Учение о соучастии по советскому уголовному праву (Бурчаг Ф.Г.) - часть 20

о соучастии, ограничились лишь общим указанием на то, что

<степень и характер участия должны быть учтены судом при
назначении наказания>

Ї А. Н. Трайнин. Учение о соучастии, стр. 150.

 Иную точку зрения в этом вопросе отстаивает Г. А. Кригер, полагающий,

что позиция Уголовного кодекса РСФСР 1926 г. была правильной. (См.
П. И. Г ришае в, Г. А. Кригер. Соучастие по уголовному праву, стр. 185).

Каждый соучастник привлекается к уголовной ответствен-

ности потому, что он совершил преступление. Назначая ему на-
казание, суд должен руководствоваться общими принципами

советского законодательства. Эти принципы изложены в ст. 32
Основ и соответствующих ей статьях уголовных кодексов союз-

ных республик. В частности, в этой статье устанавливается, что
суд при назначении наказания учитывает характер и степень

общественной опасности совершенного преступления, личность
виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие от-

ветственность.

; Если характер и степень общественной опасности совершен-
ного преступления для всех соучастников одинаковы (в случае

квалификации их действий по одной и той же статье Особенной
части Уголовного кодекса), то степень общественной опасности

каждого соучастника может быть различной. Она зависит от
целого ряда объективных и субъективных обстоятельств и прояв-

ляется в степени и характере участия в совершении преступления.

Следует подчеркнуть, что Основы, а вслед за ними и уголов-
ные кодексы говорят не только о ступени участия в преступле-

нии, но и о его характере. Указание в законе на характер участия
в совершении преступления, т. е. на функциональную роль, ко-

торую при совершении преступления выполнял соучастник, весь-
ма важно. Прежнее законодательство такого указания не содер-

жало и поэтому на практике и в теории нередко смешивали
функциональную роль соучастника со степенью его участия в пре-

ступлении. <Степень участия,- указывает М. И. Ковалев,- это
степень интенсивности и эффективности деятельности соучастни-

ков как в осуществлении преступного действия, так и в достиже-
нии преступного результата. Она определяется не только харак-

тером деятельности субъекта (т. е. его функциональной ролью
в едином соучастии.- Ф. Б.), но и степенью приложения его уси-

лий в осуществлении преступного намерения> ".

Действительно,) мало установить, что лицо при совершении
конкретного преступления выполняло функцию подстрекателя.

Надо определить степень интенсивности его действий, напряжен-
ности его преступной воли, направленной на склонение испол-

нителя к преступлению. Эти два обстоятельства - степень и ха-
рактер участия в преступлении - в своей совокупности позволяют

установить степень общественной опасности лиц, соучаствующих
в совершении конкретного преступления.

Общественная опасность соучастников преступления должна

определяться не только по внешним признакам, но и с учетом их
личных качеств. Можно себе представить случай, когда подстре-

катель, принимающий, казалось бы, самое незначительное уча-
стие в совершении преступления, является душой дела. Так, опыт-

ный преступник, подстрекающий новичка совершить преступление,

" М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении. Часть первая, стр. 154.

несомненно,

как бы незначительна ни была его внешняя роль,
во много раз опаснее этого новичка.

Но индивидуализация ответственности соучастников по сте-

пени их участия в преступлении и общественной опасности не
предполагает их изолирования от деяний исполнителя. Поскольку

деятельность исполнителя является плодом усилий всех соучаст-
ников, результатом их действий, они с ней теснейшим образом

связаны Эта связь дополняется тем, что объективная сторона со-
става преступления, задуманного ор1 а11Изатоота~йЛй~По,дсТр6Ка~

телем, выполняется лицом, которому "они привили преступный
умысел. Вместе с тем причинная связь инициатора преступления

(организатора, подстрекателя) с вызванной им деятельностью
исполнителя продолжается до результата этой деятельности,

являющегося последствием в уголовно-правовом смысле.

