Соучастие. Социальные, криминологические и правовые проблемы (Бурчак Ф.Г.) - часть 6

2. Социальные психологи выделяют обычно два вида ре-
ферентных групп: а) компаративные (группы сравнения),
с которыми индивид соотносит свои оценки себя и других;
б) нормативные, служащие источником норм и ценностей
индивида [172, 127}. Естественно, что применительно к про-
тивоправному поведению особый интерес представляют так
называемые нормативные референтные группы.

В жизни сравнительно нередки случаи, когда тот или
иной индивид недоволен своим положением в группе непо-
средственного основного общения. В этом случае возникает
межличностная несбалансированность, которая неизбежно
ведет к несбалансированности внутриличностной. Для того
чтобы обрести устойчивость, внутреннюю удовлетворен-
ность, личность будет стремиться к таким межличностным
отношениям, в которых этот отрицательный для нее элемент
будет отсутствовать. В этих условиях она, как подчеркива-
ет Н. С. Петрова, может воспринимать какую-либо другую
группу как группу возможно более благоприятного обще-
ния. Однако каждая такая группа всегда имеет одну или
несколько норм (ценностей, вокруг которых, собственно, и
происходит объединение ее членов. И индивид, стремящий-
ся к членству в такой значимой для него группе, неизбежно
должен интериоризовать ее нормы, превратить их в свои
[172,127].

Поэтому определить референтную группу того или иного
лица - значит <установить существенную социальную ха-
рактеристику его личности> [249, 775] .

3. И в социально-психологической, и в криминологичес-
кой литературе уже не раз отмечалось негативное значение
второгодничества как фактора, приводящего к правонару-
шениям несовершеннолетних. В нашей выборке, охватившей
600 несовершеннолетних, второгодники составили 52 %.
При этом 31,9% из них оставались на второй год два и бо-
лее раза.

Как показало обобщение ответов, полученных на специ-
ально поставленные в анкетах вопросы, механизм влияния
второгодничества на антиобщественное поведение подрост-
ков прежде всего был связан с их неудовлетворенностью
своим социальным статусом в новых для них группах непо-
средственного общения, с распадом прежних межличност-
ных контактов. Лишь 7 % подростков-второгодников, судя

по их словам, влились в коллектив нового для них класса.
Еще 4 % сохранили стойкие межличностные контакты со
своими бывшими соучениками, основанные на общности их
внешкольных интересов (авиамоделирование, фотография).
Остальные же либо примкнули к межклассной группе шко-
льных нарушителей (19 %), либо идентифицировали себя с
группами подростков по месту жительства, стремясь здесь
повысить свой социальный статус.

<Подростки, оставшиеся на второй год,- справедливо

отмечают авторы коллективной монографии <Личность пре-
ступника>,- попадают в новый коллектив, который смотрит
на них как на <чужих>; им трудно обычными способами
завоевать авторитет, занять соответствующее место в клас-
се, в силу этого они прибегают часто к отрицательным фор-
мам поведения, которые могут постепенно закрепляться и
стать отрицательными чертами характера. На этой базе
обычно развиваются также связи с подобными себе в школе
и вне ее, образуются группы с отрицательной направленно-
стью, усиливается отчуждение от семьи и школы...> [153,
90].

К этому надо лишь добавить, что далеко не каждый под-
росток-второгодник принимает личное участие в образова-
нии группы с отрицательной направленностью. Многие из
них ориентируются на уже существующие группы. Сам

факт, что есть группы, в которых личностный статус подро-
стка не только не связан с его успехами в учебе, а нередко,
наоборот, повышается с отрицанием ценностей, основанных
на школьных успехах, создает для него выход из конфликт-
ной ситуации, заставляет стремиться к членству в таких
группах.

Иными словами, группы, в которых господствуют ценно-
сти, отличные от тех, с которыми связаны конфликтные си-
туации, становятся привлекательными для подростка сами
по себе, независимо от характера этих ценностей. В них он
надеется обрести новый статус, а для этого стремится интер-
иоризовать ценности и нормы этих групп. Таким образом,
эти группы, их участники становятся для подростка <значи-
мыми другими>, т. е. референтными группами. Когда таких
реальных групп нет, он их домысливает, конструирует и
приноравливает к ним свое поведение.

