Вселенная и человечество. том 5 (Г. Кремер) - часть 19

представление  о  физических  познаниях  римлян,  сюда  же  относятся  различныя 

техническия сооружения (дорожные  сооружения, мосты, водопроводы и т. д.); более 

точиых  сведений  у  нас  нет.  Мы  заключаем  об  их  особенных  познанияхъ 

в  учении  о  теплоте  по  устройству  отопления,  как  мы  его  находим  еще  теперь 

в  помпейских  баняхъ;  устройство  и  проведение  отопления  способны  вызвать 

наше  полнейшее  изумление.  И  простые    кухонные    печи  этого  погибшого  города 

являются немыми свидетелями выдающихся знаний по тешюпроводности тел.

 

В  особеяности  одно  обстоятельство  указывает  нам,  как  умел  Рим  при- 

своит  себе  самое  лучшее  от  всякого  покоренного  народа.  Когда  римляне  пред- 

ИИриняли  поход  против  Германии  и  впервые  познакомились  с  нравами  и  обы- 

чаями  древних  германцев,  они  скоро  увидели,  что  здесь  многого  не  возьмешь. 

Суровый,  воинственный  германский  народ  не  мог  ничего  предложить  римля- 

нам,  стоявшим  на  высокой  ступени  культуры  и  присвоившим  себе  всю 

утонченность  древней  культуры,  ничего,  кроме  одного  предмета.  Последнимъ 

было  мыло,  о  котором  Либих,  как  известно,  утверждает,  что  количество  рас- 

ходуемого  мыла  дает  возможность  судить  о  культурном  состоянии  страны. 

Мыло,  в  самом  деле,  изобретено  древними  германцами,  которые  приготовляли  его, 

сплавляя  жир  с  буковой  золой.  На  ценные    свойства  мыла  указал  сначала 

римский  врач  Гален  и  описал,  что  мыло  действует  размягчающим  образом, 

и  что  можно  с  успехом  пользоваться  им  для  чистки  тела  и  платья  от  грязи. 

Изобретенное  суровым  и  воинственным  народом  мыло  скоро  превратилось  въ 

неизбежную  принадлежность  туалетного  стола  знатной  римлянки,  и  уже  одинъ 

туалетный  стол  был  бы  в  состоянии  дать  нам  понятие  о  большом  количе- 

стве  химических  продуктов,  которые  добывались  римлянами,  и  из  которыхъ 

римский  парфюмер  умел  готовить  целую  массу  душистых  эссенций,  мазей, 

средств для окраски волос, помад и настоек.

 

Из  всего  сказанного  очевидно,  что  Рим  был  первым  государством,  въ 

котором  процветала  богатая  промышленность  на  почве  физического  и  химиче- 

ского знания. Влияние ея на развитие мировой державы несомненно, и именно она 

во  многих  отношениях  создала  превосходство  Рима  над  прочими  народами.  Кроме 

прямой  пользы  химической  промышленности,  нам  осталось  еще  разсмотреть 

косвенную,  получавшуюся  от  обмена  продуктов  означенной  промышленности 

на  произведения  других  народов.  Богатство  и  благосостояние  Рима  в  эпоху 

императоров,  вошедшее  в  пословицу,  во  всяком  случае,  было,  в  немалой 

своей  части,  косвенным  следствием  высокого  развития  древнеримской  химиче- 

ской  промышленности.  Рим  находился  в  тесных  торговых  сношениях  почти 

со  всеми  народами  своего  времени;  можно  проследить  его  торговые    сношения 

так  же  хорошо,  как  у  других  древних  народов,  если  мы  будем  основываться 

при  таком  изследовании  на  продуктах  какой-либо  отрасли  промышленности. 

Состав  продуктов  исчезнувших  культур,  определенный  анализами,  ясно  ука- 

зал  пам  тепер  тот  путь,  по  которому  некогда  доставлялись  сырые  ыатериалы. 

Хотя  о  многих  международных  отношениях  древних  народов  осталось  очень 

мало  документов,  тем  не  менее,  благодаря  упомянутым  анализам  и  другимъ 

соображениям, эти отношения теперь не представляют собой загадки.

