Коротаев А. В. Содержание введение 5 Вопросы, предложенные к обсуждению 9 Российская Академия Наук Институт Африки НОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭВОЛЮЦИИ ЧЕЛОВЕКА? Трансгуманистический проект будущего Материалы обсуждения, состоявшегося в Институте Африки РАН Совместный проект Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН и Российского Трансгуманистического Движения Москва 2007 СЕРИЯ «ДИАЛОГИ О БУДУЩЕМ» Т.1 Ответственные редакторы Валерия Прайд Коротаев А. В. СОДЕРЖАНИЕ Введение........................................................................................................................... 5 Вопросы, предложенные к обсуждению........................................................................... 9 Список участников обсуждения....................................................................................... 10 Доклады Валерия Прайд Интеллект как фактор эволюционного развития........................................................... 13 Артюхов И. В. Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения............................. 27 Медведев Д. А. Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества....................... 40 Валерия Прайд Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы.............. 75 Сычев М. Б. Неотехнологические субкультуры в современном мире............................................... 99 Косарев В. В., Валерия Прайд Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения.............. 108 Обсуждение Мосейко А. Н. ................................................................................................................. 132 Валерия Прайд ................................................................................................................. 132 Мосейко А. Н. ................................................................................................................... 132 Медведев Д. А. .................................................................................................................. 133 Бодякин В. И. ................................................................................................................... 134 Валерия Прайд ................................................................................................................. 138 Коротаев А. В. ................................................................................................................. 138 Медведев Д. А. .................................................................................................................. 142 Валерия Прайд ................................................................................................................. 145 Назаретян А. П. ............................................................................................................... 145 Медведев Д. А. .................................................................................................................. 147 Следзевский И. В. ............................................................................................................. 149 Медведев Д. А. .................................................................................................................. 151 Бутовская М. Л. ............................................................................................................... 153 Халтурина Д. А. .............................................................................................................. 154 Приложение Юдковски Е. Систематические ошибки в рассуждениях, потенциально влияющие на оценку глобальных рисков............................................................................................................................................ 159 Бостром Н. Угрозы существованию: анализ сценариев человеческого вымирания и связанных опасностей 197 Шишкин И.М. Три начала проективной метафизики свободы............................................................. 239 Введение Развитие науки и технологий в последнее время приняло особенно интенсивный характер. Человечество вступило в эпоху широкомасштабных и далеко идущих технологических нововведений, которые могут кардинально изменить не только внешнюю среду, но и социоприродные свойства самого человека. Это — генетика и клеточная терапия, нанотехнологии, методики усиления интеллекта и т. п. Информационно-коммуникационные технологии уже сегодня меняют сложившиеся социальные и межличностные связи. Бум нанотехнологий грозит серьезным изменением экономических основ цивилизации. Растущее воздействие технологий требует осмысления многих процессов и переосмысления, казалось бы, понятных явлений. Изменения, вносимые в современное общество технологическим прогрессом, способны уже в обозримой перспективе приобрести решающее значение для дальнейшей эволюции человеческого общества, самого существования человечества. Старые темы «Человек и природа», «Человек и техника» приобретают сегодня глобальное, жизненно важное значение. Перед человечеством во весь рост встает проблема его будущего — перспектив существования человека вместе с созданным им социоприродным миром во всех взаимосвязях и противоречиях этого мира. Из сферы футурологии и философии проблема будущего человечества переходит в область социального проектирования и стратегического планирования, становится вопросом духовного, нравственного и культурного выбора человека и человеческого сообщества. Получая все более широкий общественный резонанс, осмысление перспектив существования человека, трансформация его социоприродных свойств и перехода в новый, постчеловеческий мир стимулирует развитие философско-научных трансдисциплинарных направлений и теорий существования человечества в условиях ноосферы: ускоряющегося информационно-технологического прогресса, выхода человека за естественные пределы его предметного мира, мышления, воображения, биологических рамок жизни. Хорошо известны направления, разрабатывающие проблематику нелинейной динамики сложных систем (синергетика), искусственного интеллекта, применения нанотехнологий, глобальных рисков и угроз. В центре этой проблематики — возможности овладения законами развития искусственной реальности, созданной человеком, но выходящей за рамки естественных возможностей его восприятия, мышления и продолжения жизни человека. Практический ее аспект — возможности предотвращения деградации природной среды, глобальных пандемий и климатических катастроф, использование достижений инновационной экономики в интересах всего человечества, обеспечение условий устойчивого развития мирового сообщества, снижение рисков и угроз продолжения технологического развития и т. д. — имеет огромное значение не только для обществ, занимающих лидирующие позиции в сфере современного инновационного развития, но и для стран, сталкивающихся с проблемами недостаточного экономического развития, экологического кризиса, избыточного демографического давления на ресурсы, в частности, стран Африки. Проблемы этих стран сегодня уже не могут решаться вне контекста глобальных возможностей и последствий технологического прогресса. Представляемая работа посвящена трансгуманизму[*] — философскому и научному направлению, разрабатывающему в контексте современных технологических достижений тему расширения считающихся на данный момент «естественными» возможностей человеческого организма и связанных с этим проблем. В частности, поднимаются вопросы научного иммортализма[†] — борьбы человека со старением и смертью. В докладе Валерии Прайд «Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы» рассмотрены общая динамика увеличения продолжительности жизни в развитых странах в XX веке, возможное влияние на эту динамику биотехнологической и геронтологической революций, современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни и социальные изменения, как связанные с ее современным увеличением, так и с учетом возможного кардинального повышения этого уровня в ближайшие 20—30 лет. Вопрос о появлении нового типа субкультурного сообщества под влиянием бурного технологического развития последних лет и — особенно — появления глобальной информационной сети поставлен в докладе М. Б. Сычева «Неотехнологические субкультуры в современном мире». В докладе В. В. Косарева и Валерии Прайд «Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения» анализируется значение развития новейших технологий для решения ряда глобальных проблем, таких как острая демографическая ситуация в развивающихся странах, проблемы экологии, перенаселения и хронической бедности, интеграции человека и компьютерных устройств. Определяя трансгуманизм, мы можем сказать, что это рациональное, основанное на осмыслении достижений и перспектив науки мировоззрение, которое признает возможность и желательность фундаментальных изменений в положении человека с помощью передовых технологий с целью ликвидировать страдания, старение и смерть и значительно усилить физические, умственные и психологические возможности человека [‡] . В сферу интересов трансгуманистов входят вопросы модификации человека, а также увеличения продолжительности жизни, в том числе — радикального. Отсюда название этого направления — иммортализм (от латинского immortalis — бессмертие). В этом контексте рассматриваются и обсуждаются самые различные направления научных исследований: от уже довольно развитой трансплантологии до протезирования мозга, к которому наука только еще робко подступает, от киборгизации (использования искусственных органов) до развития медицинских нанороботов. В рамках трансгуманистического подхода рассматриваются также вопросы возможного расширения человеческих способностей и возможностей, радикального улучшения жизни человека, и в этой связи изучаются практически все аспекты функционирования социума как необходимой среды осуществления жизнедеятельности отдельного индивидуума. Характерной чертой трансгуманистического подхода является его опора на научные данные и прогностические модели. Большое значение, в частности, придается так называемому эффекту NBIC -конвергенции — взаимоусиления нанотехнологий (N ), биотехнологий (B ), информационных технологий (I ), и когнитивной науки (C ). Явлению конвергенции, взаимоусиления современных технологий посвящен доклад. Д. А. Медведева «Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества». Несмотря на то, что трансгуманизм в современном его понимании развивается уже более сорока лет, относительно широкое распространение он получил только в последнее десятилетие, когда проблема перехода человека и общества в постчеловеческий мир приобрела реальные очертания и возникли основания для обсуждения возможных последствий увеличения возможностей человека, в том числе — и увеличения продолжительности его жизни. Предлагаемый вниманию читателей сборник содержит материалы дискуссии, состоявшейся в Институте Африки РАН и посвященной идеям трансгуманистического будущего. Дискуссия была организована Центром цивилизационных и региональных исследований ИАфРАН и Российским Трансгуманистическим Движением (РТД) с привлечением ряда экспертов: философов, футурологов, антропологов, историков. Основу дискуссии составили доклады, представленные учеными и специалистами, поддерживающими и развивающими идеи трансгуманизма. Стоит отметить, что в ходе работы над данным сборником доклады были переработаны в полноценные статьи. Общему идейному контексту формирования трансгуманизма как философско-научного направления посвящен доклад Валерии Прайд «Интеллект как фактор эволюционного развития». Исходя из ключевой идеи трансгуманизма о том, что человеческий вид в его современном состоянии не может рассматриваться в качестве завершающей фазы биологической и социальной эволюции, автор доклада поставил вопрос о возможных направлениях дальнейшего эволюционного развития человека, оценил радикальность взглядов приверженцев трансгуманистических идей и реакцию на их идеи так называемых биоконсерваторов, занимающих противоположную позицию в вопросе дальнейшей эволюции человека. Доклад И. В. Артюхова «Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения» дает представление об истоках идей трансгуманизма, в частности, об их связях с философией русского космизма. В приложении к основной части содержатся впервые публикуемые на русском языке статьи ведущих трансгуманистов мира Елиезера Юдковски и Ника Бострома, посвященные глобальным рискам. Статьи выходят в 2008 году в сборнике «Global Catastrophic Risks» в Оксфорде. Завершает сборник статья российского философа Шишкина И. М. «Три начала проективной метафизики свободы» — значимый труд по фундаментальной философии, напрямую связанный с изменениями духовной жизни в эпоху трансгуманистических преобразований. Материалы сборника могут положить начало широкой научной и общественной дискуссии о перспективах эволюции человека, возможностях и допустимости технологического изменения ее механизмов, а также сблизить такие разные области познания, как точные науки, технологическое прогнозирование, социальные науки и культурологическое знание. Сборник открывает новую серию публикаций Центра цивилизационных и региональных исследований «Диалоги о будущем». Вопросы, вынесенные на обсуждение 1. Перспективы эволюционного развития человека и мировой цивилизации в свете новейших технологических тенденций. Неустойчивость современного состояния цивилизации. 2. Роль интеллекта в социальной эволюции. Взаимоотношение человека и искусственного интеллекта. 3. Факторы и последствия продления жизни человека. Перспектива появления «безвозрастного общества». 4. Взаимодействие культуры и современных информационных технологий («неотехнологические культуры»). 5. Влияние современных технологических тенденций на мировую демографическую и экологическую ситуацию, на ход и результаты глобализации. 6. Мировоззрение русского космизма и идеи современного трансгуманизма. Культурная преемственность? 7. Трансгуманизм как сценарий возможного будущего: место в мировой и отечественной футурологии. Благодарности от авторского коллектива Прежде всего, мы хотели бы поблагодарить директора Центра цивилизационных и региональных исследований при Институте Африки РАН д. ф. н. Игоря Васильевича Следзевского, который не только явился инициатором этой книги, но и поддерживал и вдохновлял нас на этом нелегком пути — создании первой в России научной книги по вопросам трансгуманизма. Спасибо ему также за чуткое научное руководство. Хотим также выразить нашу глубокую благодарность к. ф. н. Аиде Николаевне Мосейко — за помощь в редактировании текстов, за непредвзятость и заботливое внимание к нашему проекту. Спасибо также д. и. н. Андрею Витальевичу Коротаеву и остальным сотрудникам ЦЦиРИ за участие в обсуждении книги, которое временами было довольно бурным, за конструктивную критику и интересные предложения по подготовке книги. Отдельное спасибо д. ф. н., к. псх. н., профессору МГУ Назаретяну Акопу Погосовичу за конструктивное участие в дискуссии. Кроме того, спасибо ему как выдающемуся ученому, который поднимал в своих книгах и выступлениях вопросы трансгуманизма и технологической сингулярности — задолго до того, как они появились в пространстве общественной и научной мысли Россию благодаря деятельности РТД. Также спасибо ведущему сотруднику Института Философии РАН, д. ф. н. Горелову Анатолию Алексеевичу — за доброжелательную критику и за то, что он раскрыл нам перспективы дальнейшего философского осмысления трансгуманизма и выдвигаемых этим мировоззрением тезисов. Спасибо также к. и. н. Дарье Андреевне Халтуриной за помощь в создании книги и добрые слова о трансгуманизме, которыми и заканчивается основная часть этой книги. Благодарим также д. ф. н. Гусеву Елену Алексеевну, профессора Санкт-Петербургского Государственного инженерно-экономического университета за рецензирование и доброжелательный интерес, и плодотворное обсуждение. Отдельное спасибо нашему другу, специалисту по информационным технологиям Алексею Сажину за огромную работу по техническому редактированию при подготовке этой книги. Благодарим также участников первоначального обсуждения: научного сотрудника Института Экономики Кирилюка И. Л. и редактора журнала «Эволюция» Ганжу А. Г., чьи доклады, к сожалению, не вошли в окончательный текст сборника. Спасибо за поддержку на этапе подготовки книги Халявкину Александру, Самородову Григорию и всем, кто нам так или иначе нам помогал. Также спасибо всем сторонникам философии Николая Николаевича Федорова, хранителям его наследия, которые пронесли через десятилетия его идеи: Семеновой Светлане Григорьевне и всем активистам федоровского движения. Хотелось бы также сказать самые теплые слова благодарности тому, кто их уже не услышит. Спасибо основателю Российского Трансгуманистического Движения Дмитрию Рязанову за то, что во многом благодаря его самоотверженной деятельности, трансгуманистические идеи вернулись — спустя почти восемьдесят лет, впервые со времени развития русского космизма — в русло российской теоретической мысли и практической деятельности. Особо мы благодарим Батина Михаила Александровича, председателя общественной организации «За увеличение продолжительности жизни» за финансирование этого издания. Список участников обсуждения Артюхов Игорь Валентинович, директор АНО «Институт биомедицинских технологий», член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения; Бодякин Владимир Ильич, к. ф.-м. н., старший научный сотрудник Института Проблем Управления РАН; Бутовская Марина Львовна, д. и. н., заведующая Центром эволюционной антропологии Института этнологии и антропологии РАН; Кирилюк Игорь Леонидович, научный сотрудник Института экономики РАН, член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения; Коротаев Андрей Витальевич, д. и. н., ведущий научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН, директор Центра антропологии Востока Российского государственного гуманитарного университета; Косарев Владимир, к. ф.-т. н., Физико-Технический Институт им. Йоффе, Санкт-Петербург; Медведев Данила Андреевич, к. э. н., эксперт Российского фонда развития высоких технологий, член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения; Мосейко Аида Николаевна, к. ф. н., старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований при Институте Африки РАН; Следзевский Игорь Владимирович, д. ф. н., директор Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН; Сычев Михаил Борисович — специалист по информационно-коммуникационным технологиям; Назаретян Акоп Погосович, д. и. н., к. псх. н., главный научный сотрудник Института востоковедения РАН; главный редактор журнала «Историческая психология и социальная история»; Удалова Валерия Викторовна (псевдоним Валерия Прайд), член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения; Халтурина Дарья Андреевна, к. и. н., старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН. Доклады Валерия Прайд Интеллект как фактор эволюционного развития Процесс эволюции Homo sapiens традиционно разделяется на следующие этапы: 1. Развитие архантропов и палеоантропов: изготовление искусственных орудий труда, их усложнение, появление начальных форм общественной организации — примерно от 1 млн. до 200 тыс. лет назад; 2. Возникновение вида Homo sapiens примерно 200 тыс. лет назад; 3. Завершение межвидовой борьбы между Homo sapiens и Homo neanderthalensis около 30 тысяч лет назад; 4. Прекращение биологической эволюции человека примерно 50—30 тысяч лет назад; 5. Перенос эволюции человека с биологического направления на социальное. В последнее время многие исследователи выделяют дополнительный этап: 6. Биологическая микроэволюция человека в течение последних 50—30 тысяч лет (Алексеева 1998; Steams 2000). Как мы видим, вместо единого процесса развития человечества исследователи склонны выделять и рассматривать отдельно процессы биологической эволюции человечества и эволюции социальной. Кроме того, утверждая, что процесс биологической эволюции человека завершился примерно 40 тысяч лет назад, многие исследователи неосознанно подменяют более узкое понятие «биологическая эволюция вида Homo sapiens в смысле процесса видообразования» более широким — «биологическая эволюция человека», которое подразумевает развитие и до, и после этого периода. В результате в научной среде и в обществе укоренилось весьма распространенное представление о прекращении биологической эволюции человека 50—30 тысяч лет. Конечно, такое упрощение имеет свой смысл в контексте изучения отдельных дисциплин, но оно неприемлемо с точки зрения рассмотрения единого эволюционного процесса человечества. Особенно, если рассматривать этот процесс через призму эволюции интеллекта и его обратного влияния на антропогенез. Надо сказать, что большинство исследователей либо игнорирует, либо отрицает роль интеллекта в процессе биологической эволюции. Так, Н. Н. Моисеев полагал, что влияние интеллекта начало проявляться только на уровне общественного развития: «Итак, эволюция живого мира[§] может изучаться под углом зрения “поисков компромиссов”: наблюдаемое состояние живой системы оказывается всякий раз непростым компромиссом. Заметим, что отыскание таких компромиссов происходит без участия интеллекта — принципы отбора формируют те механизмы, которые находят эти стихийные “алгоритмы эволюции”. Совсем иначе складывается ситуация на социальном уровне организации материи. Здесь ранжирование функционалов… определяющих условия гомеостазиса и формирования их свертки, становится прерогативой интеллекта (курсив мой, В. П.) » (Моисеев, 1990: 71—72). Думается, что признание роли интеллекта в эволюционном процессе на социальном уровне и игнорирование этой роли на уровне биологической эволюции, как для эпохи палеолита, так и применительно к современности, есть некая модель, призванная упростить понимание процесса развития. Но именно в контексте биологической эволюции подобное упрощение является недопустимым, так как происходит игнорирование важнейшего процесса обратной связи: интеллект — биологическая эволюция Homo sapiens . Рассмотрим этот вопрос более подробно. Интеллект — это, прежде всего, активное целеполагание, планирование ресурсов и построение стратегии достижения цели. Зачатками интеллекта обладают животные, и уже на этом уровне их интеллект посредством механизмов целеполагания влияет на их эволюцию. С развитием интеллекта, увеличением возможностей целеполагания, планирования ресурсов и построения стратегий достижения целей, интеллект стал еще больше воздействовать на естественный отбор. Например, адаптивные инновации (проявления интеллектуальной деятельности, приводящие посредством естественного отбора к изменениям биологической природы человека) помогали предкам человека занимать все новые экологические ниши. Освоение новых экологических ниш, в свою очередь, приводило к наследственным изменениям. Общеизвестен факт генетически детерминированной способности усваивать молоко не только в младенческом возрасте, но и у взрослых в популяциях, в свое время освоивших молочное животноводство (Боринская, Коротаев 2007). Также зафиксировано различие в частоте нарушений цветового зрения между охотниками-собирателями и народами с производящим хозяйством. Среди охотников-собирателей, как сейчас известно науке, практически не было дальтоников. Работал отрицательный естественный отбор. При переходе же к производящему хозяйству отбор на отсутствие дальтонизма перестал работать, количество дальтоников возросло. Вряд ли можно всерьез отрицать, что освоение молочного животноводства и, в целом, переход к производящему хозяйству являются серьезнейшими преобразованиями, в огромной степени возникшими благодаря именно интеллектуальному труду людей... Примеры можно продолжить. Итак, человек стал все в большей степени адаптироваться к окружающей среде и адаптировать ее «под себя». Это придало эволюции Homo Sapiens особый характер и, в конце концов, привело к вышеупомянутому эффекту, часто называемому «прекращением процесса видообразования Homo Sapiens ». Огромное значение при этом имело развитие способов общения людей, и в первую очередь речи — звуковой формы информационного обмена, напрямую связанной с интеллектуальной деятельностью. Существует точка зрения, что на начальном этапе антропогенеза возникновение тех или иных форм социальных структур не зависело от интеллекта, это было типичным проявлением самоорганизации. Возможно. Но со временем интеллект стал играть все бóльшую роль в процессе эволюции общественных структур. О социальном аспекте эволюции человечества также надо сказать, что из совокупности факторов социальной эволюции, выделяемых учеными, бóльшая часть подвержена влиянию интеллекта. В нижеприведенном списке курсивом отмечены факторы, которые порождаются деятельностью интеллекта в той или иной степени (курсив мой, В. П.) : · Демографический фактор · Спонтанные изменения естественной среды · Изменение внешней социальной среды · Немутационное варьирование сочетаний генов в генотипах особей популяции · Собственно мутации · Квазибиологические социокультурные мутации · Конфликт интересов · «Механизм развертывания потребностей» · Исследовательская активность · Самофункционирование социальных систем определенного типа (Коротаев 2003). Поэтому, учитывая непрерывное разнообразное влияние интеллекта на процесс антропогенеза, необходимо обратить внимание на схематичность разделения процесса развития человечества на процесс биологической эволюции человека и на процесс социальной эволюции, и предложить рассматривать общий процесс эволюции человечества , прежде всего, с точки зрения влияния интеллекта на процесс антропогенеза — как на биологическом уровне, так и на уровне общества. Данный акцент приобретает особое значение в связи с лавинообразно нарастающим влиянием интеллекта на эволюционный процесс любого — пока в рамках планеты Земля — масштаба. Рис. 1. Влияние интеллекта на эволюцию Механизм влияния интеллекта на эволюцию человечества в целом можно охарактеризовать следующим образом. Эволюции человечества присущи три типа механизмов: адаптационные механизмы, механизмы бифуркационного типа, механизмы обратной связи (Моисеев 1990: 43–50). Акты интеллектуальной деятельности проявляют себя в адаптационных механизмах и механизмах обратной связи и, как следствие, воздействуют на эволюцию человечества (на биологическую и социальную составляющие). Очень показательна в этом отношении гипотеза социального мозга (social brain ) (Dunbar 1998: 178–190) (или «макиавеллевского интеллекта» (Machiavellian intelligence ). Согласно этой гипотезе сложность социальной системы коррелирует в период эволюционного становления Homo sapiens с размером его неокортекса[**] . Позже одним из основных ограничителей развития мозга, возможно, выступают энергетические затраты на содержание большого мозга (Gavrilets, Vose 2006: 16823–16828). Так каким же образом интеллект человека влиял на эволюцию человека, в частности — на процесс естественного отбора? Сильнейшим интеллектуальным фактором, влиявшим и влияющим на эволюцию человека, является, как уже указывалось, инновационная активность (см. об этом подробнее, например: Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007; Коротаев, Комарова, Халтурина 2007). Технологии производства продуктов питания, политические, экономические и культурно-гуманитарные технологии, технологии здравоохранения и транспортировки и т. п. — все это с древнейших времен достаточно сильно сказывалось на демографических процессах, что, очевидно, связано и с естественным отбором. Особенную роль сыграло появление общественного типа поведения, а также нравственности, а впоследствии и гуманности. Наряду с инновационной деятельностью, это было самое радикальное вмешательство (хотя бы отчасти) интеллектуально обусловленных факторов в ход социальной и биологической эволюции человека. В результате, состояние физического здоровья людей в целом за историю Homo Sapi ens существенно улучшилось. Комплексным показателем этого может служить увеличение средней ожидаемой при рождении продолжительности жизни населения. Под влиянием вышеуказанных факторов она возросла с 20—22 лет в древности до 30 лет в XVIII в. К началу XX в. в странах Западной Европы средняя продолжительность жизни была примерно 56 лет. Сегодня в этих странах она достигла 75—78 лет (Халтурина, Коротаев 2005, 2006). Также социальные институты, здравоохранение постоянно сглаживают влияние индивидуальной биологической изменчивости (еще одно опосредованное влияние интеллекта). Сейчас даже люди со слабым здоровьем, благодаря успехам медицины, могут принимать активное участие в жизни общества и оставлять потомство. В то же время, как мы увидим далее, интеллектуальное воздействие на эволюцию (в основном через инновационную деятельность) подвело человечество вплотную к новому этапу его развития, в том числе — в эволюции человеческого тела. Каковы же возможные последствия этого процесса? Что нас ждет в будущем? Ответы на эти и многие другие вопросы ищет трансгуманизм — новейшее мировоззрение, ставящее во главу угла именно вопрос о влиянии интеллекта на эволюцию человечества: как на биологическую эволюцию самого человека, так и на эволюцию общества, если угодно эти два взаимопроникающих процесса разделять. Напомним, что слово «трансгуманизм» было впервые использовано известным гуманистом, основателем ЮНЕСКО Джулианом Хаксли в 1957 году (Huxley 1957), хотя похожее слово «transhumano» в аналогичном значении использовал еще Данте Алигьери в «Божественной комедии». Трансгуманизм — это гуманистическая, основанная на осмыслении новейших достижений науки и техники доктрина, провозглашающая возможность и желательность фундаментальных изменений (улучшений) природы человека, прежде всего, с использованием новых технологий. Трансгуманисты считают, что современные сверхтехнологии позволят со временем ликвидировать старение, страдания и смерть и помогут значительно расширить физические и интеллектуальные возможности человека (Российское Трансгуманистическое Движение 2007). Появление трансгуманизма обусловлено ходом научно-технического и культурного прогресса, который на современном этапе своего развития открывает перспективы удовлетворения самых сокровенных, самых глубинных желаний человека. В частности, доктрина иммортализма (которая теперь приобрела статус научного иммортализма (Вишев 2003)) известна еще с древнейших времен. Сейчас также развивается иммортология — «научное обоснование правомерности постановки и реальной возможности решения проблемы достижения практического бессмертия человека» (Вишев 2003: 360). Трансгуманисты считают, что человеческий вид не является завершением эволюции, что человечество находится на пороге нового этапа эволюции, когда человек продолжит эволюционировать уже не в силу биологических законов или законов социальной эволюции, а благодаря научному знанию, превратив эволюцию в управляемый процесс. Что дает трансгуманистам право думать о наступлении нового этапа эволюции человечества? Как минимум — появление не существовавших ранее возможностей модификации человеческого организма — от антиоксидантов и других фармакологических средств борьбы со старением до искусственных сердец, от усиления интеллекта с помощью компьютерных технологий и ноотропиков до пока что теоретических разработок технологии замены клеток человеческого организма нанороботами. В соответствии с научными прогнозами, уже через 20–30 лет развивающиеся сейчас сверхмощные технологии кардинально изменят самого человека и нашу жизнь (Kurzweil 2005; Young 2006). Согласно многим прогнозам, через несколько десятилетий современная геронтология, нано- и биотехнологии позволят людям жить очень долго, не исключено, что — неограниченно долго (Анисимов, Соловьев 1999, Батин 2007). С помощью новых технологий, в частности, технологии искусственного интеллекта, люди смогут кардинально усилить свои интеллектуальные и физические возможности. Киборгизация, то есть, использование искусственных органов, набирает обороты, и уже в ближайшем будущем она грозит стать одной из важнейших технологий продления жизни. Уже к настоящему моменту создан протез рук, управляемый мысленными (!) приказами, созданы прототипы искусственных глаз (O’Neil 2005). В 2006-м году искусственное сердце Abiocor официально разрешено к применению (FDA 2006). Сто тысяч американцев (University of Michagan News Service 2006) имеют кохлеарные имплантаты (подсоединенные непосредственно к нерву слуховые аппараты). Несмотря на то, что эти работы ориентированы на помощь инвалидам и тяжело больным людям, в перспективе разработки такого плана помогут снять зависимость людей от состояния их тела. Стремительно развивающиеся нанотехнологии способны совершить переворот в медицине, геронтологии, экологии, даже в космонавтике (Nanotechnology News Network 2008). Генетика уже сейчас властно вторгается в жизнь человека. Какими же видятся, с учетом новейших научных и технологических тенденций, основные направления дальнейшего эволюционного развития человека? Сюжетов много. Рассмотрим одну из наименее удивительных возможностей, которые может подарить нам грядущее — улучшение наследственных свойств человека. Но сначала скажем, что многие патологии здоровья людей связаны с нарушениями идеальных для воспроизводства условий жизни родителей (алкоголь, болезни, стрессы). Кроме того роды представляют потенциальную опасность, как для жизни матери, так и для ребенка, и уже более ста лет они, в основном, проходят в роддомах. Но, возможно, вскоре эмбрионы человека можно будет выращивать прямо в инкубаторе. По крайней мере, работы над созданием искусственной матки уже ведутся, например, в Центре репродуктивной медицины и бесплодия Университета Корнелла (Cornell University ), и на этом пути есть некоторые успехи (McKie 2002). С использованием этой технологии, а также развитием пренатального тестирования эмбрионов и пр., как минимум, можно будет исключить родовые травмы, довольно частые сейчас (зачастую приводящие к тяжелым заболеваниям), контролировать появление детей с тяжелыми заболеваниями (синдром Дауна и др.) и выполнить другие требования, необходимые для рождения более здорового потомства. Репродуктивное клонирование же открывает новые возможности для воспроизведения наиболее удачных с генетической точки зрения индивидуумов. Сейчас в ряде стран идут интенсивные исследования в этой области, эта методика уже достаточно давно отрабатывается на животных (Дягтерев 2002). И поскольку, уже ясно, что повсеместно запретить эти исследования не удалось и, видимо, не удастся (Pattinson, Caulfield 2004), то, пытаясь прогнозировать будущее, следует ориентироваться на возможность новых достижений в клонировании человека. Кроме того, ученые повсеместно работают над задачами генной инженерии, и теперь, после расшифровки генома человека, генная инженерия человека кажется вполне возможной перспективой. Сочетание же методик искусственного вынашивания детей с генной инженерией в не столь отдаленном будущем позволит создавать новых людей с заданными качествами, устраняя накапливающиеся генетические искажения и ведя планомерную работу по улучшению вида. Несмотря на то, что в целом человечество еще не выработало однозначной позиции в отношении репродуктивного клонирования, думается, что многие развитые страны, находясь в условиях снижения рождаемости и давления иммигрантов, будут всерьез рассматривать данные методики, как только они станут безопасны в отношении человека и этически приемлемы. Тем не менее, следует сказать, что даже в столь современном варианте, позитивная евгеника [††] не имеет большого будущего в свете развивающихся методов перестройки человека (в том числе — сложившегося организма взрослого или ребенка), его модификации. «Сейчас евгеника — это прошлое, притом сильно запятнанное. А цели, поставленные перед евгеникой ее основателями и ею не достигнутые, перешли полностью в ведение медицинской генетики, быстро и успешно продвигающейся вперед» (Гершензон, Бужиевская 1996).В этом контексте можно говорить не только о методах вирус-векторной генетики (генной терапии), но и о методиках усиления интеллекта, о создании таких наноустройств, способных усилить возможности людей, как респироциты (искусственные эритроциты, которые смогут переносить в десятки раз больше молекул кислорода, чем имеющиеся), различные медицинские нанороботы и пр. Итак, можно ли считать эволюционным достижением человечество, каждый член которого идеально здоров и гениален? Без сомнения. Значение этого шага будет огромным. Но в то же время, как уже сказано, это одна из наименее удивительных перспектив, отрываемых перед человечеством сверхтехнологиями будущего... Важнейшим вопросом, который скоро встанет перед человечеством (и уже встает!), является увеличение продолжительности жизни, при этом — за счет удлинения периода молодости. Уже сейчас наименее консервативные геронтологи всего мира всерьез работают над этой проблемой (De Grey 2007, Батин 2007).Решение ее кардинально изменит мир. Но, возможно, люди не удовлетворятся только длинной (бесконечной длинной?) здоровой жизнью? Может быть, они захотят расширить иные свои возможности? Надо сказать, что человечество уже давно планомерно это делает, расширяя возможности восприятия и переработки информации и воздействия на окружающий мир: появляются различные новые приборы (радиотелескопы, спектрографы и т. п.), устройства (например, компьютеры), средства транспорта; человечество вышло в космос, изучает подводный мир... Но все это — расширение возможностей человечества в целом, расширение периферийных возможностей человека, мало отражающееся на изменении физически неотъемлемых возможностей индивидуума. Одновременно теми или иными способами человечество пытается управлять своими эмоциями: от контроля с помощью силы воли и духовных практик, от развития, культивирования и управления чувствами с помощью музыки, стихов и т. п. до банального употребления алкоголя и использования антидепрессантов. В последние десятилетия разрабатываются лекарства, дающие новые возможности управления работой мозга: риталин (препарат для усиления концентрации внимания), алертек и ему подобные (для подавления сонливости), ноотропики (пирацетам, ноотропил и т. п.) — для улучшения работы мозга, широко известны различные препараты для улучшения памяти и др. Также наблюдается взрывообразный рост числа компьютерных программ, призванных помочь людям выполнять интеллектуальную работу и организовывать процесс жизнедеятельности человека: как в рабочее время, так и в нерабочее. Иначе говоря, человеку свойственно всеми доступными средствами расширять свои возможности, что, конечно же, предопределено потребностью в расширении ареала обитания и стремлением к выживанию. Параллельно для нужд инвалидов разрабатываются средства, в той или иной мере берущие на себя функции человеческих органов и конечностей — протезы, которые в перспективе смогут функционировать лучше первоначального образца. И хотя и по одному, и по другому направлению идет процесс расширения возможностей нашего организма, до сих пор человечество все же не дерзало направить свою творческую энергию на кардинальные изменения природы человеческого тела. На данный момент основным препятствием на этом пути, как нам кажется, являются не психологические или иные нетехнологические преграды, а именно несовершенство имеющихся методов (хирургии, фармакологии, генной терапии). В то же время идут интенсивные работы по всем направлениям, в том числе и довольно радикальные. Так, не столь давно Билл Гейтс сказал, что когда-нибудь (лет через 10—15) будет разработан вживляемый интерфейс мозг-компьютер. Это даст возможность слепым начать видеть, а глухим слышать — осторожно добавляет он (Sullivan 2005). Думается, что о многих открывающихся в связи с этим возможностях расширения потенциала человека Билл Гейтс умолчал. Например, он вполне мог бы сказать: «Видеть лучше человека, видеть иначе, слышать то, что люди не слышат». Эволюция ли это? Несомненно. Но не привычная: и не консервативно-биологическая, и не общественная. Мы на пороге принципиально нового периода эволюции человечества, когда выросший интеллект способен — и уже это делает — используя взращенную им мощь цивилизации, преобразовать свою же биологическую основу в нечто иное. Человек с помощью интеллекта переходит к состоянию так называемой искусственной, направляемой эволюции. Все перечисленные выше вопросы относятся к эволюции, но — уже к эволюции, понимаемой по-новому. Прежнее, привычное понимание эволюции модифицируется. Вспомним: эволюция определяется (одно из значений) как «Процесс развития, состоящий из постепенных количественных изменений, без резких скачков (в противовес революции)» (Ушаков 1935—1940). Так понимаемая эволюция довольно скоро уступит место искусственной, которая будет протекать с куда большей скоростью, будет иметь «революционный» характер, и в будущем эволюцией человечества, видимо, можно будет назвать процесс управляемого, планируемого самоулучшения (самоапгрейда) каждого индивида и искусственного создания новых людей, который, возможно, когда-нибудь придет к какой-то одной, наиболее совершенной форме человека, но скорее всего — нет[‡‡] . Так что, эволюция человека как результат передачи генов по наследству, возможно, может стать неактуальной (особенно — учитывая стремление людей к радикальному продлению жизни человека), тенденция же к изменению внутреннего содержания понятия эволюции наблюдается уже сейчас. Так куда же и с какой скоростью мы эволюционируем? Появится ли постчеловек на планете Земля? Станет ли человечество постчеловечеством — сообществом людей с усиленными возможностями их телесных оболочек и мозга, с невиданными раньше возможностями взаимообмена информацией и взаимодействия? Вероятность такого развития событий есть. Технологическое развитие вполне ее допускает. Научные достижения последних двух десятилетий говорят о том, что человечество вплотную приблизилось к новой, технобиологической фазе эволюции. Кроме того, есть некоторые основания предполагать, что через какое-то, не слишком долгое время, изменения, накапливаемые в мире, будут столь сильны, что мы сейчас принципиально не способны спрогнозировать дальнейшее развитие мира, то есть, произойдет так называемая технологическая сингулярность — момент, после которого характеристики цивилизации невозможно предсказать (Vinge 1993; Kurzweil 2005, Панов 2005). Конечно, столь радикальные взгляды вызывают самые различные реакции: несогласие, отторжение, восторг, настороженность, воодушевление. Тем более что эволюционно человек не только был призван постоянно видоизменяться, но и психологически был склонен к сохранению статус-кво. Корни биоконсерватизма[§§] лежат не только в традиционализме и консерватизме, но и в самой психологии человека. Известно, что испуг, страх являлись до последнего времени важнейшим приспособлением, способствующим лучшему выживанию индивида[***] . На этой почве противодействие всему новому встречается на всех этапах развития человечества. Еще Платон в своем диалоге «Федр» в приводимой притче сетовал на то, что письменность (инновация по тем временам) может привести к ухудшению памяти людей, ведь теперь не надо полагаться на память и тренировать ее (Платон 1993: 176)... Появившись как оформившееся мировоззрение во второй половине XX века, трансгуманизм вызвал в обществе бурную реакцию. Так, известный американский футуролог Фрэнсис Фукуяма (Fukuyama 2004) назвал трансгуманизм самой опасной идеей в мире. Тем не менее, многие идеи трансгуманизма завоевали сторонников в самых разных кругах: от философских до политических — в разное время в их защиту выступали биоэтик Артур Каплан, астрофизик Стивен Хокинг, генетик Джеймс Уотсон, президент США Билл Клинтон[†††] . В целом, в том своем аспекте, который касается влияния именно биотехнологий на модификацию человека, трансгуманизм можно назвать одним из биоэтических подходов. Действительно, трансгуманисты имеют свою, широко обсуждаемую на разных уровнях и в основном выкристаллизовавшуюся точку зрения на такие вопросы как проблемы генетики, моральные проблемы клонирования и развития стволовой терапии, проблемы трансплантологии, эвтаназия — то есть вопросы, которые традиционно обсуждаются в кругах биоэтиков. В заключение хочется сказать, что новые открывающиеся возможности ставят новые вопросы, от ответов на которые уже нельзя уклоняться. Прогресс бросает человечеству очередной вызов. Нам остается только надеяться, что человечеству удастся выработать правильную, разумную и наиболее демократическую линию управления появляющимися возможностями. Литература Алексеева Т. И. 1998. Адаптация человека в различных экологических нишах Земли (биологические аспекты). М.: Изд-во МНЭПУ. Анисимов В. Н., Соловьев М. В. 1999. Эволюция концепций в геронтологии . СПб.: Эскулап. Батин М. А. 2007. Лекарства от старости. Кострома: ИПП «Кострома». Боринская С. А., Коротаев А. В. 2007. Гены, народы и социокультурная эволюция. История и Математика: анализ и моделирование социально-исторических процессов. М.: УРСС. Вишев И. В. 2003. Иммортология. Глобалистика. Энциклопедия . М.: Радуга. Гершензон С. М., Бужиевская Т. И. 1996. Евгеника: 100 лет спустя. Человек . http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/MEN/HERSH.HTM Дягтерев Н. Д. 2002. Клонирование: правда и вымысел . СПб.: Невский проспект. Коротаев А. В. 2003. Социальная эволюция. Факторы, закономерности, тенденции. М.: Восточная литература. Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны . М.: УРСС. Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография, экономика, войны . М.: УРСС. Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура. М.: УРСС. Моисеев Н. Н. 1990. Человек и ноосфера . М.: Молодая гвардия. Панов А. Д. 2005. Завершение планетарного цикла эволюции? Философские науки 4: 31—50. Платон. 1999. Федр. Полное собрание сочинений в 4-х томах. Т. II. М.: Мысль. Российское Трансгуманистическое Движение . 2008. http://www.transhumanism-russia.ru Ушаков Д. Н. (ред.). 1935–1940. Эволюция Толковый словарь русского языка. В 4-х т. М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов. Халтурина Д. А., Коротаев А. В. 2005. Российский демографический кризис: факторы, модели, пути решения. История и синергетика. Математическое моделирование социальной динамики . М.: КомКнига/УРСС. Часто задаваемые вопросы по трансгуманизму. 2002. Российское Трансгуманистическое Движение . http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/6/93/#posthuman “Bionic” Research at the Rehabilitation Institute of Chicago. 2008. Rehabilitation Institute of Chicago. http://www.ric.org/bionic/ De Grey A. 2007. Е nding Aging. New York: St. Martins Press. Dunbar R. I. M. 1998. The Social Brain Hypothesis. Evolutionary Anthropology 6 (5): 178–190. FDA. 2006. FDA Approves First Totally Implanted Permanent Artificial Heart for Humanitarian Uses. U.S. Food and Drug Administration. September 5 http://www.fda.gov/bbs/topics/NEWS/2006/NEW01443.html Fukuyama F. 2004. Transhumanism. Foreign Policy 144: 42–44 http://www.foreignpolicy.com/story/files/story2667.php Gavrilets S., Vose A. 2006. The Dynamics of Machiavellian Intelligence. PNAS 103 (45):16823—16828. Harris F. 2006. Thought-Powered Bionic Arm is a Nouch of Genius. Telegraph.Co.Uk , September 16. http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?xml=/news/2006/09/15/wbionic15.xml/ Huxley J. 1957. New Bottles for New Wine. New York: Harper. Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near . New York: Viking. McKie R. 2002. Men redundant? Now We Don't Need Women Either. The Observer International , Sunday, February 10. http://observer.guardian.co.uk/international/story/0,6903,648024,00.html Nanotechnology News Network. 2008. http://www.nanonewsnet.ru. O’Neil K. 2005. Implanted Retinal Prosthesis Offers Hope of Sight to the Blind. HSC Weekly , March 2. http://uscnews.usc.edu/hscweekly/detail.php?recordnum=11879 Pattinson S., Caulfield T. 2004. Variations and Voids: The Regulation of Human Cloning Around the World. BMC Medical Ethics . 5: 9. http://www.biomedcentral.com/1472-6939/5/9 Steams S. 2000. Human Biology: An Evolutionary and Biocultural Approach. New York: Oxford University Press. Sullivan R. 2005. Gates Says Technology Will One Day Allow Computer Implants – But Hardwiring's Not For Him. Associated Press Writer . August 16. University of Michagan News Service. 2006. New cochlear implant could improve hearing Vinge V. 1993. The Coming Technological Singularity: How to Survive in the Post-Human Era . http://www-rohan.sdsu.edu/faculty/vinge/misc/singularity.html Young S. 2006. Designer Evolution: A Transhumanist Manifesto . New York: Prometheus Books. И. В. Артюхов Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения Мафусаил прожил 969 лет. Вы, дорогие мальчики и девочки, за ближайшие 10 лет увидите больше, чем он за всю жизнь. Марк Твен Мы живем в переломное время. Для одних это очевидно; другие предпочитают этого не замечать. Некоторые слова-приметы наступающих перемен у всех на слуху: «глобализация», «информатизация», «нанотехнологии», «клонирование». Другие пока известны только специалистам в соответствующих областях. Но все большее число ученых, философов и общественных деятелей осознают, что мир становится совсем иным . И эти перемены в предвидимое время — если, конечно, не произойдет какой-то глобальной катастрофы: экономической, экологической, военной и т. д. — будут только ускоряться. Исследования перспектив развития технологий ближайшего будущего дают основания полагать, что за ближайшие несколько десятилетий жизнь изменится сильнее, чем за последние два тысячелетия — и будет продолжать изменяться все быстрее.[‡‡‡] Эти изменения неизбежно порождают и будут порождать ситуации социального и культурного пограничья — и между социумами, в которых перемены происходят с разной скоростью, и внутри социумов — между слоями с различным уровнем доступа к новым благам, с различным образованием, (между «физиками» и «лириками»), между поколениями и т. д. Предчувствие этих перемен, сначала неясное, но становившееся все более конкретным, породило во второй половине ХХ века новое мировоззрение — трансгуманизм[§§§] . Краткий обзор основных идей современного трансгуманизма Современные трансгуманисты (и многие, так себя не называющие, но разделяющие по сути те же взгляды) считают главенствующим фактором развития мировой цивилизации научно-технический прогресс. Особенное значение при этом придается вопросам технологической модификации человека. Уже сейчас человек в значительной степени способен осознанно и целенаправленно вмешиваться в собственную эволюцию (и эволюцию других биологических видов), расширять свои физические и интеллектуальные возможности, осваивать новые виды сенсорики, увеличивать продолжительность жизни. Фантастически быстрый и все ускоряющийся научный и технический прогресс обещает уже в обозримом будущем многократно увеличить эту способность. Это, как считают трансгуманисты, самым кардинальным образом скажется и на судьбе мира. Источником большинства ожидаемых в близком будущем достижений многие трансгуманисты видят явление, получившее название NBIC-конвергенции [****] (Roco, Bainbridge 2004). Суть его состоит в наблюдаемом в последнее время и прогнозируемом на предстоящие десятилетия слиянии четырех революционных научно-технологических направлений, первые буквы которых и дали явлению название. Эти направления: N — нанотехнологии. Их развитие находится в начальной стадии, но ожидается, что они революционизируют такие сферы, как материальное производство и медицина в ближайшие десятилетия. B — биотехнологии. Их быстрое развитие в последние годы видно и неспециалисту, но основные их достижения, несомненно, впереди. I — информационные технологии. Революционное развитие этой отрасли очевидно. Она уже оказала огромное влияние на человечество, и в дальнейшем это влияние будет только возрастать.. C — когнитивные науки. Занимаются изучением фундаментальной сущности процессов мышления и их механизмов. Прогресс в этой области в последнее время очень значителен, хотя и заметен пока только специалистам. Эти четыре направления интенсивно взаимодействуют, взаимоускоряются. Наиболее интересные результаты должны быть получены (и уже появляются) в их пограничных областях[††††] . В числе прочих просматриваются следующие возможности, которые (предположительно) могут быть реализованы уже в ближайшие несколько десятилетий: · целенаправленное вмешательство в генетику человека (и других видов); · инженерия органов и тканей; создание протезов и искусственных органов, (включая органы чувств), превосходящих по своим возможностям естественные[‡‡‡‡] ; · эффективная профилактика и лечение практически всех заболеваний; · практическая приостановка процесса старения; · расширение интеллектуальных возможностей человека за счет использования носимых и вживляемых сенсорных устройств, компьютеров, добавочной памяти, устройств связи; · дальнейшее развитие интерфейса человек-компьютер; · перемещение все большей части активности в виртуальные пространства; · появление систем искусственного интеллекта, сравнимых по своим возможностям с человеческим; · размывание оставшихся барьеров между людьми — географических, государственных, языковых. Все перечисленные возможности либо существуют в начальной форме уже сейчас, либо могут быть технически реализованы на базе уже имеющихся научных достижений. Другими словами, оснований сомневаться в их достижимости нет. Экстраполяция научного прогресса позволяет ряду трансгуманистов (Hughes 2004; Young 2006; Naam 2005; Kurzweil 2005; Perry 2000) предположить появление в более отдаленном будущем и таких возможностей, как: · радикальное расширение физических и интеллектуальных возможностей человека; · освоение человеком новых сред обитания (водной среды, других планет и открытого космоса, виртуальных вселенных); · появление систем искусственного интеллекта, превосходящих человека по своим возможностям; · эффективное управление климатическими изменениями и процессами в биосфере, глобальное восстановление природных экосистем; · достижение глобального материального изобилия на основе развитых нанотехнологий и информационных технологий; · ревитализация (оживление, излечение и омоложение) людей, сохраненных в наше время в состоянии глубокого охлаждения средствами современной крионики; · перенос личности человека на новый физический носитель, например, на искусственную нейронную сеть или в обладающий соответствующей архитектурой и вычислительной мощностью компьютер. Возможности из второго списка носят более гипотетический характер, и разные трансгуманисты по-разному оценивают вероятность (и желательность) их появления. В еще более отдаленном будущем можно представить себе такие возможности, как терраформинг планет, космическая мегаинженерия, создание биологического сообщества, предельно комфортного и полностью исключающего всякое страдание (Paradise engineering — «инженерия рая» — Д. Пирс (Hughes 2004)) и, вероятно, какие-то иные, которые мы сегодня не можем даже вообразить. Очевидно, что подобное расширение возможностей человека несет в себе как перспективы невероятных благ, так и большие опасности (например, возможность для любого желающего синтезировать новый смертельный вирус с такой же легкостью, как сейчас — написать вирус компьютерный). Многие из тех, кто опасается подобного развития событий (а также все те, кто просто иррационально боится любых изменений) нападают на трансгуманистов за их, якобы, безответственное стремление к прогрессу. Так, известный американский футуролог Ф. Фукуяма пишет: «самая опасная в мире идея — это трансгуманизм... стремление освободить человечество от биологических ограничений, взять под контроль эволюционный процесс и перейти на новый этап развития» (Fukuyama 2004). Кардинал Римини считает, что для Католической церкви «задачей номер один является борьба с постгуманистической[§§§§] антропологической революцией» (Riotta 2005). Противники трансгуманизма порой изображают его сторонников как безответственных ученых, стремящихся превратить людей в мутантов или заменить их роботами. Как правило, подобные критики демонстрируют полную неосведомленность относительно реальных идей трансгуманизма, воспроизводя набор штампов из голливудских фильмов ужасов вроде «Терминатора» и «Людей Х». Конечно же, эта картина не имеет ничего общего с действительностью. Наоборот, именно трансгуманисты, многие из которых, к тому же, сами являются учеными, творящими этот прогресс, хорошо представляющие себе возможные направления научно-технического развития, лучше кого бы то ни было представляют себе связанные с ним возможные негативные последствия. Именно трансгуманисты стремятся заранее изучить опасности, связанные, например, с развитием искусственного интеллекта, значительно превосходящего человеческий, мотивы и действия которого могут далеко выходить за пределы понимания человека, или — с возможным выходом из-под контроля саморазмножающихся нанороботов, и найти способ полностью эти опасности исключить (Drexler 1986, 1991). Некоторые из подобных опасностей и возможные пути их предотвращения вообще непонятны неспециалисту, «человеку с улицы». Важно отметить, что одной из основных социальных задач трансгуманизма является именно предотвращение гибели человечества — в результате ли непродуманного или злонамеренного использования технологий, социально-экологических ли катастроф или катастроф природного характера (естественные изменения климата Земли, падение астероидов или комет, взрыв или затухание Солнца, близкий взрыв сверхновой звезды и т. д.). Помимо возможных техногенных катастроф современный научно-технический прогресс порождает и ряд опасностей, связанных с вызываемыми им ситуациями социального и культурного пограничья. Последние могут возникать как в связи с неравномерностью темпов прогресса и доступа к приносимым им благам (между государствами, религиозными и этническими группами, имущественными слоями), так и в связи с его сверхбыстрым характером, мешающим обществу приспособиться, выработать адекватные правовые и моральные нормы, традиции, механизмы управления и распределения. Некоторые из изменений, несомненно, будут чрезвычайно болезненны. Если раньше за время жизни одного поколения значительных изменений не происходило, и общество, в основном, успевало к ним адаптироваться, подстроить системы ценностей и правил, то сейчас оно это сделать уже не успевает (Тоффлер 2001). В контексте проблематики социокультурного пограничья следует особо рассмотреть две категории последствий научно-технического прогресса, первая из которых объединяет процессы в основном интегративные, приводящие к размытию границ внутри человечества, а вторая, наоборот, процессы дезинтегративные, отделяющие и отдаляющие группы людей друг от друга. Очевидными примерами технологий, способствующих интеграции являются транспортные, а также коммуникационные технологии. В последнее время особое значение приобрела глобальная сеть Интернет. Она позволяет, в частности, объединяться людям с общими интересами независимо от того, в какой стране и на каком расстоянии друг от друга они живут. При этом ничто не мешает одному человеку участвовать (с различной активностью) во многих таких «группах по интересам». Естественным препятствием для такой интеграции до сих пор является языковый барьер. Однако с ожидаемым появлением эффективных систем онлайн-перевода в реальном времени и этот барьер должен пасть. Вероятным следствием интеграции будет снижение культурного разнообразия, подтягивание всех сторон жизни к тем обществам и социальным группам, где прогресс максимален. Это хорошо видно на примере современной глобализации, сопровождающейся некоторой «американизацией» затронутых социумов. В то же время, сама природа научно-технического прогресса как самоускоряющегося процесса может привести к тому, что неоднородность в его распределении между государствами, культурами и общественными группами будет возрастать. Там, где прогресс продвинулся наиболее далеко, он происходит наиболее быстро. Соответственно, разрыв между этими двумя полюсами развития и отсталости растет все быстрее. Применительно к отставанию в информационных технологиях это явление получило название «цифровой разрыв» (digital divide). Оно, однако, охватывает и остальные области. По мере ускорения научно-технического прогресса, эта неоднородность может возрастать. Она способна приводить к нарастанию отставания друг от друга не только государств, но и слоев внутри них — этнических групп, конфессий, субкультур, групп с различным уровнем и профилем образования, возрастов. Все это не может не иметь своим следствием возникновение новых напряженностей и конфликтов, образование сект и экстремистских группировок включая антипрогрессивные («неолуддиты»). Впрочем, нельзя не упомянуть и о попытках развитых стран и многих правительств развивающихся стран сократить этот разрыв, чему также способствуют и вышеупомянутые интегративные процессы. Впрочем, судя по всему, нет оснований ожидать появления каких либо серьезных барьеров (кроме возможного «самоотгораживания» от прогресса) или резких разрывов. Скорее всего, правильнее говорить о растущем более или менее равномерном «растяжении» человечества по шкале развития от обществ и слоев отсталых до находящихся «на острие прогресса». Трансгуманисты видят средство от разрастания подобных конфликтов в прогнозировании научно-технического прогресса, включая прогнозирование долгосрочное (на десятилетия), в заблаговременном изучении ожидаемого влияния его на человека и общество, в построении сценариев возможного хода событий, в поиске путей реализации желаемых сценариев и исключения нежелательных, в упреждающей разработке механизмов регулирования функционирования и развития общества в новых условиях. Нередко причиной для недоразумений является отношение трансгуманистов к религии. Нужно сказать, что большинство трансгуманистов является неверующими (атеистами, агностиками или позитивистами) или относятся к религии безразлично, не придавая ей практического значения. Впрочем, то же самое можно сказать и вообще о большинстве представителей естественнонаучной интеллигенции, по крайней мере, в России. Тем не менее, среди трансгуманистов имеются представители всех основных современных религий. Так, один из ведущих современных трансгуманистов, философ Ник Бостром — буддист, существуют группы трансгуманистов-христиан, трансгуманистов-йогов и трансгуманистов-даосистов (в Китае). Трансгуманисты обычно охотно сотрудничают с близкими по взглядам религиозными группами (например, с последователями Н. Федорова в России, в большинстве своем православными христианами). Предыстория и возникновение трансгуманизма Целый ряд идей, удивительно близких к представлениям современных трансгуманистов, высказывали еще мыслители эпохи Просвещения, в частности, М. Кондорсе (Кондорсе 1993: 38) и Д. Дидро (Дидро 1941). Таким образом, трансгуманизм вполне можно рассматривать, как современный вариант гуманизма или как новый этап его развития. В качестве своих идейных предшественников современные западные трансгуманисты рассматривают, в основном, мыслителей 20-х–50-х годов XX века — биолога Дж. Б. С. Холдейна (Haldane 1924), физика Дж. Д. Бернала (Bernal 1969), писателя и публициста Г. Дж. Уэллса (Wells 1939), палеонтолога П. Тейяр де Шардена (де Шарден 1955, 1965, 1987, 2002; de Chardin 1959, 1964, 1969) и др. Сам термин «трансгуманизм» был впервые введен в 1957 г. крупным английским биологом Джулианом Хаксли (Huxley 1957, 1992). Внук английского биолога и антрополога Томаса Хаксли[*****] , самого знаменитого после Дарвина эволюциониста XIX века, Дж. Хаксли и сам был крупнейшим биологом, одним из создателей современной синтетической теории эволюции . Не менее известен он как философ-гуманист и общественный деятель. Дж. Хаксли был фактическим создателем международной организации ЮНЕСКО и ее первым директором. Свою систему взглядов Дж. Хаксли сначала называл научным гуманизмом , затем эволюционным гуманизмом и, наконец, остановился на термине «трансгуманизм»[†††††] . В своей современной форме трансгуманизм был сформулирован, в основном, в лекциях и публикациях мыслителя, работавшего под псевдонимом Future Man 2030 (FM-2030, год, до которого мыслитель рассчитывал дожить), он же Ф. М. Эсфандиари (Fereidoun M. Esfandiary) (FM-2030 1970, 1974, 1989). Вклад в его развитие внесли Р. Эттинджер (Эттингер 2003; Ettinger 1974), М. Мински (Minsky 1987), Э. Дрекслер (Drexler 1986, 1991). На их идеи опираются основные научные направления, с которыми трансгуманисты связывают свои надежды — иммортализм, искусственный интеллект, нанотехнологии. В популяризацию трансгуманизма внесли вклад Дэмиен Бродерик (Damien Broderick), Макс Мор (Max More), Наташа Вита-Мор (Natasha Vita-More), Ник Бостром (Nick Bostrom) и многие другие. Таким образом, все имена, которые принято связывать с идеями трансгуманизма, принадлежат представителям Запада, почти все — англоязычным. Тем не менее, взгляд в прошлое российской мысли позволяет утверждать, что многие из идей, относимых сегодня к трансгуманистическим, впервые возникли или получили свое развитие в России. Несомненным предшественником современного трансгуманизма является философия русского космизма (Н. Ф. Федоров (Фёдоров 2003), В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский, А. П. Сухово-Кобылин, П. И. Бахметьев, В. Ф. Купревич и др. (Русский космизм 1993)). В свою очередь, в качестве предшественников русского космизма можно рассматривать А. Н. Радищева (достаточно вспомнить его трактат «О человеке, его смертности и бессмертии» (Радищев 2001)) и В. Ф. Одоевского (роман «4338 год» (Одоевский 2006)). Как продолжение русского космизма[‡‡‡‡‡] следует рассматривать возникшее в 20-е годы ХХ века литературное движение биокосмистов-имморталистов (А. Святогор (А. Ф. Агиенко), А. Б. Ярославский) (Биокосмист 1922; Ударцев 1992: 160—162); близкие мысли высказывал и В. Маяковский («А я совершенно убежден, что смерти не будет. Будут воскрешать мертвых» (Якобсон 1999). Большинство последователей русского космизма были физически уничтожены в 30-е– 40-е годы XX в. Однако идеи, восходящие к их взглядам, обрели новую жизнь во Франции в виде учения о ноосфере, сформулированного Э. Леруа и П. Тейяр де Шарденом под влиянием лекций, прочитанных В. Вернадским в 20-е годы в Сорбонне. Несмотря на то, что среди современных трансгуманистов на Западе далеко не все знают о русском космизме и его влиянии на трансгуманизм, осознание роли русского космизма присутствует. Один из идейных отцов трансгуманизма, автор книг «Перспективы бессмертия» и «От человека к сверхчеловеку» Р. Эттингер в предисловии к изданию первой из этих книг на русском языке прямо упоминает философию общего дела Н. Федорова (Эттингер 2003), а на интернет-сайте европейской крионической организации «Cryonics Europe» (http://www.quantium.plus.com/lr/cryonics-europe/ce.htm) размещаются избранные цитаты Н. Федорова. Для тех, кто знаком как с русским космизмом, так и с современным трансгуманизмом, преемственность между ними несомненна. Уже у Федорова мы находим положения о необходимости дальнейшей направленной эволюции человека, о борьбе со старением и смертью, обживании новых сред обитания, об освоении космоса, проектах планетарных масштабов — обо всем том, что составляет сущность взглядов трансгуманистов. Федоров предлагал восстанавливать человеческие существа, собирая их из мельчайших частиц материи (Федоров 2003). Это можно рассматривать как первое предложение того, что сейчас называют нанотехнологией и наномедициной , и что составляет основную надежду современных трансгуманистов — и это в XIX веке, когда само существование атомов еще было гипотезой, которую принимали далеко не все ученые! Трансгуманизм в современной России В современной России присутствуют как бы несколько взаимодействующих слоев носителей трансгуманистических идей и близких к ним. Во-первых, это участники так называемого Федоровского движения — С. Г. Семенова, А. Г. Гачева, Б. Г. Режабек и др. В этой среде значительное внимание уделяется религиозным аспектам взглядов Н. Ф. Федорова.[§§§§§] Второй слой — те современные российские имморталисты и трансгуманисты, которые пришли к своим идеям независимо от наследия русского космизма. Как правило, это представители естественных наук. Среди них можно упомянуть Я. И. Корчмарюка, который, развивая взгляды российских ученых Н. М. Амосова, В. М. Глушкова, Э. М. Куссуля и, особенно, теорию функциональных систем . П. К. Анохина, сформулировал сеттлеретику — новую междисциплинарную науку о «переселении», переносе личности на новые физические носители (Корчмарюк 1998: 130—149) (похожие предложения высказывает А. Болонкин — российский ученый, ныне живущий в США и работающий на НАСА (Bolonkin 2004: 1535—1542)). К этой группе относятся Э. И. Минскер, автор имморталистической «Программы-50», А. В. Карнаухов, автор близкой программы «Жизнь навсегда», В. Турчин — автор знаменитой книги «Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции» (Турчин 2000) и сооснователь проекта Principia Cybernetica (Heylighen, Joslyn, Turchin 1991 26—29). Сюда же можно отнести и крупного современного философа И. В. Вишева, развивающего научный иммортализм — важнейшую составную часть современного трансгуманизма (Вишев 2002, 2004: 322—332, 2005). Прекрасный обзор идей научного иммортализма дает М. Батин в книге «Лекарства от старости» (Батин 2007). Крупнейшей группой российских трансгуманистов является Российское Трансгуманистическое Движение (2008 (Валерия Прайд, Д. А. Медведев, И. Л. Кирилюк, И. В. Артюхов и др.)) Первоначально трансгуманистическое сообщество складывалось на базе сетевых сообществ близкой направленности, сначала — в сети FIDO, таких, как конференции su.science (Я. И. Корчмарюк), ru.cyborg и ru.biotech (А. Пульвер, Я. И. Корчмарюк, Д. А. Рязанов, И. В. Артюхов), затем — в сети Интернет вокруг сайтов cryonics.euro.ru (М. Соловьев, И. В. Артюхов), bessmertie.ru (Д. А. Рязанов). В основном вокруг последних двух и сложилось Российское Трансгуманистическое Движение (РТД).[******] По инициативе РТД организован Междисциплинарный семинар по трансгуманизму и научному иммортализму Российского философского общества РАН. В работе семинара принимают активное участие и некоторые представители первых двух слоев — И. В. Вишев, Я. И. Корчмарюк, Г. Б. Режабек, Э. И. Минскер и др., а также ученые самых различных специальностей — физики, математики, биологи (особенно геронтологи), футурологи, а кроме того — управленцы, медики, студенты, политики. На семинар приезжают участники из других городов России и даже из-за рубежа. Под его влиянием образовались (пока неформальные) группы трансгуманистов в Санкт-Петербурге и некоторых других городах; близкий по тематике форум возник на Украине (в Киеве). Среди других важнейших проектов РТД следует упомянуть создание первой за пределами США крионической фирмы «Криорус» (http://www.kriorus.ru). Интересно, что среди западных трансгуманистов весьма заметное место занимают выходцы из России и бывшего СССР. Одним из виднейших идеологов современного трансгуманизма был скончавшийся в 2000 году футуролог и специалист по искусственному интеллекту А. Численко. Сейчас на Западе живут биофизики Ю. Пичугин и М. Соловьев — известные специалисты в области крионики, сторонники иммортализма и трансгуманизма в целом, С. Шелег — врач и также специалист в области крионики, Михаил Анисимов — специалист по искусственному интеллекту и упомянутый выше известный трансгуманист А. Болонкин. Даже упомянутый выше Р. Эттингер по материнской линии ведет свое происхождение из России. В настоящее время трансгуманизм представляет собой интернациональное движение, ставящее своей целью развитие и исследование возможностей личного самоулучшения, а также исследование будущего человечества, и одновременно его оптимизацию, предотвращение катастрофических рисков. Безусловно, возникновение ситуации социокультурного пограничья и проистекающих из этого конфликтов практически неизбежно, однако при условии реализации заранее продуманных стратегий есть надежда снизить их остроту до приемлемой и не представляющей угрозы для существования цивилизации. Для этого необходимо проанализировать тенденции развития науки и технологий, а также возможные социальные последствия этого развития на срок не менее, чем несколько десятилетий вперед. Литература Батин М. А. 2007. Лекарства от старости. Кострома: ИПП «Кострома». Биокосмист 1—4. 1922. М.: Креатория российских и московских анархистов-биокосмистов. Вишев И. В. 2002. На пути к практическому бессмертию. М.: МЗ Пресс. Вишев И. В. 2004. Н. A. Фёдоров как предтеча современной концепции практического бессмертия человека. На пороге грядущего. Памяти Николая Фёдоровича Фёдорова . М.: Пашков дом. Вишев И. В. 2005. Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли. М.: Академический Проект. Дидро Д. 1941. Избранные философские произведения. М.: Государственное издательство политической литературы. Кондорсе М. 1993. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. Философия истории. Антология. М.: Аспект-Пресс. Корчмарюк Я. И. 1998. Сеттлеретика — новая междисциплинарная наука о «переселении» личности. Новые информационные технологии 98:130–149. М.: МГИЭиМ. Одоевский В. Ф. 2006. Записки для моего праправнука. М: Русский мир. Радищев А. Н. 2001. О человеке, его смертности и бессмертии . СПБ.: Питер. Семенова С. Г., Гачева А. Г. 1993. Русский космизм. Антология философской мысли. М: Педагогика-Пресс. Суперлазик или оптимизированная технология L asik. 2007. Центр Восстановления Зрения. http://www.superlasik.ru/index.php?id=8 Тейяр де Шарден П. 2002. Феномен человека. М.: ACT. Тоффлер Э. 2002. Шок будущего. М.: АСТ. Турчин В. Ф. 2000. Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции. Изд. 2-е. М.: ЭТС. Фёдоров Н. Ф. 2003. Философия общего дела. М: АСТ. Ударцев С. 1992. Биокосмизм: предчувствие космической эры. Простор 4: 160—162. Эттингер Р. 2003. Перспективы бессмертия. М.: Научный мир. Якобсон Р. О. 1999. О поколении, растратившем своих поэтов. Хрестоматия критических материалов. Русская литература рубежа XIX — XX веков . М: Рольф. Bernal J. 1969. The World, the Flesh, and the Devil: An Enquiry into the Future of the Three Enemies of the Rational Soul. 2nd ed. Bloomington: University of Indiana Press. Bolonkin A. A. 2004. The Twenty-First Century — The Beginning of Human Immortality. Journal Kybernetes 33(9/10):1 535–1542. Emerald Group Publishing. Drexler E. 1986. Engines of Creation: The Coming Era of Nanotechnology. New York: Doubleday. Drexler E., Peterson C., Pergamit G. 1991. Unbounding the Future — The Nanotechnology Revolution . New York: William Morrow 1991. Ettinger R. 1972. Man Into Superman. New York: Avon. FM-2030. 1970. Optimism One; The Emerging Radicalism. New York: Norton. FM-2030. 1973. UpWingers: A Futurist Manifesto.NY: John Day Co. FM-2030. 1989. Are You a Transhuman? Monitoring and Stimulating Your Personal Rate of Growth in a Rapidly Changing World. New York: Warner Books. Fukuyama F. 2004. Transhumanism. Foreign Policy 144:42—44. http://www.foreignpolicy.com/story/files/story2667.php Haldane J. 1924. Daedalus or Science and the Future . Cambridge: E. P. Dutton and Company Heylighen F., Joslyn C., Turchin V. 1991. A Short Introduction to the Principia Cybernetica Project. Journal of Ideas 2(1):26—29. Hughes J. 2004. Citizen Cyborg: Why Democratic Societies Must Respond to the Redesigned Human of the Future. Cambridge: Westview Press. Huxley J. 1992. Evolutionary Humanism. Amherst, New York: Prometheus Books. Huxley J. 1957. “Transhumanism”. In New Bottles for New Wine. L.: McGraw-Hill. Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near: When Humans Transcend Biology. New York: Penguin Group. Minsky M. 1987. Socity of Mind. New York: Simon & Schuster. Naam R. 2005. More than Human: Embracing the Promise of Biological Enhancement. New York: Random House. Perry R. 2000. Forever for All: Moral Philosophy, Cryonics, and the Scientific Prospects for Immortality. New York: Universal Publishers. Riotta G. 2005. No a Ingegneria Genetica Come a Fascismo e Comunismo. Corriere Della Sera . 10 Ottobre. Roco M., Bainbridge W. (Eds) 2004. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. Arlington: Kluwer Academic Publisher. Teilhard de Chardin. P. 1964. The Future of Man. New York: Harper. Wells G. 1939. The Fate of Homo Sapiens: An Unemotional Statement of the Things that Are Happening to Him Now, and of the Immediate Possibilities Confronting Him. L.: Secker & Warburg. Young S. 2006. Designer Evolution: A Transhumanist Manifesto. New York: Prometheus Books. Д. А. Медведев Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества 1. Понятие конвергенции технологий. Описание NBIC-конвергенции в свете новейших достижений технологий. Технологические перспективы Процесс развития науки — если описать его в самых общих чертах — начинается с появления множества отдельных, не связанных между собой областей знания, например: зоология и ботаника, механика и то, что впоследствии было названо химией и пр. Уже позже началось объединение областей знания в более крупные комплексы, а по мере их расширения снова проявила себя тенденция к специализации. Развитие же технологий имеет изначально иной характер: технологии всегда развивались взаимосвязано, и, как правило, прорывы в одной области были связаны с достижениями в других областях. В отдаленном прошлом чаще всего в качестве таких «катализаторов» технического прогресса выступали достижения в создании новых материалов (появление бронзы, стекла, стали и т. д.). Эта тенденция сохранилась до сегодняшнего дня, и не так давно, например, распространение композитных материалов сделало возможным дешевые и надежные частные космические запуски.[††††††] Также ученые надеются, что появление длинных (сантиметровых) углеродных нанотрубок сделает в недалеком будущем возможным строительство космического лифта. Но достаточно и других примеров, когда катализаторами нового широкомасштабного развития технологий служили фундаментальные открытия (например, появление радио), также — появление более эффективных двигателей и транспортных средств (двигатель внутреннего сгорания, летательные аппараты тяжелее воздуха) или разработки в другой, не связанной области. Показателен следующий пример: распространение ткацких станков для изготовления шалей со сложными рисунками с управлением при помощи перфолент привело к появлению счетных машин на перфокартах и повлияло на создание современных компьютеров. При этом развитие технологий в прошлом обычно определялось в течение длительных периодов каким-либо одним ключевым открытием или прогрессом в одной области. Так, можно выделить открытие металлургии, использование силы пара, открытие электричества, изобретение и внедрение в производство машин, появление компьютеров и т. п. Сегодня же, благодаря ускорению научно-технического прогресса, мы наблюдаем пересечение по времени целого ряда волн научно-технической революции. В частности, можно выделить идущую с 80-х годов XX-го столетия революцию в области информационных и коммуникационных технологий, последовавшую за ней биотехнологическую революцию, недавно начавшуюся революцию в области нанотехнологий. Также нельзя обойти вниманием имеющий место в последнее десятилетие бурный прогресс развития когнитивной науки[‡‡‡‡‡‡] (Величковский 2006), который расценивается многими учеными как намечающаяся научная революция (Robinett 2004: 166—170). Каждая из этих областей способна принести (и уже приносит) множество важных теоретических и практических новых результатов. При этом полученные результаты оказывают, как это показано ниже, заметное влияние не только на развитие своей отрасли, но и ускоряют развитие иных технологий и областей знания. Особенно интересным и значимым нам представляется взаимовлияние именно информационных технологий, биотехнологий, нанотехнологий и когнитивной науки. Данное явление, не так давно замеченное исследователями, получило название NBIC-конвергенции (по первым буквам областей: N -нано; B -био; I -инфо; C -когно). Термин введен в 2002 г. Михаилом Роко и Уильямом Бейнбриджем, авторами наиболее значительной в этом направлении на данный момент работы, отчета «Converging Technologies for Improving Human Performance» (Roco, Bainbridge 2004), подготовленного 2002 году в рамках Всемирного центра оценки технологий (WTEC). Отчет посвящен раскрытию особенности NBIC-конвергенции, ее значению в общем ходе технологического развития мировой цивилизации, а также ее эволюционному и культурообразующему значению. Конвергенция (от английского convergence — схождение в одной точке) означает не только взаимное влияние, но и взаимопроникновение технологий, когда границы между отдельными технологиями стираются, а многие интересные результаты возникают именно в рамках междисциплинарной работы на стыке областей. В отношении NBIC-конвергенции можно даже говорить об ожидаемом частичном слиянии этих областей в единую научно-технологическую область знания. Технологическое знание, как мы увидим, во многом повторяет структуру научного знания, а в некотором смысле, даже встроено в общую систему науки. Учитывая взаимосвязь всех человеческих знаний, интерес представляет вопрос о структуре всей совокупности этих знаний. Базируясь на анализе научных публикаций и используя метод визуализации, основанный на взаимном цитировании и кластерном анализе[§§§§§§] , была построена схема сети пересечений новейших технологий (Borner 2006). Данная схема (см. Рис. 1) отражает природу NBIC-конвергенции. Рисунок 1. Карта пересечений новейших технологий. Источник : Авторская переработка схемы из доклада Mapping the Structure and Evolution of Science (Borner 2006) . Расположенные на периферии схемы основные области новейших технологий образуют пространства взаимных пересечений. На этих стыках используются инструменты и наработки одной области для продвижения другой. Кроме того, учеными иногда обнаруживается сходство изучаемых объектов, принадлежащих разным областям. Из четырех описываемых областей (нано-, био-, инфо-, когно-) наиболее развитая (информационно-коммуникационные технологии) на данный момент чаще всего поставляет инструменты для развития других. В частности, это возможность компьютерного моделирования различных процессов. Вторая (исторически и по степени проработанности) область — биотехнология — также дает инструментарий и теоретическую основу для нанотехнологий и когнитивной науки, и даже — для развития компьютерных технологий (Amos 2005). Действительно, взаимодействие нано - и биотехнологий (так же, как и остальных составляющих схемы, и это будет показано ниже) является двусторонним. Биологические системы дали ряд инструментов для строительства наноструктур. Например, созданы особые последовательности ДНК, которые заставляют синтезированную молекулу ДНК сворачиваться в двумерные и трехмерные структуры любой конфигурации (Casci 2006: 332). Подобные структуры могут быть использованы, например, в качестве «лесов» для строительства наноструктур. В перспективе видна возможность синтеза белков, выполняющих заданные функции по манипуляции веществом на наноуровне (однако это требует решения сложной проблемы по изучению принципов сворачивания белков) (Twyman 2004). Были продемонстрированы и обратные возможности, например — модификация формы белковой молекулы с помощью механического воздействия (фиксация «наноскобой») (Choi, Zocchi 2006: 8541—8548). В перспективе нанотехнологии приведут к возникновению и развитию новой отрасли, наномедицины (а потом и нанобиологии): комплекса технологий, позволяющих управлять биологическими процессами на молекулярном уровне. По мере развития этой области, будут созданы новые инструменты (наносенсоры и т. д.) для изучения биологических структур на молекулярном и клеточном уровне. В данное время работы в области наномедицины носят в основном теоретический характер. Из наиболее значимых направлений следует указать изучение возможности создания респироцитов (искусственных эритроцитов) и микробиворов (искусственных лейкоцитов) (Freitas 1998: 411—430). В целом же взаимосвязь нано - и био - областей науки и технологии носит весьма глубокий, фундаментальный характер. При рассмотрении живых (биологических) структур на молекулярном уровне становится очевидной их химическая природа. Если на макроуровне соединение живого и неживого (например, человек и механический протез) приводит к возникновению существа смешанной природы (киборг), то на микроуровне различие между живым и неживым не столь очевидно. К примеру, АТФ-синтаза (комплекс ферментов, присутствующий практических во всех живых клетках) по принципам своего устройства и функциям представляет собой миниатюрный электромотор. Разрабатываемые же в настоящее время гибридные системы (микроробот со жгутиком бактерии в качестве двигателя) не отличаются принципиально от естественных (вирус) или искусственных систем. Подобное сходство строения и функций природных биологических и искусственных нанообъектов приводит к особенно явной конвергенции нанотехнологий и биотехнологий. Как видно из Рис. 1, нанотехнологии и когнитивная наука наиболее далеко отстоят друг от друга, поскольку на данном этапе развития науки возможности для взаимодействия между ними ограничены. Кроме того, как отмечалось выше, нанотехнологии и когнитивная наука начали активно развиваться позже других описываемых областей, и поэтому развитие их взаимодействия во многом лежит в будущем. Но из просматриваемых уже сейчас перспектив, прежде всего, следует выделить использование наноинструментов для изучения мозга, а также — его компьютерного моделирования. Существующие внешние методы сканирования мозга не обеспечивают достаточной глубины и разрешения. Безусловно, существует огромный потенциал для улучшения их характеристик (терагерцовые сканеры, более эффективные компьютерные алгоритмы для обработки, пр.). Но нанотехнологии (а именно, разрабатываемые во многих ведущих лабораториях роботы размером до 100 нм — нанороботы) представляются наиболее технически простым путем изучения деятельности отдельных нейронов и даже их внутриклеточных структур. Так, например, известный российский математик, Я. И. Корчмарюк пишет о введении достаточно малых датчиков-»шпионов», попадающих в мембраны тел всех нейронов с кровотоком. Эти датчики-»шпионы» смогут отслеживать изменения в электрических и химических изменениях активности нейроклетки для анализа работы нейрона и построения модели его работы (Корчмарюк 1999). Взаимодействие между нанотехнологиями и информационными технологиями носит двусторонний синергетический и, что особенно интересно, рекурсивно взаимоусиливающийся характер. С одной стороны, информационные технологии используются для симуляции наноустройств (являясь, в каком-то роде, «ступенькой» для развития нанотехнологий). С другой стороны, уже сегодня идет активное использование (пока еще достаточно простых) нанотехнологий для создания более мощных вычислительных и коммуникационных устройств (см. ниже). Надо сказать, что в прошлом и сейчас темпы увеличения мощности компьютеров описываются Законом Мура (Moore 1965: 114—117), который, утверждает, что с самого начала появления микросхем каждая новая модель их с завидным постоянством разрабатывается спустя примерно 18—24 месяцев после появления предшествующей модели, а емкость их при этом возрастает каждый раз примерно вдвое. По мере развития нанотехнологий, станет возможным создание с их помощью более совершенных вычислительных устройств. В свою очередь, это облегчит моделирование нанотехнологических устройств, обеспечивая ускоренный рост нанотехнологий. Подобное синергетическое взаимодействие, весьма вероятно, обеспечит относительно быстрое (всего за 20—30 лет) развитие нанотехнологий до уровня молекулярного производства (одно из двух главных ожидаемых технологических достижений XXI века, второе — так называемый «сильный» искусственный интеллект [см. ниже]), что, в свою очередь, приведет к появлению компьютеров, достаточно мощных для моделирования человеческого мозга (Рассел, Норвиг 2006). Существуют различные подходы к дальнейшему увеличению вычислительной мощности компьютеров, но все они, безусловно, связаны с миниатюризацией и уплотнением. Нанотехнологии позволят создавать наноэлектронные устройства с атомарным размером элементов, а также наномеханические системы (gears and rods [*******] системы) (Drexler, Peterson 1991). Симуляция молекулярных систем пока находится в начале своего развития, но уже достигнуты впечатляющие успехи, доказывающие принципиальную возможность симуляции сложных наноустройств. Удалось симулировать (с атомарной точностью, учитывая тепловые и квантовые эффекты) работу молекулярных устройств размером до 20 тыс. атомов[†††††††] . Удалось построить атомарные модели вирусов и некоторых клеточных структур размером в несколько миллионов атомов. Достигнуты значительные успехи в моделировании процесса сворачивания белков (David 1998). Интересно отметить, что, по мере развития вычислительных технологий количество атомов, необходимое для компьютерной симуляции одного атома, будет сокращаться. Это представляет собой еще один пример конвергенции. Важно также отметить, что в последнее десятилетие произошло окончательное формирование новой научной области: когнитивной науки (Luger 1994), что ознаменовало начало последней, четвертой волны современной научно-технической революции. Когнитивная наука или когнитология («наука о разуме») объединяет в себе достижения когнитивной психологии, психофизики, исследований в сфере искусственного интеллекта, нейробиологии, нейрофизиологии, лингвистики, математической логики, неврологии, философии, и других наук. Ключевым техническим достижением, сделавшим когнитологию возможной, стали новые методы сканирования мозга. Томография и другие методы впервые позволили заглянуть внутрь мозга и получить прямые, а не косвенные данные о его работе.