Стилистика. Экзаменационные билеты для студентов с ответами (2020 год) - часть 10

повелительное наклонение, не популярны «чистые» повелительные формы. Здесь для выражения 
соответствующего модального значения используются иные языковые средства, 
например инфинитивные конструкции: наградить, возместить, оштрафовать 
Худ и публиц стили: - для воспроизведения диалога
- обращается к читателю, как к доброму собеседнику, придавая речи непринужденный, дружеский 
тон
- установить контакт с читателем, воздействовать на восприятие текста, вызвать интерес, усилить 
внимание. Этот прием оживляет речь, увеличивает читательскую активность.
- газетные заголовки с побудительными конструкциями. Подобные обращения в заголовках 
призваны воздействовать на читателя.
Сослагательное наклонение не встречает функционально-стилевых преград. Оно употребляется и
в разговорной речи, и в книжных стилях. Однако потребность в нем - в силу 
экстралингвистических факторов - появляется нечасто
Стилистическая характеристика категорий лица и числа
Использование форм лица и числа глаголов в функциональных стилях подчиняется определенным
закономерностям. Наиболее свободно эти формы функционируют в художественной речи; в 
официально-деловом стиле они сведены до минимума. Это объясняется преобладанием 
глагольности в художественной речи, ее личностным характером в противовес именному типу 
речи деловых документов и господствующему в них «безличному» стилю изложения, 
исключающему указание на конкретное лицо.
Научный стиль выделяется полным отсутствием глаголов 2-го лица единственного числа и очень
редким употреблением 2-го лица множественного числа. В соответствии с функциональной 
спецификой в научном стиле широко используется 1-е лицо множественного числа, означая так 
называемое «авторское мы».
Официально-деловой стиль также отличает ограниченность употребления личных форм глагола.
Форма 1-го лица единственного числа - деловых бумаг, например в заявлении. Формы 2-го лица 
единственного и множественного числа практически не употребляются. Глаголы 3-го лица в этом 
случае употребляются чаще, чем в научном 
 в публицистическом стиле, дающем простор использованию всех трех личностных форм 
глагола в единственном и множественном числе, обращение к ним обычно диктуется стремлением
журналистов сделать текст живым, эмоциональным.
Для художественной и разговорной речи характерно использование всех личных форм глаголов,
Стилистическая характеристика категории залога
Многие русские глаголы можно употребить в форме действительного и страдательного залога, 
образуя соотносительные конструкции.
 Главная особенность страдательного залога заключается в его способности обозначать действие в 
отвлечении от субъекта, в статике, дополнительное значение качества, свойства, способствующие 
нейтрализации значения процессуальности и динамики.
Страдательным конструкциям отдается предпочтение в научном и официально-деловом стилях
В научном стиле реализуется такая важная черта пассива, как изображение фактов объективной 
действительности, независимых от воли субъекта познания-исследователя
В официально-деловом стиле страдательные глаголы усиливают акцент на самом действии как 
необходимом, неизбежном, в чем отражается предписующий характер стиля.
В публицистическом стиле глаголы страдательного залога употребляются реже, чем в других 
функциональных стилях
В разговорной и художественной речи употребление страдательных конструкций часто 
оценивается как нежелательное явление «канцелярита
Стилистическая характеристика вариантных форм глагола
инфинитив с основой на с, з имеет окончание -ти: брести, плести. 
Наконец, ряд глаголов закрепляется в разговорной речи в усеченном варианте, а в письменной - с 
окончанием -ти: обресть - обрести, перенесть - перенести, расцвесть - расцвести.
формы приставочных глаголов с суффиксом -ну- устарели: иссохнул - иссох,исчезнул - исчез, 
вымокнул – вымок
В их числе следует выделить две группы глаголов.



Глаголы, которые закрепились в современном языке с различными оттенками значений, не
получив особых стилистических отличий. Например, форма брызжет употребляется в 
прямом значении («быстро рассеивать мелкие частицы жидкости»):брызжут 

слезы (дождь, водопад, фонтан) и в переносном: брызжет смех (счастье, молодость). 
Вариант же брызгает используется только в узком конкретном значении («опрыскивать 
что-нибудь жидкостью»)



Вариантные формы непродуктивных глаголов настоящего - будущего времени 
стилистически противопоставленные (около 30 пар). Традиционные обычно соответствуют
литературной норме, вторичные, которые развились под влиянием продуктивных глаголов,
имеют разговорную, просторечную или диалектную окраску. Например, 
нейтральны: машет, пашет, а их варианты стилистически маркированы: (разг.): махаю, 
пахаю

От многих непродуктивных глаголов нельзя образовать форму 1-го лица: победить, убедить, 
очутиться, чудить, чудесить, дудеть – можно в просторечии.
Глаголы, имеющие в инфинитиве -чь: жечь, течь, печь (всего 16 словоформ), образуют 
вариантные формы 3-го лица единственного числа: наряду с литературными - жжёт, течёт, 
печёт - просторечные - жгёт, текёт, пекёт.
В парах слов ляг - ляжь(ляжьте), беги - бежи (бежите) первые - литературные, вторые - 
просторечные.
С точки зрения изучения языковой нормы наибольший интерес вызывают те вариантные формы, 
которые слабо различаются стилистически и варьируются в нейтральных стилях литературного 
языка. Для правильного употребления их в речи следует пользоваться справочной литературой, 
словарями. Для стилистики же интересны те варианты, которые являются нарушением 
литературной нормы, так как они имеют яркую экспрессивную окраску, позволяющую 
использовать их как характерологическое средство, а обращение к ним требует стилистического 
обоснования, употребление - особого чутья и лингвистического вкуса.

14. Стилистика неспрягаемых глагольных форм.

В речи глаголы в неспрягаемой форме используются в инфинитиве, а так же в двух глагольных 
формах- причастия и деепричастия.
Инфинитив характеризуется отсутствием следующих грамматических категорий:
Наклонение Время Род Лицо Число
Использование инфинитива в книжных стилях речи имеет некоторые стилистические 
особенности: В научном стиле инфинитив используется для обозначения действий без уточнения 
его конкретных особенностей. В художественной речи инфинитив практически не используется, 
т.к он называет отвлеченные действия
Инфинитив может выполнять функции прилагательного, показывая отличительные признаки 
предмета, лица
Инфинитив может употребляться вместо личных форм глагола. В это случае неопределенная 
форма приобретает значение изъявительного наклонения
Подробнее:
Это соответствует стилистическим особенностям официальных документов, где «чистое» 
название действия, процесса важнее всего.
Обращение к инфинитиву в научном стиле отражает его отвлеченный характер: здесь тоже порой 
лишь называется действие без уточнения его конкретных особенностей.
Инфинитив называет действие как отвлеченное понятие, как возможное свойство предметов. 
Отсутствие грамматических характеристик в этом «голом» представлении о действительности 
позволяет сфокусировать внимание на его лексическом значении. В художественной речи 
используются, как правило, глаголы конкретной и яркой семантики, поэтому их неопределенные 
формы могут стать в условиях контекста средством речевой конкретизации. 
Инфинитив, выступая в качестве «глагольного номинатива» (В. Виноградов), по стилистической 
функции приближается к прилагательному: их назначение - показать отличительные признаки 
предмета, лица. Но если прилагательные указывают на статические признаки, то инфинитив 
называет те свойства, которые проявляются в динамике, в данном случае - реализуются в 
поведении героя.
Русские грамматисты высказывали мысль о том, что в инфинитиве потенциально заложено 
отношение к лицу. 
Причастие как неспрягаемая форма глагола обладает следующими признаками:
Обозначает признак предмета в форме согласованного определения. Образно характеризует 
предмет. Обладает свойствами прилагательного и глагола. Обладает грамматическими 
категориями времени, вида, залога

