Вторая камчатская экспедиция Витуса Беринга (Свен Ваксель)

чатке мне рассказывали, будто как-то раз на берегу морж

между сивучом и обыкновенным сухопутным медведем произо-

шел бой, в котором медведь потерпел полное поражение. Если

бы медведю после многочисленных ранений не удалось отор-

ваться от сивуча и спастись бегством, то, вероятно, сивучл

удалось бы убить его, так как шкура сивуча настолько

прочна и толста, что медведю никак не удавалось пробить

ее зубами и когтями. Между тем камчадалы нередко уби-

вают сивучей из своих луков отравленными стрелами, так

как, будучи ранен, он не может долго оставаться под водой,

а вынужден подниматься на поверхность дышать. При этом

камчадалы его преследуют и каждый раз всаживают в него

новые стрелы, пока им, наконец, не удается совсем его при-

кончить. Из шкуры сивуча они делают подошвенную кожу it

ремни удивительной крепости, кожу пищевода и желудок они.

растянув и просушив, вставляют в своих жилищах в окна
вместо оконного стекла. Она, правда, не вполне прозрачна, но

все же пропускает довольно много света и хорошо освещает

жилище, покуда не почернеет изнутри от дыма. Тогда камча-

далы снова ее вынимают, отмывают дочиста и снова вставляют

обратно в окна, потому что она необыкновенно прочна. Мясо

сивуча камчадалы употребляют в пищу; оно вполне съедобно.

Покойному доктору Стеллеру удалось однажды убить на острове

Беринга молодого сивуча, весом в сто фунтов. На Рождество

1741 года он пригласил меня к себе в гости, мы наварили»

нажарили и натушили мяса сивуча, и должен признаться откро-
венно, что оно мне пришлось необычайно по вкусу. Голова

Этого зверя имеет ту же форму, как и у прочих описанных

мною морских животных; он имеет также и передние и задние

ласты, наподобие морских котов.

Пятое животное—это морская корова, которую называют

манате. Это замечательное животное, кажется, самое полезное

из числа всех животных, описанных мною выше, мясо его
чрезвычайно пшательно. Могу утверждать, что никто из

нас не выздоровел бы от цынги, если бы мы не начали

питаться мясом этого животного. Морская корова никогда не

выходит на сушу, но никогда не удаляется также далеко or

берега. Во время отлива она отходит несколько дальше, чтобы

не обсохнуть на берегу, а как только начинается прилив, она

снова подходит ближе к земле и разыскивает себе пищу. Пи-

тается она морскими травами, выбрасываемыми морем, никакой

другой пищи она не принимает. Поэтому ее мясо не имеет

дурного запаха или скверного привкуса, а по виду и вкусу

похоже на настоящую хорошую говядину, в особенности у не

126

слишком старого животного. Если же попадется старое живот-

ное, то у него мясо пронизано многочисленными жесткими и

толстыми жилами и связками, которые не так-то легко разже-

вать, а потому оно не совсем легко переваривается желудком.

Нам случилось раз убить теленка морской коровы, который

застрял между камнями при отливе, obcox на берегу и уже не

мог после этого выбраться назад. Вес его был равен прибли-

зительно тысяче двумстам фунтов, мясо же было очень нежно

на вкус. У нас не было только приправ, которые употре-

бляются при приготовлении такого рода супов, а то наш суп
из этого мяса ни в чем не уступал бы телячьему супу, как он.

готовится здесь. Взрослая морская корова, из числа тех, кото-

рых нам удавалось добыть, весит шесть, семь и до восьми ты-

сяч фунтов, так что, добыв морскую корову, мы получали про-

питание для всей нашей команды, то есть для пятидесяти,

примерно, человек, на четырнадцать и более дней. Каждому

было позволено готовить и есть это мясо, сколько и когда они

пожелает. Мы заметили, что если положить это мясо на не-

сколько дней в соль, то оно по сравнению с мясом совершенно

свежий становится еще гораздо слаще и приятнее на вкус.

В этом я имел случай убедиться, когда мы ушли с пустынного

острова Беринга на Камчатку. Я тогда распорядился засолить

несколько бочек этого мяса впрок в качестве путевого доволь-

ствия, так как никакой другой провизии у нас не было. Мы
доставили небольшое количество этого мяса даже на Камчатку,

и там все с большим аппетитом ели его: в течение всего пути

оно казалось нам чрезвычайно вкусным.

Туловище морской коровы по внешнему виду напоминает

перевернутую голландскую корабельную шлюпку. По сравнению

со всей ее величиной голова морской коровы небольшая, она

имеет маленькие уши и большие глаза. Самая широкая часть

ее тела в плечах, а затем оно постепенно суживается, переходя

незаметно в хвост. Хвост у морской коровы, как у большой рыбы,

расположен поперек, шириной иногда до семи-восьми футов,

а у более мелких экземпляров пропорционален общей вели-

чине тела. Хвост служит ей в качестве руля; при помощи него

она управляет движениями всего тела. Спереди, под плечами

у морской коровы находятся конечности—два довольно толстых,

и прямых ласта, как у бобров, при помощи которых она дви-

гается против течения в поисках пищи, так как вблизи бере-

гов растет большее количество морской травы, чем на глу-

боких местах. Двигаются морские коровы всегда против тече-

ния и настолько близко к берегу, что спины их виднеются ва

всякое время. У самок немного ниже передних конечностей.

