Методика работы над изложениями с комплексным анализом текста пособие для школ и вузов безымянная о. М., Лукьянов с. А О. М. БЕЗЫМЯННАЯ С. А. ЛУКЬЯНОВ МЕТОДИКА РАБОТЫ НАД ИЗЛОЖЕНИЯМИ С КОМПЛЕКСНЫМ АНАЛИЗОМ ТЕКСТА Пособие для школ и вузов БЕЗЫМЯННАЯ О.М., ЛУКЬЯНОВ С.А. МЕТОДИКА РАБОТЫ НАД ИЗЛОЖЕНИЯМИ С КОМПЛЕКСНЫМ АНАЛИЗОМ ТЕКСТА. Пособие адресовано учителям-словесникам, работающим в старших кла­ссах школ, и преподавателям филологических факультетов вузов и призвано помочь в работе над изложениями и в организации обучения учащихся навыкам комплексного (филологического) анализа текста. В пособии преподавателям предложена примерная схема ра­боты над обучающим изложением с анализом текста. В сборнике представлены авторские тексты с подробными ме­тодическими рекомендациями, описаны этапы филологического изучения текста, даны образцы комплексной характеристики. Материал предназначен для проведения так называемых обучающих изложений и сопровожден схемами-вопросами. В пособии предложен новый взгляд на содержание и методы работы с изложением. Материалы книги могут быть с упехом использованы при подготовке учащихся к ЕГЭ по русскому языку и литературе, а так же в работе одаренными школьниками, участвующими в различных олимпиадах по филологическим дисциплинам. ГЛАВЛЕНИЕ МЕТОДИЧЕСКИЕ УКАЗАНИЯ. 3 ТЕКСТЫ ПРИТЧ С МЕТОДИЧЕСКИМ АППАРАТОМ.. 12 ПРИТЧА О ТОМ, КАК МОЛОДЫЕ ЛЮДИ ВЫБИРАЛИ СЕБЕ СПУТНИЦ ЖИЗНИ .. 12 ПРИТЧА ОБ ИСТИННОМ СТРЕМЛЕНИИ .. 13 ПРИТЧА О ТОМ, КАК РАСПОРЯДИЛИСЬ МУДРЕЦЫ СВЕТОЧЕМ ЗНАНИЙ .. 13 ПРИТЧА ОБ УЧЕНИКАХ . 14 ПРИТЧА О ТОМ, КАК ДВА БРАТА ШЛИ К СЧАСТЬЮ ... 15 ПРИТЧА О ВУЛКАНЕ . 16 ПРИТЧА О ПОСЛАННИКЕ БОГА И ТОЛПЕ . 17 ПРИТЧА ОБ УЧЕНИКЕ, ПРЕДАВШЕМ СВОЕГО УЧИТЕЛЯ . 18 ПРИТЧА О ЧАШЕ ЖИЗНИ .. 19 ПРИТЧА О РАСПЛАТЕ . 20 ПРИТЧА О ВЛАСТОЛЮБЦЕ . 21 ПРИТЧА О ХУДОЖНИКАХ . 22 ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СТРАСТИ .. 23 ПРИТЧА О СЫНЕ, ПРЕДАВШЕМ МАТЬ . 24 ПРИТЧА О МАЯТНИКЕ СЧАСТЬЯ . 25 ПРИТЧА О ПОСТУПКЕ, СОВЕРШЁННОМ ИЗ ЛЮБВИ .. 26 ПРИТЧА О ЛИЦЕДЕЕ . 27 ПРИТЧА О СМЕХОТВОРЦЕ . 28 ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕКЕ И ГОРЕ . 29 ПРИТЧА О ПОМОЩИ .. 30 ПРИТЧА О НЕЛЮБИМОМ УЧЕНИКЕ . 31 ПРИТЧА О МУДРОСТИ .. 32 ПРИТЧА О ПТИЦАХ . 33 ПРИТЧА О БОЛИ СЕРДЕЧНОЙ И ГОЛОВНОЙ .. 33 ПРИТЧА ОБ УЧИТЕЛЕ, ПРОДАЮЩЕМ ЗНАНИЯ . 35 ПРИТЧА О БЛАГОДЕЯНИИ .. 36 ПРИТЧА О ДОСТИЖЕНИИ РАЯ . 36 ПРИТЧА О СОСУДЕ ЛЮБВИ .. 37 ПРИТЧА О ПУТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ .. 39 ПРИТЧА О ЖИВУЩЕМ ДЛЯ СЕБЯ . 40 ПРИТЧА О ДОЛГОЙ И КОРОТКОЙ ЖИЗНИ .. 40 ПОЧЕМУ ПАДАЮТ ЗВЁЗДЫ .. 41 ПРИТЧА ОБ ОБЕЗУМЕВШЕЙ ЖЕНЩИНЕ . 42 ПРИТЧА О ТОМ, КАК МАТЬ СПАСЛА СЫНА . 43 ПРИТЧА О СМЕРТИ И ЦЕЛИТЕЛЯХ . 44 ПРИТЧА О СПОРЕ ЖИЗНИ И СМЕРТИ .. 45 ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕКЕ, ЖЕЛАВШЕМ ПОСТИЧЬ НЕПОСТИЖИМОЕ . 46 ПРИТЧА О СВЕЧЕ И ВЕТРЕ . 47 ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕКЕ И ПТИЧКЕ . 47 ПРИТЧА О КАМНЕ ЖИЗНИ .. 48 ТЕКСТЫ ОТРЫВКОВ ИЗ РОМАНА С МЕТОДИЧЕСКИМ АППАРАТОМ.. 49 ОТРЫВКИ ИЗ РОМАНА «МАЛЕНЬКАЯ НЯНЯ» . 49 ГОРОД . 49 ИСТИННАЯ ЦЕНА ВЕЩИ .. 50 ДЕЛИТЬСЯ МАСТЕРСТВОМ С ДРУГИМИ .. 51 УРОК СУДЬБЫ .. 52 СЧАСТЬЕ . 53 УРОК МУЗЫКИ .. 54 ТАЙНА ЛЮБВИ .. 55 УРОК МУДРОСТИ .. 56 НЕВЕСТЫ .. 57 ИСТИННЫЕ ПРАВИТЕЛИ .. 58 ОБРАЗЦЫ КОМПЛЕКСНОГО АНАЛИЗА ТЕКСТОВ. 59 КОМПЛЕКСНЫЙ АНАЛИЗ «ПРИТЧИ О СВЕЧЕ И ВЕТРЕ» . 59 КОМПЛЕКСНЫЙ АНАЛИЗ ФРАГМЕНТА «ГОРОД» . 61 ПРИЛОЖЕНИЕ. 62 СТИХОТВОРНЫЕ ТЕКСТЫ И ИХ ПЕРЕЛОЖЕНИЯ В ПРОЗЕ. 63 ОСЕННИЙ ЛЕС . 63 ЗИМНЯЯ МЕЛОДИЯ . 63 СТИХОТВОРНЫЕ ТЕКСТЫ ДЛЯ ПЕРЕЛОЖЕНИЙ В ПРОЗЕ . 65 ЛИТЕРАТУРА . 66 МЕТОДИЧЕСКИЕ УКАЗАНИЯ Изложение — традиционная форма учебной деятельности, нашед­шая широкое применение практически во всех классах средней школы и получившая закрепление в качестве аттестационной (экзаменационной) работы по русскому языку за курс девяти­летнего обучения. Популярность изложения объясняется прежде всего тем, что оно даёт возможность проконтролировать как уровень грамотнос­ти учащихся, так и их речевые возможности, способность связно выстраивать текст на заданную тему. В этом отношении изло­жение занимает как бы промежуточное положение между сочине­нием и диктантом, по отдельным позициям уступая им, но — как синтетическая форма — во многом их превосходя. Так, диктант, безусловно, имеет существенное преимущество перед изложением по своим «контролирующим возможностям» в об­ласти проверки орфографической и пунктуационной подготовленно­сти учащихся. Кроме того, определённым образом подобранный сло­варный или текстовый материал может быть использован учителем для проведения диктантов самых разных видов: выборочных, ком­ментированных, объяснительных, предупредительных, свободных, твор­ческих (все они квалифицируются как обучающие). Всё это, естественно, создаёт ситуацию широчайшего выбора при органи­зации работы по закреплению правил орфографии и пунктуации. В то же время с точки зрения передачи текста, особенностей его строения, стилистического своеобразия диктант представляет собой по сути дела механическую работу. На другом полюсе в ряду используемых в школе видов письменных работ находится сочинение. Оно должно наглядно демон­стрировать речевые возможности школьника, его умение выстраи­вать логически выверенный и композиционно стройный текст, ис­пользовать изобразительно-выразительные возможности русского яз­ыка. К сожалению, в нынешних условиях эта функция сочинением не выполняется. Списывание, использование сборников всевозможных «золотых», «лучших», «образцовых» сочинений, написание работ «по заказу» учителями средних школ и преподавателями высших учеб­ных заведений — всё это факторы, обесценивающие данный вид уче­бной деятельности в качестве индикатора речевой подготовки шко­льников. С другой стороны, сочинение в гораздо меньшей степени, нежели диктант или даже изложение, может служить показателем орфографической и пунктуационной «подкованности» учащихся, так как и в тех случаях, когда текст создаётся школьником само­стоятельно, учащийся обходит «острые углы», связанные с написа­нием того или иного слова или выстраиванием той или иной синтаксической конструкции. Работа над сочинением, таким образом, часто предстаёт в виде особого «искусства возможного». Изложение же в определённой степени снимает эти про­блемы. Во-первых, изложение, проигрывая в этом отношении диктанту, всё же даёт учителю довольно широкие возможности для осуще­ствления контроля за орфографической и пунктуационной подгото­вкой учащихся. При передаче чужого текста школьник должен максимально точно воспроизвести его словесный ряд и синтакси­ческую структуру, а значит, оказывается перед необходимостью обращения к тем или иным законам правописания. Тем самым учащиеся расширяют свой лексический запас, более сознательно (чем при написании диктанта) используют имеющиеся у них орфографические и пунктуационные сведения и навыки. Во-вторых, изложение (особенно с творческим заданием) представляет собой не механическую передачу чужого текста, а собственную вариацию на заданную тему (или собственную ре­дакцию предложенного текста). Работая над изложением, школь­ники должны выявить проблематику текста, определить его тему и идею, проанализировать элементы сюжета, оценить композицию текста и образную систему произведения, составить план буду­щего изложения. В целом же выстроенный учащимся, текст поз­воляет в известной степени судить об уровне речевой подго­товки автора. В-третьих, изложение «подталкивает» ученика к следованию образцу, к передаче структурных, композиционных и стилистичес­ких особенностей чужого текста, что, без всякого сомнения, спо­собствует формированию определённых речевых навыков и — шире — того, что мы называем культурой речи. В идеале изложение вообще должно быть чем-то вроде творческого состязания с авто­ром, своеобразным «переводом с русского на русский». Таким образом, изложение должно рассматриваться и как впо­лне самостоятельный вид письменной работы (наряду с диктан­том и сочинением), и как некое связующее звено между ними. Думается, что в связи с обесцениванием сочинения как вида аттестационной (экзаменационной) работы вполне разумным было бы изменение характера выпускных испытаний вообще. Так, в IX классе целесообразным представляется проведение диктанта с по­следующим комплексным (филологическим) анализом текста /об этой форме работы см.: 2/, а в XI — написание изложения с творческим заданием и с элементами анализа текста (творчес­кое задание может быть полностью связано с аналитической де­ятельностью). Но и в нынешних условиях изложение должно занять в сис­теме учебной работы по русскому языку значительно более важ­ное место. К сожалению, в настоящее время «изложение с твор­ческим заданием (с элементами сочинения)» — это всего лишь «подробная» или «сжатая» передача чужого текста с последую­щим ответом на вопрос, касающийся в подавляющем большинстве случаев только содержательной стороны воспроизводимого текста, или же с рассуждением на указанную тему (по поводу перес­казываемого материала). Вот показательный пример из сборника текстов для IX клас­са /см.: 20: 37-39/. Текст посвящён дому П. И. Чайковского. Учащимся предлагается озаглавить текст, пересказать его подроб­но и определить главную мысль. Второй вариант предполагает сжатый пересказ и ответ на вопрос: «Какие проблемы подняты автором в данном тексте?» Нет ни слова об особенностях яз­ыка и стиля К. Паустовского (автора текста), о его писате­льском мастерстве, о единстве формы и содержания, о выраженно­сти мысли в слове, о композиционном решении фрагмента... Со­вершенно очевидно, что учащийся в рамках предложенных ему за­даний вправе просто передать содержание текста. Пе­редать своим языком, в своей манере (если здесь вообще возможно говорить о манере), на своём речевом уровне. Именно это мы часто наблюдаем при осуществлении шко­льниками сжатого пересказа (когда вместо сложного синтаксиса Л. Н. Толстого вдруг возникает в ученической тетради нечто вроде «рубленой», «телеграфной» прозы). При пересказе подробном в ход идёт всё то же списывание (тексты изложений те­перь «открыты»). Впрочем, и сжатый пересказ подчас представ­ляет собой переписывание (но только «в сокращённом вариан­те»), при котором произвольно выхваченные фрагменты текста так же произвольно соединяются друг с другом. Преодолению всех этих негативных моментов (с учётом спе­цифики работы с «открытыми» текстами) и может способствовать подбор таких заданий к текстам, которые были бы ориентированы на вскрытие идейно-художественного их своеобразия, на анализ их речевого строя, на их стилистическую оценку. Обязательная составляющая таких заданий — требование сжатого пересказа текста с максимально возмож­ным сохранением особенностей авторского языка и стиля . В этом случае учащийся будет вынужден не переписать куски чужого текста, а творчес­ки переработать его, создав его сокращённый вариант, в кото­ром, тем не менее, сохранялись бы все отличительные черты ори­гинального — исходного — текста. При таком подходе даже пресловутое списывание будет всё же в известной мере носить характер творческий. Естественно, что подобной контрольной работе должна пред­шествовать очень серьёзная, кропотливая и длительная подготов­ка обучающего плана. Итогом её станет выработка у учащихся целого ряда навыков аналитической деятельности, которые на практике будут способствовать препарированию текста, выявлению его специфики, а в конечном счёте — его адекватной передаче. Прослушав текст, предложенный для пересказа, школьник дол­жен «схватить» его специфику, обнаружить те моменты, которые создают его неповторимость, наметить для себя языковые и сти­листические особенности, которые следует обязательно сохранить при передаче и на которые необходимо сделать наибольший упор, чтобы в итоге «сжатого пересказа» получился узнаваемый текст, к примеру, Паустовского в пересказе ученика Сидорова, а не текст ученика Сидорова «по мотивам» Паустовского. Именно к такой сверхзадаче и направлена работа, связанная с комплексной (филологической) характеристикой текстов, предлагаемых учащимся для написания изложений. На её основопола­гающих принципах следует остановиться подробно. Тексты, представленные в настоящем сборнике, предназначены прежде всего для проведения так называемых обучающих изложений (хотя, безусловно, могут быть использованы и ином качестве). Методика проведения изложений обучающего характера достато­чно подробно описана в соответствующей литературе и в целом сводится к следующему: 1. Подготовительная работа учителя перед проведением изло­жения. 2. Вступительное слово учителя. 3. Составление сложного плана текста. 4. Лингвистическое комментирование, идейный анализ произведения. 5. Ответы учащихся на вопросы по тексту будущего изложе­ния. 6. Устный пересказ текста школьниками. 7. Двукратное чтение текста учителем. 8. Написание изложения. Предварительная работа учителя над текстом изложения пред­ставляет собой анализ текста с целью определения его темы, проблематики, идеи, композиционных особенностей и особенностей сюжетостроения, характера образной системы, жанровой специфики и стилистического своеобразия, то есть всего того, что в хо­де филологического изучения предложенного произведения должны будут выявить учащиеся. Существенное внимание учитель должен уделить языку текста, тому, что составит основу лингви­стического комментирования. Безусловно, именно на этом этапе преподавателем должен быть составлен план текста и сформули­рованы те вопросы, которые будут заданы учащимся. Немаловаж­ное значение имеет и подготовка учителем будущего выразите­льного чтения произведения. Вступительное слово учителя при работе с текстами данно­го сборника должно быть обращено прежде всего к характерис­тике их жанрового и стилистического своеобразия. Тексты О. М. Безымянной — как притчи, так и фрагменты романа — носят ярко выраженный назидательный, дидактический характер. Это — так на­зываемая учительная проза . Именно эта сторона текстов и должна быть освещена преподавателем наиболее под­робно. Следует обратить внимание школьников на специфику жа­нра притчи. Учитель подчёркивает дидактико-аллегорический ха­рактер притчи и то, что это произведение малой формы, кото­рое обязательно заключает в себе какое-либо поучение религи­озного или морального (что часто одно и то же) плана — мораль, нравоучение или «премудрость», по выражению древних книжников. Форма притчи, её композиция, язык, стиль, её образ­ная система, сюжет — всё это подчинено выражению определённой дидактической идеи. Притча — жанр, по происхождению своему те­сно связанный с фольклором, но нашедший широкое использование и в литературе. Связь с устным народным творчеством, со ска­зовой традицией и в особенности необходимость изложения весь­ма важных идей на небольшом текстовом пространстве, учительный характер произведения определяют стилистическое своеобразие при­тчи. Для неё всегда характерен элемент обобщения, подчёркива­ния типичности описываемого, происходящего, что как бы оттеня­ет актуальность поднимаемой автором темы. Отсюда — упрощённость образов, плоскостность их. Многие герои притч являются лишь носителями какой-либо отвлечённой идеи или какого-либо нравст­венного качества, такая традиционность идейно-образной системы предполагает традиционность используемых художественных средств, что существенно усложняет задачу автора — традиционными сред­ствами создать оригинальное произведение. К стилистическим осо­бенностям притч О. М. Безымянной следует отнести символичность образов, известную риторичность слога, некоторую строгость и да­же аскетичность авторской манеры, отсутствие излишней усложнён­ности синтаксических конструкций, диалогичность, «приглушённое» звучание изобразительно-выразительных средств, обилие абстракт­ной лексики, ритмизованность отдельных фрагментов, присутствие скрытых цитат — реминисценций (явление «интертекстуальности»). Каждая из этих особенностей, которые во многом сближают сочи­нения О. М. Безымянной с устоявшейся притчевой традицией, дол­жна быть проиллюстрирована во вступительном слове учителя со­ответствующими примерами. Подобные же особенности характерны и для фрагментов романа, который вполне укладывается в рамки традиционного «романа воспитания» — жанра, близкого по своей природе к учительной (духовной) прозе. Лингвистическое комментирование — это не что иное, как начальный этап анализа текста. Особен­ность его связана с определяющей ролью преподавателя. Это мотивировано тем, что цель комментирования — «объяснить непоня­тные слова, ситуации и т.