Использование в разных стилях речи определяется следующими стилистическими особенностями:
Изобразительная функция проявляется при использовании причастий в качестве определений
Причастия, использующиеся в переносном значении, обычно становятся тропами
В публицистическом стиле причастия, имеющие негативное оценочное значение, выполняют 
экспрессивную функцию
В художественном стиле причастные обороты могут придавать речи выразительность
В диалектной и просторечной среде используются причастия, представляющие собой варианты 
морфологического просторечия (убратый,загнатый)
Замена страдательного причастия действительным может привести к двусмысленности речи
Неясность высказывания может возникнуть при неправильном восприятии времени причастия
Нарушением литературной нормы является образование отглагольных форм на НО и ТО от 
непереходных глаголов (Приступить-приступлено)
Подробнее:
Причастие является важнейшим средством обозначения признаков предметов в форме 
согласованного определения. Соединяя в себе черты прилагательного и глагола, причастие не 
только образно характеризует предмет, но представляет его признак в динамике: Зарумянившееся 
лицо ее сияло радостью и решимостью (Л. Т.). В отличие от прилагательного (румяное лицо) 
причастие обладает грамматическими категориями времени, вида, залога, которые отражают 
становление признака. В то же время причастие «сжимает» информацию, позволяя в определении 
передать содержание, которое можно выразить и придаточной частью предложения; ср.: 
Страницы, прочитанные мною... - Страницы, которые я прочитал... - первая форма 
предпочтительнее в книжных стилях.
В современном русском языке причастия широко используются в научном стиле: Аббревиатуры - 
буквенные сокращения, применяющиеся в письме у разных народов, составленные из первых букв
слов, входящих в состав данного понятия; в официально-деловом: По договору страхования, 
оплаченному единовременным взносом, страхователь может получить выкупную суму независимо
от периода, истекшего от начала действия договора; в публицистическом: Развитию широкого и 
плодотворного сотрудничества с целью мирного и безопасного использования ядерной энергии 
был посвящен завершившийся семинар, организованный по инициативе международного 
комитета «Наука за мир».
«Книжность» причастий объясняется их историей: они восходят к старославянскому языку и 
поэтому издавна были принадлежностью письменной речи. В поэзии XVIII в. обилие причастий 
было отличительной чертой «высокого штиля». М.В. Ломоносов считал возможным употребление
в этой форме лишь старославянских глаголов и тех российских, «которые от славянских как в 
произношении, так и в знаменовании никакой разности не имеют»: питаемый, питавший, 
питающий, венчающий, венчаемый, видимый и т.п., и предостерегал против образования 
причастий от глаголов, «которые нечто подлое значат, и только в простых разговорах 
употребительны»: мараемый, брякнувший, чавкающий, нырнувший и т.п. Со временем 
ограничения в образовании причастий были преодолены, однако приподнято-торжественное 
звучание этих глагольных форм в поэтической речи осознавалось значительно дольше.
Современные поэты и писатели ценят причастия не за их книжный характер, а за то, что в них 
аккумулируется значительная выразительная энергия русского языка. Изобразительная функция 
причастий наиболее наглядно проявляется при употреблении их в роли определений: Он [Левин] 
видел ее воспаленное, то недоумевающее и страдающее, то улыбающееся и успокаивающее его 
лицо (Л. Т.). Но и сказуемые, выраженные причастиями, тоже могут придавать особенную 
экспрессивность художественной речи: И ветер в круглое окно вливался влажною струею, - 
казалось, небо сожжено червонно-дымною зарею (Ахм.).
Развитие у причастий переносных значений часто связано с утратой глагольных признаков. 
Адъективированные причастия, получившие метафорическое значение, обычно становятся 
языковыми тропами: кричащие противоречия, немеркнущая слава, блестящий успех, изысканные 
блюда, ограниченный человек. Их экспрессивная окраска привлекает внимание писателей и 
публицистов, однако выразительные возможности таких причастий, как всяких образных средств, 
получивших относительно устойчивый характер, не следует переоценивать.
Сфера широкого образного использования адъективированных причастий - публицистический 
стиль. Здесь в экспрессивной функции выступают причастия, пополнившие состав 
негативнооценочной лексики, означающие предельно высокую степень проявления интенсивности

действия: вопиющее беззаконие, массированный удар, обанкротившийся курс, распоясавшийся 
хулиган и др.
Причастия, не подвергшиеся адъективации, привлекают художников слова благодаря именно 
глагольным признакам. Так, глагольное управление позволяет расширить выразительные 
возможности причастий-определений, употребив их с уточняющими словами. Причастные 
обороты очень часто выполняют экспрессивную функцию в художественной речи: Какие бывают 
эти общие залы - всякий проезжающий знает очень хорошо: те же стены, выкрашенные масляной 
краской, пожелтевшие вверху от трубочного дыма и залосненные снизу спинами разных 
проезжающих, тот же закопченный потолок... (Г.) В подобных случаях живописность причастий 
усиливают пояснительные слова, входящие в причастный оборот.
В иных случаях обыгрывается значение времени, получающего в контексте особую 
выразительную функцию, как, например, в эпиграмме С.Я. Маршака:
Начинающему поэту
Мой друг, зачем о молодости лет
Ты объявляешь публике читающей?
Тот, кто еще не начал, - не поэт,
А кто уж начал, - тот не начинающий.
Поскольку из всех причастий наиболее подвержены адъективации страдательные прошедшего 
времени на -нный, писатели порой предпочитают им «более глагольные» формы, у которых 
значение времени выражено ярче. Так, показательна стилистическая правка М.Ю. Лермонтова в 
стихотворении «Русалка»: Русалка плыла по реке голубой, озаряема (первоначально озаренная) 
полной луной; Он [витязь] спит, - и склонившись (первоначально склоненный) на перси ко мне, он
не дышит, не шепчет во сне. В первом примере для лексической замены использовано 
страдательное причастие настоящего времени, во втором - деепричастие совершенного вида, т. е. 
формы, у которых глагольность проявляется сильнее, чем у причастий на -нный, употребленных в 
черновом варианте.
Обращение поэтов к причастиям может быть обусловлено и давней традицией употребления их 
как источника возвышенного звучания речи: От ликующих, праздно болтающих, обагряющих 
руки в крови уведи меня в стан погибающих за великое дело любви (Н.).
Однако на эстетическую оценку причастий накладывает отпечаток негативное отношение 
писателей к неблагозвучным суффиксам -ши, -вши, -ущ-, -ющ-. М. Горький неоднократно 
высказывал критические замечания по поводу скопления в тексте свистящих и шипящих звуков. В
письме к К.А. Треневу как пример неблагозвучных сочетаний он приводит такой: Слезящийся и 
трясущийся протоиерей, подчеркивая: «Все эти «вши», «щи» и прочие свистящие и шипящие 
слоги надобно понемножку вытравлять из языка».
Изучение авторедактирования М. Горького убеждает в его стремлении избегать употребления 
причастий с неблагозвучными суффиксами. Писатель или вовсе отказывается от неблагозвучных 
глагольных форм, сокращая текст, или заменяет их другими, в которых нет «шипящих» 
суффиксов.
Однако в иных случаях неблагозвучие причастий может стать выразительным средством фоники, 
если поэт захочет передать средствами звукописи резкие, не ласкающие слух акустические 
впечатления: ...Гремит плавучих льдин резня и поножовщина обломков. И ни души. Один лишь 
хрип, тоскливый лязг и стук ножовый, и сталкивающихся глыб скрежещущие пережевы (Паст.). 
Еще пример: Я счастлив тем, / Что в рушащемся мире / Тебя нашел / И душу сохранил (Брод.).
Употребление причастий требует особого внимания, так как случаи отклонения от нормы в 
образовании и использовании в речи этих отглагольных форм встречаются довольно часто.
В составе причастий выделяются немногочисленные варианты морфологического просторечия, 
употребляющиеся в диалектной и просторечной среде: убратый, загнатый, даден, отдаден. Эти 
варианты, находясь на периферии грамматической системы литературного языка, не вступают в 
конкурентные отношения с их нейтральными эквивалентами, но всегда экспрессивно окрашены. 
Такие сниженные причастия встречаются теперь как редкость, однако С.П. Обнорский приводил 
еще как живые формы: отдата, наслаты, порваты, убрата, сломаты, даденый, брадены, взядены и 
др..
В просторечии у причастий, образованных от возвратных глаголов, опускается постфикс -ся: 
«небьющая посуда», вместо небьющаяся; ср. у Б. Лавренева: На заре в путь... потому, товарищи, 
революция вить... За трудящих всего мира! Происходит своеобразная контаминация форм 
причастий на -ущ-, -ющ- и превосходной степени прилагательных: первеющее дело, важнеющие 

