I. лингвистическая и естественнонаучная специфика номинации лексем со значением

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Обоняние – одно из пяти классов чувств, которое не имеет собственного словаря (Экономов 1976:35).

Можно назвать десятки, сотни цветов, которые различает наш глаз, и ни одно из этих названий не подойдет для определения запаха, хотя сам запах можно обозначить, пользуясь словарем для определения вкуса (Экономов 1976: 37).У людей отсутствует абстрактное понятие запаха. Невозможно охарактеризовать запах и не назвать то вещество или тот предмет, которому он свойствен (Плужников, Рязанцев 1991: 85).

Объектом исследования в данной дипломной работе являются лексические средства, которые используются для обозначения запаха в немецком, русском и украинском языках.

Актуальность исследования обусловлена тем, что пока еще не существует научно обоснованной системы классификации запахов. По-видимому, создать ее будет возможно только тогда, когда будет создана единая, научно обоснованная теория обоняния. Проблема обозначения запахов в лингвистике также еще не получила глубокой разработки.

Целью настоящей работы является изучение лексических средств, используемых для выражения запаха в трех языках и выявления общего и отличительного в их структуре и семантике.

Достижение поставленной цели потребовало решения ряда конкретных задач , а именно:

1. Определить корпус лексических единиц со значением “запах” в немецком, русском и украинском языках.

2. Дать структурный анализ немецких, русских и украинских лексем со значением “запах”.

3. Установить смысловые группы имён существительных в анализируемых языках.

4. Определить степень продуктивности структурных и смысловых групп имён существительных со значением “запах” в немецком, русском и украинском языках.

Практическая ценность работы состоит в том, что её материал может быть использован в сравнительной лексикологии, при изучении лексических средств, используемых для выражения запаха, в практике перевода, а также в методике преподавания иностранного языка в школе и вузе.

Материалом исследования послужили Deutsches Universalwörterbuch, словарь русского языка под редакцией С.И.Ожегова, словник української мови, роман П.Зюскинда “Парфюмер” и его переводы на русский и украинский языки.

В ходе лингвистического анализа применяется ряд методов , а именно: метод сплошной выборки, компонентный анализ, статистический анализ.

Совокупность данных методов и разнообразный материал исследования позволяют надеяться на объективность полученных результатов.

Объём и структура работы .

состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной научной литературы, списка словарей и источников текстовых примеров.

Во введении обосновывается актуальность темы дипломной работы, выбор объекта и материала исследования, определяется цель, основные задачи, практическая ценность работы, указываются методы исследования, даётся краткое описание структуры работы.

В первой главе рассматривается лингвистическая и естественнонаучная специфика номинации лексем со значением “запах”.

Во второй главе исследуются структурные особенности лексических средств, которые используются для обозначения запаха в немецком, русском и украинском языках.

В третьей главе анализируется семантика лексических средств, которые используются для обозначения запаха в немецком, русском и украинском языках.

В заключении подводятся итоги исследования.

ГЛАВА I. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ И ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНАЯ

СПЕЦИФИКА НОМИНАЦИИ ЛЕКСЕМ СО ЗНАЧЕНИЕМ “ ЗАПАХ ”

1.1. О номинации

Исследованием проблемы номинации занимались такие лингвисты, как В.Н.Телия (Телия 1977), Е.С.Кубрякова, Э.С.Азнаурова, А.А.Уфимцева (Кубрякова, Азнаурова, Уфимцева 1977), В.Г.Гак (Гак 1977) и др. Приведём мнения некоторых из них.

А.А.Уфимцева, к примеру, полагает, что номинация – это “процесс обращения фактов внеязыковой действительности в достояние системы и структуры языка, в языковые значения, отражающие в сознании носителей языка их общественный опыт” (Уфимцева 1977: 13). С её точки зрения, словесные знаки являются однословными наименованиями (Уфимцева 1977: 13). Г.В.Колшанский даёт следующее определение номинации: “Номинация – это отношение языковых единиц к неязыковым событиям. Это способность слова точно и определённо обозначать, называть вещь и передавать информацию о предмете при сообщении” (Колшанский 1977: 101). Так же, как и А.В.Солнцев, он выделяет три разных вида категории номинации, осуществляемой через:

¨ слово и словосочетание;

¨ предложение;

¨ текст (Колшанский 1977: 103; Солнцев 1987: 133).

А.В.Солнцев отмечает, что не всякие единицы являются номинативными и что следует различать “собственно номинативные” (называющие) и “менее номинативные” (неназывающие) знаки (Солнцев 1987: 135).

Слова характеризуются глобальной (сложные слова и словосочетания), понятийной (корни), внеязыковой (служебные слова и формообразующие аффиксы), длительной (единицы языка) или моментальной (единицы речи), самостоятельной (служебные слова и морфемы) номинативностью (Солнцев 1987: 136).

Особенность сложных слов в том, что их компонентами являются несамостоятельные единицы. Их номинация в современной концепции рассматривается как самостоятельная. Противопоставление номинативности слов и номинативности морфем в таких концепциях производится не только по признаку “самостоятельность - несамостоятельность”, но и по характеру передавания ими значений с учётом понятийности и ассоциативности: слова – понятийны, морфемы – ассоциативны (Бурдина 1988: 215).

Номинативность есть свойство единицы выступать как знак понятия. Любой предмет наделяется свойствами указания на что-то, лежащее вне его, только для коммуникации. Вне связи с коммуникацией понятие знака, а следовательно, и номинативности, теряет смысл (Бурдина 1988: 221).

В отличие от значения слова, в основе которого находится способность человеческого мышления к классификации, в основе самого акта наименования лежит способность выбирать определённые признаки предмета, что и определяет внутреннюю форму наименований (Апресян 1974: 95). Различают номинацию нейтральную и эмоционально окрашенную. При создании экспрессивной образности понятие и его языковая форма осмысливаются через отдельные конкретные признаки. Номинация нейтральным словом характеризуется прямой связью с предметом обозначения. Стилистически окрашенная номинация осложняется ещё каким-либо новым закреплённым значением (Кубрякова 1981: 87).

Производное слово – это номинация, которая отсылает к уже существующему слову; это своеобразное обозначение неизвестного через известное (Кубрякова 1984: 17, Сетаров 1988: 25). Производное слово помогает провести ассоциацию между обозначенным им предметом, действием или признаком и уже знакомым словом (Кубрякова 1984: 21). Производное слово может быть связано с производящим либо частью своих значений, либо полностью повторять значение производящего слова.

Объектом номинации выступает не столько конкретный единичный объект внеязыковой действительности (вещь, явление, событие, ситуация), сколько повторяющееся типизированное представление об этом предмете, явлении, сложившееся в рамках данной языковой общности, определённое обобщение свойств, обозначаемой знаком вещи, явления и т.д. (Уфимцева 1977: 29). Обозначение элементов внешнего и внутреннего опыта осуществляется в виде прямой (нейтральной или стилистической) либо в виде косвенной, одно - и несколькословной номинации.

Функцией качественной характеристики предметов обладают такие части речи, как имя существительное, имя прилагательное, глагол, наречие.

Таким образом, членение общей категории наименования элементов действительности осуществляется по частям речи и уже вторично – по многочисленным производным.

Возвращаясь к вопросу о прямой и косвенной номинации как средствах обозначения внутреннего и внешнего опыта человека, следует отметить, что под косвенной номинацией следует понимать образование новой языковой сущности в номинативном контексте, который эксплицитно или имплицитно указывает на косвенное соотнесение её с действительностью (Телия 1977: 166). В этом отношении целесообразно раскрыть сущность номинативного контекста и определить его роль в формировании и реализации косвенной номинации.

