Объект преступления по советскому уголовному праву (Никифоров Б.С.) - часть 4

>>>26>>>
уголовноправовой   охраны   общественных   отношений.   Так,   уголовную

ответственность за халатность, за умышленное и тем более неосторожное истребление
или повреждение государственного и общественного имущества было бы целесообразно
ограничить   случаями   причинения   тяжелых   последствий.   При   таком   решении   вопроса
будет   обеспечена   большая   гибкость   уголовной   репрессии   там,   где   нет   необходимости
«целиком»   брать   какой-то   интерес   под   охрану   уголовного   права   и   где   в  то   же   время
затруднительно   (или   нецелесообразно)   указать   те   конкретные   стороны   отношения,
которые желательно поставить под усиленную охрану.

Наконец,   в   некоторых   случаях   общественные   отношения   или   их   отдельные

стороны   могут   ставиться   под   защиту   уголовного   закона   ввиду   относительной
распространенности известных нарушений (взятые порознь такие нарушения, быть может,
и не причиняют существенного вреда) или ввиду особой нетерпимости этих нарушений в
данных   условиях   либо   вообще   в   условиях   социалистического   общества.   Так,
относительная  распространенность  мелких краж на производстве, самогоноварения  без
цели сбыта сделала эти нарушения особенно нетерпимыми и побудила законодателя в
свое время, когда это было необходимо, заменить дисциплинарную и административную
ответственность   за   них   ответственностью   уголовной   (Указы   Президиума   Верховного
Совета   СССР   от   10   августа   1940   г.   и   от   7   апреля   1948   г.).   С   точки   зрения
уголовноправовой   охраны   особенностью   общественных   отношений,   являющихся
объектом «всех остальных преступлений», можно считать то, что они не всегда либо не в
одинаковом   объеме   охраняются   уголовным   правом.   Поэтому   ненаказуемость   тех   или
иных действий, нарушающих эти отношения, не обязательно следует рассматривать (в
отличие от того, что мы видели выше) как подлежащий восполнению пробел в законе.
Напротив, по общему правилу, ненаказуемость «посягательств» на эти отношения следует
рассматривать как выражение намерения законодателя вести борьбу с соответствующими
нарушениями   не   уголовно-правовыми,   а   иными   средствами.   Установление   объема
уголовноправовой   охраны   таких   отношений   зависит   от   конкретных   исторических
условий, с изменением которых возникает (или отпадает) необходимость трактовать на-

>>>27>>>
рушения   подобных   отношений   в   качестве   преступлений   или   же   признается

целесообразным расширить или сузить рамки их уголовноправовой охраны.

Так, в соответствии с проектом Закола о повышении роли общественности в борьбе

с   нарушениями   советской   законности   и   правил   социалистического   общежития   не
являются   преступлениями   совершенные   впервые   мелкая   спекуляция,   мелкое   хищение
государственного   и   общественного   имущества,   мелкое   хулиганство,   изготовление
самогона и других спиртных напитков без цели сбыта.

Намеченная Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г. «Об

амнистии» линия на отказ от уголовной ответственности в отношении ряда нарушений в
пользу   .   ответственности   административной   или   дисциплинарной,   на   сужение   круга
наказуемых действий и на смягчение ответственности за некоторые из них имеет в виду
именно   общественные   отношения   этой   группы,   в   первую   очередь   общественные
отношения,   связанные   с   работой   государственного   аппарата,   с   деятельностью
хозяйственных учреждений, а также некоторые бытовые отношения.

Суммируя изложенное, можно сказать, что советское социалистическое уголовное

право   охраняет   общественные   отношения   социализма   от   существенного   ущерба   —
существенного   либо   ввиду   важности   самих   общественных   отношений   или
соответствующих   элементов   общественных   отношений   (в   остальном   охраняемых
нормами   не   уголовного   права),   либо   ввиду   относительной   серьезности   ущерба,
причиняемого общественным отношениям, охраняемым от менее серьезных (в частности
не   столь   распространенных,   не   столь   нетерпимых)   нарушений   другими,   не
уголовноправовыми средствами

1

.