картошки (Л. Т.); Самый что ни на есть, первеющий барин (Эрт.); наблюдается совмещение 
причастного оборота и придаточной определительной части сложноподчиненного предложения: 
Люди, которые знающие ...; ср. у А.П. Чехова: В городе Москве... жило одно... семейство, которое 
всеми любимое .
В книжных стилях при употреблении причастий возникают иные трудности. Вместо 
страдательного причастия иногда употребляют действительно с постфиксом -ся: нации, прежде 
угнетавшиеся царизмом (вместо угнетенные). Использование возвратной формы действительного 
причастия для выражения страдательного залога возможно лишь в том случае, когда 
страдательное причастие не образуется: строящийся дом (нет причастия «строимый»), но 
построенный дом (а не «построившийся»).
Замена страдательного причастия действительным, образованным от возвратного глагола, может 
привести к искажению смысла в результате изменения оттенков залоговых значений: Посылки, 
отправляющиеся в Москву на самолетах, прибывают туда в тот же день (на страдательное 
причастие наслаивается общевозвратное).
В подобных случаях может возникнуть двусмысленность и в результате неправильного 
восприятия времени причастия. У действительных причастия в силу их подчеркнутой 
глагольности это грамматическое значение выражено особенно четко. Причастие действительное 
настоящего времени указывает на действие, совпадающее по времени с действием, названным 
глаголом-сказуемым; ср.: Разъясняющий свою мысль лектор привел пример... - оба действия 
имели место в прошлом; Разъясняющий свою мысль лектор рисует диаграмму... - действие 
совпадает с моментом речи или совершается постоянно при определенных условиях (возможно и 
значение настоящего исторического времени). А вот пример неправильного употребления 
причастия: К автобусу бежала одевающаяся модно женщина и аккуратно бреющийся мужчина. В 
таких случаях стилистическая правка заключается в замене действительного причастия 
настоящего времени страдательным прошедшего времени: ...одетая модно женщина и аккуратно 
выбритый мужчина.
Как нарушение литературной нормы воспринимается образование отглагольных форм на -но, -то 
от непереходных глаголов: приступить - приступлено, поступить - поступлено. В законодательных
документах 20-х годов нашего столетия такие отглагольные формы еще употреблялись: С 
нарушителями будет поступлено со всей строгостью; В городе приступлено к устройству парка, 
теперь подобные конструкции неприемлемы.
В русском языке все деепричастия по стилистической окраске делятся на две группы:
Книжные формы с суффиксами А,Я,В (дыша,зная,сказав)
Разговорно-просторечные с суффиксами ВШИ,ШИ (сказавши,пришедши)
Использование деепричастий в различных стилях речи обладает некоторыми стилистическими 
особенностями:
От возвратных глаголов образуются нейтральный деепричастия(закрасневшись,оставшись)
Некоторые деепричастии на УЧИ,ЮЧИ являются архаизмами (идучи,стоючи)
Деепричастия обозначают добавочное действие и придают речи динамичность
Деепричастия, обладающие образным значением, используются в качестве тропов
Стилистически окрашенными являются некоторые вариантные формы деепричастий. Например, 
деепричастия на А,Я, для которых нормой образования является суффикс В (увидев-
увидя,оставив-оставя)
Для деепричастий в возвратной форме совершенного вида суффикс Я не является нарушением 
нормы (встретясь,спохвотясь)
Существуют некоторые непродуктивные глаголы,от которых нельзя образовать деепричастие 
(ехать,лизать,плясать,звать,лгать)
Подробнее:
Деепричастия в современном русском языке по стилистической окраске распадаются на две 
диаметрально противоположные группы: книжные формы с суффиксами -а, -я, -в: дыша, зная, 
сказав и разговорно-просторечные с суффиксами -вши, -ши: сказавши, пришедши.
В литературном языке прошлого и начала нынешнего столетия использование деепричастий на -
вши, -ши было стилистически не ограничено, мы находим их у писателей-классиков (Пушкин, 
Карамзин, по свидетельству В.И. Чернышева, употребляли почти исключительно эти формы, у 
Тургенева они преобладают), и у советских авторов, например у В. Катаева: И, сказавши эти 
приятные слова... пошел и сел в автомобиль, и в газетах первых десятилетий после революции: 

Мысль... которая, дошедши до сознания широких масс, неизбежно должна будет стать решающим 
фактором в борьбе народа...
Однако с годами все больше проявляется стилистическое переосмысление этих вариантов 
деепричастий, и в наше время «они используются как яркое стилистическое средство. 
Возродилась их былая народная и разговорно-просторечная окраска. Теперь они служат целям 
создания речевых масок людей «из народа», из крестьянской, пролетарской и мещанской среды». 
В то же время неверно было бы утверждать, что абсолютно все деепричастия на -вши, -ши 
стилистически маркированы. Возвратные глаголы образуют нейтральные деепричастия: 
закрасневшись, наплакавшись, оставшись, улыбнувшись. Стилистически нейтральны и те 
немногие деепричастия невозвратных глаголов, которые без -ши не могут быть образованы: 
выросши, легши, простерши, разжегши.
Есть среди деепричастий и «реликтовые» формы - осколки старой грамматической системы. Так, 
архаизовались деепричастия на -учи, -ючи, которые в пушкинскую эпоху еще употреблялись, но 
воспринимались как элемент народно-поэтической речи: идучи, стоючи, скакучи и др.; ср.: 
Смотрит в поле. Инда очи разболелись глядючи с белой зори до ночи (П.).
Деепричастия, резко выделяющиеся своей стилистической окраской, в наше время привлекают 
внимание художников слова, которые высоко ценят употребительные глаголы на -а, -я, -в. Чем же 
интересны эти деепричастия, каковы их экспрессивные возможности?
Деепричастия, по сравнению с причастиями, обладают большей глагольностью, что обусловлено 
их семантико-синтаксической связью с глаголом-сказуемым. Обозначая добавочное действие, 
деепричастия придают речи особую живость, наглядность: - Надоел я вам, - вскочил вдруг Петр 
Степанович, схватывая свою совсем новую шляпу и как бы уходя, а между тем еще оставаясь и 
продолжая говорить беспрерывно, хотя и стоя, иногда шагая по комнате и в одушевленных местах
разговора ударяя себя шляпой по коленке (Дост.). Попробуйте в этом предложении заменить 
деепричастия спрягаемыми формами глагола и, вместо динамического описания, получите 
обычное повествование. И напротив, стоит ввести деепричастия в то или иное описание действие -
и картина сразу оживится.
Уместно вспомнить эпизод, о котором рассказывал Д.В. Григорович, рисуя литературный портрет 
Ф.М. Достоевского: «Он [Достоевский], по-видимому, остался доволен моим очерком... ему не 
понравилось только одно выражение... У меня было написано так: «Когда шарманка перестает 
играть, чиновник из окна бросает пятак, который падает к ногам шарманщика». «Не то, не то, - 
раздраженно заговорил вдруг Достоевский, - совсем не то! У тебя выходит слишком сухо: пятак 
упал к ногам... Надо было сказать: пятак упал на мостовую, звеня и подпрыгивая...». Замечание 
это - помню очень хорошо - было для меня целым откровением. Да, действительно, звеня и 
подпрыгивая выходит значительно живописнее, дорисовывает движение... Этих двух слов было 
для меня довольно, чтобы понять разницу между сухим выражением и живым художественно-
литературным приемом».
Изучение рукописей русских писателей показывает, что в процессе авторедактирования они порой
вводят в текст деепричастия, выполняющие эстетическую функцию в речи. Например, известные 
строки М.Ю. Лермонтова из стихотворения «Выхожу один я на дорогу» претерпели такую 
стилистическую правку:

День и ночь, чтоб голос мне отрадный
Про любовь рассказывал и пел,
И чтоб дуб, зеленый и прохладный,
Надо мной склонялся и шумел.

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Темный дуб склонялся и шумел.

В первой редакции совсем не было деепричастий, но поэт изменил лексический состав строфы, 
вычеркнув ряд прилагательных и вставив эти выразительные глагольные формы.
В.Г. Короленко, редактируя рассказ начинающего автора, заменил глагол деепричастием: 
Молодой парень подтаскивает их [бревна] к козлам, низко (гнется) сгибаясь под тяжестью 
лиственниц. Деепричастие сгибаясь придает описанию особую наглядность.
Деепричастия, образно рисующие действие, часто выполняют роль тропов. Как и наречия, они 
могут указывать на признак действия:
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
(Ф.И. Тютчев)