д.» /5:32/, а такая работа (что вполне естественно) слишком сложна для учащихся. Подчеркнём, однако, что значительный её объём должен быть выполнен имен­но школьниками (конечно, с помощью педагога), — в этом случае ценность её существенно возрастёт. Чем вызвана необходимость лингвистического комментирования? Дело в том, что в художественных текстах мы порой встре­чаемся «с такими словами и выражениями, с такими формами и категориями, которые для нашего обыденного общения совершенно не характерны» /26:21/, а «для того, чтобы уяснить идейное содержание какого-либо произведения, определить художественные особенности, отличающие его от других произведений, это произ­ведение надо прежде всего понимать» /26:22/. Отсюда следу­ет, что «в центре лингвистического комментирования должны быть такие языковые явления, которые по тем или иным причинам не­понятны... читателю» /1:152/. Необходимо ясно осознавать тот факт, что важнейшая цель лингвистического комментирования — «изучение использованных в художественном тексте языковых явлений в их значении и упо­треблении, поскольку они связаны с пониманием литературного произведения как такового» /26:22-23/. При этом учителю следует помнить, что «собственно лингвистическое комментирова­ние не ставит целью выявление эстетического значения слова, но оно является для этого предпосылкой» /1:153/. Нельзя забывать и о том, что лингвистическое комментирование может быть весьма существенным подспорьем в решении очень важной задачи (одной из самых значимых в деле воспитания Читате­ля) — формирования у школьников привычки к внимательному, медленному чтению. Систематическая работа по лингвистическому комментированию должна привести в твёрдому усвоению учащимися содержания, структуры и последовательности комментирования (объяснение ситуаций, всевозможных реалий, затем — слов, грамматических форм, выражений, синтаксических конструкций и т. п.). Комментирование текста требует определённой подготовитель­ной работы. Школьники должны быть соответствующим образом со­риентированы на восприятие рассматриваемого текста (преимуще­ственно в психологическом и, безусловно, языковом аспектах). Учащихся следует обеспечить разнообразными лингвистическими словарями, справочной литературой, всевозможными пособиями (ис­торическими, литературоведческими и т. д.), словарями энцикло­педического характера. Как отмечалось выше, в ходе проведения практического занятия по лингвистическому комментированию художественного текста необычайно важна роль преподавателя: учитель должен быть готов дать ответ на все те вопросы, которые по­явятся у школьников в процессе работы, помочь учащимся в ис­пользовании справочников, пособий, словарей, при необходимости порекомендовать им дополнительную литературу. Опыт организации занятий по лингвистическому комментирова­нию в высших учебных заведениях /см.: 16/ показывает, что подобную «лабораторную работу лучше всего проводить учебными бригадами. Для этого тема занятия делится на несколько ас­пектов, которые в свою очередь подразделяются на более част­ные задания, в итоге работы... создаётся один общий отчёт, состоящий из нескольких частей, последовательно связанных друг с другом» /15:107/. Школьная практика со всей очевидностью показывает, что по­добный подход вполне применим и в работе с учащимися (пре­жде всего старших классов). В группу включаются 4-5 чело­век. При этом каждый школьник выполняет собствен­ное задание, которое является частью задачи всей группы. Задание, направленное на лингвистическое комментирование, учи­тель может дать школьникам и на дом, расценивая его как своеобразный «пролог» непосредственно к анализу текста пред­стоящего изложения. Главное, о чём не следует ни на минуту забывать, заклю­чается в том, что комментирование должно быть действительно лингвистическим, то есть проводиться на языковой основе. Трудная для читательского восприятия ситуация, описанная авторам текста, существует в словесной форме, дана через язык , а значит, может быть объяснена, прокомментирована ли­нгвистически. То есть параллельно смысловому истолкованию си­туации должно осуществляться выяснение того, как данная ситу­ация воссоздана в тексте средствами языка. Приведём весьма показательный пример. От многих современных школьников ускользает комизм ситу­ации, описанной в рассказе А. П. Чехова «Толстый и тонкий», и связано это во многом с тем, что им непонятно значение словосочетаний «коллежский асессор» и «тайный советник» (чу­ждо детской природе и такое явление, как чинопочитание). При осуществлении комментирования данной ситуации необходимо не только выявить её суть (разъяснив в том числе и чиновничью иерархию в царской России), но и (что важнее всего) оценить её как факт литературы , то есть искусства слова, показать, как писателем обрисовывается фон, на котором ра­звёртывается действие, как «работает» приём речевой характеристи­ки и т. д. Практически всё здесь зависит от творческого подхода педагога. Иногда целесообразным представляет­ся и привлечение дополнительного литературного материала. В да­нном случае таким материалом может служить известное рассуждение о толстых и тонких из первой главы «Мёртвых душ» Н. В. Гоголя. В объяснении нуждаются и бытовые реалии, которые могут быть незнакомы нынешнему школьнику: николаевская железная дорога, флерд'оранж, картонка, лютеранка, «Станислава имею», столоначальник, «не­бось уже статский», «две звезды имею»; а также упоминаемые в тексте имена — Герострат и Эфиальт. Не следует при этом ограничиваться лишь установлением зна­чения того или иного слова или словосочетания. Разговор в ка­ждом случае должен вестись на широком культурно-историческом фоне: от «коллежского асессора» следует перейти к Табели о ра­нгах, от «лютеранки» — к Лютеру, от Герострата — к фразеологизму «слава Герострата» и т. д. Даже слово «картонка» может послу­жить отправной точкой для беседы об архаизации значений слов, об иерархии значений, о метонимическом переносе [ достаточно сопоставить значения: «кусочек картона» (разг.) и «коробка из картона» (устар.)]. Таким же образом — с уклоном в лингвистику — может быть организовано комментирование реалий культурных, географических и т. д. Главной составляющей успеха при этом остаётся заинте­ресованный подход и (подчеркнём ещё раз) творчество педагога /подробнее о лингвистическом комментировании см:12/. В рассказе И. А. Ефремова «Озеро Горных Духов» упоминается город Бийск. Осуществляя лингвистическое комментирование произ­ведения, совершенно недостаточно ограничиться только отыскивани­ем исторических, географических сведений об этом населённом пункте. Целесообразно выяснить происхождение названия города. Учащиеся устанавливают, что своё имя город получил по реке Бии, на правам берегу которой он в основном и расположен. Далее проводится своеобразное этимологическое исследование, наце­ленное на объяснение названия реки. Попутно объясняется и происхождение ещё одного географического названия, встречающегося в рассказе И. А. Ефремова (мы имеем в виду топоним Катунь). В справочной литературе школьники могут найти целый ряд толкований названия реки Бий. Так, по одной из версий, назва­ния Бия и Катунь — это в переводе «господин» и «госпожа», направление течения Бии и Катуни при этом объяс­няется тем, что мужчина и женщина решили посоревноваться, кто кого перебежит. Чтобы не дать Катуни выиграть спор, Бий пе­ресёк ей дорогу. Возможно, слово Бий произошло от самодийского ба 'река'; кроме того, в негидальском языке, пред­ставителе северной группы тунгусо-маньчжурских языков, имеется слово бииа 'река, ключ'. Вполне вероятно, что всё это свя­зано с этимологией алтайского гидронима. Как видим, комментируя лишь один гидроним из текста, шко­льники прикасаются к этимологическому анализу, сталкиваются с алтайским фольклором, приобретают новые сведения, учатся рабо­тать с топонимическим словарём, знакомятся с ономастикой — на­укой о собственных именах. Завершая разговор о начальном этапе аналитической работы, подчеркнём, что «лингвистическое комментирование художественного текста, разъяснение и толкование нам непонятного и нами не замеченного обезопасит от искажённого и неполного его пони­мания, даст возможность проникнуть в святая святых произведе­ния, позволит хорошенько разглядеть, как оно “сделано”» /24:315/. Замечательным подспорьем учителю в овладении навыками ор­ганизации лингвистического комментирования может послужить материал, предложенный Н. М. Шанским в его книге «Лингвистиче­ские детективы» /см.: 24/ (где среди прочего даются и практические задания, рассчитанные на самостоятельную работу учащихся). Вслед за лингвистическим комментированием, согласно имеющимся методикам /см., к примеру: 23/, необходимо осуществ­лять оценку идейного содержания текста (его идейный ана­лиз). Однако такой подход представляется неверным. Идейный анализ должен вытекать из прочтения и усвоения текста, а это возможно лишь в результате проведения лингвистического анализа; иначе говоря, характеристика содержа­тельной стороны текста не может осуществляться в отрыве от характеристики его формы. Идейный анализ, таким образом, должен следовать за лингвистическим толкованием текста и сосед­ствовать с толкованием лингвопоэтическим. Лингвопоэтическое толкование — это «сложный комплексный анализ, при котором учитывается и компо­зиция, и система образов, вся образная система целого» /5:34/. Данный вид анализа непосредственно направлен на эстети­ческую сторону языка и имеет огромное значение для практики школьного преподавания филологических дисциплин, так как «эсте­тическое восприятие литературы как искусства, её воспитатель­ное воздействие на чувства учащихся будут возможны лишь в том случае, если школьники научатся оценивать выразительную сторону родной речи» /22:32/. Лингвопоэтический подход к анализу текста базируется на синтезе литературоведения и лингвистики. При его осуществле­нии «в поле зрения... оказываются такие центральные понятия, как “оценочно-речевой план”... и “образ автора”... Эти поня­тия в свою очередь тесно связаны с такими категориями лите­ратуроведения, как жанр произведения, его тема, идея, композиция и т. п. При таком подходе... необходимо исходить из того, что язык художественного произведения представляет художествен­но-речевую систему, в рамках которой языковые единицы приоб­ретают различные художественно-смысловые приращения. Рассмотрение роли слова в построении художественного мира произведения ес­тественно ведёт к сближению категорий лингвистики и литерату­роведения» /1:155/. Другими словами, как раз на этом этапе анализа текста должны наиболее широко использоваться приёмы его филологического изучения /см.: 9; 12/, или филологического анализа , который «по-настоящему продуктивен и перспективен» /8:249/. Именно данный этап должен выступить как этап синтеза . Одна­ко в практике школьного преподавания языка и литературы речь о синтезе в подавляющем большинстве случаев не идёт, оценка текста завершается на аналитическом уровне, а в ито­ге не создаётся единого, цельного образа текста , текст литературного произведения не воспринимается школьника­ми как идеино-художественное единство, реализованное в языковой форме . Между тем как раз при работе по лингвистическому толко­ванию школьники должны прийти к твёрдому выводу о том, что художественный текст представляет собой органичное единство содержания и формы , что такие понятия, как тема (тематика), проблема (проблематика), идея (идейное богатство) имеют вполне конкретное речевое выраже­ние, реализуются в языковом материале. Осуществление действительно лингвопоэтического толкования ху­дожественного текста в школьных условиях является задачей оч­ень трудной. Такой анализ как бы «находится на грани науки и искусства» /1:160/ и требует от учащихся и от учителя широкой эрудированности, достаточно высокого уровня общей и филологической культуры, развитого языкового чутья, собственно­го незаурядного речевого мастерства. Очевидно, что лингвопоэтическое толкование (в подлинном значении этого термина) в школьных условиях — это только цель, а не повседневная реальность. В большинстве случаев оно подменяется так называемым литературоведческим анализом, формы, приёмы и целеустановки которого являются гораздо более разра­ботанными. Мы сознательно сопроводили термин «литературоведчес­кий анализ» оговоркой «так называемый», ибо, согласно современ­ным представлениям, подобный анализ должен осуществляться с опорой на язык, стиль /см.: 10/, а в условиях школы всё то, что относится к содержательной стороне произведения, зачастую «анализируется» так, словно существует в некоем «безъязыковом пространство». Следует отойти от принципа, выражающегося в следующих сло­вах: «Главное, конечно, не в форме, а в содержании» /3:10/. Выпускник средней школы, завершивший определённый этап своего филологического образования, должен чётко понимать, что в худо­жественном произведении содержание и форма неразделимы, что в нём главное и в форме и в содержании , а язык как раз и является тем, что позволяет содержа­нию актуализироваться в определённой (адекватной) форме. Отсюда становится совершенно ясным и бесспорным тот факт, что основополагающим, центральным этапом анализа текста следует считать его лингвистическое толкование . Именно в сфере лингвистического толкования кроются ключи к лингвопоэтической характеристике текста; именно здесь формиру­ются основные навыки и умения будущего аналитика. Стилистика, как мы знаем, в очень малой степени присутст­вует на уроках русского языка в средней школе, а ведь именно на занятиях по стилистике учащиеся могли бы почувство­вать связь школьной лингвистической теории с практикой. Не секрет, что лексические средства, словообразовательные модели, различные свойства частей речи, синтаксические построения за­частую остаются для учащихся ненужным грузом, а вся теорети­ческая часть школьного курса русского языка представляется им набором придуманных схем и понятий. Суть проблемы в том, что школьники не видят средств языка в действии . И как раз аналитическая работа с художест­венным текстом даёт возможность ощутить, увидеть это действие , прикоснуться к жизни языка. Текст можно квалифицировать как «результат соответствующего отбора и сочетания языковых средств; именно поэтому ка­ждый текст обладает стилем» /27:80/. Отсюда ясно, что ли­нгвистическое толкование «ставит задачи показать, как исполь­зует писатель материал языка, в чём своеобразие его стиля. Это и отбор лексики, и особое словоупотребление, и использо­вание различных синтаксических конструкций и фигур» /5:32/. Иначе говоря, лингвистическое толкование текста должно им­еть лингвостилистический характер. А так как именно лингвистическое толкование является первоосновой того, что мы называем комплексным изучением языка и литературы /см.:13:21/, которое по своей сути должно быть филологическим, это даёт основание отдельным учёным даже ставить знак равенства между такими понятиями, как филологический анализ и анализ стилистический /см.: 8:249/. Придание лингвистическому толкованию текста лингвостилистического характера имеет, как нам представляется, исключительное значение и является одной из актуальнейших проблем методики. Такой подход «воспитывает у учащихся чувство слова, привива­ет интерес к родному языку, способствует восприятию эстетиче­ской стороны художественной литературы» /1:154/. К сожале­нию, на школьных уроках лингвистическое толкование текста осуществляется формально, а результат его представляет собой на­бор случайных наблюдений. Иногда же оно просто выливается в чисто классификационный подход к языку художественного текста: использовано восемь антонимических пар; 15 предложений — прос­тые, а 6 — сложные и т. п. Между тем лингвистическое толкование — очень сложная и на­иболее объёмная часть аналитической работы. Оно предполагает характеристику стилевой отнесённости (стилистической принадле­жности) текста, анализ его строения (структуры, строфики, способов связи между предложениями и строфами), исследование стилистических средств выразительности (оценку лексических, словообразовательных, морфологических, синтаксических и фонических ресурсов, использованных в тексте, а также целей и харак­тера применения специальных изобразительно-выразительных средств тропов и фигур), а если есть, то и паралингвистических и паратекстуальных средств /подробнее см.: 12/. Такая работа, что совершенно очевидно, требует высокой ли­нгвистической подготовки учащихся, поэтому ей должен предшест­вовать ряд теоретических и практических занятий, посвящённых знакомству с теми или иными понятиями и отработке навыков анализа текста. Подчеркнём, что стилистическая характеристика текста долж­на осуществляться системно, с учётом реальных его особеннос­тей. Каждый текст — это нечто неповторимое, а потому любая схема анализа имеет условный характер /о различных приёмах анализа см.: 8:244 — 257/. Любое явление должно оцениваться не тогда, когда это предусмотрено схемой, а тогда, когда это­го требует логика анализа. При этом следует помнить, что «тот или иной стиль создаётся не одной деталью, а совокуп­ностью языковых средств... образующих своеобразный стилевой ансамбль» /21:162/. Именно поэтому лингвостилистический ана­лиз иногда квалифицируются как комплексный стилистический анализ текста /см.: 21:162/. Непосредственно после проведения филологического анализа текста следует, по-видимому, обратиться к составлению плана будущего изложения. Такой подход мотивирован тем, что план, действительно соответствующий тексту, может появиться только в результате глубокой и тонкой оценки идейно-художественного своеобразия произведения и как следствие продумывания хода предстоящего пересказа текста. Как подчёркивают Г. П. Фирсов и И. Г. Харченко, «важно вырабатывать у учащихся умение придавать составляемым пла­нам идейно-тематический характер. Такие планы по форме могут быть составлены в повествовательных или в назывных предложениях, в которых более отчётливо выражается идейное содержа­ние излагаемого отрывка» /23:9/. Учителю следует иметь в виду одно важное обстоятельство. Произведения притчевого характера (и особенно та их часть, которая представляет собой мораль) часто содержат выражения афористического характера (или близкие к таковым). Поэтому следует рекомендовать школьникам при составлении планов испо­льзовать (если имеется такая возможность) подобные выраже­ния. Выявление ключевых для текста фраз способствует уясне­нию идейного замысла автора и раскрывает перед учащимися идейное богатство произведения. Безусловно, при работе над обучающим изложением план не­обходимо составлять на уроке под руководством учителя. Есте­ственно, что более целесообразной представляется работа над сложным планом, позволяющим охватить текст в деталях и даю­щим школьникам более широкие возможности опоры при написании изложения. Параллельно с составлением плана будущего изложения учи­тель должен поставить перед учащимися ряд вопросов, касающи­хся идейного и художественного своеобразия текста, хода напи­сания изложения. Вопросы должны быть сформулированы таким об­разом, чтобы ответы учащихся на них дали учителю вполне оп­ределённое представление о степени проникновения в идейное со­держание и художественную ткань произведения и о готовности школьников к выполнению письменной работы. Особую значимость вопросы приобретают в том случае, когда от учащихся ускольза­ют какие-либо существенные нюансы, на которые следует обратить самое серьёзное внимание. Конечно, вопросы задаются учителем и в ходе