КРЕСТЬЯНСКАЯ
ВОЙНА 1893-94Г.
с
начала 90-х
разворачиваются
выступления
крестьян на
юге
запрет
секты ТОНХАК
1892
- обращение к
губернаторам,
затем обращения
к вану
в основном
религиозные
требования,
постепенно
добавляются
антифеодальные
и антииноземные
1893
раскол секты
Со Бён Хак и ,
издание ваном
декрета, запрещающего
деятельность
ТОНХАК ( всвязи
с покушением)
призывы
изгнать иностранцев,
те готовятся
к отъезду
укреп.
лагерь в Чунчхондо:
разогнать не
удалось, нехватка
оружия... = разошлись
ИТОГИ:
стихийность;
религиозность,
антифеодальность;
нет отказа от
мирного решения
вопросов
1894
восстание в
Чолла против
начальника
уезда
глава
Чон Бон Чун
создание
отрядов, разграбление
арсеналов,военное
обучение
31
мая 1894 разбиты
и присланные
из столицы
войска
но
в Чонджу окружены,
запуганы, начало
переговоров
условия
повстанцев:
свобода проповеди
ТОНХАК
право на
равную землю
отмена
косвенных
налогов
наказание
кровопийц-чиновников
уничтожение
списков ноби
приличное
обращение с
низшими слоями
разрешение
вдовам вторично
выходить замуж
наказать
всех прояпонцев
согласие
правительства,
армия уходит
и расформировывается
вполнили
отмену ноби
организации
чипкансо
разрозненные
выступления
продолжались
ИТОГИ:
антифеодальный
характер
религиозные
цели отходят
на второй план
АННЕКСИЯ
КОРЕИ
Акт
аннексии Кореи
явился следствием
и логическим
завершением
последовательной
политики Японии
по освоению,
установлению
всестороннего
контроля и
фактическому
захвату корейского
полуострова.
Предыстория
к этому событию
насчитывает
порядка тридцати
пяти лет, если
вести отсчёт
с первого
японо-корейского
договора 1876 г.
Данная работа
— попытка более
или менее полного
освещения
событий, предшествующих
аннексии,
установления
логических
закономерностей
между ними,
анализа фактологических
данных советской
и южнокорейской
историографии,
освещения роли
и участия иностранных
держав в этих
событиях.
Итак,
в последней
четверти 19-го
в. Япония совершила
первую попытку
“открытия”
страны-отшельника.
Дело в том, что
курс на международную
изолящию был
сознательным
курсом правительства
Кореи, направленным
на сохранение
национальных
культурных
и иных ценностей
от “иностранных
варваров”, курс
на самодостаточное
государство,
автаркию. Он
основывался
на конфуцианских
ценностях, а
учёные-конфуцианцы
считали разрушительным
проникновение
европейского
капитализма
в страну. Вторжение
иностранных
кораблей в 1866
г. послужило
одной из причин
ксенофобии.
Многие прогрессивные
конфуцианцы
утверждали,
что Корея сможет
открыть доступ
иностранным
предпринимателям
только тогда,
когда её промышленность
станет для
этого достаточно
конкурентной,
и выступали
за проведение
реформ.
Вот
в такую страну
устремились
западные державы:
договор с США
был подписан
в 1882 г., с Англией
и Германией
— в 1883 г., Россией
и Италией —
1884 г. В Корею, с её
неразвитой
промышленностью
и отсталыми
сельскохозяйственными
технологиями,
хлынули западные
и японские
товары, а вывозилось
золото — ценность
и рис— главная
национальная
ценность в
области сельского
хозяйства, была
введена японская
система военного
образования,
будучи породившая
профессиональное
и социальное
неравенство.
Корейский народ
бурно отреагировал
на экспансию
мощным крестьянским
восстанием,
переросшим
в крестьянскую
войну. Особую
роль сыграло
движение Тонхак
за национальную
стабильность
и безопасность,
носившее религиозный
характер, в
основе идеологии
которого лежала
идея избавления
крестьян. Тем
не менее, народный
бунт против
захватчиков,
сопровождавшийся
разгромом
японской миссии
и последующим
вынужденным
бегством императора
Коджона в Китай,
явился для
Японии временным
и не самым серьезным
препятствием.