127

расположены две груди с сосками, вроде того, как они изобра-

жаются у русалок, ими они кормят своих детенышей. Кожа у них

темнокоричневого цвета, чрезвычайно толстая, но очень мягкая

и ни на что не пригодная. Волос у них нет, только по обе

стороны пасти, которая немного похожа на пасть коровы, на-

ходится, как у кошки, по нескольку жестких длинных щетин.

Когда срезаешь кусками кожу морской коровы, то оказывается,

что все тело ее покрыто слоем сала толщиной в три или четыре

пальца, словно у жирной свиньи. Когда же срежешь сало, то

появляется уже само мясо, яркокрасного цвета, очень аппетит-

ное на вид и еще более приятное на вкус. Сала мы сохраняли

себе столько, сколько требовалось; мы вытапливали его и

употребляли вместо масла.

Таким образом, я описал с возможной краткостью и в меру

своего умения, всех морских животных, которые встречались

на нашем острове и мясо которых служило нам пищей

свыше девяти месяцев. Остается только пожалеть, что смерть

так преждевременно похитила доктора Стеллера. Как превос-

ходный ботаник, анатом и естествоиспытатель, он, несомненно,

мог бы сообщить крайне ценные сведения о природе этого

острова. Может быть, среди его бумаг найдется какое-нибудь

сочинение об этом; было бы очень желательно, чтобы оно

было издано в свет.

Из различных пород морских птиц, уток, чаек и других,

которых нам пришлось увидеть, я ни одной не в состоянии

подробно описать. Мне не представилось случая хорошенько

рассмотреть их, так как мы их не ловили и не стре-

ляли. Я могу только сообщить о породе чаек черного, как

сажа, цвета, неизвестной у нас в Европе. По размеру они так

велики, что если растянуть их крылья так, как если бы они
находились в полете, то от одного конца крыла до другого

окажется семь-восемь футов. Они жестоко преследуют более

мелких птиц других пород, и если только им удается добраться

до них, то убивают их ударом клюва и поедают.

Из сухопутных животных на острове Беринга нам не встре-

тилось ни одного, кроме так называемой каменной лисицы

или песца, слегка голубоватого цвета, которые водятся там

в таком неимоверном количестве, что нам стоило больших

трудов держать их в некотором отдалении от землянок, в ко-

торых мы жили. Они совершенно не боялись людей и причи-

няли нам очень много вреда, обкрадывали нас и таскали вся-

кие вещи, которые мы прятали от них: сапоги, чулки, под-

вязки и тому подобное, словом все, что бы им ни попадалось на
глаза. Мех их не такой мягкий, как у песцов, добываемых

128

в Сибири, что, как я полагаю, объясняется различием в пище

по сравнению с сибирскими песцами, а также постоянной сы-

ростью и непогодой, парящей без перемен на этом острове

всю зиму и лето. Сличалось мне встретить также белых лисиц,

однако мех на спине у них остается немного желтоватым, а по

качеству и по мягкости волоса они значительно уступают си-

бирским песцам.

Из сухопутных птиц нам попадалось неимоверное количе-

ство степных курочек, которых по-русски называют куропат-
ками. Мы били -их просто дубинками и не раз одним ударом

убивали по три-четыре штуки. При этом остальные, не задетые
ударом палки, взлетают, но вскоре опять садятся на те же места,

так как. особенно вначале, они совершенно не боялись людей.

В первое время, не сходя с места, можно было по пять-шесть

раз бросать в них дубинкой, и только позднее они стали про-

являть робость и подбираться к ним стало гораздо труднее.

В зимнее время куропатки становятся белоснежного цвета-

к весне вырастает у них по нескольку коричневых перьев, а

в течение лета они остаются совсем пестрыми.

Случалось нам также подстреливать крупных морских орлов

черного цвета с белыми головами и употреблять их в пищу»

Можно с полным основанием задать вопрос: каким образом

все эти cyxoпутные животные и птицы попали на наш пустын-

ный остров, который ведь находится на значительном расстоя-

нии от материка и ни с какого места твердой земли невиден?