аналитической работы с текстом, но так как анализ текста обычно занимает два-три урока и за это время школь­ники просто могут что-то забыть, упустить из виду, то вопро­сы, предлагаемые во время составления плана, приобретают осо­бую значимость и могут расцениваться как контрольные. Логическим продолжением работы по составлению плана явля­ется устный пересказ текста учащимися. Обращаем особое вни­мание на тот факт, что обычно учитель следит за пересказом содержания текста с опорой на уже имеющийся план. Это ве­сьма важно, но, на наш взгляд, совершенно недостаточно. Препо­даватель должен добиваться передачи не только содержания текста, но и его художественных особенностей, прежде всего связан­ных с языком и стилем. Некоторые учителя следят за тем, чтобы учащиеся использова­ли в своём пересказе наиболее характерные для текста слова и выражения. Не отрицая важности этого, подчеркнём, что в данном случае возникает опасность имитации стилистического своеобразия текста, тогда как необходимо передать его дух, саму суть ав­торской манеры, «особость» слога. А это возможно осуществить и не воспроизводя буквально лексику и фразеологию текста. Путь к этому открывают широкие синонимические возможности русского языка — важно лишь, чтобы слова и выражения, используемые шко­льниками, содержательно и стилистически соответствовали бы ав­торским и не звучали диссонансом в общем рисунке текста. То же самое (но в меньшей мере) относится и к синтаксическо­му строю произведения, при передаче которого, в частности, воз­можно использование так называемых параллельных синтаксических конструкций. Рациональным является придание такой работе коллективного характера. При этом следует построить учебную деятельность таким образом, чтобы вначале слово получили более слабые уча­щиеся, а в завершение — наиболее подготовленные. Необходимо прислушаться к замечанию Г. П. Фирсова и И. Г. Харченко о том, что «на первых порах обучения допустима запись такого коллективного пересказа, который явится, таким образом, коллек­тивным изложением» /23:14/. Особо следует остановиться на вопросах, связанных с чтени­ем текста вслух, которое осуществляется учителем. Совершенно очевидно, что двукратного чтения непосредственно перед написа­нием изложения в тех случаях, когда проводится предваритель­ный комплексный анализ текста, недостаточно. Учитель должен выразительно прочитать текст школьникам ещё до начала анали­тической работы (причём в некоторых ситуациях это может быть комментированное чтение). Преподавателю необходимо донести до ученической аудитории общую тональность текста, его интонацион­ный рисунок, выделить голосом ключевые фразы и слова. Если в тексте присутствует диалог, следует попытаться передать то­нальность реплик каждого персонажа, акцентировать внимание уча­щихся на особенностях речи действующих лиц. При этом нужно помнить и об общих — чисто технических — требованиях к чтению: текст следует читать медленно, соблюдая паузы, делая логические ударения, там, где это необходимо, повышая и понижая голос. Школьники во время чтения текста учителем должны почувст­вовать распадение его на части, в которых реализуются микро­темы. По сути дела выразительное чтение при таком подходе к нему явится концентрированным выражением предварительно выпол­ненного учителем анализа текста, станет своеобразной «голосо­вой», актёрской его интерпретацией. Завершающий этап работы — написание учащимися изложения. Необходимо, чтобы школьники «умели следить за логической строй­ностью изложения мыслей, за правильностью передачи содержания, за верным с грамматической стороны построением предложений, за разнообразием словаря, за использованием наиболее удачных выра­жений из текста, за безошибочным письмом со стороны орфогра­фии и пунктуации» /23:15/. Самое главное при этом заклю­чается в том, чтобы письменная работа строилась на основе по­нимания идейно-художественных особенностей излагаемого произве­дения и представляла собой сознательную передачу его стилис­тического своеобразия (может быть, и с использованием «сво­их слов»), а не превратилась в имитацию этой передачи через вкрапление в собственный текст, по сути своей отличный от пе­ресказываемого, отдельных характерных для автора слов и выра­жений (изложение в виде непреднамеренной пародии, что иногда также имеет место, конечно, недопустимо). Необходимо акцентировать внимание на существенных различиях между такими видами учебной деятельности, как «изложение с тво­рческим заданием» и «изложение с комплексным анализом текста» (хотя анализ, выполняемый учащимися, представляет собой, безусло­вно, творческую деятельность). Предполагается, что «в творческой работе при изложении уче­нику необходимо проявить умение выразить своё понимание текста (сформулировать основную мысль, создать связный, цельный, завер­шённый текст)» /20:5/. Следует учитывать, что «в зависимос­ти от задания текст, созданный учащимся, или органично вписы­вается в структуру текста изложения, или продолжает его, или представляет собой отдельную самостоятельную часть работы» /20:5/. При этом «в практике проведения аттестационных работ наиболее распространён последний вариант — написание своего оригинального текста по окончании пересказа» /20:5/. Таким об­разом, «изложение с творческим заданием» (при традиционном его понимании) предполагает проверку навыков передачи чужого текста и составления своего. Изложение же с комплексным анализом текста открывает пе­ред учителем более широкие возможности контроля. Такая форма работы не только нацелена на проверку навыков передачи чу­жого текста и написания собственного, но и наглядно демонстрирует умения школьников в сфере интерпретации художествен­ного текста, а также даёт представление о степени понимания ими его эстетической природы. Совершенно очевидно, что последовательность действий при работе над изложением с анализом текста должна выглядеть следующим образом: сначала — анализ, потом — написание изложения. Обратное является грубейшей ошибкой, суть которой даже не требует комментариев. К сожалению, подобные нелепые методиче­ские просчёты нам приходилось встречать в практике молодых учителей, и относились они к организации и проведению конт­рольных изложений, когда вместо традиционного творческого за­дания школьникам предлагалось выполнить комплексную характе­ристику текста, в результате ученики анализировали (в том числе и в языковом и стилистическом аспектах) свой собст­венный текст, а не исходный авторский. Задание к контрольному изложению должно быть нацелено на одну-две составляющие комплексного анализа и касаться су­щественнейших особенностей предложенного для пересказа текста. При этом оно должно формулироваться таким образом, чтобы учащиеся были сориентированы на необходимость обязательной передачи этих особенностей в своём пересказе (например: «Расскажите о роли просторечных слов и выражений в текс­те М. Зощенко»; «Охарактеризуйте функции неологизмов в отры­вке из романа И. Ефремова “Туманность Андромеды”» и т.п.). Задание может быть и более сложным: учащимся предлагается создать оригинальный текст на тему пересказанного с исполь­зованием тех же стилистических средств. Другой вариант — написание своего текста по теме исходного, но в ином сти­листическом ключе. Таким образом, при работе над обучающими изложениями гла­вное — тщательная отработка навыков аналитической деятельности и передача при пересказе особенностей писательской манеры, стилистической и жанровой специфики текста. Контрольное же изложение предполагает вначале передачу чужого текста (сжа­то или подробно) и затем выполнение задания, связанного с идейно-художественным анализом (чаще всего это — подробная ха­рактеристика какого-либо элемента текста). Предварительное выполнение комплексного анализа чужого те­кста — это естественный и по сути единственный путь к его адекватному прочтению, восприятию, а значит, и к его более качественной передаче. Обучая школьника навыкам аналитической характеристики ху­дожественного текста, учитель должен осознавать, что «глубина проникновения в текст... обусловлена способностью интерпрета­тора вскрыть его разнообразные взаимосвязи (внутритекстовые, подтекстовые, затекстовые) и, что не менее важно, воплотить их в новом типе... текста» /14:56/ (в данном случае — в ученической работе ). То есть лингвистические возможности школьника при выполнении творческого задания к изложению должны быть нацелены не только на анализ языкового (рече­вого) материала какого-либо автора, но и на передачу своих наблюдений в адекватной речевой форме. В этом плане работа учащегося — это как бы вторичный текст (метатекст), который создаётся на базе исходного и обладает текстовыми характе­ристиками (содержательной и структурной целостностью). Важным этапом работы над изложением является редактиро­вание. Собственно, изложение по сути дела и представляет со­бой новую (ученическую) редакцию исходного текста. Но шко­льники должны ещё уметь оценить текстовый материал (в том числе и своё оригинальное сочинение) как бы со стороны, взглядом редактора. Оценке прежде всего подвергаются такие параметры текста, как целенаправленность, форма подачи матери­ала, завершённость, строфика, наличие различных видов связей (лексической, логической, грамматической, стилистической). Если при работе над изложением школьники получают задание озагла­вить текст, то, осуществляя редактирование, они ещё раз оцени­вают степень соответствия избранного заглавия содержанию текс­та. Часто перед учащимися ставится задача изложения чужого текста от определённого лица. Редактируя текст, они должны сами определить, насколько адекватно удалось им передать чу­жой текст, изменив форму лица. При этом учитель обязан обратить внимание школьников на тот факт, что «форма изложения и его содержание взаимно обусловлены. Изложение в форме пер­вого и второго лица придаёт тексту субъективность, а третье­го — объективность. Первое лицо придаёт элемент достоверности и в то же время подчёркивает субъективность, односторонность самой опенки. Изложение от второго лица при его во многом субъективном характере придаёт тексту дополнительный оттенок обобщённости, многократного осмысления и возвращения к теме... Изложение от третьего лица сосредоточивает внимание на со­держании сообщаемого...» /19:348/. Кроме того, «повествование от первого лица предполагает более интимный характер отноше­ний с адресатом, чем повествование от третьего лица» /19:350/. Редактируя текст изложения, школьники должны мысленно со­отнести его с авторским (исходным), при предварительном ан­ализе которого было установлено, «с помощью каких языковых средств передаются логико-смысловые отношения между понятиями и суждениями, каким образом осуществляется связность текста, как подчёркиваются и усиливаются различные логико-смысловые оттенки» /19:352/, и проследить, насколько точно передано всё это в их версиях. Точно так же оценивается и текст творческого задания. При этом на данном этапе редактирова­ния целесообразно особое внимание уделить роли в тексте со­юзов и союзных слов, а также тех знаков препинания, «кото­рые выражают определённые логические отношения, служат оформ­лению “смыслового” членения фразы, указывают на смысловые от­тенки» /19:353/. Важнейшая составляющая редактирования текста — работа над его языком и стилем. Авторы «Справочника по правописанию, произношению, литературному редактированию» подчёркивают, что в процессе такой работы «могут встретиться два типа ошибок: I) нормативно-стилистические; 2) собственно стилистические. Суть нормативно-стилистических ошибок в нарушении общепринятой ли­тературной нормы: в неверном выборе слова или фразеологизма, в неправильных формах согласования или управления, в ошибоч­ном построении простых и сложных предложений и т. д. Тако­го рода нормативно-стилистические ошибки подлежат безусловно­му исправлению...» /19:358/. Ошибки второго типа «связаны со стилистическими недочёта­ми. Главный критерий в определении таких ошибок — это целесообразность выбора языковой единицы, уместность её в данном стиле, жанре, конкретном тексте (например, неоправданно частое употребление заимствованной или разговорной лексики, повторение однокоренных слов или однотипных синтаксических конструкций в небольшом по объёму тексте, смешение стилей и т. д.)» /19:358-359/. Очевидно, единственный путь устранения ошибок первого и второго типа в тексте собственно изложения — это соотнесе­ние каждого вызывающего сомнение слова или каждой сомнитель­ной конструкции с аналогичными компонентами исходного (автор­ского) текста. Возможным же такое соотнесение становится лишь в результате тщательной предварительной аналитической ра­боты или при непосредственном обращении к первоисточнику в случае с обучающим изложением. Если же изложение контрольное, то при осуществлении редактирования (точнее — саморедактирова­ния) учащиеся должны быть обеспечены толковыми словарями и различными стилистическими справочниками (проверка ученичес­ких работ позволит учителю составить представление об умении школьников пользоваться справочной литературой). При этом учащиеся должны знать, что одним из путей выявления стилис­тических ошибок является сопоставление сомнительного лексичес­кого или — особенно — синтаксического компонента текста с его окружением (предыдущим и последующим словесным рядом). Есте­ственно, что у школьников должен быть выработан навык контек­стуального анализа, а это может быть следствием только упор­ной работы на занятиях (упражнения подобной направленности могут способствовать и развитию того качества, которое опре­деляется как языковое чутьё). Материал для организации та­кого рода учебной деятельности преподаватель без труда най­дёт в многочисленных пособиях по стилистике /см., к приме­ру: 4; 7; II; 17; 18; о способах выявления грамматико-стилистических и лексико-стилистических ошибок см. также: 19:360-367/. Развитию языкового чутья, выработке умения добиваться уме­стности той или иной лексической, фразеологической или синта­ксической единицы в контексте, становлению редакторских навы­ков способствует, как показывает практика, такой интересный (но ныне забытый) вид тренировочной деятельности, как пере­дача прозой стихотворного текста (в своё время такие задания предлагались учащимся гимназий, о чём, в частности, пишет в своих воспоминаниях С. Т. Аксаков). Кроме всего прочего, подобная творческая работа способствует тому, что школьники знакомятся со способами придания прозаическому тексту вырази­тельности, усваивают специфику применения в тексте различных изобразительно-выразительных средств. В приложении к настояще­му сборнику мы предлагаем в качестве исходного материала для передачи прозой несколько стихотворений О. М. Безымянной. Работа именно с этими стихотворными текстами может рассматриваться как своеобразная подготовка к написанию изложений по притчам. Суть в том, что стихи и проза О. М. Безымянной во многом сходны (это касается и содержательной стороны, и пафоса, и важней­ших, определяющих стилистических характеристик). Таким обра­зом, переложение стихотворений прозой облегчает задачу форми­рования навыка передачи прозаических текстов О. М. Безымянной, базовых для данного пособия. Адекватное переложение предложен­ных стихотворений возможно только «проповеднической», «учитель­ной», назидательной прозой. В результате из-под пера школьни­ков выходят прозаические тексты, приближающиеся по своим важ­нейшим показателям к притчам О. М. Безымянной. Естественно, что в дальнейшем подобные тренировочные упражнения положительно ска­зываются на качестве ученических изложений. Подчеркнём, что опи­санная работа со стихотворными текстами важна уже хотя бы по­тому, что приучает школьников к поиску выразительного слова, удачной конструкции, формирует навык передачи глубокого содер­жания на незначительном текстовом пространстве. Как показывает опыт, работу по пересказу стихотворных тек­стов прозой целесообразно начать с переработки образцов пей­зажной лирики. Вот пример ученической миниатюры, представляющей собой «прозаический вариант» стихотворения С. А. Есенина «Вот уж вечер. Роса...»: «Наступил вечер. На придорожной крапиве поблескивает роса. Я прислонился к иве и смотрю на дорогу, на село, на реку. Всё вокруг — в лунном свете, а сама луна как будто застыла в небе над крышей нашего дома. Откуда-то издалека доносятся соловьиные трели. Душа охвачена покоем и теплом — такое бывает, когда я зимой сижу у печки и слушаю весёлый треск по­леньев. Темнеет, и в темноте, как две огромные свечи, белеют берёзы. Из-за реки, из-за опушки далёкого леса поносится какой-то мёртвый стук колотушки сонного сторожа, как бы говорящий о приходе царства ночи ». В целом — при всех недостатках текста — следует отметить то, что ученик пытается передать «настроение» первоисточника, дух его (хотя порой слишком буквально следует за поэтам, как бы «низводя» стихотворение до уровня подстрочника); за­метны и «элементы осмысления» темы (при том, что есенинский текст — в большей степени зарисовка). Несомненно, что такая работа способствует развитию культуры речи: данный ученический текст строен, грамматически правилен, стилистически однороден. Вместе с тем он открывает учителю простор для беседы об о оригинальности слога, об индивидуальности языка и стиля, о выразительности, так как пересказ изобилует банальностями, «стёртыми» оборотами: «соловьиные трели », «душа охвачена покоем », «веселый треск поленьев », «белеют березы », «царство ночи », «всё в лунном свете », «луна застыла в небе ». Очевидно, что, правильно организованная, такая работа (при творческом и деликатном подходе педагога) будет способство­вать акцентированию внимания учащихся не только на таких качествах речи, как правильность, точность, логичность, чистота, но ещё и на её выразительности и богатстве /о качествах речи см.: 6/, заставит школьников задуматься об уместности тех или иных слов и выражений в контексте. Вообще чрезвы­чайно важным является знакомство школьников с перечис­ленными качествами речи. Как нам представляется, анализу те­кста в аспекте коммуникативных качеств речи целесообразно посвятить ряд занятий /подробнее см.: 6; 12/. В приложении к данной книге читатель может ознакомиться с различными вариантами прозаического пересказа двух «пейзаж­ных стихотворений» О. М. Безымянной (это собственно пересказ и вольное переложение). На формирование целого ряда навыков аналитической деятель­ности и на «доведение» их до степени автоматизма (при ори­ентации на вполне сознательное применение того или иного уме­ния каждым школьником) нацелены все тексты сборника. Их из­вестная однотипность, повторяемость (идейная, жанровая, компози­ционная, языковая, стилистическая) при кропотливой, системной работе служит базой для «создания» необходимого навыка и последующего его закрепления. Анализируя во многом одинаковые тексты, учащиеся совершенствуют свои умения, а так как каж­дое произведение всё же представляет собой новый текст, то школьники применяют приобретённые навыки не механически, а на­оборот — гибко, исходя из конкретных особенностей материала. Лю­бой навык, таким образом, реализуется во множестве вариантов. При этом он, сформированный и прочно закреплённый, впоследствии легко применяется учащимися и при анализе других — более сло­жных — текстов. Учитель легко может убедиться в этом, предло­жив школьникам для характеристики приводимые в нашем сборни­ке фрагменты романа О. М. Безымянной «Маленькая Няня». Как же осуществляется комплексный анализ текста, какова последовательность действий при его проведении? Напомним, что проблема анализа художественного текста (пре­жде всего лингвистического анализа) в настоящее время остаётся весьма актуальной для школьной практики преподавания филологи­ческих дисциплин. В данном пособии предлагаем учителям примерную схему ра­боты над обучающим изложением с комплексным (филологическим) анализом текста, составленную нами с учётом всего того, что изложено выше. ИЗЛОЖЕНИЕ С АНАЛИЗОМ ТЕКСТА (последовательность действий) I. Подготовительная работа. 