Понятно, что процессуальная наука не может ограничиться
рассмотрением только общих характеристик, например
взаимоотношений следователя и обвиняемого, или общих
ситуаций, возникающих при осмотре. Она по необходимости
должна проследить и частные следствия, детали этих отношений,
находящиеся за пределами правового регулирования, т. е. по
существу в сфере криминалистики. Точно так же криминалистика
не может ограничиться исследованием только деталей поведения
участников процесса или частных ситуаций обстановки
происшествия, закрывая глаза на более общие свойства и
закономерности. Следовательно, и криминалистика по
необходимости восходит в своих исследованиях на уровень,
подлежащий правовому регулированию, т. е. в сферу интересов
процессуальной науки'.
Вследствие этого и научные рекомендации, даваемые обеими
науками («конструкции» и разработки), оказываются весьма
близкими по содержанию. Но это совсем не означает, что
процессуальная наука представляет теоретическую базу для
криминалистики, тогда как криминалистика, лишенная
собственной теории, лишь реализует процессуальную теорию в
своих рекомендациях. Неверно представление и об обратном
соотношении этих наук.
Криминалистика содержит развитые теоретические элементы
(теория идентификации, теория версий и планирования, общее
учение о следах и др.) и наряду с этим разработки,
конструктивные элементы и, так же как и отраслевые
юридические дисциплины, является смешанной «теоретико-
прикладной наукой».
1
Вместе с тем уголовно-процессуальная наука занимается множеством
вопросов, которые никакого отношения к криминалистике не имеют (порядок
обжалования решений, подсудность и т. д.). Соответственно и криминалистика
занимается проблемами, очень далекими от интересов уголовно-процессуальной
науки (методика усиления контраста изображений, состав порошков для
проявления следов и др.). Все сказанное выше касается разграничения этих наук
в сфере их общих интересов — процесса доказывания.
34
34