Известно также, что песцы никогда не отправляются по льду

р открытое море на дальние расстояния, равно как и куропатки

и орлы; насколько я могу припомнить, никогда не приходилось

встречать их в открытом море. По этому вопросу я ничего

определенного сказать не могу, но думаю, что в течение какой-то

суровой зимы некоторые из этих зверей и птиц весной оказа-

лись на льду в поисках пищи, так как по весне из моря под-

ходит рыба в неимоверном количестве, а некоторые рыбы, как

например, летающая рыба, по своей природе устроены так, что-

когда их гонят и преследуют более крупные рыбы, они выска-

кивают из воды и, быть может, падают на лед, представляя

собой превосходную добычу для песцов и орлов. Могло случи-

ться, что лед в это самОе время разломился и льдина отплыла

от берега. Таким образом, животные могли попасть на наш

остров на какой-нибудь крупной льдине с Камчатки, из Ана-

дыря, из Чукотки, а быть может, и из Северной Америки. Здесь

с течением долгого времени они могли прижиться и размно-

житься в таком количестве, что в настоящее время в большом

числе пород встречаются повсюду на острове.

129

Описание скорбутной болезни, или цынги, как мы ее наблю-

дали во время американской экспедиции.

Так как эту болезнь я знаю как из собственного

опыта, так и по наблюдениям над многими нашими людьми,

видел много случаев и много разнообразных ее проявлений,

то не будет неуместным рассказать кое-что об этой болезни

в моей книге.

Известно, что так называемой скорбутной болезни, или

цынге, подвержены по большей части мореплаватели, находя-

щиеся в длительных и трудных плаваниях. Это, вероятно,

объясняется тем, что они вынуждены питаться постоянно одной

лишь соленой и сухой пищей, а зачастую употреблять также
загнившую и вонючую воду, а также тем, что они перегру-

жены тяжелой и крайне утомительной работой и подвержены

притом постоянной сырости, действию влажной и суровой

погоды, что и является главным источником этой болезни.

У нас она начиналась обычно с ощущения сильнейшей

вялости во всем теле, так что постоянно клонило ко сну,

а если удавалось сесть, то не хотелось уже вставать с места.

Отмечался все больше и больше усиливающийся упадок духа.

У тех, кто поддавался первому приступу этой болезни, дело

быстро ухудшалось, в дальнейшем появлялась одышка, одоле-

вавшая больных до такой степени, что они после малейшего

движения не могли перевести дух. Вслед за этим вскоре появ-

лялась неподвижность всех членов, ноги и ладыжки распухали,

лица принимали желтый оттенок. Вся полость рта, в особен-

ности десны, начинали кровоточить, зубы шататься. Когда все

эти признаки болезни были налицо (а развиться они могли

в течение недели, если больной сам не боролся с болезнью),

это значило, что цынга одолела больного. Он охотно оставался

лежать и уже в дальнейшем не прилагал никакого усилия

к тому, чтобы спасти себя от гибели, а, напротив, настолько

падал духом, что скорее мечтал о смерти, чем о выздоровлении.

Заболевание сопровождалось также особым чувством страха

и тоски: при малейшей тревоге или громком крике наверху,

на палубе, больных охватывала паника. При этом, однако,

у большинства сердце продолжало работать нормально, они не

ощущали никакой боли и обладали прекрасным аппетитом. Сами
они не считали себя тяжело больными, ибо, когда я отдал при-

130

каз, чтобы все больные были перевезены на берег на остров

Беринга, то они пришли в большой восторг, стали усаживаться,

взяли свою одежду, и каждый начал сам одеваться. Все они

я один голос говорили: «слава богу, мы переходим на землю,

там мы поправимся и сами сможем позаботиться о своем вы-

здоровлении». Вышло же совсем другое и гораздо более печаль-

ное, ибо многие только успевали выйти на палубу и глотнуть

свежего воздуха, как немедленно умирали на месте, точно мыши,

другие же умирали на пути к берегу в лодке, еще не добрав-

ших до земли; короче говоря, почти все, кто слег еще во время

плавания в открытом море, погибли. У большинства отмеча-

лись также при этой болезни постоянные запоры. Других же

признаков, вроде горячки и лихорадки, колотья в боку, сыпи

по всему телу, пятен и тому подобных явлений, о которых со-

общает лорд Ансон в описании своего путешествия, я ни

на самом себе, ни на ком из наших людей не замечал. Воз-

можно, конечно, что эта разница происходит вследствие различия

в климате и разницы во времени года, так как цынга свиреп-

ствовала среди экипажа лорда Ансона в течение весны, мы же

страдали ею осенью. Он находился в то время под южными

широтами, на гораздо более далеком расстоянии от южного

полюса, чем мы от северного полюса в северных широтах.

Такая разница в широте дает полное основание предположить

и большую разницу в климате против нашего.

Я считаю излишним приводить дальнейшие подробности этой

болезни, так как о ней писали очень многие, и все авторы,

которых мне пришлось читать, описывают болезнь так, как

я наблюдал ее на моих товарищах и на себе самом. Доста-

точно сказать, что от этой болезни погибла половина нашей

команды.