Понятие “номинативный контекст” может быть рассмотрено с разных сторон изучения косвенной номинации. Номинативный контекст формирует взаимоотношения языка и мышления, определяет понятийно-языковые основания косвенной номинации, обусловливающие существование данного явления в языке и сам процесс косвенного называния действительности, в частности – определяет суть метафоры и метонимии как приёмов переосмысления языковых форм в процессе косвенной номинации (Телия 1977: 166).

Лексика, которая экспрессивно окрашена, является результатом вторичной номинации. “Вторичная номинация осуществляется на основе аналогии, воплощаемой в тропах, самые употребительный из которых (сравнение и метафора) основаны на уподоблении” (Телия 1986: 16).

В случае косвенной (вторичной) номинации, то есть использовании уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения, поводом для выбора и переосмысления языковых форм может служить смежность в самих неязыковых объектах, а тогда объёмы понятий вновь именуемого объекта и уже отражённого в предшествующем значении языковой формы совпадают в каких-то частях. Данный стилистический приём называют метонимией (Кубрякова 1977: 92).

По мнению Е.С.Кубряковой, такой способ развития смыслового содержания на основе смежности признаков того, что уже обозначено в предшествующем значении слова и нового значения, создаёт основание для плавного перехода одного смысла в другой и объективную ясность метонимического переосмысления (Кубрякова 1977: 97), ср.: Paris stank ‘ Париж вонял ’ (Süskind 1994: 312).

Э.С.Азнаурова рассматривает метафору как утверждение о признаках объекта в переосмысленном значении на основе аналогии (Азнаурова 1977: 92).

Номинативность метафоры заключается в том, что она даёт название новой реалии с помощью переноса имени с другого объекта. Также основной функцией метафоры является то, что она создаёт зрительное представление об объекте и впечатление о нём. Оценочное значение выражает ценностное отношение говорящего к определённому свойству объекта. Существует обще- и частнооценочное значение. К первому типу относятся лексические единицы с разными стилистическими и экспрессивными оттенками, которые выражают определённый ценностный итог. Частнооценочное значение имеют слова, которые характеризуют один из аспектов объекта с определённой точки зрения (Кубрякова 1984: 17).

В.Н.Телия различает языковую и речевую метафору. Языковую метафору можно не только обнаружить, но и предвидеть. Речевая (авторская) метафора также легко обнаруживает себя, но предугадать предел творца метафоры невозможно (Телия 1977: 192).

В основе языковой метафоры лежат ассоциативные связи и коннотативные признаки, накопленные опытом носителей языка. Языковая метафора недолговечна, так как она обычна и её мотивировка легко запоминается. Речевая метафора исходит их конкретного контекста и всегда связана с ним (Телия 1977: 192).

1.2. Естественнонаучная специфика понятия “запах ”

Обоняние – первый дистантный рецептор живых организмов, то есть древнейшее чувство. Задолго до того, как развивалось и совершенствовалось зрение и слух, обоняние обеспечивало живым существам две их главнейшие функции – питание и размножение (Плужников, Рязанцев 1991: 83). Согласно словарю физиологических терминов, “обонятельные реакции – реакции, направленные на химический анализ пахучих веществ с целью определения их биологической значимости. Основу механизмов, обеспечивающих обонятельные реакции, составляет избирательность обонятельных рецепторов по отношению к различным классам пахучих веществ ”(СФТ 1987: 246).

Корковые центры обонятельного анализатора находятся у человека в древнейшей части головного мозга – в обонятельном мозге, в так называемой извилине морского коня и аммониевом роге. Рядом с обонятельным мозгом находится лимбическая система, отвечающая за человеческие эмоции. Поэтому все запахи эмоционально окрашены, все вызывают те или иные переживания, приятные или же неприятные, “безразличных” запахов не существует. Именно запахи быстрее всего пробуждают память, и не логическую, а эмоциональную (Плужников, Рязанцев 1991: 83).

Обонятельные клетки расположены в толще слизистой оболочки носа и по своей природе являются нервными клетками. Отростки этих клеток, проходящие через отверстия решетчатой кости в виде тонких нитей, образуют обонятельные нервы. Концы обонятельных клеток, обращённые в полость носа, представляют собой отростки, заканчивающиеся булавовидными утолщениями, которые слегка вдаются в эту полость и обладают способностью сокращаться. Благодаря этому их утолщённые концы могут то вступать в контакт с пахучими веществами, то погружаться в толщу эпителия. Кроме обонятельных нервов, в носовую полость входят ветви тройничного нерва – проводники болевой, тактильной и температурной чувствительности (Бронштейн 1956: 34).

В отличие от вкусового анализатора, возбуждающегося веществами, растворёнными в воде, обонятельный анализатор человека возбуждают только газообразные вещества, так как только они могут проникнуть в обонятельную область носа.

Поскольку раздражителями обонятельного анализатора являются пары, все вещества, обозначаемые как пахучие, должны хотя бы в минимальной степени обладать способностью испаряться при температуре, при которой существует человек.

Для того, чтобы возбудить нервные окончания, пахучие вещества должны обладать ещё некоторыми физическими свойствами. Так, обонятельный эпителий всегда влажен, то есть покрыт тончайшей водной плёнкой. Для того, чтобы войти в контакт с обонятельными клетками, молекулы пахучих веществ должны проникнуть через этот слой, то есть данное вещество должно, хотя бы в ничтожной степени, растворяться в воде. Обонятельные клетки покрыты оболочкой, содержащей жироподобные вещества. Однако далеко не все вещества, обладающие летучестью, растворимостью в воде и жирах, являются пахучими веществами (Капиносов 1991: 29).

К сожалению, в настоящее время учёные ещё не в состоянии определить, какие химические и физические свойства дают возможность тому или иному веществу возбуждать обонятельные клетки. Также не существует критерия для составления научно обоснованной классификации запахов. Возможно, недостаточность знаний зависит от того, что до сих пор разделение разнообразных веществ на пахучие и непахучие, а также стремление различным образом группировать запахи делались только на основании учёта человеческих ощущений (Жинкин 1978: 113).

1.3. Запахи. Их классификации и типы восприятия

У людей отсутствует абстрактное понятие о запахах. Невозможно охарактеризовать запах, не называя вещество или предмет, которому он свойствен. Мы говорим о запахе роз или о запахе лука, в некоторых случаях мы пытаемся обобщить запахи группы родственных веществ или предметов, говоря о цветочном или фруктовом запахе, запахах кухонных, парфюмерных, лакокрасочных и т.п. Точно также невозможно вызвать в воображении какой-либо запах, не связывая его с определённым предметом (Плужников, Рязанцев 1981: 85). Обоняние не имеет собственного словаря. Мы можем называть десятки, а то и сотни цветов, которые различает наш глаз, и ни дно из этих названий не подойдёт для определения вкуса или запаха, между тем как сам запах мы назовём, пользуясь словарём, который служит нам при определении вкуса (Экономов 1976: 35).

Запахи неоднократно пытались классифицировать, объединять в группы, систематизировать, используя элементы сходства запахов. Самая старая из всех известных классификаций – классификация К.Линнея в 1756 году. Он разбил запахи на семь классов (Щербаков 1958: 71).

С тех пор неоднократно предлагались всё новые и новые классификации, количество групп запахов в них колебалось от четырёх до восемнадцати (Шостак 1983: 71). Рассмотрим несколько таких классификаций.