Однако экспрессивная функция деепричастий не ограничивается применением их как тропов, 
потому что эти неспрягаемые формы глаголов, наряду с личными, постоянно используются 
литераторами как яркое средство образно конкретизации при «глагольном сюжетоведении». В 
этом отношении стилистическое использование глаголов и деепричастий одинаково, например:
Ростов сдержал лошадь, отыскивая глазами своего врага, чтоб увидеть, кого он победил. 
Драгунский офицер, одною ногою прыгал на земле, а другою зацепился в стремени. Он, испуганно
щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса 
взглянул снизу вверх на Ростова.
(Л.Н. Толстой)
При трансформации текста, если заменить личные формы глагола деепричастиями и наоборот 
(Ростов, сдерживая лошадь, отыскивал... Офицер, одною ногою прыгая на земле, другою 
зацепился в стремени и т.д.), картина детализированного описания действия в основных чертах не 
изменится. Но эстетическая обусловленность употребления именно деепричастий заключается в 
стремлении автора дорисовать главное действие, уточнить его указанием на сопутствующие 
движения и жесты. Например, в последнем предложении цитированного отрывка главное, к чему 
приковано внимание, это момент, когда поверженный взглянул в лицо своему возможному 
убийце. Но указание на него было бы не так весомо, если бы писатель не воспроизвел 
сопутствующих действий, отражающих душевное состояние обреченного: щурясь, сморщившись. 
Именно такое («дробное») описание критического эпизода и делает читателя живым свидетелем 
описываемого и вскрывает мотивы поведения Ростова, пощадившего врага: Лицо его, бледное и 
забрызганное грязью, белокурое, молодое, было не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое 
простое комнатное лицо. Для художника, изображающего действия, конечно, не безразлично, 
какое из них представить как главное, а какое - как сопутствующее.
Внимание стилиста привлекают и вариантные формы деепричастий, образование и употребление 
которых требует комментария. Стилистические варианты деепричастий появляются в результате 
ненормативного образования форм на -а, -я от глаголов совершенного вида, для которых нормой 
являются деепричастия с суффиксом -в: увидев - увидя, заметив - заметя, оставив - оставя. 
Грамматисты предостерегают против употребления суффикса -я не по назначению. Еще Н. Греч 
писал: «...должно говорить и особенно писать: посадив, а не посадя; ...бросив, а не брося». Однако 
писатели отступали от этих правил: Гирей сидел, потупя взор (П.). Через сто и более лет 
возможность создавать подобные варианты не утрачена: Живет, сцепя зубы (Бл.); Не устоя перед 
нашествием отскакивающего с воды солнца... (Грин)
У деепричастий в возвратной форме совершенного вида суффикс -я не является нарушением 
нормы: встретясь, притаясь, спохватясь, не спросясь. То же следует сказать и о деепричастиях, 
закрепившихся в устойчивых сочетаниях: сломя голову, спустя рукава, положа руку на сердце, 
сложа руки, немного погодя, разиня рот и др.
В русском языке есть немало непродуктивных глаголов, от которых нельзя образовать 
деепричастия: ехать, вязать, лизать, мазать, низать, плясать, казаться, драть, звать, лгать, ждать, 
чесать, петь, искать, беречь, жечь и др.
Итак, рассмотрев стилистическое применение спрягаемых и неспрягаемых форм глагола, заметим,
что их семантика, тонкие и экспрессивные оттенки, выразительные возможности раскрываются 
лишь при искусном использовании в речи. Небрежность, невнимание автора и редактора приводят
к досадным ошибкам в употреблении глаголов.

15. Синтаксические особенности неподготовленной и подготовленной речи. 

Различаются две разновидности устной речи, представленные в разных стилях речи и по-разному 
взаимодействующие с литературной нормой:
-        подготовленная устная речь: доклад, лекция, выступление и др.;
-        неподготовленная устная речь: разговор, беседа.
Подготовленная устная речь отличается продуманностью, более четкой структурной 
организацией, композиционной завершённостью и более строгим соблюдением литературным 
норм. Эта разновидность характерна для следующих функциональных разновидностей:
-        устной официально-деловой речи;
-        устной научной речи;
-        устной публицистической речи;
-        устной художественной речи.
Неподготовленная устная речь характеризуется спонтанностью, менее строгим соблюдением 
литературных норм, лексической и морфологической неточностью, композиционной 

фрагментарностью и незавершенностью, Это связано с тем, что неподготовленная устная речь 
произносится «здесь и сейчас», то есть момент мысли совпадает с моментом речи, и говорящий не 
успевает обдумать воплощение своего суждения в фонетически, грамматически и лексически 
правильных формах. Эта разновидность устной речи находит свое выражение в разговорном 
функциональном стиле, обслуживающем повседневно-бытовое общение.
Можно отметить следующие особенности устной разновидности речи.
1 Устная речь характеризуется активным использованием разговорной лексики и фразеологии.
2 Синтаксис устной речи – упрощенный: здесь преобладают простые предложения, что связано с 
прерывистостью мышления. Прерывистость мышления и стремление к экономии речевых усилий 
делают характерными для устной речи такие явления, как
– эллипсис: удаление слова или целые обороты, легко восстанавливаемого из контекста
-  парцелляция: разбиение единого предложения на несколько коммуникативно самостоятельных 
единиц.
– инверсия: нарушение прямого порядка следования слов в предложении.
Для устной речи не характерно использование причастных и деепричастных оборотов (они часто 
заменяются придаточными предложениями: идущий на запад – который идёт на запад).
В устной речь присутствует повышенная эмоциональность и оценочность, для выражения которых
служат следующие средства:
1)  междометия
2)  риторические вопросы и восклицания
3)  экспрессивно-оценочная лексика: рифмоплёт;
4)  слова с суффиксами субъективной оценки: голосина.  

16. Стилистическое использование различных типов простого предложения. 

Изучение стилистического использования различных типов предложений выдвигает на первый 
план функционально-стилевой аспект. Для стилистической оценки того или иного типа 
предложения важно определить его употребительность в разных стилях речи. Функциональные 
стили характеризуются избирательностью употребления простых и сложных, односоставных и 
двусоставных предложений. Например, для научного стиля показательно преобладание 
двусоставных личных предложений, среди односоставных преобладают обобщенно- и 
неопределенно-личные, безличные употребляются реже и как исключение встречаются 
инфинитивные и номинативные, вместе они составляют. В такой избирательности употребления 
различных предложений отражается специфика научного стиля: его точность, подчеркнутая 
логичность, отвлеченно-обобщенный характер.
При стилистическом анализе разных типов предложений важно также показать их экспрессивные 
возможности, от которых зависит обращение к то или иной конструкции в определенной речевой 
ситуации. Русский синтаксис предоставляет множество вариантов для выражения одной и той же 
мысли. Например, при соответствующей интонации стилистический прием тавтологического 
сочетания придает высказыванию известную выразительность. Однако ее можно усилить, избрав 
более эмоциональные синтаксические конструкции:
Все они выражают субъективно-модальные значения, т.е. все те значения, в которых заключено 
отношение говорящего к тому, о чем он сообщает. Степень их интенсивности от первого 
предложения к последующим нарастает, что влияет на их использование в речи. Так субъективно-
модальные значения дополняют функционально-стилевой аспект в стилистической оценке типов 
предложений. Для русского языка характерна синонимия односоставных и двусоставных 
предложений. Покажем это на экспериментальных примерах двусоставных предложениях, 
соотносительных с односоставными.
Односоставные предложения
Двусоставные предложения
1. Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог, сядем в копны свежие
1. Я знаю, ты выйдешь...
Нередко синонимизируются и разные типы односоставных предложений, например определенно-
личные - безличные: Дыши последней свободой. - Надо дышать последней свободой;  
неопределенно-личные - безличные: Близким говорят правду. - Близким принято говорить правду;
обобщенно-личные - безличные: Говори, да не заговаривайся (посл). - Говорить можно, да не надо
заговариваться; номинативные - безличные: Тишина. - Тихо; Озноб, лихорадка. - Знобит, 
лихорадит; инфинитивные - безличные: Не нагнать тебе бешеной тройки (Н.). - Невозможно 
нагнать тебе бешеную тройку. Богатство вариантов создает широкие возможности для 