 

Если  оставить  в  стороне  торговлю  жизненными  припасами  и  рабами  и 

иметь  в  виду  исключительно  продукты  химической  промышленности,  то  междуна- 

родная торговля у народов древности совершалась следующим образом. Егип-

 

тяне  были  народомь,  достигшим  громадного  богатства  благодаря  вывозу  продук- 

тов  своей  плодородной  страны  и  своей  высоко  развитой  химической  промышлен- 

ности,  но,  несмотря  на  оживленеый  вывоз,  в  общем,  они  имели  мало  склон- 

ности  к  морской  торговле  и  мореплаванию.  В  древнем  Егяпте  был  недостатокъ 

гаваней,  да  и  те  служили  скорее  пристанями  не  для  своих,  а  для  чужих  ко- 

раблей  (египетского  торгового  флота  не  существовало,  египтяния  не  любил  моря 

и  для  него  божество  моря  было  понятием  всего  худого).  Вследствие  этого  не- 

многочисленные    гавани  древнеегипетского  государства  оживлялись,  главным  обра- 

зом,  присутствием  в  них  финикийских  кораблей,  и  финикийские  купцы  взяли 

на  себя  весь  вывоз  химических  продуктов  древняго  Егнпта,  прежде  всего  кра- 

сок,  окрашенных  материй,  стекда,  лекарств,  произведений  керамики,  парфю- 

мерных  товаров  и  т.  д.  Не  встречакщияся  в  Египте  руды,  как  свинцовый 

и  сурмяный  блеск,  применявшияся  в  болъших  количествах  для  окраски  бро- 

вей,  во  всяком  случае,  привозились  финикийцами  из  Индии.  Причина,  почему 

именно  финикийцы  были  величайшим  торговым  народом  древностя,  заключа- 

лась,  с  одной  стороны,  в  неплодородности  их  собственной  страны,  съ 

другой,  финикийское  побережье  было  единственным  побережьем  Востока  съ 

пригодными  для  мореплавания  гаванями.  Вследствие  этого  многочисленные- 

корабли  финикийцев  скоро  завладели  морем.  Финикийцы  доставали  медь  и 

серебро  из  Испанш,  олово  из  Британии,  янтарь  из  Балтийского  моря,  же- 

лезо  из  Индии;  после  нерасчетливой  вырубки  лесов  в  Финикии  стал  ощу- 

щаться  недостаток  лесных  материалов  и,  весьма  вероятно,  что  финикийские 

корабля  проникали  до  Скандинавии  и  там  запасались  лесом.  Фяникийцы  состояли 

в  тесных  торговых  сношениях  с  соседними  государствами  ассирийцев, 

вавилонян,  а  также  с  Индией  и,  вероятно,  с  Китаем.  Какое  важное 

значение  имела  тогда  торговля,  можно  судить  по  тому,  что  различные 

ассирийские  цари,  в  особенности  Навуходоносор  (604—562  до  Р.  X.),  ироизвели 

громадные    гидротехническия  сооружения,  цель  которых  заключалась  в  улучшении 

судоходства  по  верхнему  Евфрату.  Благодаря  им  Вавилон  когда-то  был  мор- 

ским  портомъ—что  теперь  нам  странно  представить.  В  этом  морском  порту 

происходил  оживленный  обмен  восточных  товаровъ;  Вавилон,  повидимому, 

был  Брюгге  древности,  в  его  гавани  находилось  особенно  много  финикийскихъ 

кораблей.  Торговля  и  вызванное  ею  возрастающее  богатство  гюгубили  финикий- 

ское  государство:  оно  было  завоевано  жадными  ассирийскнми  царями  и  с  техъ 

пор  его  торговля  пала.  Торговля  в  Персии  также  была  в  руках  финикий- 

цев,  так  как  у  персов  не  было  способности  ни  к  мореплаванию,  ни  къ 

международной  торговле.  С  гибелью  финикийского  государства  ослабли  и  тор- 

говые    сношения  Персин  и  других  народов.  Также  в  обширных  торговыхъ 

сношениях  со  всеми  почти  странами  находились  Евреи  того  времени,  на  что 

