Юный дрессировщик. Всё о собаках (Л. Острецова)

выйти.

Ночью Акбар был особенно внимательным и настороженным. Однажды проходили мы

с ним по улице часа в три ночи. Акбар был отпущен с поводка и первым заметил, что какой-
то пьяница залез на ворота и собирается проникнуть на завод. Акбар, не дожидаясь моих
приказаний, прыгнул ему на спину. Тот упал на землю и потерял дар речи, но зато хмель с
него как рукой сняло.

В другой раз поставили Акбара охранять склад, а ночью туда пытались забраться воры,

но Акбар не пустил их в свои владения. Тогда воры сорвали замки, решив, что пес,
обнаружив открытую дверь, убежит домой. Акбар, увидя, что дверь открыта, вышел, но
бросить вверенный ему пост не решился и стал охранять его снаружи. Утром рабочие пошли
на смену и увидали у дверей склада злющую собачину, которая не давала им пройти мимо.
Пришлось звонить в караульное помещение — за Акбаром пришли. Пес так и сидел у дверей
склада — дожидался вожатого.

Акбару, как и Дунайке, пришлось заниматься воспитанием молодняка. Он, правда, был

более суровой нянькой, чем Дунай, но все же заботился и любил своих подопечных овчарят.

В 1963 году Акбар был на ВДНХ в Москве; сидел он в том же вольере, где прежде

сидел его отец Чембар.

Он так же привлекал к себе массу зрителей. Только Акбар не скучал, как Чембар, много

гулял, работал на показательных выступлениях. Акбар любил ездить, любил красоваться,
любил работать.

В Ленинград он вернулся тоже с золотой медалью.

Собачьи профессии

Собака всегда старается быть полезной человеку — быть при деле, а не бить баклуши.

Я видела однажды, как маленькая дворняжка бежала за телегой с сеном. На чужой улице все
местные собаки бросились на нее, но она и ухом не повела — только потрусила чуть ближе к
телеге, очень независимая и гордая. А собаки тоже внезапно остановились и с уважением
проводили ее. Она была при деле, а это уважать нужно!

У собак много интересных профессий. Есть среди них «военные», есть и

«гражданские».

В войну служебные собаки использовались для подрыва вражеских танков или военных

эшелонов. Там, где не мог пойти человек, собаки несли на спине смертоносный груз,
подрывали танки или поезда и погибали сами. Применялись они и для связи. В тяжелых
условиях войны, когда нарушалась техническая связь между отдельными частями, на помощь
приходили собаки-связисты, которые под огнем противника где бегом, где ползком четко,
быстро передавали донесения, налаживали связь.

А собаки санитары! Сколько раненых они находили, сколько вывезли с поля боя на

волокушах!   Один   человек   рассказывал   мне,   что   в   войну   он   был   сильно   ранен:   потерял
сознание,   очень   ослаб   от   потери   крови   и   холода.   Пришел   в   себя   оттого,   что   кто-то
старательно   вылизывал   его   теплым   языком,   ворошил   лапами   и   толкал   холодным   носом,
чтобы он очнулся.

— Когда я открыл глаза, передо мной была рыжая добрая колли, и не было для нее

тогда большей радости, чем видеть меня живым, — рассказывал этот человек. — Собака не
успокоилась до тех пор, пока меня не перевалили на волокуши и не увезли в медицинский
пункт. После этого я не могу равнодушно смотреть на этих собак. Сколько благородства и
мужества в них!

Немало людей спасли от гибели собаки-миноискатели. Когда проводилась послевоенная

выставка служебных собак в Ленинграде, на собачьих вольерах красовались такие надписи:
«Немецкая овчарка Дина обнаружила 8500 мин, немецкая овчарка Казбек обнаружила
9000 мин, шотландская овчарка Дик обнаружила 11500 мин». Представляете, сколько
человеческих жизней было спасено благодаря самоотверженной работе этих собак!

В мирное время собаки помогают пограничникам стеречь рубежи нашей Родины.

Много таких собак воспитали ребята-школьники.

Собаки умеют помогать слепым. Осторожно и заботливо водят они людей, потерявших

зрение, через дорогу, оберегают от внезапно появившегося транспорта, от ям, канав, люков,
помогают сесть в трамвай, в электричку. У собак-поводырей очень сильно развито чувство
заботы, ответственности за человека. Они знают, что хозяин находится под их опекой, что от
них зависит его безопасность, а порой и жизнь. Поэтому они все время начеку, всегда
находятся при своем подопечном.

Я читала в одном иностранном журнале, как женщина, инженер-химик, потерявшая

зрение на работе, получила собаку-поводыря, которая помогла ей снова обрести себя: она
стала работать, общаться с людьми, ходить по городу. Женщина была очень довольна новой
своей помощницей. Но вот однажды поведение собаки ее удивило и раздосадовало.

Возвращаясь вечером обратно домой, собака не пошла своим обычным маршрутом, а

свернула на боковую улицу, повела хозяйку окольными путями и никаким приказаниям не
подчинялась. На другой день слепая с возмущением рассказала об этом товарищам по работе,
а те объяснили, что собака так вела ее потому, что на площади, через которую они обычно
ходили, были волнения рабочих и полиция пустила в ход слезоточивые газы.