Из сказанного следует, что в действиях соучастника состав
законченного преступления будет иметь место при выполнении

исполнителем объективной стороны конкретного состава пре-
ступления. В случаях, когда преступление является материаль-

ным, необходимо, чтобы в результате деятельности исполнителя
наступили предусмотренные законом последствия; в случаях же,

когда преступление является формальным, необходимо, чтобы
исполнитель совершил действие, запрещенное законом.

В этом и только в этом смысле организатор, подстрекатель

и пособник следует судьбе исполнителя: наличие законченного
состава преступления в действиях исполнителя определяет

сос1ав--законченлого преступления в их действиях, что, в свою
очередь, влечет ответственность исполнителя за законченное пре-

ступление и его соучастников за организационную деятельность,
за подстрекательство или за пособничество законченному преступ-

лению. Отсюда следует, что когда по тем или иным причинам ис-
полнитель не довел своих деяний до конца и ответственность его

наступает лишь за покушение на преступление или за приго-
товление к преступлению, его судьбе следуют и остальные со-

участники: они несут ответственность за организацию покушения
или приготовления пр.еступления, за подстрекательство к покуше-

нию или приготовлению к преступлению и, наконец, за пособни-
чество покушению или приготовлению к преступлению. )

Иными словами, деятельность исполнителя, продолжающая

причинный ряд, начатый соучастниками, определяет объем вме-
нения им того результата, который охватывался их умыслом.

В тех случаях, когда исполнитель остановился на определенной
стадии развития преступления-на покушении или на приготов-

лении,-отсутствующий результат вменить соучастникам нель-
зя. Они могут нести ответственность лишь в соответствии с тем,

что сделал исполнитель.) Если акцессорность соучастия понимать
именно в таком смысле, то против этого, как подчеркивалось вы-

ше, спорить не приходится.

181

каТТФикация Действий организатора-подстре

7 > -Т " "
" "Ртуплении, доведен  Ї" " "Реступ-

УК" ьньГсоучТт  -

>,   УССР (ст 17 У 1эг<-пT"в определяетря

Особенной части, охвать " твуйсть

Делах умысла соучастник "Реступление, которое (ве

ении исполните на "нитель"Прп:

"У"ав преступления т " "Р" "Риготовлении
леляться ст. 19 и 17 УК УС7 Участников будет опое

/ ьейОсоен РСФСР) :
/ акая квалификация лейгтт

 ется логически безупречнои соучастников преступления

РУРе возражений Те  тской уголовно-пвов

  --- -

Тй   юридичк
в

головного

 части советского олово Р- В учебнике

"ль совершил не,"  Указывает: <Ес
"а преступление или приго преступление, а покушений

ся на квалифкацидеТствий   "ояельс

-иа-

"Р--

авторы.

и неко-
такая

ной практике такая

УмаВерховногоСуда-  > постановлении

"Р по делам о взоччи   " <О судебн
чаях, когда лицо подстоев Указывается, что <в сТу

Деньги или иные ценно кодателя, получает о

ЦУ в качестве взятки, но Фактически" " ному

-ние в отношении Лп.

ВУ, 0490"-

Даче взятки, сле-
Г. А. К риге р. Соучастие по

9Сог -   -иепо уголовному пра-

УзрТя"нТа"ь общая, м 1962 с.р 2,6 .

совершения ппрт  УРЇв высказывал и пянр>  " -" ЭТУ же

,  "
Р19б1,стр.87-Г Р- Уо-практиский комментарий

182

дует квалифицировать как подстрекательство к даче взятки,

а в отношении взяткодателей-как покушение на дачу взятки> ".
Подобная квалификация едва ли правильна.