имеются  указания  в  Библии,  в  особенности  в  том  месте,  где  говорится  о 

постройке  храма  Соломона,  а  равно  в  разсказе  о  посещении  Соломона 

царицей  Савской.  Конечно,  торговля  древняго  еврейского  царства  не  была 

морской  торговлей  и  происходила  исключятельно  на  суше:  караваны  Иудеи 

посещали  всю  Северную  Африку,  Аравию,  Сирию  и  Персию.  Эти  Игараваны, 

вероятно,  достигали  и  Китая,  откуда  привозили  дорогой  шелк.  Греки 

вели  также  оживленную  торговлю,  но  продукты  их  химической  промышленностн 

занимали в вей, повидимому, последвее место. Предметом их торговли были,

 

18*

 

главным  образом,  рабы,  развозимые  из  Греции  по  всему  миру.  Рим  же,  наобо- 

рот,  в  противоположность  одностороннему  характеру  товаров  древней  Греции, 

давал  их  крайнее  разнообразие.  Он  ввозил  все,  что  только  мог,  а  вывозилъ 

болыпое  количество  химических  продуктов.  Несмотря  на  это,  ввоз  значительно 

превышал  вывоз.  Последний  сводился  почти  к  яулю  по  отношению  к  массамъ 

чулшх  товаров,  привозимых  со  всего  евета  и  накоплявшихся  в  Риме.  Все-жъ 

таки  вывоз  был  настолько  велик,  что  послужил  основой  для  создания  какъ 

благосостояния  вечного  города,  так  и  Римской  империи.  В  Испании,  Галлии,  Бри- 

тании  селились  римские  купцы  и  талантливым  образом  пользовались  знаниями 

всех  народов  и  продуктами  их  химической  промышленности.  Они  поселялись 

даже  в  бедвой  Гермаыии  и  вели  отсюда  обширную  торговлю  мылом  до  техъ 

пор,  пока  не  научились  сами  в  Риме  приготовлять  этот,  вероятно,  единственный 

продукт немедкой химической промышленности.

 

Почти  у  всех  народов  древности,  рядом  с  добыванием  съестных  при- 

пасов  и  других  сельско-хозяйственыых  продуктов,  существовала  еще  относи- 

тельно  мало  и  притом  исключительно  на  эмпирической  основе  развитая  химическая 

промышленность,  благодаря  которой  завязывались  и  поддерживались  взаимныя 

сношения.  Она,  как  мы  видим,  оыла  важным  фактором,  определявшим  ха- 

рактер  античной  международной  торговли,  широкое  распространение  которой  воз- 

можно  было  только  на  основании  знания  фжзики  и  применения  этого  знания  къ 

различным  областям  техники  того  времени  (кораблестроение  и  мореплавание, 

пастройка мостов и улиц, водоснабжение и т. д).

 

 

 

Как  мы  уже  не  раз  повторяли,  знания  древяих  народов  в  области 

химии  и  физики,  с  которыми  мы  познакомились  в  предыдущем  отделе,  были 

собраны,  по  всей  вероятности,  эмпирическим  путем,  хотя  возможно,  что  некото- 

рые,  особенно  скептические  народы  пытались  создать  теорию  внутренней  связи 

целого  ряда  физических  явлений,  или,  вступая  на  путь  опыта,  старались 

возможно  больше  углубиться  в  сущность  химии.  Как  все  это  происходило 

в  те  времена,  теперь  об  этом  мы  ничего  ве  знаем,  но  все  данные    говорятъ 

за  то,  что  знания  в  области  химии  и  физики,  о  которых  мы  имеем  сведения 

из  преданий  тех  времен,  представляют  прост.)  сумму  случайно  произведен- 

ных  опытов.  Это  состояние  чисто  эмпирической  науки  продолжалось  почти  до 

600  г.  до  Р.  X.  Около  этого  временж,  катс  мы  должны  допустить  на  основании 

верных  источников,  начались  первые    изследования  с  определенной  целью;  по 

крайней  мере,  в  областя  физики  возникло  новое  направление,  последствия  кото- 

рого явно дают себя чувствовать еще и в нынешней физической науке.