Караульную службу хорошо несут собаки крупные, сильные, злобные и смелые. Кроме

ведомственных собак склады, магазины, парки, пионерские лагеря, детские сады охраняют
собаки частных владельцев. Многие владельцы служебных собак работают со своими
питомцами в добровольных народных дружинах, охраняя и поддерживая общественный
порядок в городе.

Розыскные собаки находят по следу преступника. Особенно острое чутье у доберман-

пинчеров и немецких овчарок. Сейчас тонкое собачье чутье стали успешно использовать для
обнаружения повреждений в газопроводе и для поиска полезных ископаемых. Снимавшаяся
в кинофильме «Дай лапу, друг» овчарка Буран ездила на Кольский полуостров помогать
геологам искать руду.

Широко используются собаки-пастухи: немецкая и южнорусская овчарки, на Кавказе —

кавказская овчарка, в Средней Азии — среднеазиатская овчарка. Они не только пасут стада,
но и охраняют скот от нападения волков, бесстрашно вступают с ними в борьбу.

На Дальнем Востоке успешно применяются для пастьбы дорогостоящих пантовых

оленей шотландские овчарки — колли. В Карпатах пасут стада маленькие лохматые собачки
пули и пуми. Они подходят для этой работы-неприхотливы, выносливы и отлично несут
службу.

Однажды пуми вела огромное стадо овец. Вдруг животные, испугавшись встречного

всадника, понеслись к засеянным полям. Казалось, что их не остановить и хлеб будет
вытоптан подчистую! Но маленькая собака знала свои обязанности — она повернула овец к
дороге, провела между полями, успокоила их, восстановила порядок, и ни одна овца при этом
не забралась в поле.

В Ленинграде жил хороший тренер Николай Сергеевич Макарин, который с войны

вернулся инвалидом, но не утратил энергии и любви к жизни и к людям. Взял он себе дачный
участок и решил построить домик. Соседи с удивлением спрашивали:

— Николай Сергеевич, а как же вы строить будете, кто вам поможет?
Он отвечал:

— Помаленьку, мы ведь с Атосом работать будем… Где мне не под силу — там Атос

поможет…

Он сделал Атосу — мощному овчару — тележку, и тот возил ее, нагруженную камнями,

песком, досками. Доставлял самостоятельно от дома к карьеру, где тележку нагружали
ребята-добровольцы, и опять к дому, где работал хозяин. Осенью Атос перевозил с поля
картошку, капусту и другие овощи.

В свободные от работы дни Атос катал ребят в этой же тележке. Нужно ли говорить, как

все люди в поселке стали уважать Атоса. Теперь Николаю Сергеевичу вслед не говорили, как
прежде:

— Сам больной, с палочкой едва ходит, а этакую собачину завел.
Теперь говорили восхищенно:
— Вот это собака: летом как вол работает, а зимой деньги зарабатывает — в театре

играет…

«Садись! Атос и тебя прокатит!»

Атос действительно постоянно исполнял роль конвойной собаки в одном из спектаклей.

Теперь соседи и сами заводили собаку, советуясь с Николаем Сергеевичем, какую взять.

Конечно все могут завести породистую собаку, если ее выбрали дружно всей семьей. А

что делать тому, кого собака сама выберет?

А ведь бывает и так: из дому вышел один, а вернулись уже вдвоем. Что скажет на это

мама?…

Не огорчайтесь, если у вас прижился непородистый пес. Это будет верная вам собака,

неприхотливая и благодарная. Если вы займетесь ею, из нее непременно выйдет отличный
друг. Пусть вас не смущает его задранный хвост — это говорит об отличном настроении,
боевом духе и радости; пусть у него не стоят уши, как у лайки или овчарки, от этого морда
его не станет менее выразительной.

Дворняжки очень смышленые собаки.
Я постоянно занимаюсь целенаправленной дрессировкой служебных собак: овчарок,

колли, эрделей, боксеров, доберман-пинчеров, догов. Попадаются иногда и метисы (овчарки с
эределем или боксер с лайкой и другие), но, работая в кино, я имела дело и с дворняжками.

Об этой необычной «собачьей профессии» — о работе четвероногих артистов в кино —

я и хочу рассказать подробнее.

Собаки снимаются в кино

На ленинградской киностудии готовились снимать фильм для детей по сказке Николая

Носова «Барбос в гостях у Бобика». Мне предложили заняться дрессировкой комнатных
собак для этой картины. Я очень волновалась, так как не занималась этим уже много лет.
Пользоваться цирковыми собаками не хотелось: думали, что они начнут играть в давно
заученной манере. Решено было искать «свежих артистов».

Дали объявление по радио.
В назначенный день и час по проспекту Майорова вытянулась огромная очередь

желающих снимать своих собак. Кого там только не было!.. Старушки в старомодных
шляпках, державшие в сумках трясущихся голых собачек с выпученными глазами, дети со
шпицами и пуделями, сеттерами или овчарками. Приводили болонок и пекинских собачек,
которые ходили на задних лапках, пренебрежительно поглядывая в нашу сторону.

Были даже собаки из пригорода, снятые прямо с цепей. Лохматые и страшные, они

лаяли сиплыми голосами.

Приводили и очень хорошо обученных маленьких собачек, но все они работали

приниженно и не обладали обаянием, которое мы так искали.