Система Х.Цваардемакера в окончательном варианте появилась в 1914 году. Все пахучие вещества он делил на девять классов: чесночные, амброзийные, ароматические, эфирные, вонючие, бальзамические, козлиные, тошнотворные, противные запахи. Некоторые классы делились на подклассы. Так, среди ароматических запахов он выделял: камфарные, пряные, анисовые, лимонные, миндальные запахи. Важнейшими недостатками системы Х.Цваардемакера являются произвольность в распространении веществ по различным классам и субъективность. Например, к классу противных запахов Х.Цваардемакер отнёс лишь два подкласса: запах клопов и наркотические запахи, хотя наркотики могут пахнуть по-разному. Разница между каприловыми, противными и тошнотворными запахами также весьма субъективна и вряд ли заслуживает выделения в различные группы. Например, запах рыбьего жира одним лицам будет представляться противным, другие же переносят его без отвращения. Существуют люди, не выносящие запаха сыра, другие же предпочитают сыр, обладающий резким запахом (Бронштейн 1956: 36).

Классификация запахов Крокера и Хендерсона основана на выделении четырёх основных запахов: ароматного, кислого, жжёного, каприлового (в переводе с латинского – “козлиного”) и четырёх типов отвечающих им обонятельных рецепторов (Плужников, Рязанцев 1991: 85).

Согласно их теории, любой запах рассматривается как смесь четырёх основных запахов различных отношениях. Для сложного запаха интенсивность каждого из основных запахов даётся цифрами от 0 до 8, так что все запахи могут быть представлены числами от 0001 до 8888. Следовательно, по этой системе можно обозначить 8888 запахов, хотя сам Крокер констатировал, что “существуют сотни тысяч различных запахов”. Практическая ценность классификации Крокера – Хендерсона в том, что она позволяет на самом простом уровне систематизировать описание запахов.

“Обонятельная призма” Хенинга была создана в 1924 году.

По этой системе все обонятельные ощущения графически изображены в виде призмы, на углах которой обозначены основные обонятельные ощущения: цветочный, фруктовый, пряный, смолистый, пригорелый, вонючий запахи. Хенинг считал, что все запахи, которые не могут быть прямо отнесены к одному из перечисленных шести классов, должны были занять в этой призме положение на рёбрах, на плоскости или внутри её, в зависимости от того, со сколькими и с какими классами обнаруживается у них сходство. Основной недостаток системы Хенинга в том, что он построил свою схему обонятельных ощущений по аналогии со схемой цветовых или вкусовых ощущений, в то время как выделить основные обонятельные ощущения пока никому не удалось (Бронштейн 1956: 28-29).

Пока ещё не существует научно обоснованной системы классификации запахов. По-видимому, создать её будет возможно только тогда, когда будет создана единая, научно обоснованная теория обоняния (Плужников, Рязанцев 1991: 85).

Проблема обозначения запахов в лингвистике также ещё не получила глубокой разработки. Этим вопросом занимались, в частности, такие учёные, как И.Г.Рузин (Рузин 1994), Н.Д.Арутюнова (Арутюнова 1999).

Согласно И.Г.Рузину, который разработал классификацию атрибутов восприятия, существуют эталонные, градуальные и полифункциональные атрибуты восприятия. К эталонным атрибутам относятся денотатные – эталон может заключаться в самой внутренней форме слова (ср.: “хвойный запах”). Эталон может быть задан и вне слова – сознание соотносит атрибут с определённым объектом (Рузин 1994: 79). Большинство атрибутов запаха неэталонны: трудно подобрать эталон для смрадного, душистого, ароматного, стойкого запахов. Запах может также характеризовать и сам источник запаха (напр. Я чувствую запах кофе). Так как увеличивается число искусственных запахов, многие естественные запахи смещаются в разряд эталонных (Рузин 1994: 82).

Градуальными параметрами называются противоположные, то есть антонимичные слова. Как отмечает И.Г.Рузин, “запах не содержит собственных градуальных атрибутов. Хотя существуют выражения “сильный, приятный запах”, все эти признаки не собственные, а метафорически перенесены из другой области” (Рузин 1994: 94). Вкус и запах тесно взаимосвязаны. В языке для них существует широкий набор общих атрибутов. Одно и то же прилагательное может определять и вкус предмета, и его запах. Так как запаховые атрибуты на вкус не переносятся, то он является доминирующим (Рузин 1994: 98).

Н.Д.Арутюнова, Е.М. Вольф, занимаясь проблемой аксиологических значений, относят запахи к частнооценочным типам значения (Арутюнова 1999: 198, Вольф 1986: 91). Это наиболее индивидуализированный вид оценки, ср.: приятный – неприятный, вкусный – невкусный, привлекательный – непривлекательный, душистый – зловонный; то, что нравится – то, что не нравится и др. Вкусы, запахи и звуки (тембры) воспринимаются синтетически, индивидуально. Они неотделимы от соответствующих классов предметов (ср.: вкус вишни, запах розы, звук органа, шелковистость). Человек различает в ощущениях гораздо больше свойств сравнительно с теми, которые зафиксированы в его понятийной системе. Исключение составляют зрительные восприятия. Однако и здесь бывает трудно сформулировать именно то свойство образа, которое доставляет зрительное удовольствие или, напротив, отталкивает.

Бедность сенсорной семантики (за исключением зрительно воспринимаемых свойств), её отделённость от концептуальных систем выдвигает в ней на первый план аксиологическую классификацию. Оценочная характеристика ощущений и впечатлений, несмотря на свою прагматическую зависимость, оказывается важной для человека. Сказать о том, вкусна ли пища, приятен ли у человека голос, хорошо ли пахнет цветок, иногда бывает достаточно для характеристики объекта (Арутюнова 1999: 208).

Как отмечает Н.Д.Арутюнова, оценочные определения объекта различаются между собой по каналу связи. Они содержат указания на тот параметр предмета, который соответствует способу его восприятия человеком: вкусный, душистый, благозвучный, мелодичный, ароматный, зловонный, благоуханный и др. Универсальным является сенсорно-оценочный предикат “приятный”, а также общеоценочные предикаты “хороший” и “плохой”, употреблённые в значении гедонистической оценки (Арутюнова 1999: 209). Оценка запаха связана с ощущениями человека, с его опытом – психическим и физическим. “Оценка прямо проистекает из того ощущения, которое, независимо от воли и самоконтроля, испытывает человек” (Арутюнова 1999: 199).

ГЛАВА II. СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ ИМЁН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ

СО ЗНАЧЕНИЕМ “ЗАПАХ ” В НЕМЕЦКОМ, РУССКОМ И

УКРАИНСКОМ ЯЗЫКАХ

2.0. Предварительные замечания

В ходе проделанного исследования в немецком материале было обнаружено 190 имён существительных и именных словосочетаний , из них 42 единицы были получены путём сплошной выборки из словаря, а 153 были взяты из текста. В русском языке объём анализируемых единиц составил 147 лексем, из них 26 единиц получены из словаря, а 121 – из текста. В украинском языке было выявлено 140 единиц, 19 из которых было выбрано из словаря, а 121 – из текста.

Ср.:

(1) der Duftstrom ‘струя аромата’ (Süskind 1994: 56)

(2) аромат (СРЯ 1990: 35)

(3) пахощі (СУМ 1970, т.6: 101)

В данном исследовании были выявлены следующие структурные модели имён существительных в немецком, русском и украинском языках:

1) корневые (непроизводные) слова;

2) безаффиксные слова;

3) префиксальные слова;

4) суффиксальные слова;

5) слова, образованные способом аббревиации;

6) сложные слова;

7) словосочетания.

Рассмотрим данные модели в указанном порядке.

2.1. Корневые (непроизводные) слова

М.Д.Степанова выделяет две особенности у корневых слов: неразложимость их основ на морфемы и немотивированность. Корневые немецкие слова обычно включают один-два слога, типа: Tisch, klug, hier, lieben, Abend и т.д. Что касается заимствованных слов с неделимыми на немецкой почве основами, то они могут быть не только двусложными, но могут включать большее число слогов, например: Ren – dez – vous (n), Mag – no – lie (f) (Степанова 1979: 526).

