Вселенная и человечество. том 5 (Г. Кремер) - часть 15

статировано,  если  не  считать  привезенных  извне  греческих  и  других  южныхъ 

и  юговосточных  экземпляров.  Лишь  спустя  долгое  вреши  после  того,  какъ 

сказалось римское влияние, возникли в III или IV веке после Р. Хр. письмена, 

возникшия  из  болыпих  римских  букв,  так  называемые    руны,  распростра- 

нившияся  затем  в  различных  странах  в  виде  различных  алфавитов,  среди 

которых  заслуживает  особенного  упомияания,  в  качестве  одного  из  старей- 

ших, „ИиШоИЕ", названный так по началу одной руищческой строки. Хотя намъ 

известны не особенно многия руническия надписи, но нужно думать, что оне, во 

всякомт.  случае,  былж  распространены  довольно  пшроко,  так  как  мы  знаемъ 

такия надписи на украшениях и оружии югозападной Германии, Румынии, Волыни 

и  т.  д.  вплоть  до  Англии,  Ирландии  и  Скандинавии  включительно.  В  Сканди- 

навии  мы  встречаем  большинство  рунических  памятников,  в  том  числе  и 

многие  новейшого  происхождения,  доходящие  до  конца  эпохи  викингов,  оставив- 

шей  нам  так  называемые  рунические  камни,  памятники  в  честь  усопших  или 

погибших  в  бою,  высотою  часто  до  4  метров.  Еще  до  XVIII  века  включи- 

тельно  крестьянские  календари  на  тростях  и  других  рунических  посохахъ 

начертаны  рунами,  которые    здесь,  гпрочем,  носят  скорее  характер  символов, 

чем письменных знаков, и местами еще сохранились и до наших дней.

 

Мы  подошли  таким  образом  не  только  к  историческим,  но  дая№  къ 

новейшим  временам  и  этим  заключим  наш  обзор  технической  деятель- 

ности  доисторической  эпохи,  обзор,  к  сожалению,  черезчур  краткий  и  сжатый, 

по причине отведенных нам тесных рамок.

 

 

 

 

ри  изследовании  истории  и  культурного  влияния  на  человечество  двухъ 

\  так  высоко  развитых  в  настоящее  время  наук,  как  химия  и  фи- 

зика,  в  самом  начале  предприятия  встречаются  затруднения,  какия 

едва 

ли 

существуют 

в 

других 

отраслях 

истории 

науки. 

Начало 

знакомства 

с 

действием 

и 

значением 

сил 

природы 

теряется 

во 

мраке  прошедшаго.  Лишь  в  то  время,  когда  Греция  находилась  в  полномъ 

расцвете,  когда  все  искусства  и  науки  в  ней  достигли  уже  высшей  ступени 

развития,  для  химии  и  физики  также  иаступила  стадия,  позволяющая  произвести 

до  известной  степени  удовлетворительный  обзор  влияния  их  на  прогресс  кулъ- 

туры.  Если  мы  будем  иметь  перед  глазами  цели,  к  которым  стремятся 

химия  и,  ея  сестра,  физика,  для  нас  сейчас  же  выяснятся  причины  такого 

особенного  положения  именно  атих  двух  дисцишшн  человеческой  дея- 

тельности,  предназначенных  впоследствии  захватить  глубоко  и  могущественно 

ншзнь отдельной личности и всего человечества.

 

Обе  науки  стремятся  изследовать  изменения  вещества,  т.  е.  всего,  что  на- 

полняет  пространство.  Но  физика  представляет  себе  вещество,  как  ограни- 

ченную  часть  пространства,  как  нечто  целое,  а  химия  желает  проникнуть  въ 

самую  сущность  вещества,  изследовать  его  состав  и  объяснить  взаимодействие 

различных  веществ.  Физика  —  чтобы  пояснит  только-что  сказанное  на  при- 

мере,—удовлетворяется  изследованием  законов,  согласно  которым  данное  тело 

меняет  свою  форму.  Для  нея  достаточно  определпть,  что  металлы  от  теплоты 

расширяются,  от  холода  сяшмаются.  Ея  область  исчерпана,  как  только  уста- 

новлены  вечно  неизменные    законности  отклонения,  которому  подвергается  лучъ 

света  на  своем  пути  через  ряд  телъ;  ея  область  исчерпана,  когда  она  со- 

здала  нормы,  дающия  возможность  последовательвым  образом  построить  систему 

массы  и  веса.  Химия  понимает  свои  задачи  шире.  Она  не  удовлетворяется 

тем,  что  причины,  вследствие  которых  металлы  расширяиотся  или  сжимаются, 

установлены. Она стремится проникпуть глубже, в самую сущность металлов,

 

 

определить, нельзя ли их разложить на дальнейшия, еще более простого состава 

тела,  и  изследовать,  какия  получаются  отношения,  когда  металлы  действуютъ 

друг  на  друга  в  различных  аггрегатных  состояниях.  После  того,  какъ 

нам  стали  ясны  сущность  и  цели  обеих  родственных  наук,  мы  поймем, 

почему на более низкой ступени человеческой культуры не могло быть речи о 

химии  или  физике,  или  даже  об  отзвуке  их.  Мы  увидим  также,  без  даль- 

нейшик разсуждений, какия именно физическия или химическия явления должны 

были прежде всего возбудить интерес доисторических людей.