стилистического отбора синтаксических конструкций. Причем синтаксические синонимы (как это 
легко было заметить по нашим примерам) далеко не равноценны в стилистическом отношении. 
Рассмотрим односоставные предложения.
Определенно-личные предложения в сравнении с двусоставными придают речи лаконизм, 
динамичность; не случайно этот тип односоставных предложений ценят поэты: Люблю тебя, 
Петра творенье! 
Определенно-личные предложения придают экспрессию газетными заголовкам: «Не верь глазам 
своим» (о рекламе).
Определенно-личные предложения со сказуемым, выраженным формой 1-го лица множественного
числа, используются и в научном стиле: Проведем прямую и обозначим на ней точку; Опишем 
дугу; Обозначим точки пересечения прямых; вычислим среднюю квадратичную ошибку. В таких 
предложениях внимание сосредоточено на действии безотносительно к его производителю, это 
сближает их с неопределенно-личными предложениями. Личная форма сказуемого активизирует 
читательское восприятие: автор как бы вовлекает читателя в решение поставленной проблемы, 
приобщает его к рассуждениям при доказательстве теоремы; ср. безличные конструкции: если 
провести прямую...
Лингвисты неоднократно отмечали преимущество определенно-личных односоставных 
предложений перед синонимичными двусоставными: указание лица в последних придает речи 
лишь более спокойный тон, делает ее «более вялой, разжиженной», по выражению А.М. 
Пешковского. Однако в подобных случаях все же употребляются не односоставные предложения 
этого типа, а двусоставные с подлежащим, выраженным местоимением. Обращение к ним 
диктуется стилистическими соображениями. Во-первых, мы используем двусоставные 
предложения, если необходимо подчеркнуть значение 1-го или 2-го лица как носителя действия: 
Ты живешь в огромном доме; я ж средь горя и хлопот провожу дни на соломе (П.); И этот 
говорите вы!; Мы послушаем, а вы постарайтесь нас убедить. В подобных случаях местоимения-
подлежащие выделяются в устной речи ударением. Во-вторых, двусоставные предложения 
используются при выражении побуждения с оттенком увещевания: Вы не торопитесь, я подожду; 
Да вы не тревожьтесь! При этом стилистическое значение имеет порядок слов: в таких 
конструкциях подлежащее-местоимение предшествует сказуемому. При иной их 
последовательности и соответствующей интонации двусоставные (побудительные предложения с 
подлежащим-местоимением 2-го лица (чаще единственного числа) выражают пренебрежение, 
звучат резко, грубо: Да замолчи ты!; Отстань ты от меня!; Подождите вы!
Неопределенно-личные предложения не имеют особых экспрессивных качеств, которые бы 
выделили их на фоне других односоставных предложений. Основная сфера употребления 
неопределенно-личных конструкций - разговорная речь: Стучат!; Продают клубнику; Говорят, 
говорят... - Ну и пусть говорят!, откуда они легко переходят в художественную речь, придавая ей 
живые интонации: ...А в комнате метут и убирают... (Гр.); Идет. Ему коня подводят (П.); Вот 
тащат за ноги людей и кличут громко лекарей (Л.). Подобные односоставные предложения 
нейтральны в стилистическом отношении и могут быть использованы в любом стиле. Вот, 
например, предложения из научно-популярной книги: Молоко называют «легкой пищей»; 
Особенно много вырабатывают у нас кисломолочных напитков, из монографии: Железо получают 
восстановлением его из окислов, которые входят в состав железных руд; В качестве 
восстановителя используют окись углерода; из газеты: Рейн уже не раз отравляли 
промышленными отходами. Но подобного удара реке еще не наносили. Эти примеры убедительно 
свидетельствуют о том, что для неопределенно-личных предложений нет функционально-
стилевых ограничений.
Неопределенно-личные предложения интересны в стилистическом плане тем, что в них 
подчеркивается действие: Подсудимых куда-то выводили и только что ввели назад (Л. Т.); Сейчас 
за вами придут (Сим.); Блинами, понятно, не встретят... Вздернут еще... Жгут и вешают народ 
(Буб.). Употребление таких предложений позволяет акцентировать внимание на глаголе-
сказуемом, в то время как субъект действия отодвигается на задний план, независимо от того, 
известен он говорящим или нет. Особенно выразительны в семантико-стилистическом отношении 
такие неопределенно-личные предложения, в которых носитель действия представлен как лицо 
неопределенное: - А завтра меня в кино приглашают. - Кто же это? - спросила мать. - Да Виктор, - 
ответила Луша (Лид.).
Подчеркнутая глагольность неопределенно-личных предложений придает им динамизм, создает 
благоприятные условия для использования в публицистическом стиле: Сообщают из Киева...; Из 

Дамаска передают... Особенно эффективно употребление неопределенно-личных предложений в 
качестве заголовков газетных материалов: «Наживаются на беспошлинном ввозе сигарет»; 
«Пятятся назад» (о международной политике); «Неугодных убирают»; «Где отмывают деньги».
В научном стиле использование неопределенно-личных предложений диктуется стремлением 
автора обратить внимание на характер действия, например при описании опытов: Смесь 
взбалтывают и подогревают. Затем в сосуд добавляют... Полученную массу охлаждают.
В официально-деловом стиле неопределенно-личные предложения используются наряду с 
безличными: У нас не курят. - Курить воспрещается; а также с инфинитивными: Не курить!; 
Просят соблюдать тишину. - Не шуметь! При сопоставлении таких конструкций очевидно, что 
неопределенно-личные предложения представляют более вежливую форму запрета, поэтому в 
известных условиях они оказываются предпочтительнее по этическим соображениями.
В отдельных жанрах официально-деловой речи прочно закрепились неопределенно-личные 
предложения, выражающие побуждение в смягченной, подчеркнуто вежливой форме, например в 
объявлениях (особенно при трансляции их по радио): Товарища Петрова просят подойти к 
справочному бюро; Пассажиров приглашают на посадку.
Обобщенно-личные предложения выделяются из всех односоставных личных своей экспрессией: 
Сердцу не прикажешь; Голой овцы не стригут; Что имеем, не храним, потерявши - плачем. 
Наиболее характерная форма сказуемого для этих предложений - форма 2-го лица единственного 
числа, получающая обобщенное значение, - является и самой экспрессивной: За чем пойдешь, то и
найдешь; Поспешишь - людей насмешишь; Перед смертью не надышишься. Афористичность и 
яркость таких высказываний ставит их в ряд высокохудожественных произведений-миниатюр 
русского фольклора.
Глагол-сказуемое 1-го и 3-го лица в обобщенно-личных предложениях указывает на действие, 
которое может относиться к любому лицу: В чужом глазу - сучок видим, а в своем и бревна не 
замечаем; За одного битого двух небитых дают.
Народно-поэтический оттенок обретают строки из художественных произведений, в которых 
писатели прибегают к обобщенно-личным предложениям: Глядишь и не знаешь, идет или не идет 
его величавая ширина (Г.); В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа... (Л.) 
Экспрессивность подобных конструкций отчасти достигается переносным употреблением форм 
лица: 2-лицо глагола указывает на самого говорящего. В иных случаях действенность речи 
усиливается использованием формы давнопрошедшего времени: Эх, бывало, заломишь шапку, да 
заложишь в оглобли коня... (Ес.)
Яркая экспрессивность таких конструкций ограничивает их функционирование. Кроме 
разговорной и художественной речи, для них открыт публицистический стиль. В критических 
статьях, публицистике обобщенно-личные предложения придают суждениями большую 
объективность: На каких весах взвесишь, измеришь, например, это маленькое стихотворение...; 
Писать, о чем думаешь (из газ.).
Наименее экспрессивны среди обобщенно-личных предложений конструкции со сказуемым в 
форме 3-го лица множественного числа: Льет дождь. На даче спят два сына, как только в раннем 
детстве спят (Паст.). По структуре и семантике такие предложения близки к неопределенно-
личным, но, в отличие от них указывают на действие, которое может принадлежать всякому (все 
спят, каждый в детстве так спит). Эта структурная схема односоставных предложений находит 
применение и в научном стиле.
Безличные предложения отличаются особым разнообразием конструкций и их стилистическим 
применением в речи. Среди них есть такие, которые типичны для разговорной речи: Хочется есть; 
Отдельные группы безличных предложений постоянно используются в научном стиле: Известно, 
что...; Приходится признать, что
Возможно использование здесь и безлично-предикативных слов в роли сказуемых: Можно 
заметить следующую закономерность...; Для характеристики пегмалитового поля одного образца 
недостаточно.
При стилистической оценке безличных предложений важно учитывать, с одной стороны, 
возможность замены их другими конструкциями, что создает конкуренцию этих синонимов, и, с 
другой стороны, полное отсутствие такой возможности, что снимает проблему стилистического 
выбора.
Поясним эту мысль. Нельзя предложить какие-либо замены для безличных предложений такого 
типа: И стало страшно вдруг Татьяне (П.). Иные же безличные предложения легко 

