Теоретическая грамматика современного английского языка (И.Иванова)

либо  существительного,  либо  прилагательного,  но  обладают  го-
раздо  более  узкой  сочетаемостью,  чем  слова  собственно  субстан-
тивного  класса.  В  очень  свернутом  виде  они  повторяют  комбина-
торные закономерности, присущие  существительному  и  прилага-
тельному: (to have touched) the real you,

Для большей наглядности предложенная классификация сло-

восочетаний может быть представлена в виде следующей схе-
мы:

Примеры: 1. very clearly. 2. definitely superior. 3. new books. 4. a sensation

cf relief. 5. rich in minerals. 6. to open the door; to laugh merrily; to be happy. 7. under
the net. 8. nice and good. 9. men, women, children. 10. she smiles 11 wise old (men)
12. his old (friend), 13, (to find) the car gone; (she kissed him), her eyes searching
his face.

2.1.21. Определение границ ядерных и безъядерных слово-

сочетаний. Несмотря на то, что ядерные словосочетания го-
раздо более широко распространены, чем безъядерные, наиболь-
ший объем групп характерен для безъядерных структур,
146

основанных на первично-предикативном типе синтаксической свя-
зи. Это вполне естественно, так как первично-предикативные слово-
сочетания являются линейной основой предложения, тем костяком,
на базе которого строится двусоставное предложение.

Принципы установления границ словосочетаний различны для

ядерных  и  безъядерных  структур.  В  ядерных  словосочетаниях
объем групп ограничен тем количеством синтаксических связей, ко-
торые  может  воспринять  данное  ядро.  Проверка  границ  ядерной
структуры должна быть проведена на базе расширенного контекста,
включающего  анализируемое  словосочетание.  При  изъятии  ядра
все оставшиеся незанятыми связи и, соответственно, соотнесенные
с ними элементы принадлежат к анализируемой группе. Например,
в предложении Mr. В. bought some really fantastic presents для уста-
новления  объема  и  границ  ядерной  структуры,  занимающей  пози-
цию дополнения, необходимо изъять её ядро presents, и тогда после-
довательность  слов  *some really fantastic, которые  остаются  с  неза-
нятыми  связями,  и  является  полным  составом  рассматриваемой
группы. Таким образом, границы ядерного словосочетания опреде-
ляются по тому, какие элементы остаются с незанятыми связями по-
сле изъятия ядра.

Для безъядерных словосочетаний установление границ базиру-

ется на ином принципе идентификации: одной безъядерной группой
является сочетание, содержащее только один тип синтаксической
связи на уровне анализа. Это значит, что в одном безъядерном
словосочетании могут быть элементы с иными синтаксическими свя-
зями только более низкого уровня, а именно сублинейные отноше-
ния типа атрибутивных или обстоятельства степени.

2.1.22. Структурные типы составляющих в словосочетании. Со-

ставляющие в словосочетании могут быть как простыми, так и
сложными по своей внутренней структуре.

Сложность внутренней структуры может быть представлена раз-

личными способами и поэтому нуждается в специальном рассмотре-
нии .

Простыми составляющими являются отдельные слова или сло-

весные группы, построенные на основе сублинейных пространствен-
но-позиционных отношений, т. e. включающие либо атрибутивные
элементы, либо обстоятельственные элементы со значением степени.

Сложными составляющими традиционно считаются структуры,

основанные  на  вторично-предикативных  отношениях.  Например,
сложное дополнение Activity always made him feel tired. (A. Christie)
Однако,  как  было  упомянуто  ранее (2.1.7), члены  словосочетания
исчисляются  в  терминах  синтаксических  элементов.  Общеизвестно,
что  синтаксические  элементы  характеризуются  определёнными  по-
зициями  в  структуре,  которые  могут  быть  заняты  как  предназна-
ченными для этих позиций морфологическими классами слов, так
и другими единицами, для которых эти позиции нехарактерны.
В  синтаксических  позициях  могут  выступать  не  только  отдельные
слова, но и словосочетания различного типа. Особого внимания

147

и обсуждения заслуживают структуры, в которых определённые
синтаксические позиции заняты предикативными единицами, т.
e. построениями, традиционно называемыми придаточными пред-
ложениями.

Как известно, любой синтаксический элемент, кроме простого

сказуемого, может быть представлен предикативной единицей со-
ответствующего  типа.  Например,  в  позиции  объектного  синтак-
сического  элемента  может  свободно  функционировать  предика-
тивная  единица  соответствующего  типа: 'I  suppose they were
film people.' (A. Christie) Аналогично и в других синтаксических
позициях, различаемых в предложении: подлежащее и предика-
тивный  член — What we hoped was that we could have your names
in a letter of protest, определение — the words he had chosen, об-
стоятельство — When she arrived at the other side, she noticed a
little figure.

Как видно из приведённых примеров, любая позиция в пред-

ложении может быть занята предикативной единицей. Схема-
тично это может быть представлено следующим образом:

V+

to know it

this book

this book to be good
that this book is good

Возможность включения предикативной единицы как состав-

ляющей  словосочетания  общепризнанна  в  лингвистике  и  была
отмечена  ещё  академиком  Л.  В.  Щербой,  подчеркивавшим,  что  и
существительные  могут  определяться  самостоятельными  группа-
ми слов: учитель, с которым мы разговаривали. Однако выте-
кающие  из  этого факта последствия  не  привлекали  в  достаточ-
ной мере внимания исследователей. С другой стороны, призна-
ние предикативной единицы в качестве составляющей словосоче-
тания ставит под сомнение правомерность выделения сложнопод-
чинённого  предложения  как  уникальной  синтаксической
структуры.