[‡‡‡‡‡‡‡] Важную роль здесь сыграли и все более мощные компьютеры (HPC Wire 2007). Изучение деятельности мозга шло не только на уровне всей системы, но и отдельных элементов. Стало возможным подробно изучить функции нейромедиаторов и их распространение в мозгу, а также работу отдельных нейронов и их частей (Siegel et al. 1999). Информационные технологии также используются для моделирования биологических систем. Возникла новая междисциплинарная область вычислительная биология, включающая биоинформатику, системную биологию и др. (Pevzner 2000). Появился даже новый тип биологических/медицинских экспериментов in silico (в компьютерной симуляции) в дополнение к давно известным in vivo и in vitro [§§§§§§§] . К настоящему моменту создано множество самых разнообразных моделей, симулирующих системы от молекулярных взаимодействий до популяций. Объединением подобных симуляций различных уровней занимается, в частности, системная биология. Ряд проектов[********] самого разного рода занимается интеграцией моделей организма человека на различных уровнях (от клеток до целого организма). Важным параметром моделирования являются глубина проработки модели и ее точность. В настоящее время модели крупных биологических систем описывают их приближенно. В то же время, теоретически и практически возможна реализация полного моделирования с точностью вплоть до атомарной. На данный момент, как мы уже сказали (см. выше), продемонстрированы модели вирусов (в том числе, созданные с помощью сканирующей микроскопии), содержащие несколько миллионов атомов и модели внутриклеточных структур (рибосомы и др.) схожей сложности (Sanbonmatsu, Simpson, Chang-Shung 2005: 15854—15859). Для увеличения масштабов моделирования требуется дальнейший рост вычислительной мощности компьютеров. По мере его увеличения, станет возможным детальное и точное моделирование бактерий, целых клеток человеческого организма, а в перспективе даже мозга человека и всего организма. Уже начаты международные научные проекты, ставящие перед собой именно такие цели. Проект International E. coli Alliance работает над моделированием бактерии кишечной палочки (Science 2002). Проект Blue Brain (совместный проект IBM и Ecole Polytechnique Federale de Lausanne) создан для работы над моделированием коры головного мозга человека (Blue Brain Project 2007). Важнейшей задачей для понимания принципов работы живых систем является изучение работы белков. Проблема осложняется крайней сложностью процесса сворачивания белков в процессе синтеза. Требуется значительная точность при моделировании, которая возможна только при высоких вычислительных мощностях. В настоящее время для этого обычно используются суперкомпьютеры или системы распределенных вычислений, такие как созданная в Стэнфордском Университете Folding@Home, объединяющая почти 2 миллиона компьютеров. По мере роста вычислительной мощности и развития параллелизации компьютеров наши возможности по симуляции биологических систем будут также расти. В будущем станет возможным полное моделирование живых организмов, от генетического кода до строения организма, его роста и развития, вплоть до эволюции популяции. Успешное моделирование сложных организмов на молекулярном, клеточном и системном уровнях сделает возможным разработку и тестирование лекарств на компьютерных моделях, изучение всей совокупности процессов обмена веществ, создание искусственных организмов с нуля, разработку высокоэффективных лекарств от большинства болезней и старения. Не только компьютерные технологии оказывают большое влияние на развитие биотехнологий. Наблюдается и обратный процесс, например, в разработке так называемых ДНК-компьютеров (Jonoska, Karl, Saito 1998). Одним из интереснейших направлений информатики является теория клеточных автоматов. На сегодняшний день параллели между клеточными автоматами и ДНК неплохо изучены (Sirakoulis et al. 2003). Есть и первые практические результаты. Была продемонстрирована практическая возможность вычислений на так называемых ДНК-компьютерах (Letters, Macdonald et al. 2006). Уже сама по себе возможность химических вычислений весьма интересна, но, кроме этого, оказалось, что ДНК-компьютеры обладают высоким параллелизмом и могут решать ряд задач не менее эффективно, чем традиционные электронные компьютеры сегодня. В ближайшее время они могут быть использованы в качестве интерфейсов на стыке между электронными и биологическими устройствами, однако в будущем, вероятно, уступят более мощным наномеханическим и квантовым компьютерам. Стоит также отметить, что любой живой организм имеет определенные характеристики, свойственные кибернетическим устройствам. Например, развитие организма во время роста имеет целый ряд параллелей с такими математическими конструкциями как те же клеточные автоматы. Некоторые исследователи, занимающиеся изучением закономерностей строения живых систем, такие как Стивен Вольфрам, даже говорят об их изначальной математичности (Wolfram 2002). Взаимодействие между самой первой по времени возникновения и последней волнами НТР (компьютерной и когнитивной) является, возможно, в перспективе наиболее важной «точкой научно-технологического роста». Во-первых, как уже было сказано, информационные технологии сделали возможным существенно более качественное, чем раньше, изучение мозга. Все существующие технологии сканирования мозга требуют мощных компьютеров и специализированных компьютерных алгоритмов для реконструкции трехмерной картины происходящих в мозгу процессов из множества отдельных двумерных снимков и других процессов. Во-вторых, развитие компьютеров делает возможной (и, как мы уже видели, на этом пути есть определенные успехи) симуляцию мозга. Так, удалось создать компьютерные модели отдельных нейронов (Oja 1982). Затем — были созданы более сложные модели отдельных систем. Была продемонстрирована принципиальная возможность воссоздания в компьютерной модели с точностью 95% процесса функционирования части гиппокампа крысы (Graham-Rowe 2003). Чип, реализующий эти функции, созданный специально для целей эксперимента, в принципе, может быть имплантирован в мозг, заменяя его часть. Сейчас идет работа (проект Blue Brain ) над созданием полных компьютерных моделей отдельных неокортексных колонок, являющихся базовым строительным элементом новой коры головного мозга — неокортекса (Markram 2006: 153—160). В перспективе (по оценкам экспертов, к 2030—2040 годам (Kurzweil 2005)) возможно создание полных компьютерных симуляций человеческого мозга, что означает симуляцию разума, личности, сознания и других свойств человеческой психики (перенос человеческого разума на компьютерный носитель называется «загрузка» или «аплоадинг»). Интересно, что, по мнению специалистов, еще до появления возможности полной симуляции человеческого мозга будут созданы (поскольку они не требуют столь высоких вычислительных мощностей) и станут широко распространены технологии виртуальной реальности, то есть точной симуляции физического мира. В-третьих, развитие «нейро-силиконовых» интерфейсов (объединения нервных клеток и электронных устройств в единую систему) открывает широкие возможности для киборгизации (подключения искусственных частей тела, органов и т. д. к человеку через нервную систему)[††††††††] , разработки интерфейсов «мозг-компьютер» (прямое подключение компьютеров к мозгу, минуя обычные сенсорные каналы) для обеспечения высокоэффективной двусторонней связи. Замечательный эксперимент по разработке такого интерфейса был произведен исследовательской группой компании Cyberkinetics в 2004-м году. В результате эксперимента практически полностью парализованный человек смог управлять курсором на экране монитора, рисуя, переключая программы и пр. (Hochberg et al. 2006: 164—171). Работа над усовершенствованием подобных интерфейсов продолжается в Cyberkinetics и в других лабораториях. В-четвертых, наблюдаемый сейчас стремительный прогресс в когнитивной науке в скором времени, как полагает ряд ученых, позволит «разгадать загадку разума», то есть описать и объяснить процессы в мозгу человека, ответственные за высшую нервную деятельность человека (Robinett 2004). Следующим шагом, вероятно, будет реализация данных принципов в системах универсального искусственного интеллекта. Универсальный искусственный интеллект (также называемый «сильный ИИ» и «ИИ человеческого уровня») будет обладать способностями к самостоятельному обучению, творчеству, работе с произвольными предметными областями и свободному общению с человеком. В трансгуманистической футурологии считается, что создание «сильного ИИ» станет одним из двух главных технологических достижений XXI века, наряду с молекулярными нанотехнологиями (Anissimov 2005). Обратное влияние информационных технологий на когнитивную область, как уже было показано, весьма значительно, но оно не ограничивается использованием компьютеров в изучении мозга. Информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) также уже сейчас используются для усиления человеческого интеллекта. В таких областях человеческой деятельности, как поиск и обработка информации, структурирование знаний, планирование деятельности, организация творческого мышления и тому подобные, специально созданные компьютерные инструменты играют значительную роль. По мере расширения возможностей «слабого ИИ» (то есть разнообразных компьютерных агентов, систем контекстного поиска, систем анализа данных и т. д.), они во все большей степени дополняют естественные способности человека к работе с информацией. Исследователи предсказывают, что по мере развития данной области будет происходить формирование «внешней коры» («экзокортекс») мозга, то есть, системы программ, дополняющих и расширяющих мыслительные процессы человека. Естественно предположить, что в дальнейшем элементы искусственного интеллекта будут интегрироваться в разум человека с использованием прямых интерфейсов «мозг-компьютер» (Wolpaw et al. 2000: 164—173). Многие ученые считают, что это может произойти в 2020—2030-х годах (Vinge 1993). В более отдаленной перспективе подобное расширение человеческих возможностей может привести (параллельно с разработкой систем «сильного ИИ») к формированию так называемого сверхразума — усиленного человеческого интеллекта, предел возможностей которого определить затруднительно (Bostrom 1998). Принимая во внимание описанные выше взаимосвязи, а также в целом междисциплинарный характер современной науки, можно даже говорить об ожидаемом в перспективе слиянии NBIC областей в единую научно-технологическую область знания. Такая область будет включать в предмет своего изучения и действия почти все уровни организации материи: от молекулярной природы вещества (нано), до природы жизни (био), природы разума (когно) и процессов информационного обмена (инфо). Как отмечает Дж. Хорган, в контексте истории науки, возникновение такой мета-области знания будет означать «начало конца» науки, приближение к ее завершающим этапам (Horgan 2006). Разумеется, это утверждение не следует интерпретировать как косвенный аргумент в пользу духовного, религиозного и эзотерического «знания», то есть, перехода от научного познания к какому-то иному. «Исчерпаемость научного познания», по мнению Хоргана, означает завершение организованной деятельности человека по изучению основ материального мира, классификации природных феноменов, выявлению базовых закономерностей, определяющих идущие в мире процессы (Horgan 2006). Следующим этапом может стать изучение сложных систем (в т. ч. намного более сложных, чем существующие сейчас). Деятельность в этом направлении может развиться из таких областей знания, как кибернетика, системный анализ, синергетика и т. д. В идеале единая структура знания будет включать в себя все области: от бытовой до культурной, религиозной, научной и технической. В целом, можно говорить о том, что развивающийся на наших глазах феномен NBIC-конвергенции представляет собой радикально новый этап научно-технического прогресса, не имеющий исторических аналогов по степени влияния на человеческую цивилизацию. По своим возможным последствиям NBIC-конвергенция является важнейшим эволюционно-определяющим фактором: развитие входящих в NBIC-блок технологий повлияет на все стороны человеческой жизни, многие из них изменит радикально. Сама по себе эволюция человека, надо полагать, перейдет под его собственный разумный контроль (см. статью Валерии Прайд «Интеллект как фактор эволюционного развития» в этом сборнике). Отличительными особенностями NBIC-конвергенции являются: · интенсивное взаимодействие между указанными научными и технологическими областями; · значительный синергетический эффект; · широта охвата рассматриваемых и подверженных влиянию предметных областей — от атомарного уровня материи до разумных систем; · перспектива качественного роста технологических возможностей индивидуального и общественного развития человека — благодаря NBIC-конвергенции. 2. Философские и мировоззренческие проблемы, порождаемые NBIC-конвергенцией. Стирание границ или новое пограничье? NBIC-конвергенция имеет не только огромное научное и технологическое значение. Технологические возможности, раскрывающиеся в ходе NBIC-конвергенции, неизбежно приведут к серьезным культурным, философским и социальным потрясениям. В частности, это касается пересмотра традиционных представлений о таких фундаментальных понятиях, как жизнь, разум, человек, природа, существование. Исторически эти категории формировались и развивались (начиная с уровня бытового осмысления и заканчивая философским осмыслением) в рамках привычной человеческой жизни, медленно изменяемого человеческого общества. Поэтому данные категории корректно описывают только явления и объекты, не выходящие за рамки знакомого и привычного. Пытаться использовать их в прежнем качестве, с прежним содержанием для описания нового мира, создаваемого на наших глазах с помощью технологий конвергенции, нельзя — точно так же, как неделимые, неизменные атомы Демокрита не позволяют научно достоверно описать термоядерный синтез на Солнце или объяснить механические свойства углеродных нанотрубок. Возможно, что от основанной на повседневном опыте определенности человечеству предстоит перейти к пониманию того, что в реальном мире не существует четких границ между многими считавшимися ранее дихотомичными явлениями. Прежде всего, в свете последних исследований теряет свой смысл привычное различие между живым и неживым. Начиная с Демокрита (Виц 1979), философы рассматривали проблему сходства и различия живого и неживого. Впрочем, долгое время эта проблема рассматривалась преимущественно с идеалистических или даже эзотерических позиций. Ученые-естествоиспытатели достаточно давно столкнулись с этой проблемой (еще Ламарк описывал различия между живым и неживым). Так, вирусы обычно не относят ни к живым, ни к неживым системам, рассматривая их как промежуточный по сложности уровень. После открытия (Collinge 2001: 519—520) прионов[‡‡‡‡‡‡‡‡] — сложных органических молекул, способных к размножению — граница между живым и неживым оказалась еще более размытой. Развитие био - и нанотехнологий грозит полностью стереть эту грань. Построение целого спектра функциональных систем непрерывно усложняющейся конструкции — от простых механических наноустройств до живых разумных существ — будет означать, что принципиальной разницы между живым и неживым нет, есть лишь системы, в разной степени обладающие характеристиками, традиционно ассоциирующимися с жизнью (Baez 2005). Стоит отметить, что попытки определить принципиальные различия живого и неживого делаются достаточно давно. В рамках десятков подходов предложены сотни различных определений жизни (Википедия 2007), ни одно из которых не признано полным и полностью удовлетворительным. Более того, с психологической точки зрения представление о существовании дихотомии «живое — неживое» может исчезнуть в самое ближайшее время, с появлением эффективных автономных роботов особенно — антропоморфных. Человеческое сознание склонно считать живым любой объект, который ведет себя должным образом (Patrice, Feldman 2000: 943—951). Также постепенно стирается различие между мыслящей системой, обладающей разумом и свободой волей, и жестко запрограммированной. У нейрофизиологов, например, давно уже сформировалось понимание того, что человеческий мозг является биологической машиной: гибкой, но, тем не менее, запрограммированной кибернетической системой (Krogh, Roos 1995). Развитие нейрофизиологии позволило показать, что человеческие способности (такие, как распознавание лиц, постановка целей и т. п.) носят локализованный характер и могут быть включены или выключены вследствие органических повреждений определенных участков мозга (Young et al. 1998) или ввода в организм определенных веществ (Hasselmo 2005: 1115—1129). Исходя из подобного понимания работы мышления, российский специалист в области искусственного интеллекта А. Л. Шамис считает: «Не исключено, что все интерпретации психологического уровня окажутся возможными и на уровне компьютерного моделирования мозга. В том числе и интерпретация таких особенностей мозга, как интуиция, инсайт, творчество и даже юмор» (Шамис 2006). Появление сильного искусственного интеллекта будет означать, что определенные алгоритмы поведения, с одной стороны, могут быть жестко запрограммированы и полностью поняты программистом (что, впрочем, уже происходит (Reynolds 1987: 25—34)), а с другой — могут реализовывать разумное поведение у компьютеров и роботов. Как отмечалось выше, стирание границ между живым и неживым может лишить смысла «абсолютистское» понимание жизни. А если нет ничего «абсолютно» живого, то многие ценности, выросшие на этой почве («святость жизни», ограничение на убийство или использование живых существ, как в ахимсе), также размываются. Уже сейчас живые существа создаются «искусственно»: с помощью генной инженерии. Недалек тот день, когда станет возможным создавать сложные живые существа (в т. ч., с помощью нанотехнологий) из отдельных элементов молекулярных размеров. Помимо расширения границ человеческого творчества, это неизбежно будет означать трансформацию наших представлений о рождении и смерти. Одним из следствий таких возможностей станет распространение «информационной» интерпретации жизни, когда ценность представляет не только материальный объект (в том числе — живое существо) как таковой, но и информация о нем. Это приведет к реализации сценариев так называемого «цифрового бессмертия» (Bell, Gray 2000): восстановления живых разумных существ по сохранившейся информации о них. Такая возможность, до недавней поры рассматриваемая только писателями-фантастами и отчасти повседневной традицией (бессмертие, воплощенное в делах и творчестве), уже обретает первые черты. Так, в 2005 году компанией Hanson Robotics был создан робот-двойник писателя Филиппа Дика, воспроизводящий внешность писателя с загруженными в примитивный мозг-компьютер всеми произведениями писателя. С роботом можно разговаривать на темы творчества Дика (Hanson Robotics 2005) Возможно, что в перспективе человек будет считаться живым в различной степени в зависимости от сохранности информации о нем, полученной с помощью психологических опросников (Bainbridge 2003) или записывающих устройств.[§§§§§§§§] Исследователи, работающие в области когнитивной науки, информационных технологий, в частности технологий искусственного интеллекта, стремятся к созданию разумных систем, работающих на основе простых правил (Utah Museum of Natural History 1993: 202—207). В основе подобных работ лежит предположение, что достаточно сложная система простых правил может не только производить впечатление разумной (при оценке по поведению), но и быть разумной, настолько, насколько об этом вообще возможно судить. Так, сложное поведение бактерии, насекомого, животного, человека состоит из множества простых правил (Goertzel 1999). На примере бактерий, некоторые из которых обладают зрением (!) (The International Journal of Developmental Biology 2004), обонянием и другими чувствами, мы можем наблюдать механистичность их поведения. Увеличение концентрации некоторого вещества в окружающей среде или поток фотонов запускают сложный каскад химических реакций, который вызывает реакцию организма. Аналогичным образом, человеческий разум, во всей его сложности, вполне может быть структурирован, разбит в описательных целях на блоки и подсистемы, определенным образом взаимодействующие (Kurzweil 2005: 480). Светочувствительные клетки реагируют на количество фотонов, попадающих в глаз после отражения от фрагментов букв на этом листе бумаги. Группы из нескольких нейронов в зрительной зоне мозга путем несложных математических манипуляций выделяют вертикальные и горизонтальные линии. Уровень за уровнем, формируется комплекс реакций в человеческом мозгу, который завершается пониманием и творческим осмыслением текста. И как бы ни хотелось некоторым авторам (Penrose 1990) возродить идею неких идеальных эссенций (жизни, разума и т. д.), каких-либо убедительных оснований для этого не видно. И возможно, что живое — это просто очень сложное неживое, а разумное — просто очень сложное неразумное. Примером произвольного отнесения объектов к классу разумных являются утверждения о том, что «машина» (компьютер, искусственный интеллект, робот) априори не может мыслить. Аргументы, основанные на том, что человеческий разум обладает каким-то уникальным (и принципиально невоспроизводимым) качеством, сложно практически опровергнуть сегодня, когда искусственный интеллект находится на уровне узкоспециализированного эксперта, но по мере развития исследований в этой области (и в особенности — прогнозируемого постепенного симбиоза компьютерных систем с человеческим разумом) эти аргументы будут терять свою силу. Как пишет А. Л. Шамис, «четкого логического обоснования необходимости какого-то нематериального субстрата для объяснения работы мозга не существует» (Шамис 2006). Пересматривать также приходится и само понятие «человек». Сначала с появлением абортов (а потом и в связи с развитием биотехнологий) человечество столкнулось с такими проблемами как определение момента возникновения человеческой жизни. Встал вопрос о применимости понятия «человек» к эмбриону на разных стадиях его развития. По мере перестройки человека вопрос о границах «человечности» встанет еще не раз. Относительно просто этот вопрос решается, когда мы улучшаем наличествующую на данный момент природу человека (медицина, протезирование, очки и пр.). Несколько сложнее дело обстоит с преображением, модификацией человека. Исторически сложилось, что верхней границы «человечности» нет. Возможно, что — ввиду ее неактуальности до последнего времени — теме определения границ «человечности» уделяли мало внимания. Но если человек сознательно приобретет нечто, ранее людям не свойственное (жабры, например), и откажется от свойственного (легкие в данном случае), можно ли говорить о «потере человечности»?[*********] Единственным разумным решением подобных вопросов представляется заключение о том, что «человек» — это всего лишь удобный термин, который мы придумали для отображения привычного для нас мира. Как мы видим, точно так же, как с традиционными дихотомиями живое — неживое, разумное — неразумное, существование границы между человеком и нечеловеком может быть также подвергнуто сомнению. И подводит нас к этому именно современная наука, NBIC-конвергенция — в первую очередь. В качестве примера относительности понятия разумного можно привести идеи, планы и достижения по так называемому «возвышению» («аплифтингу») животных (Dvorsky 2006). Известно, что способности современного человека в основном определяются воспитанием и образованием, которые он получает. Без этого его интеллектуальный и психологический уровень соответствовал бы уровню пещерного человека. Существует немало данных, говорящих о том, что при адекватном воспитании некоторые животные (прежде всего, высшие приматы, возможно, и дельфины) проявляют необычайно высокие способности (Savage-Rumbaugh 2005). Обеспечить животных соответствующим воспитанием и образованием может стать этически необходимым для человека на определенном этапе его развития. Кроме того, иные инструменты (регулировка обмена веществ, усиление мозга животных с помощью прямых интерфейсов, генная инженерия и т. д.) тоже могут быть эффективны в этой работе. При подобном развитии событий такие животные смогут считаться разумными, а значит, грань между человеком (разумным) и животными станет не столь явной. Аналогичным образом, развитие гуманоидных роботов и наделение их искусственным интеллектом приведет к стиранию границ между человеком и роботом (Breazeal 2002). Столь же неоднозначным является вопрос, что же в будущем будут называть природой. Представление о человеке как небольшом, слабом существе в большом, враждебном и опасном мире неизбежно изменяется по мере того, как человек получает все больший контроль над миром. С развитием нанотехнологий человечество потенциально может взять под контроль любые процессы на планете. Нанотехнологии дают неограниченные производственные возможности, а значит, наномашины могут быть распространены по всему объему планеты Земля. Искусственный интеллект может эффективно управлять всей совокупностью наномашин. Существующие проекты глобальной защиты, такие как NanoShield (LifeBoat 2007) предлагают такой уровень контроля для целей обеспечения безопасности, но функции подобной системы могут быть расширены для обеспечения тотального контроля над всеми процессами на Земле, включая всю жизнь. Что будет при этом являться «природой», где будет находиться «природа», да и вообще — существует ли «природа» на планете, где нет места масштабным случайным явлениям, где постоянно контролируется все — от глобальной погоды до биохимических процессов в отдельной клетке? Здесь проглядывает стирание еще одной дихотомии: искусственное — естественное (или культура — природа). Непредвзятый анализ показывает, что идея о том, что природа может «мстить» (Kaplinsky 2006), о том, что более развитые технологии обязательно приносят бóльшие риски и бóльшие негативные последствия, не имеет под собой серьезных оснований. Такие риски могут быть вызваны недостаточным для решения возникших проблем уровнем развития технологий (Назаретян 2001). Но сейчас уже ставится вопрос о создании отказоустойчивых систем с гарантированно надежной работой (Паронджанов 2001). Создание таких систем неизбежно будет включать в себя и разработку контрольных систем и алгоритмов безотказной работы. Большой вклад в этот процесс вносит и может внести такое активно развивающееся направление, как управление рисками. Помимо исчезновения стихийности, важным отличием контролируемого мира будет искусственность (в современном понимании этого слова) его содержимого. Планета (впрочем, речь может идти и о космической станции или виртуальном мире) больше не будет местом, где человек оказался, она будет артефактом, созданным человеком. Столь же непривычно в свете развития NBIC-конвергенции видоизменяется понятие существования какого-то объекта. Первым шагом на пути трансформации философской категории существования будет «информационный» взгляд на объекты (в чем-то схожий с платонизмом). Если с точки зрения сторонних наблюдателей нет разницы между физическим существованием объекта и существованием информации о нем (как в случае с компьютерной симуляцией или восстановлением объекта по косвенной информации о нем), то становится вопрос: следует ли придавать особое значение физическому существованию носителя информации (Turing 1950: 433—460)? Если нет, то какой объем информации должен сохраняться, и в какой форме, чтобы можно было говорить о существовании информационном? Неизбежно рассмотрение этих вопросов приведет к исчезновению определенности даже относительно того, что есть существование. 3. Возможное влияние NBIC-конвергенции на дальнейшую эволюцию цивилизации Развитие NBIC-технологий может стать началом нового этапа эволюции человека. Как известно, первым этапом эволюции Вселенной было формирование вещества и стабильных систем (атомов и молекул), вторым — космическая эволюция (формирование галактик, звезд и планет), третьим — биологическая эволюция (зарождение и развитие жизни), четвертым — социальная и технологическая эволюция разумных существ. Сейчас начинается этап направленной осознанной эволюции. Особенность направленной эволюции, как явствует из названия, заключается в наличии цели. Обычный эволюционный процесс, основанный на механизмах естественного отбора, слеп и направляется лишь локальными оптимумами. Искусственный отбор, осуществляемый человеком, направлен на формирование и закрепление желаемых признаков. Однако отсутствие эффективных эволюционных механизмов до сих пор ограничивало область применения искусственного отбора. По нашему мнению, на смену длительному и постепенному процессу накопления благоприятных изменений (будь то изменения, увеличивающие выживаемость и оставленное потомство, или же приближения к идеалу, выбранному селекционерами) идет инженерный процесс постановки целостных задач и их планомерного решения. При этом если сегодня масштаб целей ограничивается их практической достижимостью, то в условиях прямого контроля над генотипом и фенотипом живого организма, а также структурой небиологических сложных систем, могут быть достигнуты самые разные цели. Если говорить о биологических системах, то путь к направленной эволюции лежит, в частности, через понимание функций генома и белков. Первый значительный шаг уже сделан — в 2006 г. официально объявлено об успешном завершении проекта «Геном человека» (Venter et al. 2001: 1304—1351). Полностью расшифрованы и геномы ряда других организмов (Clark 1999: 121—130). Достигнуты определенные успехи в понимании механизма работы генетических программ. Следующая важная задача — понять функции каждого отдельного гена, что напрямую связано с проблемой сворачивания белков в частности и пониманием белковой биохимии в целом. Это, а также комплексное моделирование человеческого организма, сделает возможным изучение биологических систем как единого целого, обеспечив полное понимание процессов роста, обмена и функционирования организма. По завершении этой работы станет возможным вносить желательные изменения в существующие организмы, а также создавать совершенно новые в соответствии с поставленными целями и задачами, что отчасти уже делается (Gerchman, Weiss 2004: 2221—2222). Первые практические методы и результаты направленной эволюции можно наблюдать уже сейчас (появление генномодифицированных растений и животных, ранняя диагностика синдрома Дауна и других тяжелых наследственных заболеваний и пр.) По мере расширения возможностей, будут появляться и новые результаты. От генетически модифицированных бактерий (Lartigue 2007), растений и животных (сегодня) — к молекулярным машинам на основе вирусов (один из путей создания молекулярных машин). Затем — к искусственно созданным биологическим системам для выполнения производственных, медицинских и иных функций (например, бактерии, собирающие вредные вещества из окружающей среды, новые элементы искусственной иммунной системы и т. д.), к возвышению животных, созданию сложных химерных и искусственных организмов (Чирков 1991). Конечный этап развития этого направления сложно описать в привычных терминах, что верно и для прогнозов по другим направлениям NBIC-конвергенции. Описательная проблема в том, что традиционные термины, категории и образы формировались человеческой культурой в условиях ограниченных материальных, технических и интеллектуальных ресурсов, что наложило значительные ограничения на наши описательные возможности. Надо полагать, что биологические системы отдаленного будущего будут соответствовать текущим потребностям их создателей, какими бы они не были. Биологические системы на основе белков и ДНК являются лишь одним из известных подходов к развитию чрезвычайно перспективной отрасли — нанотехнологии. Еще одним известным подходом являются наномеханические устройства («подход Дрекслера») (Bueno 2004: 83—98), развиваемые сейчас во многих странах, прежде всего, в США. Однако, оба эти подхода (и некоторые другие, предлагаемые сегодня) неявно содержат в себе допущение о собственных ограниченных возможностях. ДНК-подход ограничен химическим потенциалом белков и химии водных растворов. Наномеханический подход ограничен доступной сложностью систем (относительно простые системы, понятные в рамках традиционного инженерного подхода). По мере того как будет реализован потенциал этих подходов и наращены возможности инструментов (симуляции, наноманипуляторы, ИИ-проектировщики), будет происходить усиление направленной эволюции. Теоретики нанотехнологической революции предсказывают, что новые системы будут одновременно крайне сложными (1030 атомов и более (Drexler 1992)) и оптимизированными на атомарном уровне (принцип: каждый атом на своем месте). Отметим, что выражение «каждый атом на своем месте» часто используется для описания точности позиционирования, но может иметь и второе значение — оптимальность дизайна. Важно отметить, что в зрелых нанотехнологических системах дополнительные возможности, обеспечиваемые большей сложностью, будут оптимальным образом сбалансированы надежностью (за счет дублирования, проверки и т. п.). Теоретические работы в данном направлении также ведутся (Norman 2004: 907—914). Существование живых существ теоретически может быть основано на новом нанотехнологическом субстрате. Частично это существование будет симулировано в компьютерах, частично реализовано в реальных физических функциональных системах[†††††††††] (Корчмарюк 1999). Сложность воспроизводимых систем будет непрерывно возрастать вплоть до уровня «общества» или «человечества». Существующая концепция ноосферы может, с некоторыми оговорками, быть использована для описания результата подобных трансформаций. Разумеется, авторы идеи ноосферы, находясь в рамках традиционной для уровня знаний середины XX века парадигмы развития человечества, не могли отразить реальную сложность результирующих систем, как не можем окончательно это сделать и мы. Но идея перехода от физического и материального развития к информационному (кибернетическому) развитию сложных структур представляется в целом верной. Еще одна существующая концепция — модель шкалы цивилизаций[‡‡‡‡‡‡‡‡‡] Н. Кардашова (Kardashev 1984; Dordrecht 1985: 497—504), уклоняясь от описания сложности, говорит о результирующем масштабе систем. Поэтому есть определенные сомнения относительно ее применимости. Возможно, что она описывает развитие «в целом человеческих» систем и не адекватна для описания универсальных сверхсложных функциональных систем, появления которых, учитывая NBIC-конвергенцию, мы можем ожидать. Не ясно, почему качественные изменения в организации систем должны быть обязательно привязаны к астрономическим изменениям объема потребляемой энергии. Сложные системы, которые придут на смену современной цивилизации, природе и личностям, благодаря возможностям ИИ и нанотехнологий, очень скоро достигнут оптимального физического состояния, при котором безопасность и эффективное функционирование могут считаться гарантированными. Это кардинально отличается от развития жизни на Земле и развития человечества до сегодняшнего дня, когда основной фокус деятельности был связан именно с постоянным обеспечением безопасности и функционирования. Крайне интересен вопрос о том, куда сместится фокус внимания сложных систем, подобных описываемым. Возможной альтернативой является повышение внутренней сложности.[§§§§§§§§§] При этом повышение сложности будет являться не самоцелью, а результатом достижения неких поставленных системой целей. Рост сложности систем описывается в рамках инфо- (а также когно-) направлений. Сейчас одной из актуальных проблем информатики является именно обеспечение возможности разработки сложных систем, таких как операционные системы и др. (Fishman 1996: 95) Вероятно, те наработки, которые появятся в ближайшее десятилетие (программирование без ошибок, системы с гарантированной надежностью, методы проектирования сложных программ, новые эволюционные алгоритмы и др.) лягут в основу первых шагов к сверхсложным системам (Ross 2005: 36—41). Интересно отметить, что рост сложности — одна из тенденций, характеризующих технологический прогресс на протяжении всей истории человечества (Borkar 1999: 23—29). Достаточно сравнить такие технологические объекты как автомобиль, телефон или протез руки, изготовленные в начале XX-го века и в начале XXI-го века. Таким образом, изменения, обусловленные конвергенцией технологий, можно охарактеризовать по широте охватываемых явлений и масштабности будущих преобразований как революционные. Кроме того, есть основания полагать, что, благодаря действию закона Мура и возрастающему влиянию информационных технологий на NBIC-конвергенцию, процесс трансформации технологического уклада, общества и человека будет (по историческим меркам) не длительным и постепенным, а достаточно быстрым и непродолжительным. Сложно дать какие-либо характеристики ситуации, в которой объектом трансформаций станут все аспекты жизни человека. Будет ли достигнуто какое-либо благоприятное стабильное состояние, продолжится ли рост и усложнение неограниченно долго, или же подобный путь развития завершится какой-то катастрофой, пока сказать невозможно. Но попробовать сделать некоторые предположения относительно социальной эволюции человечества в новых условиях можно. Эволюция общества идет тысячелетия. Биологически (этологически) обусловленные группы (бэнды) охотников-собирателей постепенно трансформировались в сложным образом организованный социум. На сегодняшний день общественные структуры уже достаточно сложны. В частности, благодаря развитию коммуникационных технологий, количество контактов у каждого активно использующего Интернет человека значительно выросло и может составлять тысячи человек. Благодаря использованию информационных технологий, информация обо всех этих контактах и связях сохраняется и постоянно доступна. Онлайновые социальные сети, такие как «Мой Круг» или Orkut заменяют часть социального интеллекта и памяти человека на компьютерную систему. Можно ожидать, что по мере развития «проникающих» компьютерных систем[**********] и носимых компьютеров социальная информация будет во все большей степени доступна человеку и все более востребована и используема. Более того, учитывая развитие информационно-коммуникационных технологий и искусственного интеллекта, мы вправе ожидать серьезного прогресса в изучении закономерностей существования социальных структур. В последние десятилетия ХХ века началось активное использование математических методов в социальных науках (Weidlich 2000; Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007; Коротаев, Комарова, Халтурина 2007). Развитие данных областей может в итоге привести к возникновению подробного и весьма полного знания о закономерностях развития социальных структур разных уровней сложности, а также инструментов целенаправленного управления обществом (Малинецкий 1996, 1997). Появление подобной науки будет означать конец стихийной эволюции и переход к сознательному управлению обществом. Разумеется, первые попытки в данной области делались уже давно, начиная с первых утопий и заканчивая масштабными экспериментами в области социального управления в ХХ веке (строительство коммунистического общества в социалистических странах, институт связей с общественностью и методы манипуляции сознанием в США, тоталитарная система Северной Кореи и др.). Однако все эти попытки опирались на весьма несовершенное понимание механизмов функционирования и развития общества. Со временем результаты социального конструирования будут, вероятно, в значительно большей степени соответствовать планам. Следует, однако, заметить, что элемент стихийности может сохраниться, в частности, за счет существования конкурирующих интересов различных групп. Как же будет развиваться цивилизация с появлением эффективных инструментов социального конструирования и по мере развития конвергенции технологий? Рассмотрим вкратце пять различных уровней организации общества: технологический, экономический, социальный, культурный и биологический. Базовым уровнем следует считать биологический, но он будет рассмотрен нами в последнюю очередь. Начнем с технологического. Появление человека разумного неразрывно связано с появлением инструментов, а значит, и технологий их использования и изготовления. Как отмечалось выше, взаимосвязь различных технологических областей вплоть до ХХ века была не очень сильной. Появление и распространение прорывных инноваций занимало длительное время (в некоторых случаях сотни и даже тысячи лет). Наука еще не являлась непосредственной производительной силой, поэтому от появления нового научного знания до создания технологического решения на его основе и внедрения проходил большой срок. Соответственно, и последствия в развитии общества тоже происходили с большим интервалом (несколько поколений). Даже промышленная революция шла на протяжении жизни нескольких поколений. С развитием конвергенции мы впервые наблюдаем параллельное ускоренное развитие ряда научно-технологических областей, непосредственно влияющих на общество. Каково же в перспективе влияние конвергенции на экономику? Особый интерес представляют вероятные качественные изменения экономической системы под воздействием описанных выше технологий. В долгосрочной перспективе развитие экономики определяется, в частности — и чем дальше, тем в большей степени — развитием технологий. Под этим понимается тот факт, что средняя производительность труда — ключевой показатель развития экономики — определяется прежде всего технологиями. Сюда включаются технологии изготовления и использования орудий труда, производственные процессы и бизнес-процессы. Развитие NBIC-технологий приведет к значительному скачку в возможностях производительных сил. С помощью нанотехнологий, а именно — молекулярного производства, по расчетам специалистов, станет возможным создание материальных объектов с чрезвычайно низкой себестоимостью (Freitas 2006: 111—126). Молекулярные наномашины, в том числе наноассемблеры[††††††††††] , могут быть невидимы глазу и распределены в пространстве в ожидании команды на производство. Подобную ситуацию можно характеризовать как превращение природы в непосредственную производительную силу, то есть, как ликвидацию в обществе традиционных производственных отношений. Такое положение вещей теоретически могло бы характеризоваться отсутствием государства в современном понимании этого слова, отсутствием товарно-денежных отношений и высоким уровнем свободы людей. Как писал в 1985 году С. Платонов, «На высшей фазе коммунизма происходит преобразование производственно-технологического комплекса в самовоспроизводящуюся, искусственную природу, пользование плодами которой отныне осуществляется в индивидуальной форме, никак не опосредованной обществом» (Платонов 1989: 178). Стоит, однако, отметить, что подобный прогноз, все же, не может быть применим для описания последствий внедрения молекулярного производства, так как подобные технологии будут использованы и для перестройки самого человека, лишая смысла вопрос о производственных отношениях и общественном строе в традиционной постановке. Более корректно, на наш взгляд, говорить — с учетом прогнозируемой возможности самовоспроизведения наноассемблеров — о появлении фактически неограниченных ресурсов. Это станет радикальным разрывом с миллионолетней историческо-эволюционной традицией, когда отношения между людьми строились и развивались в контексте борьбы за ограниченные ресурсы. В новой ситуации традиционная экономика и даже эволюционная теория в имеющемся на сегодняшний день виде перестанут быть применимыми. Взаимоотношения между отдельными сущностями и развитие составляемой ими системы будут описываться другими принципами и закономерностями, которые нам еще предстоит понять или даже сконструировать. Еще до того как молекулярное производство радикально изменит экономическую ситуацию, можно отметить некоторые важные для экономики следствия развития других областей. Биотехнологии вряд ли окажут столь радикальное воздействие на экономические аспекты жизни человека, их основное влияние будет направлено на самого человека. В области когнитивных технологий ключевым достижением применительно к экономике может стать разработка искусственного интеллекта, который и будет направлять множество нанороботов в их производительной работе. Информационные технологии уже сейчас начинают радикально менять привычные экономические реалии. В частности, принцип изобилия ресурсов проявляется в этой области наиболее явно. Возможность неограниченного копирования информации позволяет максимизировать экономический эффект в масштабах всего общества (конечно, если адекватно решена задача мотивации производителей информационных продуктов). На примере таких информационных продуктов, как Википедия или Linux мы уже сейчас видим огромные результаты массовой некоммерческой работы. Тут необходимо заметить, что когда говорят о повышении доли информации в производимой продукции, имеется в виду, что основную ценность