Две собаки особенно памятны мне. Одну привел шофер грузовой машины — мрачный

детина огромного роста. Говорил он отрывисто и грубо, однако, как только обращался к
собаке, голос его становился тихим и ласковым. Собака была идеально выдрессирована и с
большим старанием выполняла сложнейшие трюки. Но она была уже преклонного возраста,
и поэтому мы не могли ее взять.

Вторую собаку, рыженькую, очень худую, но полную изящества, привел бывший

циркач. Это была настоящая нищенка. Она танцевала все время без всяких команд,
вымаливая лакомство.

Два дня мы занимались отбором собак. На роль дворового Барбоса мы так и не нашли

нужной нам дворняжки, а на роль Бобика приискали очень милого лохматого песика Мишку,
который и снимался в этой картине. На роль дублера Бобика взяли еще одну симпатичную
болонку — белую с черными пятнами — по кличке Пим.

Нельзя сказать, что наш главный герой Мишка очень хотел трудиться, он больше играл

на своем обаянии, любил позировать, мог подолгу служить, садиться на стул или в кресло,
принимая очаровательные небрежные позы, укладываться на коленях, милостиво предлагая
свой живот.

Меня Мишка подкупил тем, что, боясь потеряться на студии, где кругом много народа,

хватался за край халата и так шел со мной. Получалось — вроде он меня на поводке ведет.

Таким образом, танцевать должен был Пим. Когда Пима стали обучать танцам, то

оказалось, что он прирожденный танцор. Пес танцевал с большим вдохновением, быстро и
легко схватывал новые движения, с большой охотой репетировал. У него была прямо-таки
страсть к танцам. Но Пим был обидчив и капризен. На репетиции со всеми собаками
начинать нужно было непременно с него, а не то он обижался и работал уже вяло, с надутой
мордашкой. Особенно старался пес, если были посторонние зрители.

К нам часто заглядывали на репетиции актеры и другие работники студии. Танцуя, Пим

внимательно следил за командами, но умудрялся в это же время посмотреть и на зрителей,
чтобы проверить впечатление. Он очень не любил, когда над ним смеялись. Приходилось
каждый раз предупреждать, что свое умиление нельзя выражать смехом. Стоило кому-нибудь
засмеяться, как Пим резко обрывал танец и, опустив хвост, прятался в угол. Поднять его
настроение после этого было трудно — пес не шел даже на зов.

Пим за свое обаяние и артистичность стал вскоре общим любимцем.
Через полтора месяца непрерывных тренировок пес стал виртуозным танцором. Но

сниматься в фильме ему все-таки не пришлось. Чтобы Пим мог дублировать в танцах Мишку,
его необходимо было покрасить, тем более что фильм был цветной. Перекрашивать пса нам
не разрешила хозяйка. Так и пришлось расстаться с маленьким танцором и заняться срочно
поисками новой собаки.

Времени на поиски у нас совсем не было, и поэтому собаку искали все и везде. Поехали

наши режиссеры и художники за город выбирать натуру. В Зеленогорске, у вокзального
буфета, увидели привязанного к столбу маленького, лохматого пса. К этому времени
работники киногруппы уже стали бывалыми собачниками, поэтому, не смущаясь, отвязали
собаку и предоставили ей возможность показать хозяина. Отыскав хозяина, сговорились с
ним о продаже собаки, узнали, что зовут пса Чарли, посадили будущего артиста в машину и
увезли в Ленинград.

Режиссерам не терпелось похвастаться удачей и показать собаку мне. На меня Чарли

произвел неприятное впечатление: очень некрасивый, с отталкивающей мордой: у него был
перекус — нижняя челюсть резко выступала вперед, обнажая зубы, а темные недоверчивые
глаза смотрели на всех с нескрываемой злобой. Нужно учесть, что псу было уже пять лет и за

эти годы он немало перенес.

С собаками Чарли знакомства заводить не стал, забрался в отведенный ему угол,

пододвинул ближе к себе миску, коврик и, прежде чем улечься, оскалил зубы и зарычал. Всем
стало все ясно — собаки потеряли к нему всякий интерес, а место его обходили сторонкой.
Сразу же мы начали брать Чарли на репетиции, чтобы как-то возбудить в нем интерес к
занятиям, но пес считал, что учиться ему уже поздно.

Угрюмый, плелся он, опустив голову, а как только начинали работать, забирался под

стул и демонстративно отворачивался от нас.

Каждой собаке хотелось, чтобы работать начали с нее, и на того, кому выпадало быть

первым, потом все накидывались и выдавали небольшую трепку. Чарли презирал всю эту
возню.

Каждый день — утром и вечером — репетиции. Две недели мучил нас пес, а

результатов видно не было.

Я по-прежнему не испытывала к нему ни сочувствия, ни симпатии. Меня Чарли

раздражал своим упрямством и нежеланием трудиться. Я уже хотела отказаться от работы с
ним. Но вот мой ассистент Михаил Соломонович Гуревич оказался терпеливее меня и нашел
ключ к этому мрачному типу. Он брал его за лапы и водил, водил, заставляя ходить на задних
лапах, кружил, напевая мелодию вальса, или заставляя стоять не двигаясь. Первой удачей
Михаила Соломоновича был день, когда он повел Чарли работать без поводка и тот не удрал,
а поплелся за ним.