2.1.23. Определитель к позиции. Интересная особенность сло-

восочетаний в современном английском языке заключается в сле-
дующем: независимо от того, какой структурой заполняется син-
таксическая  позиция,  эта  позиция  воспринимается  как  нечто
единое и целое на уровне анализа. Целостное восприятие каждой
синтаксической позиции приводит к весьма интересной особенно-
сти комбинаторных свойств единиц в синтаксических структу-
рах.  Обычно  для  каждой  синтаксической  позиции  есть  опреде-
лённый  перечень  морфологических  классов  слов,  которые  её
занимают. Так, например, для позиции именной части составного
именного сказуемого наиболее типичным способом морфологиче-
ского выражения  является  прилагательное.  Как  известно,  при-
лагательное  легко  сочетается  с  наречием,  образуя  регрессив-
ные группы: unusually fine — The day was unusually fine. Поэтому
за наречием закрепилась позиция определителя при именной час-
ти составного сказуемого  независимо  от  способа  его  выраже-
ния. В результате

148

наречие начинает функционировать в структуре не как определи-
тель  прилагательного  в  позиции  именной  части,  а  как  определи-
тель  именной части при любом способе  заполнения этой позиции.
Например: Не felt physically at ease (I. Murdoch). Как морфологиче-
ский класс слов наречия не обладают способностью комбиниро-
ваться  с предложными группами, но в приведённой структуре это
происходит.  Такое  свойство  у  частей  речи  может  возникнуть
только при их регулярном использовании в аналогичных структу-
рах,  в  результате  чего  возникает  «рефлекторная»  сочетаемость  и  с
теми  единицами,  в  отношении  которых  данный  элемент  обычно  не
имеет комбинаторных способностей.

Наиболее обычен определитель к позиции, которая занята

предложной группой: The horseman carried his head s l i g h t l y
on one side. (G. Durrell) ' I'm sorry I made myself so at
home here.' (T. Hovey) В  структурах  подобного  рода  имитируется
модификация  прилагательного  или  наречия  и  определитель  к
позиции бывает выражен либо интенсификатором, либо наречием:
'A girl like you, so New York, so busy with a life of your own.' (I.
Shaw) 'I'm glad they didn't make themselves t o o  Lewis Car-
roll.' (D. Sayers). 'O How're the boys? Okay. Ah — not so okay.' Также
характерно определение к позиции, которая обычно бывает занята
существительным: there was only one answer to t h a t  maybe
(Gr. Greene) "Thank you, sir," the waiter said. With a l l  t h o s e
thank у о u's, Gretchen thought, the bill was going to be horrendous.
(I. Shaw) In   fa ct  J o h n   D  и   с  а  n e' s "You have power"
had already made a difference... (I. Murdoch)

В последнем примере форма посессива определяет позицию,

занятую  предикативной  единицей,  хотя  обычно  форма  посессива
определяет  базисную  форму  другого  существительного.  Этот
пример показателен тем, что в синтаксических структурах преди-
кативная единица повторяет синтаксическую дистрибуцию сущест-
вительного. Явление  «определения к  позиции» свидетельству-
ет  о том, что закономерности комбинаторики зависят не только от
морфологической  природы  группирующихся  единиц,  но  и  от  той
синтаксической позиции, которую они занимают.

2.2. СООТНОШЕНИЕ СИНТАКСИЧЕСКИХ

И СЕМАНТИЧЕСКИХ СТРУКТУР

В СЛОВОСОЧЕТАНИЯХ РАЗЛИЧНОГО ТИПА

2.2.1. Словосочетания со значением обладания. Синтаксиче-

ская  структура  словосочетания  теснейшим  образом  связана  с  со-
держанием,  передаваемым  словосочетанием.  Многие  современные
лингвисты  склонны  считать,  что  именно  семантическое  содержа-
ние определяет структуру синтаксического построения. Даже если
не  придерживаться  этого  крайнего  взгляда,  все  же  бесспорно,  что
семантическое содержание и структурное выражение тесно связаны
друг  с  другом.  Однако  нельзя  утверждать,  что  только  семантика
управляет  структурой,  так  как  общеизвестно,  что  одно  и  то
же

149

семантическое содержание может быть передано разными синтак-
сическими структурами. Правда, следует отметить, что не все
лингвисты с этим согласны, и многие считают, что с изменением
структуры меняется и содержание и что разные структуры Moгут
соотноситься только с одним и тем же референтом (фактом) ре-
альной действительности, но не с одним и тем же содержанием
высказывания.

По мнению ряда лингвистов, нельзя считать построениями о

идентичным содержанием приведённые ниже предложения:

I have some tetters for you to sign. — There are some letters for

you to sign. — There are some letters that you should sign. — I have
got some letters for you to sign. — I have got some letters that you
should sign, и т. п.