Основы корневых слов могут участвовать в дальнейшем словопроизводстве в качестве производящих основ, например:

Tisch → Tisch – ler

klug → Klug – e

hier → hier – auf

lieb(en) → Lieb – e

Среди немецких имён существительных со значением “запах” было зафиксировано 11 корневых лексем. Приводим их список:

Имена существительные das Parfum, das Parfüm происходят от французского “parfum ” (DU 1996: 1121) и функционируют в немецком языке как параллельные формы.

Корневая лексема das Aroma восходит к латинскому “aroma ” (DU 1996: 142), а непроизводная лексема das Arom является его поэтическим вариантом (DU 1996: 142). Имя существительное der Aromat происходит, очевидно, от латинского “aromaticus ” (DU 1996: 142). Исконно немецкие имена существительные der Stank, der Dunst, der Duft, der Qualm, der Brodem, der Brodel являются корневыми, так как они неразложимы на морфемы и выступают в качестве производящих основ для других дериватов:

(4) der Dunst → dunstig ‘насыщенный парами’ (DU 1996: 372)

(5) der Duft →duftig ‘душистый, благоуханный’ (DU 1996: 370)

В русском языковом материале было обнаружено 5 корневых имён существительных со значением “запах”, а именно: дух, духи, аромат, смрад, вонь . Эти слова также не делятся на корень, а словообразовательные аффиксы в их структуре отсутствуют.

В материале украинской выборки было выявлено также 5 корневых имён существительных: дух, духи, парфуми, смор iд, аромат .

Зафиксированная в русском и украинском языках лексема аромат восходит к латинскому “aroma ”. Согласно Этимологическому словарю русского языка, духи – это калька французского “parfum ” (ЭСРЯ 1989: 120).

Исконно русские имена существительные дух, смрад, вонь могут выступать производящими основами, ср.:

(6) дух → душок (СРЯ 1990: 186)

(7) смрад → смрадный (СРЯ 1990: 735)

(8) вонь → вонючий (СРЯ 1990: 100)

Лексема парфуми восходит к французскому “parfum ”. Имена существительные дух, смор iд , являются производящими, ср.:

(9) дух → душок (СУМ 1970, т.2: 695)

(10) смор iд → смерд iти (ЭСРЯ 1989: 387)

2.2. Безаффиксные слова

Безаффиксные слова – это слова, образованные с помощью “нулевого” аффикса, не имеющего материального выражения. Например: выстрелить – выстрел, гнилой – гниль, звать - зов (Моисеев 1987: 114).

Эта модель является особенно трудной для анализа, потому что часто невозможно отличить производную основу от производящей, так как отсутствует словообразовательный аффикс – показатель производности. Этот вопрос может быть решен только с помощью исторической этимологии (Степанова 1979: 526).

В русском языке безаффиксным способом образованы два слова:

(11) чад ← чадить (ЭСРЯ 1987, т.4: 310)

(12) запах ← запахнуть (ЭСРЯ 1980, т.2: 53)

В украинском языке этим способом образованы два слова:

(13) випар ← випарювати (СУМ 1970, т.1: 448)

(14) запах ← запахнути (ЭСРЯ 1980, т.2: 53)

В материале немецкой выборки не было обнаружено имён существительных, образованных безаффиксным способом.

2.3. Префиксальные слова

В словах, образованных префиксальным способом, словообразовательная морфема предшествует производящей основе (Fleischer 1976: 76, Степанова 1979: 527, Городенська, Кравченко 1981: 49, Мурясов 1992: 118).

В материале немецкой выборки префиксальным способом были образованы следующие имена существительные:

Эти лексемы были образованы с помощью приставки ge- , которая среди множества своих значений обозначает результат, способность или качество (Fleischer 1976: 186), ср.:

(15) das Gestänker ← stänkern (DU 1996: 602)

(16) der Gestank ← der Stank (DU 1996: 602)

(17) der Geruch ← riechen (DU 1996: 594)

В целом, данный префикс является продуктивным в немецком словообразовании (Степанова 1979: 168, Paul 1957: 55-57).

В русском и украинском языках не было обнаружено имён существительных со значением “запах”, образованных префиксальным способом.

2.4. Суффиксальные слова

В словах, образованных суффиксальным способом, словообразовательная морфема находится после производящей основы (Степанова 1979: 527) и не может функционировать в языке как свободная морфема (ср. Fleischer 1976: 64, Клименко 1973: 111, Ковалик 1979: 312, Торопцев 1980: 38, Безпояско, Городенська 1987: 71, Каде 1993: 29).

Среди немецкой выборки были выявлены суффиксальные образования со следующими суффиксами:

- ung (3 ед.), -er (2 ед.), -(ig)keit (2 ед.), -chen , -ei , -ant (по одной ед. каждый суффикс).

По данным Г.Пауля, суффикс – ung является в немецком языке самым распространённым в образовании имён существительных (Paul 1957: 73). С помощью этого суффикса образуются имена существительные, которые обозначают событие, завершенный процесс (Fleischer 1976: 169), ср.:

(18) die Aromatisierung ‘ароматизация’ (DU 1996: 142) ←

aromatisieren ‘ароматизировать’ (DU 1996: 142)

(19) die Deodorierung ‘досл. перекрытие плохого, неприятного

запаха (тела)’ (DU 1996: 332) ←

deodorieren ‘досл. перекрывать плохой, неприятный

запах (тела)’ (DU 1996: 332)

(20) die Deodorisierung ‘досл. перекрытие плохого, неприятного

запаха (тела)’ (DU 1996: 332) ←

deodorisieren ‘досл. перекрывать плохой, неприятный

запах (тела)’ (DU 1996: 332)

Суффикс – er обозначает, в частности, лицо, обладающее отрицательными чертами характера и отрицательными склонностями. Например:

der Blender ‘очковтиратель, обманщик’ ← blenden ‘ослеплять, обманывать’

der Gaffer ‘зевака, ротозей’ ← gaffen ‘глазеть, глядеть, разинув рот’

(Степанова 1979: 135).

Среди исследуемых имен существительных со значением “запах” были отмечены два деривата с указанным выше значением суффикса - er :

Суффикс –(ig)keit придаёт существительным “значение качеств, свойств, признаков одушевлённых и неодушевлённых предметов” (Степанова 1979: 257):

Следует отметить, что имя существительное образуется с помощью суффикса -(ig)keit , если оно мотивируется именем прилагательным без суффикса –ig (Fleischer 1976: 152).

Ср. аналогичные дериваты:

die Ehrli ch keit ‘честность’ ← ehrlich ‘честный’

die Süβigkeit ‘сладость’ ← süβig ‘сладкий’

die Dauerhaftigkeit ‘стойкость, долговечность’ ←

dauerhaft ‘прочный, добротный’

die Zähigkeit ‘тягучесть, вязкость’ ← zäh ‘тягучий, вязкий’

В одном случае обнаружен дериват с суффиксом – chen :

(25) das Düftchen ‘досл. ароматик’ (DU 1996: 370) ←

der Duft ‘приятный запах’ (DU 1996: 370)

Суффикс –chen придаёт существительным значение субъективного отношения к человеку, предмету, явлению. Ср. другие примеры:

das Freundchen ‘дружок’ ← der Freund ‘друг’

das Häuschen ‘домик’ ← das Haus ‘дом’

das Väterchen ‘папочка’ ← der Vater ‘отец’ (Степанова 1979: 98).