Как известно, взятка может быть дана только должностному

лицу и до момента получения им денег или иных ценностей вопрос

о законченном преступлении стоять не может. Это признано, по

существу, и Пленумом Верховного Суда СССР, предложившим
квалифицировать действия взяткодателя как покушение на дачу

взятки. Но ведь подстрекатель склонил взяткодателя к соверше-
нию именно этого преступления: он заранее знал, что взятка

должностному лицу передана не будет и что со стороны испол-

нителя дело далее покушения на дачу взятки не пойдет. Поэтому,
даже не определяя квалификацию действий подстрекателя тем,

что фактически было содеяно исполнителем, его нельзя признать
ответственным за подстрекательство к даче взятки еще и потому,

что он с самого начала умыслил склонить исполнителя только
к покушению на дачу взятки.

Следует отметить, что ссылка на ст. 17 УК УССР (ст. 15

УК РСФСР и аналогичные статьи уголовных кодексов других
союзных республик) при квалификации действий соучастников

в тех случаях, когда преступная деятельность исполнителя до
конца доведена не была, имеет еще и то значение, что сразу под-

черкивается, что преступный результат не наступил. А это озна-
чает, что и по отношению к соучастникам суд, руководствуясь

ст. 17 УК УССР, должен будет при назначении наказания учиты-
вать степень осуществления общего для всех соучастников пре-

ступного намерения.

2. Уголовная ответственность соучастников
при неудавшихся организационной деятельности,

подстрекательстве и пособничестве

Неудавшимися организационную деятельность, подстрека-
,тельствой пособничество_называют тогда, когда они остались

безрезультатными: предполагаемый исполнитель либо вовсе не
совершал и не собирался совершать преступных действий, либо

хотя и собирался их совершить, но затем передумал и не совер-
шил. В обоих этих случаях предполагаемый исполнитель ника-

ких наказуемых действий не выполнял и, следовательно, не
может быть привлечён к ответственности. Однако деятельность

соучастников здесь не ограничилась лишь обнаружением умыс-

" Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1963.
М., 1964, стр. 262. (Курсив наш.-Ф. Б.). Аналогичное положение содержа-

лось и в ранее изданном руководящем указании Пленума Верховного Суда
СССР от 24 июня 1949 г. по этой категории дел. (См.: Сборник действующих

постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1957 гг. М., 1958,
-стр. 25).

ла, т. е. ненаказуемой стадией развития преступной деятель-

ности. Они выполнили ряд действий, направленных на склоне-
ние лица к преступлению или оказание ему помощи. В част-

ности, подстрекатель и организатор, когда они выступали как
инициаторы преступления, пытались создать в сознании испол-

нителя мотивы, которые могли бы его к этой деятельности
определить. Что их деятельность не достигла желанных ре-

зультатов, это от подстрекателя и организатора не зависит.
Они сделали все, что считали нужным, и если, тем не менее,

не склонили избранное ими лицо к совершению преступления,
то по не зависящим от них причинам.

Примером неудавшегося подстрекательства может быть

дело С. Встретив на привокзальной площади г. Киева двух
учащихся технического училища -Т. и О., она попросила по-

казать ей город, а затем предложила убить ее бывшего мужа.
Т. и О. в тот же вечер рассказали об этом директору училища.

На следующий день С. была задержана в момент, когда она

передавала Т. и О. финский нож и аккредитив на 150 руб. 

Несмотря на обещание вознаграждения, С. не удалось скло-
нить Т. и О. к совершению преступления. Подстрекательство ока-

залось неудачным. Означает ли это, что неудавшееся подстре-
кательство со стороны С. должно остаться безнаказанным?

Думается, что нет.

Деятельность подстрекателя, даже если она оказалась без-
успешной, в ряде случаев представляет собой серьёзную обще-

ственную опасность. Окажись склоняемое им лицо менее устой-
чивым, не действуй факторы, помешавшие подстрекаемому при-

нять решение, к которому его пытался склонить подстрекатель,
или факторы, отвратившие его от принятого под воздействием

подстрекателя решения, и преступление, возможно, было бы
совершено. Из этого вытекает, что подобная деятельность под-

стрекателя не может остаться безнаказанной. Возникает вопрос:
за что должен нести ответственность подстрекатель, если дея-

тельность подстрекаемого не перешла границы можду ненака-
зуемым и наказуемым?