Необходимо
было преодолеть
исторически
сложившийся
сюзеренитет
Китая над Кореей,
который до
конца 19-го века
продолжал
оказывать
существенное
влияние на
политические
и экономические
дела в стране.
В 1894 гг. Япония
высадила свои
войска в Корею
и развязала
японо-китайскую
войну 1894-1895 гг., в
результате
чего по Симоносекскому
договору добилась
от Китая отказа
на его сюзерениальные
претензии, а
затем, при поддержке
США и Англии
в 1905 г. был заключён
договор о
протекторате
Японии над
Кореей.
За годы
протектората
были прежде
всего проведены
чистки в государственном
аппарате: увольнялись
“нелояльные”
чиновники и
на их место
назначались
японские служащие.
В конце 1909 г. корейцы
были вытеснены
с постов уездных
начальников,
а впоследствии
— даже письмоводителей.
Меморандумом,
приложенным
к очередному
японо-корейскому
соглашению
24 июля 1909 г. были
упразднены
корейские суды,
функции которых
полностью
перешли японским
судам. Далее
последовало
соглашение
о полиции. Поводом
для роспуска
полицейского
департамента
послужила
используемая
японской стороной
в качестве
предлога
необходимость
“укрепления
финансов”.
Таким образом
был предпринят
один из последних
шагов на пути
к ликвидации
суверенитета
Кореи. Правительство
страны теряло
контроль за
ситуацией в
стране, становилось
ширмой, за которой
готовился
захват Кореи.
Проекты
её были разработаны
весной 1909 г. Японией
был создан
секретный
“комитет по
подготовке
аннексии Кореи”.
Фактический
глава комитета
Тэраути Масатакэ
к концу ноября
разработал
план действий,
в котором важное
место занимала
обработка
общественного
мнения Кореи.
Проводить
данную политику
было решено
через агентуру
созданной для
этого коллаборационистской
организации
Ильчинхве —
проводника
японской
империалистической
политики.
Очевидно,
что максимальный
эффект мог быть
достигнут при
сочетании
политических
средств воздействия
и многосторонней
экономической
эксплуатации.
Если после
экономического
“открытия”
страны её рынок
начал быстро
насыщаться
товарами, работать
на экспорт в
интересах
Японии, то ко
времени установления
протектората
надо было решить
вопрос о полном
контроле корейской
экономики. Это
включало следующие
меры: 1) подчинение
финансов; 2)
завоевание
рынков; 3)поддержка
японских
переселенцев;
4) экспроприация
сельскохозяйственных
земель (включая
собственность
королевского
двора). Логично
было начать
его установление
с кредитно-финансовой
системы —
“кровеносной
системы” экономики
любой страны.
Так, в период
1905-1908 гг. он был
обеспечен
выпуском векселей
банка Дайити.
Японские купцы,
поощряемые
крупными
государственными
кредитами,
легко проникали
на корейский
рынок и расширяли
свою деятельность
на нём. Действовали
фирмы с капиталом
более 10 млн. вон.
Постоянно
увеличивалось
число японцев,
проживавших
на полуострове:
так, в 1908 г. их число
составило 126
тыс. человек,
а к 1911 г. — уже 210
тысяч.
Увеличивалось
влияние японцев
на сельское
хозяйство.
Происходила
скупка корейских
земель, увеличивалось
число японцев
занимающихся
земледелием,
причём управление
генерального
резидента
издало ряд
законов о
землевладении,
предоставлявших
преимущества
японцам. В 1905-1910
гг. происходила
принудительная
скупка земли
в провинциях
Чхунчондо и
Чолландо. Известная
как житница
Кореи, равнина
Хонам в провинции
Чолландо быстро
становилась
японским крестьянским
хозяйством.
Захватив земли
по всей стране,
японцы могли
уверенно продвигаться
в северную
часть полуострова
и заняли районы
Тэгу и Чочхивон
вдоль железной
дороги Сеул-Пусан,
а затем район
Хванчжу вдоль
железной дороги
Сеул-Синыйджу.
Экспроприация
земель как
часть мероприятий
по подготовке
к аннексии
ставила своей
целью лишить
корейское
государство
его основной
экономической
поддержки —
класса собственников.