Ассистент мой, бывший циркач, уже очень пожилой человек, был большим

оригиналом. В прошлом ему приходилось, готовясь к съемкам, иметь дело с разными
животными: с мелкими зверюшками, птицами, собачками и даже с медведями и львами.

Нельзя сказать, чтобы эта разнообразная дрессура и общение всегда хорошо для него

кончались. Время от времени его царапали, кусали, грызли — иногда это кончалось
больницей.

Меня весьма удивляло, что Михаил Соломонович на все приемы дрессировки подавал

собакам одну и ту же команду: «Але, алери!» Правда, однообразие в одном заменяло
разнообразие в другом — Михаил Соломонович широко пользовался интонациями. Чарли он
командовал на каких-то особенно высоких и визгливых нотах.

Собаки относились к нему покровительственно (даже когда он в сердцах кричал им: «Я

же сказал, я же сказал!»), с некоторым пренебрежением. Они больше любили работать со
мной, но Чарли всегда предпочитал Гуревича. Любопытно, что вопреки всякой логике собаки
у него все-таки знали, когда и что нужно делать.

Шли дни за днями, казалось, что сдвигов в работе у Чарли не видно. Но вот однажды на

репетиции пес поднялся на задние лапы и пошел, а мы с удивлением увидели, что он уже
умеет танцевать. Правда, танцуя, Чарли сохранял безучастное выражение морды и очень
походил на заводную игрушку. Отличался он от игрушки разве только тем, что игрушка сразу
после завода вертится быстрее, а пес наоборот — вначале раскачивался и ходил медленно, а
потом начинал двигаться все быстрее.

Был у нас еще один замечательный пес — дворняжка Люкс. Ростом он был крупнее

остальных собак, а возрастом младше всех, ему было десять месяцев. Весь белый с розовым
отливом, лохматый, с черными глазами, с необычайно веселой и выразительной мордой, пес
сразу понравился мне. У Люкса были очень подвижные уши, он их то ставил оба вместе, то
лихо закидывал назад. На концах ушей были милые кисточки, а над глазами — удивительно
длинные, похожие на еловую ветку ресницы. Были у него еще очень забавные усы и борода.

Благодаря подвижности ушей его морда все время меняла выражение: то это было

удивление простачка, то восторг от всего сердца, то ужас или грусть, даже стеснение и
неловкость.

Нам очень повезло с Люксом. Он был талантливой и очень трудолюбивой собакой, с

непосредственным восприятием мира, что весьма соответствовало роли Барбоса в фильме.

И его собачья судьба была тоже необычная. Люкс — найденыш. Девочка подобрала его

на улице совсем маленьким щенком, выкормила, вырастила. Когда пес подрос, она пришла на
дрессировочную площадку посмотреть, чем занимаются умные породистые собаки в школе.
Там я и приметила ее, стоявшую в сторонке вместе с Люксом. А после того как я увидела его
реакцию на окружающее, увидела, как он двигается, не оставалось сомнения в том, что пес
для нас — находка.

На следующий день Люкса привели на студию. Режиссеры, художник и вся группа

были от него в восторге. С собаками Люкс подружился быстро, Мишке же стал подчиняться,
уважая в нем старшего. Люкс был добрый и веселый малый, а Мишка — хитрый, себе на
уме. Умел угождать, где нужно, людям, умел работать напоказ. Приметил он, например, что
всем очень нравится, как он охраняет съемочную площадку. Всех работников своей группы
он отлично знал, и как только огораживали площадку и ставили осветительные приборы,
Мишка рьяно принимался за свое дело. Стоило только постороннему человеку забрести за
веревку, как он яростно кидался, лаял и иногда даже хватал за штанину. Наших мужчин это
забавляло, и они всячески поощряли Мишку. Тогда Мишка начал учить охране и доброго
Люкса — одному все-таки бывает страшновато.

Мишка с Люксом очень привязались друг к другу. Случалось, Мишка устраивал Люксу

сцены ревности, когда тот отбегал к соседнему забору пообщаться с местным собачьим
населением. Вернувшись, Люкс подбегал сразу к Мишке с извинениями, а тот отворачивался
и не желал разговаривать. Но ссоры были недолги, а после них собаки еще нежнее
относились друг к другу.

Мы очень долго отрабатывали эпизод с подкидной доской. По сюжету собаки смотрят

телевизор, где показывают цирк, и хвастливый Бобик уверяет, что ему так прыгнуть ничего
не стоит: «Але, хоп!» — и все. Барбос приносит тогда ему из кухни гладильную доску,
укладывает ее на диванный валик, который кладет на пол, а сам забирается под самый
потолок по книжным стеллажам и оттуда, готовясь прыгнуть, кричит: «Але, хоп!»

Во время репетиций доска была наглухо прибита, а высоту Люксу увеличивали

постепенно. Собаки привыкли и совсем не боялись работать на подкидной доске. На съемках
мы этот эпизод прозвали «смертельный номер» и очень за него тревожились, так как не
знали, на какую высоту подлетит Мишка и успеет ли оператор заснять этот сложный эпизод с
одного дубля.

