содержание .. 22 23 24 25 ..

Действие советского уголовного закона в пространстве (М.И. Блум) - часть 24

пускает здесь применение советского уголовного закона к иностранцу, совершившему
преступление вне пределов Союза ССР, на основании международных соглашений, хотя
непосредственно об этом-, в указанных конвенциях- не говорится. Однако в этом случае
действующее уголовное законодательство не может обеспечить применение советского
уголовного закона, ибо отсутствует соответствующая уголовно-правовая норма.
Подписанная 21 марта 1950 г. в Нью-Йорке Конвенция о борьбе с торговлей людьми и с
эксплуатацией проституции третьими лицами

, заменившая ранее действовавшие конвенции и

соглашения, в ст. 12 специально указала, что она не нарушает принципа, согласно которому
предусмотренные Конвенцией преступления определяются каждым отдельным государством, а
виновные в совершении их лица преследуются и наказываются по законам этого государства.
Если государство не выдает своих граждан, то оно подвергает их уголовному преследованию и
наказанию по суду их собственного государства. Это положение, однако, не применяется к
иностранцу, если требование о выдаче его не может быть удовлетворено. Таким образом, эта
Конвенция не допускает применение национального закона в соответствии с универсальным
принципом.
Заключенная 20 апреля 1929 г. в Женеве Конвенция о борьбе с подделкой денежных знаков

предусмотревшая уголовную ответственность за подделку находящихся в обращении
отечественных денежных знаков и иностранной валюты, а также за любые способы обманных
действий по изготовлени'о или изменению денежных знаков, их сбыт, действия, направленные к
сбыту, к ввозу в страну или к получению, добыванию для себя поддельных денежных знаков, в ст.
8 установила ответственность своих граждан, совершивших такое преступление за границей, в
соответствии с принципом гражданства, если государство ге выдает своих граждан. Это
положение распространяется Конвенцией и на случаи, когда виновный приобрел гражданство
после совершения правонарушения. Иностранцы в соответствии с данной конвенцией подлежат
выдаче. Применение национального закона к иностранцу, совершившему за границей
предусмотренное Конвенцией преступление, допускается только в случаях: 1) если иностранец
находится на территории государства, допускающего в качестве общего правила принцип
привлечения к ответственности за правонарушения, совершенные за границей, и 2) если выдача
такого иностранца была потребована, но отклонена страной места пребывания по причине, не
связанной с данным делом. Таким образом, данная Конвенция допускает применение к
иностранцам национального закона в соог-

186

ветствии с принципом представительной, или заменяющей, компетенции. Мы полагаем, что из
данной конвенции вытекает распространение советского уголовного закона на случаи подделки
денег, совершенные иностранцем в иностранном государстве.
Международная борьба с изготовлением, незаконной торговлей и использованием наркотических
средств осуществляется в настоящее время на основании Единой конвенции 1961 г. о
наркотических средствах

которая заменила все ранее принятые конвенции, соглашения и

протоколы о наркотиках (за исключением Конвенции о запрещении незаконной торговли
наркотическими средствами от 26 июня 1936 г.). В ст. 36 Конвенции перечислен весьма широкий
круг уголовно наказуемых деяний. Л. Н. Галенская условно разбивает их на три группы: 1)
правонарушения, связанные с производством наркотических средств; 2) правонарушения,
связанные с продажей и покупкой наркотиков; 3) правонарушения, связанные с транспортировкой
наркотиков

. В соответствии с п. 4 ст. 36 Конвенции признаки конкретных составов преступлений

дложны устанавливаться внутренним правом каждой из договаривающихся сторон

Единая Конвенция (как и Конвенция о борьбе с подделкой денежных знаков) предусматривает
применение национального уголовного закона в соответствии с территориальным принципом.
Осуществление юрисдикции государства, на территории которого преступник обнаружен,
возможно в виде исключения, только если его выдача не допускается и он не был наказан за
совершение этого преступления. В п. 3 ст. 36 Единой Конвенции установлено, что «в вопросах
юрисдикции постановления уголовного права заинтересованной стороны имеют
преимущественную силу, перед постановлениями настоящей статьи». Таким образом, каждое
государство, на территории которого находится лицо, совершившее за его пределами одно из
перечисленных в конвенции преступлений, может применить свой закон в соответствии с
принципом представительной компетенции, если этот принцип установлен в действующем
законодательстве соответствующего государства.
Мы полагаем, что эта Конвенция не исключает применения национального закона в соответствии
с универсальным принципом, если экстрадиция в соответствии с национальным
законодательством государства не допускается.
Значительный интерес в плане применения национального законодательства в соответствии с
универсальным принципом представляет вопрос об уголовной ответственности за пиратство. До
Женевской конвенции об открытом море 1958 г. пиратство