 

Подобные    явления  наблюдаются,  приблизительно,  в  то  же  время  и  в  об- 

ласти  химии,  и  наша  задача  будет  состоять  в  том,  чтобы  проследить  развитие 

этих  наук  и  их  культурное  влияние  на  отдельные  народы  и  человечество, 

начиная  с  того  времени,  когда  оне  вышли  из  эмпирического  состояния,  и  вплотъ 

до наших дней.

 

Мы  уже  раныпе  упоминали,  что  сначала  первобытный  человек  долженъ 

был  натолкнуться  на  грубо  чувственные    явления;  последния  и  были  первыми 

физическими  явлениями,  в  которых  он  отдал  себе  полный  и  ясный  отчет. 

Подобным  образом  мы  видим,  что  точно  такия  же  грубые    восприятия  возбу- 

ждали около 600 г. до Р. X. внимапие изследователей того времени и приводили 

их  к  размышлению  о  причине  всех  явлений.  В  то  время,  когда  химия,  какъ 

мы  увидим  ниже,  из  эмпирического  состояния  перешла  непосредственно  в  векъ 

опыта,  в  физике  между  этими  двумя  эпохами  лежит  еще  переходная  стадия, 

именно  —  древнЬйшая  натур  -  философия.  Явления  природы  своим  величиемъ 

и  постоянной  изменчивостью  безпокоили  мысли  и  чувства  человека  с  самаго 

начала и принуждалд его доискиваться их причин.

 

Нас  не  должно  удивлять,  что  местом,  где  впервые  определились  натуръ- 

философския  воззрения,  была  древняя  Греция,  если  мы  вспомним,  что  высоко 

развитая  естественная  религия  греков  оказывала  значительно  болыпее  влияние 

на  политику  и  народный  быт  древней  Эллады,  чем  у  всех  других  народовъ 

древняго  мира.  Таким  образом,  природа  наполняла  душу  и  ум  каждаго 

своими  проблемами.  Вследствие  этого  мы  видим  в  лице  натур  -  философовъ 

древней Греции первых физиков, в первичном значении этого слова.

 

Первой  проблемой,  занимавшей  этих  натуръ-философов,  был  вопрос  о 

происхождении  мира.  Ответ  на  этот  вопрос,  который  им  давала  религия  въ 

отвлеченном  виде,  не  удовлетворял  более  их  сознания,  и  они  начали  со- 

здавать  свои  собственные    представления  о  происхождении  мира.  Эти  предста- 

вления,  образовавшия  с  течением  времени  отдельные    греческия  философския 

школы,  были  так  разнообразны  и  многочисленны,  что  идея  о  первона- 

чале  всех  вещей  является  в  них  совершенно  исчерпанною  —  до  того 

исчерпанною,  что  и  сейчас  во  всех  наших  гипотезах  и  теориях  отно- 

сительно  этого  мы  возвращаемся  всегда  к  тому  или  иному  взгляду,  уже 

существовавшему в древней Греции. Духовное направление этих Инколъ

 

было  безконечно  разнообразно,  и  пути,  по  которым  они  надеились  достигнуть 

цели,  разветвлялись  самым  различным  образом.  В  то  время,  как  одни 

Июлагали,  что  к  верному  взгляду  можно  придти  тодько  посредством  тщатель- 

ных  наблюдений  над  природой,  другие  пренебрегали  наблюдениями  и  являлись 

чистейшими  философами  идеалистами.  Между  последними  наиболее  выдающимся 

был  Платон,  который  зашел  в  идеальной  философии  так  далеко,  что  насме- 

хался  даже  над  астрономами,  наблюдающими  восхождение  и  захождение  небес- 

ных  светил.  Впродолжении  нашего  изследования  —  и  особенно  при  разсмотрении 

умственных  течений  в  истории  физики,—нам  придется  постоянно  возвращаться 

к  взглядам  и  представлениям  древне  -  греческих  натуръ-философов  даже 

тогда,  когда  мы  будем  трактовать  о  физических  изобретениях  и  откры- 

тиях  нашего  века.  Если  теперь  мы  поразмыслим  о  том,  какое  влияние  ока- 