Мы были уверены, что второй раз после неожиданного удара об пол Мишка уже не

прыгнет. Однако, работая с животными, трудно предвидеть, что и как получится… Так и в
этот раз случилось неожиданное. Люкс прыгнул, доска подбросила Мишку вверх — и тут же
он плюхнулся на пол. Но вместо испуга Мишка страшно разозлился и выдал Люксу такую
трепку, что тот ошалел. Мишке показалось, что Люкс все напутал, не так прыгнул, а он из-за
этого полетел.

Благодаря такому неожиданному повороту мы смогли снять еще один дубль. Но после

второго падения Мишке уже не казалось, что Люкс в чем-то виноват, он уже не заблуждался
на наш счет и, поджав хвост, разобиженный и оскорбленный, забился под стол. Нам было
очень стыдно и жалко бедного пса, но что поделаешь!..

Пятиминутное купание, короткий отдых — и снова на съемку.

Очень утомляют собак нудные статичные планы, где подолгу нужно сидеть или стоять

на одном месте, соблюдая при этом нужное выражение «лица». Даже работяга Люкс к концу
дня так уставал, что уже не в состоянии был удивляться или восхищаться. Тогда приходилось
изобретать все новые и новые раздражители для него. К этому подключалась вся группа:
художник виртуозно свистел, Гуревич пел колоратурным сопрано, дядя Петя, пиротехник,
каркал вороной, кукарекал, квакал, кто-то появлялся с кошкой, кто-то надевал на себя
медвежью шкуру, — одним словом, зайдя к нам в павильон, можно было смело подумать, что
попал в сумасшедший дом.

На одной из таких съемок, когда Люксу требовалось удивляться, залезая на телевизор и

заглядывая вниз якобы на экран, нам пришлось прогуляться в зоопарк и принести оттуда
маленькую черепашку, так как все наши ухищрения под столом на Люкса уже не
действовали. Черепашка не только удивила Люкса, но и привела в восторг, он даже устроил

вокруг нее пляску.

Много стараний пришлось приложить, чтобы заставить собак добровольно лезть в

ванну. По сюжету они моются после того, как Люкс пролил на Мишку сметану. Обе собаки
очень любили купаться в речке, но мытье в ванне они считали для себя большим унижением
и делали это с несчастным видом. От Люкса в этом эпизоде даже отказались, до того у него
был скорбный вид.

Но, несмотря на все трудности, собаки очень любили сниматься. Когда отсняли

картину, собак еще некоторое время держали на студии, на всякий случай. Их хорошо
кормили, и они целый день проводили в саду студии. Псы так скучали, что не находили себе
места, забегали в наш павильон, недоумевали, куда девалась их квартира, забегали в группу,
скулили…

Как-то утром собаки гуляли в сквере, а в чужом павильоне отворили дверь — было

очень жарко. И вдруг псы услыхали знакомую команду: «Внимание, мотор!» Собаки
опрометью кинулись в павильон, влетели в кадр и привычно замерли. Хотя они испортили на
чужой картине дубль, никто на них не сердился. Было смешно и грустно смотреть на этих
энтузиастов, которые ни за что не хотели смириться с тем, что они отыграли свое, могут
отдыхать и больше уже не нужны.

Мы с режиссером несколько раз брали собак и выступали на киносеансах, по

телевидению, в школах.

Люкс поменял хозяев, так как девочке не разрешили держать его в общежитии. Там пес

выл и лаял. Он избаловался в кино и уже не хотел, как прежде, сидеть привязанным к батарее
один целый день. На студии нашлось много охотников взять его, и пес попал в очень
хорошие руки, как выражаются собаководы. Теперь ему живется — как Бобику в носовской
сказке.

Люкс снимался еще в нескольких картинах и всегда успешно. Вы можете увидеть

Люкса в фильме «Дай лапу, друг», где он играет примерного ученика в собачьей школе.

Несколько труднее его узнать в картине «В городе С», так как он играет собаку-клоуна и

на нем надет черный костюм с белым жабо и бархатная шляпа с пером. Играет он старого
больного пса, которому тяжко достается кусок хлеба.

Вот какую блистательную артистическую карьеру в кино сделал Люкс — простая

дворняжка без роду и племени.

КУРС ОБЩЕЙ ДРЕССИРОВКИ

Что необходимо в дрессировке

Очень часто заинтересованность в работе зависит от правильно и своевременно

поданных поощрительных команд. Если в работе с собакой не поощрять ее лаской и
лакомством, то постепенно собака может утратить всякий интерес к работе — будет
безучастна, вяла и невнимательна.

В дрессировке очень важно, чтобы самым сильным раздражителем для собаки был сам

дрессировщик.   Поэтому   нужно   заботиться,   чтобы   вначале   отработки   приемов  было  мало
отвлечений,   посторонних   звуков,   незнакомых   людей,   других   животных,   чтобы   была
благоприятная   погода,   температура   воздуха.   Собака   должна   быть   здорова   и   выгуляна.   В
противном   случае   может   возникнуть   так   называемое   внешнее   торможение,   при   котором
собака уже не будет реагировать на приказания дрессировщика. Когда же приемы отработаны
хорошо и четко, можно вводить постепенно ряд усложнений. Внешнее торможение часто
наблюдается   в   процессе   дрессировки   и   легко   устранимо.   Но   иногда   может   перейти   в
запредельное   торможение.   Если   собака   сильно   испугалась   выстрела   или   жестокого
обращения дрессировщика, а иногда просто от перегрузки, у нее может наступить состояние
запредельного торможения. Собака не выполняет никаких, даже хорошо знакомых ей команд.