187

считалось преступлением по обычному международному праву. В 1958 г. впервые было дано
определение пиратства в договоре

. В ст. 19 Конвенции было установлено, что в открытом море

или в любом другом месте, находящемся за пределами юрисдикции какого бы то ни было
государства, любое государство может захватить пиратское судно или пиратский летательный
аппарат или судно, захваченное посредством пиратских действий и находящееся во власти
пиратов, арестовать находящихся на этом судне или летательном аппарате лиц и захватить
находящееся на нем имущество. В этой же статье указывается, что судебные учреждения того
государства, которое совершило этот захват, могут выносить постановления о наложении
наказаний и определить, какие меры должны быть приняты в отношении таких судов, летательных
аппаратов и имущества.
Таким образом, вопрос об осуществлении юрисдикции на основании национального уголовного
закона в соответствии с универсальным принципом не вызывает сомнений. Так же этог вопрос
решался международным обычным правом. Всеми признавалось, что пираты подчиняются
юрисдикции государства, захватившего их, и осуждение просходит по законам этого государства.
Следует учесть, однако, что международное право не устанавливает все признаки состава
пиратства и не определяет меру наказания за его совершение. Это предоставлено праву
государства

. Международное право не обязывает государства преследовать пиратов, оно лишь

уполномачивает их привлекать к ответственности лиц независимо от флага пиратского судна.
Мы полностью согласны с Л. Н. Галенской в том, что отсутствие нормы в действующем советском
уголовном законодательстве, предусматривающей ответственность за пиратство, лишает
возможности применять законы СССР в случаях задержания лиц, виновных в совершении
пиратства. Поэтому в интересах охраны международного правопорядка желательно предусмотреть
в уголовном законодательстве Союза ССР и союзных республик соответствующую норму

Несколько международных конвенций предусматривает ответственность за правонарушения,
приводящие к столкновению морских судов в открытом море, а также и за неоказание помощи на
море. 23 сентября 1910 г. в Брюсселе были заключены две конвенции — Международная
конвенция для объединения некоторых правил относительно столкновения судов и
Международная конвенция для объединения некоторых ппявил относительно оказания помощи и
спасания на море

. СССР признал

188

эти конвенции действующими 2 февраля 1926 г.

. Эти конвенции не решили вопросов уголовной

юрисдикции. Женевская конвенция об открытом море 1958 г. в ст. 11 решила вопросы уголовной
юрисдикции только для случая столкновения судов я открытом море

. Конвенция об открытом

море признала юрисдикцию государства флага судна и того государства, гражданином которого
это лицо, является, т. е. юрисдикцию двух государств — действие уголовного закона в
соответствии с принципом гражданства и принципом территориальности.
С. В. Молодцов справедливо полагает, что доминирующая роль в преследовании за
правонарушения принадлежит судебным органам государства флага. Вопрос о применении в этик
случаях юрисдикции государства, гражданином которого является обвиняемое лицо, по его
мнению, практически может возникнуть в том случае, когда обвиняемый по каким-либо причинам
избежал ответственности за совершенное им правонарушение по законам государства, флаг
которого несло судно

. Применение уголовного закона в соответствии с универсальным

принципом Конвенцией не предусмотрено, поэтому такое применение недопустимо. Виновные в
неоказании помощи на море и в несообщении названия судна, порта приписки судна и других
требуемых данных также подчиняются юрисдикции государства флага судна.
За последние десять лет заключено несколько международных конвенций по борьбе с
преступлениями, посягающими на безопасность воздушного транспорта. СССР, как уже было
сказано, является участником двух конвенций ■— Гаагской конвенции о борьбе с незаконным
захватом воздушных судов от 16 декабря 1970 г.

^Монреальской конвенции о борьбе с

незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, от 23 сентября
1971 г.

