Записки энтомолога (Гребенников В.С.) - часть 30

вредителями на полях, не попадали на эти участки: ведь мно­

гие яды, применяемые для истребления насекомых — инсекти­

ц и д ы — н е щадят ни вредных, ни полезных и губят всех без 

разбору. 

Вот тогда, на дальней цветочной поляне, под многоголосое 

гудение шмелей и родилась у меня мысль: а что если именно 

здесь и организовать такой вот энтомологический заказник, о 

которых мечтают ученые-энтомологи? 

Я пометил расположение шмелиной поляны, быстренько на­

бросав схематический план местности в блокноте, и мы с Сере-

гой, вдоволь насладившись чудесным уголком, покатили домой. 

И все время у меня не выходила из головы мысль об устройст­

ве на этой поляне — сразу ставшей заветной — энтомологиче­

ского заказника. 

В первые годы после открытия нами «шмелиной страны» 

осуществить это не удалось. Наверное, слишком непривычно 

было читать в документах и слышать странные слова: «запо­

ведник для насекомых», «заказник для шмелей». Заповедник 

для косуль или, скажем, заказник для зайцев — это разумно, 

но заказник для шмелей... Наверное, это казалось со стороны 

очень смешным. И на шмелиных полянах и опушках продол­

жали косить траву на сено, после чего уголок, кипящий 

жизнью, вдруг становился лысым и мертвым. 

Веские доводы ученых и здравый смысл областных и рай­

онных руководителей взяли верх, и в декабре 1972 года шме­

линая страна была узаконена. Но еше до этого, в 1971 году, 

совхоз поставил ограду вокруг участка и даже сделал специаль­

ный уютный домик для жилья и научной работы. Каждую вес­

ну, зацепив эту полевую лабораторию трактором (ломик сде­

лали на полозьях), привозили ее к заказнику. В домике мы жи­

ли и работали многие месяцы — я, уже выросший Сергей, сту­

денты-биологи, специально приезжающие в заказник на летнюю 

практику из Новосибирского университета, Омского сельскохо­

зяйственного и педагогического институтов. И это были удиви­

тельно романтичные времена: ведь обитали мы в лесу, далеко-

далеко от всякого жилья. Жаркие солнечные дни, степные вос­

ходы и закаты, серые многодневные дожди, таинственные крики 

сов в лесной глухомани, свирепые налеты непривычно бурных 

дневных и ночных гроз, сотрясавших наш затерявшийся в дале­

ких безлюдных колках домишко — этого не забыть никогда. 

Мы не только наблюдали жизнь обитателей заповедных те­

перь лужаек и рощ, а старались помочь насекомым, чем мож­

но. Для шмелей сконструировали специальные дощатые доми­

ки, которые закапывались под землю, По весне самки шмелей 

111 

-

сами находили их, заселяли, и к концу лета во многих таких 

подземных «квартирах» гудели многочисленные шмелиные 

семьи. В период сенокоса мы ездили по району

;

 собирали потре­

воженные косцами гнезда, привозили их в заказник и помещали 

в «многоквартирные» жилища для шмелей — столбы с наве­

шенными на них деревянными кельями. 

Для насекомых, гнездящихся в старых норках жуков-древо­

грызов и в полых сухих стеблях, мы не только сохраняли мерт­

вые деревья и сухие травы, но и делали специальные гнездилища: 

пучки трубок из тростника, привязанные 

к деревьям и кустам и просто положен­

ные на землю. Во многих камышинках 

селились одиночные пчелы, а также раз­

нообразные мелкие осы, натаскивающие 

в свои цилиндрические каморки множе­

ство парализованных ударами жала 

тлей, цикадок, мух, гусениц листовер­

ток и другую живность, большей частью 

значащуюся в списках вредителей сель­

ского и лесного хозяйства,— на прокорм 

своим личинкам. 

Взрослым же осам, наездникам, ба­

бочкам корма хватало с лихвою: нетрону­

тые теперь цветы одаряли их нектаром 

с ранней весны до поздней осени. И что­

бы не помять пышно цветущие нектаро­

носы, не наступить ненароком на малень­

кий муравейник или чье-нибудь другое 

гнездышко, мы ходили только по спе­

циальным узким тропинкам, свернуть с 

которых без научной необходимости счи­

талось большим нарушением. 

Так прошло несколько лет. Успешные 

опыты по сохранению и размножению 

шмелей в полевых условиях были одоб­

рены крупнейшими учеными, а новая 

форма охраны природы — заказники и 

микрозаповедники для насекомых и дру­

гой мелкой живности — получила приз­

нание и широкое распространение. Теперь такие микрозаповед­

ники для насекомых есть в Воронежской, Иркутской, Новоси­

бирской, Ульяновской областях, в Прибалтике и Армении, на 

Украине и в Подмосковье. 