Бывает, что состояние запредельного торможения возникает у собак на продолжительное
время и трудно преодолимо.

В дрессировке необходимо учитывать тип высшей нервной деятельности собаки.

Определение и научную характеристику типов ВНД у собак дал нам И. П. Павлов. Он
определил четыре основных типа ВНД.

Сильные типы — холерик, сангвиник, флегматик.
Слабый тип — меланхолик.

Прием хождения рядом

Нам нужно добиваться, чтобы дрессированная собака ходила у нашей левой ноги на

поводке или без него; не отклонялась бы вперед, назад, в сторону, занимая правильное
положение, когда ее голова находится впереди бедра дрессировщика. Надо, чтобы четко
реагировала на все повороты (кругом, налево, направо) при движении на месте. Умела бы
находиться рядом с дрессировщиком при любом изменении темпа движения. При остановке
усаживалась бы самостоятельно.

Приступая к обучению этому приему, на собаку нужно надеть два ошейника: мягкий

кожаный и строгий колючий — парфорс, с двумя забитыми звенчиками, приходящимися на
гортань собаки. Строгий ошейник нужно закрепить, чтобы он не рассыпался, продев через
него кожаный или сыромятный ремешок. Вместо слабой цепочки можно продеть твердый
ремешок с кольцом. Ремешок или цепочка с кольцом должны ходить свободно, чтобы при
рывке ошейник сразу затягивался. Мягкий ошейник надевают на собаку выше строгого,
чтобы можно было быстро и легко перестегивать поводок с одного на другой.

Некоторым собакам нет необходимости отрабатывать этот прием с колючим

ошейником. Другим собакам он нужен не всегда. Есть такие собаки, у которых добиться
хорошего выполнения приема без парфорса невозможно.

Два ошейника вам будут необходимы на занятиях, чтобы чередовать прием «рядом» с

другими приемами, где вам будет нужен только мягкий ошейник.

Посадив собаку у левой ноги, вы пристегиваете к парфорсу карабин от мягкого поводка

и начинаете движение по прямой линии. Сойдя с места, хлопните себя по левому бедру и
давайте команду «рядом». Поводок у вас в правой руке, левой вы его только легко
поддерживаете. От ошейника собаки до руки поводок должен свободно висеть. На каждое
отклонение в сторону, вперед или назад от левой ноги вы сначала отвечаете командой
«рядом!», соответствующей при этом интонацией, а затем делаете рывок поводком. После
рывка поводок опять же провисает свободно.

С первых же занятий в правильном положении собаку должна держать команда, а не

натянутый поводок. После рывка собака непременно какое-то время пойдет с вами
правильно. Поощрить ее оглаживанием и командой «хорошо». На первых занятиях рывки
приходится давать часто, однако, чтобы не затормозить собаку, необходимо учитывать ее тип.
Избежать состояния торможения у собаки поможет своевременное поощрение, оглаживание
собаки. Помните, что в начале прохождения приема надо часто похваливать собаку. Больше
похваливайте за правильное положение. Ни в коем случае не позволяйте собаке натягивать
поводок.

Собака за время общения с вами привыкла ощущать натянутый поводок, он как бы

служит ей привычной меркой возможного отхода от хозяйской ноги. Вы тоже стерпелись с
этим; легче держать возле себя собаку именно этим же натянутым поводком. Теперь
натянутый поводок может остаться только при выгуле собаки по команде «гуляй».

В остальное время, даже на прогулках, необходимо закреплять навык хождения рядом,

так же как и на занятиях. Необходимо, чтобы в требованиях к собаке не было бы различия и
расхождений. Одно дело — на занятиях, а другое дело — в быту на улице. Мне приходилось
наблюдать, как уже сдавшие экзамен собаки в повседневной жизни, на прогулках
продолжают тянуть и дергать своего хозяина из стороны в сторону. Дабы не случилось того

же с вами, будьте одинаково требовательны к своему ученику повсюду.

Движение с места начинайте резко, чтобы сконцентрировать внимание собаки на себе,

и идите бодрым, несколько ускоренным шагом. Этот темп хорош поначалу, чтобы привести
собаку в рабочее состояние. Пройдя с ней по прямой линии, сделайте несколько поворотов
кругом не слишком резко, чтобы собака сумела поспеть за вами без рывка. Но если она
делает поворот нечетко, то рывок следует дать. После нескольких минут хождения
остановитесь и скомандуйте: «Сидеть!». Похвалите, огладьте собаку и дайте ей лакомство.
Так следует повторить за одно занятие несколько раз.

На повторных занятиях введите повороты на ходу налево и направо. При правильном

обучении, учитывая индивидуальные особенности собаки, вы через несколько занятий
совсем забудете о рывках и убедитесь, что собака научилась ходить с вами рядом.

Все же не обольщайтесь раньше времени и закрепляйте полученный результат.

Удлинняя расстояние, чаще делайте повороты на ходу, приучите собаку бежать с вами рядом
на провисшем поводке. Научите также поворотам на месте и правильной при этом —
параллельно ноге — посадке.

