Записки энтомолога (Гребенников В.С.) - часть 2

лаборатория химических веществ с .совершенно неожиданными 

свойствами, невероятно экономичные и мощные двигатели, уст­

ройства для обнаружения сверхслабых звуков и запахов или 

добычи, находящейся даже глубоко под землей, метеорологи­

ческие приборы — всего не перечесть. 

Некоторые из этих приборов и устройств инженеры уже 

«взяли взаймы» у насекомых. 

И что для меня особенно отрадно — а я ведь так неравно­

душен к окраске и форме насекомых! — в научных и техниче­

ских журналах стали появляться серьезные статьи о возмож­

ности и необходимости использования художниками-конструкто­

рами в технике и быту принципов окраски живых существ. А в 

некоторых художественных учебных заведениях уже введен 

специальный курс бионики. 

Но успешно развиваться бионика сможет лишь тогда, когда 

целая армия молодых ученых пойдет на штурм тайн, миллионы 

лет скрытых от человека. Ученых не только серьезных и вдум­

чивых — ученых-романтиков, ученых-художников и ученых-

мечтателей. И чтобы стать таким, нужно, мне кажется, чтобы 

огонек этот вспыхнул еще в детстве. К сожалению, загорается 

такой огонек лишь у немногих. Почему это? 

Вспомню опять свои школьные годы. Как ни странно, зооло­

гию, которую нам преподавали в школе, я недолюбливал: уж 

очень скучной она мне казалась. Получилось так, что у меня 

тогда было две зоологии: вот та, сухая и казенная, и другая, 

увлекательная, красивая, всегда новая, непознанная — в лесу, в 

горах, в старых, истрепанных томах «Жизни животных» Брема 

и в книге о насекомых Фабра, за дверями симферопольского 

музея. Но ведь с этой, «второй» зоологией я познакомился слу­

чайно— ни Брем, ни Фабр могли вовремя не подвернуться, 

вполне бы я мог никогда не попасть в рабочую комнату Сергея 

Ивановича и в хранилище музея, куда не допускались посто­

ронние. 

А ведь можно сделать так, чтобы такие встречи с природой 

были не случайными, и потому все-таки лучшее место для 

них — школа. Нужно, чтобы именно здесь, в школе, а не где-то 

за ее стенами, ты впервые увидел своими глазами, как выхо­

дит из тени планеты один из спутников Юпитера, как рожда­

ется кристалл, как из одной плавающей в капельке воды ин­

фузории становятся две — явления, чудесные и сами по себе, 

чудесные и тем, что они способны озарить весь дальнейший 

жизненный путь человека, указав ему его призвание. 

И если у кого-нибудь из вас загорелся такой чудесный ого­

нек, пусть даже странный для других  — н е тушите его. Прой-

7 

дут годы, он разгорится, и вы непременно найдете ему единст­

венно правильное применение. 

Но вернемся к насекомым. Именно на изучение этого ин­

тереснейшего мира мне хочется нацелить юных любознатель­

ных читателей — слишком мало сейчас настоящих любителей 

энтомологии. Насекомых наблюдать трудно — очень уж мелки. 

Приходится вооружаться и оптикой, и, главное, терпением. 

Зато если повезет, можно увидеть нечто новое, необычное, на 

первый взгляд совершенно необъяснимое; тогда, если провести 

наблюдение внимательней, тоньше, осмысленней,— порой уда­

ется докопаться до истины. Редко это случается, зато не исклю­

чена возможность, что какое-нибудь из этих наблюдений 

окажется полезным для науки. Даже то сравнительно не­

многое, что известно о насекомых, уже послужило ценным 

материалом для бионики. Но ведь насекомых, жизнь боль­

шинства из которых почти не изучена, на земле более мил­

лиона видов. 

Более миллиона — вы задумались над этой цифрой? Позво­

ночных животных на земле около 70 тысяч видов, насекомых 

же — около миллиона. И почему «около»? Да потому, что уче­

ные, наверное, никогда не перестанут открывать новые и но­

вые виды. В тридцатых годах прошлого столетия энтомологам 

было известно 30 тысяч видов насекомых, причем предполага­

лось, что всего их, вместе с неоткрытыми, около 60 тысяч видов. 

Однако в настоящее время в энтомологические каталоги вне­

сено уже около миллиона видов, а общая предполагаемая 

цифра близка к двум миллионам. И хотя каждые сутки в ми­

ре в среднем публикуется десяток новых научных работ по 

энтомологии, жизнь и строение подавляющего большинства на­

секомых— почти сплошная тайна. По одной загадке на вид — 

и то получится миллион загадок. Отсюда и название этой 

книжки. 

