму основной составляю-
щей синтаксической единицы (так, began как часть сказуемого оп-
ределяет обязательность формы инфинитива или герундия основ-
ной части сказуемого), либо сам должен иметь определённую форму
(так, заданной является форма усложняющего элемента в сложном
дополнении).

Таким образом, усложнение есть синтаксический

процесс изменения структуры синтаксической единицы, сущность
которого заключается в том, что структура из простой превра-
щается в сложную. Сложность структуры означает синтаксиче-
скую взаимную зависимость составляющих единицу элементов.

Необходимым условием признания за сочетанием двух или бо-

лее  полнозначных  глаголов  статуса  усложненного,  или  сложного,
члена  предложения  является  общая  соотнесённость  с  некоторым
элементом предложения как единым для них субъектом. Поскольку
для  личной  формы  такая  отнесенность  к  подлежащему  является
единственно  возможной,  условие  это,  будучи  более  конкретно
сформулировано  для  построений  типа  (She) began to laugh, за-
ключается  в  обязательности  субъектно-процессных  отношений
между субъектом личной формы глагола и неличной формой.

С этой точки зрения like to sing (в I like to sing) — усложненный

член  предложения.  Последовательность  же  слов  like singing (в I
like singing) синтаксически двузначна. Это может быть либо слож-
ное  сказуемое  (в  этом  случае  конструкция  имеет  то  же  значе-
ние, что и построение like to sing, и находится с ним в отношениях
структурного  варьирования),  либо  глагол-сказуемое  с  дополнени-
ем (если значение этой последовательности слов — (I) like some-
one's singing или (I) like singing in general). Сочетанием глагола-
сказуемого и  дополнения  является  и  like my (his и  т.  д.) sing-
ing  в I like my (his и  т.  д.)  singing,  здесь —  в  силу  значения
предметности — ту (his и т. д.) singing.

216

Различие между простой и усложненной структурой члена пред-

ложения можно проиллюстрировать сказуемыми, представленными
конструкциями в а) и б):

a) They drive in the 6) They can drive in the park at five

park at five.

» must drive  » » »  »
»   m a y   d r i v e   »   »   »   »
»   k e p t   d r i v i n g   »   »   »   »
»   b e g a n   d r i v i n g   »   »   »   »
»   a r e   s a i d   t o   d r i v e   »   »   »   »
»   a r e   d u e   t o   d r i v e »   »   »   »
» are glad to drive» » » »

и т. д.

Усложнение сказуемого осуществляется путем включения в его

структуру элемента, который отличается неполнотой предикации.
Будучи помещенным перед той частью сказуемого, которая способна
* к самостоятельному употреблению в иных условиях, т. е. без услож-
нения, усложняющий элемент берет на себя функцию выражения
синтаксической связи с подлежащим, а также значений, через кото-
рые реализуется категория предикативности. Вторая же часть ска-
зуемого приобретает статус непредикативной, т. е. неличной, формы.

3.2.2.6. Усложнение сказуемого. Если принять ту точку зре-

ния, что любое сочетание состава «неличная форма глагола, ориен-
тированная на подлежащее в качестве своего субъекта действия +
предшествующий неличной форме элемент, выполняющий функцию
опосредования связи между подлежащим и такой формой», образует
единый член предложения (а последовательность в принципах описа-
ния языковых явлений требует этого), то к сложным сказуемым сле-
дует отнести и ряд конструкций, которые не всегда признаются тако-
выми

В зависимости от морфологической природы усложняющего эле-

мента можно выделить три типа усложнения: 1) активно-глагольное
усложнение, 2) пассивно-глагольное  усложнение  и 3) адъективное
усложнение. В первых двух типах усложняющим элементом явля-
ется  глагол  соответственно  в  форме  действительного  и  страдатель-
ного залога, в третьем — прилагательное (также причастие, слово
категории  состояния)  с  глаголом-связкой.  Структурно  различные,
усложнения трех типов обнаруживают семантический параллелизм,
ср.: Не may соте.— Не is expected to come. —He is likely to come.