He вдаваясь в подробности сложнейшего вопроса соотноше-

ния значения и формы, перейдем к рассмотрению типов соотно-
шения синтаксических структур и передаваемого ими смыслового
содержания в различного типа словосочетаниях. Например, если
сравнить два словосочетания he has a house и his house,

то оба эти

словосочетания  обозначают  «принадлежность»  в  традиционной
трактовке  этого  отношения  как  отношения  обладания («кто-то
обладает  чем-то»).  Сопоставление  глагольной  и  именной  репре-
зентации этого факта показывает, что между этими двумя сочета-
ниями существует различие не только в синтаксической структу-
ре, но и в способе передачи семантического содержания. Сравни-
ваемые построения различаются по степени уверенности, с кото-
рой  утверждается  факт  принадлежности  объекта  лицу.  В  гла-
гольной  структуре  he has a house степень  уверенности  в  при-
надлежности  объекта  лицу  меньшая,  чем  в  именной.  Это  можно
объяснить тем, что в глагольной структуре существительное, обо-
значающее  принадлежащий  объект,  имеет  сигнификативное  зна-
чение.  Как  известно,  сигнификативным  называется  такое  значе-
ние, которое передает понятийное содержание, но не соотнесено с
реальным,  конкретным  объектом  действительности.  Сигнифика-
тивное  значение  существительного  в  глагольной  структуре  при-
водит к тому, что объект обладания оказывается представленным
не как  индивидуальный, реально существующий  предмет,  а  как
набор  свойств  и  признаков  идеального  объекта,  т. e. как  аб-
страктный прообраз  реального объекта. Поэтому все высказыва-
ние  носит  гипотетическую  окраску,  допускающую  элемент  со-
мнения  в  устанавливаемых  отношениях.  Именная  группа  his
house,  в  отличие  от  глагольной,  предназначена  для  реализаций
денотативного  значения,  так  как  существительное  при  подобном
употреблении  имеет  референтную  соотнесённость  с  индивидуаль-
ным  объектом  реальной  действительности,  называя  совершенно
определённый  отдельный  предмет.  Денотативное  значение  суще-
ствительного в именном словосочетании со значением принадлеж-
ности  делает  степень  уверенности  в  существовании  отношений
принадлежности

Оба сочетания рассматриваются только в значении принадлежности,

150

более высокой. Различие в степени уверенности существования ус-
танавливаемых  отношений  приводит  к  различию  в  функциониро-
вании  рассматриваемых  типов  построений.  Именная  структура
создается для передачи значения принадлежности, представляемо-
го как нечто незыблемое  и  не  вызывающее  сомнений, тогда как
глагольная  структура  оставляет  вопрос  о  степени  достоверности
отношения  принадлежности  открытым.  Таким  образом,  общее
значение  принадлежности,  присущее  рассматриваемым  сочетани-
ям,  оказывается  недостаточным  для однотипного  функционирова-
ния сравниваемых групп. Более  того, само  значение принадлеж-
ности  представлено  столь  различно  в  этих  двух  структурах,  что
даже  на  уровне  смысла  их  нельзя  считать  синонимами.  Следова-
тельно,  общность  в  передаваемом  содержании  не  дает  основания
считать синонимичными словосочетания не только на уровне син-
таксиса, но и на уровне семантики.

2.2.2. Словосочетания со скрытым объектом. В современ-

ном  английском  языке  существуют  словосочетания,  в  которых
постоянно и закономерно отсутствуют эксплицитно выраженные
элементы, требуемые семантикой ядра. Это явление наиболее спе-
цифично для структур с постпозитивным определением, выражен-
ным  неличной  формой  глагола:  extra tickets to sell, a problem to
discuss, a dangerous flight to undertake. В подобных построениях
наблюдается расхождение между направлением синтаксических и
смысловых  связей.  Постпозитивное  определение,  выраженное  не-
личной формой переходного глагола, не имеет эксплицитно выра-
женного  дополнения,  хотя,  по  представлениям  традиционной
грамматики,  переходный  глагол  не  может  функционировать  без
дополнения.  Вместе  с  тем  в  синтаксической  схеме  подобных
структур  не  предусмотрено  места  для  эксплицитного  представле-
ния дополнения, требуемого смысловым содержанием переходно-
го  глагола,  выполняющего  функцию  постпозитивного  определе-
ния.

Несмотря на отсутствие дополнения в синтаксической структу-

ре, смысловая структура высказывания сохраняет связь объекта с
действием, однако объект скрыт в антецеденте, т. e. в грамматиче-
ски господствующем слове, функционирующем как определяе-
мое.

Сопоставление распределения синтаксических и семантических

связей позволяет установить, что в синтаксических структурах
ядром  словосочетания  является  существительное,  выступаю-
щее  как  определяемое,  которому  подчинен  инфинитив-
определение,  а  на  Уровне  семантики  объектом  действия  является
тот предмет, который обозначен определяемым:  схема  распреде-
ления  синтаксических  связей  такова,  что  синтаксические  связи
идут от подчинённого инфинитива к подчиняющему имени:

←—\

some extra tickets to sell; a problem to discuss

Стрелка показывает направление от подчинённого к подчиняющему,

151

На семантическом уровне распределение смысловых связей иное:

инфинитив обозначает действие, направленное на объект, выражен-
ный субстантивным элементом. Следовательно, смысловые связи
идут в обратном направлении: от глагола-действия к объекту. опре-
деляемому. Если синтаксические связи изобразить сплошной лини-
ей, а семантические прерывистой, то схематически разнонаправлен-
ность этих двух типов связей может быть представлена следующим
образом:

Аналогичное положение наблюдается и в тех случаях, когда по-

зицию атрибута занимает определительная предикативная единица:
Не would soon see something he recognised (I. Murdoch).

Во всех рассмотренных структурах позиция дополнения в син-

таксическом построении не предусмотрена и синтаксические группы
этого рода построены иным способом, так как объект переведен
в импликацию. Семантическая недостаточность определения, неза-
висимо от способа его выражения, становится очевидной при изоля-
ции этого синтаксического элемента от остальной структуры: to
sell, to discuss, to undertake, he recognised. Однако при объединении
атрибутивного элемента с синтаксически господствующим элемен-
том эта семантическая недостаточность исчезает, так как возникает
смысловая связь с реальным объектом действия.