 

Жизнь  природы  проходит  согласно  вечным  и  неизменным  законам.  Какъ 

сегодня  падает  яблоко  на  землю,  точпо  так  же  в  первобытные    времена  чело- 

вечества  каждое  тело,  лишенное  своей  естественной  поддержци,  должпо  было  сле- 

довать  притягательной  силе  земли.  Обитатель  пещер  давно  исчезнувших  сто- 

летий  уже  сделал  наблюдение,  что  осенью  увядшие  листья  падают  на  землю; 

когда  он  встречался  с  лосем  или  оленем  и  пускал  в  лоб  жертвы  свою 

каменную  палицу,  он  также  чувствовал,  что  от  эластического  удара  прими- 

тивное  оружие  отлетало  назад  или  даже  разбивалось.  Но  о  самих  причи- 

нах  он  едва  ли  задумывался  и  одинаково  безразлично  относился,  как  къ 

упомянутому,  так  и  к  тысячам  других  явлений,  которые    разыгрывались 

перед  его  глазами  в  безконечной  связи  друг  с  другом,  как  в  живой, 

так  и  в  неживой  Игрироде.  Тем  не  менее  он  не  мог  совершенно  освобо- 

диться  от  влияния  всех  таких  наблюдений,  которые    настойчиво,  вечно  повто- 

ряясь,  накопляла  ему  природа.  Многия  из  явлений  природы  касались  его  жизни 

так  часто  и  прежде  всего  так  правилыю  и  с  такою  постоянно  повторяющеюся 

последовательностью,  что,  в  конце  концов,  должна  была  придти  в  голову 

мысль,  почему  все  это  так.  Он  ведь  видел,  что  солнце  каждое  утро  восхо- 

дит  на  горизонте,  а  вечером  опять  за  Ишм  пропадает,  и  притом  постоянно, 

безпрерывио,  всю  жизнь.  На  собственном  теле  он  чувствовал  правильную 

смену  времен  года,  которая  заставляла  его  охотиться  за  дикими  зверями,  разъ 

он  не  хотел  окоченеть  от  леденящого  холода  зимней  ночи.  Покидая  в  по- 

исках  пищи  свое  местопребывание  и  странствуя  далее,  он  скоро  убеждался,  что 

то  место,  где  он  жил,  казалось  неограниченным  ничем  и  ни  в  каком  на- 

правлепии.  Куда  бы  он  ни  направил  свои  шаги,  постоянно  чередовались  гора 

и  долина,  суша  и  вода,  но  конца  нигде  не  оказывалось.  Гонимый  голодом  и 

стужей  он  снимался  с  места  и  устремлялся  туда,  где  по  его  предположению 

было  солнце,  но  и  там,  после  долгаго,  долгого  странствования,  он  не  находилъ 

никакого  предела,  и  поверхность  земли,  на  которой  он  жил,  простиралась  въ 

неизмеримую  даль.  Именно  понятия  пространства  и  времени  были  наверное  пер- 

выми  физическими  понятиями,  зародившимися  в  мало  развитом  мозге  перво- 

бытного  человека.  Везконечное  пространство,  правильная  и  постоянная  смена 

времен,  вот  что  прежде  всего  запечатлелось  в  его  уме,  как  прочные    аксиомы, 

с  которыми  ему  приходилос  волей-неволей  считаться  при  своем  образе  жизни. 

Говрря  в  настоящее  время  о  развитии  культуры,  мы  по  праву  можем  принимать 

за  первое  начало  кулътуры  тот  момент,  когда  для  первобытного  человека  стали 

ясны понятия пространства и времени, те самые  понятия, которые  еще и теперь 

составляют первую и самую прочную основу всяческого физического изследоваяия.