1

 См. Г. А. Мендельсон, Ю. М. Ткачевский, Уголовная ответственность за мелкое

хищение   государственного   и   общественного   имущества,   М.,   1957,   стр.   23,   24;   Н.   Ф.
Кузнецова, Значение преступных последствий для уголовной ответственности, М., 1958,
стр. 27, 28. Мы оставляем в стороне возникший в советской уголовной литературе спор о
том,   является   ли   общественная   опасность   специфическим   свойством   преступления   в
отличие от других правонарушений (см. Н. Д. Дурманов, Понятие преступления, М.—Л.,
1948, стр. 131; А. А. Герцензон, Уголовное право, часть Общая, М., 1948, стр. 255; М. А.
Ш   ней   дер,   Советское   уголовное   право,   часть   Общая,   М.,   1955,   стр.   123)   или   же
общественная опасность в смысле уголовного права — это всего лишь особая степень
общест-

>>>28>>>
Иными   словами,   советское   уголовное   право   в   отличие   от   других   отраслей

социалистического   права   специфично   отнюдь   не   тем,   что   оно   имеет   дело   с
общественными   отношениями,   существующими   и   развивающимися   в   определенной
области   государственного   строительства   (например,   в   области   организации   и
использования труда, землепользования, колхозного строительства и т. д.). Особенность
советского   уголовного   права   заключается   в   том,   что   оно,   закрепляя   общественные
отношения   социализма,   охраняет   их   или   их   безопасность   от   существенного   вреда
независимо от того, охраняются или не охраняются эти общественные отношения также
нормами других отраслей права

1

.

Используя формулу К. Маркса, видевшего в наказании  «...средство самозащиты

общества   против   всякого   нарушения   условий   его   существования»

2

,   можно   прийти   к

выводу, что объектом преступления в социалистическом государстве являются не все и не
любые общественные отношения, а лишь такие, существование, укрепление и развитие
которых в целом либо в том или ином отношении является в данный момент условием
существования   нашего   общества.   О   том,   что   под   условиями   существования   общества
основоположники   научного   коммунизма   понимали   именно   определенную   группу
общественных отношений, а не что-либо иное, свидетельствует то обстоятельство, что в
замечательной   работе   «Немецкая   идеология»   К-   Маркс   и   Ф.   Энгельс   определяют
преступление   как   борьбу   «...изолированного   индивида   против   господствующих
отношений...»

3

, а в письме к Г. Штаркенбургу от 25 января 1894 г. Ф. Энгельс в понятие

«существующих действительных отношений» вклю-

венной   опасности,   свойственной   любому   правонарушению   (см.   Н.   И.

Загородников,   Понятие   объекта   преступления   в   советском   уголовном   праве,   «Труды
Военно-юридической   академии»,   вып.   XIII,   стр.   36;   А.   Б.   Сахаров,   Должностное
преступление и дисциплинарный проступок, «Советское государство и право» 1955 г. №
2,   стр.   60—71).   Поэтому   встречающиеся   в   дальнейшем   упоминания   об   общественной
опасности   как   признаке   преступления   не   следует   понимать   в  том   смысле,   что   другие
правонарушения мы не считаем опасными для общества.

1

   В. Н. Кудрявцев, О противоправности преступления, «Правоведение» 1959 г. №

1, стр. 73.

2

   К- МарксиФ. Энгельс, Соч., т. IX, стр, 89.

3

   К. МарксиФ. Энгельс, Соч., т. 3, стр. 323.

>>>29>>>
чает в качестве решающих экономические, а затем и другие — политические и

идеологические условия

1

.

Именно   потому,   что   правонарушения,   с   которыми   ведет   борьбу   советское

уголовное   право,   причиняют   или   могут   причинить   социалистическим   общественным
отношениям существенный вред, они в отличие от других правонарушений именуются
преступлениями.   Реакция   же   государства   на   совершение   подобного   рода   деяний
называется   в   отличие   от   других   известных   советскому   праву   взысканий   уголовным
наказанием.   Термин   «преступление»   выражает   особый   характер   такой   реакции   —
характер   наиболее   острой   формы   государственного   правового   принуждения,
соответствующей   особо   опасному   характеру   правонарушений,   с   которыми   имеет   дело
уголовное право.

Но   если   преступным   является   деяние,   причиняющее   или   могущее   «причинить

социалистическим отношениям существенный вред, и если, далее, советское уголовное
право охраняет эти отношения от такого вреда, то объектом преступления по советскому
уголовному   праву   могут   быть   и   являются   только   социалистические   общественные
отношения, причем в той мере, в какой им может быть причинен указанный вред.

§   2.   Содержание     понятия   охраняемого   уголовным   правом
общественного отношения

А. Участники   общественного   отношения

3.   Попытаемся   далее   выяснить   содержание   понятия   общественных   отношений,

охраняемых   советским   уголовным   правом

2

,   и   на   этой   основе   исследовать   «механизм»

нарушения общественного отношения преступлением.

Необходимо иметь в виду, что^бщественное отношение — это сложное явление,

представляющее   собой   единство   различных   элементо^или   сторон,   которые   можно
отделить друг от друга только при теоретическом анализе.