зывала  физика,  как  наука,  так  и  в  своем  приложении  в  области  техпики, 

на  всю  культурную  жизнь,  и  если  далее,  взвесим,  как  в  течение  веков  она 

сама  устремлялась  самыми  разнообразными  философсклми,  этическими  и  другими 

течениями  то  по  одному,  то  по  другому  направлению,  то  нам  станет  ясно,  что 

влияние  греческой  философии  на  интеллектуальное  и  социальное  формирование  че- 

ловечества  было  огромно  и  что  оно  сохранилось  еще  доныне.  Вот  почему  для 

нас  должно  быть  особенно  интересным  изучение  их  вглядов  и  стремлений, 

хотя бы в самых общих чертах.

 

Древнейшим  и  первым  греческим  физиком  мы  можем  считать  Еалеса 

Милетскаго.  который,  будучи  побуждаемъжаждою  к  изследованию,  предпринял  путе- 

шествие  в  Египет,  чтобы  познакомиться  там  с  физическими,  математическими  и 

астрономическими  науками  египтян.  Наблюдение,  что  всякая  пища  влажна  и  что 

зерно  проростает  только  во  влажной  почве,  привело  его  к  построению  теории:  „на- 

чало  всех  вещей  в  воде,  все  из  воды  и  все  возвращается  в  воду".  Можетъ 

статься,  что  при  построении  этой  теории  на  него  оказало  влияние  путешествие  въ 

Египет,  так  как  лишь  в  Египте  он  мог  лучше,  чем  в  какой  либо  другой 

стране,  изучить  плодотворное  влияние  воды.  Как  далеко  зашли  позитивные    знания 

Еалеса,  теперь  нам  неизвестно,  мы  знаем  только,  что  ему  была  знакома  притяга- 

тельная  сила  магнитов,  а,  вероятно,  также  и  электрическия  свойства,  приобретаемыя 

янтарем  при  трении.  У  философов,  вышедших  из  его  школы,  мы  находим  въ 

самых  разнообразных  вариациях  распространение  теория,  к  которой  возвраща- 

лись  в  позднейшее  время  знаменитые  философы  и  физики  —  главным  образом, 

Кант  и  Лаплас  —  теории  о  существовании  основной  материи,  т.  е.  материи,  изъ 

которой  произошли  посредством  различных  превращений  физического  и  химиче- 

ского  характера  все  другия  материи,  и  из  которой  образовались  все  тела,  на- 

полняющия  вселенную.  Первым,  построившим  теорию  о  существовании  основнон 

материи,  был  ученик  Еалеса  Анаксимандр  —  тоже  из  Милета.  По  его 

мнению,  причина  всех  вещей  —  безконечная  основная  материя,  из  которой  от- 

деляются  лервоначально  все  элементарные    противоположности:  тепло  и  холод, 

сухость  и  влажность.  Более  точное  определение  природы  этой  основной  материи 

дал  второй  последователь  Еалеса—Анаксимен  из  Милета.  Материей,  из  кото- 

рой  все  развивается,  он  считал  воздух.  Посредством  сгущения  воздуха,  пола- 

гал  он,  образуется  вода,  а  из  последней,  путем  дальнейшого  сгущения,—земля. 

И,  наоборот,  разжижением  воздуха  образуется  огонь.  Строя  теориидри  вышеназван- 

ные философа не забыли в тоже время и практического применения физики. Мьи

 

уже  раньше  уиоминали,  что  во  времена  Милета,  им  или  его  учениками,  были 

вводены  в  Греции  гномоны  —  отвесные  столбы,  по  тени  которых  определяли 

время.  В  тесной  связи  с  гномонами  находится  изобретение  солнечных  часовъ; 

кроме  того,  возможно  также,  что  Еалесом  и  его  школой  были  изготовлены 

первые    географическия  карты  —  так  что  в  них  мы  должны  видеть  людей, 

положивших  начало  практическому  применепию  физических  знаний  в  обыден- 

ной жизни.