В заключение представляю копию предложения, сделанного

мною спустя некоторое время капитану Чирикову, под началь-

ством которого я тогда состоял. В этом предложении приводится

краткое, но обстоятельное описание нашего образа жизни на

пустынном острове Беринга. Поводом для этого предложения

послужило следующее: люди, зимовавшие со мной на пустынном
острове, не получали в течение всего этого времени провианта

и просили меня оказать им содействие к тому, чтобы им вза-

мен этого были выплачены деньги по существующим на Кам-
чатке ценам. Это мое предложение было послано капитаном

Чириковым в Адмиралтейств-коллегию с соответствующим пред-

ставлением.

Ниже приводится также копия справедливого и милостивого

решения коллегии.

131

Копия предложения, сделанного мною капитану Чирикову о про-

виантских деньгах, причитающихся моим людям за время зимовки

на острове Беринга

«Высокоблагородному господину, господину морского флота

капитану Алексею Ильичу Чирикову

П р е д л о ж е н и е

Нужда мне ныне воспоследовала прешедшие бывших со мною

в вояже служителей, по известном и вашему высокоблагородию

чрез репорты мои нещастливом пакетбота санкт Петра к острову

прибытии, во время на оном острову зимования, також и в осен-

ных и в вешных месяцах претерпенной смертной голод и пре-
тяжкие труды, хотя отчасти (ибо подробно оных и описать трудно)

объявить и вашему высокоблагородию предложить, чего прежде

от меня так еще не изъяснено было, что нужды такой не при-
шло. И дабы за излишнюю не причли мне похвалу, ибо ведаю,

что и всяк поданной ее императорского величества раб прися-
гою своею ее императорскому величеству всегда и везде верно

служить и живота своего не щадить обязан и должен, крайне

однакож и умолчать вовсе помянутых служителей всех неудобо-
стерпимых нужд и в забвение оных предать мне, яко самовидцу

и сострадальцу с ними, очищая совесть свою, не должно-ж;

хотя приметца-ль за благо или не приметца токмо я долг мой от-
дать им тою совестию обязан, и чтоб они на меня богу жалобы не

приносили в том, что ежели я за них старание иметь и нужды их

объявлять не буду. Понеже ваше высокоблагородие ныне по про-

шениям тех служителей за неполученной им на означенном
острову сухопутной и в переходе оттуда в Санкт Петропавловскую

гавань морской провиант деньгами не токмо по два рубли, по чему
например экспедичной провиант до Камчатки (полагая покупку
оного и провоз еще дешевой) в казну становитца, но и с умень-
шением по полтора рубли за пуд без указу из Государственной

Адмиралтейской коллегии дать изволите сумневатца, якобы
дорого, и дабы самое их лишаемое тогда повседневное пропи-
тание хотя малым ныне заплачено-б было, ибо они много голоду

натерпелись несравненно со оною ценою, кроме труда и холоду

и великого беспокойства. Того ради вашему высокоблагородию
во известие предлагаю: оные служители на упоминаемом острову,

как по репортам моим явствует, время продолжали ноября со
второго на десять числа 741 августа по третье на десеть число

742 годов. И завезенного с нами провианта выдавано было им
муки на месяц человеку фунтов по тритцати, и по дватцати и по