Применительно ко всем сложным сказуемым можно, вероятно, говорить

о наличии в их составе связки в широком смысле слова. Традиционной терминоло-
гией название связки закреплено за глаголом to be и глаголами типа to seem, to
look и т. п., которые выступают в качестве опосредующего звена между подлежа-
щим и именной частью сказуемого, выражающей признак, предицируемый подле-
жащему. Но сходную функцию выполняют, скажем, и модальные глаголы в со-
ставе сложного сказуемого, устанавливая связь между подлежащим и признаком
(здесь он имеет природу действия), выраженным неличной формой.

217

С учётом различий в семантике усложнителя, т. е. усложняю-

щего элемента, можно выделить несколько видов активно-
глагольного усложнения (назовем их по содержанию усложните-
ля):

1. Модальная характеристика связи действия с субъектом

Сказуемые данного вида включают модальный глагол (can, may,

mast и др.) или глагол с модальным значением (например, to be,
to have) в качестве усложнителя плюс инфинитив: 'Не can s w i m
like a fish.' (D. Lessing) 'He must come back.

(D. C. Doyle)

'It has to be right.' (H. E. Bates)

2. Видовая характеристика действия

Усложняющий элемент означает стадию развития действия

(начало, продолжение, конец), его регулярность: to begin, to proceed,
to quit, to keep on и т. д.: 'She s t a r t e d to walk along the
shingle.

(I. Murdoch) 'His heart stopped beating.' (J. Galsworthy)

3. Кажимость действия

Число глаголов со значением кажимости, видимости действия

весьма ограничено (to seem, to appear). Например: 'He seemed
to have l o s t all power of will [ . . . ] ' (S. Maugham) 'They
d i d n ' t a p p e a r t o b e т о v i n g . ' ( I . M u r d o c h )

4. Ожидаемость действия

В результате включения в состав сказуемого соответствующего

элемента усложнения действие, обозначаемое основным смысловым
элементом сказуемого, представляется как случайное, нормально
не  ожидаемое  и  потому  неожиданное  или,  наоборот,  как  ожидав-
шееся, как естественный признак предмета. Усложнителями явля-
ются глаголы типа to happen и to prove. Например: 'But my memory
happened to have t r i c k e d  me.' (C. P. Snow) 'It turned
o u t   to  be  Sam.

(P. Abrahams)

5. Отношение субъекта к действию

Усложняющие сказуемое элементы обозначают желание/нежелание,

намерение (to want, to wish, to intend и т. п.)' I dоn't w i s h to
l e a v e my mother.' (O. Wilde) 'I s h o u l d h a t e to h u r t
him,' she said.' (I. Murdoch)

Поскольку гибридная, глагольно-именная, природа инфинитива

обусловливает возможность его использования, среди прочих имен-
ных функций, и в функции дополнения, а глаголы типа to want
могут быть прямо-переходными однообъектнымн, возникает необхо-
димость обосновать данную выше интерпретацию сочетаний типа
«to want/to wish + инфинитив» как сложного сказуемого, а не соче-
тания глагола-сказуемого с дополнением.

Рассмотрение to write (в want to write) в качестве дополнения не

может быть исключено как нечто заведомо неправильное. Такая

218

трактовка функции инфинитива принципиально возможна. В на-
учном  анализе  явлений  языка  возможны  и  даже  закономерны
различные  интерпретации  одного  и  того  же  явления.  Расхожде-
ния  такого  рода  объясняются  различием  исходных  теоретиче-
ских  посылок,  фактом  описания  языка  в  контексте  разных  сис-
тем, возможностью разных процедур анализа и способов описа-
ния  явления.  Многообразие  подходов  позволит  более  полно  и
всесторонне изучить явление и отразить его свойства в научных
построениях. «Нет  и  никогда  не  будет  единственного  „правиль-
ного"  описания  английского  языка», —  справедливо  писал  Дж.
Следд.  Возможность  различных  подходов  делает  особенно  на-
стоятельным единство метода в рамках избранной системы опи-
сания.  Эклектизм  методов  и,  следовательно,  критериев  дает  в
результате искаженную картину структуры языка, в которой на-
рушено существующее в действительности распределение  явле-
ний в её системах.