Во всех рассмотренных типах синтаксических построений допол-

нение при глаголе не только отсутствует, но и не может быть экс-
плицитно представлено, так как в рассматриваемых структурных
схемах не предусмотрена позиция, в которую это дополнение можно
было бы уместить. Всякая попытка вставить дополнения приводит
к неграмматичности результирующих структур: *some extra tickets
to sell some extra tickets и т. п.

Безобъектное функционирование переходных глаголов, выпол-

няющих роль определения в постпозиции, представляет собой один
из наиболее ярких примеров несовпадения синтаксических и семан-
тических структур. Такое несовпадение не ограничивается словосо-
четаниями с постпозитивными атрибутами, но характерно и для
ряда других типов словосочетаний.

Кроме постпозитивных атрибутов способностью к импликации

объекта обладают и препозитивные атрибуты. При причастии II,  вы-
ступающем  в  функции  препозитивного  атрибута,  распределение от-
ношений аналогично их распределению в структурах с определени-
ем  в  постпозиции,  и  доминирующий  член  синтаксического  уровня
является названием объекта при переходе на уровень семантики.

152

Например: a broken vase, a frightened child — to break a vase, to
frighten a child.

Употребление причастия I в этой же функции характеризует-

ся  иным  типом  семантических  отношений:  a questioning look, a
disarming smile. В  словосочетаниях  приведённого  типа  причас-
тия  также  образованы  от  переходных  глаголов,  что  приводит  к
необходимости появления объекта. Однако отношения между оп-
ределением и определяемым в подобных структурах иные, чем в
сочетаниях  с  причастием II в  качестве  атрибута.  Между  опреде-
ляемым и определением обозначенным причастием I, устанавли-
ваются отношения субъектного типа: the look questions и the smile
disarms. Объект проецируется на семантическом уровне как нечто
всеобщее, охватывающее весь класс предметов подобного рода: a
questioning look обозначает  взгляд  который  вопрошает  (всех,  кто
его  увидит), a a disarming smile — улыбку,  которая  производит
обезоруживающее  действие  (на  всех  кто её видит). Таким обра-
зом, в подобных структурах наблюдается явление иного порядка:
объект не  скрыт ни  в одном  из  представленных членов словосо-
четания, а полностью отсутствует, и это отсутствие значимо, так
как  указывает  на  его  всеобщность.  Отмеченная  особенность  ха-
рактеризует  не  только  неличные  формы,  функционирующие  как
атрибуты, но и личные, выполняющие роль сказуемого:  he does
not smoke обозначает,  что  он  не  курит  ничего  из  того,  что
можно курить, т. e. ни папирос, ни трубки, ни сигар, и т. п.

Таким образом, значение всеобщности объекта приводит к

возможности его опущения в структуре.

Рассматриваемые особенности некоторых типов словосочета-

ний  объясняются  общеизвестной  закономерностью  несоответст-
вия  семантической («глубинной»)  и  синтаксической («поверхно-
стной» структур. Как показали исследования последних лет, ме-
жду семантической и синтаксической структурами обычно не на-
блюдается однозначного соответствия. Как правило, в синтакси-
ческом  построении  не  все  элементы  семантической  структуры
получают  эксплицитное  выражение  и,  в  свою  очередь,  не  все
элементы  синтаксической  структуры  могут  быть  соотнесены  с
элементами семантической структуры. Кроме приведённых при-
меров  со  скрытым  объектом,  возможны  и  другие  варианты.  На-
пример, в форме повелительного наклонения как норма не полу-
чает эксплицитного выражения лицо, к которому обращен при-
зыв: Come here!

С другой стороны, отдельные элементы синтаксической

структуры могут не иметь соответствий в семантической
структуре. К таким элементам в первую очередь относится при-
инфинитивная частица to, не соотносимая ни с чем в семантиче-
ской структуре Аналогичными свойствами обладает безлич-
ное it в сочетания, типа it is cold, it is raining и вводное there
в построениях there is/are.

Проблема изучения соотношения смысловых и синтаксиче-

ских структур в настоящее время привлекает внимание многих
исследователей, но ещё далека от окончательного решения.

153

2.2.3. Влияние морфологического класса ведущего слова на

семантику ядерного словосочетания. Влияние формальной сто-
роны языка на передаваемую семантику заслуживает особого вни-
мания, так как специфика языкового знака обусловливает сущест-
венное участие формальных признаков в образовании языковых
структур.

Как уже было отмечено ранее, одна и та же ситуация может

свободно получать различное воплощение в синтаксических струк-
турах.  Более  того,  одно  и  то  же  действие  или  состояние  должно
соотноситься  с  одним  и  тем  же  количеством  участников.  Для  экс-
плицитного выражения в синтаксической структуре того или ино-
го участника действия/состояния решающим является та морфоло-
гическая форма, в которой воплощено передаваемое семантическое
содержание.  Иными  словами,  валентные  способности  части  ре-
чи,  в  которой  представлено  данное  значение,  определяют,  какие
участники и в каком синтаксическом представлении могут поя-
виться  в  словосочетании.  Несмотря  на  то,  что  влияние  категори-
альной  принадлежности  единицы  на  синтаксическую  структуру
гораздо  более  значительно  и  существенно,  чем  её  семантическое
содержание,  этот  факт  не  получил  должного  освещения  в  совре-
менной  лингвистике.  Свойство  морфологических  единиц  образо-
вывать группы только с определёнными классами слов и только  в
определённых  синтаксических  функциях  ясно  прослеживается  на
примере  поведения  в  синтаксических  структурах  однокорневых
слов  разноклассного  состава,  объединенных  общностью  семанти-
ки.