Бионика — наука будущего — ждет вас! 

...Сейчас я снова усажу Сережку на заднее сиденье «везде--

хода», потом сяду сам и легонько оттолкнусь ногой. Включать 

мотор не нужно: хоть уклон невелик, но поможет попутный 

ветерок, и долго-долго мы будем медленно катиться вниз. 

Сверну ли к красноватым илистым берегам большого соленого 

озера, синеющего слева, или маленький «Д-4» вынесет нас 

сквозь струящееся весеннее марево к далеким лесам, пока да­

же не знаю — там будет видно. Но где бы мы ни остановились—> 

на седых солончаках, на опушке березового колка, у межи 

вспаханного поля — везде меня ждут нераскрытые тайны уди­

вительного мира насекомых. Удалось бы подглядеть, разгадать 

8 

хотя бы еще одну из них! Но даже если и не удастся, все равно 

в дневнике моем прибавятся две-три странички. 

А интересными ли они получатся, эти страницы,— судить 

читателю. 

ТАЙНЫ ТРАВЯНЫХ ДЖУНГЛЕЙ 

Белые муфточки 

На стеблях травы — белые пушистые комочки, будто кто 

обронил кусочки ваты. Срываю одну былинку — комочек оказы­

вается аккуратной белоснежной муфточкой, внутри которой 

проходит травинка. Сквозь нежную «вату» проглядывают ряды 

маленьких коконов. 

Мы берем несколько таких стебельков вместе с муфточками 

и кладем в пробирку. Дома, через несколько дней, многие ко­

коны заметно темнеют. Вот приоткрывается маленькая крышеч­

ка одного из них, показывается головка с усиками, и на свет 

появляется крошечное изящное насекомое с нежными прозрач­

ными крыльями. 

Это — апантёлес, наездник из семейства браконид, грозный 

враг многих вредных гусениц. Разыскав подходящую молодую 

гусеницу, самка апантелеса откладывает в нее несколько десят­

ков крошечных яичек. Вышедшие из них личинки аккуратно 

выедают гусеницу изнутри, поначалу не причиняя ей большого 

вреда. Гусеница ползает по траве, питается, а внутри нее ра­

стут да растут личинки апантелеса. В один прекрасный день 

подросшие личинки дружно доедают свою хозяйку, покидай 

затем продырявленную во многих местах пустую шкурку. Вско­

ре они располагаются тесным кольцом вокруг того стебля, на 

котором застал гусеницу ее смертный час, выпускают тончайшие 

белые паутинки, и пушистый комок скрывает их от врагов. 

В плотных коконах, что видны внутри комочка, они и окукли­

ваются. 

Часто вздрагивая усиками, наши апантелесы резво бегают 

-внутри пробирки. Их становится так много, что часть приходит­

ся выпустить на волю. Скоро все коконы пустеют. Кладу в про­

бирку маленький комочек ваты, смоченный сладкой водой. 

Обстукав усиками, один апантелес пробует его на вкус. Слад­

ко! Наездник начинает жадно сосать. 

Вскоре у лакомства образуется толчея. Все наездники соби­

раются в этом конце пробирки, каждый норовит лизнуть слад­

кой водички. Первый апантёлес, видимо, сыт. Расталкивая 

9 

братьев и сестер, он выбирается в сторонку и начинает умы­

ваться: облизывает усики, от основания до самого кончика, 

'забавно чистит ножки, обтирая ими спинку, крылья. Этот туалет 

занимает у него минут двадцать. 

Сережа каждый день подкладывает им пищу. Наездники 

живут у нас целую неделю. Оставив несколько экземпляров 

для коллекции, я выношу остальных на крыльцо и выпускаю. 

Сверкая на солнце крохотными крылышками, апантелесы раз­

летаются. Немало прожорливых гусениц истребят они за лето, 

немало спасут растений, эти наши маленькие друзья. 

Химическое  о р у ж и е 

Среди ослепительно-белых солончаков вдоль озерного поло­

гого берега — неожиданный островок ярко-зеленой травы. А по 

траве ползают большие черно-фиолетовые насекомые. Из-под 

маленьких, ничего не прикрывающих надкрыльев высовывается 

огромное, толстое, волочащееся по траве брюшко. Зовутся эти 

странные жуки майками, а принадлежат они к семейству с не 

менее странным названием —нарывников. Но название дано 

не зря: возьмешь ту же майку в руки — и на всех сочленениях 

10