Такого рода смещение явления из системы, к которой оно

принадлежит по своей природе, в систему, чуждую ему, присуще
трактовке  сочетаний  типа  (I)  want/wish to write как  сочетания
глагола-сказуемого с дополнением в тех системах описания грам-
матического строя английского языка, в которых образования
типа (I) сап write и т. п. рассматриваются (с полным на то осно-
ванием) как сказуемое. Такое их понимание является общеприня-
тым и потому не требует доказательства. Сказуемостный статус
can write определяется  фактом  соотнесения  действия,  выра-
жаемого  инфинитивом,  с субъектом, передаваемым в структуре
предложения подлежащим, их субъектно-процессными отноше-
ниями. Связь эта устанавливается  через  глагол  в  личной  фор-
ме.

Роль глагола в личной форме не сводится к выражению грам-

матических  значений  и  отношений.  Сап  и  другие  усложнители
являются  и  носителями  вещественного  значения.  Такое  же  по-
ложение занимает и глагол want. Разница между сап в (I) can
write  и  want  в  (I)  want to write лежит  в  области  содержания  и
заключается  в  принадлежности  соответствующих  значений  к
разным  понятийным  сферам.  В  плане  же  синтаксическом  роль
этих глаголов одинакова.

В реализациях глагола (I) want to write и (I) want a book имеет-

ся два разных значения, связанных с различиями синтаксическо-
го  окружения.  Глаголу  want  в (I) want a book присуща  направ-
ленность  на  объект,  имеющий  предметный  характер,  want  в
(I) want to write — глагольная направленность. Это различие бо-
лее наглядно проявляется, если сопоставить глагол want (a book)
с другим, семантически близким ему глаголом (в той реализации,
которая  приводится  ниже),  например,  burn.  Ср.:  'They
b u r n e d  to t e l l  everybody, to d e s c r i b e ,   to  —  well  —  to
b o a s t  their doll's house before the school bell rang.' (K. Mans-
field). Вряд ли кто-либо станет утверждать наличие в этом случае
(burn to tell) глагола  и  дополнения.  Want to tell отличается  от
burn to tell лишь  лексически,  в  частности,  степенью  интенсивно-
сти выражаемого признака. Синтаксически же, т. е. по характеру
взаимных  отношений  глаголов  и  характеру  их  связи  с  подлежа-
щим, want to tell и burn to tell идентичны.

219

Продолжим перечень видов активно-глагольного усложнения.

6. Реальность действия
Ряд усложнителей структуры отрицают (to feign, to pretend, to fail)

или  утверждают  (to manage, to contrive) реальность  действия,  обозна-
чаемого следующим за таким глаголом инфинитивом: 'Andrew affected
to r e a d  the slip.' (A. J. Cronin) 'She managed to c o n -
c e a l  her distress from Felicity.' (I. Murdoch)

7. Осуществляемость действия

Такие глаголы, как to try, to attempt, to endeavour, и т. п. ('Не

t r i e d   to  f o r m u l a t e . '   (W. Golding) 'I have sought, primar-
ily, indeed t o   e m p h a s i s e  how much is involved in 'knowing' a lan-
guage, [...]' (R. Quirk), имеют тот общий компонент значения, который
можно  обозначить  как  «осуществляемость  действия».  В  связи  с  каж-
дым из них реальность вводимого ими действия может быть и положи-
тельной и отрицательной: I tried to formulate одинаково  применимо  к
ситуации I formulated и  к ситуации I did not formulate. В этом, заме-
тим, отличие от усложнителей, рассмотренных в (6), где каждый из ус-
ложнителей допускает лишь однозначную интерпретацию и, соответст-
венно,  трансформацию  предложения: ‘I  pretended to fall over.' (W.
Golding) → I did not fall over, 'She managed to conceal her distress from
Felicity.' (I. Murdoch) → She concealed her distress from Felicity.