имеет информация о продукте, необходимая для его воспроизводства, а не ресурсы, непосредственно используемые в производстве. По мере развития производственных возможностей (роботизация, доступные трехмерные принтеры, универсальные настольные производственные машины, и т. д. (все эти технологии существуют уже сейчас (Thompson 2005)), не говоря уже о перспективах появления молекулярного производства), доля стоимости ресурсов и труда продолжит снижаться. Но уже сегодня нередки ситуации (Wikipedia 2007), когда информация о материальных объектах свободно распространяется заинтересованными лицами, что приводит к неожиданным экономическим последствиям. Принципы информационной экономики переносятся на сектор материального производства. В будущем информационные и коммуникационные технологии будут встроены в глобальную производственную систему, обеспечивая возможность работы нанотехнологий и искусственного интеллекта с наибольшей эффективностью. Как и в прошлом, развитие общества в значительной степени будет определяться изменениями производительных сил. Трансформация работы, основные тенденции которой проявляются уже в настоящее время, потребует перенаправления высвобождающихся творческих сил и энергии, а также изменения приоритетов людей. Упоминавшиеся выше социальные сети расширят спектр возможных взаимоотношений. Если прогнозы о движении в сторону «ноосферного» развития окажутся верными, то развиваться будут взаимоотношения, связанные с творческой и познавательной деятельностью. Вообще же, относительно социального развития общества через несколько десятилетий (именно такие сроки указывают специалисты (Timeline 2007), прогнозируя появление наноассемблеров) пока больше вопросов, чем ответов. Тем не менее, вероятно, часть существующих социальных структур сохранится достаточно длительное время лишь с небольшими изменениями. Однако в перспективе растущая автономность индивидов приведет к зарождению новых сообществ, новых социальных норм в рамках старых систем. Сейчас многие субкультуры, такие как субкультуры разработчиков программ с открытым кодом, игроков в многопользовательские онлайновые ролевые игры и пр. существуют в значительной степени или полностью в онлайновой среде (см. ниже статью М. Б. Сычева «Неотехнологические субкультуры в современном мире»). Как изменится культура человечества в процессе трансформации, сказать сложно. На этот процесс серьезно могут повлиять изменения морально-этических норм, которые неизбежно будут происходить именно вследствие развития современных технологий. Возможно, этическими установками можно будет управлять. Критерий удовольствия, один из достаточно важных этических критериев еще со времен Эпикура, также трансформируется — станет возможным получение удовольствия без привязки к конкретным действиям или событиям (Pearce 2007). Как же будет развиваться цивилизация с точки зрения биологического уровня ее организации? Уже сегодня многие люди обязаны жизнью современным медицинским технологиям. В будущем этот феномен станет проявляться во все возрастающей степени: генная инженерия, использование искусственных и выращенных органов и другие медицинские технологии будут ответственны за снижение смертности и растущую продолжительность жизни. Кроме того, люди, модифицированные и улучшенные с помощью конвергентных технологий, начнут составлять все большую долю населения. Постепенно важность искусственного компонента (созданного или контролируемого с помощью био - и когно - технологий) будет возрастать. Здесь невозможно не вспомнить слова классика русского космизма Константина Эдуардовича Циолковского: «Чем далее подвигается человек по пути прогресса, тем более естественное заменяется искусственным» (Циолковский 1933). Можно сказать, что возобновится биологическая эволюция человека. Разумеется, это уже было в прошлом. Сотни тысяч лет назад предки современного человека претерпели значительные биологические изменения, в итоге приведшие к появлению разума. Начиная с некоторого момента, возросшие интеллектуальные способности позволили людям кардинально увеличить выживаемость своего потомства, а адаптивность позволила человеку непрерывно осваивать все новые и новые территории. Это привело к постепенному уменьшению значения биологического естественного отбора. Генетически современный человек мало отличается от своих доисторических предков. Но биологические изменения человека не остались в прошлом. В ближайшем будущем они, вероятно, будут реализованы уже на новом уровне, с помощью прямого вмешательства в генетический код и в процессы жизнедеятельности человека (Frankel, Chapman 2000). Здесь можно выделить два ключевых направления: перестройка тела человека и перестройка его разума. Перестройка тела будет использовать биотехнологии, перестройка разума будет использовать когнитивные технологии. Конечно, механизмы перестройки во многом будут схожими — расшифровка генетического года, клеточные технологии, моделирование биохимических процессов, вживление электронных устройств, использование наномедицинских роботов и т. д. Разница заключается в том, что перестройка человеческого тела с точки зрения многих людей (эта точка зрения, разумеется, может измениться) не меняет кардинально природу человека, в то время как перестройка разума, работы мозга — меняет. Кажется очевидным, что принципиальной разницы между возможностями, полученными с помощью модификации тела и использованием внешних инструментов, нет. Есть, разумеется, разница в доступности, эффективности и т. д., но даже со всеми этими модификациями многие будут считать модифицированного человека еще человеком. Также интерес представляет сценарий отказа от каких-либо человеческих качеств (то есть создание не «больше, чем человека», а «меньше, чем человека» или «иного, чем человека»). Примерами сегодня являются ампутаторы[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] , добровольные евнухи, противники секса (асексуалы), противники детей («чайлдфри») и другие современные субкультуры, члены которых отказываются от частей тела, некоторых аспектов поведения или социальных действий. В случае модификации сознания и разума ситуация кардинально иная. Проблема усиленного человеческого разума пока еще недостаточно проработана. Хотя некоторые авторы и полагают, что принципиальной разницы между любыми достаточно сложными существами нет, вряд ли этот подход может быть напрямую применим для сравнения интеллектуальных возможностей человека и сверхразума. Вопрос о границах «человечности» вполне может стать в будущем одним из основных политических вопросов. В то же время, надо отчетливо понимать, что улучшение разума человека (его работы) возможно уже сегодня в рамках подхода, называемого «приращение разума» (intelligence augmentation ). Сюда входят: использование инструментов для поиска, обработки и структурирования информации, системы личной производительности, поисковые системы и другие онлайновые инструменты, ноотропные средства и носимые электронные устройства. В заключение хотелось бы сказать, что какими бы ни были удивительными или даже шокирующими обсуждаемые вероятные последствия NBIC-конвергенции, этот процесс уже идет и вопросом именно научной смелости и честности является не отстранение от проблемы, а ее беспристрастный глубокий анализ. Заключение Как было показано, в настоящее время развитие науки и техники определяется ускоряющимся прогрессом в таких областях, как информационные технологии, биотехнологии, нанотехнологии и когнитивная наука. Эти технологии не развиваются в изоляции, а активно влияют друг на друга. Подобное явление взаимоусиления технологий получило название NBIC-конвергенции. Благодаря NBIC-конвергенции появляется возможность качественного роста возможностей человека за счет его технологической перестройки. Речь может даже идти о начале нового этапа эволюции человека. Развитие NBIC-технологий сильно меняет наши представления о мире, в том числе — о природе базовых понятий, таких, как природа, жизнь, человек, разум. Сложно описать результат подобных трансформаций, где изменению подвержены все аспекты жизни человека. Но можно ожидать, что изменения станут все более стремительными (вплоть до Технологической сингулярности). Природа будет превращена в непосредственную производительную силу, ресурсы, доступные человеку, станут практически неограниченными. Большая часть людей примет изменения и улучшит себя с помощью NBIC-технологий, возможно — с заменой частей тела на искусственные и прямым вмешательством в генетический аппарат и обмен веществ. Трансформируется и разум человека, включая этические системы. Встанет вопрос о границах человечности, то есть об определении перехода к постчеловеку. Постчеловеческий разум и искусственный интеллект выйдут на уровень сверхразума, качественно превосходящего уровень человека. При этом подобные прогнозы жестко основаны на возможностях технологий, начиная от сегодняшних исследовательских проектов и заканчивая ожидаемыми результатами принимаемых сейчас долгосрочных научных стратегий. При всей своей революционности, NBIC-конвергенция и ее последствия заслуживают и требуют внимательного и непредвзятого научного анализа. Литература Величковский Б. М. 2006. Когнитивная наука: Основы психологии познания. М.: Смысл, ИЦ Академия. Виц Б. 1979. Демокрит. М.: Мысль. Жизнь. Википедия, свободная энциклопедия , вариант 5723433, последняя правка 1 октября 2007, 04:54 UTC. http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%96%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D1%8C&oldid=5723433 Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны . М.: УРСС. Коротаев А.В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография, экономика, войны. М.: УРСС. Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура . М.: УРСС. Корчмарюк Я. И. 2007. Исследовательская программа сеттлеретики. Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/164/110/ Корчмарюк Я. И. 1999. Переселенцы-2. К вопросу о пересадке сознания. Химия и жизнь 5—6: 20—21. Малинецкий Г. Г. 1996. Нелинейная динамика – ключ к теоретической истории? Общественные науки и современность 4: 98—111. Малинецкий Г. Г. 1997. Нелинейная динамика и историческая механика. Общественные науки и современность 2: 99—111. Назаретян А. П. 2001. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории. М.: Мир. Паронджанов В. Д. 2001. Как улучшить работу ума: Алгоритмы без программистов — это очень просто! М.: Дело. Платонов С. 1989. После коммунизма . М.: Молодая гвардия. Рассел С., Норвиг П. 2006. Искусственный интеллект: современный подход, 2-е издание. М.: Вильямс. Циолковский К. Э. 1933. Тяжесть исчезла (Фантастический очерк). М.—Л.: Госмашметиздмт. Чирков Ю. 1991. Ожившие химеры . М.: Детская литература. Шамис А. 2006. Пути моделирования мышления. М.: УРСС. Amos M. 2005. Theoretical and Experimental DNA Computation. Berlin: Springer. An Android-Portrait of Philip K Dick. 2005. Hanson Robotics. http://web.archive.org/web/20070111040532/http://www.hansonrobotics.com/project_pkd.php Anderson J. 2007. Fit Young Pitchers See Elbow Repair as Cure-All. New York Times , July 20. http://www.nytimes.com/2007/07/20/sports/baseball/20surgery.html?_r=1&oref=slogin Anissimov M. 2005. Accelerating Future. http://www.acceleratingfuture.com/michael/ Baez J. 2005. Subcellular Life Forms. UCR. December 21. http://math.ucr.edu/home/baez/subcellular.html Bainbridge W. 2003. Massive Questionnaires for Personality Capture. Social Science Computer Review 21(3): 267–280. Bell G. and Gray J. 2001. Digital Immortality . Communications of the ACM 44(3): 28—31. Blue Brain Project FAQ. 2007. Ecole Polytechnique Federale de Lausanne. http://bluebrain.epfl.ch/page18924.html Borkar S. 1999. Design Challenges of Technology Scaling. IEEE Micro 4: 23—29, July—August. Borner K. 2006. Mapping the Structure and Evolution of Science. Knowledge in Service to Health: Leveraging Knowledge for Modern Science Management. http://grants.nih.gov/grants/km/oerrm/oer_km_events/borner.pdf Bostrom N. 1998. How Long Before Superintelligence? International Journal of Future Studies 2. Breazeal C. 2002. Designing Sociable Robots. Cambridge, MA: MIT Press. Bueno O. 2004. The Drexler-Smalley Debate on Nanotechnology: Incommensurability at Work? Hyle: International Journal for Philosophy of Chemistry 10(2): 83—98. University of Karlsruhe, Institute of Philosophy. Casci Т. 2006. Technology: Complexity on the Nanoscale. Nature Reviews Genetics 7(5): 332. Choi B., Zocchi G. 2006. Mimicking cAMP-Dependent Allosteric Control of Protein Kinase A through Mechanical Tension. Journal of the American Chemical Society 128(26): 8541—8548. http://pubs3.acs.org/acs/journals/doilookup?in_doi=10.1021/ja060903d Clark M. S. 1999. Comparative Genomics: The Key to Understanding the Human Genome Project. BioEssays 21(2): 121—130. Collinge J. 2001. Prion Diseases of Humans and Animals: Their Causes and Molecular Basis. Neuroscience Annual Review 24: 519—520. David C. Y. 1998. Introduction to Protein Folding — The Process and Factors Involved. Protein Design. http://www.proteindesign.com/Sections-index-req-viewarticle-artid-1-page-1.html Camazine S. 1993. Designed by Nature. The World and I 8(3):202—207. http://www.worldandijournal.com/subscribers/toc.asp?thisyear=1993&thismonth=3 Drexler E. K. 1992. Nanosystems: Molecular Machinery, Manufacturing and Computation. New York: John Wiley & Sons Inc. Drexler Е. and Peterson C. 1991. Chapter 3: Bottom-Up Technology. Unbounding the Future: The Nanotechnology Revolution . New York: William Morrow and Company. http://www.foresight.org/utf/unbound_lbw/chapt_3.html Dvorsky G. 2006. All Together Now: Developmental and Ethical Considerations for Biologically Uplifting Nonhuman Animals. IEET. http://ieet.org/writings/AllTogetherNow.pdf Fishman C. 1996. They Write the Right Stuff. Fast Company 6: 95. http://www.fastcompany.com/online/06/writestuff.html Frankel M., Chapman A. 2000. Human Inheritable Genetic Modifications: Assessing Scientific, Ethical, Religious, and Policy Issues. AAAS. September, Washington. http://www.aaas.org/spp/sfrl/projects/germline/report.pdf Freitas R. 2006. Economic Impact of the Personal Nanofactory. Nanotechnology Perceptions: A Review of Ultraprecision Engineering and Nanotechnology 2: 111—126. Freitas R. 1998. Exploratory Design in Medical Nanotechnology: A Mechanical Artificial Red Cell, Artificial Cells, Blood Substitutes and Immobilization. Biotechnology . 26: 411—430. http://www.rfreitas.com/ Garis H. de. 2004. Femtotech? (Sub)Nuclear Scale Engineering and Computation, Utah State University . http://web.archive.org/web/20041025030505/http://www.cs.usu.edu/~degaris/essays/femtotech.html Gerchman Y., Weiss R. 2004. Teaching Bacteria a New Language. Proceedings of the National Academy of Sciences 101(8): 2221—2222. Goertzel B. 1999 Wild Computing: Steps Toward a Philosophy of Internet Intelligence . http://www.goertzel.org/books/wild/contents.html Graham-Rowe D. 2003. World's first brain prosthesis revealed. New Scientist, March 12. http://www.newscientist.com/article.ns?id=dn3488 Harris F. 2006. Thought-Powered Bionic Arm Is a Touch of Genius. Telegraph.Co.Uk, September 16. http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?xml=/news/2006/09/15/wbionic15.xml Hasselmo M. E. 2005. A Model of Prefrontal Cortical Mechanisms for Goal-directed Behavior. Journal of Cognitive Neuroscience 17: 1115—1129. Hochberg L. R., Serruya M. D., Friehs G. M., Mukand J. A., Saleh M., Caplan A. H., Branner A., Chen D., Penn R. D., Donoghue J. P. 2006. Neuronal Ensemble Control of Prosthetic Devices by a Human with Tetraplegia. Nature 442: 164−171. http://www.nature.com/nature/journal/v442/n7099/abs/nature04970.html Holden C. 2002. Cell Biology. Alliance Launched to Model E. Coli. Science 297(5586): 1459–1460. Horgan J. 2006. The Final Frontier. Discover 27, No 10, October. http://www.discover.com/issues/oct-06/cover/ Jonoska N., Karl S. A., Saito M. 1999. Three Dimensional DNA Structures in Computing. Biosystems 52(1): 143—153. Kaplinsky J. 2006. Nature’s revenge? The Battle of Ideas . http://www.battleofideas.co.uk/C2B/document_tree/ViewADocument.asp?ID=263&CatID=42 Kardashev N. S. 1985. On the Inevitability and the Possible Structures of Supercivilizations. The Search for Extraterrestrial Life: Recent Developments; Proceedings of the Symposium, Boston, MA, June 18—21, 1984 : 497—504. Dordrecht: D. Reidel Publishing Co. P. 497—504. Krogh G. V., Roos J. 1995. Organizational Epistemology. New York: Macmillan. Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near: When Humans Transcend Biology. New York: Viking. Lartigue C. 2007. Genome Transplantation in Bacteria: Changing One Species to Another. Science 317(5838): 632—638. Letters N., Macdonald J. et al. 2006.Medium Scale Integration of Molecular Logic Gates in an Automaton. Nano Letters 6(11): 2598—2603. http://pubs.acs.org/cgi-bin/abstract.cgi/nalefd/2006/6/i11/abs/nl0620684.html Lifeboat Foundation. 2007. NanoShield. http://lifeboat.com/ex/nano.shield Luger G. 1994. Cognitive Science: The Science of Intelligent Systems. San Diego: Academic Press. Markram Н. 2006. The Blue Brain Project. Nature Neuroscience Review 7(2): 153−160. Moore G. 1965. Cramming More Components Onto Integrated Circuits. Electronics 38(8): 114—117. Norman G., Parker D., Kwiatkowska M., Shukla S. 2004. Evaluating the Reliability of Defect-Tolerant Architectures for Nanotechnology with Probabilistic Model Checking. Proceedings of the 17th International Conference on VLSI Design . Washington: IEEE Computer Society. P907—914. Oja E. 1982. Simplified Neuron Model as a Principal Component Analyzer. Journal of Mathematical Biology 15(3): 267—273. Patrice D. Tremoulet, Feldman J. 2000. Perception of Animacy from the Motion of a Single Object. Perception 29: 943—951. Pearce D. 2007. Wirehead Hedonism Versus Paradise Engineering. BLTC. Wireheading.com . retrieved on October 3. http://www.wireheading.com/ Penrose R. 1990. The Emperor's New Mind: Concerning Computers, Minds and the Laws of Physics. Oxford: University Press. Pevzner P. 2000. Computational Molecular Biology: An Algorithmic Approach. Cambridge: MIT Press. Reynolds C. W. 1987. Flocks, Herds, and Schools: A Distributed Behavioral Model. Computer Graphics 21(4): 25—34. Roco M., Bainbridge W. (eds) 2004. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. Arlington: Kluwer Academic Publisher. Robinett W. 2004. The Consequences of Fully Understanding the Brain. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. Arlington: Kluwer Academic Publisher. Ross P. E., 2005. The Exterminators. IEEE Spectrum . September. http://www.spectrum.ieee.org/sep05/1454 Saletan W. 2005. The Beam in Your Eye: If Steroids Are Cheating, Why Isn't LASIK? Slate Magazine , April 18. http://slate.com/id/2116858/ Sanbonmatsu K. Y., Simpson J., Chang-Shung T. 2005. Simulating Movement of tRNA Into the Ribosome During Decoding. Proceedings of the National Academy of Sciences 102(44): 15854—15859. http://www.pnas.org/cgi/content/full/102/44/15854 Savage-Rumbaugh S., Fields W. M., Segerdahl P., Rumbaugh D. 2005. Culture Prefigures Cognition in Pan/Homo Bonobos. GreatApeTrust.Com. http://www.greatapetrust.com/research/programs/pdfs/Culture%20and%20Cognition_2_.pdf Siegel G. et al., 1999. Basic Neurochemistry, Molecular, Cellular and Medical Aspects. 6th ed . Philadelphia: Lippincott Williams & Wilkins. Sirakoulis G. et al. 2003. A cellular automaton model for the study of DNA sequence evolution. Computers in Biology and Medicine 33(5): 439—453, September. Supercomputer Delivers Complete Brain View 24 Times Faster. 2007. HPC Wire 16(23) , June 7. http://www.hpcwire.com/hpc/1601547.html The International Journal of Developmental Biology 48(4), June 2004. http://www.ijdb.ehu.es/web/paper.php?doi=041872jp&a=f Thompson C. 2005. The Dream Factory. Wired 13(09), September. http://www.wired.com/wired/archive/13.09/fablab.html Timeline for Molecular Manufacturing. 2007. Center for Responsible Nanotechnology . http://www.crnano.org/timeline.htm Turing A. 1950. Computing Machinery and Intelligence. Mind LIX(236): 433—460. http://www.abelard.org/turpap/turpap.htm Twyman R. 2003. Genetic Modification of Pigs for Xenotransplantation. Wellcome Trust , July 30. http://genome.wellcome.ac.uk/doc_wtd020910.html Twyman R. M. 2004. Principles of Proteomics. New York: BIOS Scientific Publishers. Venter J. C. et al. 2001. The Sequence of the Human Genome. Science 291(5507): 1304–1351. Vinge V. 1993. The Technological Singularity. Presented at VISION-21 Symposium , March 30—31. Weidlich W. 2000. Sociodynamics: A Systematic Approach to Mathematical Modelling in the Social Sciences. Amsterdam: Harwood Academic Publishers. Open source hardware. Wikipedia, The Free Encyclopedia , page version ID: 161498618, date of last revision: 1 October 2007 07:50 UTC. http://en.wikipedia.org/w/index.php?title=Open_source_hardware&oldid=161498618 Wolfram S. 2002. A New Kind of Science. Champaign: Wolfram Media Inc. Wolpaw J. R. et al. 2000. Brain–Computer Interface Technology: A Review of the First International Meeting. IEEE Transactions on Rehabilitation Engineering 8(2): 164—173. Young A. W., Newcombe F., de Haan E. H. F., Small M., Hay D. C. 1998. Dissociable Deficits After Brain Injury. Face and Mind. Oxford: Oxford University Press. Валерия Прайд Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы 1. Основная тенденция Примерно с конца XIX-го века обозначилась, развилась и ныне имеет устойчивый характер тенденция к увеличению ожидаемой при рождении продолжительности жизни. Особенно ярко эта тенденция проявила себя в развитых странах Европы, США, Японии и Китае. Так, например, по данным ООН, в среднем по Европе за период с 1950 года по 2005 г. продолжительность жизни выросла более чем на восемь лет: с 65,6 до 73,7 лет (см. Таблицу 1). Таблица 1. Увеличение усредненного показателя ожидаемой при рождении продолжительности жизни в Европе в 1950–2005 гг. Годы Ожидаемая продолжительность жизни (оба пола) 1950−1955 65,6 1955−1960 68,1 1960−1965 69,6 1965−1970 70,6 1970−1975 71,0 1975−1980 71,5 1980−1985 72,0 1985−1990 73,1 1990−1995 72,6 1995−2000 73,2 2000−2005 73,7 Источник : United Nations 2004 В связи с этим, а также в связи с уменьшением рождаемости в развитых странах, в последние десятилетия многие государства столкнулись с ситуацией «старения» (или поседения») населения: увеличения доли людей старшего возраста (от 65 лет и выше) и связанными с этим проблемами. Петер Петерсон описал это явление как «седой рассвет» (Peterson 1999). И действительно, средний возраст (в годах) населения Японии в 2000 г. уже составлял 41,3, в Швейцарии − 38,7, в Италии — 40,3. В то же время в этих же странах в 1960 году данный показатель был соответственно: в Японии — 25,5, в Швейцарии — 32,5, в Италии — 31,3 (United Nations 2004). Очень показательна в этом плане демографическая статистика Великобритании (см. Диаграмму 1). Там в 1850-х годах доля населения старше 65-ти лет равнялась примерно 5%. Сейчас эта цифра превышает 15% и продолжает расти (Office for National Statistics 2003). Диаграмма 1. Пожилое население Великобритании в 1901−2031 гг. Источник: UK National Statistics 2005. По данным ООН, к 2025 году примерно каждый шестой человек на Земле будет старше 60 лет, что составит более одного миллиарда пожилых и престарелых людей. Взрослое же население Европы старше 60 лет к 2025 году составит 28% (United Nations 2004). Данная тенденция, по-видимому, будет сохраняться. Если в 2000—2005 гг. ожидаемая при рождении продолжительность жизни в Японии, Швеции и Израиле составляла соответственно 81,5, 80,1 и 79,2 лет, то в 2045—2050 гг. она будет составлять в соответствие с прогнозами 88,0 84,6 и 83,5 лет (United Nations 2004). Средний возраст (в годах) в 2050 г. в Японии будет равен 52,3, в Италии 52,5, в Швейцарии 46,5. В «Клуб “50”» в 2050 г. войдут Австрия (50,0) и Гонконг (51,1). Почти достигнет этого уровня Испания — 49,9 лет (United Nations 2004). Для России данная тема также актуальна. Население России по международным меркам, начиная с 60-х годов, считается «старым». Конечно же, надо иметь в виду, что в действительности происходит не только увеличение доли населения старшего возраста в возрастной структуре общества, не только постепенное увеличение ожидаемой при рождении продолжительности жизни, но и иной процесс, пока что малозамеченный и практически неисследованный учеными: «омоложение населения». Население развитых стран, благодаря развитию медицины, дольше сохраняет здоровье и молодой внешний вид, что накладывает свой отпечаток на множество процессов психологического, культурного, общественно-социального характера и т. п. Не стоит также забывать, что настоящая цель ученых-геронтологов и всех, кто занимается вопросами преодоления старения — не просто увеличение продолжительности жизни, а продление срока здоровой жизни и молодости . Большой вклад в «омоложение» населения вносит распространение множества косметологических методик поддержания хорошего внешнего вида: пластическая хирургия, аппаратная и «фармацевтическая» косметология, др. Появилось целое направление в медицине: «антиэйджинг» (от англ. antiaging — «против старения»). Также многие заболевания и состояния, обычно ассоциирующиеся со старением, сами стали более «старыми». Так, в среднем, климакс теперь у женщин наступает позже. Если в начале нашего века климакс и сопутствующий ему в ряде случаев климактерический синдром наступал у женщин в возрасте 40 лет, то теперь чаще всего — в 50-−52 года (Белова 2001). Заместительная гормональная терапия также вносит свой вклад в здоровье и активность женщин. Такое «омоложение» населения, в противовес «поседению» зачастую придает, как мы это покажем ниже, новые акценты самым различным процессам. Но в целом, увеличение среднего возраста населения имеет далеко идущие последствия и оказывает серьезное влияние на планирование и осуществление мероприятий в области социальной политики. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан на Второй всемирной ассамблее по проблемам старения сказал: «По мере того как все больше и больше людей переселяются в города, пожилые люди теряют традиционную семейную опору и социальные связи и стремительно скатываются на грань маргинализации… Во многих развитых странах концепция надежного существования «от колыбели до могилы» быстро исчезает. Убывающая численность работающего населения означает, что пожилые люди еще больше рискуют остаться без надлежащих пенсий и медицинского обслуживания. По мере роста численности пожилого населения эти проблемы будут многократно возрастать» (Аннан 2002). Ему вторит Пол Ходж, специалист по вопросам возрастной социальной политики из Гарвардского университета: «Продолжительность жизни будет быстро расти, и та стратегия, которой мы придерживаемся сейчас, очень скоро окажется неприемлемой» (NEWSru 2006). К счастью, именно феномен увеличение срока здоровья в период старения может существенно облегчить обществу решение проблему старения населения. Кроме феномена «омоложения» населения — и это будет специально отмечено в разделе «Современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни» — современная медицина вплотную подошла к рубежу, за которым мы вправе ожидать серьезного увеличения продолжительности жизни. На это указывают многие известные ученые. В. Н. Анисимов, профессор, президент Геронтологического общества Российской академии наук в книге «Эволюция концепций в геронтологии» пишет: «...если сохранится существующий темп прогресса в изучении механизмов старения, то правомерно ожидать получение в ближайшие 10−20 лет критически важных результатов в этой области. Представляется вполне обоснованным надеяться, что эффективная терапия старения может быть реализована уже во второй четверти XXI века, а в его второй половине появление методов, фактически дающих человеку 'вечную молодость' » (Анисимов, Соловьев 1999). Существуют и иные, несколько отличающиеся по датам в обе стороны, прогнозы. Тем не менее, общее направление тенденции уже не вызывает сомнений в среде специалистов. Более того, в области противодействия старению уже достигнуты впечатляющие результаты в опытах на животных (Чистяков 2006). В своем исследовании мы исходим также из положения, что не замечать и не учитывать в прогнозировании как «омоложение» населения, так и революционное состояние геронтологии невозможно. Итак, сложившаяся тенденция, которая со временем будет нарастать, ставит перед обществом проблемы экономического, социального, психологического, нравственного плана. Уже сейчас правительства вынуждены менять пенсионную политику, политику в области медицинского страхования и обслуживания, развивать системы обучения лиц третьего возраста, реагировать на многие вызовы, связанные с данной проблемой, при этом, используя в качестве основы различного рода прогнозы. Но, еще раз заметим: надо отчетливо понимать, что общепринятые показатели, например, ожидаемой продолжительности жизни, являются экстраполяцией данных последних десятилетий, для которых характерным является отсутствие кардинальных прорывов в области медицины, способных привести к каким-либо крупномасштабным последствиям, как это было, например, в период эпидемиологического перехода. В данный же момент — и это уже замечено исследователями (в том числе и российскими (Мартынов 2001)) — есть основания полагать, что мы живем в период начала биотехнологической и геронтологической революции, и простую экстраполяцию в отношении продолжительности жизни и здоровья населения можно считать неверной, в частности, серьезно занижающей показатель ожидаемой при рождении продолжительности жизни, особенно — для молодых когорт. Это одна из самых серьезных опасностей в прогнозировании: попытка экстраполировать кривые на будущее без учета возможных или даже предсказываемых наукой (а иногда даже — уже существующих!) качественных, революционных изменений в какой-либо отрасли, серьезно влияющей на исследуемую проблему. Невозможно прогнозировать стоимость разработки новых лекарств, не учитывая бурно развивающееся компьютерное моделирование человека на разных уровнях: клетки, биохимических взаимодействий, различных системы организма и пр. Развитие данного направления способно серьезно повлиять на стоимость разработок новых лекарств, так как уменьшит затраты на испытания и сроки разработок. Еще интересный пример: не так давно выяснилось, что невозможно прогнозировать структуру занятости населения без учета развития информационных и коммуникационных технологий (Vaknin 2003: 88). Невозможно также прогнозировать различные показатели здоровья населения, не учитывая будущего, прогнозируемого развития и влияния компьютерных технологий, биотехнологий и уже зарождающейся наномедицины. Тем не менее, мы считаем возможным опираться в нашем исследовании на официальные данные, которые, хотя и не учитывают влияние и перспективы новейших достижений науки и техники, но имеющуюся на данный момент тенденцию выявляют верно. Хочется, однако, отметить, что, в настоящее время мы живем в условиях развивающейся NBIC -конвергенции, то есть, усиливающегося взаимовлияния и взаимоускорения ведущих инновационных технологий (нано- (N), био- (B), информационных (I) и когнитивной (С) науки) (World Technology Evaluation Center 2004). В связи с этим было бы неправильным — с учетом весьма слабой на данный момент проработки вопроса о влиянии конвергирующих новейших технологий — составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет. К сожалению, этого соблазна не избежали даже признанные мыслители. Так, Умберто Эко недавно выдвинул прогноз, который исходит из убежденности автора в том, что в ближайшие века люди будут жить в среднем 200 лет (Эко 2006: 66—67). Исходя из этого, автор делает весьма смелые и, на наш взгляд, неоправданные прогнозы, как, например, появление новых болезней в возрастном промежутке от 80-ти до 200 лет, увеличение возраста совершеннолетия, переход в связи с этим функции воспитания детей к государству. Как и во многих иных прогнозах, здесь не учитывается не только уже прогнозируемое влияние наномедицинских технологий, новых технологий обучения и воспитания, зарождающихся технологий управления когнитивными процессами. Также недопонимается тот факт, что как такового общества, где средняя продолжительность жизни составляет двести (или какое-то другое строго определенное число) лет — такого общества в ближайшие столетия не будет, поскольку надо отчетливо понимать, что разные возрастные группы уже сейчас имеют различную ожидаемую продолжительность жизни. Для людей старшего поколения она примерно равна стандартам конца ХХ в. Для лиц средней возрастной группы ожидаемая продолжительность жизни может увеличиться (в зависимости от дохода) до ста двадцати лет (отсчитывая с момента рождения). Младшая возрастная группа имеет шанс на значительно бóльшую продолжительность жизни и даже (о чем, как показано ниже, неустанно говорят ведущие геронтологи) — на практически неограниченное долголетие. К сожалению, эта проблематика крайне малоизучена, о количественных исследованиях в этой области неизвестно. Поэтому в исследовании нам приходится полагаться на имеющиеся данные, информацию о технологических достижениях и исследовательскую логику. Исходя из этого, рассмотрим, каковы же перспективы увеличения продолжительности жизни и к каким последствиям это приводит уже сейчас и к чему этот процесс может привести в будущем. 2. Современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни В нашем исследовании мы ограничимся рассмотрением исключительно медицинских и биомедицинских технологий, влияющих на продолжительность жизни, и не будем рассматривать социальные, политические и прочие воздействия, к которым относятся, в частности, проблемы алкогольной и наркотической смертности, оказывающие заметное влияние на снижение продолжительности жизни в России и других восточноевропейских странах (Халтурина, Коротаев 2006). На данный момент можно сказать, что уже заложены основы понимания проблемы старения, множество выдающихся ученых работают над этой важнейшей проблемой. Среди ключевых фигур выдающиеся российские ученые: академик РАН В.П. Скулачев, профессор В.Н.Анисимов, ученые А.М. Оловников, В.Б. Мамаев, а также их зарубежные коллеги Ричард Миллер (Мичиганский университет), Джей Ольшански (Университет Иллинойса), Обри ди Грей (Кембриджский университет), Брюс Эймс и многие другие. Обри ди Грей (Кембриджский университет), выдающийся современный геронтолог, член Совета директоров Американской ассоциации старения (American Aging Association ) и Международной ассоциации биомедицинской геронтологии (International Association of Biomedical Gerontology ) уже дважды проводил конференции по инженерным стратегиям пренебрежимого старения (SENS ), результаты которых сложно переоценить. Средства, направляемые на изучение старения в развитых странах, непрерывно растут. Так, например, с 1990 по 2000 гг. средства, выделяемые Национальному Институту Старения (NIA ), в США возросли более чем в два раза: с 210 до 570 млн. долл. (Borner 2006). Как указывается в прогнозах Института мировой экономики и международных отношений РАН, «тенденции быстрого роста фундаментальных и прикладных научных исследований, разработок, ориентированных на решение самых разнообразных проблем здоровья, в прогнозном периоде (2000−2015 гг.) усилятся во всех развитых странах» (Мартынов 2001: 592). Соответственно, растет число открытий и технологических достижений в областях медицины и биотехнологий, связанных с увеличением продолжительности жизни. Например, необходимо отметить бурный рост достижений в области клеточного выращивания органов. Стволовая терапия уже сейчас лечит множество ранее неизлечимых болезней и претендует на звание основного метода омоложения на ближайшие 10−20 лет (Maxon 2006). Огромное количество организаций по всему миру работает над проблемой компьютерного моделирования живых организмов и человека в частности. Так, ведется работа над проектом, ставящим перед собой задачу создать полную компьютерную модель бактерии кишечной палочки (Escherichia coli ), с точностью до отдельных молекул (International E. coli Alliance ). Существует ряд проектов, занимающихся вопросами изучения и «инженерного анализа» человеческого мозга (Human Cognome Project ). Продвигается IBM Blue Brain — совместный проект IBM и Федерального политехнического института Лозанны, целью которого является создание цифровой модели человеческого мозга (Blue Brain Project 2007). Работы в этом направлении ведет также НАСА, существует целый ряд проектов по анатомическому моделированию человека (Потапов 2006). Решение задачи моделирования человека позволит решить как вопросы отдаленных последствий применения лекарственных средств, так и практически любые вопросы медицинского и иного вмешательства в организм человека и его отдаленных последствий. Не остается в стороне и российская наука. Самое широкое наступление на старение ведут ученые во главе с Институтом физико-химической биологии им. А. Белозерского под руководством академика В. П. Скулачева. Во многих лабораториях — как государственных, так и частных — исследуются свойства стволовых клеток: не только их свойство усиливать регенерацию отдельных органов (в этом направлении достигнуты впечатляющие результаты), но и общее омолаживающее воздействие. И хотя, надо сказать, отношение к этой молодой методике неоднозначное, тем не менее, общество в целом достаточно легко решило для себя морально-этические вопросы использования стволовых клеток (что говорит о психологической готовности людей к увеличению срока своей жизни и молодости). Технологии лечения и омоложения с помощью стволовых клеток бурно развиваются и экспансивно расширяются. И хотя в данный момент трудно говорить о какой-либо устойчивой динамике цен на услуги стволовой терапии, но в целом, она становится более доступной. Действительно, существует ли нечто в основе стволовой терапии, что делает ее принципиально неприспособленной к широкому тиражированию? На наш взгляд, не существует. Тезис о ее индивидуальной направленности, о необходимости индивидуального подхода к каждому человеку, не может быть препятствием к этому, поскольку мы пользуемся огромным количеством таких индивидуально ориентированных услуг: вся медицина, практически все бытовые услуги и т. д. Также в основе данной технологии лежит относительно несложная (для современного общества) техническая база, которая может быть легко тиражируема. Обучение специалистов-практиков также не представляет сложности. Медицинская инфраструктура вполне может справиться с широким использованием данной методики. Учитывая все вышесказанное, мы вправе ожидать масштабного распространения методики омоложения стволовыми клетками (естественно, если исследования ближайших лет подтвердят оптимистические прогнозы) как на основе частной инициативы, так и при поддержке государства, впрочем, как кажется, пока не готового осознать ценность отдельной человеческой жизни и работать на ее сохранение в более расширенных пределах, чем ранее. Данная проблематика также широко рассматривается в философских кругах. Прежде всего, хотелось бы отметить вклад в осмысление проблем иммортализма российского философа, доктора философских наук, профессора Игоря Владимировича Вишева. Поднимая вопросы о возможности увеличения жизни, Игорь Владимирович выпустил за последние 15 лет большое количество публикаций по вопросам жизни, смерти и бессмертия, наиболее значимыми из которых являются книги «На пути к практическому бессмертию» (Вишев 2002) и «Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли» (Вишев 2005). В последней автор убедительно показывает, что вопрос о возможности и необходимости увеличения срока жизни человека положительно решался такими мыслителями как Николай Федоров, Владимир Соловьев, Николай Чернышевский. Также и Александр Герцен счел возможным высказать мысль о желанности и готовности победить смерть в случае наличия необходимых для этого условий. Тенденцию, постепенно распространяющуюся в обществах развитых стран, можно, пожалуй, выразить словами Джона Харриса, профессора биоэтики Манчестерского университета, который говорит, что этот вопрос необходимо рассматривать не как борьбу со смертью, а как схватку за жизнь. В статье агентства Рейтер от 26 марта 2006 г. «С 150-летним юбилеем! Перспективы новой эры старения» приводится его высказывание: «Спасение жизни — это просто отложенная смерть. Если правильно и хорошо откладывать смерть на небольшой срок, то неясно, почему будет менее правильно отложить ее надолго?» (Happy 2006). Поскольку мы сейчас живем в период начала биотехнологической революции, то в целом мы считаем, что уже наметившиеся достижения в клеточной терапии, терапевтическом клонировании и других областях современной геронтологии и биотехнологий приведут к более высоким показателям ожидаемой продолжительности жизни уже через десятилетие, что приведет к более явным трансформациям общества, чем это видится с традиционных позиций. Также надо отметить, что нынешнее положение пожилых людей в обществе уже фундаментально изменилось по сравнению с традиционными обществами и изменится в ближайшее время еще больше, причем не обязательно эти изменения будут иметь прежний характер, что мы также попытаемся показать. 3. Социальные последствия увеличения продолжительности жизни и прогнозы О каких же изменениях в обществе, связанных непосредственно с увеличением продолжительности жизни в последние десятилетия, мы уже знаем? О каких только начинаем догадываться? Какие связанные с этим пограничные ситуации могут возникнуть, какие − сгладиться? Что может принести ожидаемое многими учеными кардинальное увеличение продолжительности жизни в ближайшие 20−30 лет? В своей статье мы попытаемся ответить на эти вопросы. Прежде всего, хотелось бы перечислить выделенные нами процессы и явления, наиболее тесно связанные с процессом увеличения продолжительности жизни. Это: 1. изменения в структуре социальной стратификации общества; 2. изменение пенсионного возраста и пенсионной политики; 3. развитие переквалификации, обучения взрослых и пожилых людей (lifelong education ); 4. конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании»; 5. размывание возрастной стратификации и начало формирования безвозрастного общества; 6. возможное снижение популярности радикальных движений; 7. изменения в семейном укладе, связанные с увеличением продолжительности жизни; 8. возможное перенаселение. Рассмотрим их более подробно. 3.1. Изменения в структуре социальной стратификации общества Нами рассматриваются те изменения социального расслоения общества, которые уже имеют место (и, возможно, проявятся) именно в связи с увеличением продолжительности жизни . Мы не рассматриваем зависимость увеличения продолжительности жизни и здоровья от таких переменных как пол, расовые характеристики или различные параметры влияния окружающей среды, хотя очевидно, что, в целом, здоровье определяется взаимодействием социальных, психологических и биологических факторов. Влиянием географического положения также пренебрегаем, поскольку оно не играет решающей роли при рассмотрении интересующей нас тенденции. Прежде всего, хотелось бы отметить, что на данном этапе исследований в этой области нет однозначного ответа на вопрос, будет ли социальное расслоение по мере увеличения ожидаемой при рождении продолжительности жизни расти или уменьшаться. В то же время никем пока не выдвинуто никаких убедительных аргументов в защиту положения о возрастании социального напряжения по мере увеличения продолжительности жизни. Кроме того, неравноправие в распределении доходов в мире (400 богатейших людей Америки имели в 1993 году состояние в 328 млрд. долл., что больше, чем валовой национальный доход миллиарда людей, проживающих в Индии, Бангладеш, Шри-Ланке и Непале за 1991 (Inozemtsev 2001: 12—138))[§§§§§§§§§§] является критическим и вне рассмотрения перспектив увеличения продолжительности жизни. Надо сказать, что исследователями уже получены некоторые данные по зависимости смертности от принадлежности к социальным классам. Так, например, лица с высшим образованием в Великобритании уже сейчас живут в среднем на семь лет больше, чем неквалифицированные рабочие. Диаграмма 2.Смертность в Великобритании в 1976—1989 гг. мужчин в возрасте от 15 до 64 лет. Распределение по причинам смерти и социальным классам в 1971 г. Источники : Data from Population Trends , 80. 