трансформировать в двусоставные или односоставные неопределенно- или определенно-личные; 
ср.: Сегодня тает. - Снег тает; Следы засыпало снегом. - Следы засыпал снег; 
При возможности двоякого выражения мысли следует учитывать, что «личные конструкции 
содержат элемент активности, проявления воли действующего лица, уверенности в совершении 
действия, тогда как безличным оборотам присущ оттенок пассивности, инертности». Кроме того, в
отдельных типах безличных предложений заметна функционально-стилевая окраска, хотя порой и 
слабая. Так, подчеркнуто разговорные предложения: Где тебя носило?; Везет же людям!; В доме 
ни души. Книжную окраску имеют такие: Следует уступать...; Полагается принимать...; Решено 
начать...
Инфинитивные предложения предоставляют значительные возможности для эмоционального и 
афористического выражения мысли: Чему быть, того не миновать (посл.); Кого любить, кому же 
верить? (Л.); Так держать!; От судьбы не уйти; Быть бычку на веревочке! Поэтому они 
используются в пословицах, в художественной речи, эта конструкция приемлема даже для 
лозунгов: Работать без брака! Однако основная сфера их функционирования - разговорный стиль: 
Сказать бы об этом сразу!; А не вернуться ли нам?; Берега не видать. Последняя конструкция 
(распространенная дополнением со значением объекта) имеет просторечную окраску.
Художники слова обращаются к инфинитивным предложениям как к средству создания 
непринужденно-разговорной окраски речи: Ну, куда тебе возиться с женой да нянчиться с 
ребятишками? (П.)
Экспрессивная окраска препятствует использованию инфинитивных конструкций в книжных 
стилях. В художественной и публицистической речи эти предложения вводятся в диалоги и 
монологи, насыщенные эмоциями: Подать свежих шпицрутенов! (Л. Т.); Унять старую ведьму! - 
сказал Пугачев (П.). Эти конструкции ценят поэты: Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о 
феврале навзрыд... (Паст.); Светить всегда, светить везде, до дней последних донца, светить - и 
никаких гвоздей! (Маяк.) При соответствующем интонационном оформлении инфинитивные 
предложения несут огромный экспрессивный заряд и выделяются особой напряженностью.
Номинативные предложения по сути своей как бы созданы для описания: в них заложены большие
изобразительные способности. Называя предметы, расцвечивая их определениями, литераторы 
рисуют картины природы, обстановку, описывают состояние героя, дают оценку окружающему 
миру: Смятенье, обморок, поспешность, гнев, испуга! (Гр.); Золото холодное луны, запах олеандра
и левкоя... (Ес.); Черный ветер, белый снег (Бл.); Вот оно, глупое счастье с белыми окнами в сад 
(Ес.). Однако подобные описания не отражают динамики событий, так как номинативные 
предложения указывают на статическое бытие предмета, даже если номинативы - отглагольные 
существительные и помощью них рисуется живая картина: Бой барабанный, клики, скрежет, гром 
пушек, топот, ржанье, стон... (П.) Здесь, как на фотографии, запечатлено одно мгновение, один 
кадр, так как линейное описание событий номинативными предложениями невозможно: они 
фиксируют только настоящее время. В контексте оно может получать значение настоящего 
исторического, но грамматическое выражение форм прошедшего или будущего времени 
переводит предложение в двусоставное, ср.: Бой. - Был бой. - Будет бой.
Использование в речи номинативных предложений разнообразно. Они выполняют и чисто 
«техническую» функцию, обозначая место и время действия в пьесах, называя декорацию 
постановки: Декорация первого акта. Восемь часов вечера. Звонок (Ч.). Но и в драматургии 
художественное значение номинативных предложений может увеличиваться, если ремарки 
указывают на поведение героев, их душевное состояние: Пауза. Смех. Ропот и шиканье (Ч.). В 
новом жанре драматургии - киносценариях - номинативные предложения стали сильным 
средством художественных описаний: Открытое пространство большого аэропорта, залитого 
солнцем. Грандиозная перспектива самолетов, выстроенных к параду. Оживленные группы 
военных летчиков. Чкалов неторопливым шагом идет вдоль линии самолетов.
Номинативные предложения могут звучать и с большим напряжением, выполняя экспрессивную 
функцию при соответствующем интонационном оформлении. Это относится прежде всего к 
оценочно-бытийным и желательно-бытийным предложениям, которые выделяются в составе 
номинативных: Какая ночь! Я не могу... (Ес.); Только бы силы!; Если бы не уверенность!
Наглядно изобразительная функция номинативных предложений была продемонстрирована 
писателями еще в прошлом веке. Вспомним знаменитые строки А. Фета, поразившие 
современников: Шепот, робкое дыханье, трели соловья, серебро и колыханье сонного ручья... - все
стихотворение состоит из одних номинативов, что возводит в принцип их стилистическое 
применение.

Для многих поэтов стилистическое использование номинативных предложений стало важным 
художественным приемом.
Интересно сравнить разные редакции произведений, свидетельствующие о том, что в процессе 
авторедактирования поэт порой отказывается от двусоставных предложений, отдавая 
предпочтение номинативным.
Как видим, номинативные предложения создают динамизм, выхватывая из развернувшейся 
панорамы главные штрихи, детали обстановки, способные отразить трагизм событий. Более 
распространенное описание, построенное из двусоставных предложений, при сопоставлении 
проигрывает, оно кажется растянутым, обремененным несущественными подробностями. Таким 
образом, в подобных случаях номинативные предложения явно предпочтительнее.
В наши дни номинативные предложения привлекают внимание и журналистов, которые видят них
средство лаконичных и образных описаний обобщающего характера:
Тайга, рассеченная бетонными трассами. Мох и лишайник, содранные гусеницами. 
Такие протяженные описания, насыщенные номинативами, характерны в первую очередь для 
очерков, но этим не ограничиваются стилистические рамки использования этой конструкции. К 
ней обращаются авторы научно-популярных книг.
Стилистические возможности русского синтаксиса расширяются и благодаря тому, что с полными
предложениями, рассмотренными нами, могут успешно конкурировать предложения неполные, 
имеющие четкую функционально-стилевую закрепленность и яркую экспрессивную окраску. Их 
стилистическое использование в речи определяют экстралингвистические факторы и 
грамматическая природа.
Неполные предложения, образующие диалогические единства, создаются непосредственно в 
процессе живого общения: - Когда ты придешь? - Завтра. - Одна или с Виктором? - Конечно, с 
Виктором. Из разговорной речи они проникают в художественную и публицистическую как 
характерная особенность диалога: - Какие новости? - спросил офицер. - Хорошие! (Л. Т.); - 
Журналисты используют неполные предложения чаще всего в интервью: - Но, как и в любой 
другой стране, у вас, очевидно, тоже есть проблемы. В чем они? - Наиболее актуальная из них - 
переломный период в нашей экономике. Однако обращение к контекстуально неполным 
предложениям, представляющим собой реплики и ответы в момент беседы, в публицистическом 
стиле весьма ограничено, а в других книжных стилях практически невозможно. Здесь даже при 
диалогизации стиля используются полные предложения, характерные для синтаксиса письменной 
речи.
Неполные предложения, представляющие собой части сложносочиненных и сложноподчиненных 
предложений, употребляются в книжных стилях, и прежде всего в научном: Считалось, что 
геометрия изучает величины сложные(непрерывные), а арифметика - дискретные числа. 
Обращение к ним диктуется стремлением избежать повторения однотипных структур.
Иными мотивами обусловлено предпочтение эллиптических предложений - они выступают как 
сильное средство эмоциональности речи. Основная сфера их применения - разговорная речь, 
однако они неизменно привлекают и художников слова. 
Предложения с пропуском слов, не представляющих ценности в информативном отношении, 
получили большое распространение и в газетном языке: «К вашему столу»; «Только для женщин».
В таких неполных предложениях обозначены лишь целевые слова данного высказывания, все 
остальное восполняется текстом, речевой ситуацией. Разнообразные эллипсы, используемые в 
заглавиях, в наше время стали синтаксической нормой в их структуре. Они формулируют мысль в 
предельно сжатой форме, обладают функционально-стилевой и экспрессивной окраской, что 
останавливает внимание читателя. Однако увлечение подобными неполными предложениями таит
в себе и опасность: в них может возникнуть неясность, эстетическая неполноценность.

17. Стилистическая функция однородных членов предложения. 