Если проследить функционирование слов типа anxious — anx-

iously — anxiety, ready — readily— readiness, easy — easily — easiness
и т. п., т. e. слов, объединенных общностью лексического значения,
но принадлежащих к различным частям речи, то выявляется инте-
ресная закономерность в плане их использования для передачи
функциональной перспективы предложения.

Прилагательное anxious, существительное anxiety и наречие

anxiously семантически близки, так  как  передают  однотипное  пси-
хическое состояние. Так как все три вышеперечисленные части
речи относятся к предикатным словам, есть все основания считать,
что, хотя приведённые языковые единицы принадлежат к различ-
ным частям речи, они должны соотноситься с одинаковым набором
участников,  появление  которых  в  синтаксической  структуре  есте-
ственно ожидать в виде зависимых элементов, подчинённых одно-
му  из  слов  рассматриваемого  ряда.  Однако  в  действительности
этого  не  происходит,  и  синтаксическое  поведение  каждой  из  ука-
занных  единиц  в  отношении  появления  зависимых  подчинено  со-
вершенно определённым закономерностям, не разделяемым другой
единицей этого же ряда.

Прилагательное anxious, выступая именной частью сказуемого,

обычно комбинируется с зависимыми, раскрывающими суть или
причину передаваемого им психического состояния: She was already
anxious about the next assignment. (T. Hovey) Ernest was anxious to
find the café. (A. E. Hatchner)

154

Наречие anxiously, хотя и служит для передачи аналогичного

психического  состояния,  не  способно  комбинироваться  с  зави-
симыми, раскрывающими суть его содержания в силу своей мор-
фологической природы. Как и другие качественные наречия, anx-
iously  может  комбинироваться  только  с  наречиями  степени
типа  very  и некоторыми другими наречиями. Но чаще всего ка-
чественные наречия функционируют в синтаксических структу-
рах  изолированно:  ...peered anxiously over the rail (D. Sayers);
"Was it very rude and uncomfortable?' he asked anxiously. (G.
Heyer)

Качественные наречия могут служить примером того, как

языковая форма вступает  в противоречие с передаваемым  ею се-
мантическим содержанием, причем побеждает форма, так как во-
преки  требованиям  семантического  содержания  единицы  адвер-
биальная  форма  представления  этого  смысла  исключает  возмож-
ность  появления  зависимых  элементов,  раскрывающих  причину
или суть называемого наречием качественного признака.

В отличие от наречия, существительное обладает значитель-

но  более  широкими  комбинаторными  возможностями  и  способно
присоединять  как  препозитивное,  так  и  постпозитивное  опреде-
ление  разного  морфологического  состава,  которые  могут  сво-
бодно называть участников передаваемого факта. Несмотря на то,
что существительное не связано комбинаторными ограничениями
формального  порядка,  свойственными  адвербиальному  классу
слов,  поведение  существительных  в  тексте  при  наличии  одно-
корневых  единиц  других  морфологических  классов,  и  в  частно-
сти  прилагательного,  скорее  походит  на  поведение  наречия.
Вместе  с  тем,  исходя из большей комбинаторной свободы суще-
ствительного,  было  бы  естественно  ожидать,  что  синтаксическое
поведение  существительных  должно  быть  ближе  к  прилага-
тельному.

Словарные дефиниции существительных типа anxiety также

дают  основания  ожидать,  что,  функционируя  в  тексте,  подобные
существительные  должны  сопровождаться  подчинёнными  едини-
цами,  называющими  те  сущности,  которые  продиктованы  семан-
тикой  субстантивного  ядра.  Существительные  типа  anxiety  имен-
но так и трактуются  в  словарях  и  приводятся  в  сопровождении
инфинитивных или предложных групп, раскрывающих суть дан-
ного  имени:  anxiety for a thing, anxiety to do something. Однако
вопреки подобной трактовке в словарях такие существительные
обычно  функционируют  в тексте изолированно, т. e. без подчи-
нённых элементов. Например:

the rest of the day passed uneventfully, soldiers being occasion-

ally seen, but never near enough to the tree to cause the two in it any
great anxiety. (G. Heyer) ...trying to hide her a n x i e t y she
asked "Did you buy it?" (T. Hovey) Now, ... , I can, as a n x i etу
diminishes, measure both my freedom and my previous servitude.
(I.Murdoch)

Изолированное функционирование существительного типа

anxiety не обусловлено комбинаторными ограничениями, а объ-
ясняется явлениями другого порядка. Члены ряда однокорне-
вых слов, объединенных общностью семантики, получают
различные

155

коммуникативные нагрузки в плане функциональной перспекти-
вы предложения. Словосочетания обычно строятся с учётом бу-
дущего коммуникативного задания, которое они получат, попав
в актуализованное предложение.

Различные части речи, объединенные общностью значения, т.

e. разноклассные однокорневые слова, имеют особое распределе-
ние функций в плане актуального членения предложения: каж-
дая из частей речи однокорневого ряда с аналогичным значением
предназначена для выполнения функции либо тематического, ли-
бо рематического элемента.

Существительные и наречия обычно контекстуально несвобод-

ны. Их расшифровка основана на знании предшествующего кон-
текста, что в значительной мере сближает как существитель-
ное, так и наречие с тематическим элементом, т. e. ориентирует
данные части речи на выполнение функции темы.