8. Позиционная характеристика действия

Своеобразным видом усложнения является включение в состав ска-

зуемого  глаголов,  означающих  положение  или  движение  субъекта  в
пространстве (to sit, to stand, to lie, to go). Основной элемент имеет фор-
му  причастия.  Например:  'Tim  s t o o d   f u m b l i n g   for  his  keys.'  (I.
Murdoch) 'Adèle came r u n n i n g  up again.' (C. Brontë) Первый, ус-
ложняющий  элемент  ослаблен  в  своем  лексическом  значении.  Его  из-
вестная  лексическая  десемантизация  становится особенно наглядной  в
случаях  совмещения  в  составе  сказуемого  таких  глаголов,  которые
«нормально» несовместимы: 'Oh-h! Just imagine being able to go walk-
ing and swiттing again.' (D. Cusack)

Усложненное сказуемое рассматриваемого типа имеет в структуре

языка омоним в виде сочетания глагола-сказуемого с причастием на-
стоящего времени в функции обстоятельства образа действия. Различие
конструкций сигнализируется супрасегментными средствами, а именно
типом стыка между личной формой глагола и причастием: неконечный
стык между составляющими сложного сказуемого и конечный — между
компонентами сочетания глагола-сказуемого с причастием-обстоятель-
ством, ср.: 'She stood touching her face anxiously.' (D. Lessing) и 'Ma
stood, looking up and down.' (K. Mansfield)

220

Ещё одним различительным моментом является неспособность

усложнителя (в силу ослабленности его лексической семантики)
модифицироваться обстоятельствами. В то же время наличие мо-
дифицирующих слов нормально для полнозначного самостоятель-
ного глагола. Ср. ‘I sat looking at the carpet.’ (I. Murdoch) и She
sat for some time in her bedroom, thinking hard. (I. Murdoch)

Можно предполагать, что для носителей языка в сложном ска-

зуемом рассматриваемого типа семантически центральным являет-
ся второй компонент, т. е. в предложении Не stood fumbling for
his keys основное сообщение — He fumbled for his keys, а не Не
stood.

В границах единого сказуемого возможно объединение не-

скольких усложнителей. Такое усложнение можно назвать после-
довательным: ‘I s h a l l have to b e g i n to p r a c t i c e .

(K.

Mansfield) 'In away I had been hatched there, feathered there, and
wanted dearly tо gо on growing there.' (A. E. Coppard) 'I
can't b e g i n to a c c e p t that as a basis for a decision.' (C. P.
Snow)

Детальное изучение комбинаторики последовательного актив-

но-глагольного  усложнения  позволит  установить  несомненно  су-
ществующие  структурные  закономерности  в  этой  области.  Они
проявляются,  в  частности,  в  ряде  ограничений  сочетаемости  ус-
ложнителей. Так, в силу отсутствия у модальных глаголов нелич-
ных  форм, они  не  могут  помещаться  за  каким-либо  усложните-
лем, а могут лишь начинать ряд. В неначальном положении соот-
ветствующие  значения  могут  передаваться  лишь  эквивалентами
модальных глаголов: 'We тight havе to wait/ I said. (C. P. Snow) В
других случаях сочетаемость представляется малореальной по се-
мантическим  мотивам,  например,  *affect to chance или  *begin to
happen (happen как  усложнитель  со  значением  ожидаемости
действия).  В  прогнозировании  семантически  невозможных  по-
строений  необходима  максимальная  осторожность,  учёт  интуи-
ции  носителей  языка,  поскольку  закономерности  сочетаемости
смыслов  во  многом  идеоэтничны;  ср.  такие  построения,  как  'At
that moment I соиldn't seem to remember the story, [...]' (T. Ca-
pote) 'Poor  Tom  used  to  have  to  p r e s c r i b e   for  my  father.' (C. P.
Snow)  и  т.  п.  Количество  усложнителей  при  последовательном
усложнении обычно ограничено двумя. В целом последовательное
усложнение — ещё мало изученное явление.