 

Учение  об  основной  материи  отжило  свой  век  при  Пиеагоре,  ученике 

Анаксимандра.  В  чем  собственно  состояло  учение  Пиеагора,  в  настоящее 

время  утверждать  с  достоверностью  нельзя,  так  как  он  вместе  со  своими 

учениками  образовали  тайный  союз,  учения  которого  никогда  не  предавались 

гласности,  и  лишь  впоследствии  о  них  разсказывались  всякия  басни.  Однако, 

нам  достоверно  известно,  что  Пиеагор  отверг  учение  об  основной  мате- 

рии  и  создал  новую  систему.  Толыш  после  его  смерти  от  ученика  его  Фи- 

лолая  были  получены  некоторые    сведения  о  том,  как  пиеагорейцы  предста- 

вляли  себе  состояние  вселенной.  По  их  мнению,  в  центре  вселенной  находится 

чистейшая  из  всех  материй  —  огонь,  вокруг  которого  движутся  на  гармони- 

ческих  разстояниях  противоземие

х

,  земля,  луна,  солнце,  Меркурий,  Венера, 

Марс,  Юпитер,  Сатурн  и  неподвижные    звезды.  Что  бы  ни  содержалось  въ 

остальной  части  учения  Пиеагора  о  физике  и  происхождении  вселенной,  два 

пункта  делают  его,  во  всяком  случае,  одним  из  наиболее  влиятельных  и  вы- 

дающихся  физиков  всех  времен.  Один  из  этих  пунктов  —  построеиие 

его  общеизвестной  математической  теоремы  (едва  ли  есть  другая  наука, 

в  такой  степени  зависящая  от  математики,  как  физика).  Второй  дункт  — 

важный  и  интересный  физический  закон,  который  также  обязан  своим  доказа- 

зательством  Пиеагору,—это  положение  той  части  акустики,  которую  мы  назы- 

ваем  гармонией;  оно  состояло  в  том,  что  все  гармонические  интервалы  тоновъ 

могут  быть  сведены  к  определеннному  ариеметическому  отношению.  Им  уже 

были  точно  установлены  отношения,  в  которых  находятся  октава,  квинта  и  кварта 

друг  к  другу,  и  на  основании  этих  данных  с  течением  времени  установилось 

учение  о  гармонии  тонов,  на  значение  которого  для  устройства  музыкальныхъ 

инструментов,  а,  равным  образом,  и  для  развития  самой  музыки,  здесь  нетъ 

надобности указывать точнее.

 

Первым  философом  древней  Гредии,  о  знаниях  которого  в  области  физики 

мы  можем  судить  по  его  собственнм  заметкам,—сохранившимся,  правда,  только 

в  обрывкахъ—был  Анаксагор  из  Клазомен  в  Лддии.  Он  снова  возвращаетоя 

к  основной  материи,  и  мы  должны  в  нем  видеть  настоящого  отца  господ- 

ствующей и доныне атомистической теории, на основании которой все тела состоятъ 

из  мельчайших  частиц,  так  называемых,  атомов.  По  мнению  Анаксагора, 

существует  безконечное  множество  невидимых  маленьких  частиц,  являющихся 

неизменной  и  вечной  материей  и  отличающихся  друг  от  друга  по  форме, 

цвету  и  вкусу.  Он  полагал,  что  первоначально  все  эти  элементы  были  пере- 

мешаны  друг  с  другом  в  величайшем  безпорядке,  и,  только  благодаря  Духу 

и Разуму (Бо $)

}

 все означенные  мельчайшия и невидимые  частицы были приве-

 

— особая  десятая планета, которуио пиеагорейцы прннимали для круг- 

лого счета, а, может быть, и для объяснения солнечных затмений.       Лршпъч. перев.