А первая в стране официально признанная «страна шести-

112, 

ногих» продолжает сохраняться, зарастать пышными травами, 

давая корм и приют не только многочисленным помощникам 

земледельца — шмелям, пчелам, наездникам, муравьям, стре­

козам, осам, но и просто безобидным красивым видам бабочек, 

жуков, кузнечиков, орехотворок. 

Кто знает: не замани нас тогда, много лет назад, лисица на 

укромную дальнюю поляну — проехали бы мы с Серегой мимо 

и не узнали о существовании природного «шмелепарка» И уж 

наверняка тогда мысли об устройстве там заказника полезной 

энтомофауны не пришло бы и в голову. 

Но — спасибо рыжей плутовке!—это, к счастью, случилось. 

Так живи же и цвети, заветный насекомий уголок — за той са­

мой оградкой, которую ты, читатель, быть может, заметишь ког­

да-нибудь из машины на сто пятьдесят третьем километре от 

Омска. -

Голубянка 

Из всей «бригады» лабораторного домика я просыпался 

обычно первым, задолго до трезвона будильника, сигналящего 

каждое утро о том, что ровно в семь часов один участник 

экспедиции уже должен начать наблюдения у шмелиных гнезд 

{считать вылетающих и возвращающихся шмелей в течение де­

сяти минут у каждого гнезда), другой — совершать обход за­

казника, подробно записывая множество сведений в экологиче­

ский журнал, третий — провести утренние метеорологические 

наблюдения и готовить завтрак. 

Но до звонка еще далеко. Мирно посапывают парни на ле­

жаках у стен и раскладушке. Солнце взошло совсем недавно, 

но уже чувствуется, что в домике быстро теплеет: прогревают­

ся нетолстые дощатые стены. Переливчатая флейта иволги 

слышится с ближних берез. В дальнем лесу, что за большим 

пшеничным полем, издавна селится грачиная колония — так 

оттуда уже доносится слитный утренний гам множества грачей. 

До железной дороги почти три километра, но не только явст­

венно слышен гул тяжелого товарняка, а даже чуть вздраги­

вает земля — я ощущаю это на жестковатой постели. 

Отчего такое светлое, радостное настроение появляется 

здесь, на природе, едва только проснешься? От негромких ли 

лесных звуков, совсем не нарушающих безбрежную утреннюю 

тишину? От предвкушения интересной работы? От прохладного 

росистого воздуха, густо настоявшегося за ночь на луговых 

травах — адонисе, морковнике, шалфее? Кто знает. Но во вся-

113 

ком случае от чего-то такого, чего никогда не бывает в го­

роде... 

Дверь нашего жилища открыта настежь, но еще с вечера 

завешена легкой занавеской от комаров, и сквозь марлю я ви­

жу со своего лежака буйную растительность заказника, осве­

щенную косыми еще лучами солнца, и уже порхающих над 

цветами бабочек. 

Две из них вьются у двери. Тихонько отодвигаю занавеску: 

теперь комары уже не страшны. Как резко и четко виден те­

перь солнечный кусочек утренней свежей природы! 

Одна из бабочек, ни­

сколько не боясь, залета­

ет в открытую дверь. 

Это — старая знакомая: 

уже два-три дня поутру, 

да и в другие часы вьется у 

нашего домика маленькая 

изящная голубянка. Го­

лубянки вообще большие 

охотницы до не очень 

обычных для бабочек 

«блюд» — то их увидишь 

целыми стаями на краю 

густосоленой илистой лу­

жицы, то вьются они во­

круг человека, когда ты ре­

шил в лесу пообедать, и 

без боязни присаживают­

ся на бутерброд, на вскры­

тую жестянку с килькой в 

томате или «завтраком ту­

риста», распрямляют свои 

хоботки, свернутые в ту­

гую спиральку, и с види­

мым удовольствием по­

сасывают даже такое «экстравагантное» угощение, как лом­

тик соленого свиного сала. Или просто ползают по тебе, по­

щупывая хоботком кожу — наверное, их привлекает все соло­

новатое. Причем, если их не обижать, хорошо помнят место уго­

щения и часто его навещают. 

Личинки голубянок совершенно безвредны. Они питаются, 

главным образом, листиками диких бобовых растений полян и лу­

говин— горошков и чин, и даже им заметного ущерба не нано­

сят. А гусеницы некоторых видов голубянок замечательны тем, 

114