При стилистическом изучении однородных членов предложения специальный интерес вызывают 
их функционирование в разных стилях речи, большие экспрессивные возможности, а также те 
трудности, которые возникают в речи при использовании однородных членов.
В книжных стилях часто употребляются однородные члены предложения, которые выступают как 
важнейшее средство подробного описания предметов, их свойств, а также различных явлений, 
процессов и т.п. Особая полнота и точность перечисления однородных понятий - обязательное 
требование к языку законов, постановлений в официально-деловом стиле:
Та же черта характеризует и научный стиль: при построении различных классификаций авторы 
стремятся к исчерпывающему перечислению признаков, действий, свойственных описываемому 

предмету или явлению: В вопросительных предложениях существуют три основные ступени 
интонации: восходящая, нисходящая и восходяще-нисходящая. Блоки однородных членов в 
книжных стилях строятся, как правило, из словоформ, обозначающих однотипные понятия.
В книжных стилях перечисление нередко выглядит как длинная цепочка однородных членов, 
причем в их сочиненном ряду, как правило, преобладает бессоюзная связь. Если и последнее слово
при перечислении дается без союза, то ряд однородных членов воспринимается как 
незаконченный, открытый для возможного дополнения (на что иногда указывают слова и так 
далее, и тому подобное): Заболевание может вызвать возбудитель гриппа, пневмококк, 
стрептококк, стафилококк, катаральный микрококк и т.д.
Часто используются и «закрытые» ряды однородных членов с замыкающим союзом и перед 
последним словом перечисления; союз вносит значение исчерпанности, полноты охвата всех 
случаев: Музыкальные звуки различаются по силе, высоте и тембру.
В книжных стилях при использовании однородных членов особая четкость достигается их 
нумерацией, помогающей выделить и подчеркнуть каждый из перечисляемых предметов: Речевой 
аппарат состоит из четырех главных частей: 
1. 1) …, 2)…, 3)…, 4) ….
Логическое членение текста, включающего пространный перечень однородных членов, облегчает 
рубрикация, широко используемая в научном и официально-деловом стилях:
Частица не с наречиями пишется слитно в следующих случаях:
а)…; б) …; в) …; г) ….
В публицистической речи однородные члены не менее популярны, чем в научной и официально-
деловой, причем к их смысловой функции здесь добавляется и эстетическая, так как журналисты 
обращаются к перечислению не только как к испытанному средствy стройного, логического 
изложения материала, но и как к яркому источнику речевой экспрессии. Последнее сближает 
публицистическую речь с художественной. Как эмоционально звучит, например, перечисление 
однородных членов в таком публицистическом тексте:
В то же время в публицистической речи можно наблюдать и предпочтение однородным членам 
предложения синтаксических конструкций, оформленных как отдельные предложения: Об отдыхе 
не думали. Работали без выходных. Работали по 12 часов. Работали в две смены. Трудились днем 
и ночью… (из газ.) Такое синтаксическое построение речи усиливает ее эмоциональность;
В художественной речи использование однородных членов предложения является излюбленным 
средством усиления ее выразительности. Не случайно в блоки однородных членов включаются 
синонимы и слова близкой семантики, также выполняющие усилительную функцию: 
Экспрессию однородных членов подчеркивает и антитеза, которую создает сопоставление 
антонимов: Она [поэзия] говорит о бытии и небытии, верности и ревности, юности и старости, 
нежности и гневе, песчинке и планете, меде и яде (из газ.). Такое столкновение антонимов, 
образуя дополнительные смысловые опенки, разрушает привычную схожесть однородных членов 
предложения.
Яркий стилистический эффект создает и соединение в качестве однородных членов паронимов: 
народные избранники, предающие и продающие народные интересы, парономазов: Темной славы 
головня, не пустой и не постылый, а усталый и остылый, я сижу. Согрей меня (Хл.).
В художественной речи обращение к однородным членам может быть связано с реализацией 
самых ярких описаний (когда дается ряд красочных эпитетов или других тропов); созданием 
динамических картин (если употребляются однородные глаголы-сказуемые); с наглядно-образной 
конкретизацией при легальном изображении природы, быта и т.д.
Из этого, однако, не следует, что однородные члены предложения во всех случаях являются 
оптимальным средством художественной речи. Художники слова используют выразительные 
возможности однородных членов лишь в определенных условиях. Например, в рассказе «После 
бала» Л.Н. Толстой привлекает однородные члены для описания бала, когда повествование 
ведется спокойным, лирическим тоном, речь героя расцвечена эпитетами, передающими 
великолепие изображаемой картины, яркость его впечатлений:
Обращение к однородным членам порой может осложнять, «утяжелять» синтаксическую 
конструкцию: слишком длинный их перечень делает предложение громоздким. Однако различные
синтаксические структуры однородных членов помогают избежать однообразия при перечислении
понятий, явлений. Для этого используются прежде всего различные союзы, оживляющие 
изложение, уточняющие характер связи однородных членов, которые могут объединяться в 
группы, сопоставляться, противопоставляться, образовывать двучленные сочетания с 

соединительными или разделительными союзами, отражающими взаимоисключение или 
чередование названных предметов. Стилистическое использование различных видов связи 
однородных членов возможно не только в художественной речи. Иллюстрируем этот прием 
отрывком из научно-популярной статьи:
Употребление однородных членов предложения влияет и на интонационный рисунок фразы. В 
художественной речи перечисление порождает особую гармоничность звучания текста, создает 
его упорядоченность. Писатели, придающие эстетическое значение звуковому оформлению речи, 
стремятся к трехчленным построениям сочиненных рядов: Странный, резкий, болезненный крик 
раздался вдруг два раза сряду над рекой (Т.); 
В иных случаях вместо перечисления однородных членов писатели дают каждое из однородных 
понятий оторванным от предыдущих: Как обходительна! добра! мила! проста!; Людьми пустыми 
дорожил! …Об детях забывал! обманывал жену! играл! проигрывал! в опеку взят указом! (Гр.) 
Этот прием воспроизводит интонации живой речи, создавая эффект непринужденности.
При перечислении однородных понятий в современном литературном языке и публицистке 
используется и парцелляция:
Особо следует сказать о необычном использовании однородных членов предложения поэтами. 
Они нередко нарушают требование логической сопоставимости перечисляемых предметов, 
понятий:
А есть еще ливни, горы, моря,
Птицы, хлеба, корабли, кометы…
Такое нанизывание разнотипных понятий создает впечатление неожиданности, непредсказуемости
поэтической фантазии, широты диапазона творческого размаха поэта. В иных случаях 
неоднородность перечисления может стать средством воссоздания разрозненных, случайных 
картин, отразить калейдоскопичность мелькания предметов перед глазами путешественника:
В юмористических текстах применяются особые стилистические приемы создания комизма, 
основанные на «вольном» обращении с однородными членами предложения, разрушающие 
логичность их перечисления. Так, нередко соединяют в ряду однородных членов несопоставимые 
понятия, что делает высказывание нелогичным и смешным: Лев Саввич Турманов, дюжинный 
обыватель, имеющий капиталец, молодую жену и солидную плешь, как-то играл на именинах у 
приятеля в винт(Ч.)
Иногда несоединимость перечисляемых понятий подчеркивается различием их синтаксических 
функций в предложении (и тогда уже нет основания считать их однородными членами), но автор в
шутку объединяет их: ...Она принуждена была встать со своего ложа, в негодовании и в 
папильотках, и, усевшись на кушетке... все-таки выслушать (Дост.). 
Другим приемом создания юмористической окраски речи является нарушение лексической 
сочетаемости при употреблении одного из ряда однородных членов: В продолжение всей 
двадцатилетней дружбы с Варварой Петровной он раза по три и по четыре в год регулярно впадал 
в так называемую между ними «гражданскую скорбь», то есть просто в хандру... 

18.   Стилистическая   функция   обособленных   членов   предложения,   обращения,   вводных

слов и вставных конструкций. Сегментация, парцелляция.
На фоне разнообразных синтаксических средств обращения выделяются экспрессивной окраской 
и функционально-стилевой закрепленностью. Наибольший интерес представляет использование 
обращений литераторами, которые отражают и свойственные разговорной речи интонации 
нежности, участия: Я помню, любимая, помню; Ах, Толя, Толя!; 
В то же время эмоциональное звучание обращений в поэтическом тексте нередко достигает 
высокой патетики: Питомцы ветреной Судьбы, тираны мира! трепещите! А вы, мужайтесь и 
внемлите, восстаньте, падшие рабы ! (П.), 
Для создания эмоциональности речи писатели могут использовать как обращения слова с яркой 
экспрессивной окраской: самовластительный злодей; надменные потомки, образные перифразы: О
Волга, колыбель моя, любил ли кто тебя, как я? (Н) К тому же при обращениях часто стоят 
эпитеты, да и сами они нередко являются тропами - метафорами, метонимиями: Ты мне брось, 
каланча пожарная, пугать людей(Буб.),; тавтологические сочетания, плеоназмы: Ветер, ветер, ты 
могуч (П.); наконец, особая интонация - все это усиливает выразительную силу этого 
синтаксического приема в художественной речи.
Однако обращения иногда нужны и в текстах, лишенных образности и не допускающих 
использования экспрессивных элементов, в деловой переписке, официальных документах, 
адресуемых определенным лицам. Но здесь функция обращений иная: они играют 