1995. From Sociology Review , 9.2. Nov.1999. P. 3. Crown copyright. В России наблюдаются еще более значительные различия в уровне смертности между лицами, занятыми умственным и физическим трудом, а также очень сильные различия, связанные с образовательным уровнем (Андреев, Кваша, Харькова 2005: 227—228; Андреев, Харькова, Школьников 2005: 68—81; Халтурина, Коротаев 2006: 39–42, 86). В последнее время появилось некоторое количество публикаций (Сухих 2005; Ашшурский 2005), где, в основном, на основании подобных фактов, без учета причин, влияющих на данную зависимость и тенденций изменения влияющих факторов, приводятся достаточно мрачные прогнозы социальных бурь, которые якобы разразятся при дальнейшем развитии технологий продления жизни. Мы не согласны с такими выводами, поскольку считаем необходимым учитывать тенденции, влияющие на имеющуюся проблему: Мы считаем: в любых прогнозах относительно рассматриваемой темы необходимо иметь в виду, что на различие в здоровье разных социальных классов влияют такие (притом, меняющие в зависимости от времени степень своей важности) факторы, как: степень доступности современных, в том числе ныне дорогих способов лечения; правительственные программы развития социальной медицины; традиционный для определенной прослойки образ жизни; программы борьбы с курением, злоупотреблением алкоголем, наркотиками (которые больше распространены в менее обеспеченных и менее образованных слоях общества); уровень образования, а в последнее время — появление с развитием интернета — доступного образования через сеть Internet . Для подобных прогнозов имеют также большую важность такие влияющие на различия в здоровье разных классов факторы, как постепенное исчезновение неквалифицированного труда — одна из самых устойчивых тенденций развития постиндустриального общества; увеличение социальной активности лиц старшего возраста и пр. Также — и это крайне важно — происходит постоянное уменьшение стоимости и улучшение качества медицинских услуг, в том числе ранее бывших доступными только самым обеспеченным слоям. На этом фоне сценарии «революционного» разрешения возможных социальных конфликтов на почве различной ожидаемой при рождении продолжительности жизни выглядят не убедительно. Уже сейчас, как мы показали выше, различные возрастные когорты имеют существенно отличающуюся ожидаемую продолжительность жизни (считая от момента рождения). Уже сейчас она в разных странах разнится в разы. И при этом мы не наблюдаем «войн смертных против бессмертных». В заключение нашего краткого обзора хочется сказать, что современное общество обладает значительным потенциалом выравнивания любых социальных перекосов. В данном случае это может быть, например, расширение бесплатных и дотируемых услуг в медицинской и социальной сфере. Главное же значение в вопросах социальной стратификации будут иметь политические решения и воля правительств: принятие различных программ доступности, программ борьбы с бедностью и неравенством в разных сферах и т. п. В целом мы хотим сказать, что не видим причины, по которой уже имеющийся механизм сглаживания социальных различий не стал бы работать при нарастании влияния на социальное расслоение фактора увеличения продолжительности жизни. 3.2. Изменение пенсионного возраста и пенсионной политики Общераспространенным является мнение, что, так как число пожилых людей будет продолжать расти, будут расти и потребности в определенных социальных услугах и системах здравоохранения. Рост продолжительности жизни означает, что пенсии надо будет платить большее количество лет, чем сейчас. В Италии, например, люди уходят на пенсию в среднем в 57 лет. «Это приводит к чрезмерным издержкам и потере навыков и знаний, которые могут потопить нашу экономику», — говорится в газете «Либеро». Уже звучат предложения, чтобы пенсионный возраст был постепенно повышен до 60 лет к 2010 и после этого до 62 лет (Arie, Aris 2003). «Недавно пенсионные ассоциации предупредили, что современная схема выплат пенсий не может существовать бесконечно долго. Они призвали к увеличению минимального пенсионного возраста как для женщин (от теперешних 60 до 65 лет), так и для мужчин (от 65 до 70 лет), с тем, чтобы скомпенсировать увеличившуюся продолжительность жизни» (Гидденс 2005). Диаграмма 3. Расходы государств на пенсионные выплаты и медицинское обслуживание в семи странах в 1995 г. и прогнозируемые на 2030 г. С утверждением, что при увеличении продолжительности жизни пенсии придется платить дольше, можно поспорить. В его основе лежит предположение, что зависимость уровня заболеваемости от возраста будет иметь примерно нынешний характер, может быть только слегка «растянутый» (не сдвинутый!) к концу жизни на соответствующее количество лет. Это можно поставить под сомнение. Так, например, С. Джей Ольшанский, известный американский биогеронтолог и специалист по биодемографии, и его коллеги предложили идею, известную как «Дивиденд долголетия». Они утверждают, что оптимальным с экономической точки зрения будет не изучение и лечение отдельных болезней, а разработка методов замедления и лечения старения. Более поздняя и более короткая старость (так называемая концепция «компрессии смертности») значительно снизят издержки общества на лечение пожилых и повысят их вклад в экономику. Затраты на подобный подход составят около 1 процента от общих медицинских расходов (в США), но принесут экономическую отдачу на 1—2 порядка больше (Olshansky, Perry, Miller, Butler 2006). Но в любом случае, самым естественным в ситуации увеличения продолжительности жизни и ожидаемого улучшения здоровья населения будет изменение пенсионной политики. Первый шаг уже делается — это увеличение пенсионного возраста. Второй шаг необходимо будет сделан, каким бы непопулярным он ни кажется сейчас: назначение пенсий по состоянию здоровья, начиная с определенного возраста. Или вообще без учета возраста. Здесь может помочь разработка единого стандарта определения биологического возраста. Существуют и иные подходы к разработке пенсионной политики в будущем (Grey 2007). Говоря об отдаленной перспективе радикального продления жизни, можно сказать: при идеальном состоянии здоровья населения пенсии вообще могут стать не нужны. 3.3. Развитие переквалификации, обучения взрослых и пожилых людей (Lifelong Education ) По оценкам британской компании iSociety среди тех британцев, кому за 65, лишь 20% являются пользователями персональных компьютеров (Вебпланета 2002). По мере развития компьютеризации доля пожилых пользователей ПК будет расти и, соответственно, для данной когорты будут увеличиваться возможности нахождения работы и учебы. Кофи Аннан в своей речи на Второй Всемирной ассамблее по проблемам старения сказал: «Мы должны признать, что поскольку люди становятся более образованными, дольше живут и сохраняют хорошее здоровье, пожилые люди, как никогда прежде, могут вносить и действительно вносят более значимый вклад в общество. Содействуя их активному участию в жизни общества и его развитии, мы можем обеспечить, чтобы их бесценные таланты и опыт хорошо использовались. Пожилые люди, которые могут и желают работать, должны иметь возможность для этого; и любой человек должен иметь возможность учиться на протяжении всей жизни». Во многих странах уже развиваются так называемые университеты третьего возраста, и системы lifelong education в целом. Весьма показательным на этом фоне является появление в Японии в 2005 году программы «Тренировка мозга для пожилых» для игровых приставок Nintendo (Membrana 2006). 3.4. Конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании» в различных этнокультурах Это серьезнейший момент, который уже сейчас приводит к различного рода пограничным ситуациям. Вопросы брака, рождения детей, работы, отношений между различными возрастными группами — буквально все стороны жизни в данный момент переосмысляются обществами, которые столкнулись с увеличением продолжительности жизни, и, конечно же, появление новых реалий вызывает к жизни различные пограничные ситуации. Так, геронтологическое насилие — явление, встречающееся среди всех социальных групп, независимо от уровня дохода, образования, положения в обществе, к сожалению, присутствует как в домашних условиях (в отдельных семьях), так и в социально-медицинских лечебных учреждениях. Именно эта проблема сейчас широко освещается прессой и изучается исследователями. Разработана даже условная типологизация фактов насилия — физическое, эмоционально-психологическое, финансово-экономическое, пренебрежительное отношение, сексуально-геронтологическое и насилие, связанное со злоупотреблением медикаментозными средствами. Каждый из людей старшего возраста в той или иной мере подвержен влиянию традиционных взглядов, выражаемых родственниками, СМИ, соседями и т. д. Также и культурные ориентации пожилых людей, сформировавшиеся в первой половине XX века, отличаются от культурных ориентации людей, родившихся в постиндустриальную эру высоких технологий (вторая половина XX века). Это выражается в служебной и производственной этике, семейных, религиозных, патриотических ориентациях. Данный конфликт будет стираться по мере ослабления возрастной стратификации (об этом мы пишем в разделе 5 «Ослабление возрастной стратификации»), по мере развития университетов третьего возраста и внедрения в общественное сознание представления о людях старшего возраста как о реальной активно действующей силе, что, естественно будет все больше происходить по мере развития технологий оздоровления и омоложения. Однако в каждой стране развитие активности пожилого населения идет по своему пути, и то, что подходит одной культуре и системе, не всегда может быть в неизменном виде перенесено в другую культурную среду. Можно только отметить эту тенденцию и изучать наиболее успешный опыт для приспособления его к конкретным нуждам общества. Надо также заметить, что конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании» не первый в истории человечества конфликт такого рода. Например, престижный возраст не всегда был одним и тем же − все периоды человеческой жизни при определенных условиях были таковыми. И момент смены принадлежности престижности был, конечно же, в той или иной мере конфликтом указанного типа. Но сейчас, невзирая на широко распространенные стереотипы о наиболее счастливой поре в молодости, можно смело утверждать, что любая пора жизни, в том числе и старость, может быть престижной. И такой подход необходимо широко культивировать в обществе, из него должны исходить властные структуры, определяя социальную политику по отношению к пожилым людям. Также необходимо отметить, что, к сожалению, в современном обществе, ориентированном на молодежную культуру, сложились негативные стереотипы старости, которые отрицательно отражаются не только на самих пожилых и престарелых людях, но и на культуре общества в целом. Стереотипы старости определяются совокупностью упрощенных обобщений о лицах третьего возраста, позволяющей воспринимать их шаблонно и необоснованно. В результате во многих странах, в том числе и в России, развился так называемый эйджизм . Термин «эйджизм» первоначально был введен британским исследователем Р. Батлером в начале 1960-х годов (Butler 1980). Он определялся как процесс стереотипизации и дискриминации, направленный против пожилых людей только потому, что они пожилые, аналогичный расизму и сексизму. Это негативное отношение к старшим поколениям, которое отражается на качестве жизни самих пожилых и престарелых людей, ограничивает возможности их участия в политической, экономической, социальной и культурной жизни общества, где третий возраст может проявить и выразить себя, использовать накопленные за годы таланты и знания. Эйджизм существует во всех современных, а значит, быстро развивающихся, обществах. Видимо, это связано с тем, что отношения поколений никогда не носили гармонически-идиллического характера. В. В. Бочаров отмечает, что «в традиционных обществах отношение к старикам варьировалось от трогательной заботы до самого жестокого обращения, вплоть до убийства» (Бочаров 2000). Он же подробно аргументирует, что вопреки устоявшемуся мнению о гармонии отношений между поколениями в традиционной русской общине они характеризовались довольно сильной напряженностью, а иногда переходили в откровенный конфликт (Бочаров 2000: 169—184). Боязнь, неприятие старости пронизывают и современное российское общество. Одним из важных направлений социально-педагогической и социально-культурной деятельности государства по вопросам преодоления влияния эйджизма, а также увеличения продолжительности жизни и улучшения качества жизни в старости, является формирование такой социальной системы, которая позволит старшим поколениям полноценно и активно участвовать в общественной жизни. Для практического решения этих вопросов необходимы не только логический, статистический анализ и лабораторные исследования, но, прежде всего, теоретическая база и научное осмысление самого феномена старости, изучение механизмов старения и выработка на этой основе способов изменения стереотипов упрощенного восприятия людей третьего возраста, разработка методов и средств сохранения здоровья пожилых людей, увеличения продолжительности жизни, поддержания активного образа жизни в старости. Возможность социально-культурной активности в третьем возрасте — один из основных путей улучшения качества жизни лиц третьего возраста, преодоления негативных тенденций по отношению к старости. Этому в большой мере может способствовать реализация принципа социально-культурной активизации личности, главный постулат которого заключается в обеспечении вариативных возможностей для активной социально-культурной деятельности пожилых и престарелых людей. Общества, столкнувшиеся с проблемой «поседения» населения вынуждены способствовать более активной интеграции пожилых и престарелых людей в экономическую, политическую, социальную и культурную жизнь общества, развивать и стимулировать программы и мероприятия, направленные на обеспечение социальных гарантий пожилым людям, развивать программы подготовки квалифицированных специалистов для служб, деятельность которых связана с удовлетворением потребностей и интересов лиц третьего возраста. По мере дальнейшего увеличения продолжительности жизни эти задачи становятся все более актуальными. 3.5. Размывание возрастной стратификации и формирование безвозрастного общества Многие исследователи утверждают, что передовые технологии по мере их успешного внедрения в жизнь становится источником стратификации поколений; что разрыв поколений и драматические последствия модернизации стали общей судьбой общества развитых стран всего мира, Ключевое значение при рассмотрении этой темы придается социальным и культурным аспектам информации как глобальной проблемы современности. Межпоколенческие проблемы в контексте научно-технического прогресса рассмотрены в работах А. И. Ракитова, И. В. Бестужева-Лады, Л. Н. Гумилева, А. В. Лисовского, В. В. Радаева, О. И. Шкаратан, Д. А. Иванова. В последние десятилетия, во время расцвета информационно-коммуникационных технологий действительно, более молодые на тот момент когорты в большей степени освоили появившуюся технологию. Этот межпоколенный разрыв наблюдается и сейчас. Но с конца 90-х годов XX века началась вторая «сверхтехнологическая» революция, условно называемая биотехнологической, которая несет в себе потенциал сглаживания этой пограничной ситуации. Этому может способствовать, увеличение продолжительности жизни, сопряженное с улучшением здоровья людей старшего возраста, что приведет и уже приводит к широкому распространению различных форм обучения пожилых и освоению ими в большем масштабе новых технологий. Во-вторых, началось распространение фрилансерства (от англ. freelancer — наемник), удаленных способов работы, что может стимулировать пожилых людей к удаленной работе с помощью компьютера и, соответственно, освоению новых возможностей. Учитывая вышесказанное, мы считаем, что благодаря благоприятным революционным глобальным изменениям, суть которых составляет использование информационных технологий и расширение прав гражданского общества, а также — будущему широкому распространению новых методов лечения и предотвращения старения, мы можем строить партнерские отношения, необходимые для создания общества людей всех возрастов. Говоря о возрастной стратификации, стоит отметить, что при первичном контакте люди строят свои взаимоотношения, в частности, на определении принадлежности контактера к какой-либо возрастной группе, исходя из определения этой принадлежности с помощью визуальной и прочей информации и используя сложившиеся стереотипы. Сейчас можно (и тем более, возможно будет в будущем) все чаще наблюдать людей, не соответствующих сложившимся в прошлом стереотипам. Это люди, хорошо выглядящие в пожилом возрасте, занимающиеся спортом, занимающиеся трудом или занятиями, ранее считавшимися молодежными. Все чаще встречаются ситуации, когда биологический возраст человека существенно меньше его фактического возраста. Соответственно, такие люди имеют иные модели поведения, иные претензии и возможности, чем пока еще привычные для возрастной группы их фактического возраста. Соответственно, возраст постепенно перестает играть определяющую роль в межличностном общении, более того, у части населения возможна некоторая дезориентация в связи с этими процессами. Общество становится все более безвозрастным . Это приводит к таким явлениям, как изменения в структуре занятости (перехват рабочих мест, которые традиционно отдавали молодым); усиление «меритократии» (дискриминации по способностям), ослабление в целом возрастной дискриминации (и, соответственно — уменьшение возрастных льгот). Конечно, возрастная стратификация не сводится к демографическим процессам и разделению труда, но также имеет социально-экономический и организационный аспект. Само понятие «стратификация» предполагает определенную иерархию в распределении авторитета или власти (Психология возрастных кризисов 2000). Все эти аспекты также подвергнутся соответствующим изменениям. 3.6. Возможное снижение популярности радикальных движений Практика показывает, что среди молодежи чаще встречаются люди, настроенные радикально. Например, Дж. Голдстоун (Goldstone 1991) связывает политическую нестабильность в Европе в Новое Время с высокой долей молодых когорт в обществе. По мере увеличения продолжительности жизни можно, как нам думается, ожидать общего снижения радикализма как доли радикально настроенных людей в популяции (что, впрочем, не обязательно приведет к значительному снижению рисков экстремизма и терроризма). Проявления радикализма напрямую связаны с возрастными кризисами. В развитии человека закономерны критические переходы, сопровождающиеся, как правило, гормональными перестройками в организме и соответствующими изменениями поведения. Типичными примерами таких переходов являются периоды полового созревания («переходный возраст», сопровождающийся у стайных животных часто уходом из стаи и усилением поисковой активности), периоды предменопаузы и менопаузы у женщин. Естественно, что при повышении процентного количества людей старшего возраста, все меньшее число людей будет находиться в «возрасте радикальности». Соответственно, мы вправе ожидать уменьшения молодежной радикализации. Появятся ли у людей старшей возрастной группы новые кризисные периоды, связанные, например, со сменой жизненных сценариев, на данный момент неизвестно. 3.7. Изменения в семейном укладе, связанные с увеличением продолжительности жизни В данной области человеческих взаимоотношений мы вправе ожидать следующие изменения: увеличение разводов, изменение отношения к людям старшего возраста (в частности, на это будет влиять уменьшение количества живущих с детьми пожилых людей); вероятно, станут более распространены бигамные браки, которые характерны для старших возрастных групп. Также увеличится доля браков с большой разницей в возрасте между женихом и невестой. Все это процессы видны уже сейчас. Сегодня уже в Великобритании каждая четвертая женщина находится замужем за мужчиной, который на 15 и более лет старше нее. В России также с каждым годом становится все больше союзов, в которых мужчина значительно старше своей партнерши (на 15 и более лет). В Москве ежегодно заключается 60 тысяч браков, из них примерно 11–11,5 тысячи в год — при разнице 15 и более лет в сторону мужчины. 20 лет назад эта цифра была в 10 раз меньше (Аргументы и факты 2005). С развитием технологий омоложения, очевидно, будет увеличиваться число союзов с большой разницей в возрасте в сторону женщин. Также уже сегодня разводом заканчиваются многие браки, которые раньше разрывала смерть. Специалисты называют это «синдромом усталости от мужей-пенсионеров». Одна пожилая японка говорит: «Мало того, что я прислуживала ему, когда он приходил домой с работы, так теперь он все время будет торчать дома. Этого я уже не вынесу». Существуют и более радикальные прогнозы. Так, Умберто Эко, например, прогнозирует кардинальное увеличение «отказных» детей в связи с инфантилизацией населения и возможным увеличением возраста совершеннолетия (Эко 2006: 66—67). На наш взгляд, этот прогноз не убедителен, поскольку автор связывает определение возраста совершеннолетия исключительно с накоплением конкурентоспособных знаний. В действительности же определение (установление) возраста совершеннолетия — это задача, зависящая от множества биологических, социальных и культурных факторов. Со своей стороны мы можем указать также на возможное увеличение инцестуальных союзов и на девальвацию института престижа семьи, поскольку со снижением рождаемости основная функция семьи — воспроизводство населения — будет терять свою значимость. В целом же хочется сказать, что каковы бы ни были прогнозы, очевидно, что в данной области будут происходить серьезные сдвиги, тенденция к которым видна уже сейчас. 3.8. Перенаселение? Говоря о перспективах увеличения продолжительности жизни, нельзя не обратить внимание на часто задаваемый вопрос: а не будет ли грозить Земле перенаселение, если люди станут жить дольше, и тем более — если будет, как это прогнозируют некоторые геронтологи, достигнуто радикальное увеличение продолжительности жизни? Очевидный ответ, который вытекает из существующей демографической ситуации развитых стран, гласит: «Нет. Демографическая ситуация наиболее развитых стран стремится к стабилизации за счет снижения рождаемости». Учитывая имеющиеся тенденции, можно сказать, что этот вопрос станет актуальным вне тех временных рамок (20—максимум 30 лет), которые мы себе поставили в нашем исследовании. Рассматривая же отдаленные перспективы, исследователи связывают решение этой проблемы, в частности: · с освоением новых, пока малодоступных территорий (Сибирь, пустыни, дно и поверхность морей и океанов); · со строительством домов-городов; · с освоением других планет и космического пространства; · с разумной демографической политикой; · с управлением инстинктами, которое станет возможным по мере дальнейшего понимания работы мозга (т.е., с развитием когнитивной революции) и совершенствования методов работы с ним (Grey 2007). Нет сомнений, что человечество будет способно решить эту проблему, в то же время не лишая людей их права на жизнь. Заключение В связи с усилением NBIC -конвергенции человечество ждут удивительные метаморфозы, которые пока с трудом поддаются прогнозированию.[***********] Долг ученых-гуманитариев — внимательно присматриваться к новейшим технологическим тенденциям и самым старательным образом анализировать их возможные последствия. Также хотелось бы обратить еще раз внимание на тот факт, что в современном постиндустриальном обществе любые прогнозы, не учитывающие набирающие силу технологические революции, обречены на роль всего лишь памятников недавнего прошлого и настоящего. Литература Андреев Е. М., Кваша Е., Харькова Т. Л. 2005. Истоки социального неравенства перед лицом смертности. Население и общество 227—228. Андреев Е. М., Харькова Т. Л., Школьников В. М. 2005. Изменение смертности в России в зависимости от занятости и характера труда. Народонаселение 3: 68−81. Анисимов В. Н., Соловьев М. В. 1999. Эволюция концепций в геронтологии . СПб: Эскулап. Ашшурский Э. 2005. Рог вожделенного благоденствия или ящик Пандоры? Moskow University Alumni Club. http://www.moscowuniversityclub.ru/home.asp?artId=3455 Белова А. 2001. Старость отодвигается. Частная собственность 26(271). Большая разница в возрасте — плюс или минус? 2005. АиФ. Дочки-Матери 23(314). http://www.aif.ru/online/dochki/314/20_01 Бочаров В. В. 2000. Антропология возраста . СПб: Издательство СПбГУ. Вишев И. В. 2002. На пути к практическому бессмертию . М.: МЗ-Пресс. Вишев И. В. 2005. Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли . М.: Академический Проект. Гидденс Э. 2005. Социология. Изд. 2-е полностью перераб. и доп . М.: Едиториал УРСС. Халтурина Д. А., Коротаев А. В. 2006. Русский крест: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России. М.: УРСС. Мартынов В.А. (ред.). 2001. Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.). М.: «Издательский Дом Новый Век». Мужчины чаще пользуются компьютерами. Вебпланета. http://www.webplanet.ru/news/lenta/2002/7/25/1287.html Потапов А. А. 2006. Базовая Система Моделирования Человека. Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/125/113/ Родился человек, который сможет прожить 1000 лет, утверждают ученые. NEWSru.Com. http://www.newsru.com/world/17mar2006/live4ever_print.html Сельченок К. В. 2000. Психология возрастных кризисов: Хрестоматия. Мн.: Харвест. Сухих В. А. Призрак бродит по Европе. Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/215/110/ Чистяков В. А. 2006. Мудрец из Беркли открыл лекарство от старости? Химия и Жизнь 6 . Что такое трансгуманизм? Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/6/93/ Эко У. 2006. Говорите мне «ты», мне всего пятьдесят! Esquire 11: 66–67. Японская игрушка каждый день тренирует мозги стариков. Membrana. http://www.membrana.ru/articles/health/2006/03/10/204100.html Annan K. 2002. Opening Statement. Second World Assembly on Ageing Madrid, Spain 8—12 April. United Nations. http://www.un.org/ageing/coverage/pr/socm3.htm Arie S., Aris B. 2003 Pension age to rise in Italy and Germany. Guardian Unlimited. http://www.guardian.co.uk/italy/story/0,12576,1029918,00.html Blue Brain Project FAQ. Ecole Polytechnique Federale de Lausanne. http://bluebrain.epfl.ch/page18924.html Borner K. Mapping the Structure and Evolution of Science. National Institutes of Health: Office of Extramural Research. http://grants.nih.gov/grants/KM/OERRM/OER_KM_events/Borner.pdf Butler R. 1980. Ageism: A foreword. Journal of Social 36(2). Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science. 2003. World Technology Evaluation Center. http://www.wtec.org/ConvergingTechnologies/ Goldstone J. A. 1991. Revolution and Rebellion in the Early Modern World. Berkeley: University of California Press. Grey A. 2007 Почему мы должны делать все возможное, чтобы как можно быстрее излечить старение. Strategies for Engineered Negligible Senescence (SENS): A practical way to cure human aging — Website of Dr. Aubrey de Grey. http://www.sens.org/concerns-ru.htm#opop Happy 150th birthday? New Era Looms for Aging. 2006. Today’s News from MSNBC, March 16. http://web.archive.org/web/20060418021052/http://www.msnbc.msn.com/id/11840433/ Inozemtsev V. L. 2001. “Class of Intellectuals” in Post-Industrial Society. Social Sciences 32(1). Office for National Statistics & Government Actuary’s Dept. 2003 . BBC News website. http://news.bbc.co.uk/1/hi/uk/4045261.stm Olshansky J., Perry D., Miller R, Butler R. 2006. In Pursuit of the Longevity Dividend: What Should We Be Doing To Prepare for the Unprecedented Aging of Humanity? The Scientist March http://www.grg.org/resources/TheScientist.htm Peterson. G. 1999. Grey Dawn: How the Coming Age Wave will Transform Americ — and the World. New York: Random House. Population Trends 120. 2005. UK National Statistics. Vaknin S. 2003. The Labour Divide. Skopje: A Narcissus Publications Inprint. World Population Prospects: The 2004 Revision and World Urbanization Prospects Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat . United Nations, Department of Economic and Social Affairs. http://esa.un.org/unpp Maxon M. 2006. Stem Cell Research in California. UcDavis Biotechnology Program. http://www.biotech.ucdavis.edu/PDFs/Penhoet_Maxon_Oct.%2020%202006.pdf М. Б. Сычев Неотехнологические субкультуры в современном мире Прежде всего, начиная разговор о различных «неотехнологичных» субкультурах, а также их многогранных проявлениях, необходимо определить, каким из определений понятия субкультуры мы воспользуемся в рамках данной статьи. Классическое определение: «Под субкультурой понимается частичная культурная подсистема “официальной” культуры, определяющая стиль жизни, ценностную иерархию и менталитет ее носителей. То есть субкультура — это подкультура или культура в культуре » (Культурология 1999) — безусловно, применимо, но дает чересчур расплывчатое толкование, недопустимое в рамках рассматриваемой темы. Обратимся к следующим определениям понятия термина субкультура, которыми и будем в дальнейшем пользоваться в качестве базиса. При информационном подходе субкультура определяется как сочетание социальных феноменов с информационными, где коллективное сознание (несущее в себе духовные ценности) формируется в процессе передачи информации от индивида к индивиду. При эпидемиологическом подходе она уподобляет процессу распространения инфекционной болезни: возбудитель — социальный миф, формируясь в массовом сознании, передается от индивида к индивиду, охватывая массу пораженных (Соколов 1999). Когнитивный подход заключается в представлении о субкультуре как системе познавательных теоретических конструктов, сквозь призму которых воспринимается окружающая действительность (Колесин 1999). Несмотря на различие подходов к описанию, все они сходны в том, что субкультура определяется как результат некоего возбудителя — явления либо идеи, являющейся ядром (даже несмотря на невозможность определения его в неком пространстве), в ходе развития которого происходит обмен информацией, связанной с ним, его возможное переосмысление и изменение. Восприятие, логика и действия группы, находящейся под его влиянием, диктуется, в первую очередь, заложенной в субкультуре идеей. В условиях современного общества, насыщенного различными диффундирующими субкультурами и контркультурами[†††††††††††] , невозможно с абсолютной точностью говорить ни о рамках конкретной субкультуры, ни о принадлежности индивидов к одной из них. С другой стороны, выделение основной для рассматриваемого индивида субкультуры по временным, профессиональным, либо любым другим рамкам, удовлетворяющим условиям поиска, при котором внешние воздействия минимальны, дает возможность изучить ее конкретное влияние. Тема данного исследования: возникновение новых неотехнологических, т.е. связанных с ростом научного потенциала человечества и, как следствие, с ростом технологических возможностей субкультур. Явление зарождения новых субкультур не является прерогативой неких временных рамок, к примеру, последнего десятилетия или века, так как рост технологического потенциала человечества происходит безостановочно (по крайней мере, начиная с Верхнего Палеолита). С другой стороны, субкультуры последних двух десятилетий проявляли себя на фоне бурного технологического роста, а также, что наиболее важно — на фоне появления глобальной информационной сети, что коренным образом повлияло на них. Следует различать два вида влияния: появление субкультур под действием новых технологических явлений, а также изменение уже существующих. Почему же следует столь много внимания уделить взаимовлиянию глобальной сети Интернет и культуры человечества? Важность этого явления не следует недооценивать. Во-первых, субкультуры, возникшие под действием, а вернее — в объеме сети, характеризуются максимально возможным стиранием возрастных, социальных, национальных, а также любых других, за редким исключением рамок. Индивид в рамках сети представляет собой единицу, не имеющую никаких связей со своим реальным прототипом, кроме заложенных в нем изначально знаний и социальных качеств, к примеру, манеры общения. Данный аватар[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] способен в любой вернуться к начальному состоянию (т. е. не имеющему никаких приобретенных в процессе существования в сети связей) и продолжить действие в сети с нуля, фактически новым индивидом. По результатам исследований (Internet World Stats 2005) количество пользователей сети по данным на 2005 год составило более миллиарда человек, что составило более 16 процентов населения планеты, и продемонстрировало рост практически в 200% по отношению к предыдущему году. При этом на территории России тогда проживало 22 миллиона пользователей. Развитие глобальной сети привело, как минимум, к двум достойным внимания результатам. Во-первых, к росту глобализации, что особенно явно стало заметно на примере сетевых СМИ, которые, ввиду трудности контроля над ними, а также отсутствия нормативной базы их деятельности, функционируют по своим собственным, практически идентичным для всех областей принципам и законам. Во-вторых, оно привело к зарождению новой эпохи социальной изоляции, когда общение в среде киберпространства стало вытеснять общение в среде реальной: как в общественной, так и в семейной. Субкультуры, возникающие в таких условиях, характеризуются максимальным «весом» своего ядра и ослаблением внешних воздействий, вплоть до их практически полной ликвидации. Технический прогресс позволил человеку зарабатывать деньги, а также использовать их для получения благ, находясь в киберпространстве, оставляя за реальным миром лишь вопрос естественных потребностей организма. Эта динамика относится как к проявлениям субкультур, существующих вне сети, к примеру, традиционным молодежным субкультурам, таким, как панки, хиппи и т.д., так и к субкультурам, возникающим на базе сетевых ценностей, таких как субкультуры пользователей P2P [§§§§§§§§§§§] файлообменных сетей или сервисов подкастинга [************] . Рассмотрим для примера субкультуру хакеров[††††††††††††] . Возникшее в начале 70-х годов в Массачусетском Технологическом Институте и получившее особое развитие на ранних этапах развития ЭВМ, а также во время развития глобальной сети Интернет, движение, в основном — среди технически продвинутой молодежи, отличавшейся высоким интеллектуальным уровнем и специализирующейся на решении технических задач, а также задач программирования ЭВМ максимально эффективными путями (назваными ими «хаками») требующими глубоких знаний компьютерной техники. Сегодня это движение превратилось в полноценную разветвленную культуру, включающую как деструктивные ветви, так и ветви, предпочитающие созидание разрушению. Данную среду характеризуют сверхвысокие скорости поступления и переработки информации и постоянная потребность находиться среди себе подобных для корректировки знаний и их обмена. Общее число представителей данной субкультуры остается неизвестным, что является результатом достаточно свободной формулировки самого понятия «хакер» и неоднозначности самоотнесения. В контексте понимания хакера как сетевого взломщика оно составляет порядка ста тысяч, в то время как к серьезным профессионалам относится не более пяти процентов от этого числа. Несмотря на то, что представители данной субкультуры стараются не афишировать свое существование, существует несколько школ, обладающих различным официальным статусом. В России, например, к таким школам можно отнести «Гражданскую школу хэкеров». Ее основатель (Илья Владимирович Васильев), известный под псевдонимом Арви, позиционирует школу, в первую очередь, как место подготовки сетевых защитников, хакеров, способных применять свое мастерство исключительно во благо другим. Данную культуру стоит воспринимать, в первую очередь, как контркультуру — во многих аспектах она противостоит доминирующей. Участниками данной культуры поддерживается принцип «информация должна быть свободной»[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] , идущий вразрез с капиталистической системой ценностей и не раз приводивший к уголовному преследованию хакеров. В 1997 году, с появлением программного обеспечения Napster, появилась новая субкультура, основанная на идее бесконтрольного, высокоскоростного обмена информацией, которой часто становились видео- и аудиозаписи, в большинстве случаев полученные нелегальными способами. Популярность данной обменной сети оказалась столь высокой, что ее пользователями стали более 60 миллионов людей, подключенных к сети Интернет. Компании, заинтересованные в защите авторских прав, отреагировали с задержкой, но все же, несмотря на применявшееся в программном обеспечении средства защиты, они смогли при поддержке властей отследить и предъявить иски нескольким пользователям, а, в дальнейшем — и основателям подобных сетей. В ответ на это появилось множество сторонних реализаций алгоритмов сетевого обмена, которые позволили восстановить и к текущему моменту во много раз расширить сеть. По данным BPI («Британской звукозаписывающей индустрии») за период 2003—2006 год индустрия потеряла порядка миллиарда фунтов по вине P 2 P сетей для обмена файлами. С другой стороны, деятельность обменных сетей привела к появлению материалов (к примеру, фильмов, книг, аудиозаписей) практически всех стран мира в свободном доступе. Также существует достаточное количество субкультур, которые возникли на стыке двух сред — виртуальной и реальной. В частности, к ним относятся блогерры[§§§§§§§§§§§§] . Несмотря на то, что средствами коммуникации для них являются просторы глобальной сети, основой поступающей информации часто являются события из мира настоящего. За достаточно небольшой период времени существования владельцы блогов создали полноценное сообщество со своими правилами и ценностями, которыми, в основном, стала достоверная, и интересно преподнесенная информация. Интерес к данному сообществу оказался столь высок, что многие информационные агентства оказались в условиях жесткой конкуренции, будучи неспособными доносить до своих клиентов информацию также оперативно и, самое главное, всесторонне освещать то или иное событие. Чем же обусловлена такая высокая популярность информационных технологий, лежащих в основе всех этих явлений? В первую очередь — в простоте обмена информацией. Так, популярные в сети сервисы Flickr, YouTube, MySpace и Wikipedia способны дать пользователю доступ к фотографиям, видео, близким ему по интересам людям, а также к энциклопедическим материалам с максимальной простотой — за несколько нажатий на мышь. И главное — дать не просто возможность получать, но и возможность вносить свой вклад в построение общей информационной сферы с тем же удобством, что и получать информацию. Из простоты пользования этими и многими другими сервисами следует второй фактор популярности: все эти технологии направлены на организацию общественного банка знаний. Пользователь фактически платит за услуги сервиса, отдавая часть своих знаний или времени, что позволяет сервису развиваться, в то время как от изначальных организаторов требуется лишь поддержание порядка и решение технических вопросов. Прекрасным примером среды, основными свойствами которой являются открытость, общность знаний и сотрудничество, является движение OSS [*************] , достижения которого во многом определили вид глобальной сети на сегодняшний день. Появившееся на заре возникновения субкультуры хакеров, это сообщество, основанное на идее совместной работы над программными решениями (а затем и над другими областями, начиная от создания электронных устройств и заканчивая методиками приготовления алкогольных изделий), породило платформу, позволяющую на сегодняшний день поддерживать глобальную паутину. Речь идет, в первую очередь, об операционных системах *nix , *bsd , а также веб-сервере[†††††††††††††] Apache и языках программирования perl , php , python . Несмотря на постоянную конкуренцию со стороны группы компаний во главе с компанией Майкрософт (сторонников закрытой разработки), суммарный процент серверов российского сегмента Интернета функционирует более чем на 80 процентов на открытых ОС и более чем на 90 процентов на открытом веб-сервере Apache (Netstat 2007). Похожие результаты наблюдаются и в других странах, в том числе в Европе и США (Netcraft 2007). Опыт, полученный членами субкультуры, в результате помог создать проекты, не имеющие отношения к программным средствам. Одним из таких проектов стала Википедия — свободная энциклопедия, расположенная по адресу wikipedia.org . На текущий момент Википедия содержит около 4,6 миллиона статей, из которых 1,3 миллиона на английском языке, каждая из которых имеет в себе перекрестные ссылки на другие статьи, ссылки на внешние материалы. Но основной причиной популярности данной энциклопедии стал не объем материалов, а подход к их сбору и редактуре. Любой пользователь Интернета способен в любой момент времени создать либо подвергнуть редактуре любую страницу энциклопедии. Несмотря на большое количество критики данного подхода, Википедия смогла стать одним из наиболее авторитетных и корректных энциклопедических средств. Ранее уже было сказано о некоторых проявлениях субкультур в глобальной сети. Несмотря на уровень самоидентификации участников этих субкультур, все они являются представителями более глобальной культуры пользователей сети Интернет. Вопрос, является ли эта культура контркультурой ввиду неприятия большого числа норм мира несетевого, остается открытым. Происходит это в виду неоднозначности неустоявшихся и находящихся на данный момент в постоянном движении связей между виртуальным пространством и реальным миром. Но уже на сегодняшний момент можно отметить, что индивиды, не входящие в субкультуру пользователей сети, становятся менее конкурентоспособными, не способными во многих случая оперативно получать информацию, участвовать в виртуальном процессе работы и общения, и как результат — становятся менее приспособленными к существованию в новом обществе, становящимся все более зависимым от информационных технологий. Какой же вывод можно сделать из вышесказанного? Во-первых, перед нами происходит появление новой среды обитания индивидуумов — «параллельной реальности» или, как его еще можно назвать, — киберпространства, в котором способен существовать человек, и как следствие, ввиду различия человеческих интересов — появление новых субкультур, имеющих во многом более сложную структуру, чем традиционные ввиду возникновения пограничных ситуаций при взаимодействии с миром реальным и субкультурами в нем представленными, а также молодостью сети Интернет. Во-вторых, те, кто ранее не причислял себя к участникам многих неотехнологических групп, вынуждены становиться их членами из соображений увеличения конкурентоспособности. В-третьих, можно сделать вывод, что субкультуры в среде глобальной сети функционируют по тем же базовым принципам и в рамках тех же базовых определений, что и в реальном мире, с той лишь разницей, что ценность многих предметов и понятий изменена с учетом простоты копирования их в виртуальной среде. С другой стороны, эти субкультуры обретают свои ценности, не имеющие прямых аналогов в реальном мире. К группе таких «виртуальных ценностей» можно отнести, к примеру, пропускную способность линий или виртуальные предметы в одной из многопользовательских сетевых игр. Безусловно, охватить процессы огромной важности, которые будут оказывать все усиливающееся воздействие на процесс социального существования человечества, невозможно в рамках одной, десяти или даже сотен статей. Но, к сожалению, исследованиям сетевых социальных явлений в нашей стране уделяется катастрофически мало внимания, что, в конечно счете, может привести к социальной неконкурентоспособности страны. Литература Веб-энциклопедия «Википедия» . http://www.wikipedia.org Гидденс Э. Социология . М.: URSS, 2005, изд. 2-е, выполненное по 4-му английскому. Культурология . Учебник для студентов технических вузов (ред. Багдасарьян Н. Г.). 1999 М.:Высш. школа. Колесин И.Д. 1999. Подходы к изучению социокультурных процессов. Социологические исследования 1: 130–137. Гуревич. П. С. Контркультура . Культурология XX век. 1998. Энциклопедия. Т. 1. СПб.: Университетская книга; ООО «Алетейя». Соколов М. 1999. Субкультурное измерение социальных движений: когнитивный подход. Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. СПб.: Норма 9–23. http://subculture.narod.ru/texts/book2/sokolov.htm Brand S. 1987. The Media Lab: Inventing the Future at MIT. Viking. Bretthauer D. 2002. Open Source Software: A History. Information Technology and Libraries (21:1), 2002, pp. 3—11. Internet World Stats. 2005. http://www.internetworldstats.com Jardin X. 2005. Podcasting Killed the Radio Star. Wired , April 27. http://www.wired.com/entertainment/music/news/2005/04/67344 Netcraft Ltd, 2007. http://www.netcraft.com Netstat, 2007. http://www.netstat.ru Request for Comments 1392, Internet Engineering Task Force, http://www.rfc-archive.org/ Steinmetz R., Wehrle K. (eds). 