В отличие от существительного и наречия, прилагатель-

ное  типа anxious может функционировать и как контекстуально
свободный  элемент,  содержание  которого  не  должно  быть  рас-
крыто предыдущим контекстом, и как контекстуально несвобод-
ный  элемент,  предполагающий  знакомство  с  содержанием
предшествующего  высказывания.  Когда  прилагательное  функ-
ционирует  как  контекстуально  свободный  элемент,  то,  естест-
венно,  оно  используется  как  рема.  Из  сказанного  следует,  что
существование  различных  частей  речи  одного  корня,  близких
по  значению,  приводит  к  разделению  нагрузки  по  передаче
функциональной  перспективы  предложения,  в  силу  чего  одно-
корневое  прилагательное  и  существительное  делят  между  собой
синтаксические позиции, которые связаны с актуальным членени-
ем  предложения.  Существительное  обычно  не  используется  как
именной член составного именного сказуемого, так как для этого
члена  предложения  характерна  рематическая  функция.  Эта  по-
зиция закрепляется за однокорневым прилагательным, предна-
значенным для роли ремы.

Поведение однокорневых слов разных морфологических клас-

сов показывает, что их комбинаторные свойства как словесных
единиц, рассматриваемых вне текста и вне словосочетания,
отличаются от их свойств после включения в текст.

Как видно из приведённого материала, семантика языковой

единицы не является решающим фактором при выявлении соче-
тательных способностей части речи как участницы словосоче-
тания.

2.2.4. Влияние семантики одного из членов словосочета-

ния на отбор других составляющих. Влияние семантического со-
держания  одного  из  членов  словосочетания  на  отбор  комбини-
рующихся с ним единиц многообразно и может касаться не толь-
ко  семантических  свойств  отбираемых  единиц,  но  и  их  грамма-
тических характеристик. Так, например, русское наречие гуськом
однозначно  предсказывает  множественность  участников  дей-
ствия,  так  как  нельзя  сказать  *он  шел  гуськом.  Аналогично  и  в
английском языке наречие together соотносимо с понятием множе-
ственности, например,

156

сочетание to walk together предсказывает, что агенс этого дейст-
вия не может быть единичным. Однако множественность,
связанная с указанным наречием, не всегда бывает выражена в
синтаксической единице, обозначающей агенса, но возможна и в
других синтаксических единицах: he talked for hours together (=
continuously).

Прилагательные могут также содержать в своей семантике

характеристики,  которые  влияют  на  выбор  подкласса  комбини-
рующегося  с  ними  существительного,  требуя,  например,  либо
одушевленных,  либо  неодушевленных  подклассов  существитель-
ных  в  позиции  определяемого.  Например,  прилагательное  fear-
less предполагает в качестве ядра либо существительное, обозна-
чающее одушевленный предмет (fearless people), либо название
деятельности  живых  существ  (fearless actions/smile). В  отличие
от рассмотренного случая, fearful в значении 'ужасающий' этим
свойством  не  обладает  и  может  комбинироваться  не  только  с
одушевленными  существительными  или  с  существительными,
обозначающими  деятельность  живых  существ,  но  и  с  другими
существительными:  a fearful storm, a fearful earthquake, a fearful
mess.  К  единицам,  предопределяющим  одушевленный  подкласс
существительных  в  качестве  определяемого,  можно  также  отне-
сти прилагательные eldest и sick: her eldest brother, a sick child.

Для прилагательных, ориентированных на сочетаемость с

одушевленными существительными, обычно бывает характерна
комбинаторика и с подклассом существительных, обозначающих
деятельность людей или результат этой деятельности: imitative —
an imitative person, imitative arts, an imitative word; hysterical — a
hysterical woman/laughter/outburst of fury; ignoble — an ignoble
man/ action/peace и т. п.

Существуют также прилагательные, обладающие сочетаемо-

стью  только  с  неодушевленным  подклассом  существительных:
edible, eatable и др. Более того, они сочетаются только с теми не-
одушевленными существительными, которые обладают каким-то
совершенно  особым  свойством  (в  данном  случае  «быть  съедоб-
ным»).  Следовательно,  селективный  признак  в  прилагательных
этой  подгруппы  направлен  не  только  на  отбор  грамматического
подкласса  существительных,  но  также  избирателен  в  отношении
их семантической подгруппы.

Глаголы, вернее их семантическое содержание, также могут

предопределять грамматические формы комбинирующихся с ними
языковых единиц. Например, глаголы to gather, to differentiate,
сочетаясь с конкретными исчисляемыми существительными,
обычно предполагают появление последних в форме множествен-
ного числа: to gather flowers/shells/pieces of a broken cup; to differ-
entiate varieties of plants.

Однако возможна и иная форма представления объекта: если

множественный объект представлен различными типами предме-
тов, то их перечисление в тексте обычно бывает представ-
лено серией имен существительных в форме единственного
числа:

157

to differentiate the hare from the rabbit, to connect the gas-stove with
the gas-pipe.

Аналогично ранее рассмотренным частям речи глагол не безраз-

личен к категории одушевленности/неодушевленности комбинирую-
щихся  с  ним  существительных.  Целый  ряд  глаголов  допускает  в
качестве субъекта только одушевленные существительные. К таким
глаголам  относятся  следующие  подгруппы:  психического  состоя-
ния; умственной деятельности; речи; весь ряд глаголов, связанных
с обозначением различного типа смеха и улыбки; такие глаголы, как
to prohibit, to praise, и  ещё  целый ряд  более  мелких  подгрупп.  Из
последних  весьма  характерны  глаголы,  которые  можно  объеди-
нить  в  подгруппу  «неискреннего  поведения»  типа  sham, pretend,
feign, imitate, а также глаголы передвижения в пространстве, одно-
временно  характеризующие  манеру  передвижения,  свойственную
только человеку: to shamble, to shuffle и др. Кроме того, ряд глаго-
лов может иметь в качестве объекта только одушевленные сущест-
вительные: to flatter / to insult / to delegate / to discourage/to emancipate.
По  своим  сочетательным  способностям  к  одушевленным  существи-
тельным  примыкают  существительные  типа  crowd, army, meeting,
обозначающие множественность одушевленных предметов.