1. Выразительное чтение текста учителем. 2. Слово учителя: общая (фоновая) характеристика текста: а) сведения об авторе текста, об особенностях его лич­ности; б) отражение личностных особенностей автора в тексте; в) эпоха, в которую создавалось произведение (культур­но-исторический контекст), и её отражение в тексте; злободне­вное и вечное; г) литературное направление (течение), в русле кото­рого создавался текст; отражение в тексте особенностей того или иного художественного метода; д) место произведения в контексте творчества автора и в литературном процессе вообще. II. Лингвистический анализ текста. 1. Лингвистический комментарии, то есть объяснение непонят­ных слов, выражений, ситуаций и т. п. 2. Лингвистическое толкование: а) стилевая отнесённость текста (текст как явление художественного стиля); б) строфика текста: - прозаические строфы, основанные на цепной связи между предложениями; - прозаические строфы, основанные на синтаксическом параллелизме предложений; - иные структурные типы прозаических строф; - способы связи между строфами; - стилистическое использование прозаической строфы; в) стилистика текста: - лексика (стилистические функции многозначных слов, омонимов, паронимов, синонимов, антонимов, историзмов и архаизмов, неологизмов, слов иноязычного происхождения, диалектизмов, терми­нов, профессионализмов, канцеляризмов, жаргонизмов и арготизмов; стилистическое использование экспрессивно окрашенной лексики и фразеологических средств); - стилистическое использование возможностей слово­образования; - стилистическое использование различных частей ре­чи; - стилистический синтаксис (порядок слов, однород­ные члены, обращения, вводные слова, вставные конструкции, раз­ные типы сложного предложения, различные обороты, период, пря­мая и несобственно-прямая речь, цитаты); - изобразительно-выразительные средства (тропы и фигуры); - другие составляющие текста (каламбур, палиндром, анаграмма); - паратекстуальные средства; - паралингвистические средства. III. Идейный и лингвопоэтический анализ. 1. Тема (тематика) произведения. 2. Проблема (проблематика). 3. Идея (идейное содержание). 4. Тип авторской эмоциональности (пафос): героическое, ид­иллическое, сентиментальность, романтика, трагическое, комическое ( юмор, сатира ); ирония. 5. Родовая и жанровая специфика. 6. Время и пространство произведения. 7. Сюжет как система событий. Конфликт. 8. Композиция. Характер построения, расположения, организации элементов сюжета (экспозиция, завязка, развитие действия, куль­минация, развязка). Пейзаж как элемент композиции. Виды пей­зажа. Интерьер как элемент композиции. Виды интерьера. 9. Образная система произведения. Персонажи. Персонаж и писатель (герой и автор). Портрет. Психологизм. Способы ра­скрытия внутреннего мира: внутренние монологи, поступки, высказы­вания, диалоги, дневники, переписка и т. п. Образ повествовате­ля. IV. Личные впечатления и оценки. V. Непосредственно работа над изложением. 1. Ответы школьников на вопросы учителя по тексту буду­щего изложения. 2. Составление плана текста. 3. Устный пересказ текста школьниками с опорой на сос­тавленный план. 4. Написание чернового варианта изложения. 5. Редактирование школьниками черновых вариантов. 6. Написание окончательного варианта изложения. VI. Анализ ученических работ (проводится после проверки из­ложений учителем). Работа над контрольным изложением осуществляется по как бы сокращённой, «свёрнутой» схеме, когда учащиеся уже самосто­ятельно оценивают текст и затем пересказывают с максимальным сохранением его особенностей. Творческая часть при этом, как мы подчеркивали выше, представляет собой выполнение задания, связанного с каким-либо элементом комплексного (филологичес­кого) анализа. ТЕКСТЫ ПРИТЧ С МЕТОДИЧЕСК ИМ АППАРАТОМ ПРИТЧА О ТОМ, КАК МОЛОДЫЕ ЛЮДИ ВЫБИРАЛИ СЕБЕ СПУТНИЦ ЖИЗНИ Двое молодых людей предложили двум девушкам стать спутницами их жизни. Один сказал: — Я могу предложить только своё сердце, в которое сможет войти та, которая согласится разделить со мной мой трудный путь. Другой же молвил: — Я могу предложить огромный дворец, в котором хочу разделить со своей спутницей радость жизни. Одна из девушек, подумав, ответила: — Сердце, которое ты предлагаешь, странник, слишком тесно для меня. Оно поместится на ладони моей руки, а я должна войти в обитель сама и ощутить простор и свет, которые приносят счастье. Я выбираю дворец и надеюсь, что в нём мне не будет тесно и не будет скучно. В нём будет много света и простора, а значит, будет и много счастья. Молодой человек, предложивший дворец, взял красавицу за руку и сказал: — Твоя красота достойна великолепия моих чертогов. И он увёл девушку в свою прекрасную обитель. Вторая протянула руку тому, кто мог предложить только сердце, и тихо молвила: — Нет в мире теплее и уютнее обители, чем человеческое сердце. Ни один, даже самый большой, дворец не сравнится размерами с этим святым обиталищем. И девушка пошла по трудному пути в гору с тем, с кем пожелала разделить своё счастье. Нелёгкой была дорога. Много невзгод и испытаний встретили они на своём пути, но в сердце любимого ей всегда было тепло и спокойно, и ощущение счастья сопутствовало ей всегда. Девушке никогда не было тесно в маленьком сердце, потому что от Любви, которая излучалась на всех, оно становилось огромным, и всему живому находилось в нём место. В конце пути, на вершине, которая пряталась под облаками, молодые люди увидели такой лучезарный свет, ощутили такое тепло, почувствовали такую всеобъемлющую Любовь, каких не было на равнине. Они поняли, какое счастье может испытать человек, если путь на его вершину лежит через сердце. Красавица, выбравшая богатую обитель, недолго испытывала удовлетворение от простора и света дворца. Вскоре она поняла: каким бы огромным он ни был, он имеет границы; и прекрасный замок стал напоминать ей прекрасную золоченую клетку, в которой тяжело дышалось и пелось. Она выглядывала из окон, металась среди колонн, но не находила выхода. Всё давило на неё, душило, угнетало. А там, за стенами дворца, было НЕЧТО, что неосязаемо и прекрасно. Никакое великолепие златых чертогов не могло сравниться с тем, что было за окнами, в необозримых просторах лучезарного пространства. Красавица поняла, что ей никогда не испытать того далёкого счастья. Она так и не поняла, через что ведёт дорога к этому чуду. Девушка опечалилась, а печаль окутала чёрным пологом её сердце, которое перестало биться. И красивая птица умерла от тоски в золоченой клетке, которую сама себе выбрала. Люди забыли, что они птицы. Люди забыли, что они могут летать. Люди забыли, что есть необъятные просторы, в которые можно опуститься и не утонуть. Прежде чем сделать выбор, нужно прислушаться к сердцу, а не прикасаться к ледяной строгости ума, который более расчётлив, чем чувствителен. Люди забыли, что близкого счастья не бывает, что за счастьем нужно идти по трудному, длинному и долгому пути и в этом смысл человеческой жизни. Вопросы для предварительной беседы 1. Как бы вы сформулировали тему данного произведения? 2. А что вы вкладываете в понятие счастье ? 3. Что имеет в виду автор, утверждая: «Люди забыли, что они могут летать»? 4. Согласны ли вы с тем, что при принятии важных реше­ний следует больше доверять голосу сердца? 5. Смысл человеческой жизни... В чём он? Примерный план I. Выбор пути. Молодые люди и девушки. 1. Сердце. 2. Дворец. II. Трудный путь в гору. III. «Рай» во дворце. IV . В конце пути. Что есть счастье? V . «...В этом смысл человеческой жизни». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Напишите мини-исследование на тему «Метафора “люди — птицы” в идейно-художественной структуре текста». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Напишите мини-исследование на тему «Параллелизм и кон­траст как композиционные основы текста». ПРИТЧА ОБ ИСТИННОМ СТРЕМЛЕНИИ Два брата узнали, что где-то живёт посланник Бога и он может научить их жить по Высшим Законам. Они устремились к нему, но по пути их стали останавливать люди, спрашивая, куда они держат путь. Старший останавливался и терпеливо объяснял людям цель своего пути, отвечал на все их вопросы с доброй улыбкой на лице, сохраняя терпение, проявляя милосердие к каждому, кто нуждался в его помощи или совете, а младший боялся опоздать. Он почти бежал, отталкивая тех, кто встречался на его дороге, с высокомерием и грубостью отвечал тем, кто обращался к нему с вопросом. Молодость и горячность делали младшего недовольным, а встречающиеся на пути люди раздражали его, считающего, что они отвлекают его от важного дела и мешают ему идти. На его лице постоянно была маска недовольства. Первым он достиг места, где обитал посланник Бога, но страшное разочарование охватило его, когда стало известно ему, что тот, к кому он так стремился, пошёл другой дорогой в их город. Кинулся он за ним. И, пройдя такой же трудный путь, как уже прошёл, на полдороге встретил мирно беседующих под деревом посланника Бога и брата. — Как же так могло получиться, — возмутился он, — я стремился к тебе, преодолевая препятствия, но опоздал?! — Зачем ты стремился ко мне? — спросил разгневанного брата посланник Бога. — Чтобы познать Законы Всевышнего. — Чему же ты хочешь научиться у меня? — Говорят, что ты открываешь Божественную Душу в человеке, посредством которой можно познать Тайну Жизни. Я хочу постичь её, чтобы возвыситься. — Ты так возвысил себя, что даже я не могу дотянуться до тебя, да и к тому же я не умею открывать души. Это может сделать сам человек, когда живёт с распахнутым сердцем, и чем больше жизни в него вливается, тем больше тайны познаётся. Ты торопился ко мне, а я поспешил к твоему брату, потому что тепла и доброжелательности в его сердце столько, что хочется окунуться в это сияние. Богу легче войти в то сердце, которое широко раскрыто, заглянуть в те глаза, которые светятся, заговорить с тем, в чьих словах не будет ни раздражительности, ни недовольства. Нет луча в твоём сердце, по которому бы я вошёл в него, поэтому не требуй от меня больше, чем я могу сделать. В каждом сердце — равная частица Бога. Возвышая свою, унижаете чужую и тем самым раните Бога, в каком бы сердце Он ни находился. Вопросы для предварительной беседы I. «Жить с распахнутым сердцем...» Как вы это понимаете? 2. Приём контрастного расположения материала. Как он ис­пользуется автором при обрисовке двух братьев? 3. Что имеет в виду автор, говоря о «познании Тайны Жи­зни»? 4. Человек среди людей. Может ли таким образом быть сфо­рмулирована тема произведения? 5. Почему притча имеет такое название — «Притча об истин­ном стремлении»? Примерный план I. Братья на пути к посланнику Бога. 1. Милосердие старшего. 2. Нетерпение младшего. II. Разгневанный брат и посланник Бога: диалог о Тайне Жизни. III. Мораль: «В каждом сердце — равная частица Бога. Возвышая свою, унижаете чужую...» Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Напишите мини-исследование на тему «Диалог как смысло­вой и композиционный центр текста». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Напишите мини-исследование на тему «Глагольная составля­ющая речевой ткани текста». ПРИТЧА О ТОМ, КАК РАСПОРЯДИЛИСЬ МУДРЕЦЫ СВЕТОЧЕМ ЗНАНИЙ Сошёл посланник Бога на землю, и первыми, кого он увидел, были мудрецы. — Я дам вам знания, — сказал он, — чтобы вы научили людей Божественной Мудрости, и станете вы земными Учителями, наставниками людей, сотрудниками моими. И согласились мудрецы принять Светоч Знаний и понести его людям. И протянули вперёд руки, и в каждой ладони вспыхнул немеркнущий огонёк Божественной Мудрости. — Идите, — услышали они повеление посланника Бога и разошлись в разные стороны, но по-разному стали они раздавать Свет тем, кому несли его. Один мудрец дошёл не дальше дворца, где предложены ему были в обмен на Мудрость все богатства земные. Он сытно ел, сладко пил, носил самые дорогие одежды, ему во всём повиновались рабы, его окружал хоровод невольниц, а огонёк в его руке постепенно гас. Когда последняя искра исчезла, он понял, что ничего больше не знает, но, чтобы не потерять то, что приобрёл взамен Божественного Знания, он обратился к изящнейшей лжи, которая продолжала его кормить и одурманивать людей. Другой мудрец, раздавая знания, увидел, как люди поклоняются ему. Толпа людей становилась всё больше, а могущество над ней — сильнее. Ему понравилось управлять толпой, но более этого ему нравились лесть, прославление его и возвеличивание толпой до всемогущего Бога. Огонёк в его ладони вскоре исчез, осталось только безумство и в голове мудреца, и в головах отупевших людей, и, кроме безумства, эти человеческие существа ничего уже не могли породить. По-разному распоряжались мудрецы Светочем Божественных Знаний: одни говорили слишком мудро и сложно, другие скрывали часть знаний, третьи распоряжались им недостаточно разумно — и пламя в руке каждого изменяло свои размеры и силу своего излучения. Но были и такие, которые отдавали, не боясь, что Великой Мудрости станет у них меньше. Они ничего не брали взамен, потому что не нуждались в том, что было лишним. Не было для них ничего дороже сияющего пламени в руке. И чем больше они отдавали, тем больше становилось пламя, которое не помещалось уже на ладони, и начинала светиться рука, потом — всё тело. И они становились единым Светом, озаряющим умы и сердца людей. По свечению человеческой Души можно судить, как человек распорядился искрой Божественного Света, которую даёт каждому Бог. Вопросы для предварительной беседы I. Действия двух мудрецов описаны в тексте подробно. Мож­но ли считать этих людей мудрецами? 2. Что такое «свечение человеческой Души»? 3. А как, по-вашему, следует «распоряжаться искрой Божествен­ного Света»? 4. Власть и богатство... Не в этом ли смысл человеческо­го существования? 5. А что вы думаете о роли знаний в человеческом обще­стве? Примерный план I . Мудрецы принимают Светоч Знаний от посланника Бога. II. Мудрецы среди людей. 1. Мудрец и земные богатства. 2. Мудрец и власть. III. Путь Мудрости к людям. IV . Свечение человеческой Души. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Своеобразие композиции притчи». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Абстрактные существительные в речевой ткани произведения». ПРИТЧА ОБ УЧЕНИКАХ Один учитель долго учил учеников своих и наконец спросил: — Вы постигли те знания, которые я дал вам? И ученики передали учителю учение слово в слово. — Вы поняли смысл, — сказал учитель, — но я не уверен, что вы усвоили суть. И возмутились ученики: — Мы ведь изложили твоё учение твоими же словами. Как ты можешь не верить нам?! — Я поверю, когда вы на деле докажете это. И ученики ушли в жизнь, чтобы доказать учителю своё совершенство. Один ученик попал к владыке дворца, у которого не было наследника, и тот пообещал ему всё свое богатство взамен знаний, которые будут переданы только ему, правителю этой страны. — Я должен открыть знания всем, кто пожелает принять их, а потому никакие богатства не удержат меня в стенах твоих душных чертогов, — сказал ученик. — Народ нищ и глуп, ты будешь обречён на вечную нищету рядом с ним, — возразил владыка. — Меня не пугает нищета, — ответил ученик, — но я не сомневаюсь в том, где скрыта истинная глупость. И он с легкостью покинул дворец. Второй ученик попал в богатые земли и стал владельцем богатств. Он ходил в народ, сеял знания, делился хлебом, но богатства, которыми владел, считал своим личным достоянием. Когда в дом его пришли сотоварищи-ученики, живущие среди народа и не имеющие собственной обители, он сказал, приветствуя их: — Я рад вам, дорогие гости. Этот дом открыт для гостей, и вы можете гостить в нём столько, сколько пожелаете. А когда покинете его, эти стены будут долго помнить вас. Соученики его поняли, что их будут помнить тем дольше, чем быстрее они покинут этот дом: — Мы благодарны тебе, брат наш, за гостеприимство, но не можем долго задерживаться, потому что нас ждут в других местах. — Мне жаль, — ответил хозяин, скрывая с трудом радость, — я от всего сердца предлагал вам кров. Я готов был поделиться всем, что имею, но если вы отказываетесь — я буду только огорчён. Когда через время снова собрались ученики перед учителем, он сказал им: — По мыслям вашим я вижу, как проявилась суть моего учения в вашем сердце. И пусть не покинет благодать тех, кто заслуживает её. Ученики вышли от учителя. Вдруг свет благодати опустился на тех, чьи дела не расходились с учением. — Учитель, — обратился к Наставнику тот, кто попрал учение ради личного благополучия и спокойствия, — я сеял знания среди людей так же, как мои братья. Я раздавал милостыню и предлагал кров тому, кто в нём нуждался. Почему же свет благости твоей не сошёл на меня? — Ты имеешь много и хочешь иметь ещё больше, — ответил учитель, — но так не бывает, ибо Божественный Свет может войти только в то сердце, которое не захламлено. Ты сам сделал выбор, думая, что искренность твоя только в словах твоих, а мысли при этом сокрыты под пологом тайны. Но для Бога нет тайн, которые могут спрятать твои мысли. И не по словам твоим, а по мыслям и поступкам удостоен ты награды. Не словами ценен ученик, а делами своими. Вопросы для предварительной беседы 1. Как диалогическая структура текста «работает» на вопло­щение его замысла? 