пятнатцати же, а на июль и ничего муки и круп и соли дачи не

было, ибо провиант уже весь был в ыздершке. Толко для самое по-

132

следней нашей нужды, когда уже господь бог паче надежды нашей

(ибо и все мы были в отчаянии) свыше воспоможения нам даровал,

что начинаемое тогда наше дело, то есть строение гукора, которой

по данной от меня пропорции строил сибирской плотник Сава

€тарадубцов, в действо происходить стало, и надежда к возвра-

щению оттуда являтца почела, то для переходу на нем до гавани

€анкт Петропавловской едва дватцать пять пуд муки уберечь

могли, чтоб хотя и переехать есть на чем будет, и хлеба ничего не

будет, голодною не помереть смертью, и по отбытии с острова,

которым провиантом все служители и переехали. И за таким

крайиым недостатком провианта, будучи на том острову, ели

все непотребную и натуре человеческой противную пищу, что

море давало, иногда бобровое и кошлоковое, и иногда котовое

и нерпичье мясо, також и выкинутых из моря мертвых китов

и сивучев, всю зиму и весну до майя месяца и маиа несколько

дней. А потом, когда бог дал в майе месяце морскую корову,

которую еще как и промышляли и чем едва домыслились, и за

великостию ее насилу вытащили и чють было и людей не пере-

топила, то уже за великое благополучие поставили и за слад-

кую пищу мясо оной употребляли, и после их промышляли-ж,

понеже оных коров мясо приятнее нам есть было, нежели кош-

локовое и прочих вышеозначенных зверей, ибо бобровое хотя б

дух и сносен был, но весьма жоско, как подошевная кожа,

сколко-б ни варили и разжевать неможно, но целыми кусками

глотали; а кошлоковое хотя того-ж роду, токмо мяхче, для того,

что молож

, а котовое очень воняет, а нерпичье и наипаче

того, что при довольстве терпеть не можно одного духу, не

токмо-б есть. А мы и то все ели, хотя мерзко и нездорово,

того не разбирали, лиж бы только было, да и не токмо нер-

пичье, но и кишки из оной, которую упромышляли блиско,

не бросали, но также их ели. Токмо и такой скверной пищи

не довольно было к пропитанию, понеже в близости не име-

лось, но весьма далеко была. А промышлять ходили не все,

ибо служителей больных всегда много бывало, да которые

и здоровыми числились, и те едва на ногах бродили, понеже

и во всех была цынготная болезнь, однакож и такие, хотя чрез

великую силу, а промышляли, сколко могли, на себя и на бол-

ных, которые уже ходить не могли. А как строить стали помя-

нутое судно, х которому выбрано было изо всех двенатдать

человек, кои поздоровее, и отходить им от того строения для

промыслу уже не можно было, то оставшие и для них по оче-

реди промышляли-ж и от того и самим им пищи той недос-

тавало, а и на ково принесут, и те недовольны-ж были. И тако

все кругом голодовали, и лежащие и бродящие, и которые слу-

133

жители померли—может быть, что не дожили века и от такова

недоволства и от великова безпокойства. К тому-ж претяжкие

и труды понесли (кроме ломки болшого судна и строения малого»

и протчего), понеже и 1ля промыслу на пищу бобров, кошло-

ков, котов и нерпы ходили от жилища своего верст по десетн

и по пятнадцати и по дватцети и болше, да и то неспособными
местами, чрез высокие хребты и утесы каменные, и на себе

приносили чрез такое далное разстояние по всякой день: а люди

и те, кои и промышлять ходили, и без такого труда, как выше

показано, не в состоянии здоровьем были, еще же они и дрова

на себе-ж про себя и про лежащих таскали верст по десяти
и болше, и б о в близости и дров никаких несть. А время з

— студеное, и место пустое, не токмо изб или юрт, но и ни-

каких лачюжек нет, обогретца и приют итца негде и зделать не ис

чего, и валялись все в ямах покрыты только парусами. И в та-

ком бедном житье живот свои мучили не девять дней, но деветь

месяцев, и по истинно сказать, жалостно было смотреть на всех

каковы были. И ежели б тогда откуда-нибудь из посторонних

персон господин какой от слуг своих, а командир от подкоманд-

ных своих, приехали туда и посмотрели б на всех, узнали ль бы,
кто из них командир или протчие офицеры или матроз или

плотник или кто господин или слуга? поистинне сказать — никак

не распознали б, но всех бы за равно почли—и офицера за плот-

ника, и господина за слугу, понеже уже не было разни ни

между кем и ни в чем, ни у слуги з господином, ни у подчи-

ненного с командиром, ни в подчтении, ни в работе, ни в пище,

ни в одежде, понеже всякому и во всем до себя пришло.

И офицеры и господа лиж бы на ногах шатались, также по

дрова и на промысл для пищи туда-ж бродили и лямкою на себе

таскали-ж и с салдатами и с слугами в одних артелях были.

И за вышепоказанной служителей претерпенной смертной голод
и претяжкие труды, по мнению моему, надлежит им за означенной

недоданной указной провиант в гавань и за морской выдать ден-

гами: за муку и за крупу и за соль по два рубли за пуд, по

чему экспедичной правиант в казну до Камчатки обошелся,
ибо и по оной цене дать им недорого будет, понеже и экспе-

дичной менше двух рублей пуд в казну с провозом туда не обой-
детца, разве болше. А ежели-б им по прибытии с острова на

Камчатку выдать там провиантом, ибо они о том меня просили

(что я и учинил бы, понеже на Камчатке при гаване Санкт-

Петропавловской провиант оставленной от вашего высокобла-

городия имелся, ежели-б не воспрепятствовало мне рассуждение

о экспедиции, что тогда оная еще в действии состояла, и ежели

лаки в вояж итить повелено будет и служителей все по преж-

134

нему на Камчатку соберутца, тогда оной провиант весьма воз-

надобитца паче денег, и лутче им дать по два рубли за пуд,

нежели-б тем провиантом, как я рассуждал по тогдашнему
обстоятельству, ведая с каким великим трудом н продолжением

провиант на экспедицию туда завозитца) то б они болше двух

рублев за пуд получили, ибо на сторону менше 6 трех рублев

пуда не продали, каков бы дешев ни был. А, напротив того,

и сами они, во время голодования на острову, ежели б кто
привез гуда лотку хлебов и стали бы у них прошать за одну

ковригу по десяти рублев или болше, а у них бы служителей
на столко иждивения имелось, то б по истинне никто и по такой
цене за ковригу пяти фунтовую последнего своею иждивения
без остатку отдать не пожалел бы, не токмо б по два рубли

дать за пуд. Однако-ж ежели ваше высокоблагородие по такой

предложенной от меня цене по два рубли за пуд без указу из

Государственной Адмиралтейской коллегии дать сумневатца изво-

лите, то хотя с убавкою по полтора рубли за пуд выдать ныне,

дабы они, ежели им и по такой цене ныне не дать, а отписы-
ватца и о юм в Государственную Адмиралтейскую коллегию

и ожидать указу, не остались и еще на продолжительное время

в обиде, а о додаче уже к тому в добавок по выше объявлен-
ному моему мнению (во исполнение двух рублев, по чему экспе-

дичной провиант с провозом до Камчатки по меншей цене стал»

еще по пятидесят копеек за пуд предложить в милостивое раз-

смотрение Государственной Адмиралтейской коллегии и требо-
вать указу.