 

дены  в  порядок  и  связаны  друг  с  другом.  Таким  образом,  в  Анакса- 

горе  мы  видим  первого  представителя  того  направления,  которое  признает  влия- 

ние  Духа  и  Разума  на  порядок  всех  вещей  и,  так  как  трудно  предпололшть, 

чтобы  под  словом  Дух  Анаксагор  подразумевал  именно  человеческий  дух, 

то, вероятно, на него ыадо также смотреть, как на первого представителя теи- 

стическо-физической  школы,  сводившей  все  единственно  к  воле  духа  высшаго 

существа,  или  неопределенного  мирового  духа.  Ероме  того,  от  Анаксагора 

берут  начало  и  теории  о  влиянии  цветов  на  ощущения  наших  органов  внеш- 

них  чувств,  т.  е.  область,  которая  еще  и  теперь  не  совсем  выяснена  и  инте- 

ресовала очень серьезно даже такого изследователя, как Гельмгольц.

 

Из  всех  физических  теорий  искавипих  начало  всех  вещей  долыпе 

всех  держалась  теория,  которая  ведет  свое  начало  от  Эмпедотсла  из  Агри- 

гента  (492—432  до  Р.  X.).  Это  известное  учение,  имевшее  значение  еще  сто- 

летие  тому  назад,  о  четырех  стихиях,  считавшихся  корнем  всех  остальныхъ 

материй,  а  именно:  об  огне,  воде,  воздухе  и  земле.  Замечательно,  что  теория 

этих  четырех  стихий  могла  продержаться  столько  столетий  и  оказывать  влияние 

на  столько  областей,  несмотря  на  то,  что  ни  Эмпедокл,  ни  кто-нибудь  другой 

из  многих  физиков,  которые  в  позднейшее  время  придерживались  этой  теории, 

не могли дать ничего для ея обоснования. Основанное Эмпедоклом учение о четы- 

рех  стихиях  развил  важнейший  из  всех  натуръ-философов  древности  и 

наиболее  выдающийся  фшюсоф  всех  времен  вообще  —  Аристотель,  ученикъ 

Платона.  Аристотель  своей  философией  пролагал  новые  пути  в  полномъ 

смысле этого слова, и влияние основанной им школы не исчезло еще и до сихъ 

пор.  Столь  же  полон  значения,  как  и  в  области  чистой  философии,  его 

дебют  в  физике  и  в  особеишости  в  отношении  физического  взгляда  какъ 

его времени, так и позднейших времен, на природу.

 

Аристотель  оставил  многочисленные    заметки  о  своих  физических  взгля- 

дах,  которые    впоследствии  были  приобретены  для  Александрийской  библиотеки 

и  погибли  при  пожаре  последней.  Тем  не  менее,  благодаря  многим  коммента- 

риям,  которые    связаны  с  его  произведениями,  мы  знаем  о  нем  и  его  ученыхъ 

трудах  болыпе,  чем  о  ком  либо  другом  из  философов  древностн.  Его 

учение  о  четырех  стихиях  отличается  большою  обстоятельностью,  но  при  этомъ 

оно  так  сложно  и  вместе  с  тем,  будучи,  вероятно,  отчасти  искажено  коммен- 

тариями,  так  мало  понятно  во  многих  пунктах,  что  собственно  составляетъ 

наиболее  слабую  часть  его  трудов  по  физике.  Из  его  учения  о  стихиях  мы 

могли  бы  извлечь  только  один  интересный  пункт,  а  имепно,  что  Аристотель 

принимал  существование  еще  пятого  элемента  „эфира",  из  котораго,  по  его 

мнению  состоит  небо.  Это  положение  важно  тем  более  потому,  что  с  нимъ 

совершенно  совпадают  взгляды  современных  физиков.  Существует  въ 

области  нашей  современной  физики  множество  явлений,  которые    при  нашихъ 

теперешних  знаниях  мы  не  можем  выяснить,  как  например,  распространение 

света,  звука,  и  т.  д.  Чтобы  найти  объяснение  всех  этих  явлений  и  установить 

их  закономерность,  в  современной  физике  принимают  существование  безко- 

нечно  мелкой  плотности,  невесомого  тела,  которое  наполняет  и  проникает  все 

тела.  Это  гипотетическое  тело  есть  эфнр,  или  „мировой  эфиръ".  Таким  обра- 

•зом,  наши  современные  взгляды,  в  известном  смысле,  почти  совершенно 

совпадают со взглядами Аристотеля.