4. Мы рассмотрели лишь одну из узких сфер, где возни-
кает конфликтная ситуация в группе непосредственного
общения. Но описанный нами механизм является универ-
сальным. Он действует не только в среде подростков, ибо к
Удовлетворительному личностному статусу стремится каж-
дый.

Как отмечает А. М. Яковлев, <для криминолога концеп-
ция референтной группы имеет двоякое значение:

1) возможны случаи, когда участник обычных, <нор-
мальных> социальных групп избирает в качестве своей ре-
ферентной группы группу правонарушителей, и, следова-
тельно, стремится воплотить в своем поведении оценки и
стандарты противоправного поведения;

2) в условиях жесткой, малоподвижной социальной
структуры (характерной для современной действительности
буржуазных стран) стремление подростков из низших клас-
сов к завладению символами успеха капиталистического
общества, избрание в качестве <референтных> норм и стан-

дартов буржуазного <процветания> при отсутствии возмож-
ности достичь этого законным путем часто ведет к вспыш-
кам агрессивного поведения несовершеннолетних правона-
рушителей> [249,175-176].

Применительно к теме нашего исследования можно вы-
делить и третье значение концепции референтной группы:
в тех случаях, когда такая референтная группа существует
реально, ^ве ее члены, а особенно лидеры, задающие в ней
тон, приобретают по отношению к лицу, стремящемуся к
членству в такой группе, особую власть. Именно с этих по-
зиций можно объяснить действенность, казалось бы, внеш-
не весьма незначительных средств подстрекательства, та-
ких, скажем, как просьба. С этих же позиций становится
понятным внешне иногда необъяснимое <включение> того
или иного лица, в прошлом ни в чем предосудительном не
замеченного, в деятельность преступной группы.

Поэтому, хотя сама по себе референтная группа объек-
том криминологического исследования соучастия не явля-
ется, она нередко выступает как действенное средство ин-

терпретации противоправного поведения конкретного лица,
позволяет проследить связь этого поведения с действиями
<значимых других>, дать криминологическую, а, при необ-
ходимости, и юридическую оценку этим действиям.

На базе изложенных выше основных социальных и со-
циально-психологических предпосылок роли первичной
группы в определении поведения отдельного лица и феноме-
нов групповой деятельности можно обратиться к кримино-
логическому анализу совместной преступной деятельности,
охватываемой понятием соучастия.

Глава 3. КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СОВМЕСТНОЙ
ПРЕСТУПНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

1. Взаимосвязь социологического, криминологического
и уголовно-правового аспектов изучения групповой
преступности

1. Научно-техническая революция, ее стремительное раз-
витие обусловили появление ряда новых отраслей знаний,
отпочкование новых наук. В то же время нормой стало ис-
следование одних и тех же объектов различными науками.
А это, в свою очередь, предопределило расширение взаимо-
связи и взаимодействия наук, появление целых их комплек-
сов, занятых изучением одного объекта, позволило углу-
бить, сделать разностороннее проводимые исследования.

Этот процесс, получивший большое распространение в
естественных науках, все шире захватывает и области зна-
ний, занимающиеся изучением сферы общественных отно-
шений и самого человека - активного и сознательного стро-
ителя нового общества. Он не только объединяет усилия
отдельных наук в комплексном изучении социальных явле-

ний, но и способствует обогащению каждой из наук как в
содержательном, так и в методологическом плане. Вместе
с тем, как обоснованно отмечает М. Г. Чепиков, <тесное
взаимодействие наук не означает <сведения> одной науки к
другой, ...поглощения одних наук другими. Напротив, объ-
единение наук на основе исследования какого-либо общего
для них объекта создает благоприятные условия для обога-
щения и дальнейшего развития каждой из них> [235, 137}.

2. Криминология как сравнительно новая отрасль зна-
ний, занятая изучением преступности, ее причин и условий,
а также разработкой рекомендаций, направленных на их
устранение, находится лишь в начале пути своего развития
1137, 3]. Этим, видимо, в значительной мере объясняется и
различие взглядов как на саму эту науку, так и на ее место
в системе наук.