Пассивно-глагольное усложнение дает в результате ска-

зуемое структуры V

pass

en {toV | ingV}, где V

pass

— глагол пас-

сивно-глагольного  усложнения,  например:  She was s u p -
p o s e d  to w r i t e   a paper on the subject. The bell was h e a r d
to r i n g/r i n g i n g. Важнейшим основанием для трактовки вы-
деленных  конструкций  в качестве единого члена предложения, а
именно сложного сказуемого, является их структурная и семанти-
ческая  соотносительность  со  сказуемыми  активно-глагольного
усложнения (ср. No component of the theory is allowed to remain —
No component of the theory may remain; Mr. Quiason is expected to
arrive today — Mr. Qutason must/ may arrive today и т. д.), чей ска-
зуемостный статус никогда и никем не оспаривался. Как и в случае

221

сказуемого активно-глагольного усложнения, в сказуемых пассив-
но-глагольного  усложнения  неличная  форма  обозначает  действие,
предицируемое подлежащему. Личная же форма грамматически не-
сет  функцию  выражения  предицирования  и  предикативности,  а  се-
мантически вносит модифицирующий момент в характер связи меж-
ду  действием  и  его  носителем.  Многие  из  пассивно-усложняющих
элементов  сказуемого  (is said/ supposed/expected и  т.  п.) можно оха-
рактеризовать  как  носителей  значения  слабой  модальности,  если
квалифицировать модальность модальных глаголов (ср. may, must
и т. п.) как сильную.

Можно установить четыре основных структурно-семантических

группировки пассивно-глагольных усложнителей:

а) глаголы, обозначающие процессы умственной деятельности

(to be supposed/believed/known и т. д.): They are i n t e n d e d to
be the day schools equivalent of the residential houses at boarding schools.
(R. Pedley);

б) глаголы, обозначающие коммуникативные процессы (to be

reported/said и т.д.): 'Repentence is s a i d to be its cure, sir.' (C.
Bronte);

в) глаголы, обозначающие процессы физического восприятия

(to be heard/seen и т. д.): Distantly from the school the two fifteen bell
was heard ringing. (I. Murdoch);

г) «провокативные» глаголы, т. е. глаголы, обозначающие такие

действия, которые имеют следствием действие субъекта-подлежащего
предложения (to be forced / made / pressed и т. д.): In order to explain
these data, we have b e e n forced to develop a number of theo-
retical concepts and new field procedures. (K. L. Pike)

На связующий, несамостоятельный характер роли усложнителя

между подлежащим и основной частью сказуемого и, следовательно,
сказуемостный  статус  всего  глагольного  образования  указывают
факты  возможности  опущения  to be в  случаях,  когда  основная
часть  сказуемого  имеет  структуру  «be  +  предикатив»:  None of
the injuries was believed serious. (Daily Worker) ← None of the injuries
was believed to be serious.

Усложняющим элементом может быть, наконец, и прилагатель-

ное, причастие и слово категории состояния (назовем их обобщающим
наименованием «адъективы») в сочетании с глаголом to be или его
эквивалентом. Такое усложнение будем именовать адъектив-
ным.

Среди конструкций с адъективно-усложненным сказуемым можно

выделить ряд разновидностей, отличающихся друг от друга струк-
турными особенностями и семантически:

1) Сказуемые с усложнителем, передающим модальную оценку

вероятности или достоверности (в оценке автора высказывания)
связи субъекта и действия.

В качестве адъективного элемента здесь используются такие

прилагательные,  как  sure, certain, likely и  т.п.:  'Everything is
s u r e   to  be  there.'  (E. M. Forster) Later they thought he was
c e r t a i n   to  die.  (P. Abrahams) Т. Н.Huxley's invention,

222

'agnostic', is l i k e l y  to be more e n d и r i n g. (J. Moore) Предло-
жения  со  сказуемыми  с усложнителями  данного  типа  характери-
зуются возможностью применения к ним трансформации номина-
лизации  N be A to V →  N

be A (He was certain to come → His

coming was certain), а также трансформации N be A to V → It be
A that N V (He was certain to come → It was certain that he would
come).

2) Сказуемые с усложнителем, обозначающим физическую,

психическую или другую характеристику субъекта, который
ставится в связь с действием, обозначенным инфинитивом.