информативную роль (указывают, кому адресован документ), а также организуют текст, выступая 
своего рода «зачином».
В официально-деловой речи выработаны устойчивые сочетания, служащие обращениями в 
определенных ситуациях: уважаемый господин, гражданин, дамы и господа и др. Некоторые из 
употреблявшихся ранее обращений устарели: многоуважаемый, достопочтенный. Выбор формы 
обращения в официальной обстановке имеет важное значение, поскольку речь является составной 
частью культуры поведения, а в особых ситуациях он обретает и общественно-политическую 
окраску.
Употребление в речи вводных слов и словосочетаний требует стилистического комментария, 
поскольку они, выражая те или иные оценочные значения, придают экспрессивную окраску 
высказыванию и нередко закрепляются за функциональным стилем. Стилистически не 
обоснованное использование вводных слов и словосочетаний наносит урон культуре речи. 
Обращение к ним может быть связано и с эстетической установкой писателей и поэтов. Все это 
вызывает несомненный стилистический интерес.
Если отталкиваться от традиционной классификации основных значений вводных компонентов, 
легко выявить их типы, закрепившиеся за тем или иным функциональным стилем. Так, вводные 
слова и словосочетания, выражающие достоверность, уверенность, предположение: несомненно, 
разумеется, вероятно, возможно, - тяготеют к книжным стилям.
Вводные слова и словосочетания, используемые с целью привлечь внимание собеседника, как 
правило, функционируют в разговорном стиле, их стихия - устная речь. Но писатели, искусно 
вставляя их в диалоги персонажей, имитируют непринужденную беседу: - Наш друг Попов 
славный малый, - говорил Смирнов со слезами на глазах, - люблю я его, глубоко ценю за талант, 
влюблен в него, но… знаешь ли? - эти деньги сгубят его (Ч.). К таким вводным единицам 
относятся: послушайте, согласитесь, представьте, вообразите, верите ли, помнишь, понимаешь, 
сделайте милость и под. Злоупотребление ими резко снижает культуру речи.
Значительную группу составляют слова и словосочетания, выражающие эмоциональную оценку 
сообщения: к счастью, к удивлению, к сожалению, к стыду, на радость, на беду, удивительное 
дело, грешным делом, нечего греха таить и под. Выражая радость, удовольствие, огорчение, 
удивление, они придают речи экспрессивную окраску и поэтому не могут быть использованы в 
строгих текстах книжной речи, зато часто употребляются в живом общении людей и в 
художественных произведениях.
Вводные предложения, выражающие примерно те же оттенки значений, что и вводные слова, в 
отличие от них стилистически более независимы. Это объясняется тем, что они разнообразнее по 
лексическому составу и по объему. Но основная сфера их употребления - устная речь (которую 
вводные предложения обогащают интонационно, придавая ей особую выразительность), а также 
художественная, но не книжные стили, в которых, как правило, отдается предпочтение более 
коротким вводным единицам.
Вводные предложения могут быть достаточно распространены: Пока наш герой, как писали в 
романах в неторопливую добрую старину, идет до освещенных окон, мы успеем рассказать, что 
такое деревенская вечеринка (Сол.); но чаще они достаточно лаконичны: ты знаешь, надо вам 
заметить, если не ошибаюсь и т.п.
Вставные слова, словосочетания и предложения являются в тексте добавочными, попутными 
замечаниями.

19.   Функционально-стилистическая   характеристика   типов   сложного   предложения.

Стилистически значимые компоненты сложного предложения.
Употребление сложных предложений - отличительная черта книжных стилей. В разговорной речи,
в особенности в ее устной форме, мы используем в основном простые предложения, причем очень 
часто-неполные (отсутствие тех или иных членов восполняется мимикой, жестами); реже 
употребляются сложные (преимущественно бессоюзные). Это объясняется 
экстралингвистическими факторами: содержание высказываний обычно не требует сложных 
синтаксических построений, которые отражали бы логико-грамматические связи между 
предикативными единицами, объединяемыми в сложные синтаксические конструкции; отсутствие
союзов компенсируется интонацией, приобретающей в устной речи решающее значение для 
выражения различных оттенков смысловых и синтаксических отношений.
Не останавливаясь подробно на синтаксисе устной формы разговорной речи, отметим, что при 
письменном ее отражении в художественных текстах, и прежде всего в драматургии, наиболее 
широко используются бессоюзные сложные предложения. Например, в драме А.П. Чехова 

«Вишневый сад»: Я так думаю, ничего у нас не выйдет. У него дела много, ему не до меня и 
внимания не обращает. Бог с ним совсем, тяжело мне его видеть. Все говорят о нашей свадьбе, все
поздравляют, а на самом деле ничего нет, все как сон.
В сценической речи богатство интонаций восполняет отсутствие союзов. 
В книжных функциональных стилях широко используются сложные синтаксические конструкции 
с различными видами сочинительной и подчинительной связи. «Чистые» сложносочиненные 
предложения в книжных стилях сравнительно редки, так как не выражают всего многообразия 
причинно-следственных, условных, временных и других связей, возникающих между 
предикативными единицами в научном, публицистическом, официально-деловом текстах. 
Обращение к сложносочиненным предложениям оправдано при описании каких-либо фактов, 
наблюдений, констатации результатов исследований:
Пациент ждет от врача помощи, и врач готов ее оказать. При этом пациент и врач до встречи 
могут решительно ничего не знать друг о друге, но это и не нужно им для общения?
Значительно богаче и многостороннее по своим стилистическим и семантическим особенностям 
сложноподчиненные предложения, которые занимают достойное место в любом из книжных 
стилей:
То, что научное достижение может быть обращено не только на пользу обществу, но и во вред 
ему, люди знали давно, однако именно сейчас стало особенно отчетливо видно, что наука может 
не только дать людям благо, но и сделать их глубоко несчастными, поэтому никогда раньше 
ученый не имел такой моральной ответственности перед людьми за биологические, материальные 
и нравственные последствия своих исканий, как сегодня.
Сложноподчиненные предложения как бы «приспособлены» для выражения сложных смысловых 
и грамматических отношений, которые особенно свойственны языку науки: они позволяют не 
только точно сформулировать тот или иной тезис, но и подкрепить его необходимой 
аргументацией, дать научное обоснование.
Точность и убедительность конструкций сложноподчиненных предложений при этом во многом 
зависит от правильного использования средств связи предикативных частей в составе сложных 
предложений (союзов, союзных и соотносительных слов).
В этом тексте союзы не только связывают части сложных предложений, но и устанавливают 
логические связи отдельных предложений в составе сложного синтаксического целого: союз и тем
не менее указывает на противопоставление последнего предложения предыдущей части 
высказывания.
Среди подчинительных союзов есть общеупотребительные, использование которых возможно в 
любом стиле: что, чтобы, потому что, как, если, но есть и сугубо книжные: вследствие того что, в 
связи с тем что, ввиду того что, в силу того что, благодаря тому что, коль скоро, и разговорные: 
раз (в значении если) Раз сказал - сделай; ежели, что (в значении как). Ряд союзов имеет 
архаическую или просторечную окраску: коли, кабы, дабы, понеже. Стилистически 
мотивированное и грамматически точное употребление союзов делает речь ясной и убедительной.
Остановимся более подробно на стилистической оценке сложноподчиненных предложений. В их 
составе самыми употребительными являются предложения с определительной и изъяснительной 
придаточными частями. В этом можно убедиться, раскрыв любую газету и сразу же обнаружив 
множество таких конструкций:
Мы не за гласность болтливого бессмыслия, а за гласность мыслей, которые можно превратить в 
энергию действий.
Здесь два сложноподчиненных предложения, и оба с придаточной определительной частью. 
Такая количественно-качественная картина отражает общую закономерность книжных стилей, что
обусловлено экстралингвистическими факторами. В то же время можно указать и на особые черты
стилей, получающие выражение в избирательности некоторых типов сложноподчиненных 
предложений. Так, научный стиль характеризуется преобладанием причинных и условных 
придаточных частей, минимальным количеством временных, а также придаточных места.
В официально-деловом стиле на втором месте по употребительности после определительных, 
стоят придаточные условные. В различных видах текстов соотношение типов сложноподчиненных
предложений, естественно, изменяется, однако сильное преобладание условных придаточных 
частей в жанрах юридического характера и довольно значительный процент в других определяет 
общую количественно-качественную картину этого функционального стиля.
В книжных стилях предпочтение определенных синтаксических конструкций вполне обосновано, 
и редактору, как и автору, нельзя с этим не считаться. Одни и те же синтаксические конструкции в