Поворот кругом с собакой легче делать через правое плечо как на ходу, так и на месте.

Если ваш питомец забегает все время вперед, то следует команду подавать в угрожающей
интонации и подкреплять ее сильным рывком. Если же пес склонен несколько отставать при
движении, а рывки, даже легкие, приводят его в угнетенное состояние, то следует ускорить
темп движения и больше похваливать вашего ученика. Таким собакам можно давать
повторные команды, не подкрепляя рывком, а, наоборот, произнося их ласково и ободряюще.

После того, как ваш ученик на провисшем поводке научился ходить рядом с вами и

четко делает повороты на ходу и на месте, вам следует бросить поводок на землю. С
брошенным на землю поводком нужно провести несколько занятий. Если пес ходит рядом
по-прежнему хорошо, то можно поводок отстегнуть совсем и начать хождение рядом уже без
поводка. Если вы отстегнули поводок от собаки, которая хорошо усвоила все предыдущее, то
этот переход будет совсем незаметен.

Но есть собаки, плохо усвоившие, что от них требовал дрессировщик, но хорошо

уразумевшие, что все неприятности существуют, пока существует поводок; освободившись
от него, они сразу же выходят из повиновения. Чаще других пород этим грешат боксеры.
Значит, им следует дольше заниматься на поводке, затем дольше ходить с брошенным
поводком.

В особо трудных случаях для закрепления приема можно прицепить короткий шнурок к

парфорсу, чтобы собака его почти не замечала. Таким собакам, которые только и ждут, когда
щелкнет карабин, чтобы, освободившись от поводка, начать веселиться, нужно прицепить
шнурок, пройти на поводке один квадрат, затем нарочито громко отстегнуть поводок, давая
повод собаке прыгнуть в сторону. Как только пес прыгнет, надо сразу дать сердитую команду
и сделать сильный рывок шнурком на себя. Если при отстегнутом поводке будет повторяться
то же самое, нужно очень усилить свое внимание и снова, пристегнув поводок, начать все
сначала.

Во время проведения испытаний по КОДу мне пришлось наблюдать, как один

любитель-дрессировщик хотел обмануть судей. Экзамен происходил на лугу, собака как
пришитая ходила у ноги своего дрессировщика, четко делала все повороты, но, когда они
пошли в противоположную от меня сторону, я заметила, что от ошейника что-то тянется по
земле едва заметное. Поняв, что это легкий шнурок, я попросила его снять, но владелец
попытался сделать вид, что не услышал моего замечания, и только при повторном окрике ему
все-таки пришлось отвязать шнурок. Как только был отвязан шнурок, собаку как ветром
сдуло. Она начала выделывать перед хозяином разные кренделя, желая, чтобы он, как всегда,
стал за ней носиться. Раздосадованный владелец мрачно проговорил:

— Я так и знал! Вот попробуйте теперь ее поймать!.. А ведь она все умеет и так хорошо

может слушаться!

Собаку, конечно, с испытаний сняли.
Окончательная отработка и отшлифовка приема «рядом» происходит уже без парфорса,

только на мягком ошейнике, без поводка, со всяческими усложнениями приема. Если первые
уроки без поводка вы отваживались проводить только на площадках или дворах, то
последующие нужно переносить сначала на глухие, а потом и многолюдные улицы.

Бывают собаки слишком возбудимые или испорченные неопытными владельцами,

искусственно развивавшими в щенке чувство злобы. Такие собаки после сильного рывка
строгим ошейником обращают свою злобу на хозяина, попросту говоря, начинают его кусать.
В таких случаях требуется надеть на собаку глухой намордник и терпеливо и настойчиво
продолжать занятия. Вскоре такой неуравновешенный пес поймет, что рывки следуют только
за нарушение, и реакция на них станет правильная и спокойная. Тогда намордник нужно
снять. Важно, чтобы собака никогда не замечала вашей робости перед ней. В данном случае
намордник и был надет, чтобы подчеркнуть ваше превосходство и силу.

Прием посадки

Прием посадки, как и приемы стояния, имеют одну и ту же цель — выработать у собаки

определенный условный рефлекс на команду и жест, закрепить хорошую выдержку в одном
положении и на одном и том же месте.

Все эти приемы будут крайне необходимы в дальнейшей дрессировке.
Совсем необученной собаке вы даете команду «сидеть», затем подкрепляете команду

непосредственным раздражителем — нажимом левой руки на крестец, а правой рукой
делаете поводком рывок вверх. Таким образом вы усадили собаку. Похвалите ее и дайте ей
лакомство. Следите, чтобы собака не меняла положения без вашей команды. На первых
занятиях сажайте ее рядом с вашей левой ногой, а выдержку делайте совсем незначительную.

Через несколько занятий вы убедитесь, что ваш ученик уже в какой-то мере усвоил

прием. Дергать его уже нет необходимости, остался только легкий рывок, как бы подсказка.
А вскоре и этого делать не придется. Собака станет самостоятельно садиться по одной
команде; тогда начинайте приучать ее к выдержке. Усадив собаку рядом с собой, медленно
отходите от нее (повторив команду «сидеть») на длину поводка, который вы держите в левой
руке. Отходить вначале надо, обернувшись лицом к собаке. Если вы заметили, что собака
начинает менять положение, дайте ей строгую команду «сидеть». В крайнем случае —
подойдите и усадите ее.