Флота лейтенант Swen Waxell.

Октября 11 дня 1744 г.

Прежде чем последовала резолюция Адмиралтейств-коллегий

на это мое предложение, капитан Чириков был отозван в Петер-

бург с приказом сдать команду мне, так ч го запрошенная резо-

люция была направлена на мое имя. Копию, согласно обеща-

нию, привожу ниже.

Копил резолюции Адмиралтейств-коллегии,

последовавшей по этому предложению

«Указ ея императорского величества самодержицы всероссийской

из Адмиралтейской коллегии лейтенанту Вакселю.

В репорте твоем из Енисейска октября ог 3 числа 745 года

коим объявляется поданные бывших в вояже на пакетботе

,,Санкт Петре" в 741 и 742 годах служителей флота капитану

Чирикову доношение и верящие письма, которьш просили,

чтоб им за неполучение в показанных годах в бытность па

135

острову на том пакетботе, где зимовали и на Камчатке при

гаване Санкт Петропавловской сухопутной, також по приходе

с того острова в гавань провиант выдать наличным самим,

а кои оставлены в Охоцке, за тех по поверенным от них

письмам деньгами, по камчатской пене, показывая притом,

что они от той невыдачи тяжкой претерпели голод, о чем по
их к помянутому капитану Чирикову предложению объявляли: —
ч го в бытность на том пустом месте питание имели непотреб-

ной н натуре человеческой противной пищею, морскими зверьми
всю зиму, да и такой скверной пищи к пропитанию было

недоволно, к тому и претяжкие труды понесли, отчего обра-

щались все в несносной цынготной болезни, с которого
предложения сообщил в колегию точную копию. И по

общему де капитана с протчими обер-и ундер офицерами раз-

суждению согласились и определили: те.м служителям за выше-
писанный провиант, недоданной в бытность на острову и при
гаване Санкт Петропавловске сухопутной, а в переходе с того

острова — морской, выдать денгами из указной цены, как тот про-

виант на Камчатку становился: за муку, крупу и соль из ДВ)х руб-

лев по одному рублю по пятьдесят копеек; а к тому о додаче пяти-
десяти копеек за пуд предложить Коллегии Адмиралтейской.

А из приложенной при том предложении копии усмотрено, что

помянутые служители в бытность их чрез девять месяцев на пустом

острову в пропитании имели крайнюю нужду, и что зверским и на-

туре человеческой противным, кроме самой последней необходи-

мости скверным мясом питание, и в претяжких находились трудах.

Того ради сего января 21 дня по указу ея императорского

величества Адмиралтейской Коллегии, в разсуждение означен-

ного такого страдания и всеконечной нужды, как именно

в копии с предложения Вакселева значится, о п р е д е л и л и :

Тем бывшим с вами в вояже служителям, как за всю быт-

ность на пустом острову, так и на то время, сколько от того
острова до Санкт Петропавловской гавани были в походе, чис-

лить в даче полной морской провиант по цене, какой оной на

Камчатку становился, из которого прежде данной на показанном

острову сухопутный провиант, также выданные по цене деньги

вычесть, затем достальные за показанной морской провиант

деньги кому что надлежит — додать.

Лейтенанту Вакселю учинить исполнение по сему ея импе-

раторского величества указу.

Вице-адмирал Александр Головин.

Секретарь Иван Васильев.

Января 31 дня 1746 году.

Канцелярист Михаила Хрусталев.

136

На основании этого милостивого указа Адмиралтейств-кол-

легий каждый из рядовых служивых получил свыше ста рублей,

в то время как по расчету на основании моего предложения

по два рубля за пуд сухопутного провианта, каждому пришлось

бы удовольствоваться немногим свыше тридцати рублей, а они

и этому были бы очень рады.

После этого состоялся е щ е милостивый указ е е и

величества за собственноручной ее подписью, коим

как я, так и прочие офицеры и люди, бывшие со мной в пла-

вании, получали повышение в чинах с 15 июля 1744 года

с выплатой полного жалованья за время с момента производства.

Тем людям, которые не могли быть произведены в чины,

назначено было денежное вознаграждение, — «за претерпение

многих и неслыханных нужд», как гласит выражение самого

указа. Этот указ вышел уже осенью 1749 года.