Одним из значений суффикса –ei является значение действий и поступков человека с оценочной (большей частью отрицательной) характеристикой при основах соответствующих глаголов. Например:

die Alberei ‘дурачество, глупая выходка’ ← albern ‘дурачиться’

die Anflegelei ‘грубое оскорбление, хамство’ ← anflegeln ‘нагрубить’

die Faselei ‘бредни, вздор, болтовня’ ← faseln ‘пустословить’

(Степанова 1979: 115).

С помощью суффикса –ei было образовано одно существительное:

(26) die Stänkerei ‘вонь’ (DU 1996: 1453) ←

stänkern ‘досл. отравлять воздух вонью’

Суффикс –ant служит для обозначения неодушевлённых предметов и явлений при связанных производящих основах, а также при уникальных основах. Например:

der Brilliant ‘брильянт’ ← die Brillianz ‘блеск, великолепие’ (Степанова 1979: 56).

С помощью суффикса –ant от греческого слова deodor образовано имя существительное das Deodorant ‘досл. косметическое средство от запаха тела’ (DU 1996: 332).

В русском языке среди имён существительных, обозначающих “запах”, были выявлены следующие суффиксы: -ость (-есть) (7 ед.), -ок (2 ед.), -ани- (3 ед.), -к- (2 ед.), -ятин- , -инк- , -ищ- (по одной единице с каждым суффиксом).

Согласно Е.А.Земской, с помощью суффикса –ость образуются отприлагательные имена существительные со значением отвлечённого признака. Например:

глупый → глупость

весёлый → весёлость (Земская 1973: 245).

Приведём список лексем со значением “запах” в русском языке, образованных с помощью суффикса –ость (-есть ) :

(27) чадность ← чадный (СРЯ 1990: 874)

(28) тухлость ← тухлый (СРЯ 1990: 815)

(29) зловонность ← зловонный (СРЯ 1990: 233)

(30) благоуханность ← благоуханный (СРЯ 1990: 56)

(31) ароматичность ← ароматичный (СРЯ 1990: 35)

(32) ароматность ← ароматный (СРЯ 1990: 35)

(33) пахучесть ← пахучий (СРЯ 1990: 494)

Суффиксы –ок- , -к- , -ищ- придают исходным основам размерно-оценочные значения типа:

друг → дружок

брат → браток

лист → листок

пиво → пивко

ведро → ведёрко

дом → домище

рука → ручища (Земская 1973: 247).

Аналогичное значение данные суффиксы реализуют и в исследуемых дериватах:

(34) запашок ← запах (СРЯ 1990: 217)

(35) душок ← дух (СРЯ 1990: 187)

(36) вонища ← вонь (СРЯ 1990: 100)

(37) вонючка ← вонючий (СРЯ 1990: 100)

В лексемах (34), (35) наблюдается чередование согласных на морфемном шве – на границе основы и суффикса, - наиболее характерное явление для русского словообразования (ср. Земская 1973: 82, Балалыкина, Николаев 1985: 99, Янценецкая 1991: 123). С помощью суффикса –к- могут образовываться также отглагольные имена существительные со значением отвлечённого действия, а именно:

носить → носка

разрезать → разрезка (Земская 1973: 246). Ср.:

(38) пропитка ← пропитать (СРЯ 1990: 615)

Суффикс –инк- имеет значение единичности, совмещённое со значением уменьшительности, например:

песок → песчинка

изюм → изюминка

трава → травинка (Земская 1973: 249). Ср.:

(39) тухлинка ← тухлый (СРЯ 1990: 815)

Суффикс –(а)ни- имеет значение отвлечённого действия, ср.:

рисовать → рисование

петь → пение

Это же значение сообщает суффикс –ани- и следующим исходным основам:

(40) протухание ← протухать (СРЯ 1990: 624)

(41) благоухание ← благоухать (СРЯ 1990: 56)

(42) пропитывание ← пропитывать (СРЯ 1990: 615)

Имя существительное тухлятина (СРЯ 1990: 815) образовалось от прилагательного тухлый с помощью суффикса –атин- (-ятин) по аналогии со следующими дериватами:

козлятина ← козёл

медвежатина ← медведь

телятина ← телёнок

крольчатина ← кролик (Клубкова, Клубков 1986: 176).

Среди украинских слов были выделены дериваты со следующими суффиксами: - ість (7 ед.), -к- , -от- , -ок - , -ощ- , -ятин- (по одной единице с каждым суффиксом). Приводим полный список указанных дериватов:

(43) смердючість ← смердючий (СУМ 1970, т.9: 397)

(44) протухлість ← протухлий (СУМ 1970, т.8: 238)

(45) пахучість ← пахучий (СУМ 1970, т.6: 102)

(46) запашість ← запашний (СУМ 1970, т.3: 248)

(47) духмяність ← духмяний (СУМ 1970, т.2: 712)

(48) ароматичність ← ароматичний (СУМ 1970, т.1: 61)

(49) тухлість ← тухлий (СУМ 1970, т.10: 330)

(50) вонючка ← вонючий (СУМ 1970, т.1: 737)

(51) смердота ← смердіти (СУМ 1970, т.9: 397)

(52) пахощі ← пахнути (СУМ 1970, т.6: 101)

(53) тухлятина ← тухлий (СУМ 1970, т.10: 330)

2.5. Слова, образованные способом аббревиации

А.И.Моисеев пишет, что “аббревиация – это образование сокращённых слов” (Моисеев 1987: 118). Например:

специалист → спец

заместитель → зам

метрополитен → метро (Моисеев 1987: 118).

В.Фляйшер выделяет в этой связи два понятия: Abkürzungen; то есть “графические сокращения” (напр. km ← Kilometer, atm ← Atmosphäre) – и Kurzwörter ‘сокращённые слова’, то есть “несущие смысл части полной формы” (напр. Auto(mobil), Labor(atorium), Foto(grafie)) (Fleischer 1979: 230 – 231).

Этот способ словообразования является продуктивным в разговорной речи. Путём аббревиации в исследованном материале было образовано лишь одно слово:

(54) das Deo ← das Deodorant (DU 1996: 332)

В русском и украинском языках подобных образований обнаружено не было.

2.6. Сложные слова

Словосложение – весьма распространённый способ словообразования в немецком языке, причём продуктивность его непрерывно растёт (Степанова 1979: 530).

Сложные слова (композиты) – это лексемы, образованные путём сложения, то есть синтаксического объединения нескольких слов (Paul 1957: 5).

О.С.Ахманова определяет сложное слово как “составное слово, имеющее в своём составе не менее двух неаффиксальных морфем, выступающих в качестве основы (базы) слова” (Ахманова 1966: 430).

М.Д.Степанова называет сложными такие слова, словообразующая основа которых состоит из двух или нескольких корней, и в качестве внешних признаков сложного слова выделяет его цельнооформленность: фонетическую (наличие объединяющего ударения), орфографическую, морфологическую (Степанова 1953: 58, 64).

В.В.Лопатин и И.С.Улуханов считают сложные слова категорией “цельнооформленных лексических образований, основным признаком которых является наличие в слове двух или нескольких корневых морфем (или основ)” (Лопатин, Улуханов 1963: 203).