Отдельные глаголы ещё более ограничены в отношении тех

единиц, с которыми они могут образовывать сочетания. Например,
глагол to elope не только предполагает одушевленность участни-
ков и не только множественность их числа, но определённое их ко-
личество, обычно ограничиваемое числом «два». Кроме того, предпо-
лагаются и определённые отношения между участниками этого
события, так как глагол to elope наиболее характерен для описания
побега двух влюбленных.

Отдельные семантические группы глаголов также проявляют

значительную избирательность в отношении типа объекта. Сущест-
вуют  такие  глаголы,  которые  могут  комбинироваться  только  с
объектами,  которые  называют  предметы  реальной  действительно-
сти, обладающие определённой консистенцией. К этой подгруппе от-
носятся  глаголы  типа  to drink/sip — tea/coffee/cocoa/milk/water/
wine и т. п.

Несмотря на обилие глагольных подгрупп с ограниченной се-

мантической сочетаемостью, основная масса глаголов проявляет из-
вестную  индифферентность  к  подклассу  комбинирующихся  с  ними
существительных.  Однако  следует  подчеркнуть,  что  в  отношении
субъекта избирательность проявляется более широким кругом гла-
голов, чем в отношении объекта. По сочетаемости с субъектом все
глаголы  современного  английского  языка  распадаются  на  три  под-
группы: 1) глаголы,  требующие  в  качестве  субъекта  одушевленных
существительных, 2) глаголы,  требующие  в  качестве  субъекта  не-
одушевленных существительных и 3) глаголы, относительно безраз-
личные  к  категории  одушевленности/неодушевленности  субъекта.
Наиболее  типичными  представителями  первой  группы,  как  уже
было отмечено ранее, являются группы глаголов речи и глаголы

158

группы «to laugh», а также глаголы, обозначающие различные разно-
видности  человеческого  труда  и  специфически  человеческой  дея-
тельности: to read, to write, to count, to dictate, to sign. Вторая груп-
па  представлена  незначительным  количеством  глаголов:  to rust;
to curdle (this milk has curdled) и  др.  Третья  группа  представлена
весьма  разнообразными  глаголами:  to lie, to stand, to float, to
consist of, to bend, to fill и т. п.

2.2.5. Соотношение синтаксических и семантических связей

в  словосочетании.  Особого  внимания  заслуживает  сопоставление
направления  связей  в  аспекте  синтаксиса  и  семантики.  Однако
прежде  чем  перейти  к  рассмотрению  этого  вопроса,  необходимо
кратко  остановиться  на  сущности  предикатных  и  непредикатных
знаков. Эти понятия относятся к области семантики и заимствова-
ны  из  математической  логики,  а  поэтому  трудно  определимы  вне
формального  описания.  Грубо  говоря,  предикатными  можно  счи-
тать те знаки, которые открывают какое-то количество мест для уча-
стников  ситуации  и  обычно  выражают  свойства  и  отношения.  Не-
предикатные знаки обозначают предметные сущности и в силу это-
го не могут открывать позиций для зависимых элементов. Поэтому с
точки  зрения семантики  организующим центром сочетания должен
быть какой-либо предикатный знак, тогда как непредикатный знак
может выполнять лишь роль участника (актанта). В синтаксиче-
ской  структуре  участники  действия  (актанты)  выступают  при  пре-
дикатных  знаках  в  различных  синтаксических  функциях.  Однако
актанты могут быть выражены не только непредикатными знаками,
в роли актантов могут также выступать и предикатные знаки, хотя
непредикатные знаки более характерны для этой роли. К непре-
дикатным знакам относятся существительные, обозначающие кон-
кретные  вещи:  man, doctor, table, flower, book, stone, tray и  т.  п.
Большая  часть  остальных  словесных  знаков,  т.  е.  частей  речи,
выступает как предикатные знаки, в том числе и абстрактные су-
ществительные  типа  accident, account, decision, offer. Суть  преди-
катных  знаков,  как  уже  было  отмечено  ранее,  заключается  в  том,
чтобы открывать места для аргументов, т. е. указывать на количест-
во  и  ролевые  характеристики  участников  описываемого  события.
Например,  существительное  account  требует  пояснения,  отвечаю-
щего на вопросы of what?, и who? и, таким образом, открывает два
места.

Наиболее типичным представителем предикатных знаков явля-

ется глагол, хотя в роли предикатных знаков могут выступать
и другие части речи, как, например, прилагательное, некоторые на-
речия, предлоги, союзы (например, союз because of 'из-за').

Предикатные знаки, представленные существительными, взятые

изолированно, вне контекста, не передают законченного смысла, а
открывают места для поясняющих элементов. Например, существи-
тельные типа faculty, period, idea: the faculty of reading quickly, the
period covered by her exile, the idea of getting the book. Основная масса
предикатных существительных является либо отадъективными,

159

либо отглагольными образованиями. Абстрактные существительные,
как и другие предикатные знаки, являются сложными семантиче-
скими структурами, которые скрывают в себе целые ситуации.