Одни авторы, например, рассматривают криминологию
как самостоятельную науку в системе юридических наук
[112, 5; 132, 70-71-, 114, 127], другие, не отрицая ее само-
стоятельности, ставят ее, однако, <на стыке юриспруденции
с социологией> [206, 100-, 205, 132}, называя <социолого-
правовой> наукой [128, 4}', третьи-вообще считают кри-
минологию не самостоятельной наукой, а либо составной
частью, специальным разделом, отраслью науки уголовного
права> [74, 46}, либо частью социологии [118, 85}. Неко-
торые авторы рассматривают криминологию как самостоя-

тельную <комплексную> науку. При этом они полагают, что
криминологические исследования должны проводиться со-
циологами, экономистами, психологами, но не юристами-
криминалистами [233, 46-51}.

Не вдаваясь в полемику по поводу того, кто должен за-
ниматься криминологическими исследованиями (жизнь уже
определила это с достаточной четкостью), нужно отметить,
что сама постановка вопроса о создании <комплексной на-
уки> (хотя такие предложения делаются иногда и не только
в отношении криминологии) представляется неудачной.
Могут быть комплексные проблемы, требующие разносто-
роннего комплексного исследования, могут быть объекты
или явления, нуждающиеся в комплексном, с позиций раз-
ных наук, изучении, могут быть, наконец, комплексы наук,
занятые изучением одного объекта. Но не может быть ком-
плексной науки, объединяющей в себе признаки разных
наук. Это отнюдь не значит, что те или иные науки не могут
привлекать на службу методы, приемы, аппарат других
наук, но от этого они никак не становятся комплексными.

Однако, неза^симо от позиции, занимаемой тем или
иным автором в отношении места криминологии в системе
научного знания, все они сходятся на том, что изучение пре-
ступности, ее причин, а также личности преступника, моти-
вации преступного поведения должно опираться на социоло-
гические и психологические исследования. Более того, вы-
сказывается и такая точка зрения, что социологические и

психологические исследования, коль скоро они посвящены
изучению преступности, автоматически трансформируются
в исследования криминологические. Так, Д. Лакшас, один
из соавторов книги <Социалистическая криминология>,
пишет: <Социология, занимающаяся изучением преступнос-
ти, должна неизбежно стать криминологией и усвоить ее
методы. Другими словами, социология, ставящая своей за-
дачей исследование преступности, превращается в крими-
нологию>. Аналогично, по его мнению, обстоит дело и с со-
циальной психологией. <Коль скоро социальная психология
со своих специфических позиций обращается к преступнос-
ти, как к предмету своего исследования, она превращается
в криминологию и должна, подокно социологии, применять
методы криминологии> [259,61}.

Если стать на эту точку зрения, то невозможно будет
провести грань между социологическим и социально-психо-
логическим анализом антиобщественного поведения и его
криминологическим анализом. Между тем такое различие,
несомненно, имеется. Именно оно диктует целесообраз-
ность комплексного подхода к изучению преступности,

включение этого негативного социального явления в орбиту
интересов ряда общественных наук.

3. Комплексный подход, при котором преступность изу-
чается не только с позиций криминологии и уголовного
права, но и с позиций социологии, общей и социальной пси-
хологии, педагогики и других наук об обществе, о воспита-
нии его членов, формировании общественных отношений,
отвечающем целям их прогрессивного развития, может
обеспечить максимально возможную результативность в
борьбе с этим негативным явлением. Комплексный подход
позволяет высветить те стороны общественных отношений,
которые, на первый взгляд, прямого отношения к преступ-
ности не имеют, но при всестороннем охвате проблемы
оказываются так или иначе с ней связанными, поскольку
детерминируют ее проявление на тех стадиях, которые не
охватываются причинно-следственной связью. Поэтому сле-
дует, как нам представляется, проводить четкое отграниче-
ние специально социологических и социально-психологичес-
ких проблем преступности (когда эта часть отклоняющегося
поведения рассматривается в контексте всех общественных
отношений) от криминологического исследования преступ-
ности (когда это социальное явление становится специаль-
ным предметом изучения особой области юридического зна-
ния). В рамках такого общего разграничения можно обо-
значить и специально криминологические вопросы изучения
совместной преступной деятельности.