 

Мы  в  настоящее  время  каждое  приобретенное  знание  заставляем  служить 

для нашего собственного блага и стараемся извлечь из него наилучшее приме-

 

 

нение  к  делу.  Наверное,  так  же  поступал  в  свое  время  первобытный  чело- 

век.  Как  только  он  узнал,  что  день  и  ночь,  лето  и  зима,  расцвет  и  увя- 

данье  следуют  правилыю,  чередуясь  во  времени,  —  он  стал  вести  свою  жизнь 

сообразно  этим  знаниямъ;  вследствие  этого  мы  можем  в  означенном  моменте 

видеть  первое  влияние  физики  на  человеческую  культуру,  то  влияние,  которое, 

впоследствии  постоянно  и  неудержимо  прогрессируя,  в  настоящее  время  такъ 

глубоко и могущественно охватило собою нашу культурную жизнь. Итак, пер-

 

вые    познания,  какия  вообще  приобред  человек,  были,  как  мы  вндели,  физиче- 

ской  природы.  Это  были  самые    грубые    представлепия,  и  наверное  пещерному 

жителю  ничто  не  было  так  чуждо,  как  намерение  проникнуть  сколько-нибудь 

глубже  в  сущность  окружавших  его  вещей,  выяснить  себе  их  природу  и  взап- 

модействие,  другими  словами,  отдаться  мыслям  или  даже  опытам  химическим. 

Для  этого  необходимо  было  уже  более  ушедшее  вперед  состояние  кулътуры;  оио 

должно  было  оказаться  настолыю  развитым,  чтобы  страсти  человеческой  при- 

роды  уже  шжазали  себя,  чтобы  жажда  к  владению  уже  господствовала  над  де- 

лом  и  мыслью  человека  и  господствовала  даже  так  сильно,  что  всю  свою  интел- 

лигентность,  всю  свою  приобретенную  до  этого  времени  опытность  он  заставилъ 

служить  единственной  занимавшей  его  мысли  —  погоне  за  богатством.  „На  зо 

лоте  все  держится,  к  золоту  все  стремится",  это  изречение  Гёте  обозначаетъ 

пункт,  из  которого  развилась  химия.  Жажда  золота,  стремление  ко  всем  на- 

слаждениям,  какия  доставляет  человеку  обладание  золотом  —  именно  оне  по- 

буждали  человека  поставить  первые  химические  опыты,  целью  которых  было  Ию- 

лучить  сверкающий  металл  искусственным  путем.  Человечество  достигло  уже 

высокой  ступени  развития  к  тому  времени,  когда  первые,  направленные  к  озна- 

ченной  цели  опыты  были  поставлены  людьми  с  философским  направлением  ума. 

Почти  у  всех  известных  народов  тогда  уже  царили  закон  и  порядок,  имелось 

в  запасе  болыпое  количество  опыта,  уже  отчастя  роскошь,  великолепие  и  красота 

появились  в  человеческих  поселениях.  Такой  высокой  ступени  развития,  само 

собою  разумеется,  нельзя  было  достигнуть  без  запаса  знаний,  приобретенныхъ 

чисто  эмпирическим  путемъ;  во  всей  своей  совокупности  они  представляли  со- 

бою  довольно  обширные    химическия  знания,  так  что  развитие  химш  распадается 

на  два  периода:  период  эмпирического  или  приобретенного  непосредственнымъ 

опытом  химического  знания  и  период  целесообразного  изучешя  или  эксиери- 

ментального  изследования.  В  течение  тысячелетий  такое  экспериментальное 

изследование  шло  ложвыми  путями:  поиски  за  приобретением  золота  и  богатствъ 

наложили  на  него  характерную  печать,  и  вплоть  до  новейшого  времени  все  хи- 

мическое  изследование  находилось  под  влиянием  фабрикации  золота  и  алхимии. 

Прошло  еще  только  100  лет  с  тех  пор,  как  здесь  произошла  коренная  пе- 

ремена,  с  тех  пор,  как  место  опыта  с  целью  добывания  золота  занято  точ- 

ным  научным  изследованием.  Оба  периода,  эмиирический  и  эксперименталь- 

ный,  произвели  глубокое  влияние  на  человечество  и  культуру.  В  то  время,  какъ 

первый  период  познакомил  человека  с  болыпим  количеством  новых  тел, 

научил  их  употреблению  и  дал  в  его  распоряжение  много  важных  веществ, 

второй  период  научил  его  овладеть  даже  взаимодействиями  тел  и  подчинить 

себе большое число сил природы.

 

 

Еели  мы  предложим  собе  вопрос,  в  какой  части  нашего  земного  шара 

иулшо  искать  первых  проблесков  физичеокого  знапия,  т.  е.  где  было  то  место, 

в  котором  впервые  у  первобытпого  человека  появилось  пошитие  пространства  и 

времени,  пам  придется  ответить  знаменитым  словом  Дюбуа-Реймонда:  „И^по- 

гаЪития".  Мы  пе  знаем  и  нскогда  не  будем  этого  знать!  Первые    фи- 

зическия знания и сведения псредавались, конечно, устяо от Июколения к поко- 

лению, и там, где опи влияли на самую культурную жизнь, такое влияние обна- 

руживалось  паверное  лишь  в  усвоенных  человеком  привычках.  Находишыя 

в  пещерах  изображения  не  дают  возможности  сделать  какое-либо  заключение 

относительно  физических  или  химичеоких  знаний  первобытного  человека;  темъ 

не  меыее  такия  знапия  наверное  существовалж,  начипая  с  того  момента,  когда 