Но этого было
мало — надо
было ликвидировать
самого главного
феодала. После
разработки
плана по переселению
японских крестьян
было организовано
акционерное
“Восточное
общество развития”,
под прикрытием
которого были
захвачены
невозделанные
и казённые
земли, сокращены
королевская
земельная
земельная
собственность
и бюджет. Кроме
того, была
предусмотрена
мобилизация
корейских
рабочих на их
освоение. За
год Обществом
было освоено
30 тыс. гектаров
таких территорий.
В результате
королевский
двор был лишён
большей части
своей земельной
собственности
и более не
контролировал
финансы. Так
была проведена
экономическая
подготовка
к аннексии
Кореи.
В данных
условиях лидер
корейских
коллаборационистов
Сон Бёнджун
направляет
в Сеул требование
срочно поставить
вопрос о присоединении
Кореи к Японии.
Телеграмма
Сон Бёнджуна
заставила
председателя
прояпонской
Ильчинхве Ли
Ёнгу собрать
своих сторонников
и 4 декабря ими
направляется
петиция в адрес
императора
Коджона, генерального
резидента и
главы корейского
кабинета. По
форме эта петиция
была составлена
как обращение
якобы от имени
миллионов
членов Ильчинхве.
Было также
выпущено обращение
к корейскому
народу, убеждающее
его в покорном
принятии японского
подданства.
Организаторы
акции, рассчитывающие
не встретить
серьёзного
ей сопротивления,
просчитались.
В день опубликования
петиции в Сеуле
Тэхан хёпхве
и Ильчинхве
было проведено
совместное
собрание. На
этом заседании
Тэхан хёпхве
— патриотической
организацией
— был выражен
протест против
политики, проводимой
Ильчинхве и
принято решение
о полном разрыве
с ним. Следует
учесть, что
Тэхан хёпхве
представляла
собой крупную
национальную
организацию.
Патриотически
настроенные
организации
Хансон (Сеул),
Корейская
ассоциация
христианской
молодёжи, а
также Национальная
ассоциация
по изучению
вопросов образования
также осудили
политику Ильчинхве.
Дальнейшая
реакция народа
на составление
данных петиций
была незамедлительной:
в Сеульском
театре, где
были выработаны
обращения к
правительству
и генеральному
резиденту с
требованием
наказать деятелей
Ильчинхве, при
этом были избраны
депутаты,
уполномоченные
вручить обращения
и способствовать
их реализации.
Митинг носил
массовый и
организованный
характер: собралось
несколько тысяч
жителей Сеула,
в городе начался
сбор средств
для борьбы с
коллаборационистами.
Такая,
по сути, декларативная
мера на оказалась
последней. За
ней последовал
митинг 9 декабря,
на котором было
решено добиваться
закрытия “Кунмин
синбо” — печатный
орган Ильчинхве
и рупор японской
колониальной
политики. Массовые
собрания и
митинги прошли
и в других городах.
6 января 1910 г. в
столице прошло
собрание жителей
Сеула и 40 близлежащих
уездов. На этой
грандиознейшей
в истории Кореи
манифестации
Ильчинхве была
де-факто названа
организацией
предателей
корейского
народа, не имеющая
право выступать
от его имени.
Данные
акции возымели
своё воздействие
на японскую
агентуру: публично
был избит Ли
Ёнгу, отделение
общества в
Пхеньяне пришлось
закрыть в связи
с бегством его
членов. Оживились
ранее подавляемые
японцами действия
партизан. Особенной
активностью
отличился отряд
под предводительством
Кан Гидона: он
действовал
вблизи Сеула,
в провинции
Хванхэ у городов
Ёнан и Пхёнсан.
Впоследствии,
поведя наступление
на Вонсан, вынужден
был отступить.
По всей
стране произошли
выступления
горожан и
крестьянства.
Происходили
погромы как
на учреждения,
находящиеся
под контролем
японцев, так
и на их дома.
Бунты происходили
и против высоких
налогов, и захвата
земли колонизаторами.
Генеральный
резидент Сонэ
Араскэ докладывал
в Токио, что
“народ везде
восстаёт против
японцев, потому
что он недоволен
действиями
нашего правительства”
и пригрозил
карательными
мерами янтияпонски
настроенным
организациям,
установив
усиленную
охрану владений
и руководителей
Ильчинхве.