-- Советское уголовное законодательство не содержит норм,

 регулирующих ответственность лиц при неудавшихся организа-
 ционной деятельности, подстрекательстве или пособничестве 

" См.: <Кшвська зоря> от 9 мая 1963 г.

" Ошибочным поэтому, применительно к советскому законодательству,

является утверждение М. А. Гельфера, что <в случае неудавшегося подстре-
кательства и пособничества законодательство СССР и некоторых других

социалистических государств рассматривает этих лиц не как подстрекателей
или пособников, не как соучастников преступления, а устанавливает в этих.

случаях ответственность за приготовление к преступлению>. (М. А. Г е ль-
ф е р. Предисловие к русскому переводу книги Владимира Солнаржа <Соуча-

стие по уголовному праву Чехословацкой Социалистической Республики>,.
стр. 13-14. Курсив наш.- Ф. Б.).

184

Этот вопрос регулируется теорией советского уголовного права 

и судебной практикой.

Общепризнанным является взгляд, что случаи неудавшегося
подстрекательства или пособничества не могут рассматриваться

по правилам соучастия, поскольку в них отсутствует количест- ,\
венный признак, необходимый для соучастия. <Если в действиях

исполнителя,- пишет проф. А. А. Пионтковский,- не заключа-
лось состава преступления или если он не совершил никаких

действий, то вся деятельность подстрекателя не может обсуж-
даться по правилам о соучастии> . Далее А. А. Пионтковский

отмечает, что неудавшееся подстрекательство всегда можно рас-
сматривать как <создание условий для совершения преступле- 

ния>, т. е. как <приготовление к преступлению> . "~~

Взгляд на неудавшееся подстрекательство как на приготов-
ление к преступлению нашёл своё обоснование ещё в 1928 г.

в статье М. Андреева, опубликованной в журнале <Рабочий
суд> 

Правда, у сторонников этого взгляда имеются некоторые

нюансы в трактовке подстрекательства как приготовления к пре-
ступлению. Так, А. Н. Трайнин различал, например, случаи не-

удавшегося подстрекательства или пособничества и случаи, когда
подстрекатель или пособник свою роль выполнил, но исполнитель.

преступления не совершил. Проф. Трайнин отрицает соучастие,

если <подстрекатель пытался склонить исполнителя к преступ-

лению.., но окончить подстрекательства не смог> ". Он считает,
что такое неоконченное подстрекательство или пособничество

должно квалифицироваться как приготовление к тому преступле-
нию, к которому подстрекал или которому оказывал помощь

соучастник . Случай же, когда подстрекатель или пособник
свою роль выполнил, но исполнитель по разным причинам (пе- (

редумал в последний момент, испугался и т. д.) преступления 
не совершил, проф. Трайнин оценивает иначе. <Соучастие,-

писал он,- не меняет оснований ответственности. Соучастие ;
поэтому не амнистирует и не может амнистировать преступника

на том основании, что он действовал не один, а совместно
с другими лицами, из которых один (исполнитель) преступления

не совершил. Отсюда совершенно ясно, что подстрекатель или
пособник отвечает за те конкретные действия, которые каждый

из них совершил. Это значит, что подстрекатель к убийству
и пособник к убийству отвечает по ст. ст. 17 и 136 УК РСФСР,

т. е. за подстрекательство и пособничество к убийству> ". Раз-

 Уголовное право. Общая часть. М., 1948, стр. 417.
 т > -. >, -.

 Т а м же.

 См. М. Андреев. Подстрекательство как приготовление к преступ-

лению.-<Рабочий суд>, 1928, № 21-22, стр. 1573-1574.
" А. Н. Трайнин. Учение о соучастии, стр. 124.

"См. там же, стр. 127.
"Там же, стр. 125.

185

граничение между случаями неудавшегося подстрекательства

или пособничества, с одной стороны, и случаями подстрекатель-
ства или пособничества, когда предполагаемый исполнитель

сначала согласился совершить преступление, а затем отказался
от своего намерения, едва ли может быть признано убеди-

тельным.