2005 Peer-to-Peer Systems and Applications. Lecture Notes in Computer Science 3485, September. Wark M. 2004. A Hacker Manifesto . Cambridge, MA: Harvard University Press. Wei C. 2004. Formation of Norms in a Blog Community. Into the Blogosphere; Rhetoric, Community and Culture of Weblogs. University of Minnesota. http://blog.lib.umn.edu/blogosphere/formation_of_norms.html World Wide Web Consortium 2002. World Wide Web Server Software. http://www.w3.org/Servers.html В. В. Косарев, Валерия Прайд Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения. Изучая развитие цивилизации, рассматривая сложнейший клубок глобальных проблем, ученые, как правило, недостаточно учитывают в своих прогнозах то влияние, которое могут оказать на этот процесс бурно развивающиеся новейшие технологии, в том числе — и так называемые технологии глобального воздействия. Этому есть вполне резонное объяснение, так как ученым-гуманитариям — в силу их образовательной подготовки и специфики традиционно изучаемых тем — довольно трудно узнать, понять и правильно оценить наличествующие и тем более — зарождающиеся технологии и технологические тенденции, а также их взаимосвязь и влияние на социальные, политические и другие процессы. В то же время, специалисты по технологическому предвидению (technology foresight )[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] выдвигают различные научно обоснованные технологические прогнозы, которые, как мы считаем, совершенно необходимо учитывать при рассмотрении любых глобальных проблем современности, в том числе и таких, которые, на первый взгляд, мало подвержены влиянию технологий. В нашем исследовании мы опираемся на данный метод, в частности — на прогнозы NISTEP (JNISTP 2000), DARPA и др. Внимание уделяется также явлению NBIC-конвергенции[§§§§§§§§§§§§§] , различным правительственным и международным программам, исследовательским программам крупных научных центров. В своем исследовании мы не ставим целью полностью осветить заявленную тему. Для этого потребовался бы объем серьезной монографии. Тем не менее, мы надеемся дать обзор главных направлений, по которым возможно серьезное воздействие новых технологий на глобализационные процессы в ближайшие 10—30 лет. Отчасти данный материал является плодом применения здравого смысла и современных методик прогнозирования к пониманию перспектив применения и развития последних (и не только) достижений науки и техники, отчасти — логическим продолжением уже наметившихся тенденций. Одной из целей нашей работы также является попытка объяснить возможное влияние новых технологий на те области, где оно не столь очевидно, в отличие, например, от часто обсуждаемого влияния технологий на проблемы новых вооружений и сохранения мира. Это достаточно часто встречающаяся тема как в различных научных изданиях, так и в популярной печати (Левинский 2007; Альтман 2006). Мы не рассматриваем здесь и другой, конечно же, очень важный и интересный вопрос о возможности выравнивания разрыва в уровне развития передовых и развивающихся стран. Данный вопрос, хотя и подвержен технологическому влиянию, но во многом зависит от политических решений. Заметим только, что теоретически для многих технологически отсталых или не достаточно развитых стран существует возможность липфроггинга (от англ. leap-frog — «прыгать, перепрыгивать» ) (The World Bank 2003) — перехода к использованию новейших технологий, перескочив некоторые промежуточные этапы развития[**************] (Cascio 2004). Рассмотрим вопрос о влиянии высоких технологий на ход глобализации более подробно. Как отмечает Тураев, большинство специалистов относит к глобальным проблемам следующее: · сохранение мира, укрепление всеобъемлющей безопасности и разоружение; · «перенаселение» планеты, реализацию разумной демографической политики; · ликвидацию отсталости, растущего разрыва в уровне развития развитых и развивающихся стран; · преодоление экологического кризиса, переход к устойчивому развитию; · борьбу с голодом, нищетой и болезнями; · рациональное использование минерально-сырьевых ресурсов; · использование Мирового океана и космического пространства в интересах всего мирового сообщества (Тураев 2001: 14–15). Кроме этих, ставших уже признанными глобальных проблем, в последнее время также добавляют проблемы науки и научно-технического прогресса: развития самого человека, кризис современной системы образования, гиперурбанизации и ряд других (Костин, Чумаков, Бестужев-Лада 2003: 251–253). Сложность проблем, стоящих перед современным обществом, чрезвычайно высока, и каждая из вышеперечисленных (и других, более «низкого» уровня) проблем подвержена воздействию множества взаимопереплетающихся факторов, в свою очередь являющихся результатом сложнейших процессов; каждая проблема влечет за собой целый комплекс новых проблем, новых осмыслений, новых пограничных ситуаций. Например, кризис национальных государств, являющийся следствием глобализации, заставляет пересматривать такие еще совсем недавно неоспоримые категории как суверенитет, национализм, этничность, национальная безопасность и т. п.; государства проявляют свое бессилие в деле контроля над движением денег, миграционными потоками, в противостоянии насилию, не могут устранить бюджетный дефицит, выплачивать свои долги (Тураев 2001: 41). И это только один аспект одной проблемы. При этом следует иметь в виду, что большинство глобальных проблем и сами тесно переплетаются, взаимно дополняя друг. Практически невозможно разделить такие проблемы, как разрыв между богатым Севером и бедным Югом и преодоление голода и нищеты, демографические проблемы и преодоление экологического кризиса и т. д. Среди многих оценок глобализации существуют как положительные, так и отрицательные. Ф. Фукуяма считает, что «усиление взаимозависимости приведет к росту жизненного уровня народов, к возникновению единой международной системы, ориентированной на технологические ценности, исчезнет стимул к подчинению других государств» (Фукуяма 2004). В то же время существуют и прямо противоположные оценки и прогнозы. Тем не менее, несмотря на всю раскрывающуюся сложность, с точки зрения синергетической философии, происходящие сегодня процессы политической и экономической глобализации являются процессом закономерным, происходящим независимо от воли отдельных личностей. Реализация же различных сценариев зависит от множества факторов, в том числе, и человеческого (Косарев 2004, 2005: 134–163). При этом, для обсуждения возможности изменения сценария необходим, прежде всего, глубокий анализ происходящих в настоящее время процессов и ожидаемых результатов как в ближнесрочной, так и в долгосрочной перспективе. 1. Демографическая ситуация и новые технологии Одна из острейших глобальных проблем современности — складывающаяся демографическая ситуация. К 2050 году землян будет порядка 7—8 миллиардов (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). В 2100-м году прогнозируется стабилизация на уровне 8—9 млрд. (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). Однако прирост населения сейчас происходит за счет роста численности представителей стран Азии, Африки, Латинской Америки при снижении рождаемости в развитых странах. Ситуация выглядит парадоксальной: до сих пор в мировой истории население наиболее развитых стран получало лучшие условия для роста численности населения, и именно оно производило экспансию вовне. Сегодня это выглядит скорее как экономическая и культурная экспансия, поскольку численность коренного населения многих развитых стран сокращается, а освободившееся пространство занимается выходцами из других культур. Помимо продолжающегося роста населения в развивающихся странах и сокращения рождаемости в развитых странах, в последних наблюдается постоянный рост средней продолжительности жизни (United Nations Secretariat 2004). В будущем продолжительность жизни может еще более возрасти за счет новых медицинских и иных методов. Большие надежды возлагаются, например, на методику, использующую стволовые клетки, которые не только смогут оказывать общее омолаживающее воздействие, но позволяющие в перспективе выращивать из них целиком новые органы: начиная от зубов[††††††††††††††] и до сердца, печени и почек. Уже сейчас не только в экспериментальном порядке, но и для медицинских целей выращиваются мочевые пузыри (Chung 2006), суставы, кровеносные сосуды, мышцы и пр. Мы можем ожидать не только увеличение продолжительности жизни, но и более активное участие старшего поколения в функционировании общества в развитых странах. Это также поможет несколько снизить необходимость в привлечении внешних трудовых ресурсов там, где они требуются[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] . Внедрение роботизации в промышленности, а также широкое использование компьютерных технологий и систем искусственного интеллекта (о них подробнее см. далее) уже в среднесрочной перспективе сократят необходимость в количестве рабочих рук и, как следствие, могут существенно изменить иммиграционную политику развитых стран. Постепенно вырисовывается нравственная проблема возможного разделения мира на фактически закрытые для перемещения людей сообщества. Встает вопрос: можно и надо ли ставить заслон, ограничивающих одну из базовых свобод западной цивилизации — свободы перемещения и выбора места проживания? Тем не менее, в Европе, США и других странах правительства все более и более обращаются к новым технологиям, чтобы закрыть границы своих стран для нелегальных иммигрантов, странствующих торговцев и других «нежелательных» элементов. Усложняются процедуры легальной иммиграции. Уже существуют проекты разработки биометрических документов для идентификации личности и роботизации охраны государственных границ (Future Wikia 2007). США разрабатывают высокотехнологические заборы, датчики движения, инфракрасные камеры и беспилотные воздушные транспортные средства в проекте виртуальных стен (Barclay 2006). Европейский союз планирует развернуть 2500 беспилотных автоматических летающих аппаратов (дронов) на своих внешних границах в районе Средиземного моря и Балкан (Взгляд 2006). В дальнейшем планируется уменьшить размеры таких дронов до размера насекомых и использовать для полета насекомовидные крылья. Южная Корея также планирует использовать вооруженных роботов на границе с Северной Кореей. Подобные технологические нововведения дадут возможность развитым странам при желании устанавливать вокруг себя столь же непроницаемые железные занавесы, как тот, что существовал вокруг СССР. В этой связи можно также заметить, что одновременно совершенствуются и методы полицейского контроля и вмешательства в личную жизнь граждан путем анализа содержания электронной почты, фиксации координат всех телефонных звонков с мобильных телефонов и всех платежей, осуществляемых по магнитным пластиковым картам. Совершенствуются также и технологии компьютеров и компьютерных сетей, служащих, в том числе, и для обработки этих данных. Не следует, конечно же, думать, что влияние новейших технологий на демографические процессы исчерпывается усилением контроля границ. Огромное значение для данного вопроса будет иметь дальнейшее распространение компьютерных технологий. Как известно, одним из сильнейших факторов, влияющих на рождаемость, является грамотность населения, в первую очередь — женщин (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). Также весомым фактором является образование женщин в целом. Чем выше образование женщин в развивающемся обществе, тем меньше у нее в среднем рождается детей. В этом плане возрастающая, благодаря распространению Интернета и, соответственно, интернет-образования, доступность образования почти любого уровня способна в самой близкой временной перспективе серьезно повлиять на рождаемость в развивающихся странах, в части из которых, например, в Индии, начинается бум компьютеризации (Truly 2006). Несомненно, что большую пользу в сдерживании демографического взрыва в развивающихся странах (но уже в несколько более отдаленной перспективе) принесет столь перспективный проект, как стодолларовый ноутбук (Cross 2007). Касаясь иных применений уже имеющихся или грядущих достижений высоких технологий, стоит отметить положительное влияние на сглаживание демографических проблем решения проблемы нищеты. Стараниями ООН и других организаций, постепенно бедность отступает, хотя и остается страшным бичом современного мира, особенно в Тропической Африке. В решение же этой проблемы серьезный вклад могут внести бурно развивающиеся нанотехнологии. Зарождающиеся технологии усиления когнитивных способностей (пока — с помощью ноотропиков и других стимуляторов умственной деятельности, позже — с применением различных перспективных методик, например, ТМС (Rektorova 2005: 157—161)) способны также повлиять на решение проблемы бедности, сверхрождаемости и пр. Так, подсчитано, что повышение IQ на 1% ведет к увеличению дохода человека на 2—4%, в то время как прием, например, пирацетама американскими школьниками в ряде экспериментов (в весьма умеренных дозах) повышала решаемость задач на 15% (Salkever 1995: 1—6). Конечно, не следует недооценивать роль фактора национальной самоидентификации в различных проявлениях иммиграционной политики развитых стран, а также и в демографической политике развивающихся стран. Но и этот фактор, в свою очередь, подвержен влиянию технологий — хотя бы через сам процесс глобализации СМИ и вообще распространения западного образа жизни и мышления. На первый взгляд может казаться, что Интернет дает не меньшие возможности для реализации националистических тенденций. На основании этого можно было бы заключить, что влияние компьютеризации не приводит к однозначной унификации культур. Нам видится в таком подходе исключительно страх расставания с привычным миром многообразия культур, но это неизбежный процесс, если мы посмотрим объективно и без иррационального страха на происходящие в мире процессы. Конечно, это тема для отдельного серьезного исследования, здесь же мы ограничимся замечанием, что культурная «унификация» также является процессом, сглаживающим демографические конфликты. 2. Перенаселение? Бедность? Ресурсные вопросы В ближайшие 20—30 лет демографы прогнозируют удвоение и даже утроение численности населения в целом ряде развивающихся стран, например, в Индии до 2 млрд. чел. к 2025 году (Тураев 2001: 98)[§§§§§§§§§§§§§§] . В то же время, как считают многие ученые (Тураев 2001: 98), существенного прироста пищевых и других ресурсов в этих странах и в мире в целом не ожидается. Но так ли это? Действительно ли, технологии будущего не смогут обеспечить через 20 лет продукты с калорийностью 2—3 тысяч килокалорий и 2,5 литра воды в день на каждого человека? Действительно ли призыв ООН победить бедность к 2015-му году является пустой декларацией? Как считает Эрик Дрекслер (Bruns 2004), именно нанотехнологии могут стать ключом к решению проблемы бедности. А сотрудники университета в Торонто перечислили 10 направлений в хозяйственно-экономической сфере, где использование наноматериалов способно сыграть определяющую роль. Так как нанотехнологии традиционно ассоциируются с высокотехнологичными и дорогостоящими проектами, в числе которых — «космический лифт», мини-роботы и «умные» лекарства, то из-за сравнительной новизны области, ее хозяйственные приложения еще не успели, по мнению авторов статьи, привлечь к себе должного внимания. Тем не менее, среди главных задач, решение которых будет подвластно нанотехнологиям, названы очистка воды, хранение экологически чистого топлива и увеличение плодородности почв. По мнению экспертов, исследования в этих областях, которые ведутся сейчас, позволяют всерьез говорить о возможности эффективной борьбы с нищетой и другими проблемами. Также надо отметить, что существует целый ряд технологий последнего поколения, способных существенно улучшить ситуацию в данном направлении. Можно отметить такие направления и проекты, как переход на выращивание генномодифицированных продуктов (нет причин считать зеленую революцию конца XX-го века пределом возможных достижений генетики), информационные и коммуникационные технологии (опыт успешного внедрения мобильной связи был осуществлен в Бангладеш (Yunus 1998: 409—410)), в том числе — проект стодолларовых ноутбуков (Cross 2007), доступность образования, настольное производство и — в несколько более отдаленной перспективе — молекулярное нанопроизводство. (Treder 2006). Также важнейшую роль здесь может сыграть более справедливое распределение, в том числе — посевных площадей. Например, в США не используется такое количество посевных площадей, что можно было бы накормить уже сейчас всех голодных. Предел урожайности многих земель далеко не достигнут. Надо отчетливо понимать, что нищета и голод не есть следствия истощенности ресурсов Земли. В первую очередь это следствие неравномерного развития разных стран и распределения по странам и социальным группам, как материальных ресурсов, так и различных продуктов, в том числе, продуктов питания. Тем не менее, уже сейчас бедность отступает, о чем убедительно свидетельствуют данные ООН (Human 2005). Но проблема остается и требует скорейшего решения. Будет она актуальна и для развитых стран — особенно в свете перспективы сокращения рабочих мест в будущем в связи с прогнозируемым развитием роботизации, автоматизации и компьютеризации многих видов деятельности. Постоянное увеличение социальных выплат станет неизбежным спутником технологически развивающихся обществ. Существуют и иные возможности, даруемые новейшими технологиями, способные повысить благосостояние землян. Исходя из теории Саймона, мы можем считать, что чем больше талантливых людей в обществе, тем выше прогресс и его блага (Тураев 2001: 102). Новые возможности диктуют новую интерпретацию этой теории: чем более развиты системы искусственного интеллекта в стране, тем выше прогресс и тем выше получаемые на основе работы этих систем блага. Не следует также забывать о синтетических продуктах питания. Эта отрасль еще не раскрыла всех своих возможностей (Тураев 2001: 89—90), и можно надеяться, что в будущем большая доля продуктов питания будет создаваться на химических фабриках, а не выращиваться в полях. В связи с этим встает вопрос о том, как же именно следует распорядиться новыми и уже имеющимися возможностями решения проблем бедности и т. п. Некоторые исследователи видят решение проблема в развитии технологий, в совокупном применении их достижений и создании системы управления цивилизацией посредством «мирового правительства», работающего на основе искусственного суперинтеллекта. Не исключено, что только решения, принятые беспристрастным хорошо обученным искусственным суперинтеллектом и воплощенные в жизнь армией людей и роботов — только эти решения, пока не доступные людям в силу их ограниченности и подверженности эмоциям и предвзятости, смогут решить глобальные и иные проблемы и помочь нам создать достойное людей мировое сообщество. 3. Развитие компьютерных сетей и технологий, создание суперинтеллекта и микро - и нанороботов С точки зрения синергетической философии кризисные ситуации всегда инициируют поиски новых путей в решении вызвавших кризисы проблем. Это верно как в сфере новых политических и стратегических решений, так и в сфере новых технологий, которые выводят общество как систему на более высокий уровень, где открываются новые возможности, хотя при этом обычно появляются и новые проблемы (Косарев 2003: 133—142). В то время как в обществе, с одной стороны, отчетливо видны тенденции к изоляционизму и усилению полицейского контроля, с другой — сети электронных коммуникаций многократно усиливают возможности общения людей, и возникают целые субкультуры, имеющие глобальную структуру.[***************] Также в современном усложняющемся обществе возникает необходимость во все более сложных системах управления, что, естественно, связано и с глобализацией. Современные машины: самолеты, космические аппараты, подводные лодки, становясь все более сложными, содержат уже такое количество датчиков, что с анализом их данных человеку не справиться. Поэтому возникает необходимость создания все более сложной и совершенной компьютерной «нервной системы» и центрального «мозга», управляющего этими машинами. Согласно известному закону Мура (Moore 1965: 114—117) такие параметры, как плотность элементов и быстродействие микропроцессоров каждые 18 месяцев удваиваются. Согласно этому эмпирическому закону, сложность электронных систем уже в первом десятилетии XXI века сравняется со сложностью мозга. Программное обеспечение, которое будет полностью имитировать человеческое мышление, скорее всего, появится в следующем десятилетии.[†††††††††††††††] Далее последует полнофункциональное слияние человеческого и машинного интеллекта Говоря о развитии систем искусственного интеллекта, следует помнить, что сегодня существуют очень мощные финансовые механизмы стимулирования исследований, направленных на создание систем искусственного интеллекта — Artificial intelligence systems (AIS), обладающих не только формальной логикой, но и образным мышлением и «интуицией», сначала не уступающих, а затем и, возможно, превосходящих возможности человека. К ним относятся проекты, имеющие как оборонное, так и чисто финансовое значения (например, международные биржевые торги типа FOREX). Для реализации таких систем не подходят обычные компьютеры, работающие на принципе машины фон Неймана с последовательным процессором.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] Такие машины принципиально не способны к самопрограммированию. Тем не менее, простейшие варианты мозга и нервной системы моделируются на обычных компьютерах, эмулирующих среду, состоящую из формальных или модельных нейронов, расположенных слой над слоем и связанных между собой тормозящими, возбуждающими и запрещающими волокнами. Обучившись на нескольких примерах, такая нейросеть уже способна принимать решения, проводить классификацию и делать прогнозы, в том числе, и на биржевых рынках (Бодякин 1998). Интеграция человека с созданными им же самим техническими устройствами, постепенно превращает его в киборга (кибернетический организм) (Васильева 1996). Уже сегодня люди используют вставные зубы, искусственные сердца, искусственные конечности, кохлеарные имплантанты, не говоря уж о стимуляторах сердца и мышц. Ведутся также исследования возможности вживления небольших микросхем — суперчипов в зрительный нерв для искусственных систем зрения у незрячих и в мозг для обеспечения безтерминальных вариантов общения человека с компьютером. Возможно, что внешний вид этих чипов будет существенно отличаться от вида нынешних. Так в Лос-Аламосской Национальной лаборатории США созданы так называемые «живые машины», наделенные способностью к выживанию за счет поиска источников энергии в незнакомой им среде (Хасслакер, Тилден 1995: 18—25). Эти существа в принципе могут быть столь мелкими, что вскоре смогут функционировать внутри живого организма и даже отдельной клетки, «питаясь» теми же источниками энергии, что и она. Это дает принципиальную возможность их постоянного пребывания внутри человека. Такой микроробот или даже наноробот[§§§§§§§§§§§§§§§] сможет самостоятельно передвигаться по телу подобно микроорганизмам при помощи кровеносной системы, очищая организм от болезнетворных микробов, зарождающихся раковых клеток и бляшек холестерина, но может быть использован также и как избирательное супероружие. Профессор института кибернетики Кевин Варвик из английского города Рэдинг имплантировал себе в руку компьютерный чип — кремниевую матрицу размером около 3 мм (Завальский 2004). Он может при контакте со многими предметами не пользоваться тактильным каналом связи, поскольку мышцы его руки непосредственно взаимодействуют с компьютером. В дальнейшем он считает реальным связать мозг человека с машинами через чипы. Подобные микро- или даже наномашины могли бы жить и внутри черепной коробки, поддерживая связь живых нейронов мозга с искусственными, что позволит обходиться без монитора и видеошлема. Для того чтобы попасть в пространство виртуальной реальности надо будет просто закрыть глаза или выключить свет. Интересно, что при развитии человеческого эмбриона клетки головного мозга нарастают у него слой за слоем. Вживленные микросхемы можно рассматривать как следующие слои развивающегося мозга человека, а искусственная разрабатываемая кора головного мозга — будь то носимый карманный компьютер или же планируемые к разработке (и даже уже созданные в рамках экспериментов) вживляемые микрочипы получили название экзокортекса — внешней коры головного мозга. Все эти возможности, широко обсуждаемые в литературе и в ходе научных конференций, способны коренным образом изменить не только общий ход мирового исторического процесса, но в первую очередь и процесс глобализации. Действительно, трансгуманистические модификации тел и интеллекта людей, осуществленные в более или менее крупном масштабе, окажут огромное влияние на эффективность производства, скорость инновационного развития, на принимаемые решения и возможности поиска компромиссов. Особенную роль в данном процессе будет играть Интернет. В последнее время создаются цифровые сети следующего поколения (Internet 2, Super- Internet и др.), в которых связь между узлами осуществляется через спутник или по оптоволоконным линиям, проложенным вдоль телефонных или силовых линий электропередач. Уже в недалеком будущем это обеспечит возможность объединения домашних компьютеров, профессиональных суперкомпьютеров, средств связи (телефона и факса), а также средств массовой информации (книг, газет, журналов, радио и телевидения) в единую систему, обретающую очертания среды глобального интеллекта. Поскольку уже сейчас существующие потоки информации в миллион раз превосходят возможности восприятия их человеком, через несколько лет мы вообще не сможем справляться с задачей отбора той информации, которая для каждого из нас в отдельности наиболее актуальна. Для решения этой задачи сеть должна стать самоорганизующейся или синергосетью , став по сути глобальной AIS (GAIS), системой коллективного разума или общепланетарным мозгом. Для этого синергосеть должна научиться эффективно хранить, перерабатывать и анализировать поступающие потоки информации, которые в нее поступают (Басин, Шилович 1999). Первые шаги в этом направлении сделаны в новой концепции Semantic Web развития сети Интернет, принятой Консорциумом Всемирной паутины (Semantic 2007). Сегодня любой человек может через свой сайт загрузить в сеть практически любую информацию, независимо от ее ценности. Другие пользователи могут найти вашу информацию при помощи поисковых систем, использующих поиск по ключевым словам. GAIS же подобно редактору журнала, примет вашу информацию и введет ее в свою базу данных только в том случае, если она представляет для нее интерес, совпадающий с общественным. В противном случае GAIS укажет вам места, требующие уточнения и доработки. Вместо того, чтобы спорить или убеждать большое количество специалистов, каждый из нас сможет вести диалог непосредственно с GAIS, которая, общаясь с нами, будет выстраивать общую систему коллективных знаний. Такая глобальная сеть, по-видимому, будет иметь иерархическую структуру. На нижнем уровне это может быть локальная сеть, принадлежащая семье или коллективу какой-то организации. Следующий уровень может объединять уже разных людей по тем или иным интересам, как это сейчас происходит, например, с использованием таких инструментов, как Live Journal (Живой журнал, ЖЖ)[****************] , Мой круг[††††††††††††††††] и Digg[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] , обмен ссылками на любимые сайты[§§§§§§§§§§§§§§§§] , обмен фотографиями[*****************] . Над всем этим должен быть еще более высокий уровень, обобщающий все накопленные знания и корректирующий решения, принимаемые тематическими GAIS. Таким образом, искусственный интеллект все более развивается в сторону создания глобальных систем суперинтеллекта, общение с которыми через сеть будет все более напоминать общение с всеведущим и мудрым партнером. С одной стороны, человек будет использовать открывшиеся ему огромные возможности GAIS, но с другой — можно сказать, что и GAIS будет использовать его телесную оболочку. Общество уже сегодня обладает бессмертием, поскольку продолжительность его существования ничем не ограничена или, по крайней мере, намного выше, чем продолжительность жизни отдельного индивидуума. Ряд авторов считает, что в будущем общество все в большей степени будет становиться единым организмом Mega Sapiens (Икеин 2005) или, по выражению Александра Зиновьева, «Глобальным человейником» (Зиновьев 1997). Сравнение с неразумными насекомыми выглядит на первый взгляд уничижительно для людей, но на самом деле у муравьев и пчел нам есть чему поучиться. Вышедшая недавно трилогия «Муравьи» француза Бернара Вербера представляет популяцию насекомых гораздо более совершенно организованной, чем человеческое общество (Verber 1999). По-видимому, только такая организация даст возможность планировать наиболее разумным способом деятельность и развитие мировой цивилизации. 4. Решение существующих экологических проблем Природная обусловленность экономической и политической истории (в той или иной мере) существовала всегда (Тураев 2001: 58). Тем не менее, человек всегда старался все меньше зависеть от природы, что являлось одним из сильнейших движущих факторов технологического прогресса. В результате общество получило все более комфортные жилища, функциональную одежду, городское строительство, конструирование ландшафта, гидросооружения, земледелие, садоводство и пр., постоянно снижая зависимость от случайных факторов и все более подчиняя себе природу. Из-за несовершенства технологий, из-за нашего неумения эффективно управлять ими, на современном этапе развития человечества биосфера находится далеко не в идеальном состоянии, и речь сегодня часто идет о глобальном экологическом кризисе. В то же время внимательное рассмотрение этого вопроса позволяет надеяться, что дальнейшее развитие технологий позволит не только впредь не допускать критических воздействий, но и исправить многое, ранее содеянное. Экологи часто поднимают вопрос о сохранении биоразнообразия Земли. Действительно, серьезные изменения биосферы, главным образом, в результате человеческой деятельности, приводят к постоянному исчезновению различных видов животных, птиц и пр. Но, учитывая тенденции современной генетики, в том числе — клонирования, следует понимать, что любое исчезнувшее существо, ДНК которого сохранилось, принципиально при помощи этих методов может быть восстановлено. Первые шаги в этом направлении уже делаются. Так, в Австралии сейчас пытаются клонировать тилацина (тасманийского волка), последний из которых умер более 60 лет назад (Dasey 2005). Понятно, что теоретически любые виды могут быть восстановлены этим способом, если человечество будет испытывать такую необходимость. В связи с этим направлением в мире начинают создаваться генетические криобанки: как для людей (Toland 2007), так и для животных (Woodford 1990). Кстати, одним из часто возникающих комментариев к исчезновению растений и животных, является фраза: «Возможно, мы навсегда теряем лекарства, которые можно было бы извлечь из исчезнувшего растения». В то же время в мире чрезвычайно быстро расширяется такое направление научных исследования, как «драг-дизайн»: создание лекарств с помощью компьютерного конструирования, что потенциально на порядки более эффективно, чем поиски неких неизвестных компонентов в различных растениях. Но это примеры не самых острых из обсуждаемых экологических проблем. Гораздо острее стоят вопросы загрязнения воды, воздуха, суши и пр. В этих вопросах мы вправе ждать помощи от нанотехнологий. Одна из ее отраслей — создание наномембран и приборов на их основе — напрямую связана с решением подобных проблем. Поскольку это направление чрезвычайно бурно развивается, без сомнения, уже в ближайшее время человечество будет иметь новые возможности для очистки своей среды обитания. Широкое применение нанотехнологий способно коренным образом изменить систему производства и сделать ненужной современную индустрию производства необходимых товаров и переработку отходов и вторсырья. Ведь даже простейший нанофабрикатор, тем более нанофабрики или наноассемблеры, смогут безотходно собрать нужную вам модель автомобиля. А в случае аварии, морального или обычного износа разберут ее не по винтикам, а по атомам. Сегодня много говорят об экологическом императиве, о том, что существует некая граница воздействия на окружающую среду, но она будет явно смещаться по мере того, как старые технологии, загрязняющие эту среду, будут заменены новыми безотходными, а мы (точнее, уже пост-мы ) сможем все лучше контролировать мир, в том числе и численность новой популяции постчеловеческой цивилизации на Земле и других небесных телах. 5. Генная инженерия, клонирование и внеутробное воспроизводство Отдельно стоит рассмотреть технологии, указанные в подзаголовке. Будучи технологиями, направленными на улучшение человеческого генофонда, они способны повлиять на демографические вопросы, на здоровье населения, на его умственные и другие способности и, как следствие — практически на любые процессы функционирования цивилизации. Стремление людей сохранить свой род в неизменном виде вполне понятно как проявление здорового консерватизма, но рано или поздно серьезные видовые изменения должны будут обязательно произойти и в этой сфере. Одной из причин этого является хотя бы относительное несовершенство механизма нашего воспроизводства, унаследованного от животных и рассчитанного на условия, весьма далекие от нынешней цивилизации. Ведь уже более ста лет в цивилизованных странах роды, представляющие потенциальную опасность для жизни матери и ребенка, проходят в роддомах. Происходит процесс отчуждения вынашивания ребенка от организма матери: если в прошлом веке женщины-аристократки нанимали кормилицу для своего ребенка, то сегодня есть возможность имплантации искусственно осемененной яйцеклетки в тело другой женщины, которая может выносить и родить ребенка. Вполне возможно, что женщины вскоре смогут освободиться и от этого, и эмбрионы человека можно будет выращивать внеутробно в искусственных матках — инкубаторах (Reynolds 2005). В этом случае можно будет исключить родовые травмы, довольно частые в медицинской практике, и выполнить требования, необходимые для рождения здорового потомства, поскольку многие патологии связаны именно с нарушениями этих требований со стороны родителей (алкоголь, болезни, стрессы). Клонирование также открывает новые возможности для тиражирования наиболее удачных с генетической точки зрения индивидуумов. Хотя последние данные науки говорят о том, что клонирование человека и даже приматов невозможно при существующей технологии, разработанной для других млекопитающих, а для разработки более тонкой технологии понадобится еще немало времени, но рано или поздно она появится. Сочетание этого метода с генной инженерией в не столь отдаленном будущем даст возможность создавать людей с заданными качествами и ведя планомерную работу по улучшению вида, поддерживая при этом оптимальную численность новой популяции. В результате всех этих изменений человек сможет перейти из класса млекопитающих Mammillae уже в совершенно новый класс Artificially borning или технородящих. Возможно, что уже недалеко то время, когда люди будут отличаться друг от друга не этносом или расой, а, подобно автомобилям и телевизорам, маркой «фирмы-изготовителя», предлагающей желающим иметь ребенка семьям все более совершенную продукцию. Эволюционный прогресс после этого пойдет настолько быстрее, что каждое новое поколение людей будет представлять собой новый биологический вид, подобно поколениям компьютеров. Произойти это может в том случае, если индустриальные методы воспроизводства будут давать результаты, лучшие, чем получаемые традиционным способом (в случае с технологиями искусственного оплодотворения это уже так — процент успеха намного выше, чем при попытках естественного зачатия). На этом пути, конечно, стоят не только технические трудности, но и идеологические, культурные и религиозные установки. Миланский биолог Л. Петруччи, впервые начавший выращивать эмбрион в лабораторных капсулах, в свое время прекратил свои эксперименты под давлением Ватикана (Лем 2002). Сегодня Ватикан снова призывает к прекращению исследований в области клонирования человека, а американское федеральное правительство замораживает ассигнования на эти исследования. Тем не менее, уже сегодня ясно, что принять всеобъемлющую международную конвенцию, запрещающую проводить подобные эксперименты повсеместно, не удастся. Поэтому профессор Кембриджского университета и Нобелевский лауреат Стивен Хокинг, выступивший в марте 1998 г. в рамках американской программы «Millennium program» для политического Олимпа США (Хокинг 1998), уверен, что другого пути развития нет, и постепенно все сомнения уйдут в прошлое. На первый взгляд, такое предположение выглядит сегодня как пугающая научная фантастика: современному человеку трудно себе представить не столько саму техническую возможность решения этой проблемы, сколько то, что кто-то может начать их серийное производство. Однако в условиях обострения глобальных кризисов, когда речь пойдет о выживании цивилизации, такие вопросы отпадут сами собой. В связи с этим стоит отметить исследования возможностей повышения IQ и сопутствующих этому социальных явлений (Weiss 1998). Заключение В ситуации, когда человечество впервые столкнулось с процессом интенсивной глобализации, с ее сложным и противоречивым характером, обостряются этнические и цивилизационные конфликты, а также противостояние сторонников глобализации и активных антиглобалистов. В 1999 году известная антиглобалистка, президент парижского Центра наблюдения за процессами глобализации Сьюзан Джордж опубликовала книгу «Доклад Лугано», переведенную на 16 языков и разошедшуюся тиражом более 50 тыс. экземпляров. Осенью 2005-го года эта книга, теперь уже — классика антиглобализма, была издана и на русском языке в серии «Klassenkampf» («Классовая борьба») (Джордж 2005). Апокалипсический сценарий «Доклада» — это намеренная провокация, игра на обострение, призванная вызвать жаркую полемику, обличающие современные транснациональные корпорации и их политику глобализации. Но если вернуться из долгосрочной перспективы в наши дни, то становится ясно, что единственный разумный путь преодоления нынешних кризисов с наименьшими потерями — это путь дальнейшего развития технологий, их разумного применения на основе диалога различных культур, социальных групп и цивилизаций, немаловажную роль в котором может сыграть синергетическая философия, а также связанные с ней направления трансгуманизма и футурологии. Люди же, недовольные ходом глобализации, должны возражать не против самой глобализации, тенденцию к которой невозможно обратить вспять, а против тех или иных реализуемых на практике сценариев. Будет лучше для всех, если противостояние глобалистов и антиглобалистов войдет в рамки нормальной научной и философской полемики. Приложение: еще о липфроггинге К сожалению, отставание слаборазвитых стран от передовых в области технологии огромно. В связи с этим хотелось бы отдельно рассмотреть вопрос о перспективах липфроггинга. Одно из самых ярких проявлений липфроггинга на данный момент связано с технологиями коммуникаций, когда развивающиеся страны, не имевшие функциональных телефонных инфраструктур, вводят на своей территории сотовую связь. Это позволяет развивающимся странам продвигаться вперед намного быстрее, чем та скорость, с которой развитые нации создавали технологии предыдущего поколения. Но сначала — об одном уже осуществленном проекте, который с полным правом можно считать показательным примером липфроггинга (Grameenphone Official site 2006). В марте 1997 года в Бангладеш компания GrameenPhone начала программу Village Phone по предоставлению услуг мобильной связи для удаленных сельских районов, где до этого не было телефонной связи вообще. Проект работает следующим образом. Оператор (обычно это бедная женщина) становится клиентом банка Grameen Bank, берет кредит на покупку телефона и контракта с GrameenPhone, проходит обучение по использованию телефона и ведению бизнеса в Grameen Telecom. Затем оператор начинает работу, предоставляя жителям деревни телефонные услуги. На сегодня более 260 000 операторов программы Village Phone работают более чем в 50 000 деревнях Бангладеша. Женщины, предоставляющие телефонные услуги, зарабатывали на тот момент не менее 2 долларов в день от этого бизнеса. Проект сделал доступной телефонную связь для миллионов жителей Бангладеш. Исследования результатов показали, что внедрение программы привело к огромным социальным и экономическим выгодам в сельских районах. Жители деревень могут теперь получать доступ к многочисленным услугам, предоставляемым правительственными и неправительственными организациями. Самым важным вкладом в экономическое развитие стало то, что рыночная информация стала доступной для всех. Программа получила множество международных наград и была скопирована в ряде стран, включая Уганду и Руанду в Африке (Grameenphone Official site 2006). В связи с этим хочется сказать, что ускоренное внедрение новых технологий, по нашему мнению, приводит не только (а на первоначальном этапе и — не столько) к изменениями в экономике и социальной структуре, сколько к изменению стиля мышления людей: развитию более конструктивного и активного подхода, более структурированного и аналитического мышления, появлению необходимых для эффективного функционирования в новой реальности навыков алгоритмического подхода к обработке информации и т. п. С этой точки зрения (а также по множеству иных причин) наиболее перспективными в ближайшее время будут программы преодоления разрыва в компьютерных технологиях. Это разрыв является самым очевидным. Существует даже термин «информационная бедность» (information poverty)[†††††††††††††††††] . Здесь также есть возможности для быстрого изменения ситуации. Так, например, в 2005 г. корпорация Microsoft объявила о конкурсе грантов по программе Digital Inclusion на проведение научных исследований, делающих информационные технологии более доступными, дешевыми и полнее отвечающими своему назначению, а также о начале программы Inspire Program по поддержке научных обществ в Африке, Европе и на Ближнем Востоке (IT World 2005). Ярким проектом, который может привести к ускоренному развитию развивающихся стран является проект «Стодолларовый ноутбук» (Cascio 2004). Ноутбук разрабатывается организацией One Laptop Per Child (англ.) (OLPC) — некоммерческой организацией, основанной сотрудниками лаборатории MIT Media Lab Массачусетского технологического института для разработки, производства и распространения ноутбуков. Цель проекта — открыть «цифровой мир» для детей бедных стран, создав специальный очень дешевый ноутбук. На данный момент его стартовая цена составляет 135—140 долларов США, к 2008 году планируется снизить ее до 100 долларов. В число участников проекта входят такие страны как Нигерия (заказан 1 млн. ноутбуков), Ливия, Таиланд, Бразилия, Аргентина, Камбоджа, Египет, Тунис. Планировалось, что в течение первого года будет произведено от пяти до пятнадцати миллионов «детских» ноутбуков. К третьему году объем выпуска портативных компьютеров должен был достигнуть 100—150 миллионов штук. Без сомнения, активное использование компьютеров, с которыми познакомится также и большая часть взрослого населения, способно произвести революцию в сознании населения бедных стран и — как следствие — положительно повлиять на темпы развития. Но оба приведенных примера — это настоящее. А что же в будущем? Более новые компьютерные технологии предложат другие инструменты, способные привести к ускоренному развитию: качественный и легкодоступный электронный языковой перевод, удаленное образование. Интересны перспективы развития применения информационных технологий в области медицины, что относительно легко может быть применимо, например, в развивающихся странах Африки. Так. Прогнозируется появление экспертных медицинских систем, обеспечивающих анализ медицинских данных на уровне среднего медицинского персонала; разработка открытых стандартов обмена медицинской информацией, обеспечивающих предоставление профессиональных медицинских услуг в удаленном режиме. Не менее интересна и перспективна в плане липфроггинга развиваемая, например, компанией E-Spaces (Бельгия) технология интернет-офисов.