В ходе исследования среди немецких имён существительных со значением “запах” было выявлено 75 сложных слов, в русском языке – всего лишь 2 лексемы, в украинском же подобных образований обнаружено не было, ср.:

(55) der Hundeduft ‘собачий аромат’ (Süskind 1994: 236)

(56) das Blütenparfum ‘цветочные духи’ (Süskind 1994: 201)

(57) благовоние (СРЯ 1990: 55)

В качестве главного компонента все немецкие и русские композиты со значением “запах” имеют субстантивный компонент. В ходе проделанной работы было выявлено 49 композитов без соединительного элемента и 26 с соединительными элементами: -en- (15 ед.), -s- (9 ед.), -e- , -er- (по одной единице с каждым соединительным элементом), ср.:

(58) der Menschengeruch ‘запах толпы’ (Süskind 1994: 53)

(59) die Menschendünstelei ‘человеческие испарения’ (Süskind 1994: 21)

(60) der Leichenduft ‘трупный запах’ (Süskind 1994: 7)

(61) der Menschenduft ‘человеческий запах’ (Süskind 1994: 133)

(62) der Spermiengeruch ‘запах спермы’ (Süskind 1994: 270)

(63) der Leichengestank ‘трупное зловоние’ (Süskind 1994: 159)

(64) die Veilchennote ‘аромат фиалки’ (Süskind 1994: 184)

(65) das Blütenwasse r ‘цветочная вода’ (Süskind 1994: 124)

(66) das Blütenparfum ‘цветочные духи’ (Süskind 1994: 201)

(67) das Rosenwasser ‘розовая вода’ (Süskind 1994: 47)

(68) das Orangenblütendüftchen ‘запах цветов апельсинового дерева’

(Süskind 1994: 190)

(69) der Küchendunst ‘кухонные испарения’ (Süskind 1994: 238)

(70) der Menschenbrodem ‘человеческий чад’ (Süskind 1994: 148)

(71) der Myrrhendampf ‘пары мирры’ (Süskind 1994: 114)

(72) der Unauffälligkeitsgeruch ‘запах незаметности’ (Süskind 1994: 231)

(73) der Engelsduft ‘ангельский аромат’ (Süskind 1994: 198)

(74) der Hoffnungsgeruch ‘запах надежды’ (Süskind 1994: 165)

(75) der Unschuldsduft ‘аромат невинности’ (Süskind 1994: 233)

(76) der Geruchsrevier ‘заповедник запахов’ (Süskind 1994: 43)

(77) die Geruchsaura ‘запах’ (Süskind 1994: 40)

(78) die Geruchsbelästigung ‘обременение запахом’ (DU 1996: 594)

(79) die Frühlingsluft ‘аромат весеннего воздуха’ (Süskind 1994: 172)

(80) das Geruchsgebäude ‘сооружения из запахов’ (Süskind 1994: 55)

(81) der Hundeduft ‘собачий аромат’ (Süskind 1994: 236)

(82) der Mördergeruch ‘убийственный запах’ (Süskind 1994: 159)

(83) der Schulgeruch ‘школьный запах’ (Süskind 1994: 165)

(84) der Brillantduftfeuerwerk ‘фейерверк, пахнущий бриллиантами’

(Süskind 1994: 162)

(85) der Mundgeruch ‘запах изо рта’ (Süskind 1994: 239)

(86) der Schweißgeruch ‘потный запах’ (Süskind 1994: 303)

(87) der Moschusduft ‘мускуный аромат’ (Süskind 1994: 69)

(88) der Waldgeruch ‘запах леса’ (Süskind 1994: 165)

(89) der Holzgeruch ‘запах дров’ (Süskind 1994: 166)

(90) der Lavendelduft ‘аромат лаванды’ (Süskind 1994: 126)

(91) der Stadtgeruch ‘городской запах’ (Süskind 1994: 269)

(92) die Duftkerzen ‘ароматные свечи’ (Süskind 1994: 122)

(93) der Weihrauchqualm ‘дым ладана’ (Süskind 1994: 114)

(94) der Tabakqualmgeruch ‘запах табачного дыма’ (Süskind 1994: 238)

(95) die Modeparfüms ‘модные духи’ (Süskind 1994: 71)

(96) der Fischgeruch ‘рыбный запах’ (Süskind 1994: 7)

(97) der Odelgestank ‘козлиное зловоние’ (Süskind 1994: 137)

(98) der Weingeruch ‘запах вина’ (Süskind 1994: 238)

(99) der Milchdunst ‘дуновение молока’ (Süskind 1994: 18)

(100) der Kalkduft ‘аромат пористого известняка’ (Süskind 1994: 234)

(101) der Meergeruch ‘запах моря’ (Süskind 1994: 165)

(102) der Grundgeruch ‘основной запах’ (Süskind 1994: 236)

(103) die Duftkombination ‘комбинация запахов’ (Süskind 1994: 48)

(104) die Duftkomposition ‘композиция запахов’ (Süskind 1994: 58)

(105) der Duftstrom ‘струя аромата’ (Süskind 1994: 56)

(106) das Duftkleid ‘запах’ (Süskind 1994: 264)

(107) das Duftkonglomerat ‘конгломерат запахов’ (Süskind 1994: 238)

(108) das Duftkissen ‘ароматная подушка’ (DU 1996: 370)

(109) der Aasgeruch ‘запах падали’ (DU 1996: 49)

(110) der Aasgestank ‘зловоние падали’ (DU 1996: 49)

(111) das Backaroma ‘кондитерский ароматизатор’ (DU 1996: 201)

(112) das Riechwasser ‘туалетная вода’ (DU 1996: 1255)

(113) der Riechstoff ‘ароматическое вещество’ (DU 1996: 1255)

(114) das Riechmittel ‘ароматическое средство’ (DU 1996: 1255)

(115) das Duftwasser ‘туалетная вода’ (DU 1996: 370)

(116) der Duftstoff ‘ароматное вещество’ (DU 1996: 370)

(117) die Dunstwolke ‘облако испарений’ (DU 1996: 372)

(118) die Dunstschicht ‘слой испарений’ (DU 1996: 372)

(119) der Deodorantspray ‘дезодорант’ (DU 1996: 332)

(120) die Duftwolke ‘облако аромата’ (DU 1996: 370)

(121) der Dufthauch ‘аромат’ (DU 1996: 370)

(122) die Duftnote ‘запах’ (Süskind 1994: 250)

(123) der Tiergeruch ‘запах животных’ (Süskind 1994: 43)

(124) der Pulvergestank ‘пороховая вонь’ (Süskind 1994: 53)

(125) der Harzduft ‘смоляные испарения’ (Süskind 1994: 32)

(126) das Duftgemenge ‘мешанина ароматов’ (Süskind 1994: 44)

(127) die Wohlgerüche ‘благовония’ (Süskind 1994: 8)

(128) der Duftatom ‘обрывок, атом нежного запаха’ (Süskind 1994: 50)

(129) das Duftgemisch ‘коктейль ароматов’ (Süskind 1994: 48)

В отличие от немецкого языка, где композиты образованы путём “чистого” словосложения, то есть по схеме “слово + слово” (см. выше (55)-(129)), в русском языке были обнаружены два деривата, образованных способом словосложения и с участием суффикса (так называемый сложносуффиксальный способ) (Моисеев 1987: 118), ср.:

(130) благовон-и-е (СРЯ 1990: 55) ← благо + вонь + и(е)

(131) зловон-и-е (СРЯ 1990: 233) ← зло + вонь + и(е)

Среди немецких композитов были обнаружены слова, состоящие из трёх элементов, ср.:

(132) das Orangen-blüten-düftchen ‘запах цветов апельсинового дерева’ (Süskind 1994: 190)

(133) das Brilliant-duft-feurwerk ‘фейерверк, пахнущий бриллиантами’ (Süskind 1994: 162)

(134) der Tabak-qualm-geruch ‘запах табачного дыма’ (Süskind 1994: 114)