В Государственную Адмиралтейств-Коллегию

ВСЕПОКОРНЕЙШИЙ РЕПОРТ

В прошлом 1741 году в майе месяце бывшей господин

капитан камандор Беринг, учиня консилиум с господином
капитаном Чириковым и приглася к тому профессора Делиль-де

ла Кроера и команды своей всех оберофицеров и штюрманов
о определении первого курша, какой надлежит иметь, вышел

из гавани св. апостол Петра и Павла для сыскания земли Ян-

де-Гамма, которая показана по карте помянутого профессора

ла Кроера, что оная простираетца к северу до 47° северной
ширины, в котором все согласно положили иметь курш, вышед
из Аваченской губы по правому компасу зюйд остен остен до 46°-

дабы тем могли лутче оную осмотреть в той паралелле, и ежели

есть такая земля, то б итти подле той, как оная простиратца
будет, меж норда и остена и между норда и веста; а ежели ж
не получим на той паралелле никакой земли, то б оттудова
держать курш остен норден, покаместь землю увидим, а как
увидим землю, идучи на оной курш, то и итти по тому ж

подле оной к северу для описания, сколько время допустить
может, с таким рассуждением, дабы могли возвратитца для

Зимования в гавань св. Петра-Павловскую сентября в последних
числах. И по тому согласному рассуждению он капитан каман-
дор Беринг на пакетботе св. Петре, имев в своей команде

капитана Чирикова, командующего на пакетботе св. Павле,

июня 4 числа 741 году отправился от Аваченской губы в путь

свой благополучно. И по выходе своем имели тот определенной
курш зюйд остен остен или иногда ближней к тому по спо-

собности ветра. И следовали, не разлучаясь с помянутым

138

капитаном Чириковым, июня до 19 дня, которого числа был

великой ветр от оста, от чего принуждены были как мы, так

и он господин капитан, убрав парусы, лежать на дрейфе. И

виден был от нас пакетбот св. Павел пополудни часу до 11-го-

к норд весту, в ширине северной 49°52' в минут в разности длины

от Вауа,

18°49', а далее того времени уже нам стал невидим.

Чего ради мы, дождавшись дневного света, принуждены были

ево искать на том румбе, на котором мы ево в той ночи видели,

и искали около того места, сколько ветер допустил, 43 часа:

а как сыскать не могли, тогда он капитан командор Беринг^
общим согласием с своими обер офицерами, определил идти по

прежде учиненному консилиуму между зюйда и оста. И следо-

вали между той четверти компаса на разные румбы по способ-

ности-ж ветра до ширины 45° 13', у"чиня разность длины к вос-

току от Вауа 16° 23', расстоянием около 200 миль немецких^

однакож никакой земли не видали. Чего ради положил он

капитан командор держать курш по прежде учиненному-ж

консилиуму остеит норден, которым шли до ширины 48° 38'

переменя разность длины от Вауа 36°, но и в такой отдален-

ности никакой земли не видели-ж. Тогда он капитан командор,

согласясь с своими обер офицерами велел держать еще ближе

к норду в надежде такой, что скоряя можно получить будет

землю. И шли между норда и оста до 16-го числа июля, кото-

рого числа увидели землю от нас к норду весту, и держали ближе.

А как пришед к ней 20 июля, стали у одного острова на якорь,

который именован нами островом св. Илии в ширине северной

59° 40', в разности длины от Вауа 48° 50' на курш от Вауа остен,

норден, 417

миль немецких. Того ж числа на лангботе

послан был от него капитана командора Беринга флоцкой
мастер Хитров для осмотру за другим видимым от нас островом

удобного якорьного места, дабы мы могли себя за тем закрыть

от ветра во время нужды, которой того-ж числа, прибыв на

пакет бот, репортовал ему капитану командору словесно, что
якорное место сыскал между матерым берегом и тем островом

на рейде на глубине 3 и 3

саженях; к тому-ж репортовал, что

нашел он на том острову юрту, состроенную из досок тесан-

ных, в которой де видно, что жили люди незадолго до нашего

прибытия, и привес с собою для показания деревянное лукошко,

лопату, также и камень, на котором знатно, что обтирано бывало

медь. А адъюнкт Штеллер ездил на малом ялботе на остров

св. Илии и нашел на оном земленую юрту, в которой осмотрел

копченую рыбу, готовленную того лета, как мы были, и видели

на песке след человеческой и огнища, и по тому видно, что»

те люди себя в лесу, увидев нас, схоронили или жилища

139

свои имеют на матерой земле, а на сей остров приежжают

для промыслу рыбы и протчаго морского зверя. Тогда капитан

камандор, для прнласкания оных впредь, послал в гу юрту из

подарочных вещей и приказал там оставить, а имянно: краше-

нины зеленой 16

аршин, ножей железных 2, корольков

китайских 20, трубок железных 2, которое там и оставлено.