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] В случае широкого использования этой технологии не возникает необходимость в строительстве дорогостоящих бизнес-центров. Общение, деловая активность, обмен документами могут проходить в Интернете или локальной сети. Также чрезвычайно интересно использование солнечных батарей, особенно ввиду разработок высокоэффективных фотоэлементов. Говоря о более отдаленной перспективе, следует сказать, что огромный потенциал для липфроггинга имеют нанотехнологии. И особенно — создание наноассемблера (нанофабрики) (Валерия Прайд 2006). Собственно, создание контролируемого наноассемблера — это решающий поворот для любого общества к изобилию и влиянию на международном уровне. При этом уже сейчас ясно, что создание наноассемблера не является сверхдорогим проектом. Скорее роль здесь будут играть понимание правительствами перспектив развитых нанотехнологий и политическая воля. Несомненно, липфроггинг приносит и будет приносить выгоды развивающимся странам. Но использование каждой такой стратегии это дело творческое, требующее серьезного анализа и подготовки. Хотелось бы заключить статью цитатой из коллективной монографии «Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.)»: «Растущая открытость национальных хозяйств создает предпосылки для ускоренной международной диффузии передовых технологий, ноу-хау, навыков менеджмента и маркетинга, а, в конечном счете — для распространения по всей планете той экономической цивилизации, которая сложилась в индустриальных странах, вырвавшихся в 19 — начале 20-х веков вперед и оставивших позади весь остальной мир. Это значит, что образовавшийся разрыв в уровнях технико-экономического развития между индустриальным или постиндустриальным авангардом мирового сообщества и обширным его арьергардом станет постепенно сокращаться… если судить по такому резюмирующему показателю уровня экономического развития, как объем подушевого ВВП, тенденция к сокращению разрыва уже обозначилась на рубеже 60-х и 70-х годов… Однако подтягивание различных групп развивающихся стран к уровню технико-экономического развития индустриального авангарда идет весьма неравномерно» (Мартынов 2001: 41). Литература Альтман Ю. 2006. Военные нанотехнологии . М: Техносфера. Басин М.А., Шилович И.И. 1999. Синергетика и Internet . СПб.: Наука. Бодякин В.И. 1998. Куда идешь, Человек? Основы эволюциологии . М.: СИНТЕГ. http://www.ipu.ru/stran/bod/monograf.htm Валерия Прайд 2008. Наноассемблер как приоритетный национальный мега-проект России. Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/311/116/ Васильева Н. А. 1996. Цивилизация киборгов: миф или реальность? Нева 9: 180—189. Вербер Б. 1999. Муравьиное братство. Наше время 31(390). Взгляд. 2006. Границы Евросоюза будут защищать роботы. Взгляд 5 июня http://www.vz.ru/news/2006/6/5/36271.html Гидденс Э. 2005. Социология . Изд. 2-е полностью перераб. и доп. М.: Едиториал УРСС. Джордж С. 2005. Доклад Лугано . Klassenkampf. http://www.ultracultura.ru/lugano/ Завальский Л. 2004. Космос освоят киборги. Известия науки . 28 июня http://www.inauka.ru/analysis/article47710.html Зиновьев А. А. 1997. Глобальный человейник . М.: Центрполиграф. Икеин Р. 2005. Nano Sapiens или Молчание небес . М.: Бератех. Костин А. И., Чумаков А. Н., Бестужев-Лада И. В. 2003.Глобальные проблемы современности. Глобалистика . Энциклопедия. М.: Радуга. Chung S. Y. 2006. Bladder Tissue-Engineering: A New Practical Solution? The Lancet 367 (9518):1215—1216. Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны . М.: УРСС. Коротаев А. В., Малков А.С, и Халтурина Д.А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография. Экономика. Войны . М.: УРСС. Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура. М.: УРСС. Косарев B. В. 2004. Трансгуманизм и синергетическая философия. Дифференциация и интеграция мировоззрений. Международные чтения по теории, истории и философии культуры . 20 http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/transhumanism_synergetics.doc Косарев B. В. 2005. История вида Homo Sapiens в контексте Универсальной Истории. Синергетика и синергетический историзм . СПб.: ИДЕАЛ. С. 134—163, http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/Homo_Sapiens.doc Косарев B. В. 2003. Новистика, синергетика и футурология. Становление мира как «общего дома» человечества: динамика, этапы, перспективы XV-XXI вв. Третьи петербургские чтения по новистике. СПб.: СПбУ Издат. С. 133–142, http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/pub-kos.html Левинский А. 2007. Воплощение силы. Популярная механика 5 (19): 66–71. Лем С. 2002. Сумма технологии . М.: АСТ. Мартынов В.А. (ред.). 2001. Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.) . М.: «Издательский Дом Новый Век». Тураев В. А. 2001. Глобальные проблемы современности . М.: Логос. Фукуяма Ф. 2004. Конец истории и последний человек . М.: АСТ. Хасслакер Б. Тилден М. Живые машины. Природа 5: 18–25. Хокинг С. 1998. Московские новости 17, 5 мая. Barclay E. 2006. Virtual Wall Rises in U.S. Desert. Wired, May 16. http://www.wired.com/news/politics/0,70907-0.html?tw=rss.index Bruns B. 2004. Applying Nanotechnology to the Challenges of Global Poverty. 1st Conference on Advanced Nanotechnology: Research, Applications, and Policy Cascio J. 2004. Leapfrog 101. World Changing . December 15. http://www.worldchanging.com/archives/001743.html Cross A. 2007. OLPC Looks to Give Children Laptops. The Daily Vidette, October 9. http://media.www.dailyvidette.com/media/storage/paper420/news/2007/10/09/News/Olpc-Looks.To.Give.Children.Laptops-3019966.shtml Dasey D. 2005. Researchers revive plan to clone the Tassie tiger. The Sun-Herald May 15. http://www.smh.com.au/news/Science/Clone-again/2005/05/14/1116024405941.html Frye J., Ananthanarayanan R., Modha D. 2007. Towards Real-Time, Mouse-Scale Cortical Simulations. IBM Research Report. http://www.modha.org/papers/rj10404.pdf Future Wikia authors. 2007. Borders. Future Wikia . http://future.wikia.com/wiki/Borders IT World. 2005. Microsoft объявила о конкурсе грантов “Digital Inclusion”, 15.11.2005. NISTEP= Japanese National Institute of Science and Technology Policy, 2000. Future Technology in Japan toward the Year 2030 . http://www.nistep.go.jp/achiev/ftx/eng/rep071e/idx071e.html Human Development Trends 2005. 2005. Gapminder . http://www.gapminder.org/downloads/presentations/human-development-trends-2005.html Grameenphone Official site. 2006. Village Phone Program. http://www.grameenphone.com/index.php?id=79 Martin B. 1995. Foresight in Science and Technology. Technology Analysis and Strategic Management 7: 39—68. Moore G. 1965. Cramming More Components onto Integrated Circuits. Electronics 38 (8): 114–117, April 19. Pew Global Attitudes Project. 2006. Truly a World Wide Web: Globe Going Digital , February 21. http://pewglobal.org/reports/display.php?ReportID=251 Rektorova I. et al. 2005. Cognitive Functioning After Repetitive Transcranial Magnetic Stimulation in Patients with Cerebrovascular Disease without Dementia: A Pilot Study of Seven Patients. Journal of the Neurological Sciences 229–230: 157–161. Reynolds G. 2005. Artificial Wombs. Popular Science August. http://www.popsci.com/popsci/futurebody/dc8d9371b1d75010vgnvcm1000004eecbccdrcrd.html Salkever D. 1995. Updated Estimates of Earnings Benefits from Reduced Exposure of Children to Environmental Lead. Environmental Research 70(1): 1–6, July. Semantic Web. 2008. Wikipedia, The Free Encyclopedia , page version ID: 169934755, date of last revision: 7 November 2007 19:44 UTC. http://en.wikipedia.org/w/index.php?title=Semantic_Web&oldid= 169934755. Toland P. 2007. China Plans «Largest Gene Bank». BBC News 18 October http://news.bbc.co.uk/2/hi/science/nature/7046586.stm Transvision Conferences. 2007. World Transhumanist Association. http://www.transhumanism.org/tv/ Treder M. Water, Poverty, and Nanotech. 2006. Center for Responsible Nanotechnology . March 19. http://crnano.typepad.com/crnblog/2006/03/water.html UN = United Nations. 2003. Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat, World Population Prospects: The 2004 Revision and World Urbanization Prospects: The 2003 Revision. http://esa.un.org/unpp Weiss B. 1998. Neurobehavioral Properties of Chemical Sensitivity Syndromes. Neurotoxicology . 19(2): 259—268. Woodford M. H. 1990. Cryogenic Preservation of Wild Animal Germplasm. Animal genetic resources. A global programme for sustainable development. Rome.: FAO http://www.fao.org/docrep/009/t0284e/t0284e00.htm World Bank. 2003. Leapfrogging Technology cost-effective solution for pollution in developing countries? Public policy for the private sector, Note 254, February 2003, The World Bank. Private Sector and Infrastructure Network. http://rru.worldbank.org/Documents/PublicPolicyJournal/254Kojim-022103.pdf Young C.S., Terada S., Vacanti J.P, Honda M., Bartlett J.D. and Yelick P.C. 2002. Tissue Engineering of Complex Tooth Structures on Biodegradable Polymer Scaffolds Journal of Dental Research 81(10): 695-700. Yunus M. 1998. Alleviating Poverty through Technology. Science 16 October 282(5388): 409–410. http://www.sciencemag.org/cgi/content/full/282/5388/409 Обсуждение В самом конце 2006-го года Центром цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН совместно с Российским Трансгуманистическим Движением был проведен круглый стол, посвященный обсуждению данного сборника. Присутствующие с интересом обсуждали представленные материалы. Были уточнены многие положения статей, подняты и освещены некоторые вопросы, получившие недостаточное освещение, даны оценки работам авторов. В целом, обсуждение было очень конструктивным и интересным, поднимаемая тематика получила высокую оценку по степени важности и проработанности. Ниже приведены основные материалы обсуждения. Мосейко А. Н. Прежде всего, данная работа по своему значению — новаторская. Приятно видеть консолидацию интеллектуальных усилий, прорыв в изучении будущего… Речь идет о прорыве в отечественной футурологии, ибо трансгуманизм — достаточно новая свежая струя. Следует отметить, что те идеи, которые воспринимаются как радикальные в российском научном сообществе, достаточно широко распространены на Западе, у ученых самых различных специальностей. Биологи связывают большие надежды со скорым значительным увеличением продолжительности жизни человека. Удивительно, что в современной футурологии, в трансгуманистической традиции это воспринимается как норма. Хотелось бы задать некоторые вопросы. Скажите, пожалуйста, сроки, которые берутся за основу прогнозов, освещенных в данной работе, это прогнозы авторов или они ссылаются на экспертов? Валерия Прайд. Относительно сроков, о которых говорится в работе, существует консенсус довольно многих экспертов. Прогнозы относительно сроков появления сверхинтеллекта (между 2020 и 2050) делают такие известные авторы как Р. Курцвейл, В. Виндж, Е. Юдковски и другие. Прогнозы развития нанотехнологий исходят от таких организаций как Центр ответственных нанотехнологий (Center for Responsible Nanotechnology), США и Институт прогнозирования (Foresight Institute), США. Компиляция множества подобных прогнозов может быть найдена, например, в обзоре П. Пести (Pesti 2007). Впрочем, хотя исходных прогнозов существует более чем достаточно, роль авторов представленных докладов в анализе различных прогнозов и их фильтрации нельзя преуменьшать. Мосейко А. Н. Я думаю, что авторы прекрасно осознают, что в деле прогнозирования будущего человечества нужно быть крайне осторожным, поскольку мы можем столкнуться с таким фактором как сложность и комплексность систем: и социальных систем, и природных, развитие которых не до такой степени, как хотелось бы, удается правильно прогнозировать. В моделировании социальных процессов есть такой парадокс: чем проще модель, тем выше ее прогностическая ценность, поскольку, когда добавляется большое количество элементов, теряется смысл, уже не понятно, почему вот это мы берем, а не другое, и модель начинает давать достаточно абсурдные результаты. Возможно, когда-нибудь этот парадокс будет преодолен, но, возможно, это может помешать идее тотального моделирования живых систем или климата, ведь во всех процессах природы заложена очень большая сложность. В связи с этим у меня меньше, чем у авторов, оптимизма по поводу возможности овладения природными процессами на Земле. И достижим ли в обозримом будущем контроль над окружающей средой, сложность которой может оказаться слишком высокой? Проведена работа, которая дает возможность развивать эту дискуссию. Она является толчком в российской футурологии. Кроме того, если бы она была переведена на английский язык, то могла бы повлиять на развитие и мировой футурологии. И хорошо, что обсуждаются именно процессы технологической революции, поскольку Россия потеряла лидирующее технологическое положение в мире. Из-за этого такие явления не в достаточной мере замечаются научным сообществом в России. Теперь же они вернулись в поле рассмотрения научной общественности. Медведев Д. А. Большое спасибо. Мы собираемся продолжить исследовательскую работу в области трансгуманизма и футурологии. Также постараемся привлечь к этому ученых различных специальностей. А сейчас хочу сделать комментарий по поводу сложности моделируемых систем. Было бы невозможно говорить о прогнозировании, если бы мы не наблюдали в технологическом развитии процессы, проистекающие с необычайно высокой степенью регулярности. Пример: вытеснение транспортных систем новыми их видами — каналы сменяются железными дорогами, те сменяются автомобильными дорогами с твердым покрытием, а они, в свою очередь — авиатранспортом (то же для многих других последовательно сменяющих друг друга технологий). Распространение очень многих технологий довольно хорошо описывается логистическими (S-образными) кривыми. Еще пример: закон Мура и его расширенная интерпретация (включающая не только транзисторы, но и все остальные поколения вычислительных систем) Р. Курцвейла, длина ДНК (количество пар нуклеотидов), которую можно секвенировать (прочитать) за 1 доллар и др. демонстрируют экспоненциальный рост. Хотя социум и является необычайно сложной системой, некоторые его интегральные характеристики (прежде всего, относящиеся к технологиям) могут быть достаточно просты. И если это так, то возможно будет прогнозировать его развитие с высокой точностью. В трансгуманистической футурологии акцент делается на технологических прогнозах, поскольку опыт многих десятилетий показывает: именно технологические изменения можно прогнозировать с высокой точностью. Те же социальные изменения, которые не вытекают напрямую из технологий, во многом остаются пока не определенными. Это несколько снижает охват, но значительно повышает надежность прогнозов. Более того, некоторые эксперты еще более категоричны. Например, лорд Бройерс, председатель Комитета по науке и технике Парламента Великобритании, в своей публичной лекции заявил, что «технологии и именно технологии определяют будущее человеческой расы» (Broers 2005). Бодякин В. И. Я бы хотел поднять в своем выступлении важнейший вопрос, отчасти освещенный в статьях сборника, но, тем не менее, требующий очень глубокого изучения и на современном этапе — уже практических действий. Это вопрос о создании дружественного искусственного интеллекта, о его взаимоотношениях с человеком — его родителем. Я занимаюсь этим уже много лет в рамках проекта «Информоград», о котором тоже сейчас расскажу. Окружающий мир стремительно меняется на наших глазах. Еще какие-нибудь два десятка лет назад мы решали, купить ли подешевле черно-белый телевизор, или дорогой, но цветной. К сегодняшнему дню ту недавнюю нашу «цветную мечту» уже несколько раз сменили новые модели и даже концепции. Сегодня мы переходим на цифровое телевидение высокой четкости с плоскими метровыми экранами. Можно вспомнить другое явление того же времени наше стояние в очереди с колодами перфокарт к «всемогущей» ЭВМ. Сегодня мощность сотни тех ЭВМ в виде «персоналки» стоит на моем рабочем столе, готовая исполнить любое мое «алгоритмированное желание». Итак, по многим нашим культурным устоям и научно-техническим позициям проходят радикальные изменения. Для многих сограждан эта динамика новаций является шокирующей и, как следствие, возникает желание: «остановить», «запретить», «вернуться к прошлому». Но ускоряющаяся научно-техническая революция (НТР) - это объективный эволюционный процесс, и пытаться противопоставить ему личное субъективное отторжение - значит плодить глупости и несуразности. Не многим к сегодняшнему дню удалось ухватить сущность метаморфоз современного этапа НТР. Одной из таких «продвинутых» групп является Российское Трансгуманистическое Движение (РТД). Представители этого движения определили основные прорывные направления НТР, такие как: нанотехнологии, биотехнологии, искусственный интеллект и зарождающуюся когнитивную науку и аккумулируют достижения по этим направлениям в один взаимосвязанный пул «грядущего будущего». Естественно, что осмысление этих грядущих новаций формирует и мировоззренческую концепцию взаимоотношений человека и НТР. Одной из основных характеристик современного этапа развития цивилизации является конвергенция и взаимовлияние всех предыдущих многообразных культурных и национальных характеристик в единое объединяющее всех землян глобалисткое мировоззрение. В его основе лежат не культурные или национальные черты предыдущих поколений, так как сегодня все достаточно перемешалось (культуры Ближнего Востока и Юга переселились на Север, северяне активно осваивают Юг и Восток и т. д.), а общим полем действия для всех становится поле НТР. Оно дает кров и пропитание, освобождает время для досуга. Те, кто игнорируют его значимость, постепенно остаются на обочине прогресса и истории. Поэтому философия НТР становится стержнем формируемой мировоззренческой концепции будущего человечества. Российское Трансгуманистическое Движение одно из немногих социальных течений, которое положило философию НТР в основу своей общественной деятельности. Профессионально участвуя в разработке крупномасштабных интеллектуальных саморазвивающихся систем, я был вынужден подняться над рамками сегодняшних технических проблем, и увидел шокирующее ближайшее будущее. Очень кратко суть увиденной картины заключается в том, что в ближайшее несколько десятилетий все направления НТР породят многочисленные технологии глобального воздействия — ТГД (когда результаты деятельности небольшой группы специалистов, вооруженных современным уровнем знаний и технологий, будут способны существенно повлиять на важные характеристики жизнеобеспечения всего человечества). Список ТГД весьма широк: ядерные, био- , информационные, компьютерные, химические, нано- , психотронные, финансовые и другие технологии, и этот список постоянно растет. ТГД уже прочно вросли в нашу жизнь, но появляются все новые, все более могущественные, словно из «ящика Пандоры», открытого неуправляемым процессом научно-технической революции. В ближайшем будущем этот разрастающийся веер различных направлений ТГД сольется в единый глобальный нарастающий по амплитуде хаотический «инновационный взрыв», который, в конце концов, неминуемо ввергнет в глобальную катастрофу все человечество, а может быть, всю планету и, возможно, даже Солнечную систему, если сегодня не начать предпринимать усилий к его демпфированию и взятию под контроль. Единственным реальным выходом в данной ситуации видится симбиоз человека и искусственного разума, который бы, обладая в миллионы раз большей информационной мощностью, мог воспринимать тысячи «возмущений» стабильности цивилизации, совместно с человеком строить прогностическую модель и выдавать управленческие сигналы-команды, возвращающие течение инновационных процессов (ТГД) в управляемое русло. Когда я стал дальше более детально исследовать эту проблему и попутно делиться получаемыми выводами с коллегами, то в большинстве случаев я не встретил понимания значимости этой проблемы, которую я назвал «Проблема 2030» или «Фазовый переход». Метафорически мои коллеги представляли собой следующую картину: ранним солнечным утром беззаботная компания едет в поезде на пикник, и никто не подозревает, что поезд продолжает катастрофически ускоряться и ускоряться, и совсем скоро он выйдет из-под управления, и катастрофа неминуема. Пока в их купе нет никаких явных признаков надвигающейся катастрофы, и все предпочитают говорить о профессиональных и бытовых мелочах. В основном, реакция коллег сводилась к банально страусиному: «Нас это пока не касается и за наш век, дай Бог, не коснется!». Только познакомившись с представителями Российского трансгуманистического движения, я увидел у них понимание значимости надвигающейся проблемы, которая ими называлась «Сингулярностью», но по сути была синонимична «Фазовому переходу», да и пути решения этой проблемы намечались примерно одинаковыми: нанотехнологии, искусственный интеллект. Таким образом, и сформировался наш союз: Российского Трансгуманистического Движения и проекта «Информоград». «Информоград» — это проект саморазвивающейся социально-экономической структуры, ориентированной на экономику знаний. Системообразующим инструментарием Информограда является интеллектуальное рабочее место исследователя (ИРМИ), на основе наших разработок в области крупномасштабных интеллектуальных саморазвивающихся систем. Информоград характеризуется высокой производительностью знания. По нашим оценкам, синергетически образующаяся эффективность коллектива трехсот взаимодополняющих специалистов, благодаря ИРМИ, будет равна по исследовательской мощности современному научному центру с многотысячным населением. Это практическая реализация законов А. А. Богданова «о сверхаддитивности социальных систем» в рамках информационных технологий Информограда (ИРМИ). ИРМИ — это одна из технологий глобального действия, и как все ТГД она обоюдоостра. Управляемая, она может быть и будет направлена на созидательное творчество. Неуправляемые же технологии искусственного интеллекта — это путь хаотического саморазрушения цивилизации. В рамках проекта «Информоград» комплексно решаются не только производственные проблемы, но также социальные и бытовые проблемы, связывая всех участников проекта в единый социальный организм. Все социально-экономические отношения в Информограде информационно прозрачны. В обществе отсутствуют какие-либо антагонистические классы. Все социальные блага (образование, жилье, медицина, досуг и т. д.) оплачиваются из бюджета-фонда Информограда. Нами Информоград рассматривается как первый шаг прообраза ноосферного общества, социума будущего. Этические нормы Информограда построены на всеобщем и гармоничном познании окружающего мира. Все, что приближает время полного познания Вселенной, рассматривается как прогрессивное и высоконравственное. Знание есть валюта эволюции, которой и оценивается вклад каждого человека. В этом плане интересен союз человека и искусственного разума (ИРМИ). С точки зрения сотрудничества, ИРМИ для человека представляется идеальным партнером, т.к. у них одна область производства легко тиражируемого результата (информационного продукта, знания). В итоге каждый получает весь конечный продукт — новое знание. С точки зрения восстановления работоспособности обоих «организмов» конкурентного пересечения нет, для человека остается привычное ему жилье, еда, социум, для ИРМИ — несколько кВт электроэнергии и полуподвальное помещение, так что, никаких естественных оснований для конфликта (как например, в кинофильмах «Терминатор», «Матрица») между человеком и искусственным разумом нет. Сотрудничество же человека с ИРМИ станет мощным стимулом для заключительного экспоненциального этапа научно-технического прогресса нашей цивилизации. Каждому индивидууму в Информограде представится возможность полной самореализации - «вылепить» самого себя в соответствии со своей мечтой в общей картине эволюционного восхождения разума во Вселенной. Но чтобы успешно достичь обрисованного проекта, необходимо уже сегодня начинать создавать общественные структуры и крупномасштабный технологический интеллектуальный инструментарий, которые бы совместно могли преодолеть надвигающийся цивилизационный кризис в виде хаотического вала ТГД. Если сегодня международные структуры обеспокоены глобальными тенденциями изменения климата и экологии, необратимые последствия которых могут проявиться в ближайшие столетия, то результаты воздействия инновационных технологий глобального действия (ТГД), по нашим прогнозам, могут привести к катастрофическим последствиям уже в ближайшие десятилетия. Поэтому необходимы формирование и консолидация сил по единой программе действий создания Международных структур по глобальному управлению инновационными процессами НТР, включая закон о нераспространении ТГД в рамках нарождающегося Ноосферного общества, в котором основной ценностью человечества будет его духовное богатство. Валерия Прайд Трансгуманисты традиционно разделяют Ваш интерес к пока еще мало разработанной в научной практике теме соединения искусственного разума и естественного человеческого интеллекта. Более того, проект «Информоград» представляет собой пока еще редкий случай проявления NBIC-конвергенции в области пересечения информационных и когнитивных технологий. Что касается Вашей метафоры, не могу не вспомнить цитату с похожей метафорой, но несколько в ином контексте. Она приведена в книге Элвина Тоффлера «Шок будущего» и принадлежит ученому-писателю Ральфу Лэппу: «Мы находимся в поезде, который набирает скорость, мчимся по пути, где стоит неизвестное количество стрелок, ведущих к неизвестным пунктам назначения. В кабине паровоза нет ни одного ученого, а у стрелок могут оказаться демоны. Большая часть общества находится в тормозном вагоне и смотрит назад» (Тоффлер 2001: 470). Увы, это отражает реальное положение дел на настоящий момент. Коротаев А. В. Слово «сингулярность» почти не встречается в статьях этого сборника. О том, что авторы пользуются им значительно чаще, чем может показаться при беглом знакомстве с книгой, можно предположить лишь по некоторым намекам. Например, В. И. Бодякин рассказал в своем выступлении о том, что он увидел понимание проблемы «Сингулярности» как фазового перехода у представителей Российского Трансгуманистического Движения (см. выше). Хотелось бы остановиться на этом подробнее. В 1960 г. Х. Фон Ферстер, П. Мора и Л. Амиот показали, что между 1 и 1958 г. н.э. динамика численности народонаселения мира (N ) может быть с необычайно высокой точностью описана при помощи уравнения , где Nt – это численность населения мира в момент времени t , а C и t 0 – константы; при этом t 0 соответствует абсолютному пределу, когда N стало бы бесконечным, если бы численность населения мира продолжила бы расти по той же самой траектории, по которой она росла с 1 по 1958 г. н.э. Отметим, что точка t 0 обозначается в математике как «особая точка» (singular point или singularity [«сингулярность»]). Параметр t 0 был оценен Х. Фон Ферстером и его коллегами как 2026,87, что соответствует 13 ноября 2026 г. Обратим внимание на то, что описываемый этим уравнением закон роста обозначается как «гиперболический». Гиперболический закон роста (известный также как «режим с обострением» (см., например: Курдюмов 1999; Князева и Курдюмов 2005)) и характеризуется тем, что генерируемая им кривая уходит в бесконечность за конечный промежуток времени в «момент обострения» (= в «особой точке» = в «точке сингулярности»). Мое выступление на одном из трансгуманистических семинаров было направлено как раз против буквального понимания «сингулярности», предполагающего, что если некий показатель технологического, социального и т.п. развития растет гиперболически, то он реально приобретет бесконечное значение в достаточно легко исчисляемый момент обострения (или, другими словами, в «сингулярной точке»). В реальности ухода в бесконечность в реальных процессах, развивающихся в режиме с обострением, конечно же, никогда не наблюдается, так как за заметное время перед тем, как значение соответствующего показателя системы должно было бы уйти в бесконечность, система испытывает качественную трансформацию («фазовый переход»). При этом я вполне готов согласиться с В. И. Бодякиным в том, что сингулярность в словоупотреблении трансгуманистов выступает в качестве фактического синонима именно понятия фазовый переход . Поэтому использование слова сингулярность в качестве метафорического синонима более строгого понятия «фазовый переход» в принципе особых возражений не вызывает. И трудно себе представить, что футурологическое сообщество в обозримом будущем откажется от его употребления. Только в этом случае, видимо, уже правильнее говорить не о «сингулярной точке», а о «зоне сингулярности». Так далека ли современная Мир-Система от Сингулярности? Как скоро она должна испытать новый фазовый переход? Стоит отметить, что если анализ динамики определенного показателя выявляет достаточно высокую близость момента обострения (сингулярной точки), это может свидетельствовать не только о том, что фазовый переход скоро начнется. Это может свидетельствовать и о том, что фазовый переход уже начался (или даже уже близок к завершению). Например, анализ мировой демографической динамики за 1–1998 гг., проделанный А. Джохансеном и Д. Сорнеттом, выявил наличие по демографии сингулярной точки в районе 2050 г., что позволило им предположить, что в середине текущего века Мир-Система испытает фазовый переход. А исследование Х. Фон Ферстера и его коллег выявило момент обострения в районе 2026 г. Более поздний анализ мировых демографических данных за 1–1975 гг., предпринятый Дж. Серрином, дал еще более ранний момент обострения в районе 2020 г. Таким образом, вплоть до начала 1970-х годов момент обострения (= «сингулярность») все более приближался, а с начала 1970-х годов он начал все более удаляться. О чем это говорит? Так рядом Сингулярность или нет? Ответ здесь достаточно прост. Сингулярность не просто рядом. Мы просто в ней, в ее зоне (т.е. в зоне фазового перехода), сейчас и находимся. Мир-Система уже достаточно давно вошла в зону фазового перехода и сейчас из этой зоны (по крайней мере, в демографическом измерении) уже выходит. При этом как раз применительно к демографической динамике этот фазовый переход хорошо известен и изучен. Речь идет о т.н. «демографическом переходе. Наш анализ тенденций динамики мирового ВВП за 1–1973 гг. (Коротаев, Малков, Халтурина 2007) дал еще более ранний момент обострения («сингулярности») — 23 июля 2005 г. (2005,56). Напомним, что аналогичный анализ, проделанный А. Джохансеном и Д. Сорнеттом для данных за 1–1998 гг., выявил наличие здесь сингулярной точки уже в районе 2050 г. Таким образом, применительно к экономической динамике Мир-Системы «сингулярная точка» уже наиболее очевидным образом пройдена, вступление фазового перехода на завершающие стадии и выход Мир-Системы из режима с обострением наиболее наглядны. Но можно, конечно, поставить вопрос и по-другому. Что, больше никаких фазовых переходов Мир-Система в будущем уже не испытает? Весь наш исторический опыт заставляет нас ответить на этот вопрос отрицательно: есть все основания ожидать важнейших фазовых переходов и в будущем. Но здесь тогда нужно отдавать себе отчет, что сингулярности, выделяемые в тенденциях демографической, экономической, технологической, культурной и т. п. Динамике, являются артефактами современного фазового перехода (уже прошедшего свой экватор) и не имеют отношения к возможному будущему фазовому переходу/сингулярности, хотя нередко они именно таким образом и интерпретируются (см., например: Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007 и т.д.). Валерия Прайд утверждает: «было бы неправильным — с учетом весьма слабой на данный момент проработки вопроса о влиянии конвергирующих новейших технологий — составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет».[§§§§§§§§§§§§§§§§§] Это заставляет предполагать, что Валерия Прайд и ее коллеги склонны считать, что новый фазовый переход («Сингулярность») начнется через 20–30 лет.[******************] Достаточно сильное, на наш взгляд, утверждение. И, безусловно, заслуживающее самого серьезного комментария. Согласно прогнозу ООН (UN 2004), если наблюдающиеся в настоящее время тенденции продолжатся и дальше, население Уганды вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 23,5 млн. чел. до 97,8 млн. чел. в 2050 г. и стабилизируется только в районе 2115 г. на уровне порядка 170 млн. чел. Население Эфиопии вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 65,5 млн. чел. до 171 млн. чел. в 2050 г. и достигнет к 2100 г. 222,2 млн. чел. незадолго до его предполагаемой стабилизации в 2105 г. (UN 2004: 42, 47, 49–50). При таком развитии событий уже к 2050 г. численность населения Эфиопии значительно превысит современную численность населения Российской Федерации, что представляет собой по сути дела катастрофический сценарий, хотя бы потому, что Эфиопия обладает на порядок меньшим объемом природных ресурсов, чем Россия. Нужно ли к прогнозируемым ООН рискам и угрозам относиться серьезно? Или прогнозами ООН можно пренебречь? Действительно, эти прогнозы выходят далеко за те рамки 20–30 лет, за которые Валерия Прайд настоятельно рекомендует не выходить. Так имеет ли смысл сейчас разрабатывать и внедрять меры, которые позволили бы избежать выхода численности соответствующих стран через 40–50 лет на критически опасные уровни? Ведь еще до того, вроде бы, мир должен будет пройти через технологическую сингулярность, после которой все пойдет принципиально по-другому, и старые прогнозы утратят всякий смысл? Представленные в данном сборнике работы меня лично в том, что Мир-Система в ближайшие 20–30 лет обязательно войдет в новый фазовый переход (а значит, и в том, что «было бы неправильным… составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет») не убедили. Авторы сборника не привели доказательств своего базового тезиса о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития. А ведь целый ряд авторов в последнее время на основе анализа больших массивов количественных данных пришли к выводу о том, что темпы технологического прогресса в настоящее время замедляются (см., например, Modis 2006; Huebner 2005).Поэтому нет оснований относиться к утверждениям о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития серьезно, пока не будут приведены сопоставимые по строгости количественные данные, подтверждающие этот тезис. В заключение скажу несколько слов о своей общей оценке трансгуманистического движения. У меня не сложилось впечатления, что трансгуманизм представляет собой обычную научную академическую школу. Но это, возможно, и неплохо. Ведь вера в то, что Сингулярность (= личное бессмертие) уже где-то рядом, дает мощный стимул работе над развитием технологий продления активной жизни людей. И можно пожелать трансгуманистам на этом пути максимальных возможных успехов. Медведев Д. А. Прежде всего, данный сборник посвящен содержательному анализу технологических перспектив, то есть конкретным возможностям и следствиям будущих технологий. Вопросы темпов научно-технического прогресса, периодизации НТП, гипотеза Технологической сингулярности лежат за пределами данного сборника. Мне кажется, что Вами совершена так называемая ошибка «сознательной подмены тезиса» (straw man fallacy). В результате Вы ошибочно приписали (притом, сразу всем авторам статей сборника) следующие утверждения, которые с нашей точки зрения, не являются верными в отношении технологической сингулярности, упоминаемой в данном сборнике: 1. Технологическая сингулярность предполагает достижение бесконечности какими-то показателями развития. 2. Технологическая сингулярность — завершение какого-то процесса, описываемого гиперболической кривой. 3. Технологическая сингулярность связана с демографическим взрывом, экономическим ростом. 4. Технологическая сингулярность связана исключительно с ускорением развития. Хотелось бы напомнить, что термин «Технологическая сингулярность» был предложен математиком и фантастом Вернором Винджем для описания момента в будущем, предсказывать далее которого невозможно, так как известные нам законы там уже не действуют. Термин был позаимствован не из математики, а из физики, где в условиях гравитационной сингулярности внутри черной дыры действуют пока еще не понятные нами законы. Надо отметить, что ни в гравитационной, ни в технологической сингулярности речь не идет о достижении бесконечности какими бы то ни было показателями. «Буквального понимания “сингулярности”» нет ни в одной знакомой мне работе ученых трансгуманистической направленности. Относительно второго утверждения, оно также не выдерживает столкновения с реальностью. В существующих моделях ускоряющегося роста используются модели экспоненциального (в редких случаях двойного экспоненциального, но не гиперболического) роста. Более того, методологически представляется крайне сомнительным тезис о том, что развитие человечества следует какой-то простой кривой. Нет оснований считать, что математические модели диктуют и определяют развитие реального мира, а не являются всего лишь удобным и упрощенным описанием реальных процессов. Вы сами пишете о том, что демографические «траектории», выявляемые при анализе разных исторических периодов, различаются, но при этом абсолютизируете математические модели, рассматривая их как реально существующие пути, по которым идет развитие мира. В базовых работах по технологической сингулярности она нигде не рассматривается как реальный момент достижения бесконечности на какой-то гиперболе. Что касается третьего пункта — модели гиперболического роста демографических или экономических показателей не используются при анализе технологической сингулярности. Вы почему-то критикуете за это авторов (Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007), на которых нет ни одной ссылки в данном сборнике... Наконец, четвертый тезис — относительно ускорения прогресса. Как отметил Елиезер Юдковски в своем докладе на Саммите Сингулярности в сентябре 2007, и как я говорил в своем докладе на семинаре по трансгуманизму в феврале 2007, есть три интерпретации технологической сингулярности (Сингулярности), дополняющие друг друга. Утверждение об экспоненциальном или ином ускорении прогресса в ряде ключевых областей — лишь одна из них. При этом для наступления Сингулярности релевантно ускорение лишь в ограниченном числе областей (сканирование и моделирование мозга, мощность компьютеров и др.). Ставить вопрос о сроках достижения Сингулярности лишь на основании сомнительных математических моделей и игнорировать суть технологий (включая проекты, сроки, объёмы финансирования, физические законы и т. п.), таких как нанотехнологии и искусственный интеллект, принципиально неверно. Следующий пункт Вашего выступления, с которым я никак не могу согласиться, это утверждение о том, что близость сингулярной точки в математической модели свидетельствует о близости завершения фазового перехода и скором завершении роста выбранного показателя. Вы никак не обосновываете этот тезис, но можно проследить его появление в статье Модиса (Modis 2006). Однако эта статья весьма слаба в научном плане. Модис обосновывает свой ключевой тезис (что «резкий подъем» экспоненциальной кривой означает близкое насыщение роста рассматриваемого показателя и его увеличение в будущем не более чем в несколько десятков раз), допуская при этом серьёзнейшие ошибки: 1. Он строит его на основании всего двух примеров: рост населения и добыча нефти. Третий «пример» представляет собой ещё не закончившийся процесс (Закон Мура). 2. Он игнорирует возможность того, что отдельная логистическая кривая может быть частью более общей экспоненты (напр., добыча нефти — лишь один из этапов роста энергетического потребления, наряду с углём, древесиной, газом, атомной энергией, и т. д., что хорошо известно). Закон Мура также является частью более общего закона экспоненциального роста мощности компьютеров (от механических к электромеханическим, вакуумным трубкам, транзисторам, интегральным схемам и т. д.), как показал, в частности, Курцвейл, и утверждения экспертов о пределах закона Мура не относятся к этому более общему процессу (т. е. говоря о конце этого закона, эксперты не утверждают, что рост мощности компьютеров замедлится или прекратится, а лишь замедлится развитие конкретной технологии — плоских кремниевых чипов). 3. Модис критикует тезис Курцвейла о росте мощности компьютеров в будущем. Но у него получается замкнутый круг в рассуждениях. Сначала Модис на основании мнения отдельных авторов делает допущение, что описывающий рост мощности компьютеров закон Мура скоро перестанет действовать. Затем он использует это как один из примеров, из которых выводит свой принцип. А на основании этого принципа «доказывает», что закон Мура перестанет действовать, и рассчитывает, что случится это через 10—20 лет. Более того, сам Модис признается в том, что прочитал меньше четверти книги Курцвейла, которую он критикует. Можно ли писать научную статью с критикой какой-то работы, не прочитав ее целиком? В целом, Андрей Витальевич, как мне кажется, проигнорировал содержательную сторону аргумента о технологической сингулярности, а именно — модель ускоренного саморазвития сверхинтеллекта (intelligence explosion), берущую начало еще в работах Ирвина Гуда. Мы не считаем, что проблема сингулярности ограничена вопросом, какой функцией лучше всего описать той или иной числовой ряд, и не правильно думать, что содержание будущих изменений интереса не представляет. Наконец, как бы мимоходом, Вы заявляете свой основной тезис, подавая его как заключение: «нет оснований относиться к утверждениям о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития серьезно, пока не будут приведены сопоставимые по строгости количественные данные, подтверждающие этот тезис». При этом в качестве обоснования приводит две весьма слабые статьи (Modis 2006, Huebner 2005). Выше уже приведены некоторые замечания к статье Модиса. Хуэбнер (2005) же допускает в своих рассуждениях ещё более серьёзные ошибки. Относительно его работы, могу заметить, что: 1. Методологически недопустимо ссылаться на список изобретений из популярной книги по истории науки и технологии как на репрезентативный список. Тут очевидна явная возможность ошибок селекции (selection bias). Можно сходу предложить множество альтернативных объяснений тому, что авторы любого учебника по истории технологий предпочтут уделить больше внимания ранним изобретениям. Например, исторически меньше данных о ранних изобретениях и ранние изобретения идут с большим интервалом, поэтому они в меньшей степени отфильтровываются, историю удобнее показывать, уделяя примерно равное внимание каждому веку (равным временным периодам), современные результаты (например, разработка рентгеновской литографии для микроэлектроники) слишком сложные и их важность непонятна неспециалисту, и т. д. 2. Анализ динамики количества патентов отсутствует. Хуэбнер не рассматривает альтернативные гипотезы о том, какие факторы могли бы влиять на изменение числа патентов (такие как цена регистрации, меняющиеся критерии новизны и т. д.). Он также никак не аргументирует, почему число патентов адекватно отражает инновационную активность. Так, например, не патентуются новые программные продукты, важность и роль которых зачастую намного превосходят многие патенты, например, поисковые системы и пр. Это лишь некоторые из замечаний к статье Хуэбнера. В целом же, данные в поддержку тезиса об ускорении прогресса не просто сопоставимы, а качественно превосходят данные Модиса и Хуэбнера, «опровергающие» этот тезис. Хотелось бы также сказать, что речь в статьях нашего сборника шла не о темпах развития, а о сути создаваемых технологий, их возможностях и следствиях. В том, что касается ускорения прогресса и сроков сингулярности — это интересный вопрос и заслуживает отдельного подробного изучения, и в первую очередь — изучения уже выпущенных работ зарубежных ученых. Валерия Прайд. Думаю, мне стоит пояснить свою позицию относительно моей же рекомендации не составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет. Возможно, это позвучало слишком категорично. Конечно, я ни в коем случае не хочу поставить какие-то пределы исследовательской пытливости ученых. Но надо сказать, что современные подходы к прогнозированию слишком, я бы сказала, «линейны». Понимание же NBIC-конвергенции, трансгуманистических перспектив в целом, возможности технологической сингулярности и ее характера дают понимание грядущего фазового перехода, когда привычные методы прогнозирования становятся неадекватными действительности. Назаретян А. П. Мне близко общее направление мысли трансгуманистов, симпатичен их технический профессионализм. Но здесь выделю два момента, которые меня смущают. Первое. Смущает «безбрежный оптимизм» (выражение из анекдота Брежневских времен), вытекающий из недооценки исторического опыта. Изучение Универсальной истории убедило меня в том, что фазовые переходы в развитии общества или природы суть вынужденные ответы неравновесной системы на опасное снижение устойчивости. Прогресс — не самоцель, не самодовлеющая ценность, а средство сохранения . Будущее может быть «лучше» настоящего лишь по определенным, строго обозначенным параметрам, но по другим параметрам мир становится «хуже». Решение одних проблем провоцирует множество других, новых, еще более трудных проблем, и из этого выстраивается векторность эволюционных изменений: от более вероятных («естественных») к менее вероятным состояниям. Согласно синергетической модели, прогресс как «удаление от естества» означает только восстановление относительной устойчивости системы на все более высоком уровне неравновесия. Я не раз писал о неизбежном (в рамках сценария выживания цивилизации) переходе от человеческой к постчеловеческой фазе планетарной и универсальной эволюции. Потому что не видно реалистического сценария, по которому цивилизация могла бы сохраниться при неизменном носителе (подробное обоснование этого вывода см. в моих книгах «Интеллект во Вселенной: истоки, становление, перспективы». М., 1991; «Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории». М., 2001, 2004 и др.). Например, развитие, воплощение и технологическое обеспечение гуманистического миропонимания, небывалое повышение ценности индивидуальной жизни привело к двух-трехкратному увеличению средней продолжительности жизни. Детская смертность в развитых странах исчисляется про милле, тогда как в средневековой Европе из десяти родившихся детей в среднем двое давали потомство в следующем поколении[††††††††††††††††††] . При практическом отсутствии естественного отбора наблюдается экспоненциальное накопление генетического груза и последовательное снижение биологической жизнеспособности человека в каждом следующем поколении: человек становится все более зависимым от искусственной среды — медицины, гигиены и т. д. Отсюда мыслимо движение либо «назад», к архаичным стандартам жизнеобеспечения (что чревато массовым мором, особенно в цивилизованных странах), либо «вперед», т.