Гаагская конвенция в ст. 1 установила, что «любое лицо на борту воздушного судна, находящегося
в полете, которое: а) незаконно, путем насилия или угрозы применением насилия, или путем
любой другой формы заЬугивания, захватывает это воздушное судно или осуществляет над ним
контроль, либо пытается совершить любое такое действие, или в) является соучастником лица,
которое совершает или пытается совершить любое такое действие, совершает Преступление...».
Конвенция предусмотрела применение национального закона также и в соответствии с
универсальным принципом, обязав каждое государство — участника Конвенции принять такие
меры, какие могут оказаться необходимыми, чтобы установить свою юрисдикцию над
преступлением в случае, когда предполагаемый

189

преступник находится на его территории и оно не выдает его (п. 2 ст. 4^
Монреальская Конвенция пригнала, что лицо совершает преступление, направленнсе против
безопасности гражданской авиации, если оно незаконно и преднамеренно: «а) совершает акт
насилия в отношении лица, находящегося на борту воздушного судна в полете, если такой акт
может угрожать безопасности воздушного судна; или в) разрушает воздушное судно, находящееся
в эксплуатации, или причиняет этому воздушному судну повреждение, которое выводит его из
строя или может угрожать его безопасности в полете; или с) помещает или совершает действия,
приводящие к помещению на воздушное судно, находящееся в эксплуатации, каким бы то ни было
способом устройство или вещество, которое может разрушить такое воздушное судно или
причинить ему повреждение, которое может угрожать его безопасности в полете; или д)
разрушает или повреждает аэронавигационное оборудование или вмешивается в его
эксплуатацию, если любой такой акт может угрожать безопасности воздушных судов в полете;
или е) сообщает заведомо ложные сведения, создавая тем самым угрозу безопасности воздушного
судна в полете.» Преступление совершает также любое лицо, если оно пытается совершить какое-
нибудь из перечисленных преступлений или является соучастником лица, которое совершает или
пытается совершить любое такое преступление. Каждое государство — участник Конвенции в
соответствии с пунктом 2 ст. 5 принимает такие меры, какие могут оказаться необходимыми,
чтобы установить свою юрисдикцию над упомянутыми выше преступлениями (за исключением
преступлений, связанных с вмешательством в эксплуатацию аэронавигационного оборудования и
с сообщением заведомо ложных сведений) в случае, ксгда предполагаемый преступник находится
на его территории и не выдается в соответствии с данной Конвенцией. В этом случае государство
немедленно производит предварительное расследование, заключает преступника или
предполагаемого преступника под стражу или иным способом обеспечивает его присутствие,
чтобы предпринять уголовно-прпоцессу-альные действия или действия по выдаче. Если это
государство ке выдает преступника, оно обязано передать его дело своим компетентным органам
для целей уголовного преследования в соответствии со своим законодательством. Таким образом,
Конвенцией закреплен универсальный принцип действия уголовного закона в пространстве.
Решение Конвенцией вопроса о юрисдикции над преступлениями, совершенными на борту
воздушного судна, обеспечивает во всех случаях нака-

190

зание преступника, однако допускает конкурирующую юрис-
дикцию

СССР является также участником региональных международных конвенций, предусматривающих
уголовно-правовую борьбу с отдельными преступлениями. Такими являются Конвенция 1956 г. о
рыболовстве в открытом море в северо-западной части Тихого океана между СССР и Японией

, а

также Временная конвенция о сохранении котиков в северной части Тихого океана, заключенная в
1957 г. между СССР, Канадой, Японией и США

. Однако наказание виновных в совершении

предусмотренных конвенциями нарушений относится к компетенции той страны, которой
принадлежит судно или гражданином которой является виновный. Применение уголовного закона
на основании универсального принципа исключается. v/Анализ международных конвенций по
борьбе с международными преступлениями и прочими преступлениями, посягающими на
международный правопорядок, свидетельствует о том, что универсальный принцип действия
национального уголовного закона в пространстве закреплен только в редких случаях.
Большинство конвенций закрепило только территориальный принцип или же территориальный
принцип и принцип гражданства, в отдельных случаях принцип представительной компетенции.
Таким образом, пределы применения советского уголовного закона к иностранцам, совершившим
преступления за пределами СССР, весьма ограничены.Шоэтому неверны утверждения некоторых
советских ученых, что иностранец, совершивший преступления, предусмотренные
международными конвенциями, за границей, если он задержан на территории СССР, должен
нести ответственность по советскому уголовному закону