Первоначально делать выдержку на 5-10 секунд. Потом подойдите к собаке, похвалите

ее и дайте лакомство. Постепенно увеличивайте время выдержки, удлиняйте расстояние
отхода от собаки. Добейтесь, чтобы собака отпускала вас сначала на длину поводка, потом
поводок бросьте на землю и отойдите немного дальше. Выдержки на командах следует
чередовать со свободным состоянием или хождением рядом.

Старайтесь сразу добиваться у собаки правильной посадки. Многие молодые собаки

любят садиться, как щенки, подгибая под себя лапу. Если сразу не обратить на это внимания,
то неправильное положение при посадке закрепится и дальше. При укладке пес тоже будет
стараться завалиться. Владельцы бывают довольны уже тем, что собака выполняет прием,
считая завалы мелочью. Тем не менее неправильную посадку или укладку, уже
закрепленную, очень трудно бывает исправлять. Если ваш пес садится неправильно, не
ленитесь каждый раз его поправить.

Частым явлением бывает срыв с места. В этом случае, повторяя строго команду:

«Сидеть! Место!» — вы наказываете собаку рывком «строгого» ошейника в сторону
оставленного места. Чем требовательнее вы будете, тем скорее прекратятся срывы.

Нужно не забывать, что возбудимые собаки требуют более постепенной и терпеливой

отработки, выдержки и отхода на дальнее расстояние. После того как собака усвоила прием,
старайтесь не приучать ее к повторным командам. Если первую команду пес не выполнил, то
следующую, произнесенную в угрожающей интонации, необходимо всегда подкреплять
рывком. Тогда он не будет зевать и глядеть по сторонам, делать вид, будто он ничего не
слышит.

Прием укладки

Приучить собаку к укладке нужно после того, как она научилась садиться.
Отработка приема здесь такова: собака сидит около вас слева. Вы даете команду

«лежать», левой рукой нажимаете ей на холку, а правой тянете за поводок книзу или правой
же рукой вытягиваете передние лапы собаки. Когда вы таким образом уложили ее, не снимая
руки с холки, похвалите и приласкайте пса. Можно также вместо рывка держать в правой

руке лакомство и манить им, заставляя морду собаки нагибаться все ниже; как только пес лег,
наградите его этим лакомством. Прием укладки усваивается несколько труднее и дольше,
нежели посадка.

На первых занятиях собаки иногда начинают упираться и не хотят ложиться. Не

смущайтесь   этим.   Бывает,   что   собака   под   сильным   нажимом   или   рывком,   не   желая
подчиняться   и   не   понимая,   что   от   нее   хотят,   переворачивается   на   спину,   барахтается,
возмущенная   вашей   настойчивостью,   бывает,   даже   огрызается.   Не   обращайте   на   это
внимания.   Похвалите   ее,   повторяя:   «Хорошо,   лежать».   Этим   вы   обескуражите   собаку.
Поверьте, собаке очень неудобно долго лежать на спине, и она очень скоро сама примет
правильное положение. Похвалите ее еще раз и не сомневайтесь, что в дальнейшем вам не
придется тратить особых усилий на ее укладку.

Следует помнить, что дана команда, значит, никаких поблажек — собака должна лечь!

Скоро поняв, что сопротивление бесполезно, она будет покорно укладываться, едва вы
положите руку на холку или слегка дернете за поводок. Команда всегда должна
предшествовать рывкам и нажимам. Так быстрее закрепится рефлекс.

Когда по команде собака стала выполнять прием, начните отходить от нее, действуя так

же, как и при отработке посадки. После того как из положения сидя собака усвоила укладку,
нужно приучить ее укладываться из положения стоя. Отходя от собаки, начните сочетать
команду с жестом (жест укладки дается так: вытянув вперед правую руку на уровне плеча, не
сгибая, опускаете ее ладонью вниз).

Чтобы собака подползла к вам, не отходите от нее дальше чем на расстояние длины

полутораметрового   поводка   до   тех   пор,   пока   она   не   будет   хорошо   сохранять   место,   а
выполнять   прием   станет   от   первой   команды   и   жеста.   Затем   можно   постепенно   начать
увеличивать   расстояние   и   время   на   выдержке.   Когда   команды   посадки   и   укладки   будут
хорошо знакомы собаке, можно начать чередование команд из посадки укладку и из укладки
посадку, и так несколько раз.

Не давайте псу разваливаться и требуйте соблюдения работы на одном месте. Для этого,

как только вы стали отходить от собаки, нужно оставлять перед ней какой-либо предмет
(намордник, второй поводок, свою шапку, сумку) — для обозначения места, у которого ей
следует находиться. Этот предмет служит как бы рубиконом, за который собака не должна
переходить.

Когда по длине короткого поводка собака стала хорошо выполнять команды, нужно

начать с ней работать на удлиненном поводке, но прибавлять расстояние незаметно, по
одному шагу. Если вы отходите от собаки только для закрепления выдержки, то можно
отходить несколько дальше, а при чередовании команд расстояние нужно опять укорачивать.

Юный дрессировщик. Всё о собаках (Л. Острецова) - часть 3