2. Контраст как композиционный приём. Как он используется в тексте? 3. Можно ли сказать, что образ учителя является идейным и композиционным центром произведения? 4. Что такое «захламленность сердца»? 5. Мысли — слова — дела... Что вы думаете о взаимосвязи этих понятий? Примерный план I. 3 авязка. «Ученики уходят в жизнь». II. Развитие действия. Ученики и жизнь. 1. Путь от богатства. 2. Путь к богатству: а) жизнь богатого ученика; б) богатый ученик и его гости. III. Кульминация и развязка. Нисхождение благодати. IV . Мораль. 1. Слова наставника. 2. Авторский итог. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Особенности композиции и сюжетостроения притчи». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Диалогическая природа текста притчи». ПРИТЧА О ТОМ, КАК ДВА БРАТА ШЛИ К СЧАСТЬЮ Захотелось двум братьям увидеть счастье, и обратились они к Богу: — Покажи нам дорогу к счастью. И ответил им Всевышний: — К счастью ведут два пути: один тернистый, но короткий, другой лёгкий, но бесконечный. Один брат попросил Бога: — Я хочу познать счастье, укажи мне короткую дорогу к нему. — Я укажу тебе тот путь, который ты выбрал, но помни — он короток, но тернист. Кровью своей польёшь ты эту дорогу. Подумай, прежде чем вступить на эту стезю. — Я готов познать трудное счастье, ибо знаю, что лёгкого счастья не бывает. Веди меня. Пусть свет Твой будет путеводной звездой для меня, пусть голос Твой будет песней, зовущей вперёд. И пошёл вперёд выбравший короткую дорогу. Более трудного и тяжелого пути он ещё не проходил. И тёрн обдирал кожу, и камни наносили удары, разбивая в кровь тело, и люди отворачивались, отказывая в помощи, но ничто не остановило того, кто шёл к счастью души, к радости сердца, к величию разума. И в конце своей трудной, но короткой дороги, которая была длиною в жизнь, пришёл первый брат к цели и увидел Величие Лучезарного Счастья. И он понял, что смысл жизни — в самопожертвовании ради великого счастья жизни. Другой же брат устремился по лёгкому пути. И шагалось ему легко, и всё вроде бы удавалось, и всё вроде бы сбывалось, и одного он достиг, и другого, и десятого, и сотого, а удовлетворения не чувствовал. И сытый шёл, и кров по ночам имел, и одежду чистую носил, но не было лёгкости на душе. Тяжесть давила, ненависть зрела, злость кипела, жадность росла быстрее, чем её удовлетворяли, недовольство ширилось и захватывало всё существо ненасытного брата. И всё было, а счастья не было. Оно, как и прежде, как в самом начале пути, стояло на горизонте, который уходил по мере приближения к нему. В конце жизни понял второй брат, что, получив много, он не достиг желаемого счастья. Не было на душе ни покоя, ни радости, ни удовлетворения. Обессиленный, опустился он на землю и заплакал. — Чем же ты недоволен? — спросил Бог. — Ты обещал мне, что приведёшь меня к счастью, — бросил слова обвинения неудовлетворенный брат. — Я дал возможность выбора, ты взял то, что близко твоему телу, а не духу. Ты забыл, что счастье может поселиться в бесконечном просторе души, а не в золоченой клетке тела. Ты шёл к счастью, но ты его не достиг, ибо простым счастье не бывает, да и к тому же путь, который ты выбрал, бесконечен, как беспредельны твои желания, которые невозможно удовлетворить. Оценить по достоинству можно только то, что даётся с трудом, лёгкое цены не имеет, ибо достаётся без усилий. Вопросы для предварительной беседы 1. Как используется автором приём контраста? 2. Риторичность текста. Какими синтаксическими средствами она создаётся? 3. Диалоги обрамляют текст. Для чего это нужно автору? 4. Согласны ли вы с тем, что «смысл жизни — в самопожерт­вовании»? 5. Как вы понимаете слова автора: «...лёгкого счастья не бывает»? Примерный план I. Братья обращаются к Богу. 1. «Покажи нам дорогу к счастью». 2. «К счастью ведут два пути...» II. На тернистом пути. III. На лёгком пути. IV . Разочарованный брат и Всевышний. V . Мораль. 1. Слова Бога. 2. Авторский итог. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Роль сложносочинённых пред­ложений и предложений с однородными членами в стилис­тическом оформлении текста». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Многосоюзие как стилистичес­кий приём и его использование в тексте». ПРИТЧА О ВУЛКАНЕ На цветущей равнине стоял Вулкан. Головой он упирался в небо, у подножия его цвели разные травы, росли плодоносящие деревья, текли прозрачные реки. В травах жили насекомые, в лесах — птицы и животные, в реках — рыбы. И во всём царила жизнь, только Вулкан стоял величественный и безжизненный. Всегда он смотрел равнодушно на благоухание и благозвучие, кипящие у его ног, но однажды самость возмутила его спокойствие своими речами. — Это ты — создатель и благодетель этой цветущей жизни, — шепнула она. — Ты — бог, и тебе должны посвящать свои песни-прославления и травы, и деревья, и реки, — твердила гордыня. — В шепоте-шуме своём они должны возвеличивать тебя. Это тебе должны посвящать свои трели птицы, свои возгласы — животные, своё многоговорящее молчание — рыбы, благодаря тебя за жизнь, которую ты им даёшь. Ты трудишься на них, отдавая своё тепло, свою энергию, себя, наконец, чтобы они не просто жили, а радовались и наслаждались счастьем. Они же забыли источник своего блаженства. Травы цветут, деревья растут, реки текут, не задумываясь, кто совершает благодеяния для них. Ты — бог, — кричала самость внутри Вулкана, — и всё должно быть посвящено тебе! Даже их ничтожная жизнь! Так бубнила гордыня с утра до вечера, с вечера до утра, и всё громче и смелее звучал её голос — и уже не просто звучал, а рокотал внутри, возбуждая все внутренние силы, которые так долго спали и бездействовали. Всё внутри вулкана уже бурлило, клокотало, горело огнём зависти и неутолимой страсти самовозвеличивания. И вдруг, когда весь он закипел лавой негодования, порождённой собственной самостью, он зарокотал страшными возгласами: — Я — бог! И вы всё должны посвятить мне: и цветение ваше, и благоухание ваше, и плоды ваши, и пение ваше, и чистоту вашу, и саму жизнь вашу! Вы должны не только признать величие моё, но и разнести по всему миру весть о божественном происхождении моём, чтобы весь мир разостлался у подножия моего и возвеличивал меня всегда, везде и во всём. И воссияю я, как солнце, ибо я есть источник света! Жалкие травки и насекомые, безобразные древки и птахи, ничтожные болотца и твари, вы ничто перед величием моим, могуществом моим и силой моей! Чтобы жизнь ваша была по-прежнему прекрасна, признайте меня богом и покоритесь мне, чтобы я вечно наслаждался славой и гордился божественностью своей. Но жалкие травы и насекомые, деревья и птицы, реки и рыбы ответили: — Сила твоя в безумстве, а не в разуме, и не быть тебе Богом, ибо Бог не требует поклонения себе и прославления себя, потому что, даруя нам красоту, он Высшую Красоту прославляет, даруя нам свою любовь, он Высшую Любовь возвеличивает, даруя нам жизнь, он Великую Жизнь сотворяет. И живём мы под его Светом, его Светом питаемся, а свет души своей ему излучаем. Услыхав такой дерзкий ответ, взорвался от страшной злобы Вулкан и изрыгнул из гортани своей чёрный пепел ненависти, расплескал лаву злости, выпустил из своей разгневанной души смерч зависти. Травы и деревья сгорели, реки закипели, птицы и животные закончили своё существование. Вокруг всё кипело лавой, засыпалось пеплом и оглушалось от страшного рыка. А когда Вулкан остыл, пришёл в себя, он взглянул на мёртвую окрестность, которой себя окружил, и похолодел от ужаса. Окаменевшая пустыня окружала его, ветер носил пепел, поднимая его к самому небу, и небо было чёрным и зловещим. Взглянул на себя Вулкан и увидел тело своё в страшных ранах-трещинах, которые ныли от незнакомой доселе боли. И пустошь царила кругом. Страшная, безликая пустошь. Она давила, душила и жгла. И тишина звенела так, что дрожало обессиленное, истощённое тело некогда всесильной горы. И понял Вулкан, что это смерть, ибо не может быть жизни в мёртвой пустыне. И осознание, словно стрела молнии, пронзило его: «Это гордыня и самость разрушили меня. Это они, воспользовавшись слабостью моей, ввергли меня в пучину безжалостной смерти. Как я жалок, ничтожен и безобразен перед глазами жизни, потому и лишен её навечно. Время сотрёт меня из памяти земли, и ничего не останется от меня во славу жизни. Как жестоко я наказан за одно-единственное желание — быть богом». — Не быть смертному Богом. Не стать алчному лучезарным. Не иметь завистливому имени своего, ибо сама же зависть поглотит его, — шепнул ему чей-то тихий голос внутри, но он был такой тихий, что Вулкан так и не понял, то ли это было на самом деле, то ли ему послышалось. И Вулкану захотелось побыстрее исчезнуть, чтобы грешную душу его не терзали вечные видения разрушения. Но судьба такова, что не даёт она покоя очернившей себя душе, которая будет вечно созерцать деяния свои и мучиться в огне совести своей. Бесславие ждёт тех, кто живёт во славу свою, а не во имя Великой Общей Жизни. Вопросы для предварительной беседы 1. Самость... Что вкладывает автор в это понятие? 2. Согласны ли вы с тем, что зависть и гордыня — страш­ные грехи, разрушающие душу человека? 3. Что роднит это произведение со сказкой? 4. Что вы можете сказать о своеобразии синтаксиса текста? 5. Можно ли утверждать, что совесть — высший судья для че­ловека? Примерный план I. Вулкан. II. Вулкан и гордыня. III. Вулкан и мир вокруг него. 1. «Я — бог!» 2. «...Не быть тебе Богом...» 3. Смерч зависти. 4. «...Гордыня и самость разрушили меня». IV . Мораль. 1. «Не быть смертному Богом». 2. Авторский итог (о славе и бесславии). Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Притча о Вулкане» как об­разец учительного красноречия. II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Приём речевой характеристи­ки в тексте». ПРИТЧА О ПОСЛАННИКЕ БОГА И ТОЛПЕ Сотворил Бог землю и создал людей, но люди обезумели прежде, чем поумнели. И тогда Бог решил дать им учителя из их же рода. Долго он выбирал среди людей того, кому можно доверить знания, которые сделают людей разумными, и наконец нашёл человека, который был готов внимать Высокому Слову, обращать его в простую речь, доступную каждому. И дал Бог Знания избраннику Своему, а тот в свою очередь стал передавать эти Знания людям. Сначала народ слушал умные речи и благодарил посланника Бога за Знания, но скоро понял, что сам он так глуп и ничтожен перед этим человеком, что впору умереть, чем жить. Но почему он должен умирать, если он сотворён для жизни, а если это так, значит, он должен жить. Умно это или глупо — уже неважно, ведь живут же деревья и камни и не задумываются даже, почему, зачем и для чего живут, и они, люди, тоже достойны просто жить. Так рассуждали те, чей разум был равен животному или даже растительному. — Человеку дано сознание, чтобы, воспринимая жизнь, он мог преобразовывать прежде всего себя, а потом и саму жизнь, — твердил посланник Бога. — Внемлите разуму, и вы станете разумны! Но люди прислушивались ко всему, только не к разуму, и от этого ещё больше обезумели. Сначала стала редеть толпа слушателей избранника Бога, затем поредели ряды учеников, и в конце концов посланник остался одинок. Он скитался по селениям, чтобы вразумить людей, но был гоним безумной толпой. И наконец загнали безумцы скитальца к скалам, голым и суровым скалам, где ждала изгнанника только смерть. Войдя в эту каменную обитель, где крышей было небо, а стенами — острые вершины скал, Божий человек мужественно взошёл на плато и крикнул беснующейся толпе: — Я бы с лёгкостью умер, если бы это лишило вас безумия и вселило разум, но даже моя смерть не очистит затуманенный ум ваш, ибо не видит тот, кто слеп, не слышит тот, кто глух, и не разумеет тот, кто не имеет разума! И остался посланник Бога среди скал ждать смерти. Великое мужество давало ему силы для жизни и лишало смерть возможности сжать в своих объятиях преданного ученика Бога. Любопытная толпа ждала того часа, когда сдастся этот смертный человек и упадёт перед ней на колени, прося прощения; и снизойдёт тогда она и позволит этому падшему влиться в своё серое, безобразное тело, которое поглотит безумца и принесёт спокойствие своему алчному сердцу. Люди были наделены на редкость неиссякаемым терпением, и для них любой конец — будь то смерть или поклонение — был их победой над гордецом. Но не хватило терпения у камней. Начали трескаться они от невыносимой боли, которую испытывали за этого негнущегося человека, а из трещин стали появляться капельки слез, которые в скором времени превратились в ручейки. Ручейки закрутились в водовороты. И вдруг мощным потоком стала подниматься вода, и она свершила то, чего не ждала озверевшая толпа: она поглотила посланника Бога, чтобы поднять его на небеса, а изуверов закрутила в грязном водовороте, чтобы унести в глубины ущелий, которые образовались в растрескавшихся душах скал. Тихо и спокойно ушёл под воду ученик Бога и учитель людей, чтобы подняться на свою небесную ступень, и с дикими воплями уносились в адовый зев безумные люди. Страшные крики, вопли и стоны разрушали тишину, неслись проклятия всему, что приходило на ум бесславно гибнувших людей, страх увлекал их всё дальше и дальше от просветления разума. Такова участь пророков Великого Учения: быть изгнанными и убитыми толпой. Но даже в одиночестве и боли не теряли истинные ученики Богов и учителя людей лица своего, и ещё ярче и красивее было оно в мучениях своих перед личинами безумцев. Это — участь всех пророков, неизбежность всех цивилизаций, прошлое и будущее всех эпох. Вопросы для предварительной беседы 1. Нет пророка в своём отечестве. Согласны ли вы с этим? 2. «Человеку дано сознание, чтобы, воспринимая жизнь, он мог преобразовывать прежде всего себя, а потом и саму жизнь...» Как вы понимаете этот тезис? 3. «...Участь пророков...: быть изгнанными и убитыми толпой». Так ли это? Подтвердите свои мысли примерами. 4. Вспомните стихотворение М. Ю. Лермонтова «Пророк». Как перекликается с ним текст притчи? 5. «Просто жить» или искать смысл жизни... Что вы дума­ете об этом? Примерный план I. «...Дал Бог Знания избраннику своему, а тот... стал передавать эти Знания людям». II. «...Люди прислушивались ко всему, только не к разуму...» III. «...Загнали безумцы скитальца к скалам... где ждала изгнанника только смерть». IV . «Великое мужество давало ему силы для жизни...» V . «...Не хватило терпения у камней». VI . «Тихо и спокойно ушёл под воду ученик Бога... и с дикими воплями уносились в адовый зев безумные люди». VII . «Это — участь всех пророков...» Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Речевой образ автора». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «“Притча о посланнике Бога и толпе” как образец учительной прозы». ПРИТЧА ОБ УЧЕНИКЕ, ПРЕДАВШЕМ СВОЕГО УЧИТЕЛЯ Один ученик отправился на базар за чашкой риса для Учителя. На базарной площади он увидел толпу и решил посмотреть, что там за сборище. Взгляду его представилось странное зрелище: на возвышении стоял человек в богатых ярких одеждах, который, жутко кривляясь, громко и возбуждённо что-то говорил. Ученик прислушался. Первые слова, которые он услышал, сначала возмутили его, потом привели в смятение, но чем дальше он слушал новоявленного глашатая истины, тем больше приходил в возбуждённое состояние, которым была заражена толпа слушающих. От странных слов в голове ученика стали появляться иные, чем были когда-то, мысли, а человек, который кричал всё громче и громче, вколачивал чужеродные слова в голову уже одурманенных людей, как клинья в дерево. Человек, провозглашавший, как казалось ему самому, истину, обвинял Учителя в дьявольских наваждениях, называл его чёрной чумой, пытался развенчать перед тупой толпой «самозванца», которого истинно верующие называли посланником Бога. — Он заманивает вас в чёрные сети и влечёт душу в пучину тьмы, — надрывно кричал возбужденный глашатай правды. Ученик долго слушал площадного крикуна и в конце концов усомнился в Божественной истинности своего Учителя. Он не вернулся больше к тому, кто много лет давал ему знания и учил жизни, а, уподобившись горлопану, пошёл разносить «правду» о том, кто не требовал признания, кто жил только тем, что доверял своим ученикам сокровенное учение и Божественную тайну. Долго ходил ученик по селениям, разнося новую весть. Он давно уже уподобился и в речах своих, и в одежде своей «новоявленному учителю», сеющему смятение в душах. И однажды в возбужденной орущей толпе бывший ученик, а ныне новоиспеченный глашатай истины увидел ясные, спокойные глаза. Он отвёл свой взгляд и устремил его на привычную для затуманенных очей картину беснующейся толпы, но неведомая сила потянула его взор туда, где светились две ярких звезды лучезарных глаз. Величие спокойствия сияющего взгляда смутило новоиспеченного учителя, привело в трепет, взволновало и разорвало нить блестящих бусинок слов, порочащих истину. Мысли рассыпались и растерялись. А человек с ясными глазами повернулся и пошёл прочь. Он удалялся всё дальше и дальше, и чем больше становилось расстояние от него до толпы ротозеев, тем выше он поднимался. Он шёл уже над землей, над водой, по ясному, чистому небу уверенной походкой, и она была до боли знакомой ученику. И вдруг он вспомнил, что так спокойно и уверенно ходил только его Учитель и только у него были такие мудрые и ясные глаза. — Учитель! — неосознанно крикнул глашатай новой истины, и толпа повернула голову туда, куда направляла рука опомнившегося ученика. — Это — дьявол! — завопила толпа. — Ты сам сказал, что это — чёрный, страшный человек, слуга и помощник сатаны, сам сатана! Если он — твой учитель, значит, и ты из этого бесовского племени. Бей его! — закричал кто-то из толпы. — Бей! — подхватили другие. И в ученика полетели камни... Когда толпа, наглумившись, устала, удовлетворенная своим безумством, она покинула площадь, оставив под раскалённым солнцем окровавленное, обезображенное ранами безжизненное тело. Не Учителя предает оступившийся, но себя обрекает на страшный суд Истины. Вопросы для предварительной беседы I. Пророки и лжепророки... Кого из исторических деятелей вы бы отнесли к тем и к другим? 