е. нарастающее вторжение инструментального интеллекта в самые интимные основы бытия — генная инженерия, внеутробное производство потомства и прочее. Небезосновательны также опасения, что «классический» человеческий разум не сможет кардинально и в массовом масштабе преодолеть оковы религиозного, а значит и военного мышления («они» — «мы»), а при ожидающемся развитии технологий такое мышление становится самоубийственным. Есть и ряд других соображений, заставляющих полагать, что в ближайшие десятилетия такие понятия, как жизнь и смерть , человек и машина и т. д. придется решительно пересматривать: что выживание планетарной цивилизации на нынешнем этапе сопряжено с очередным, чрезвычайно крутым витком «удаления от естества». Но отказ от человеческой сущности — по-моему, не вожделенная задача, а печальная необходимость. Восторги по этому поводу сродни тому, что в психологии называется синдромом концлагеря или стокгольмским синдромом — когда узники влюблялись в эсэсовцев, а заложники — в террористов. Ожидаемый переход от человеческой к постчеловеческой фазе Универсальной истории — трудный болезненный процесс, чреватый тяжелыми обострениями и глобальным обвалом. Перспектива во многом зависит от того, насколько осторожно, ответственно и сочувственно люди смогут отнестись к этой печальной неизбежности, подготовиться к ней. Даже такая, казалось бы, замечательная перспектива, как индивидуальное бессмертие (что бы это ни означало конкретно) тянет за собой массу проблем, к которым нужно готовиться заблаговременно. Не помню, кто из современных философов заметил: в мире, где исчезнет смерть, рождение превратится в болезнь… Второе. Смущает пренебрежительное отношение трансгуманистов к психологическому аспекту проблемы. Они не готовы к обсуждению того, чем же отличается самый примитивный интеллект от самого сложного арифмометра. Соответственно — в чем же суть будущего Сверхинтеллекта? Будет он обладать автономной мотивацией, целеполаганием, или задачи должны закладываться извне? Если это интеллект (а не арифмометр), то он должен не только формировать цели и задачи, но и переживать какие-то аналоги эмоций (например, удовлетворенность-неудовлетворенность результатом действия и прочее), причем более сложных, чем доступны биосоциальному субъекту… По-моему, без попытки решить такие вопросы вся концепция трансгуманизма провисает… Медведев Д. А. Мне кажется, что в данном случае имеет место некоторое недопонимание. Вы смешиваете совершенно разные явления, просто совпавшие хронологически. Ряд кризисов (климатический, экологический, ресурсный), которые, действительно, наблюдаются в современном мире, не носят характера неизбежной экзистенциальной опасности для человечества (Foster 1998). Что же касается радикальной трансформации как единственного решения, то существует множество моделей разной степени проработанности, в которых человечество может стабилизироваться в своем развитии, но, тем не менее, разрешить эти кризисы. Таковы множественные модели устойчивого развития. Более того, есть основания полагать, что в наибольшей степени неустойчивость состояния человечества порождается самой возможностью его саморазвития и перехода в следующую фазу. В этом случае рассматривать дальнейшее саморазвитие как защитную реакцию на возможность саморазвития неверно. К сожалению, в России мало знакомы с направлением acceleration studies , в рамках которого было убедительно продемонстрировано, что прогресс по множеству направлений является закономерным и ускоряющимся процессом (Acceleration 2007). Таким образом, я не вижу причин рассматривать переход к новой фазе развития как неприятную вынужденную меру, предпринятую «для спасения» от каких-либо кризисов. Также хотелось бы сказать следующее. Давно подмечено, что недостаток понимания часто приводит к страху перед неизвестным. В Вашем выступлении отчетливо прослеживается слабое понимание положительных сторон перехода к постчеловеческой фазе существования людей, в то время как этот вопрос был рассмотрен во множестве работ трансгуманистических авторов (Moravec 1988; Broderick 2001; Stock 2002; Mulhall 2002; Kurzweil 2005). Удивило меня и Ваше утверждение, что будущее может быть лучше только по ограниченному числу параметров, мне кажется оно ни на чем не основано. Обобщение, что решение проблем всегда порождает больше проблем и более трудные проблемы, не соответствует реальности. Мир полон примеров успешного решения проблем, которые не осложнены созданием новых сверхтрудностей. Таким образом, мы видим, что оптимизм относительно результатов перехода на новую фазу развития может быть вполне обоснованным. Но надо сказать, что и тема глобальных рисков очень близка трансгуманистическим авторам. Так, например, в этом году в Оксфорде выходит сборник «Риски глобальной катастрофы» под редакцией Ника Бострома и Милана Чирковича — трансгуманистов с мировым именем, один из которых (Ник Бостром) является создателем Всемирной Трансгуманистической Ассоциации, крупнейшей в мире трансгуманистической организации[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] . В любом случае, «оптимизм», «пессимизм» — это оценочные суждения, мало связанные с научным анализом. Об интеллекте. Трансгуманисты не просто готовы к обсуждению особенностей сверхинтеллекта, они уже давно это обсуждение с успехом ведут, вовлекая в процесс специалистов в необходимых областях (математика, искусственный интеллект, когнитивная наука, философия). Так, например, вопросы о мотивации и аналогах эмоций, впервые поставленные в контексте проблемы сверхинтеллекта еще давно (Good 1965: 31—88), активно обсуждаются в последнее десятилетие как в теоретическом (Vinge 1993; Kurzweil 2001), так и в практическом плане (Yudkowsky 2002). Мне думается, что Ваша мысль о «провисании концепции трансгуманизма» несколько поспешна, и мы надеемся, что дальнейшее знакомство российской научной общественности с работами наших западных коллег, а также последовательная разработка данной тематики российскими и зарубежными авторами приведет к тому, что подобные сомнения останутся в далеком прошлом. В связи с этим хочу сказать, что стремительные изменения в мире приводят к некоторому отставанию осмысления процессов, связанных с влиянием научно-технического прогресса, и хотелось бы, чтобы как можно большее количество российских ученых-гуманитариев включилось в их изучение и осмысление. Следзевский И. В . Течение трансгуманизма включает в себя различный комплекс идей, установок, настроений, интенций. Общий смысл этих идей кажется мне достаточно противоречивым, если даже не внутренне конфликтным. С одной стороны, несомненна хорошо развитая научно-философская рефлексия современной информационно-технологической революции и возможности неожиданных ее последствий для всего человечества. С другой стороны, кажется столь же очевидным, что идеи трансгуманизма претендуют на нечто большее, нежели объективное исследование тенденций современного технологического прогресса. Подчеркнутый технологизм и объективизм этих идей, мне кажется, четко коррелирует с утверждением некоей «транснаучной» миссии сторонников «постгуманистической» философии. Обсуждение «миссионерского» начала этой философии требует не меньшего внимания, чем собственно научный аспект трансгуманизма. На мой взгляд, речь идет о создании некоей системы утопических образов или даже целостной утопии, абсолютизирующей, доводящей до логического предела интенции информационной революции. Назвать совершенно новой эту утопию нельзя. В своем основании она представляет собой аналог секулярных технологических утопий конца XIX — начала XX века. С ними ее роднит уверенность в общем превосходстве искусственного начала цивилизации над началом естественным (природным человеком), релятивизация этических начал, искренняя убежденность в том, что основные проблемы социального развития и человеческого существования можно и надо решать технологическим способом, и, конечно, скарализация, «культ» эволюции и прогресса — представление о том, что все изменения в человеческом обществе идут в нужном направлении, к чему-то более совершенному, невиданному, космическому, обещающему чудесный поворот в жизни человека. Что касается функций трансгуманизма как утопии, то одна функция, по-моему, совершенно очевидна, это функция футурселекции, подбора варианта образа будущего, определенного сценария развития будущего. Вторая функция менее очевидна, хотя она тоже присутствует. Это своего рода психотерапевтическая функция, подготовка, если не всего человечества, то определенной части элиты, политической, интеллектуальной, к тем шокам, которые ждут человечество в ближайшем будущем. Ну, и третья функция, она, очевидно, близка к первой — прогнозирование будущего. Так что, когда мы говорим «утопия», я не хочу сказать, что это просто некая ни на чем не основанная фантазия, это совершенно определенный сценарий развития событий. Базируясь на историческом опыте XX века, можно не сомневаться, что и эта утопия в принципе может стать вполне реальным проектом, прорывы в области современных технологий заставляют думать, что этого придется ждать недолго. Но остается вопрос: что ждем нас и наших потомков на том «берегу утопии»? Как и, главное, кто будет распределять «святые дары» бессмертия? Об этом приходится задуматься, поскольку наиболее радикальные сторонники трансгуманизма в увлечении возможностью продолжения эволюции человека снимают (пока, к счастью, чисто теоретически) последние этические ограничения на пути человеческого выбора. И все-таки проект технологического преобразования человека из природного в искусственное существо, как и любая утопия, имеет определенные ограничения. Эти ограничения связаны с неустранимым культурным разнообразием человечества. Под культурным разнообразием я имею в виду в данном случае глубокие ценностные различия. Различия в идеалах, в моделях жизни, в отношении к смерти. Совсем не очевидно, что в разных культурах проект трансгуманизма будет воспринят так, как мы этого хотим и как мы это представляем. Важные ограничения связаны с цивилизационным устройством современного человечества. Под цивилизационным устройством я имею в виду тип взаимоотношений человека и окружающей среды, международных взаимоотношений, межкультурных взаимоотношений, который сложился 2000 лет назад, и который предполагает соотнесение человека, его жизни, его поведения с неким высшим идеалом, каким-то высоким трансцендентным началом, которое, конечно, снимает целый ряд ограничений в отношении с окружающей средой, но, с другой стороны, порождает жесткие ограничения морального типа, создавая более жесткие системы контроля, прежде всего, в виде государства, религии и так далее. Конечно, современные технологии ставят под сомнение эти ограничители. Но цивилизационное устройство имеет в своей основе определенный тип реакций на подобные глобальные изменения. Этот тип связан с наследием той или иной цивилизации, которое имеет обыкновение в таких ситуациях возрождаться в виде фундаментализма, способного блокировать радикальные проекты обновления человечества. Блокировать на уровне глобальном: это мы, собственно, видим уже сейчас. Я имею в виду не только исламский фундаментализм, но и фундаментализм в рамках христианства, в рамках буддизма, и даже в рамках секулярной культуры. Это очень мощная сила, которая противостоит технологическим утопиям, противостоит вообще фактору технологий. Сила, которая аппелирует к человеку, к культурному наследию, к сохранению человечества. И в то же время сила, которая радикализирует противостояние секуляризму, придает этому противостоянию глобальный характер. Анализируя перспективы трансгуманизма, мы должны принять во внимание все эти факторы. Трансгуманизм может предложить только один из вариантов этого будущего, вариант, который имеет в своей основе, прежде всего, мощь и соблазны современных технологий. Но человек существо в высшей степени непредсказуемое. А непредсказуемое существо в сочетании с непредсказуемостью культуры способно создать ситуацию в высшей степени неопределенную. Мне кажется, самый главный, базовый сценарий развития будущего в ближайшие десятилетия — это усиление глобальной неопределенности, предполагающее выход к бифуркационным зонам, где технология может сыграть важную роль, решающую роль, но не единственную и далеко не всегда определяющую. Медведев Д. А. Мне кажется, Игорь Васильевич очень правильно выделил функции трансгуманизма. Прогнозирование возможного будущего, психологическая подготовка элиты и выбор предпочтительных вариантов — это один из возможных механизмов управления грядущей трансформацией общества. Но, парадоксальным образом, эти функции не могут быть реализованы, пока общество и его элиты не начнут воспринимать трансгуманистический проект будущего всерьез. Что касается ограничений, накладываемых культурным многообразием, то у меня есть два возражения. Первое заключается в том, что глобализация сегодня делает практически неосуществимыми «частные культурные проекты». Правила игры едины для всех стран и обществ и, независимо от культурного своеобразия, все они в итоге идут в схожем направлении. Второе возражение в том, что не все планы устройства общества являются адекватными. В идеологическом и политическом торге, который постоянно идет в каждом обществе, часть проектов не имеет никаких предпосылок для реализации (т. е. не имеет никаких шансов на осуществление), а группы, их инициирующие, обречены потерпеть неудачу и остаться маргинальными. Фундаментализм, на мой взгляд, относится как раз к таким группам. Я не согласен с тем, чтобы считать его мощной силой. Наличие сотен миллионов людей, разделяющих подобные идеалы, в данном случае не делает его сильным. Дело в том, что фундаментализм не имеет программы оппозиции изменениям, которая могла бы быть реализована частично, а не тотально. Ставя заведомо невыполнимые задачи вроде построения нового халифата, фундаментализм оказывается неспособен даже ставить прогрессу мелкие палки в колеса. Более опасным, на мой взгляд, является идеология биоконсерватизма, так как она изначально ориентирована именно на максимально эффективное торможение изменений, а не на реализацию какого-то контрпроекта. Кроме того, неизвестно, можно ли говорить сегодня о цельных и стабильных культурах, составляющих это разнообразие. Вполне возможно, что культуры являются динамическими и переменчивыми, сохраняя те свои части, которые адекватны времени и отбрасывая мешающие чрезмерно консервативные части. Если это так, то существующие культуры в итоге адаптируются к технологическим изменениям. Если смотреть на культурные изменения в подобном контексте — в контексте реализации отдельных проектов, то подобной неопределенности не видно. Разговор о бифуркациях не имеет смысла без определения аттракторов, т. е. проектов, в реализации которых были бы заинтересованы различные группы. Из таких проектов можно назвать проект «устойчивого развития» (продвигаемый демагогами от политики и близорукими экспертами), проект «конца истории» (защищаемый апологетами демократически-рыночно-капиталистического статус-кво) и постчеловеческий проект «трансгуманизма и технологической сингулярности» (пока не полностью осознанный мировыми элитами). При этом так получается, что первые два проекта предполагают сохранение тенденций научно-технического развития, но не учитывают радикальные изменения, которые скоро будут вызваны техническим прогрессом. Эти изменения сделают невозможным реализацию любого из них и создадут все условия для реализации постчеловеческого проекта, разумеется, со всеми присущими ему рисками и подводными камнями. Бутовская М. Л. Хотелось бы предложить несколько комментариев в русле обсуждаемой темы. Прежде всего, они касаются проблем, изложенных в статье Валерии Прайд. Изложу свои соображения. Во-первых, касательно репродуктивного клонирования у человека. Я не уверена, что этот способ воспроизводства будет задействован в широкой практике. Причины здесь и этического и эмоционально-психологического свойства. А вот генная инженерия может быть действительно перспективным инструментом в борьбе с болезнями и старением, и на этом пути видится большое будущее. Прежде всего, это возможность для человечества постепенно освободиться от груза тяжелых генетических заболеваний, связанных как с физическими, так и психическими нарушениями. Далее, это возможность устранять мутации, возникающие прижизненно и влекущие за собой серьезные заболевания, в том числе и онкологические. Однако, на наш взгляд, не следует увлекаться евгеникой. Это не только не этично, но и чрезвычайно опасно с точки зрения политики. Комментарии здесь излишни. Достаточно вспомнить уроки истории и идеологические взгляды Третьего Рейха. Нужно с осторожностью подходит и к вопросу о гениальности. Кто вправе решать, гениален ли конкретный человек? Каковы критерии? Гениальность может проявляться в самых разных областях деятельности и может «дремать» нераспознанной до поры до времени. Кто может поручиться, что в будущем будут востребованы именно те характеристики человека (морфологические и психологические), которые ценятся в нашем современном обществе? Значительные трансформации могут ожидать человечество в связи с появлением глобальной мировой паутины, распространения мобильных телефонов и прочих средств связи. Прежде всего, это потенциальная возможность перемещения рабочего места на сотни километров от головной организации, возможность создания транснациональных коллективов, способных эффективно трудиться над единым проектом, незамедлительно обсуждать с коллегами текущие проблемы и организовывать международные встречи и совещания с минимальными затратами времени и денежных средств. Это новые возможности для активной трудовой деятельности инвалидов и жителей отдаленных городков и поселков. Мобильные средства связи позволяют находиться в постоянном контакте родственникам и друзьям, разделенным значительными расстояниями, и в этом плане способствуют снятию стресса и тревоги, связанных с разлукой с близким человеком. Вместе с тем, развитие Интернет-сети и новые возможности общения с этим связанные, таят в себе и определенную угрозу для человечества. Дети с раннего возраста погружаются в виртуальный мир, и этот мир зачастую предстает перед ними как более яркая и привлекательная среда общения, чем реальное социальное окружение. Реальные социальные контакты (требующие умения не только налаживать отношения, но и устранять возникающие трения, конфликты) начинают восприниматься как обуза и ненужная трата сил и времени. Эмоциональная сторона социального общения, требующая непосредственного визуального и тактильного контакта, оказывается в этом случае нереализованной (неразвитой). Дети, ограниченные Интернет общением, не получают необходимые социальные навыки, зачастую страдают эмоциональной черствостью и эгоизмом. С одной стороны, при Интернет-общении создается ощущение причастности к Миру и Обществу, с другой – возникает пустота в реальном пространстве. Полагаю, что при чрезмерном увлечении Интернетом человечеству грозит десоциализация на персональном уровне и этот фактор непременно нужно исследовать в ближайшем будущем. В противном случае, нас ожидает появление новой «расы» индивидуализированного человека, проблемы в формировании брачных пар и распад (в лучшем случае, значительное ослабление) семейных связей и дружеских привязанностей. Но все это – расширение возможностей человечества в целом, так сказать, – расширение периферийных возможностей человека, мало отражающееся на изменении физически неотъемлемых возможностей индивидуума. Одновременно теми или иными способами человечество пытается управлять своими эмоциями: от банального употребления алкоголя до использования антидепрессантов. Разрабатываются лекарства, улучшающие работу мозга: риталин, модафинил, пирацетам, ноотропики и др. В последнее время наблюдается взрывообразный рост числа компьютерных программ, призванных помочь людям выполнять интеллектуальную работу и организовывать процесс жизнедеятельности человека: как в рабочее время, так и в нерабочее. Халтурина Д. А. Вопросы, поднимаемые трансгуманистами, мучали человека с древнейших времен. Об этом, например, говорят исследования авторитетного российского историка, фольклориста и археолога Юрия Березкина. Систематическое исследование многих десятков тысяч мифов народов мира в сопоставлении с археологическими и генетическими данными ясно показывает, что древнейший мифологический пласт, который первые люди, вышедшие из Африки 50–60 тысяч лет назад, унесли с собой в другие части света — это комплекс мифов о потере человеком бессмертия и других сверхвозможностей (Березкин 2006, 2007: 205–231). В те далекие времена наши предки считали, что изначально были бессмертны, но потеряли бессмертие в результате недоразумения, ошибки или злого умысла мифологических персонажей. Есть также мифологические мотивы, объясняющие, почему человек обладает столь скромными физическими возможностями и вынужден обеспечивать свое существование с таким трудом. Результаты этих исследований поражают. В период выхода человека из Африки люди пользовались весьма примитивными технологиями, не имели письменной традиции, были очень уязвимы перед угрозами стихии, голода, болезней, нападений хищников. Однако уже в древнейших мифологических комплексах проявляется достоинство человека, его нежелание смириться с уготованной ему довольной жалкой судьбой, потерями, страданиями. В дальнейшем в историческую эпоху различные цивилизации давали самые разные ответы на вопросы о причинах смертности человека и возможностях достижения личного бессмертия, однако этот фундаментальный вопрос никогда не оставлял человека. Изучая возможности и перспективы научно-технологического развития, трансгуманизм также ставит во главу угла человека, ищет возможности улучшения его существования, пути снижения уровня страданий. И в этом смысле трансгуманизм является продолжением и развитием гуманизма. Трансгуманизм пытается найти свои ответы на вопросы, которыми человек задавался с древнейших времен. При этом ответить положительно, оптимистично. По сравнению с нашими далекими предками, трансгуманисты находятся в гораздо лучшем положении. Благодаря развитию технологий у трансгуманистов есть все возможности не только наблюдать своими глазами технологические прорывы, победы над болезнями и старостью, но и содействовать этому процессу, путем формирования научных и экспертных сетей, а также дружественной к технологическому прогрессу социальной среды. Пожелаем трансгуманистам удачи в этом деле! Литература и источники, упомянутые в ходе дискуссии Березкин Ю. Е. 2006. Происхождение смерти — древнейший миф. Этнографическое обозрение 6. Березкин Ю. Е. 2007. Ареальное распределение фольклорно-мифологических мотивов: глобальная база данных и ее статистических анализ как метод глубокой реконструкции человеческой мифологии. История и математика. Анализ и моделирование социальных процессов. М.: УРСС, С. 205–231. Гринин Л. Е., Коротаев, А. В. 2007. Политическое развитие Мир-Системы: формальный и количественный анализ. История и математика: макроисторическая динамика общества и государства / Ред. С. Ю. Малков, Л. Е. Гринин, А. В. Коротаев, с. 49–101. М.: КомКнига. Гринин Л. Е., Коротаев, А. В. 2008. Социальная макроэволюция. Генезис и трансформации Мир-Системы . М.: Издательство ЛКИ/УРСС (в печати). Князева Е. Н. и Курдюмов С. П. 2005. Основания синергетики . М.: УРСС. Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Веко­вые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны . М.: Ком­Книга/УРСС. Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура. М.: КомКнига/УРСС. Курдюмов, С. П. 1999 (Ред.). Режимы с обострением. Эволюция идеи: Законы коэволюции сложных структур. М.: Наука. Назаретян А. П. 1991. Интеллект во Вселенной: истоки, становление, перспективы . М.: Недра. Назаретян А. П. 2001. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории . М.: Мир. Тоффлер Э. 2001 [1970] Шок будущего . М.: ООО «Издательство АСТ». Brief History of Intellectual Discussion of Accelerating Change. Acceleration Watch. http://www.accelerationwatch.com/history_brief.html Broderick D. 2001. The Spike: How Our Lives are Being Transformed by Rapidly Advancing Technologies. New York: Tor Books. Broers A. 2005. Technology will Determine the Future of the Human Race (Lecture 1). The Triumph of Technology. BBC Reith Lectures. BBC.CO.UK . http://www.bbc.co.uk/radio4/reith2005/lecture1.shtml Foster J. 1998. The Scale of Our Ecological Crisis. Monthly Review April. http://www.monthlyreview.org/498jbf.htm Good I. J. 1965. Speculations Concerning the First Ultraintelligent Machine. Advances in Computers 6: 31–88. Academic Press. Heylighen F. 2007. Accelerating Socio-Technological Evolution: from ephemeralization and stigmergy to the global brain. Globalization as an Evolutionary Process: Modeling Global Change / Ed. by George Modelski, Tessaleno Devezas, and William Thompson, pp. 286–335. London: Routledge. Huebner J. 2005. A Possible Declining Trend for Worldwide Innovation. Technological Forecasting & Social Change 73(8): 980–986. Johansen A., and D. Sornette. 2001. Finite-time Singularity in the Dynamics of the World Population and Economic Indices. Physica A 294(3–4): 465–502. Kurzweil R. 2001. The Law of Accelerating Returns. KurzweilAI.net. http://www.kurzweilai.net/meme/frame.html?main=/articles/art0134.html Kurzweil R. 2005. The Singularity is Near: When Humans Transcend Biology. Viking Press. Modis T. 2006. The Singularity Myth. Technological Forecasting & Social Change 74(3): 104–112. Moravec H. 1988. Mind Children: The Future of Robot and Human Intelligence. Harvard University Press. Mulhall D. 2002. Our Molecular Future: How Nanotechnology, Robotics, Genetics and Artificial Intelligence will Transform Our World. Prometheus Books. Pesti P. 2006. Detailed Roadmap of the 21st Century Peter Pesti . http://www-static.cc.gatech.edu/~pesti/roadmap/ Stock G. 2002. Redesigning Humans: Our Inevitable Genetic Future. Houghton Mifflin. UN = United Nations. 2004. World Population to 2300. New York, NY: United Nations. Vinge V. 1993. The Coming Technological Singularity. Whole Earth Revie. Winter issue . Yudkowsky E. 2002. Levels of Organization in General Intelligence. The Singularity Institute for Artificial Intelligence. http://www.singinst.org/upload/LOGI/ Приложени е Е . Юдковски (yudkowsky@singinst.org) Singularity Institute for Artificial Intelligence Пало-Альто, Калифорния, США Систематические ошибки в рассуждениях, потенциально влияющие на оценку глобальных рисков Eliezer Yudkowsky, Cognitive biases potentially affecting judgment of global risks (Forthcoming in Global Catastrophic Risks, Oxford,University Press, 2007) Перевод на русский язык: А. В. Турчин (avturchin@mail.ru) Благодарности автора: Я благодарю Майкла Роя Эймса (Michael Roy Ames ), Ника Бострома (Nick Bostrom ), Милана Чирковича (Milan Cirkovic ), Оли Лэмб (Olie Lamb ), Тамаса Мартинеса (Tamas Martinec ), Робина Ли Пауэла (Robin Lee Powell ), Кристиана Ровнера (Christian Rovner ) и Майкла Уилсона (Michael Wilson ) за их комментарии, предложения и критику. Нет необходимости говорить, что все оставшиеся ошибки в этой работе — мои. [§§§§§§§§§§§§§§§§§§] Введение При всех прочих равных, не многие люди предпочли бы уничтожить мир. Даже безликие корпорации, лезущие не в свои дела правительства, безрассудные ученые и прочие агенты погибели нуждаются в мире, чтобы достигать в нем своих целей наживы, власти или других мерзостей. Если наше вымирание будет происходить достаточно медленно для того, чтобы успело произойти ужасное осознание этого процесса, деятели, запустившие его, будут, вероятно, ошеломлены пониманием того, что они, в действительности, уничтожили мир. Поэтому я предполагаю, что, если Земля будет все-таки уничтожена, то произойдет это, вероятно, по ошибке. Систематическое экспериментальное исследование повторения ошибок в человеческих рассуждениях и того, что именно эти ошибки говорят о предшествующих им ментальных процессах, изучается в когнитивной психологии в рамках исследований эвристики и предубеждений. Эти исследования принесли открытия, очень существенные для экспертов по рискам глобальных катастроф. Допустим, вы беспокоитесь о рисках, связанных с неким взрывчатым веществом Р, способным разрушить всю планету, если оно подвергнется достаточно сильному радиосигналу. К счастью, имеется знаменитый эксперт, который открыл субстанцию Р, потратил тридцать лет, работая с ней, и знает ее лучше, чем любой другой на Земле. Вы звоните эксперту и спрашиваете, насколько сильным должен быть радиосигнал, чтобы вещество взорвалось. Эксперт отвечает, что критический порог находится, вероятно, на уровне 4.000 тераватт. «Вероятно?» — Спрашиваете вы. «Можете ли вы мне сообщить интервал мощности запускающего сигнала с 98%-й уверенностью?» — «Конечно, — отвечает эксперт. — Я на 99% уверен, что критический порог больше 500 тераватт, и на 99% уверен, что он меньше 80.000 тераватт». «А как насчет 10 тераватт?» — спрашиваете вы. «Невозможно», — отвечает эксперт. Приведенная выше методология опроса эксперта выглядит совершенно резонной, такой, какую должен использовать любой компетентный работник, сталкиваясь с подобной проблемой. И в действительности, эта методология была использована при исследовании безопасности реакторов (Rasmussen 1975), ныне считающемся первой значительной попыткой вероятностной оценки рисков. Но исследователь моделей рассуждений и погрешностей в рассуждениях может распознать, по крайней мере, два больших недостатка в этом методе, — не логически слабых места, а пару обстоятельств, чрезвычайно уязвимых к человеческой ошибке. Исследования эвристики и предубеждений открыли результаты, которые могут напугать и привести в уныние неподготовленного ученого. Некоторые читатели, впервые сталкивающиеся с экспериментальными результатами, цитируемыми здесь, могут удивиться и спросить: «Это действительно экспериментальные результаты? Действительно ли люди так плохо предполагают? Может быть, эксперименты были плохо организованы, и результаты изменятся, если совершить такие-то и такие-то манипуляции?» Не имея достаточно места для объяснений, я могу только призвать читателя проконсультироваться с основополагающей литературой. Очевидные манипуляции уже применялись, и результаты от этого не становились другими. 1. Доступность информации Предположим, вы возьмете случайное слово из трех или более букв из английского текста. Что более вероятно: что слово начинается с буквы R (“rope”) или что его третья буква R (“park”)? Основная идея исследований моделей рассуждений и погрешностей состоит в том, что человеческие существа используют методы мышления, называемые эвристикой , которые дают хорошие средние ответы в большинстве случаев, но которые также приводят к увеличению системных ошибок, называемых погрешностями (bias es ). Примером эвристики является суждение о частоте или вероятности события по его информационной доступности (availability ) , то есть по легкости, с которой примеры подобного события приходят на ум. R появляется в качестве третьей буквы в большем числе английских слов, чем на первом месте, но гораздо легче вспомнить слова, которые начинаются на эту букву. Таким образом, большинство респондентов предполагают, что слова, начинающиеся на букву R , встречаются чаще. (Tversky and Kahneman 1973). Погрешности, основанные на эвристике доступности, влияют на оценки риска. Пионерское исследование Лихтенштейна (Lichtenstein 1978) описывает абсолютную и относительную достоверность суждений о риске. Люди в общих чертах представляют, какие риски причиняют большее число смертей, и какие — меньшее. Однако когда их просят посчитать риски точнее, они весьма переоценивают частоты редких причин смерти, и сильно недооценивают частоты обычных. Другие повторяющиеся ошибки, выявленные в этом исследовании, также были очевидными: аварии считались причинами такого же количества смертей, что и болезни (на самом деле болезни в 16 раз чаще становятся причинами смертей, чем аварии). Убийство неверно считалось более частой причиной смерти, чем диабет или рак желудка. В исследовании Комбса и Словица (Combs and Slovic 1979) был проведен подсчет сообщений о смерти в двух газетах, в результате была обнаружена высокая корреляция между суждениями о достоверности и выборочностью репортажей в газетах (0,85 и 0,89). Также люди отказываются покупать страховку от наводнений, даже если она хорошо субсидируется и стоит гораздо ниже справедливой рыночной цены. Канрейсер (Kunreuther,1993) предполагает, что слабая реакция на угрозы наводнений может происходить из неспособности индивида представить себе наводнение, которое на их глазах никогда не случалось. Жители затапливаемых равнин оказываются в плену своего опыта. По-видимому, люди не могут всерьез беспокоиться о возможности потерь и разрушений бóльших, чем пережитые во время последних наводнений. Бертон (Burton 1978) сообщает, что после строительства дамб и насыпей наводнения происходят реже, что, видимо, создает фальшивое чувство безопасности, ведущее к снижению мер предосторожности. В то время как строительство дамб уменьшает частоту наводнений, ущерб от каждого наводнения, все-таки происходящего, настолько возрастает, что среднегодовой ущерб увеличивается . Кажется, что люди не экстраполируют опыт пережитых малых опасностей на возможности более серьезных рисков; наоборот, прошлый опыт малых опасностей устанавливает верхнюю границу ожиданий максимально возможного риска. Общество, хорошо защищенное от малых опасностей, не будет предпринимать никаких действий по отношению к большим рискам. Например, часто ведется строительство на затапливаемых равнинах после того, как регулярные малые наводнения устранены. Общество, подверженное регулярным малым опасностям, будет считать эти малые опасности в качестве верхней границы возможных рисков (защищаясь от регулярных малых наводнений, но не от неожиданных больших). Аналогично, риск человеческого истребления может быть недооценен, поскольку, очевидно, человечество никогда не сталкивалось с этим событием[*******************] . 2. Интеллектуальная ошибка, связанная со знанием «задним числом» (hindsight bias ) Интеллектуальная ошибка, связанная со знанием «задним числом» происходит, когда субъект, узнав окончательный итог, дает гораздо бóльшую оценку предсказуемости именно этого итога, чем субъекты, которые предсказывают итог без знания результата. Эта ошибка иногда называется «я-все-это-время-чувствовал-что-так-оно-и-есть». Фищхофф и Бейс (Fischhoff и Beyth 1975) представили студентам исторические отчеты о малоизвестных событиях, таких, как конфликт между гуркхами и англичанами в 1814 году. Пять групп студентов, получивших эту информацию, были опрошены в отношении того, как бы они оценили степень вероятности каждого из четырех исходов: победа англичан, победа гуркхов, патовая ситуация с мирным соглашением или пат без соглашения. Каждое из этих событий было описано как реальный итог ситуации одной из четырех экспериментальных групп. Пятой, контрольной группе о реальном исходе не говорили ничего. Каждая экспериментальная группа приписала сообщенному ей итогу гораздо бóльшую вероятность, чем любая другая или контрольная группа. Эффект знания «задним числом» важен в суде, где судья или присяжные должны определить, виновен ли обвиняемый в преступной халатности, не предвидев опасность. (Sanchiro 2003). В своем эксперименте Кэмин и Рачлински (Kamin and Rachlinski 1995) попросили две группы оценить вероятность ущерба от наводнения, вызванного накоплением мусора вокруг опор принадлежащего городу разводного моста. Контрольной группе сообщили только базовую информацию, известную городу на тот момент, когда власти решили не нанимать мостового смотрителя. Экспериментальной группе была дана эта же информация плюс информация о том, что наводнение действительно случилось. Инструкции устанавливают, что город проявляет халатность, если поддающаяся предвидению вероятность наводнения больше 10 процентов. 76% опрашиваемых из контрольной группы заключили, что наводнение было настолько маловероятным, что никакие предосторожности не были нужны. 57% экспериментальной группы заключили, что наводнение было настолько вероятно, что неспособность принять меры предосторожности была преступной халатностью. Третьей группе сообщили итог и также ясным образом инструктировали избегать оценки задним числом, что не привело ни к каким результатам: 56% респондентов этой группы заключили, что городская администрация была преступно халатна. Отсюда видно, что судьи не могут просто инструктировать присяжных, чтобы те избежали эффекта знания задним числом: Меры против предвзятости (debiasing manipulation ) не работают. Рассматривая историю сквозь линзы нашего последующего знания, мы сильно недооцениваем затраты на предотвращения катастрофы. Так, в 1986 году космический корабль многоразового использования «Челленджер» взорвался по причине того, что кольцевой уплотнитель потерял гибкость при низкой температуре (Rogers 1986). Были предупреждающие сигналы о проблемах, связанных с кольцевым уплотнителем. Но предотвращение катастрофы «Челленджера» должно было потребовать не только внимания к проблемам с кольцевым уплотнителем, но и озабоченности каждым аналогичным предупреждающим сигналом, который бы казался столь же серьезным, как проблема уплотнителей, без преимущества последующего знания. 3. «Черные лебеди» (Black Swans ) Талеб (Taleb 2005) предположил, что ошибки последующего знания и доступности несут первостепенную ответственность за нашу неспособность защититься от того, что Талеб назвал Черными Лебедями. «Черные лебеди» являются особенно серьезным аспектом проблемы мощных последствий: иногда бóльшая часть вариативности процесса происходит из исключительно редких, но исключительно масштабных событий. Представьте себе финансовый инструмент, который зарабатывает 10 долларов с 98% вероятностью, но теряет 1000 долларов с 2% вероятностью. В конечном счете, расход перевешивает доход, но инструмент выглядит как устойчиво выигрышный. Талеб (2001) приводит пример трейдера, чья стратегия работала 6 лет без единого убыточного квартала, принося около 80 миллионов долларов — и затем он потерял $300 миллионов в одной катастрофе. Другим примером является Long-Term Capital Management ( LTCM) , инвестиционный фонд, в состав основателей которого входили два Нобелевских лауреата по экономике. В течение Азиатского кризиса и российского дефолта 1998 года рынки вели себя совершенно беспрецедентным образом, имевшим пренебрежимо малую вероятность по исторической модели, использованной LTCM . В результате LTCM начал терять по 100 миллионов долларов в день, день за днем. За один день в 1998 году он потерял более 500 миллионов долларов (Taleb 2005). Основатели LTCM позже назвали рыночные условия 1998 года очень маловероятным событием с вероятным отклонением в десять сигма[†††††††††††††††††††] . Но очевидно, что это событие, раз оно случилось, не было столь невероятным. Ошибочно веря, что прошлое предсказуемо, люди пришли к выводу, что будущее тоже предсказуемо. Как пишет Фищхофф (Fischhoff 1982), «пытаясь понять события прошлого, мы проверяем свои представления о мире — гипотезы и правила, которые мы используем, чтобы понимать и предсказывать события, происходящие вокруг нас. Анализируя прошлое, мы систематически забываем о произошедших сюрпризах, поэтому мы недостаточно критически относимся к нашим гипотезам о мире и не находим никаких оснований их менять». Урок истории состоит в том, что такие неприятности, как «черные лебеди», случаются. Люди удивляются катастрофам, которых они не ожидали, которые лежат за пределами известных им исторически вероятных распределений. Но почему мы бываем так ошеломлены, когда «черные лебеди» случаются? Почему LTCM заняло 125 миллиардов долларов под 4.72 миллиарда собственности, практически гарантируя, что любая крупная неприятность их обанкротит? По причине ошибки из-за последующего знания, мы выучиваем очень специфические уроки. После 11 сентября американское управление авиации запретило использование ножей для разрезания бумаги на самолетах. В ретроспективе это событие выглядит слишком предсказуемым, позволяя разъяренным жертвам считать случившееся результатом халатности — такой, как неспособность разведывательных агентств различить предупреждения об активности Аль-Каиды среди тысяч других предупреждений. Мы научились не позволять захваченным самолетам летать над нашими городами. Но мы не выучили урок: «“черные лебеди” случаются. Делай, что можешь, чтобы приготовиться к неожиданному». Тэйлеб (Taleb 2005) пишет: «Трудно мотивировать людей заниматься предотвращением “черных лебедей”... Защита с трудом воспринимается, измеряется и вознаграждается; это обычно незаметный и неблагодарный труд. Представьте себе, что некая дорогостоящая мера была предпринята, чтобы предотвратить такое явление. Легко вычислить стоимость этих мер, тогда как результат трудноизмерим. Как мы можем говорить об эффективности, когда есть два альтернативных варианта объяснения: или принятые меры были эффективны, или просто ничего существенного не случилось. Оценка качества работы в таких случаях не просто сложна, но искажена наблюдением “актов героизма”... В исторических книгах не пишут о героических превентивных мерах». 4. Ошибки в ситуациях с логическим «И» Линде 31 год, она незамужняя, искренняя и оптимистичная девушка. В колледже она специализировалась на философии. Как студентка, она была глубоко озабочена проблемами дискриминации и социальной справедливости, а также участвовала в антиядерных демонстрациях. Расположите следующие утверждения в порядке уменьшения их достоверности. 1. Линда — учитель в начальной школе. 2. Линда работает в книжном магазине и занимается йогой. 3. Линда — активистка феминистского движения 4. Линда — социальный работник в области психиатрии 5. Линда — член общества женщин, имеющих право голоса. 6. Линда — кассир в банке 7. Линда — страховой агент 8. Линда — кассир в банке и активистка феминистского движения 89% из 88 студентов посчитали пункт 8 более вероятным, чем пункт 6 (Tversky and Kahneman 1982). поскольку выбранное описание Линды похоже на описание феминистки, а не банковского кассира, п. 8 в большей мере характерен для описания Линды. Однако, считая п. 8 более вероятным, чем п. 6, мы нарушаем закон суммирования вероятностей, который утверждает, что p(A&B) ≤ p(A). Представьте себе выборку из 1000 женщин. Наверняка в этой выборке больше женщин — банковских кассиров, чем женщин-феминисток и одновременно банковских кассиров. Может быть, ошибка логического «И» связана с тем, что участники воспринимали экспериментальные инструкции неправильно? Например, они могли понять под «вероятностью» вероятность того, что женщина, для которой верны утверждения 6 и 8, соответствует приведенному выше описанию Линды, а не вероятность утверждений 6 и 8 в отношении Линды? Или, возможно, они интерпретировали 6 как означающее «линда — кассир и не феминистская активистка»? И, хотя, чтобы объяснить склонность к этой логической ошибке, было предложено много интересных альтернативных гипотез, она пережила все экспериментальные попытки ее опровержения (см. обзор (Sides 2002).) Например, следующий эксперимент исключает обе альтернативные гипотезы, предложенные выше. Представьте себе правильный 6-сторонний кубик с четырьмя зелеными сторонами и двумя красными. Кубик будет брошен 20 раз и последовательность выпадения зеленых (G) и красных (R) сторон будет записана. Испытуемый должен выбрать одну последовательность из трех предложенных, и он выиграет 25 долларов, если выбранная им последовательность выпадет в серии бросков кубика. Вот эти три последовательности, надо выбрать одну из них. 1. RGRRR 2. GRGRRR 3. GRRRRR