1

  См.  К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II. 1955, стр. 484—485.

2

  На необходимость решения этого вопроса обращает внимание V. Solnar, Dr. Boris

Vybiral, Pojem a viznam objektu tresneho cinu.,

«Pravnik, 1956, № 4, str, 368.

>>>30>>>
Как   покажет   дальнейшее   изложение,   Чфеди   указанных   элементов   необходимо

прежде   всего   отметить   участников   общественных   отношений,   их   носителей,   или
субъектов. Общественное отношение — это всегда отношение между людьми в процессе
их общественного существования, выступающими либо в виде коллективов, в виде таких
классовых установлений, как государство, государственный аппарат, вооруженные силы,
либо   в   виде   отдельных   личностей,   в   своей   деятельности   и   идеологии   выражающих
интересы   определенных   классов   и   в   этом   смысле   также   представляющих   собой
социальное явление особого родаЛ^

Среди   этих   элементов   необходимо,   далее,   обратить   внимание   на   «сами   по

себе»^"отн   ош   ен   и   я   коллективов   или   отдельных   личностей   между   собой   и   друг   с
другом.^   Эти   отношения   представляют   собой   единственно   возможную   форму   их
существования   в   обществе.   ^Создавая   социальные   установления   или   направляя   их
развитие   в   определенную   сторону,   господствующий   в   обществе   класс   стремится
обеспечить   им   возможность   нормального   общественного   существования   и
соответствующего интересам господствующего класса функционирования^

Нельзя, наконец, не заметить и того.учто реализация указанной возможности, ее

практическое   осуществление   мыслимы   только   в   том   случае,   если   будут   надлежащим
образом обеспечены условия этой реализации — условия нормального существования и
функционирования   каждого   такого   установления:   подобно   самим   указанным
возможностям условия их реализации составляют часть соответствующего общественного
отношения.   Создавая   государственный   аппарат,   господствующий   класс   общества
стремится   обеспечить   ему   возможность   нормального   функционирования.   Поэтому   он
берет под охрану и важнейшие условия реализации этой возможностиу такие, например,
как использование должностными лицами предоставленных им прав исключительно для
выполнения возложенных на них обязанностей, соблюдение ими установленного законом
разграничения   должностной   компетенции   и   т.   п.   Рассмотрение   в   указанной
последовательности   всей   совокупности   поставленных   вопросов   составляет   основное
содержание настоящей работы.

Что   бы   мы   ни   понимали   под  объектом   преступления,   какое   бы   содержание   ни

вкладывали в это понятие,

>>>31>>>
как бы мы ни именовали охраняемые уголовным законом общественные ценности

(благами,   интересами,   правами   или   возможностями),   совершенно   очевидно,   что
указанные блага (интересы, права или возможности) обеспечиваются законом не вообще,
а   кому-то   или   чему-то.   Есл1И   основным   политическим   вопросом   любой   системы
уголовного права является вопрос о том, какие интересы оно охраняет, то с названным
вопросом органически связан и вопрос о том, чьи интересы охраняются этим правом, кого
(какой класс, какие социальные установления соответствующего класса) оно обслуживает.

Конечно, господствующий класс, его учреждения и представители не есть то же

самое,   что   интересы   господствующего   класса,   его   учреждений   и   представителей.   Мы
признаем это во всех случаях, когда говорим, что уголовное право охраняет интересы не
вообще, а господствующего класса общества. Так, советское уголовное право охраняет
интересы рабочего класса, совпадающие с интересами всех трудящихся, а также интересы
учреждений   и   установлений   пролетарской   диктатуры   —   ее   политической   и
экономической   основы,   установленного   ею   порядка   управления,   личности   советских
граждан, государственного аппарата, социалистического правосудия и т. д.

В то же время оба указанные момента так тесно переплетены друг с другом, что

при рассмотрении вопроса о направленности преступления против определенного объекта
было бы в высшей степени искусственно отделять друг от друга интерес и его носителя,
общественные   отношения   и   их   участников

1

.   Говоря,   что   буржуазное   уголовное   право

охраняет   интересы   капиталистов   и   капиталистического   государства,   мы   тем   самым
утверждаем, что важнейшие из этих интересов — это эксплуатация человека человеком и
ее экономическая основа — капиталистическая   частная   собственность

2

. Подчеркивая,

что

1

  См. М. П. Михайлов, Уголовная ответственность за кражу личного имущества и

разбой, М., 1958, сгр. 43.

2

   В.   Vybiral     (см.   отчет о защите им диссертации   об объекте преступления в

«Pravnik»  1956 г. № 3, стр. 284)  подчеркивает, что буржуазное уголовное право охраняет
не   все       общественные       отношения   буржуазного   общества,   а   только   такие,   которые
выгодны буржуазии.