В отличие от предикатных существительных, непредикатные су-

ществительные не ориентированы на появление зависимых единиц.
Казалось бы, что подобные свойства существительных должны были
бы сказаться самым серьёзным образом на комбинаторных свойствах
предикатных и непредикатных имен. Однако в действительности это
не  так,  и,  несмотря  на  отсутствие  смысловой  направленности  на
восполнение  в  тексте,  непредикатные  существительные  также
обычно функционируют в комбинации с подчинёнными элементами,
а  предикатные  существительные  легко  выступают  без  сопрово-
ждающих  их  элементов.  Например:  the tray full of milk-bottles, a
stairway brightly lighted, a book on child psychology. Изолированное
употребление  абстрактных  существительных —  явление  хорошо
известное и не требующее большого количества примеров:

Arrangements are not made for those who lose their moorings. (A. Wil-

son) Alexandra found the advice, in the abstract, rather touching.
(A. Wilson).

Различие в употреблении непредикатных и предикатных имен за-

ключается  не  столько  в  отсутствии  или  наличии  зависимых,
сколько в тех подклассах слов, которые сочетаются с каждым
из  двух  типов  существительных.  Например,  словосочетание  a sud-
den alteration представляет собой семантически сложную структу-
ру, так как в его состав включено абстрактное существительное al-
teration,  соотнесенное  (что  характерно  для  всех  абстрактных  суще-
ствительных) не с понятием о конкретной вещи, а с целым событи-
ем,  конденсированным  в  языковом  представлении  в  атрибутивную
структуру.  A sudden alteration по  передаваемому  значению  соот-
ветствует  в  более  развернутом  виде  следующему  сообщению:  some-
thing altered suddenly или somebody altered something suddenly. Семан-
тика  препозитивного  атрибута  sudden  подчеркивает  динамику  про-
цесса, передаваемого существительным alteration.

Непредикатные существительные, именующие конкретные пред-

меты  действительности,  не  могут  комбинироваться  с  прилагатель-
ными, включающими в свое значение оценку темпа, так как темп
не соотносим с понятием конкретного предмета. В силу этого на-
бор  прилагательных,  функционирующих  как  определения  при  пре-
дикатных именах, отличен от их набора при непредикатных. Естест-
венно, что многие прилагательные способны выступать атрибутами
как  при  предикатных,  так  и  при  непредикатных  существительных,
однако  имеется  ряд  слов  адъективного  класса,  специфических  для
каждого  из  указанных  подклассов  существительного.  Так,  напри-
мер,  прилагательное  sudden  не  сочетается  с  предметными  сущест-
вительными:  *а sudden flower; *a sudden table; *а sudden pen,
тогда как отглагольные и отадъективные существительные

160

не  образуют  свободных  синтаксических  словосочетаний  с
прилагательными,  обозначающими  цвет:  *а blue accusation, *a
purple run, *a green accident. Следовательно,  как  непредикат-
ность, так и предикатность языковых единиц оказывает опреде-
лённое  влияние  на  их  комбинаторные  свойства,  причем  глав-
ным образом в плане выбора семантических групп партнеров.

Следует учитывать, что предикатный знак далеко не всегда

совпадает с ядром словосочетания на уровне синтаксиса. В син-
таксической  структуре  ведущее  место  в  словосочетании  зани-
мает  та  морфологическая  единица,  которая  способна  синтакси-
чески  подчинить  себе  другие  морфологические  единицы,  входя-
щие в структуру.  Поэтому  предикатность/непредикатность  зна-
ка  не  может  оказать  решающего  влияния  на  построение  синтак-
сической  группы.  Например,  существительные  относятся  к  тем
классам слов, которые способны быть ведущим членом атрибу-
тивного  словосочетания  и  комбинироваться  либо  с  препозитив-
ным, либо с постпозитивным определением, независимо от того,
является  ли  существительное,  образующее  сочетание,  предикат-
ным  или  непредикатным  знаком.  Появление  тех  или  иных  зави-
симых обусловлено не семантикой ядра, а типом избранной син-
таксической модели построения. Если  в  модели  предусмотрены
места для выражения тех единиц, на появление которых указы-
вает  лексическое  значение  ведущего  члена  словосочетания,  то
эти  элементы  появятся  в  синтаксической  структуре,  если  же  в
модели  данные  позиции  не  предусмотрены,  то  и  требуемые
смыслом  зависимые  не  могут  появиться  в  эксплицитном  виде.
Например,  в  словосочетании  very young students наречие  (интен-
сификатор)  very  выступает  как  предикатное  слово,  открывающее
место  для  одного  аргумента.  В  данном  случае  это  место  также
занято предикатным словом — прилагательным young, которое, в
свою  очередь,  выступает  одноместным  предикатом,  аргументом
которого  является  непредикатное  слово  students.  Предикатное
слово  very  занимает  позицию  высшего  подчиняющего  предиката,
которому  подчинен  предикат  более  низкого  ранга,  подчиняю-
щий себе аргумент непредикатного свойства:

very

young

students

Однако в плане синтаксических отношений расположение

иерархии  синтаксических  связей  прямо  противоположно  семан-
тическим.  Ведущим  cловом  на  уровне  синтаксиса  выступает  су-
ществительное  students,  которое  подчиняет  себе  прилагательное
young, а прилагательное young, в свою очередь, подчиняет себе
наречие  very.  На  уровне  синтаксических  структур  эта  иерар-
хия синтаксических отношений выглядит cледующим образом:

students

young

very

Таким образом, иерархия отношений на уровне семантики и
на

6 И. П. Иванова и др. 161

Теоретическая грамматика современного английского языка (И.Иванова) - часть 10