Во-первых, такое разграничение противоречит общей позиции
А. Н. Трайнина, развитой в цитированной работе и заключаю-

щейся в том, что когда в совершении преступления участвует
только одно лицо, о соучастии не может быть речи. То обстоя-

тельство, что во втором случае, рассматриваемом А. Н. Трай-
линым, предполагаемый исполнитель сначала согласился совер-

шить преступление, а затем в силу различных причин отказался

от своего намерения, ничего не изменяет. Первоначальное со-
гласие предполагаемого исполнителя есть ничем иным, как

обнаружением умысла, т. е. ненаказуемой стадией в разви-
тии преступной деятельности лица. Поэтому рассматривать такое

лицо как второго субъекта, совместно с подстрекателем или по-
собником совершающего преступление,- нельзя.

Такое разграничение приводит и к другому, на наш взгляд,

неприемлемому выводу. Рассматривая вопрос об ответствен-
ности подстрекателя и пособника в тех случаях, когда испол-

нитель совершил покушение на преступление (убийство),
проф. Трайнин приходит к выводу, что действия подстрекателя

и пособника необходимо квалифицировать по ст. 17-19 и
136 (137) УК РСФСР, т. е. как соучастие в покушении на

убийство . В случаях же, когда исполнитель вообще не совер-
шил наказуемого действия, а только обнаружил свой умысел

(от которого, кстати сказать, затем отказался), А. Н. Трайнин

предлагает действия такого неудавшегося подстрекателя или по-

собника квалифицировать по ст. 17-136 (137) УК РСФСР,
т. е. как соучастие в законченном убийстве.

Разграничение случаев, когда подстрекатель пытался скло-

нить то или иное лицо к совершению преступления, но не скло-
нил, и случаев, когда подстрекатель свою роль выполнил,

но исполнитель по разным причинам преступления не совершил,
на наш взгляд, выходит за рамки уголовного права, поскольку

эти случаи отражают лишь процесс, происходящий в сознании
подстрекаемого лица. Мы уже указывали на то, что принятие

всякого решения, в том числе и решения совершить преступление,
сопровождается борьбой мотивов, взвешиванием всех <за>

-и <против>. От того, что в начале сумма мотивов за совершение

преступления была больше суммы мотивов против него, лицо
яе может стать соучастником. Испуг или другие причины, на

 См.: А. Н. Трайнин. Учение о соучастии,стр. 124.

21 См. там ж р гтп 1ЯЯ

" См. там же, стр. 125.

которые указывает в своей классификации проф. Трайнин и ко-
торые привели к изменению решения предполагаемого испол-

нителя, как раз и являются результатом изменения соотношения
различных мотивов.

\ Из сказанного следует вывод, что неудавшиеся организацией- 

ная деятельность, подстрекательство или пособничество будут 
иметь место во всех случаях, когда предполагаемый исполни-

тель никаких преступных действий не совершил.

Хотя в теории советского уголовного права взгляд на неудав-
шееся подстрекательство и неудавшееся пособничество как на

приготовление к преступлению является почти единодушным ,
судебная практика в этом вопросе допускает колебания . Мы

уже приводили случай, когда суд неудавшееся подстрекательство
к убийству квалифицировал как угрозу убийством. В целях

устранения разнобоя в судебной практике, на наш взгляд, це-
лесообразно ввести в уголовные кодексы союзных республик

специальную норму, регулирующую ответственность за неудав-
шиеся организационную деятельность, подстрекательство и по- 

собничество. и

Следует ли рассматривать неудавшееся соучастие как при-
готовление к преступлению  или искать другие пути?