2.7. Запахи, выраженные словосочетаниями

В текстах были обнаружены словосочетания со значением “запах”, выраженные подчинительными словосочетаниями (далее – СС). В немецком языке было обнаружено 95 единиц, в русском - 111, в украинском - 90. Под подчинительными в работе понимаются СС, компоненты которых связаны подчинительной связью. Отличительной особенностью подчинительных СС является то, что они состоят из ведущего и зависимого компонента. В зависимости от того, какая часть речи является ведущим компонентом, выделяют: субстантивные, адъективные, глагольные, адвербиальные, местоимённые СС (ср. Бархударов, Штелинг 1965: 25; Москальская 1971: 320; Шендельс 1979: 287; Пономарьова 1997: 78, Sommerfeldt/Starke 1998: 185). Необходимо отметить, что все исследуемые подчинительные СС являются субстантивными как в немецком, так в русском и украинском языках. Они представлены двумя типами:

- подчинительными субстантивными СС с зависимым компонентом в препозиции , ср.:

(135) fleischlicher Duft ‘запах плоти’ (Süskind 1994: 21)

(136) sündiger Duft ‘запах греха’ (Süskind 1994: 21)

(137) человеческий запах (Зюскинд 2000: 33)

(138) людський запах (Зюскінд 1996: 8)

- подчинительными субстантивными СС с зависимым компонентом в постпозиции , ср.:

(139) der Duft eines schweißenden Pferds ‘запах конского пота’

(Süskind 1994: 48)

(140) der Geruch des Meeres ‘запах моря’ (Süskind 1994: 46)

(141) der Duft des Holzes ‘запах дерева’ (Süskind 1994: 32)

(142) der Geruch der sandigen Straße ‘запах дорожной пыли’

(Süskind 1994: 147)

(143) запах жертвы (Зюскинд 2000: 201)

(144) аромат рыжеволосой девушки (Зюскинд 2000: 210)

(145) аромат фиалки (Зюскинд 2000: 230)

(146) запах надії (Зюскінд 1996: 53)

(147) запах причалених до берега човнів (Зюскінд 1996: 53)

(148) запах вівчарів (Зюскінд 1996: 48)

(149) сморід старого козла (Зюскінд 1996: 49)

ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ II

Структурный анализ имен существительных со значением “запах” в немецком, русском и украинском языках позволил сделать следующие выводы:

1) Немецкие, русские и украинские имена существительные со значением запах образуются по следующим общим структурным моделям:

а) корневые слова;

б) суффиксальные слова (см. табл. 2.1).

Таблица 2.1

Словообразовательные модели имён существительных

со значением запах в немецком, русском и украинском языках

2) С точки зрения набора словообразовательных средств анализируемые языки не обнаруживают заметных количественных различий (немецкий язык – 7 суффиксов и 1 префикс, русский язык – 7 суффиксов, украинский язык – 6 суффиксов).

3) Наиболее продуктивными в немецком языке оказались сложные слова (композиты) (см. таблицу 2.1). Напротив, в славянских языках дериваты этой модели либо полностью отсутствуют (украинский язык), либо представлены единичными образованиями (русский язык). В русском и украинском языках наиболее продуктивными являются суффиксальные образования. Отметим, что и в немецком языке этот способ образования является относительно многочисленным и занимает второе место по продуктивности (см. таблицу 2.1).

4) В немецком языке существуют словообразовательные модели имён существительных со значением “запах”, которые отсутствуют в украинском и русском языках. К таким моделям относится префиксация и аббревиация (см. разделы 2.3. и 2.5.).

5) В ходе проделанной работы было установлено, что в текстах словосочетания являются наиболее широко используемым средством выражения запахов как в немецком, так и в русском и украинском языках.

ГЛАВА III. СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ИМЁН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ СО ЗНАЧЕНИЕМ “ЗАПАХ ” В НЕМЕЦКОМ, РУССКОМ И УКРАИНСКОМ ЯЗЫКАХ

3.0. Предварительные замечания

Опираясь на словарные толкования и контекст имён существительных со значением “запах”, в немецком, русском и украинском языках были выявлены следующие семантические группы:

1) лексемы и словосочетания, называющие собственно запах;

2) имена существительные, обозначающие запах как “ процесс и результат действия”;

3) имена существительные, называющие лицо/предмет, несущее определённый запах;

4) имена существительные, которые обозначают то, что служит для создания (приятного) запаха;

5) имена существительные, передающие собирательное понятие “запах”;

6) языковые средства со значением “запах”, образованные в результате вторичной номинации.

Рассмотрим данные смысловые группы в указанной последовательности.

3.1. Лексемы и словосочетания, называющие собственно

запах

Во время анализа лексем и словосочетаний, называющих собственно запах, в немецком языке было обнаружено 123 единицы, в русском -116, а в украинском – 114 лексических единиц.

В ходе исследования были выделены три группы имён существительных со значением “запах”, которые обозначают нейтральные, приятные и неприятные запахи.

Рассмотрим группу имён существительных, в которую вошли нейтральные запахи .

В словаре DU значение существительного das Aroma описывается следующим образом: “сильный, интенсивный, [приятный ] запах ”. Ср.: “ kräftiger, intensiver [Wohl]geruch ” . В этой же словарной статье помещаются следующие примеры:

(150) ein starkes, [un]angenehmes Aroma ‘сильный, [не]приятный запах’

(151) kein Aroma haben ‘не иметь запаха’

(152) die Zigarette hat ein volles Aroma ‘досл. у сигареты густой аромат’

(153) das Aroma des Kaffees ‘аромат кофе’ (DU 1996: 142).

Основываясь на эти примеры, можно сделать вывод, что имя существительное das Aroma называет как приятные, так и неприятные запахи, то есть имеет нейтральное значение.

DU описывает значение имени существительного der Duft , с одной стороны, как “досл. приятно воспринимаемый, от нежного до интенсивного запах ”, с другой стороны, как “(ирон.) неприятный запах ”, ср.: “angenehm empfundener, zarter bis intensiver Geruch; ironisch - unangenehmer Geruch ”. В этой же статье находим следующие примеры:

(154) der Duft von Parfüm ‘аромат духов’

(155) der Duft von Knoblauch ‘запах чеснока’

Основываясь на словарную статью, можно сказать, что за именем существительным der Duft закреплено значение нейтрального запаха.

Лексема das Düftchen является ‘диминутивом слова der Duft ’, ср.: “Verkleinerung zu Duft ” (DU 1996: 369).

Имя существительное der Geruch обозначает ‘досл. испарение, излияние, которое воспринимается обонятельным органом ’, ср.: “Ausdünstung, Ausströmung, die durch das Geruchsorgan wahrgenommen wird ”. Например:

(156) ein süßlicher Geruch ‘досл. сладковатый запах’

(157) ein stechender Geruch ‘ досл. едкий запах’

Имя существительное die Geruchslosigkeit находится в оппозиции ко всем лексемам, так как оно обозначает ‘отсутствие запаха ’ , ср.: “geruchslose Beschaffenheit ” (DU 1996:594).

В русском и украинском языках имя существительное запах толкуется словарями сходным образом, а именно: “свойство чего-нибудь, воспринимаемое обонянием ” (СРЯ 1990: 217, СУМ 1970, т.3: 247). Согласно этому лексикографическому определению, слово запах не обладает само по себе положительным или отрицательным значением и может быть квалифицировано как нейтральное, ср.:

(158) приятный запах (СРЯ 1990: 217)

(159) запах сена (СРЯ 1990: 217)

(160) запах цветов (СРЯ 1990: 217)

Имя существительное дух в украинском и русском языках обозначает “то же, что запах ” (СРЯ 1990: 186, СУМ 1970, т.2: 695), ср.:

(161) тяжёлый дух (СРЯ 1990: 186)

Рассмотрим далее группу имён существительных, которые называют приятные запахи .

Лексема das Arom , согласно DU, является “досл. поэтической формой существительного das Aroma ”, ср.: “dichterisch für das Aroma ” (DU 1996: 142).