В этой связи необходимо прежде всего отметить, что и
социология и социальная психология рассматривают анти-
общественное поведение лишь как один из возможных вари-
антов поведения и свою цель видят в том, чтобы обеспечить
надлежащую социализацию индивида, в процессе которой
устранение возможностей антиобщественного формирования

личности - лишь одно из проявлений целенаправленного
воздействия общества. Главным же является такое форми-
рование личности, которое отвечает потребностям социалис-
тического общества, воспитанию ее сознательности, идей-
ной зрелости и социальной активности '.

Цель же криминологии - выявление и устранение из со-
циальной действительности причин, обусловливающих анти-
общественное поведение личности, и на этой основе ликви-
дация преступности как социального явления. За эти преде-

' <Процесс формирования личности хотя и интересует право и кри-
минологию, но, строго говоря, не является предметом их изучения: это
дело педагогики, психологии, социологии и других наук о человеке>,-
пишет В. Н. Кудрявцев [135, 90].

лы цели криминологии как науки не распространяются-
Речь идет в равной мере и об индивидуальном поведении
и о действиях группы лиц. Если криминологию малая соци-
альная группа интересует лишь как источник формирования
антиобщественной направленности личности и как источник
совместных преступных действий, то и в социологии и в со-
циальной психологии малая группа всегда рассматривается
как один из видов общности, результат взаимодействия
(общения) людей в процессе производства и всего социаль-
ного развития.

Объектом исследования социологии, как указывалось
выше, являются взаимодействующие между собой, вступаю-
щие в отношения друг с другом личности. При этом каждая
отдельная личность, взаимодействуя с другими людьми и с
обществом в целом, проявляет себя в различных действиях,
составляющих своеобразные кирпичики, из которых слага-
ется ее социальное поведение. Даже у лиц с прочно сложив-
шейся антиобщественной ориентацией не все совершаемые
ими действия имеют антиобщественную направленность-
Многие из них вообще никакой антиобщественной окраски
не имеют, а не^рторые, более того, могут быть признаны и
социально полезными. Поэтому и социология и социальная
психология всегда рассматривают человеческую личность в
ее тотальности, в контексте всего ее социального пове-
дения.

Криминологию же интересует личность преступника [51;
60; 145; 148; 183; 189; 247; 252а]. Из всего диапазона чело-
веческих поступков она выделяет лишь те, которые по сво-
ей сущности антиобщественны, и стремится выявить по-
рождающие их причины и условия. При этом выясняя
истоки, определяющие антиобщественную ориентацию
отдельных личностей, криминология, в конечном итоге,
интересуется массовыми явлениями, т. е. преступностью в
целом.

Но это не единственное и даже не основное отличие кри-
минологических исследований. В решении своей главной за-
дачи по предупреждению преступлений и в результате пол-

ному искоренению преступности криминология опирается не
только на общую профилактику (здесь как раз полнее всего
и проявляется общность задач криминологии и социологии),
но и на уголовное право, на специфический уголовно-право-
вой запрет, рассчитанный и на наказание лиц, нарушивших
этот запрет, и на общее и специальное предупреж-
дение совершения преступлений. Этот аспект, это предупре-
дительное направление деятельности государства в его бо-
рьбе с преступностью, является специфическим для крими-

нологии '. Дело в том, что при формировании такого запре-
та (а эта задача решается в процессе нормотворческой дея-
тельности государства, связанной с криминализацией опре-
деленных, признаваемых общественно опасными деяний)
уголовное право опирается (во всяком случае, должно опи-
раться) на выводы криминологии о распространенности и
общественной опасности того или иного вида преступной
деятельности, направленной на определенный объект. При
этом учитывается комплекс факторов, связанных как с об-
щественной опасностью самого этого действия, существен-
ностью причиняемого им вреда, так и с его распространен-
ностью, и с его относительной опасностью для социалисти-
ческих общественных отношений по сравнению с другими
антиобщественными действиями, признаваемыми преступ-
ными. Учитывается, естественно, и то, причиняется ли об-
щественно опасное последствие действиями одного лица
или совокупной деятельностью нескольких лиц, поскольку
при определенных условиях такое объединение вредонос-
ных усилий сопровождается повышением общественной
опасности для правоохраняемого блага.