Выше уже подчёркивалось, что господствующим является

 Исключение составляет А. И. Санталов, считающий, что единственно
правильным будет <назвать покушение тем, чем оно есть на самом деле -

покушением на соучастие, а поскольку оно признается в конкретном случае
общественно опасным и заслуживает наказания, то квалифицировать его

по ст. 19-17 и соответствующей статье уголовного закона. Эта квалифика-
дия и правильней и понятней, она основана не на фикциях, а на существе

совершенного общественно опасного деяния>. (А. И. Санталов. Состав
преступления и некоторые вопросы общей части уголовного права.-<Право-

ведение>, 1960, № 1, стр. 104).

 См.: Н. Д. Дурманов. Стадии совершения преступления по совет-
скому уголовному праву, стр. 74-76.

 Этим путем пошло уголовное законодательство ряда социалистических

стран. Так, Уголовный кодекс Чехословацкой Социалистической Республики

1961 г. в 7 устанавливает: <Общественно опасные действия, которые заклю-

чаются в организации преступления, в приискании или приспособлении средств
или орудий к его совершению, в создании преступного сообщества или скопи-

ща. в подстрекательстве к совершению преступления, в пособничестве его

совершению либо в ином умышленном создании условий для его совершения,
являются приготовлением к преступлению, при условии, если не имело места

покушение или оконченное преступление>, (Курсив наш.- Ф. Б.).

Аналогично решает вопрос и Уголовный кодекс Народной Республики
Болгарии 1968 г. В ч. 1 ст. 17 сказано: Приготовлением является подготовка

средств, подыскание соучастников и вообще создание условий для совершения
умышленного преступления до начала его исполнения>. (Курсив наш.- Ф. Б.).

Уголовный кодекс Венгерской Народной Республики рассматривает
как приготовление действия тех, кто <...способствует совершению преступле-

ния, склоняя к его совершению другое лицо, призывает предпринять его со-
вершение, либо договаривается с кем-либо с целью совместного совершения

преступления>. (Курсив наш.- Ф. Б.).

386

взгляд, согласно которому советскому уголовному праву чужд
принцип акцессорности. Между тем, как указывают сторонники

акцессорной природы соучастия, установление ответственности
за неудавшееся подстрекательство и неудавшееся пособничество

как за приготовление к преступлению является косвенным при-
знанием принципа акцессорности. Так, проф. Ковалев пишет:

<Неудавшееся подстрекательство и пособничество в принципе
рассматриваются ею (судебной практикой.- Ф. Б.) не как со-

участие, а по правилам о стадиях развития умышленного
преступления. Правильность именно такого решения не оспа-

ривается и теорией советского уголовного права, хотя теоре-
тики не говорят о том, что это ксираз и есть акцессорность

соучастия> .

Это же обстоятельство подчёркивает и В. Солнарж. <Господ-
ствующий в советской литературе взгляд,- пишет он,- согласно

которому покушение на подстрекательство и покушение на по-
собничество рассматриваются как приготовительные действия

и как таковые преследуются, исходит, на наш взгляд, из учения
об акцессорной природе соучастия> .

Несмотря на этот упрек в непоследовательности сторонни-

кам самостоятельной ответственности соучастников, с трактов-
кой покушения на подстрекательство и пособничество как при-

готовления к преступлению можно было бы согласиться, если
бы она во всех случаях отвечала задачам борьбы с преступ-

ностью.

Между тем мыслимы случаи, когда такая квалификация не-
удавшихся организации преступления, подстрекательства к нему

или пособничества, на наш взгляд, оказывается невозможной
без того, чтобы не вступить в противоречие с общими принци-

пами советского права. Речь идёт о преступлениях, субъект
которых должен обладать специальными признаками.

В теории советского уголовного права и в судебной практи-

ке не оспаривается положение, что исполнителями преступлений
со специальным субъектом могут быть лишь лица, обладающие

специальными качествами. Это положение применительно к од-
ной из групп преступлений со специальным субъектом - к пре-

ступлениям воинским - нашло закрепление как в общесоюзном,
так и в республиканском законодательстве. В ст. 231 Уголовно-

го кодекса Украинской ССР, вслед за Законом об уголовной