Вскоре Сонэ
Араскэ был
уволен, что
ознаменовало
собой последний
этап подготовки
аннексии Кореи.
Более “подходящей”
фигурой на этот
пост оказался
бывший военный
министр Японии
Тэраути Масатакэ,
который, в общих
чертах продолжая
политику
предшественника,
— сотрудничество
с корейской
аристократией,
её поощрение
японскими
титулами, финансовой
поддержкой
уходящим в
отставку чиновниками
— своё главное
внимание уделил
военному обеспечению
грядущей аннексии:
общая численность
японских войск
в Корее достигла
50 тыс. человек.
Если доверять
приблизительным
данным русской
печати того
периода, то
можно утверждать,
что в Корею
прибыло более
1,5 тыс. жандармов,
обученных для
борьбы с партизанами.
Созданы восемь
новых полицейских
участков, крупные
военные силы
были стянуты
на охрану
государственных
учреждений,
тюрем, банков,
железных дорог
— стратегических
важных объектов.
В противовес
угнетателям
усилилась
борьба добровольческой
“Армии справедливости”
против правления
генерального
резидента,
возникла тайная
организация
Синминхве,
целью которой
являлось
восстановление
независимости
страны. Возглавляемая
Ан Чхан Хо, к
1910 г. Синминхве
стала национальной
организацией,
насчитывавшей
300 членов, представлявших
все корейские
провинции. По
неподтвердившемуся
обвинению в
намерении
совершить
покушение на
генерал-губернатора
Тэраути по
дороге на церемонию
открытия
железнодорожного
моста через
Амнокан 27 декабря
1910 г. было арестовано
свыше 600 членов
общества и
сочувствующих,
из которых 105
подверглись
жестоким пыткам,
шестеро приговорены
к тюремному
заключению.
В защиту выступили
иностранные
христианские
миссионеры.
А.Дж. Браун,
генеральный
секретарь
пресвитерианских
миссий в книге
“Дело о корейском
заговоре”
выступил с
критикой колониальной
политики Японии,
назвав Корею
“хорошо контролируемой
исправительной
колонией”.
Впоследствии,
несмотря на
попытки Тэраути
роспуска организации,
Синминхве
продолжила
свою деятельность,
организовав
Штаб Армии
независимости
с целью настроить
общественное
мнение на борьбу
за восстановление
суверенитета,
а затем осуществляла
поставки оружия
Временному
правительству
в изгнании,
находившемуся
в Шанхае.
В результате
усиленных
карательных
мер многие
партизаны были
взяты в плен,
погибли, ежедневно
сообщалось
о казнях бойцов
“Ыйбён”. Также
усилились
гонения на
культурно-политические
организации,
а конфискация
корейских газет
в 1910 г. происходила
26 раз.
Антияпонский
лагерь всё
уменьшался
и уменьшался,
но надежда на
заступничество
великих держав
оставалась.
Если в 1908 г. попытка
бегства Коджона
в Россию провалилась,
то в июне 1909 г.
полицией был
схвачен гонец
в Россию с просьбой
о помощи. Император
Коджон посчитал
японо-корейский
договор незаконным
и в декабре
1909 г. отправил
своего представителя
в Гаагу в надежде
привлечь к
корейской
трагедии внимание
очередной
мирной конференции.
Циркулировали
даже слухи о
войне США с
Японией, результатом
которой якобы
станет освобождение
полуострова.
Видный деятель
национально-освободительного
движения Ли
Гап был тайно
направлен в
Россию для
установления
контактов с
русскими властями.
Неоднократно
с призывами
защитить Корею
выступали и
эмигрантские
корейские
организации.
Тем
не менее, положительного
ответа не
последовало.
Представитель
Англии заявил,
что страна не
будет препятствовать
японской
оккупационной
политике в
случае, если
не будут затронуты
интересы страны,
а США вообще
исходили из
принципа признания
японской колониальной
политики на
полуострове.
Особое
же отношение
России к корейской
проблеме имело
свою предысторию.
Дело в том, что
по русско-японскому
договору от
25 апреля 1898 г.,
заключённого
министром
иностранных
дел Японии Ниси
и русским посланником
в Японии Розеном,
России обязалась
не препятствовать
проникновению
Японии в Корею
при согласии
последней на
аренду Порт-Артура
сроком на 25 лет.