Круг лексических единиц, используемых в качестве усложни-

теля, здесь значительно шире, чем в предыдущей группе. Разли-
чия в их семантике, соотносящиеся с определёнными структурны-
ми различиями, могут служить основой для дальнейшего разбие-
ния материала:

а) Знаменательная часть усложняющего элемента означает

способность,  необходимость,  возможность  (для  субъекта)  со-
вершить  действие.  Это  такие  адъективы,  как  able/unable, capa-
ble, free, welcome, bound: Then she would be a b l e  to enjoy holi-
day in peace. (I. Murdoch) 'This  flirtation  is  b o u n d   to  end  pretty
soon.'  (I. Murdoch) Ясно  просматривается  соотносительность  с
группой  сказуемых  модальной  характеристики  активно-
глагольного усложнения.

б) Знаменательный элемент усложнения называет психиче-

скую  характеристику,  выражающую  отношение  субъекта  к
действию:  glad, sorry, ashamed и  мн.  др.:  'Dr. Kroll will be
happy to show you the hospital itself later.' (D, Lessing) She was
eager to tell me. (C. P. Snow) Моr  was  r e l i e v e d   to  be  with
him for a moment. (I. Murdoch)

Различия морфологической природы знаменательного элемен-

та усложнителя (прилагательное или причастие) определяют уча-
стие предложений с соответствующими сказуемыми в серии се-
мантически эквивалентных трансформаций (1) и (2):

(1) N be A to V → to V make N A → It make N A to V He

was happy to come. → To come made him happy. → It made him
happy to come.

(2) N be V

en to V

→ to V

N → It V

N to V

He was amazed

to see that. → To see that amazed him. → It amazed him to see
that.

в) Прилагательное в составе усложнения в данной группе

обозначает некоторый объективный признак, присущий субъекту
в  связи  с  называемым  инфинитивом  действием.  Названные  выше
(группы 1, 2а, б) значения прилагательных исключаются. В ка-
честве  усложнителей  выступают  такие  прилагательные,  как
quick, slow, fit, apt, ready: He was q u i c k  to seize on this unex-
pected gesture of friendliness [...] (H. E. Bates) [...] I was s l o w
to pick up the reference. (C. P. Snow) 'You  weren't  f i t   to  take
it,' she said. (C. P. Snow)

Граница между группировками б) и в) не абсолютна и соответ-

ствующее различие  значений  не всегда  чётко  проявляется. На-
пример,  в  предложении  But only now I was prepared to listen. (D.
Lessing)  prepared  может  рассматриваться  и  как  обозначающее
позицию,  занятую  субъектом  по  отношению  к  обозначенному
инфинитивом

223

действию, и как объективный признак отношения, существую-
щего между субъектом и действием.

г) Знаменательный элемент усложнения — прилагательное,

выражающее (в субъективной интерпретации автора высказыва-
ния)  свойство, присущее субъекту в связи с предицируемым ему
действием: stupid, wise, mad, cruel, right, wrong, good и т. п. (В си-
лу  субъективной  оценки,  это  свойство  объективно  может  быть  и
не присущим  субъекту.  Оно  в  этом  случае  лишь  приписывается
ему.): You are quite r i g h t  never to read such nonsense. He had
been wrong to let the boy get away. You have been c r u e l  to me to
go away. (Примеры заимствованы у О. Есперсена.)

Отличительной особенностью принадлежащих к этой группе

конструкций является возможность следующих трансформаци-
онных преобразований: N be A to V → to V be A p N → It be A
p N to V. He was mad to come. → To come was mad of him. → It
was mad of him to come.

д) Построения, объединенные в данной группировке, внеш-

не совпадают с теми, которые были рассмотрены выше. За общно-
стью  поверхностной  структуры  скрывается,  однако,  различие
семантических  структур,  отчётливо  проявляющееся  на  трансфор-
мационном уровне анализа. Сначала примеры: Lost dogs are
dreadful to t h i n k  about. (J. Galsworthy) She was good to
l o o k   at in a broad way. (P. Abrahams)

Компонентам конструкции (подлежащему и инфинитиву) здесь

присущи имплицитные значения: первому — объекта, второму

—

пассивности, что определяет особенности трансформационных
преобразований конструкции, которые отличны от описанных
выше в связи с конструкциями группы г):

Глагольное и адъективное усложнение могут совмещаться:

Moira seemed n o t to be a b l e to move. (D. Lessing) The
first words may be more d i f f i c u l t to memorise than later
ones. (K. L. Pike)

3.2.2.7. Усложнение других членов предложения. Усложне-

ние  прямого  дополнения  возможно  после  глаголов  определённой
семантики  и  достигается  присоединением  инфинитива,  причастия,
прилагательного,  слова  категории  состояния  или  предложной
группы  к  существительному  (местоимению)  в  роли  дополнения.
Между собственно дополнением и его усложнителем

224

наблюдаются отношения вторичной предикации. Этот признак
является важнейшим, определяющим для рассматриваемых кон-
струкций.

Определённые трудности представляет классификация материала,

относящегося  к  усложнению  прямого  дополнения.  Одна  из  них
связана  со  значительным  семантическим  разнообразием  глаголов,
допускающих  или  требующих  усложнения  прямого  дополнения.
Задача  заключается  в  том,  чтобы  найти  достаточно  общие  группи-
ровки глаголов. С другой стороны, внутри этих групп возможны лек-
сические группировки, в том или ином отношении отклоняющиеся
от  общих  закономерностей.  Таким  отклонениям  также  необходимо
дать  системное  объяснение  типа  того,  которое  предлагается  (см.  с.
264)  в  отношении  «глаголов  умственной  деятельности»,  не  до-
пускающих усложнения прямого дополнения.

В основу деления материала может быть положена классифи-

кация  глаголов,  установленная  при  рассмотрении  пассивно-
глагольного  усложнения:  а)  глаголы,  обозначающие  процессы  ум-
ственной деятельности, б) глаголы, обозначающие коммуникатив-
ные процессы, в) провокативные глаголы и г) глаголы, обозначаю-
щие процессы физического восприятия. Необходимы, однако, не-
которые  уточнения.  Так,  к  первой  группе,  наряду  с  глаголами,
служащими  обозначением  собственно  процессов  умственной  дея-
тельности (to think, to consider, to remember и др.), принадлежат се-
мантически и структурно близкие глаголы, обозначающие процессы
психической деятельности  (to like, to wish, to want и  т.  п.).  Иначе
говоря,  к  первой  группе  принадлежат  глаголы,  связанные  с  обо-
значением  процессов,  относящихся  к  духовной  жизни,  в  том
смысле, в котором эта сфера деятельности может быть противопос-
тавлена физической деятельности, представленной глаголами груп-
пы г) (to see, to hear, to feel и т. п.). Нуждается в уточнении и по-
нятие  провокативных  глаголов.  Обозначение  «провокативный»,
возможное  в  связи  с  глаголами  типа  to make, не  вполне  уместно
применительно  к  глаголам  типа  to push (He pushed the door open),
поскольку результатом действия, обозначаемого глаголами второ-
го  типа,  не  является  другое  действие.  Вместе с  тем  очевидна  и  их
общность:  действие  основного  глагола  вызывает  или  может  вы-
звать  в  одном  случае  действие,  в  другом —  появление  нового
признака,  производителем/носителем  которого  является  объект-
дополнение.  Учитывая  отмеченное  различие,  можно  предложить
другое,  более  дифференцированное  и  потому более точное  наиме-
нование  для  глаголов  группы  в) —  «провокативно-каузативные
глаголы». К этой же группе должны быть отнесены и другие гла-
голы,  которые  обозначают  процессы,  связанные  с  активным  воз-
действием  субъекта-подлежащего  на  объект-дополнение:  to keep, to
hold, to leave, to send и др. Приведем примеры. Усложнение прямого
дополнения  в  связи  с  глаголами,  обозначающими  процессы  умст-
венной деятельности: '[...] I thought her delightful.' (J. Galsworthy)
She did not consider it a break. (С. Р. Snow) ‘I envy you going there.'
(H. E. Bates) I wished him dead. (D. du Maurier); в связи с глагола-
ми,  обозначающими  коммуникативные  процессы:  Kupferman de-
clared the resumption of bombing to be a 'great

8 П. И. Иванова и др. 225

Теоретическая грамматика современного английского языка (И.Иванова) - часть 14