Поэтому на криминологическом уровне прежде всего
должен быть решен вопрос о том, является ли тот или иной
тип деятельности по своей сущности общественно опасным,
и, если является, то какова степень его общественной опас-
ности, достаточна ли она для того, чтобы организовывать
борьбу с такими деяниями средствами уголовно-правового
запрета. Именно здесь как бы пересекаются вопросы крими-
нологии, уголовной политики и уголовного права. С этого
момента любое криминологическое решение, даваемое на
базе уголовной политики, неизбежно отражается на соот-
ветствующем уголовно-правовом решении, исходящем от го-
сударства, на выборе конкретных мер уголовно-правового
или иного воздействия на лиц, совершающих действия, яв-
ляющиеся общественно опасными ^ Будучи отраженными в

' Г. М. Миньковскнй, рассматривая криминологию как социологию
борьбы с преступностью, пишет, что она, <с одной стороны, дает общую
концепцию такой деятельности, в том числе характеризует место уго-
ловно-правовой подсистемы, а с другой - детально разрабатывает
профилактическую программу> [159, 183}.

" Криминологический подход в этом смысле всегда шире уголовно-
правового. И не только потому, что он рассматривает преступность как

явление, и не потому, что он намечает пути борьбы с преступностью на
ранних стадиях, до совершения конкретных, запрещенных уголовным
законом действий, но и потому, что он может приводить к выводу о
целесообразности применения к лицам, совершившим общественно опас-
ные, запрещенные уголовным законом деяния, не только уголовно-пра-
вовых, но и иных мер воздействия. Именно с этих позиций могут быть
надлежаще интерпретированы Указы Президиума Верховного Совета

нормах уголовного права, запрещенными под страхом нака-
зания, эти общественно опасные деяния становятся и проти-

воправными.

Таким образом, на стадии, предшествующей формиро-
ванию уголовно-правового запрета, криминологические ис-
следования должны обеспечить решение по крайней мере
трех специальных задач: а) выявить в поле человеческой
деятельности те поступки людей, которые представляют
опасность для социалистических общественных отношений;
б) помочь вычленить те из них, борьбу с которыми целесо-
образно организовывать посредством уголовно-правого за-
прета; в) провести в пределах этого узкого круга общест-
венно опасных деяний внутреннюю классификацию, которая
могла бы служить надежным ориентиром в ходе кримина-
лизации (или, наоборот, декриминализации) тех или иных
общественно опасных деяний '.

На практике, к сожалению, эти задачи не всегда реша-
ются надлежащим образом. Причиной тому являются два
фактора: не всегда своевременное обнаружение кримино-
логической реальности, требующей нового криминологичес-
кого решения; не всегда достаточно четкое ее осмыслива-
ние, связанное либо с недостаточностью информации, либо
с односторонностью подхода.

4. Криминологическое исследование совместной преступ-
ной деятельности, проводящееся на стадии, предшествую-
щей формированию уголовно-правового запрета, должно,
сверх того, дать ответ еще и на два дополнительных вопро-
са: а) при каких условиях социально-психологического об-
щения разноплановая деятельность нескольких лиц, направ-
ленная на достижение одного общественно опасного резуль-
тата, должна рассматриваться как совместная; б) какая
степень общности участников малой группы дает возмож-
ность рассматривать их действия как групповые, и следо-
вательно (в сфере антиобщественной деятельности), как
более общественно опасные. В пределах этого второго во-'
проса возможно и дальнейшее деление: градуирование в за-
висимости от степени организованности антиобщественной

СССР от 8 февраля 1977 г. [18] и соответствующие Указы Президиумов
Верховных Советов союзных республик, предусматривающие возмож-
ность применения к лицам, совершившим преступления, мер обществен-
ного и административного воздействия.

' <Криминология,- пишет И. И. Карпец,- создает также базу