>>>32>>>
советское   уголовное   правоохраняет   интересы   трудящихся   и   социалистического

государства, мы тем самым констатируем, что важнейшими из этих интересов являются
общественные   отношения   товарищеской   взаимопомощи   свободных   от   эксплуатации
людей   и   экономическая   основа   этих   отношений—социалистическая   собственность   на
орудия и средства производства. В связи с этим необходимо привести слова В. И. Ленина:
«...Социолог-материалист,   делающий   предметам   своего   изучения   определенные
общественные   отношения   людей,   тем   самым   уже   изучает   и   реальных   личностей,   из
действий   которых   и   слагаются   эти   отношения»

1

.   И   тот,   и   другой   моменты   имеют

важнейшее   и,   по   сути   дела,   одинаковое   значение   для   политической   характеристики
любого уголовного права. Посягая на определенные интересы класса, его установлений,
учреждений или представителей, преступник тем самым посягает и на сам этот класс, его
учреждения или представителей. И наоборот, посягательства на господствующий класс
или   на   его   учреждения   совершаются   посредством   нарушения   интересов   этого   класса,
путем   нарушения   общественных   отношений,   установленных   им   в   своих   интересах.
Именно поэтому, когда в какой бы то ни было форме (законодательной, доктринальной, в
порядке   неофициальной   кодификации)   предпринимались   попытки   классифицировать
материал   Особенной   части,   подобные   попытки   основывались,   как   на   fundamentum
divisionis, на признаке объекта, в составе которого в этой связи всегда весьма отчетливо
видны   носители   охраняемых   уголовным   правом   интересов   в   неразрывном   единстве   с
самими   этими   интересами.   Такая   классификация   материала   Особенной   части
определяется   политическим,   классовым   содержанием   уголовного   права,   призванного
охранять интересы  господствующего  класса и его установлений, и представляет  собой
одно   из   практических   выражений   указанного   содержания.   С   этой   точки   зрения
показательно   и   другое.   Необходимость   для   буржуазии   в   период   империализма   еще
тщательнее и тоньше чем раньше маскировать действительное политическое содержание
и   антинародную   направленность   своего   уголовного   права   находит,   в   частности,
выражение в попытках буржуазного законодателя и буржуазных кодификаторов

1

 В.И.Ленин, Соч., т. 1, стр. 385.

>>>33>>>
уголовного   права   отказаться   от   классификации   материала   Особенной   части   по

признаку объекта, заменив эту систему другой или вовсе отказавшись от какой бы то ни
было системы.

Сказанное можно проиллюстрировать рядом примеров.
Как известно, уголовные кодексы эпохи феодализма не разделялись на Общую и

Особенную части. Вопросы Общей части решались в них применительно к отдельным
преступлениям. Попытки классификации преступлений предпринимались в этот период
отдельными криминалистами. Политическая направленность феодально-абсолютистского
уголовного права получала в таких попытках чрезвычайно отчетливое выражение. Так,
французский юрист XVIII века Жусс (Jousse) в изданной в 1771 году работе «Traite de la
justice   criminelle   de   France»   делил   преступления   на   следующие   три   группы:   1)
направленные против бога, 2) направленные против государя, 3) направленные против
частных лиц

1

. Что касается классификации преступлений в законодательстве, то она в

указанный   период   имела   чрезвычайно   неопределенный   характер.   Однако   и   здесь
неизменно выделялись в особую группу и ставились на первое место преступления против
церкви, за которыми в определенном и характерном для рассматриваемой эпохи порядке
шли остальные. Так, в Соборном уложении царя Алексея Михайловича 1649 года в первой
главе   речь   идет   «О   богохульниках   и   церковных   мятежниках»,   во   второй   —   «О
государьской   чести,   и   как   его   государьское   здоровье   сберегать»   и   только   в   двадцать
первой — «О разбойных и татиных делах». В Своде законов (1 часть XV тома) издания
1832 и 1842 годов материал был расположен аналогичным образом: первый раздел того,
что   можно   считать   в   Своде   Особенной   частью,   был   посвящен   преступлениям   против
веры,   следующие   три   —   государственным   преступлениям   и   преступлениям   против
порядка управления, и только затем шли различные преступления против личности.

Нетрудно   видеть,   что   подобные   системы   классификации   как   нельзя   лучше

отражали специфические черты

1

  См. А. А. Пионтковский, В. Д. Меньшагин, Курс советского уголовного права,

Особенная часть, т. 1, М., 1955, стр. 79.