На матером берегу видеть было неможно, имеетца-ль на нем

какой лес годной или нет, понеже имеет оной берег великие

хребты и сопки, покрытые снегом, а на островах есть лесу

мелкого довольное число, а имянно: ельник, лиственипа и прот-

чей, которой не только к строению судов каких, но и для

починки оных не годен, понеже мы имели нужду искать дерева

годного на марса реи, однакож не сыскали. И, удовольствовав

себя с того острова св. Илии водою, он капитан камандор

более себя при так открытом море держать был опасен:

21-го июля отправил себя в путь свой. И пошли между зюйда и

веста, как оная земля простираетца, для описания. И как дошли

разными куршами до ширины 56° 54' июля 27-го дня видели

тот же берег от нас норд остен норден, по рассуждению нашему

миль 7, по лоту была глубина воды 35 п 40 сажен. И весьма

опасны были себя держать близь земли частых ради банков

и беспрестанных густых туманов и жестоких ветров, к тому ж

и от неизвес!ного берега, как оной свое положение имеет, от

которого бывали неоднократно в великих страхах и в отчаении

спасти себя и судна. Того ради стали держать от оной себя

далее и шли разными куршами, о чем явно в нашем журнале
до 2-го числа августа, которого числа в ночи, в прочищении

тумана, увидели незапно в самой близости остров, у которого

была глубина воды 18, 17 и 16 сажен, чего ради принуждены

в ночное туманное время стать на якорь на глубине 18 саженях,

назвав оной остров Туманной А во время дня пошли от него

в путь свой, видели матерой же берег от нас к норд весту не
в дальнем расстоянии. И близ нашего курша, которым мы шли

августа 4-го дня, видели ж 5 островов. И от того времяни

стали себя держать далее в моря; ветры нам к следованию

пути нашего были весьма противные. Чего ради августа

10-го числа, быв на ширине 53°18' в ростоянии от Вауа без

мало 400 миль немецких, капитан камандор со всеми ж обер

и ундер офицерами, рассуждая по дальности растояния от

гавани Петропавловской, к тому ж и по репорту каманды нашей

подлекаря, которой от него подан был с росуждением о цын-

готной болезни многих служителей, а ишшно, о 21-м человеке,

которые де ежели продлятца на море во время осеннее, то

к работе будут весьма ненадежны, согласно определил от того

140

числа: ежели будут ветры нам благополучные, держать курш

свой по параллеле 53° того ради, чтоб мы могли осмотреть,

не имеетца ль той американской земли на той 53-й параллеле,

ибо мы последнею нами виденною американскую землю оставили

около 55° и следовали от того времяни по тому определению,

однакож npt пятствовали тому намерению жестокие противные

вестовые ветры, от которых удержаны были августа до 27-го

числа в ростоянии еще от Вауа более 300 миль немецких около

53° северной ширины. И видев он капитан камандор, что

жестокость противных eeipos нас к скорому следованию не

допускает, а воды тогда осталось на пакетботе только 25 бочек,

с которою он иттить был к гавани св. апостол Петра и Павла

весьма опасен. Дабы от тех противных ветров не были более

удержаны и, за неимением воды, чтоб не претерпели крайнего не-

щастия, согласно со всеми определил того ж 27-го дня августа:

для удовольствования себя водою, искать землю, которая от нас

по щислению нашему находилась не более миль 60. И того ж

августа 29 дня увидели много островов, х которым стали дер-

жать ближе по глубине воды 55, 50, 45 и до 15 сажен равным

убавлением, грунт пещаной. И пришед ближе, спустя малой

ялбот, послан был подштюрман Юшин между островов для

осмотру якорьного места, а мы в то время на глубине 24 саженях

стали на якорь. А как возвратился помянутой подштюрман и

объявил, что удобного места к якорьному стоянию на нашел,

тогда мы, подняв якорь, спустя лангбот на воду, пошли букси-

ром между островами в бухт по глубине 24, 25 и 15 сажен.

И пришед к одному острову, стали на якорь. И послан был

штюрман на остров для сыскания воды, которой, прибыв на

пакетбот, репортовал капитану камандору, что нашел он воды

довольное число. Матерой берег нам был видим позади тех

островов растоянием миль около 12, а во время ночи на одном

острове увидели мы огонь к норд норд осту. Растоянием оной

остров от нашего места было около полутора миль, куда

30 дня августа послан был на малом ялботе мастер Хитров

для осмотру того огня, и ежели есть там какие люди, то

велено ему было с ними поступать ласкою, чего ради послано

с ним несколько из подарочных вещей. Между тем был великой

ветр, находящей шквалами, от чего мы более стоять на якоре

близь острова без всякого закрытия весьма опасны, и прину-

ждены были поднять якорь и закрыть себя хотя мало за островом

и стать паки на якорь. А 2-го дня августа послан от нас был

к нему мастеру Хитрову лангбот, понеже ему на малом ялботе

за великостию ветра ехать на пакетбот з берегу было невоз-

можно, на котором лангботе он мастер 3 дня сентября прибыл

141

Вторая камчатская экспедиция Витуса Беринга (Свен Ваксель) - часть 9