. На самом деле это относится только к

некоторым категориям преступлений, предусмотренным международными конвенциями. !
Нельзя согласиться также с утверждением ряда ученых, что целью международных конвенций по
борьбе с отдельными видами преступлений является установление единообразия з борьбе с этими
преступлениями

. На самом деле признаки составов преступлений и наказание за них

устанавливаются самостоятельно в национальном законодательстве каждого из участников
конвенций

Осуществление универсального принципа действия советского уголовного закона в пространстве
требует установления в национальном уголовном законодательстве соответствующих
законоположений, на основании которых находящийся в СССР иностранец может быть привлечен
к уголовной ответственности и наказан за преступление, совершеннее им за границей. Здесо

191

мы столкнулись с проблемой приведения в действие норм международного права. Не касаясь этой
сложной проблемы в целом

, отметим только, что каждая страна решает ее самостоятельно, ибо

формы и методы обеспечения выполнения принятых государством международных обязательств
относятся к исключительному суверенному праву каждой страны.
Фермой включения международно-правовых норм во внутригосударственное право СССР была и
остается в первую очередь трансформация — приведение в действие на территории данного
государства норм международного права путем издания специальных внутригосударственных
правовых актов, иными словами, преобразование нормы международного права в норму
внутригосударственного права путем издания внутригосударственного нормативного акта,
изменяющего содержание нормы международного права

. Второй возможной, но практически не

используемой в уголовном праве формой приведения в действие норм международного права,
касающихся борьбы с международными или иными преступлениями, может быть отсылка закона
к международному праву

Таким образом, путем трансформации происходит превращение норм международного права в
нормы внутригосударственного права, обязательного для всех граждан данного государства и
находящихся в его пределах иностранцев и лиц без гражданства

. Вновь созданные уголовно-

правовые нормы могут быть облечены только в форму закона — акта Верховного Совета Союза
ССР или Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР с последующим утверждением на
ближайшей сессии Верховного Совета Союза ССР. Таким трансформационным актом является,
например, Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР от 3 января 1973 г. «Об уголовной
ответственности за угон воздушного судна», установивший уголовную ответственность за
различные виды угона и захвата воздушного судна

Решая проблему приведения в действие норм международного права, следует учесть, что в
соответствии с законом от
1 февраля 1944 г. расширены права союзных республик в области внешних сношений

. Им

предоставлено право самостоятельно заключать международные соглашения, в том числе и право
заключать международные соглашения о борьбе с международными преступлениями. Так,
например, конвенцию о борьбе с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими
лицами, принятую на IV сессии Генеральной Ассамблеи ООН
2 декабря 1949 г., подписали, кроме Союза ССР, также Украинская и Белорусская ССР

. В силу

этого наряду с общесоюз-

192

ными трансформационными и другими актами действуют в некоторых республиках
республиканские трансформационные акты, которые отличаются не по существу и форме, а
только по своим территориальным пределам. Однако мы полагаем, что к тех случаях, когда
участником международного договора является СССР, трансформационный акт должен быть
также общесоюзным, а не республиканским, что не всегда имеет место на практике

Поскольку трансформационные акты, как и акты, содержащие отсылку к международному праву,
являются важнейшим условием обеспечения выполнения международных договоров, порядок и
срок издания этих актов, приводящих в действие нормы международного уголовного права,
должны быть установлены в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных
республик.
Для реализации универсального принципа действия советских уголовных законов в пространстве
следует законодательно регламентировать также применение уголовного законодательства
союзных республик к находящимся в СССР иностранцам, совершившим преступления вне
пределов СССР. Как известно, в ч. 4 ст. 5 Основ уголовного законодательства говорится только о
применении советских уголовных законов и не указывается, законы какой республики подлежат
применению в этом случае к иностранцам. Этот пробел следует восполнить, установив, такой
порядок применения уголовного законодательства союзных республик, какой уже предусмотрен в
ч. 1 ст. 5 Основ уголовного законрдательства для осуществления принципа гражданства, т. е.
следует установить применение уголовных законов, действующих на территории той республики,
где иностранец привлечен к уголовной ответственности или предан суду.
Эти вопросы выдвигает на повестку дня осуществление универсального принципа действия
советского уголовного закона в пространстве.

13 - 1116

содержание .. 22 23 24 25 ..