Между двумя
державами,
имеющими как
политические,
так и экономические
интересы в
Корее, установились
отношения
негласного
за неё соперничества.
Когда было
подавлено
ихэцюаньское
восстание
(названного
европейцами
боксёрским
— И-хэ-цюань
(туань) в переводе
с китайского
означает “Кулак
(отряд) во имя
справедливости
и согласия”)
и Китай договором
от 7 сентября
1901 г. также был
в военно-политическом
плане превращён
в полуколонию
европейских
держав, усилились
выступления
против иностранцев.
Россия, воспользовавшись
сложившейся
ситуацией, под
предлогом
охраны железной
дороги направила
в Маньчжурию
180-тысячную армию
и, оккупировав
три четверти
её территории,
стала выжидать
благоприятного
момента для
вторжения в
Корею.
Идея
российского
вторжения в
Корею была во
многом обусловлена
расстановкой
сил и интересов
в области
лесозаготовки.
Представитель
находящейся
в управлении
императорского
Российского
фонда лесозаготовительной
компании Павлов
выступил с
предложением
к российскому
правительству
осуществить
раздел сферы
российского
влияния к югу
от реки Амнокан
и не допустить
вмешательства
других держав
в дела России
в Маньчжурии.
Российский
флот был сконцентрирован
в Порт-Артуре,
пехота — в
Фэнхуанчэне
и вдоль Амнокан.
В августе 1903 г.
был оккупирован
Енампхо и далее
стали быстро
возводиться
военные сооружения.
В начале
руссско-японской
войны Корея
заявила о своём
нейтралитете,
но Япония направила
в Сеул войска,
тем самым вынудив
правительство
подписать
японо-корейский
протокол 23 февраля
1904 г, который
подтверждал
предоставление
Японии военных
концессий,
после чего в
Корее были
размещены шесть
с половиной
батальонов,
начавших затем
прокладывать
железные дороги,
захвативших
телефонную
и телеграфную
сеть, оккупировав
главное управление
связи. Они также
незаконно
использовали
земли в военных
целях.
В сентябре
было объявлено
военное положение
на территории
всей Корейской
империи и введён
в действие
декрет о смертной
казни для корейцев,
обнаруженных
в районе военных
коммуникаций,
и руководствуясь
изменениями
и дополнениями
от 6 января 1905 г.,
внесенными
в военные указы,
Япония подавляла
любые формы
протеста.
Уже
3 июля было объявлено
о преследовании
нарушителей
данного режима
по японским
законам, а если
вспомнить
содержание
так называемой
“Конвенции
о советниках”
от 22 августа
1904 г., то там говорится
о назначении
всех финансовых
советниках
корейского
правительства
из числа лиц
японского
гражданства,
а дипломатических
советников
— из числа граждан
третьих стран
по рекомендации
японского
правительства.
Целевая установка
данного документа
очевидна: если
финансы, так
как это внутреннее
дело страны,
можно контролировать
и напрямую, а
для создания
видимой “цивилизованности”
— назначение
“подставных
уток” для придания
формальной,
бумажной легитимности
марионеточной
дипломатии
— какими ещё
словами можно
было назвать
такую политику.
Соглашение
было подкреплено
подписанными
в мае 1904 г. “Принципами
предоставления
льгот в Корее”,
которые к уже
существующим
экономическим
“свободам”
давали право
размещения
японского
контингента,
экспроприации
земель в военных
целях, уже де-факто
происходившей,
а также руководство
внешней и финансовой
политикой.
Предусматривались
и другие “мелочи
жизни”: захват
транспорта
и коммуникаций,
получение
концессий в
сельском хозяйстве,
разработок
полезных ископаемых,
рыбных промыслах
и лесозаготовках.
Соединённые
Штаты в немалой
мере оказывали
поддержку
политики Японии:
в Корею был
направлен
бывший сотрудник
японского
ведомства
иностранных
дел, американец
Стивенс, консультантом
по финансовым
вопросам —
чиновник министерства
финансов Японии
Мэгата Танэтаро.
Таким образом
создавалось
мощное международное
прикрытие со
стороны великой
державы, позволявшее
проводить
грабительскую
внутреннюю
политику: Танэтаро,
получив все
финансовые
полномочия,
обесценил
корейскую вону
на 20-50%, облегчив
экспорт из
страны. Японские
чиновники были
повсюду — как
советники при
королевском
дворе, полиции,
военном министерстве
и министерстве
образования.