Имя существительное die Duftigkeit толкуется как ‘досл. душистое, (благоуханное) свойство (качество) ’, ср.: “duftige Beschaffenheit ” (DU 1996: 369).

Согласно словарю русского языка, имя существительное благоухание обозначает “аромат, приятный запах ” (СРЯ 1990: 56).

Лексема благоуханность образована от имени прилагательного благоуханный , что значит “распространяющий благоухание, аромат ” (СРЯ 1990: 56).

В украинском и русском языках имя существительное аромат обозначает “душистый, приятный запах ” (СРЯ 1990: 35, СУМ 1970, т.1: 61), ср.:

(162) аромат полей (СРЯ 1990: 35)

Имена существительные русского языка ароматность , ароматичность , и лексема украинского языка ароматичність обозначают “распространение аромата, насыщение ароматом ” (СРЯ 1990: 35, СУМ 1970, т.1: 61).

Лексема пахучесть и пахучість обозначают “сильный, обычно приятный запах ” (СРЯ 1990: 494, СУМ 1970, т.6: 102). Интенсивность запаха подчёркивает имя прилагательное “сильный”.

Лексемы запашість , духмяність обозначают то, что “имеет сильный, приятный запах ” (СУМ 1970, т.3: 248, т.2: 712).

Имя существительное пахощі толкуется как “запахи, обычно приятные, ароматные; то же, что духи ” (СУМ 1970, т.6: 101).

В группу, называющую отрицательные запахи , вошли следующие лексемы.

Лексема der Gestank определяется как “плохой, дурной запах ”, ср.: “übler Geruch ”. Например:

(163) ein scheußlicher, schwefliger Gestank ‘досл. отвратительная сернистая вонь’

(164) ein Gestank von faulen Eiern schlug ihnen entgegen ‘вонь тухлых яиц ударила им в лицо’ (DU 1996: 602).

Согласно толкованию, имя существительное der Gestank называет лишь неприятные запахи.

Лексемы das Gestänker и die Stänkerei означают ‘досл. (длительное, долговременное) зловоние ’, ср.: “( dauerndes) Stänkern ” (DU 1996: 602, 1453).

Имя сущестивтельное der Stank обозначает ‘досл. (в редких случаях) вонь ’, ср.: “ (selten) Gestank ” (DU 1996: 1453.

Лексема запашок обозначает в обоих языках “слабый, неприятный запах ” (СРЯ 1990: 217, СУМ 1970, т.3: 248), ср.:

(165) мясо с запашком (СРЯ 1990: 217)

Имя прилагательное “слабый”, упомянутое в толковании, подчёркивает неинтенсивность запаха.

Имя существительное зловоние толкуется как “отвратительный запах, смрад, вонь ”, ср.:

(166) испускать зловоние (СРЯ 1990: 233)

Лексема зловонность происходит от имени прилагательного зловонный , что значит “издающий зловоние ” (СРЯ 1990: 233).

Лексема душок передаёт “запах от чего-либо загнивающего, несвежего ”, ср.:

(167) рыба с душком (СРЯ 1990: 187)

Толкование имени существительного вонь – “отвратительный запах, зловоние ”. Производным от него является имя существительное вонища , которое обладает большей интенсивностью, усилением значения (СРЯ 1990: 100).

Лексемы смрад и сморід обозначают “неприятный, вонючий запах ” (СРЯ 1990: 735, СУМ 1970, т.9: 496).

В украинском языке слова смердота и сморід являются синонимами (СУМ 1970, т.9: 397). Имя существительное смердючість обозначает то, что “имеет неприятный, плохой запах; то, что наполнено вонью ” (СУМ 1970, т.9: 397).

Проанализировав данные лексемы и опираясь на словарные толкования, можно сделать следующие выводы. Лексема der Geruch оказалась в немецком языке ключевой. Это нейтральное слово. Ему нельзя вне контекста приписать плохой или хороший запах. Через эту лексему описываются словарные значения других имён существительных со значением “запах”.

Кроме имени существительного der Geruch ключевыми являются лексемы der Duft и der Gestank . Они также входят в структуру композитов и словосочетаний, выступая их главным компонентом.

Проанализировав лексемы русского и украинского языка, можно сделать вывод, что ключевым словом является слово запах . Оно имеет нейтральное значение и с его помощью описываются словарные значения других имён существительных.

Таблица 3.1 включает в себя обобщение количественных данных по каждой рассмотренной группе.

Таблица 3.1

Коннотативные значения имён существительных,

называющих собственно запах

Приведённые в таблице 3.1 подсчёты позволяют сделать вывод о том, что наименее продуктивной в русском и украинском языках является группа имён существительных, обозначающих нейтральный запах, а в немецком языке – имена существительные, обозначающие неприятные запахи.

Распределим композиты и словосочетания немецкого языка и словосочетания русского и украинского языков, которые были выбраны из романа П.Зюскинда “Парфюмер” и его переводов на русский и украинский языки по следующим тематическим группам, в основе которых лежат следующие категории:

¨ флора;

¨ фауна;

¨ неживая природа;

¨ пищевые продукты;

¨ продукты трудовой деятельности человека;

¨ человек.

Таблица 3.2 содержит количественную характеристику каждой тематической группы.

Таблица 3.2

Тематические группы композитов и словосочетаний,

называющих собственно запах

Как показывает таблица 3.2, наиболее продуктивной является группа флоры. Рассмотрим каждую группу в отдельности.

1. Флора.

Подавляющее большинство запахов этой группы составляют цветочные запахи. Сюда входят также запах дерева и различных его сортов.

Опираясь на контекст можно сделать вывод, что все языковые средства этой группы обладают положительной коннотацией, ср.:

“Er sah nichts, er hörte und spürte nichts. Er roch nur den Duft des Holzes , der um ihn herum aufstieg und sich unter dem Dach wie unter einer Haube fing. Er trank diesen Duft, er ertrank darin, imprägnierte sich damit bis in die letzte innerste Pore, wurde selbst Holz, wie eine hölzerne Puppe, wie ein Pinocchio lag er auf dem Holzstoß, wie tot, bis er, nach langer Zeit, vielleicht nach einer halben Stunde erst, das Wort “Holz” hervorwürgte. … Noch Tage später war er von dem intensiven Geruchserlebnis ganz benommen und brabbelte, wenn die Erinnerung daran zu kräftig in ihm aufstieg, beschwörend “Holz, Holz” vor sich hin” (Süskind 1994 : 32-33).

Ср. также русский и украинский варианты:

“Он ничего не видел, ничего не слышал и не ощущал. Он просто вдыхал запах дерева , клубившийся вокруг него и скапливающийся под крышей, как под колпаком. Он пил этот запах, утопал в нём, напитывался им до самой последней внутренней поры, сам становился деревом, он лежал на груде дерева, как деревянная кукла, как пиноккио, как мёртвый, пока, спустя долгое время, может быть полчаса, он не изрыгнул из себя слово “дрова” (Зюскинд 2000: 46).

“Він тільки вдихав запах дерева , що підіймався довкола й зависав під дахом, як під ковпаком. Він пив цей запах, упивався ним, наситившись до останньої пори, він сам перетворився в дерево, у дерев’ну, як Піноккіо, ляльку, лежав мов мертвий на купі дров, доки кінець кінцем, може, через півгодини видавив із себе слово “дерево” (Зюскінд 1993: 12).

2. Человек.

К данной тематической группе относятся композиты и словосочетания, которые обозначают запахи, источаемые людьми в разные периоды их жизни. Сюда входят запахи не только здоровых или больных, молодых или старых людей, но и специфические запахи людей разных профессий.