обитателю  земли  стали  ясны  пояятия  пространства  и  времени.  Распространенио 

путем  устной  передачи  знаний  и  приобретенных  сведений  физической,  а  в  бо- 

лее  поздиее  время  химической  и  математической  ирироды  было  в  ходу  даже  и 

тогда,  когда  челосечество  достигло  уже  высокой  степени  развития;  впервые  въ 

б-м  столетии  до  Р.  X.  в  сохранившихся  рукописях  гречесишх  философовъ 

Платона  и  Аристотеля  мы  находим  шисъмешшя  заметки  о  физических  зна- 

ниях  того  времени.  Мы  принуждены  из  сохранившихся  немых  остатковъ 

существования  человека  прочитать  все,  что  до  тех  пор  знал  человек  въ 

областях  физики  и  химии.  Развалшш  зданий,  изображения  военных  походовъ 

и  религиозных  церемоний,  в  отдельных  случаях  письменные    заметки,  инте- 

ресные    лишь  для  истории  народов  и  вообще  без  упоминаиия  физики  и  химии, 

как  таковых,  —  вот  какими  источниками  мы  располагаем  для  решения  на- 

шей  задачи.  Но  и  в  этом  отношении  имеется  лишь  немного  народов,  о  зна- 

нии  и  умении  которых  мы  можем  составять  себе  теперь  представление;  сюда 

относятся прежде всего народы Востока и берегов Средизешиого моря. ИИри же- 

лании ироследпть историю физического и химического развития, его влияыия на че- 

ловечество,  нам  необходимо  тотчас  же  заглянуть  в  уже  бьющуюся  полнымъ 

пульсом  жизнь  этих  народов.  Что  же  было  до  них,  по  крайней  мере,  на- 

сколько  дело  касается  физических  и  химических  знаний,  навсегда  останется 

для  нас  загадкой.  В  этих  обеих  областях  естествознания  нет  моста,  ве- 

дущого от первобытного человека к фараонам.

 

Первыми  народами,  о  химических  и  физических  знаниях  которых  мы 

главным  образом  нмеем  сведения,  являются  египтяне,  евреи,  персы,  фини- 

кийцы,  вавилоняне,  греки  и  римляне.  К  ним  присоедшшются  еще  китайцы  и 

японцы,  о  познаниях  которых  мы  имеем  такия  недостаточные    сведения,  что  не 

можем составит себе картины влияния химии и физики на их культурную жизнь.

 

Среди  всех  вышеуказанных  народов  египетскии  народ  выдвигается  на 

первое  место,  как  по  количеству  своих  познаний,  так  н  по  основательности 

современных  изследований  этих  знаний.  Мы  ыожем  прямо  утверждать,  что  у 

них  химия  и  физика  достигли  такой  высокой  ступени  развития,  как  наверное 

нп у какого другого народа древности. По отношению к их фишическим по-

 

 

знаниям  до  пас  пе  сохранилось  никаищх  письменных  документовъ;  тЬм  пе 

менее  мы  останавливаемся  с  изумлением  перед  шедеврами  их  архитекторовъ 

и  видим  из  них,  какими  глубокими  и  основательными  знаниямж  они  должны 

были  обладать  в  этой  области.  Величайшее  и  наиболее  значительное  сооруже- 

ние,  оставшееся  от  царства  фараонов  до  наших  дней  почти  иеизмененным, 

является  для  нас  загадкой  в  полном  значении  слова;  в  ней  откровенио  без- 

численного  количества  основательных  математических  и  физических  знаний. 

Еще  теперь  пирамида  Хеопса  представляет  собою  математическую  и  физи- 

ческую  задачу,  которая  ожидает  своего  разрешения.  Ея  четыре  стороны  с  ма- 

тематическою  точностью  направлены  к  четырем  странам  света,  поверхность 

скалистого  грунта,  на  котором  она  стоит,  нивеллировапа  таи  заботливо,  что 

еще  теперь  возбуждает  вопрос,  какими,  собственно  говоря,  ипструментами  обла- 

дали  архитекторы  того  времени,  чтобы  создать  подобного  рода  фундамент  для 

самого удивительного сооружения.

 

Углы  иаклонения  четырех  сторон  пирамиды  высчитаны  с  точностыо,  по- 

дражать которой мы могли бы с величайшими затруднениями, хотя мы считаемъ 

себя теперь достигшими наивысшей ступени всякой культуры.

 

Каким  основательным  знанием  законов  статики  и  механики  доллаиы 

были  обладать  строители  этого  чудеоного  сооружения,  чтобы  передвжгать  чу- 

довищные  массы камня, громоздить их друг на друга и распоряжатъся ими!