В секретном
соглашении
Тафта-Кацура
Япония и Соединённые
Штаты признали
прерогативы
Японии в Корее,
что придало
ещё большую
уверенность
силам японской
дипломатии
и на Портсмутской
мирной конференции
9 августа 1905 г.
было высказано
требование
от том, чтобы
“Корея была
отдана в свободное
распоряжение
Японии” согласно
американо-японскому
договору и
новой редакции
Договора об
англо-японском
союзе от 1902 г.,
принятой во
время русско-японской
войны 12 августа
1905 г..
Пересмотрев
условия Договора,
Япония достигнула
согласия
Великобритании
на план колонизации
Кореи под предлогом
защиты страны
от России. Другим
пунктом договора
являлось
обязательство
Японии в ответ
на британскую
поддержку
остановить
российскую
экспансию на
юг на Дальнем
Востоке. В свою
очередь, Япония
выразила согласие
признать оккупацию
Маньчжурии
Россией при
условии признания
последней её
деятельности
в Корее. Очевидно,
что Россия с
трудом бы согласилась
на договор с
Японией, который
после её поражения
в войне не мог
быть равноправным,
поскольку, имея
общую с Кореей
границу, опасалась
японской агрессии,
а также усматривала
в этом риск
русским экономическим
интересам.
Тем
не менее, царское
правительство
испытывало
сильное давление
со стороны
Японии и даже
начало создавать
препятствия
для деятельности
корейских
эмигрантских
организаций
и преследовать
их деятелей.
Попытки русской
дипломатии
во время переговоров
с Японией в
1909-1910 гг. предотвратить
аннексию Кореи
натолкнулись
на жёсткое
сопротивление
и 4 июля 1909 г переговоры
завершились
подписанием
соглашения,
по которому
Россия лишалась
права влияния
на японо-корейские
отношения, а
Япония при этом
признала Северную
Монголию и
Маньчжурию
сферой “специальных
интересов”
России. В своё
время В. Ленин
так охарактеризовал
договор: “Россия
обменяла Корею
на Монголию”.
Наконец
было дано согласие
трёх великих
держав на японское
господство
в Корее. Президент
США Теодор
Рузвельт, признавая
наибольшие
политические,
военные и
экономические
интересы Японии
в Корее, проигнорировал
послание императора
Коджона, доставленное
ему усилиями
американского
дипломата Х.Б.
Хальберта, в
котором утверждалось
о незаконности
японо-корейского
договора, тем
самым предав
забвению последнюю
минимальную
надежду и шанс
Кореи в апелляции
к мировому
сообществу.
Получив
международные
юридические
гарантии
невмешательства
иностранных
держав и признания
своей политики,
Япония приступила
к окончательному
завоеванию
Кореи. После
вступления
в силу Портсмутского
договора Иту
Хиробуми был
направлен в
Корею, который
заставил подписать
второй японо-корейский
договор. В это
время в Сеуле
уже находилась
японская кавалерия,
подразделение
жандармерии
и артиллерийский
дивизион —
полный комплекс
силовых “гарантов”.
17 ноября проект
договора был
подписан. Теперь
учреждался
пост японского
генерального
резидента и
тем самым
закреплялось
колониальное
правление.
Корея лишалась
права самостоятельных
внешних сношений,
международная
политика была
передана в
ведение японского
МИДа.
С 1 февраля
1906 г. Япония стала
полновластной
“хозяйкой”
в Корее. Облечённый
неограниченными
полномочиями
в области внешней,
внутренней
политики, а
также военных
дел Кореи, Хиросиму
через так называемый
Совет по усовершенствованию
управления
оказывал давление
на корейское
правительство
в вопросах
финансов, банковского
дела, сельского
хозяйства,
недр, лесного
хозяйства,
транспорта,
образования,
культуры,
юриспруденции,
внутренней
безопасности,
местного управления
и королевского
двора — не было
ничего, что не
оставалось
без внимания
японца.
Уже
упоминавшийся
Стивенс, назначенный
курировать
корейскую
дипломатию
наряду с японскими
деятелями, был
направлен
Хиробуми в
|