2. «Смятение в душах...» Как вы понимаете это выражение? 3. Как бы вы квалифицировали тип авторской эмоциональнос­ти, проявленный в этом тексте (его пафос)? 4. Как вы думаете, какие личностные качества ученика могли способствовать его предательству? 5. Закономерен ли финал произведения? Примерный план I . Ученик и «глашатай правды». II. Ученик предаёт Учителя. III. Встреча с Учителем. IV . Вознесение Учителя. IV . Смерть ученика. V . Мораль: «Не Учителя предаёт оступившийся, но себя обрекает на страшный суд Истины». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. С Учителем связано ощущение покоя; с «глашатаем», учени­ком и толпой — беспокойства. Какими средствами языка это достигается? II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Синтаксис текста “Притчи об ученике, предавшем своего Учителя”». ПРИТЧА О ЧАШЕ ЖИЗНИ Пил человек Чашу Жизни, и всегда она была такой, как ему хотелось. Но пришло время, когда стала ощущаться горечь, и чем больше человек пил, тем горше становилась Чаша его Жизни. Тогда обратился он к Богу: — Господи, почему Чаша моей Жизни стала такой горькой? Я праведно живу, приношу людям только добро, почему же яд скопился на дне этого сосуда? — Человеку не дано видеть причины, — ответил Бог, — но я нарушу Закон Тайны Судьбы и дам тебе возможность узреть то, что ты сейчас пьёшь, и пусть это поможет тебе с достоинством осушить бесстрастный сосуд. И в тот же миг перед взором человека всплыли страшные картины его деяний. Глядя на свои чудовищные проступки, он не верил тому, что это творил он сам. Он увидел глаза людей, которым причинил боль, и понял, что его Чаша недостаточно горька, чтобы искупить содеянное. Молодость не ведает, чем обогатит старость. Старость забывчива и не помнит, чем наградила её молодость, наивно считая пройденную жизнь источником мудрости, поэтому обе беспечны и неразумны, одна — в дурной расточительности, другая — в глупом беспамятстве. Если бы молодость видела будущее, старость бы не знала страданий. Если бы старость помнила прошлое, тяжесть бы её была легче. Вопросы для предварительной беседы 1. Что такое Чаша Жизни? 2. Молодость и старость... Что вы думаете об их взаимо­связи? 3. Может ли боязнь того, что будет в старости, влиять на молодость? 4. Как вы думаете, были бы счастливы люди, если бы знали своё будущее? 5. Как, по-вашему, искупается содеянное? Примерный план I. Горечь в Чаше Жизни. II. Человек и Бог. 1. Картины деяний человека. 2. Невозможность искупить содеянное. III. Авторский итог (мораль ). Молодость и старость: расточительность и беспамятство. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Афоризмы в тексте притчи». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Речевой образ автора». ПРИТЧА О РАСПЛАТЕ Нанялся бедняк к богачу на работу. Вывел хозяин работника в поле, показал, что нужно сделать, и сказал, сколько заплатит. Понимал бедняк, что работы много и труд непосильный, но его утешала обещанная ему плата. Он радовался тому, что сможет облегчить положение своей семьи на какое-то время. Но труд был тяжелее, чем показался на первый взгляд, да и погода не баловала: то стояла сушь, то лил беспрестанно дождь, то налетал ураганный ветер. И не было у работника ни отдыха, ни покоя. И плакал бедняк, и терял надежду, но работу не бросал, ибо труднее переносить голод, чем тяжесть труда. Настало время сбора урожая, и впервые возрадовался работник, глядя на плоды своего труда, впервые надежда озарила его сердце. И пришёл он к хозяину за расплатой. — Не оправдал ты моих ожиданий, — сказал богач. — Много сгнило от дождей, много высохло от засухи, много загублено ветром, за всё это я вычту из твоего заработка, а что осталось, ты получишь у моей жены. Пошёл бедняк к жене богача, та сунула ему несколько монет и выпроводила со двора. Посмотрел работник на свой скудный заработок и заплакал, обильные слёзы покатились по его щекам, горечь переполнила душу. Уставший и больной, он тащился к дому, где ждала его нищая семья. Миновало время, и давно уж было забыто это событие, каждый жил своей жизнью, но вдруг у богача в одночасье пал скот, сгорел дом, заболели дети, умерла жена. Несчастья шли по пятам, отнимая у богатого то одно, то другое. Ослабевший от горя, он обратился к Богу: — Скажи, Всевышний, чем разгневал я Тебя? Я исправно выполняю все Твои законы, усердно молюсь Тебе, за что же такая немилость ко мне? — Не молитвой, а делами своими человек творит судьбу свою. Сколько ты присвоил чужого, столько и потерял, — ответил Бог. — Но я в тысячу раз меньше недодаю, чем теряю сам, — оправдывался богач. — А где точная мера того, что теряют бедняки на твоей работе? Ты не учитываешь их слёз и ушедшего из их тела здоровья, не берёшь в расчет их нужды и голода, горя и душевной боли. Все это ты получаешь теперь с лихвой и должен принять с благодарностью, — терпеливо объяснял Господь. — Тогда ты не Бог, коль так несправедлив! — вскричал богач. — Ты отнял у меня больше, чем я недоплатил, а я недоплатил по справедливости: часть урожая сгнивала от дождя, часть выгорала при засухе, а часть уничтожалась ветром. — Не у работников ты отнимаешь — у себя; и терять будешь, пока не осознаешь. Ничего, кроме злобы и проклятий, не было в душе у богача. Обильные слёзы катились теперь по его щекам, горечь переполняла его сердце. Обессиленный, тащился он по жизни, в которой несчастье сменяло горе. Потерявший всё снова жаждал богатства и, как и прежде, обкрадывал других, чтобы улучшить свою жизнь, и по-прежнему что-то постоянно терял. В конце жизненного пути, беспомощный, больной и одинокий, он лежал на смертном одре и проклинал жизнь, Бога и всё на свете. Он так и не понял Великого Закона Справедливости. Легче уходить из жизни тому, кто меньшую ношу грехов за плечами имеет. И минует ужасы ада тот, чей ум просветлеет до смерти. Отягощённому грехами и умирать тяжелее, и до светлых Врат Вечного Покоя не дойти. Вопросы для предварительной беседы 1. Почему богатство так часто соседствует с обманам, несправедливостью и злом? 2. Собственность есть кража... Согласны ли вы с этим? 3. Так в чем же состоит Великий Закон Справедливости? 4. Чем вы объясняете печальный финал жизни богача? 5. Принятие наказания с благодарностью. Возможно ли это? Примерный план I. Бедняк на службе у богача. II. Расчёт за работу. III. Несчастья проследуют богача. IV . Разговор с Всевышним. V . Богач на смертном одре. VI . Мораль: «...минует ужасы ада тот, чей ум просветле­ет до смерти». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Особенности композиции текс­та». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Своеобразие синтаксиса текс­та». ПРИТЧА О ВЛАСТОЛЮБЦЕ Один человек очень любил власть. Главным смыслом его жизни, единственной целью было достижение всемогущества. И шёл он к нему, пренебрегая всем и убирая всё, мешающее ему на его пути. Но впереди него всё время оказывался незаметный, невзрачный, маленький человечишка, который портил своим появлением настроение властолюбцу. Деспоту и так приходилось нелегко: только он преодолеет одну трудность, как возникнет впереди другая, а тут ещё человеческая сущность, мешающая ему на пути. Снова и снова появлялся впереди тот, кого обойти невозможно, кто вставал немым укором и бесстрастным стражем справедливости. Они, два человеческих существа, словно оба шли по одной дороге и оба поднимались к одной высоте, и властолюбец очень боялся, что этот ничтожный человеческий червь займёт его высоту. Многое и многое было уничтожено устремлённым к власти, но наконец цель была достигнута: земля завоёвана, люди покорены, самая высокая вершина земли была у его ног. И властолюбец приказал срубить пик вершины и сделать плато для его трона. Прислужники выполнили его приказ, и царский трон стоял на самой высокой вершине земли. Взобрался на него властолюбец и с недосягаемой высоты стал обозревать свои владения. И представилась его взору сладостная картина: ничтожным и крохотным было всё! Но не мог в полной мере возрадоваться тиран, потому что среди покорённых и покорившихся он не увидел того, кто поднимался с ним к высотам. Не было его внизу, не было его и рядом. Тогда поднял деспот голову вверх, к небесам, и жаром обдало его корыстолюбивое тело — на необозримых небесных высотах, в ярком, чистом свечении стоял тот, кто поднимался по трудной дороге вверх. Сколько раз сбрасывали непокорного вниз верноподданные властолюбца, сколько раз наносили побои и увечья, чтобы он не обгонял будущего земного властелина, но все усилия уничтожить стремящегося к выси были тщетны. Несмотря ни на что, он оказался выше, и более этого — излучал сияние, от которого сверкали земля и люди. И возмутился тиран, вскричал от негодования. Неустойчивый трон дрогнул и опрокинулся вместе с властолюбцем вниз, в страшную глубокую пропасть. Сердце отсчитывало последние удары, дыхание — последние ритмы, а в груди безумной лавой кипела злоба, и никак не мог понять деспот, какая сила помогла ничтожному человеку подняться до таких Божественных высот и засиять в Божественном свете. Он вспомнил глаза покоренных людей: чистотой взгляда они были обращены к освещённому высшим Светом Существу, чистотой устремлений были направлены к этому лучезарному образу. В дикой злобе рванулся тиран, чтобы очернить грязным словом Возвышавшегося над землёй, но страшная боль прервала дыхание на полувздохе, а биение сердца — на полуударе. И досталось тело властолюбца не Высшему Свету, не памяти человеческой, а земным червям. Разные стремления ведут к разным высотам. Разные желания приводят к разным достижениям. Разные цели приносят разные победы. А человек рождён, чтобы стать либо Серафимом крылатым, либо гадом ползучим. Он сам хозяин своей судьбы, ваятель жизни, создатель памяти о себе. Вопросы для предварительной беседы 1. Как власть уродует человеческую душу? 2. Кто же был тот неизвестный, что оказывался все время впереди властолюбца? 3. Власть — это цель или средство? 4. А для чего, по-вашему, рождается человек? 5. Согласны ли вы с тем, что человек — «сам хозяин своей судьбы»? Примерный план I . Властолюбец и «человечишка». II. Достижение властолюбцем заветной цели. III. Разочарование властолюбца и его гибель. IV . Мораль : человек — «сам хозяин своей судьбы, ваятель жизни, создатель памяти о себе». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «“Притча о властолюбце” как произведение учительного красноречия». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Изобразительно-выразительные средства, использованные в тексте». ПРИТЧА О ХУДОЖНИКАХ Жил на свете художник. Прекрасные картины он создавал, радовал людские сердца, но неудовлетворенность была в его душе: хотел он запечатлеть на своём полотне Бога и оставить Его Образ людям. Он уходил в горы, где преодолевал вершины в поисках Священного Лика, спускался в пустыню, где проводил время в посте и в молитве, останавливался у моря, где вслушивался в небесный шёпот волн и в песню человекоподобного дельфина. И вдруг в одно ясное утро увидел художник удивительный, серебристо сияющий свет. Красота и чистота его были Божественны, и он понял, что это — лик Бога. Художник вернулся в свою мастерскую и, призвав всё своё умение, перенёс на полотно лучезарный Образ Божества. Уходя из жизни, живописец передал священную картину своему ученику. Тот долго смотрел на полотно и решил, что изображенный свет красив, но это — не Бог, Всевышний должен быть другим. И он приложил к картине свою руку, нарисовав в центре излучения лицо. Больше за всю свою жизнь художник так и не дотронулся до полотна, но его штрих исказил истинный образ Всевышнего. Умирая, он передал картину своему ученику. Тот тоже нашёл картину неполной и дорисовал то, что принесло ему его видение. Так полотно переходило из рук в руки, от ученика к ученику, и каждый незадачливый художник вносил в него свои поправки. В итоге на полотне стал больше просматриваться бес, чем Бог, а так как картина носила имя первого художника, то гнев людей был обращен к первосоздателю. Его обвинили в сатанинстве, могилу осквернили и уничтожили, а имя заклеймили. Прошло время, и один из учеников решил создать полотно с ликом Творца, но, прежде чем приступить к работе, он повторил путь первого собрата. Когда художник вернулся домой, он создал высочайшего мастерства полотно, на котором сиял лучезарный свет невидимого Божественного Лика. Теперь полотно с сатанинским образом нужно было уничтожить, чтобы остановить возмущение людей. Но что-то мешало художнику коснуться ножом тонкого тела полотна. Словно кто-то удерживал его руку, чей-то голос молил о милосердии, и решил мастер снять слой краски с полотна и оживить его другим образом. Кропотливой и трудоёмкой была работа, но остановиться художник уже не мог. Слой за слоем он снимал с полотна краски и наблюдал, как менялся образ. Исчезали безобразные черты и тени, он преображался и светлел. С каждым разом становился образ человечнее и красивее, светлее и чище. И вот на полотне начал проступать последний слой; волнение охватило мастера, и он с особым трепетом принялся за работу. И каково же было его удивление, когда на очищенном полотне он узрел то же лучезарное сияние, как на своём. Он сравнил две картины и увидел, что они похожи, словно их писал один человек: два совершенно одинаковых величественных образа сияющего света и одна сливающаяся воедино гамма цветов! И понял художник: лик Бога открывается лишь тем, кто хочет его увидеть, а не нарисовать в своём воображении. Образ Бога — один. И только тому он откроется, кто достоин лицезреть Великую Сущность. И тут же с грустью подумал, что после него придут мастера, которые захотят внести свою лепту в создание Священного Лика. В их понимании, в их восприятии и в их ощущении Он будет другим. И тогда они снова исказят истину, осквернят Великую Суть, очернят Светлый Образ и, вероятнее всего, на его полотне тоже нарисуют беса, а его обвинят в сатанинстве, поглумятся над прахом и заклеймят имя. Это — участь всех тех, кто поднимается над рутиной к свету, кто живёт не в угоду толпе и не идёт у неё на поводу, а возвышается над ней. Вопросы для предварительной беседы 1. Запечатлеть Образ Бога... Возможно ли это? 2. В чём, по-вашему, смысл творчества? 3. Согласны ли вы с тем, что настоящий творец — это тот, «кто живет не в угоду толпе и не идёт у неё на поводу, а возвышается над ней»? 4. Прочитайте стихотворение А. С. Пушкина «Поэту» («Поэт! не дорожи любовию народной»). Как оно перекликается с текстом притчи? 5. Как вы понимаете слова автора: «лик Бога открывается лишь тем, кто хочет его увидеть, а не нарисовать в своём воображении»? Примерный план I. Художник в поисках Бога. II. Создание Образа Божества. III. «Исправление» картины. IV . Создание полотна с ликом Творца одним из учеников. V . Восстановление учеником картины учителя. VI . Прозрение художника: «лик Бога открывается лишь тем, кто хочет его увидеть». VII . Мораль (о судьбе художника в обществе). Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Жанровая специфика “Притчи о художниках”». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «“Повторяемость ситуации” как композиционный приём в тексте “Притчи о художниках”». ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СТРАСТИ Жили на свете два брата-близнеца. В один день и в один час они родились и внешне были очень похожи друг на друга, и все их путали. Не нравилось это одному из братьев, и он решил чем-то выделиться. Не зная, как это сделать, он обратился к провидцу за советом. — Людей отличает только страсть, — сказал провидец, — какую страсть в себе человек откроет, куда за ней пойдёт, то и выделит его из людской массы. Найди её в себе, и она даст тебе то лицо, какое ты заслуживаешь. Ты можешь выбрать и маску, которая навсегда закроет твоё лицо от мира и даст тебе отличие от других людей. Обрати свой взор внутрь себя, и ты найдёшь там то, что тебе близко. Недолго искал в глубине своей души жаждущий несхожести со всеми людьми ту страсть, которая выделит его из людской толпы. Страсть к золоту и богатству оказалась на поверхности, алчущий величия легко достал её изнутри и сделал своею путеводной звездой. Всю жизнь жаждущий славы посвятил накоплению богатств, а золото стало той неотъемлемой частью его, без которой он не мог уже обходиться. Он ел на золоте, спал на золоте, носил на себе золото. Золото было везде и во всём, и он видел и ощущал каждой частью своего тела, что не похож ни на кого, особенно на своего брата-близнеца, который так и остался неприметным, ничем не отличающимся от таких же, как он, людей. Каждое зеркало показывало алчному брату его сияющее в золотой маске лицо, которое горело в золотом блеске дорогого металла. Но однажды он взглянул в зеркало без маски и отпрянул от изуродовавшего его лицо стекла. Сражённый такой чудовищной дерзостью зеркала, он бросил в него камень. — Умри, лживая стекляшка! — гневно крикнул брат. Но и в другом, и в третьем, и в сотом зеркале было одно и то же изображение. Страшное, опухшее, изрезанное морщинами, землистое, безжизненное лицо смотрело на безумца из всех зеркал. Взбешённый, бросился брат к провидцу. — Ты дал мне дурной совет! — с порога набросился озверевший человек на мудреца. Тот спокойно ответил: — Ты взял то, что было у тебя на поверхности, что было приятнее и ближе тебе. Оно было врождённым и лучше всего проявилось. — Но мой брат-близнец, с которым мы родились в один день и в один час, выглядит гораздо моложе и красивее мен! Лицо его сияет живым светом жизни, а от моего исходит безжизненное свечение смерти. Ты сделал из меня урода! Ты своим дурным словом лишил меня молодости, покоя и счастья! Я уничтожу тебя! — захлебывался от негодования безумец. — Меня так же невозможно уничтожить, как голос Высшего Разума, живущего в сердце, потому что я — совесть, которую трудно убить, — заключил провидец. Но безумствующий так ничего и не понял в замысловатых словах мудреца. С высоты своего золотого обиталища он в дикой злобе смотрел на молодых, здоровых, сияющих, жизнерадостных людей, спокойно живущих на цветущих землях; среди них находился и его брат. Он был так же прекрасен и молод, как и они. Лицо его не тронуло время, не исказила морщинами болезнь, не изуродовала страсть. Он светился от ясного внутреннего света и казался лет на сто моложе своего брата-близнеца. Во все времена, во все периоды жизни человека на земле золото было великим властелином душ человеческих. Оно покоряло людей, превращая их в своих рабов, оно высасывало из них ту жизненную силу, от которой само светилось. Человек не знает, откуда сила и блеск золота, его вечная молодость и жизненность, а жаль, ведь на земле нет ничего более жаждущего человеческой энергии, чем этот драгоценнейший металл. Человек хочет блестеть в золоте, а золото блестит от человеческой энергии жизни. Человек хочет жить как золото, но золото переживает его, оставляя выжатое безжизненное тело. Два алчных представителя Земли — золото и человек — стоят друг друга, равны своею страстью друг другу, но страшнее этого то, что каждый хочет превзойти в своём блеске другого. Вопросы для предварительной беседы 1. Люди и страсти... Что вы думаете об этой проблеме? 2. Может ли стремление к накопительству стать смыслом жи­зни? 3. Перечитайте сцену II трагедии А. С. Пушкина «Скупой ры­царь». В чём перекликаются «Притча о человеческой стра­сти» и пушкинский текст? 4. Совесть... Что значит она в человеческой жизни? 5. Близка ли вам тема притчи? Примерный план I. Два брата-близнеца. II. Разговор с провидцем. III. Человек и золото. IV . Второй разговор с провидцем. V . Два брата и их непохожесть. VI . Авторский итог (о роли золота в жизни людей). Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Особенности композиции прит­чи». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Особенности синтаксиса автор­ской речи». ПРИТЧА О СЫНЕ, ПРЕДАВШЕМ МАТЬ Одну женщину обвинили в сатанинстве и собирались сжечь на костре как колдунью. Но по существовавшему в то время обычаю все должны были подтвердить, что она ведьма. Огромная толпа, словно камни, бросала возгласы «ведьма», только её сын безмолвствовал среди толпы. — Сжечь и сына, — крикнул кто-то, — он сын ведьмы, значит, и он — сатана. Опасаясь за жизнь сына, крикнула несчастная женщина в толпу: — Это не мой сын! И тогда возмущенный сын заорал вместе с безумствующей толпой: — Ведьма! Ведьма! И в тот же миг запылало пламя у ног невинной. Языки огня лизали уже тело, но не эта боль жгла сердце матери. Вспомнила несчастная, как впервые шевельнулся под сердцем ребёнок, словно цветок распустил свои лепестки. Вспомнила, как в муках родила она долгожданное дитя, как услышала его первый крик, возвестивший о появлении нового существа на свет Божий. Вспомнила, как приложила впервые к груди тёплый дорогой комочек, как впервые он произнёс слово «мама», как сделал первый шаг... Вглядывалась женщина в родное лицо, искажённое безумством, и жгучие слёзы заливали опалённые огнём щёки. Жестокий костёр погас, безжалостное пламя исчезло, оставив на площади серый пепел, который разносил во все стороны равнодушный ветер. Толпа, получив наслаждение, разошлась, а сын безвинной женщины так и стоял на площади. Не было у него никого, и некуда ему было идти. С площади его вскоре прогнали, и он побрел в поисках другой жизни. И где бы он ни останавливался, куда бы ни прибивался, отовсюду был гоним, везде был обруган, оскорблен и нередко избит. И чем больше ему доставалось, тем чаще он вспоминал мать: её тёплые мягкие руки, её милый сердцу голос, её родной образ, её нежность и любовь. — Мир жесток, — твердил несчастный. — Он отнял у меня то, что было всего дороже. — Нет, это не мир отнял у тебя самое дорогое, — услышал он голос внутри себя. — Это ты отрёкся от него, чтобы сохранить себе жизнь. И стал жить сын с вечным укором совести, как с клеймом. Прошло время, женщину оправдали, вернули честь доброму имени, а сын её так и остался вечно прокажённым, отовсюду гонимым. И спокойной жизни у него не было, и спокойной смерти не получил. Отречение ради собственного спасения есть обречение себя на гибель. Отрёкшемуся отлучённым от жизни быть, лишённым судьбы человеческой и имени честного. Вопросы для предварительной беседы 1. Какие средства использует автор для изображения пережи­ваний матери? 2. А какие — для передачи психологического состоянии сына? 3. Жизнь, честь, совесть... Как соотносятся эти понятия? 4. Почему после смерти матери нет у сына спокойной жиз­ни и спокойной смерти он тоже не получает? 5. Как вы понимаете мораль: «Отречение ради собственного спасения есть обречение себя на гибель»? Примерный план I. Мать и сын. 1. Женщина на костре. 2. Мать спасает сына. 3. Сын отрекается от матери. II. Мать: переживания и смерть. III. Сын: одиночество и муки совести. IV . Мораль: «Отречение ради собственного спасения есть обречение себя на гибель». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Средства изображения психоло­гического состояния матери». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Средства изображения психо­логического состояния сына». ПРИТЧА О МАЯТНИКЕ СЧАСТЬЯ Два брата обратились к Всевышнему: — Скажи, Господи, можно ли управлять счастьем и горем? — Человеку подвластно многое, — ответил Бог. — Тогда научи нас этому. — Я дам вам по маятнику, и вы сможете сами отмерять своё горе и своё счастье. Поблагодарили братья Бога и возвратились домой с ценным подарком. Один брат качнул маятник в сторону счастья и закружился в порыве этого хмельного ветра, но, дойдя до той точки, которая была отмерена силой толчка, маятник пошёл в обратном направлении с такой же силой и отнёс брата к событиям безрадостным. Хлебнув горя, брат мгновенно отрезвел от безумного счастья и понял, что горе и счастье — абсолютно равные величины, две стороны одной сути и одного без другого не существует. Значит, чтобы уменьшить горе, надо уменьшить желание счастья, которое не бывает вечным, и чем оно будет ровнее и тише, тем на душе будет спокойней. Умный брат понимал, что всего, чего хочешь, не иметь, всей радости, которой желаешь, не испытать, а потому нет существенной разницы между «много» и «очень много», потому что всё равно не знаешь точной меры того, что невозможно измерить. И он установил свой маятник на такую величину колебаний, которая позволила ему и познать счастье, и не ослабнуть в горе. И счастье и горе были почти равны, а жизнь брата стала протекать в покое, и сам он стал более уверенным и сильным в житейской мудрости. Счастье украшало его жизнь, а горе не обезображивало ее. Сначала они спокойно сменяли друг друга, а потом слились в одну ровную полосу жизни, где всё воспринималось как должное, где всё строилось в крепкой связи с разумом и душевным чутьём. И не мог сказать брат, ставший впоследствии мудрецом, счастлив ли он, но всегда говорил, что несчастье обходит его стороной. Так и прошёл умный человек по жизни долго и спокойно, мудро и праведно, не причиняя никому зла, а раздаривая другим радость. И не для себя уже он жил, а потому и не нуждался в личном счастье. Другой брат качнул маятник в сторону счастья и закружился в вихре опьяняющей радости, но, дойдя до конечной точки, и его маятник на мгновение остановился и с ещё большей силой пошёл в сторону несчастья. Неожиданность эта потрясла второго брата, от внезапности такой он чуть не захлебнулся и не лишился жизни. Оправившись от такого удара, безумец с ещё большей силой толкнул маятник в сторону счастья и понёсся в призрачный мир иллюзий. Упиваясь эйфорией счастья, он так и не заметил, что его снова отнесло к другому берегу и с головой окунуло в омут. Долго барахтался неугомонный брат, но, выбравшись, решил толкнуть маятник ещё сильнее, чтобы успеть ухватить ещё больше счастья. Когда он снова оказался в болоте невзгод, когда горе с головой стало затягивать его в трясину бедствий, ему пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы выкарабкаться, но, выбравшись, он с ещё большей силой качнул маятник в сторону счастья в надежде получить столько, что сможет перекрыть любое горе. Продолжалось это качание из стороны в сторону долго. И чем было больше счастье, тем тяжелее невзгоды, и не понимал глупый брат сути этого явления. Так он всю жизнь толкал маятник к счастью, стараясь качнуть как можно дальше, чтобы получить как можно больше, но потом прикладывал ещё большие усилия, чтобы преодолеть удары судьбы. До последнего мгновения своей короткой жизни безумный стремился счастьем перекрыть горе. Но в мире гармонии всё так уравновешено, что ничего невозможно получить, не расплатившись. Это — главный закон природы, о котором не знают или не помнят, забывают или не хотят знать. А итог один... И хоронили молодого годами старца, истратившего все свои силы на бесполезную работу — добывание счастья, — порожденную ненасытным желанием и тщеславием. У каждого человека в душе есть свой маятник, и какова амплитуда его колебаний, такова и человеческая жизнь. Вопросы для предварительной беседы 1. А как вы считаете, можно ли «управлять» счастьем и го­рем? 2. Как вы понимаете мысль автора, что «горе и счастье — ... две стороны одной сути и одного без другого не суще­ствует»? 3. Согласны ли вы с тем, что «ничего невозможно получить, не расплатившись»? 4. В чем особенность композиционного решения текста? 5. Почему во фрагменте, посвящённом первому брату, присутст­вуют элементы рассуждения, а в той части текста, где речь идёт о втором брате, их нет? Примерный план I. Братья и Всевышний. II. Судьба первого брата. 1. Размышления о счастье и горе. 2. Путь мудреца. III. Судьба второго брата. 1. В погоне за счастьем. 2. Итог жизни. IV . Мораль. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните сравнительную характеристику: «Лексический и си­нтаксический строй фрагментов, посвящённых двум братьям». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Докажите, что текст притчи можно квалифицировать как развёрнутое метафорическое сравнение «жизнь — маятник». ПРИТЧА О ПОСТУПКЕ, СОВЕРШЁННОМ ИЗ ЛЮБВИ Было у матери пять сыновей, четверо работящие, а пятый только читал да что-то вычерчивал. Пока дети маленькие были, в доме был мир и покой. Старшие на земле работали, помогали матери, а младший всё маленьким был, всё при своих детских забавах: то на звёзды смотрит, то рисует что-то. В работе он ничего не смыслил да и не был приспособлен к ней, и считали его бестолковым и тупым, а потому оставили в покое и не трогали. Настало время, старшие, выпорхнув из родного гнезда, обосновались на земле, обустроились, стали жить богато, и всё у них было, да всё чего-то не хватало. Жил в их душах червячок, который точил одной-единственной мыслью их головы: была у матери земля, которая могла достаться нерадивцу, ни ума он ей не даст, ни толку — загубит кормилицу, — а от неё большая польза была бы. Пришли они как-то в родной дом и увидели, что мать на земле работает, а брат по-прежнему в небо упёртый сидит. Взбесило это старших братьев, злость и зависть змеёй горло обвили. И начали они убеждать мать, чтобы та выпроводила сына на собственные хлеба — и ей легче будет, и нерадивого сына жизнь работать научит. Долго колебалась мать — жалко ей было своё дитя, — но потом всё-таки согласилась с сыновьями и предложила своему глупому и ленивому последышу начать самостоятельную жизнь. Сын не стал спорить, собрался и покинул родной дом. Пролетели годы. Снова старшим сыновьям неймётся, видят они: мать старая, землю обрабатывать не может и пропадает добротный кусок земли без сильных рук. И пришли они к матери просить землю. — Разделите, — предложила мать, — и пусть каждому достанется равная часть. Но ни одному из сыновей ответ матери не понравился. Они понимали: если разделить землю поровну, то достанется столько, что развернуться, собственно, негде будет. Целый кусок ещё что-то значил, а разделённый — терял свою ценность. Видит мать: недовольны сыновья её ответом. — Решайте сами, — сказала она, — у кого земли меньше, тому и отдайте. Стали мерять братья, но, как ни крути, выходит одно и то же: если дать всю землю тому, у кого её сейчас меньше, то у него с новым куском станет земли значительно больше, чем у самого богатого. Так начался спор, который длился бесконечно. И про мать сыновья совершенно забыли. И доживала она свои трудные года в одиночестве и печали, глядя на бесполезные споры своих детей. И чувствовала она вину перед тем, кому, может быть, не хватает сейчас крова, своего клочка земли, любви и заботы. И хотелось ей уже уйти из жизни, но словно что-то удерживало её на этой грешной земле. Не могла она спокойно покинуть этот мир, не зная, что с её младшим сыном. Долго жила она и долго мучилась, глядя на обезумевших в кровавой мести старших детей и не ведая, что с её сыном, которого она из любви выгнала из дому. Но как бы долго ни длилась жизнь, она не вечна, всему когда-то приходит конец. С тяжёлым, изболевшимся сердцем покинула этот мир уставшая женщина. Немощное тело её схоронили сыновья и облегченно вздохнули: «Отмучилась». И начали они жестокую войну за землю. Только душа мученицы не покинула грешную землю: не было ей дороги ни в ад, ни в рай, потому что осталась она привязанной к земле, где ходил по ней тот, кого она из любви собственной обездолила. И бродила душа по земле и всё чего-то искала. Давно уже не было в живых того, кому причинила она когда-то боль. Давно уже светлая душа её младшего сына светила звездой в небе, которому посвятил он свою жизнь, свой труд, свою безграничную любовь. Давно не было уже и тех, кто породил вечную войну за землю и чёрным ураганом носился над ней. А она в своём тонком теле всё бродила по земле, бродила, всё искала чего-то, искала... Привязавшая сама себя, она не могла разорвать этот узел и подняться туда, где ждал её отдых. Существует поверье: если душа по какой-либо причине привязала себя к земле и не в силах оторваться от неё, то остаётся она на ней вечно, становясь низшим духом, который бродит по земле среди людей и пугает их своим внезапным появлением. И боятся его люди, и зовут привидением, и изгоняют его, применяя магию, не зная вечных мук этой души и причиняя ей боль. Не так страшен грех, который можно искупить в аду, страшен поступок, который не причислишь ни к грешным, ни к праведным и который не имеет дороги ни в ад, ни в рай. Вопросы для предварительной беседы 1. Согласны ли вы с тем, что поступок матери совершён из любви? 2. В чём трагедия, матери? 3. Почему четверо «работящих» братьев представляют в тексте единое целое? 4. Младший посвятил себя небу, старшие — земле. Даёт ли это какой-либо ключ к пониманию замысла притчи? 5. Что же такое поступок, который не причислишь ни к грешным, ни к праведным? Примерный план I. Мать и пятеро её сыновой. II. Неприязнь старших братьев к младшему. III. Мать отправляет младшего сына «в люди». IV . После ухода младшего сына. 1. Спор сыновей о земле. 2. Переживания матери. 3. Смерть матери. 4. Неприкаянность её души. V . Авторский итог: «...страшен поступок, который не причис­лишь ни к грешным, ни к праведным...» Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Фольклорные элементы в при­тче». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционный и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Лексические и синтаксичес­кие средства, использованные при изображении страданий матери». ПРИТЧА О ЛИЦЕДЕЕ Один человек мечтал дарить людям праздники, делать их счастливыми, веселыми, радостными, преображать их суровые лица. И стал он актёром. Бродил по городам и устраивал на площадях для народа свои представления. Имел крохи, которых с трудом хватало на жизнь. Но не это поддерживало его, а огонь, который горел в глазах людей и оживлял их лица на какое-то время, делая красивыми, светлыми, одухотворенными. Но это преображение длилось недолго. Как только актёр заканчивал представление, люди опускали головы и шли по делам, озабоченные своими трудностями. Жизнь становилась всё тяжелее и тяжелее: одни безмерно богатели, другие бесконечно беднели, и ни те ни другие не стали счастливее; в глазах и тех и других было одно и то же: забота о хлебе насущном или о богатстве беспредельном. И как ни старался актёр, чего только ни выдумывал, как ни ухищрялся, ничего не получалось. Лица людей становились всё суровее, глаза тусклее, а сами люди злее. Но он не унимался, он всё творил чудеса, призывая на помощь и ум, и талант, и смекалку. Но однажды после представления из толпы вместо монет кто-то бросил сначала злую шутку, потом раздались крики недовольства, язвительный смех и в завершение полетели в актёра гнилые овощи и тухлые яйца. По лицу отчаявшегося лицедея вместе с гнилым бурым соком текли светлые чистые слёзы. — Люди! — произнёс мим. — Поднимите глаза к небу! Толпа стихла, и все как по команде подняли глаза на небо в надежде увидеть чудо. — Посмотрите в чистую лазурь его, — продолжал лицедей, — вы увидите там необозримый простор, зовущую светлую даль, глубину чистоты, ясный свет и преобразитесь. Вы забудете свои тяготы, оставите непосильные ноши, устремитесь к счастью на крыльях духовной устремлённости и постигнете торжество той жизни, которая существует только в чистых и светлых душах! Но люди не увидели чуда в небе и не поняли, о чём говорил лицедей; они решили, что он призывает их к безвременной смерти, чтобы подняться к призрачным высотам. В диком безумстве они схватили камни и стали бросать их в бедного актёра. — Умри сначала ты, — кричали они, — а мы посмотрим, каким счастливым ты будешь на том свете! И обезумевшая толпа забросала лицедея камнями. Прошло время, всё забылось, но скука, воцарившаяся в городе, червоточила души людей. Росли злоба, зависть, ненависть, которые привели сначала к вражде, а потом и к войне. Люди стали убивать друг друга. И некому было остановить их... Не будет войны там, где умеют ценить искусство человеческой души, мастерство ума и талант сердца. Не будет её и там, где царит духовность. А духовность приносят те, кто наделён Божьим даром. Убить их — значит уничтожить Дух в собственном сердце. Дух сердца — это магнит, притягивающий духовность, которую принесли на землю более одаренные. Если по какой-то причине не одарён от Бога, одари себя сам — прими духовность, даваемую другими. Вопросы для предварительной беседы 1. Как толкуется слово «лицедей» в словаре С. И. Ожегова? А что сообщает о его происхождении этимологический сло­варь? 2. А что говорят словари о слове «мим»? 3. Почему мим заговорил? 4. А как вы думаете, в чём назначение искусства? 5. Война — следствие бездуховности. Поразмышляйте над этим. Примерный план I. Актёр и зрители. II . Толпа забрасывает лицедея гнилыми овощами и тухлыми яйцами. III. Мим заговорил. IV . Гибель лицедея. V . Размышления автора о духовности. Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Напишите рассуждение на тему «Душевное и духовное: об­щее и различное». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Языковые средства создания образа лицедея». ПРИТЧА О СМЕХОТВОРЦЕ Один человек очень любил посмеяться над другими. У каждого он мог найти какой-то изъян и потешиться над ним. У одного были раскосые глаза, и смехотворец, чтобы высмеять этот недостаток, сводил свои к носу или разводил так, что они то смотрели в разные стороны, то одновременно вверх и вниз. Делал он это комично, и все весело смеялись. У другого был скошен рот, и тут смешливец не упускал возможности, чтобы не исказить в гримасе свой, да так, что толпа заливалась от хохота. У кого-то были неловкие длинные руки, и здесь находился повод для смеха. У кого-то была некрасивая походка, и это с успехом было высмеяно. Кто-то плохо говорил, заикаясь или искажая звуки, и тут талант даровитого смехотворца проявлялся с особой силой. Даже такие человеческие изъяны, как горбинка носа или больших размеров уши, которые невозможно показать, не применяя уловок, когда формы правильны и красивы, смехотворец мог без особых трудностей высмеять, используя свой неотразимый талант. Долго этот человек смешил толпу, теша при этом то ли её низменные запросы, то ли свою гордыню. Он достиг высокого мастерства, и толпа шла смотреть на него, когда он появлялся, и веселилась, потешаясь над любыми человеческими недостатками. Этим смехотворец зарабатывал себе на хлеб и был счастлив, что ему хватает даже на сладкие булки. Прошло время. По-прежнему создатель публичного смеха пытался смешить толпу, но видел уже, что народ не смеётся так же задорно, как смеялся немногим раньше, а чаще толпа то ли с жалостью, то ли с грустью смотрела на него, и нередко вместо смеха по щекам людей катились слёзы. Деньги давали, не скупясь, но что-то странное было в этом жесте. Если раньше они бросались игривой рукой и, падая, звенели так, словно заливались смехом, то теперь жалость читалась в полете жертвующей руки, а монеты, ударяясь одна о другую, издавали звук капающих слёз. И хлеб, который ел смешливец, казался теперь горьким. — Что же случилось? Почему народ стал так странно относиться ко мне? — спрашивал сам себя человек и не находил ответа. Однажды он брёл по базару и, проходя мимо лавки одного богатого торговца, остановился, увидев в большом зеркале до ужаса смешного человека. Сгорбленный уродец на кривых ножках с развёрнутыми в разные стороны ступнями, с обвисшими длиннющими руками, с яйцеобразной головой, лысой сверху и со всклокоченными волосами на затылке, с взлохмаченными бровями, с глазами непонятного цвета, с неопределенным взглядом от разошедшихся в разные стороны зрачков, со сгорбленным носом, развёрнутым вправо, с раздутыми, вздыбленными крыльями ноздрей, с искривлённым в дикой улыбке ртом — и на этом перечень всех изъянов не заканчивался. Уродец в зеркале был так смешон, что человек долго и безудержно хохотал. Ему было так смешно, что он не мог остановиться. Из лавки вышел недовольный торговец, протянул человеку монету и сказал: — Это не лучший способ для выпрашивания денег. Но смехотворца они интересовали меньше всего, ему было до безумия смешно видеть все уродства одновременно. — Я ещё никогда не встречал такого изобилия уродства сразу, — сквозь смех пытался объяснить своё состояние человек. — Но это же — ты! — недоумевая, воскликнул торговец.— Неужели тебя веселит твоё собственное уродство? — возмутился пораженный таким явлением хозяин лавки. — Я? — удивился человек. Он внимательно вгляделся в зеркало и понял, что урод, которого он видит и над которым так заразительно смеется, — это его отражение. И вдруг он заплакал. Он так горько плакал, что торговец вынес ему ещё две монеты. — Мне жаль человека, который зарабатывает таким гнусным способом, — сказал он, бросив деньги. Никогда так больно и горько не было смехотворцу. Теперь он понял чувства толпы, которая собиралась только для того, чтобы посмотреть на такого уникального урода. Более безобразного человеческого существа смехотворцу никогда не приходилось видеть. А ведь несколько лет назад он был не таким: он был высоким, стройным и красивым, но желание иметь лёгкий заработок изуродовало его до неузнаваемости, и теперь он был обречён на вечное уродство, которое могло вызвать смех только у идиота. Каждый человек сам себе выбирает путь. И если судьба бывает жестока к нему, то не её надо винить, а себя, ибо человек дразнит её играя, а расплачивается страдая. Вопросы для предварительной беседы 1. Не напоминает ли герой притчи так называемых писате­лей-сатириков и актеров разговорного жанра, веселящихся на сценах в столь трудное для нашей страны время? 2. Почему смех героя притчи нельзя назвать высоким и очищающим? 3. За что был наказан смехотворец? 4. Каждый человек в ответе за свою судьбу. Согласны ли вы с этим? 5. Стремление к лёгкому заработку — это порок или естест­венное желание? Примерный план I. Человек, который любил посмеяться над другими. II. Смехотворец и толпа. I. Благодарные зрители. 2. Изменение отношения толпы. III. Смехотворец у зеркала. Разговор с торговцем. IV . Разочарование. V . Мораль: «Каждый человек сам себе выбирает путь». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Портрет героя: средства со­здания». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Охарактеризуйте синтаксический строй текста. ПРИТЧА О ЧЕЛОВЕКЕ И ГОРЕ Жил человек, и нельзя было сказать, что он был счастлив, но и горя он никогда не испытывал. И привык он жить, не болея душой, не задумываясь о поступках, не подчиняя свои действия разуму. Всё шло своей чередой: что случалось, то случалось, и сам человек никогда и ничего не пытался изменить, улучшить, поправить. Принимал всё как должное, да, собственно, и не было ничего такого, что нарушило бы его размеренную, вялую жизнь. Но наступил час, когда постучало в дверь горе и, не дожидаясь приглашения, вошло, и не просто вошло, а ввалилось, придавив собой человека. И взглянуло оно ему в глаза, и не просто взглянуло, а заставило человека вглядеться в свой страшный лик. И увидел человек уродливое лицо горя, зловещий взгляд и ядовитую улыбку, и защемило у него в груди, налилось болью сердце и разбухло от этой боли так, что треснула грудь. И сжал он руками грудь, чтобы уменьшить боль, и сжался сам, словно желая спрятаться от жестокого взгляда горя. Но горе ещё больше сдавило, ещё больше подмяло под себя. И понял человек, что он бессилен перед ним и никогда не сможет преодолеть натиск его. И стал он тогда прятаться от этой напасти, но горе находило его и впивалось своим жутким взглядом в безумные от страха глаза несчастного. Видя мучения собрата, другой, более сильный человек, не раз сражавшийся со злом и неоднократно побеждавший горе, сказал ему: — Ты должен победить в себе свою слабость, распрямить тело, развернуть душу, чтобы смогла раскрыться в тебе воля твоя, чтобы смогла она набраться сил и стать перед лицом горя щитом нерушимым. И, увидев силу твою, горе отступит, ибо слабее его нет ничего на свете, а приходит оно только к тому, кто более его слаб. Но несчастному казалось, что большего горя, чем у него, нет в мире и противостоять он ему не в силах, ибо как можно победить то, что непобедимо. Чем больше он боялся горя, тем ужаснее оно становилось. Страшным чудовищем оно разрасталось над человеком, накрывало беспомощное тельце слабого существа своим огромным безобразным телом и сдавливало его. Тяжесть и темнота, порождённые этим явлением, разрушали остатки сил, и оставалась у человека только единственная способность — плакать. И он, чтобы хоть как-то облегчить свою участь, плакал, жалея себя, и, плача, жалел. И снова пришли люди, чтобы помочь, желая спасти несчастного, и снова давали они советы: — Расправь тело, как крылья, и поднимись над горем. Раскали стержень воли своей, и он станет непобедимым мечом твоим. Восстань против горя живой жизнью своей. Но человек всё твердил: — Вот придёт счастье ещё большее, чем горе, оно одолеет его, растворится тогда горе и исчезнет; и заполнится всё светом, и расправится моё тело, и засветится душа, улыбнется чистым сиянием счастья, окрылится и взлетит. Только счастье может противостоять горю, а человек — ничто перед превратностями судьбы. Вам никогда не понять меня, — заключил несчастный, — ибо вы никогда не испытывали такой тяжести от такого страшного горя. И ушёл этот человек в небытие, так и не справившись со своей болезнью, так и не поняв, что счастье приходит к тому, кто готов принять его, кто раскрыл для него душу, кто очистил для него место в своём сердце. Жалость к себе обессиливает, сила окрыляет, и нет ничего сильнее воли человеческой. Она — побеждающий меч, она — защищающий щит. Жалость — это те оковы, которыми, раз сковав себя, останешься навсегда прикованным к скале бессилия. Сила воли — это те крылья, которые поднимут человека над бездной несчастий. Понять бы только эту истину да сделать усилие, чтобы подняться над собой. Вопросы для предварительной беседы 1. Можно ли быть счастливым, не зная горя? 2. Как, по-вашему, должен человек встречать беду? 3. Почему герой притчи не может противостоять горю? 4. Согласны ли вы с тем, что «человек — ничто перед пре­вратностями судьбы»? 5. А что вы думаете о жалости и о силе воли? Примерный план I . Человек и горе. II. Советы людей несчастному. III. Отчаяние человека и смерть. IV . Авторский итог (о жалости и силе воли). Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Многосоюзие как приём и его использование в тексте». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Синтаксические средства вы­разительности, использованные в тексте». ПРИТЧА О ПОМОЩИ Подошёл человек к лодочнику и сказал: — Мне нужно переправиться на тот берег. Я иду к людям, которые бедствуют, чтобы помочь им. Они очень нуждаются в помощи, и, кроме меня, никто этого не сделает. Не мне это нужно — другим. Помоги, брат, дело не терпит отлагательства. — Я рад помочь тебе, — ответил лодочник, — этим живу и кормлюсь. Я перевезу тебя, куда скажешь, но мне нужна плата за мой труд. — Я нищ, у меня ничего нет, кроме одежды, которая на мне, — стал объяснять путник. — Мне нечем тебе заплатить. — Дай тогда свою одежду, — торговался лодочник, — и она сойдёт мне — согреет в холода. — Я готов отдать тебе последнее, ибо я должен успеть. Странник разделся и отдал лодочнику все, кроме обветшалой повязки, прикрывающей наготу. Ночь была тёмной и ветреной, но стремление человека было так сильно, что он не замечал холода. Когда лодка причалила к берегу, лодочник спросил: — Чем же ты поможешь бедствующим, если у тебя самого ничего нет? — Словом, — спокойно ответил странник. — Кому нужны твои слова, если в желудке пусто, а тело дрожит от холода? Разве они накормят и обогреют тех, кто нуждается в хлебе и одежде? — недоумевал лодочник. — У меня нет ничего, кроме моей мудрости, и я хочу поделиться ею. — Ты более глуп, чем я думал, — усмехнулся лодочник. — Мудростью не насытишься и не согреешься. И тогда сказал странник: — Мудрость никого ещё не кормила и не одевала, но мудрость учила законам жизни, и тот, кто постигал её, не испытывал более нужды в том, без чего мог обойтись. Мудрый может перетерпеть нужду и холод, обойтись малым, прожить так, что ничто не омрачит его светлого облика; и жизнь его не истлеет бесследно, и память о нём сохранится в веках. — Глупость все это, — ответил озадаченный лодочник. — Зачем мне светлый облик, если от темноты спасает фонарь, и зачем мне память обо мне, если безжизненное тело моё будет лишено сознания и я никогда не увижу, как помнят меня. Прощай, странник, и не обессудь: разные у нас дороги, разные суждения о жизни. Я живу нынешним днём и должен думать о том, чтобы сегодня я был сыт, одет, имел кров и был счастлив. Странник поднял вверх руки и произнёс: — Счастья тебе, того, которого ты заслуживаешь. Жизненный путь длинный, но пусть осознание истинного счастья не растянется навечно. Благодарю тебя за помощь. Плыви. И погреб лодочник к своему берегу, а странник отправился туда, где в нём нуждались. Но случилась буря, поднялся шторм, и в борьбе с ураганным ветром лодочник потерял сначала полученную вместо платы одежду незнакомца, а потом и лодку. С огромным трудом он добрался до берега, обессиленный упал лицом на холодные камни и заплакал: — Это моя жадность лишила меня не только лишнего, но и необходимого. Теперь у меня нет ни одежды, которая вряд ли согрела бы меня в холод, ни лодки, которая всегда кормила меня. Я видел Бога, слышал его и не вынес пользы из урока о бескорыстии, который он преподал мне. Судьба жестоко наказала меня. Теперь я нищ, и у меня нет ничего, кроме одежды, которая на мне, но если его одежда принесла бы ему пользу, то моя навряд ли будет кому-либо нужна, а тем более полезна. Как мы бываем безнадежно глухи и слепы в гордыне своей и как сразу прозреваем в горе своём. Мы потому и несчастны, что глупы. Мы оттого и бедствуем, что жадны. Мы потому и нищи в жизни, что нищи духом. Мы богаты лишь самостью своей, которая приносит нам больше утрат, чем богатств. Но как долго ни ругай себя, пользы не будет. Умереть раньше времени не умрёшь, надо подниматься и жить, и жить так, чтобы судьбе не пришлось разбивать лодку жизни о камни самости. Каждый человек гребет, куда хочет, и у каждого свой берег. Один человек живёт одним днём, другой — множеством жизней. Думающий о сегодняшнем никогда не постигнет будущего, ибо оно всегда в завтрашнем дне. Тот уносится в прошлое, кто меряет всё по-вчерашнему. Нет в реальности жизни сегодня без вчера, а завтра — без сегодня. Но в жизни разума есть только завтра, ибо без устремления к нему разум гаснет. Когда человек подчинит свою жизнь разуму, он увидит гармонию будущего, в которой нет ни прошлого, ни даже настоящего, в ней есть только устремление вперёд, которое уносит жизнь в необозримые просторы вселенского пространства. Вопросы для предварительной беседы 1. А вы верите в силу слов? 2. Как бы вы истолковали фразу Н. С. Гумилёва: «И дурно пахнут мёртвые слова»? 3. Жить нынешним днём и думать о бессмертии в веках... В чём, по-вашему, больше мудрости? 4. В чём суть описанного в притче «урока о бескорыстии»? 5. «В жизни разума есть только завтра». Как вы это пони­маете? Примерный план I. 3 авязка. Человек и лодочник. II. Разговор. Плата за помощь. III. Лодочник перевозит странника. Прощание. IV . Кульминация и развязка. Буря. Лодочник на берегу. V . Идейная развязка. Прозрение лодочника. VI . Размышления автора о жизни (жить, подчиняясь разуму). Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Монолог лодочника: своеобразие синтаксиса». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Афоризмы в речевой ткани произведения». ПРИТЧА О НЕЛЮБИМОМ УЧЕНИКЕ Обучал один человек детей, и знал он много, и любви лишён не был, и всё, казалось, было хорошо, но раздражал его один ученик; таким он глупым ему казался, что не хватало терпения относиться к этому недолюбышу, как к другим детям. Он часто унижал ученика, оскорблял его перед сотоварищами, выставлял на посмешище, но самым обидным для нелюбца были россказни учительствующего об ужасном будущем, которое ждёт этого ученика. Тут он доходил до редчайшего сарказма, рисуя красочные, сочные картины безрадостной, тяжёлой жизни, которая ждёт в будущем этого несчастного. Прошло время, и покинул ученик школу, вышел в большую жизнь и надолго пропал из виду. Но не забыл его незадачливый учитель, каждый раз он рассказывал своим ученикам о самом глупом и бездарном ребёнке, которого ему пришлось учить. И вот однажды прослышал учитель, что убогое место их посетил великий человек, самый мудрый, самый почитаемый на всей земле. И побежал учитель чудо посмотреть. С трудом он протиснулся сквозь толпу и пробрался к самому возвышению, на котором стоял человек в простой одежде, ничем особо не приметный. Учительствующий человек хотел было крикнуть: «Какой же это великий мудрец, если он ничем не отличается от смертного!» Но вдруг мудрец замолчал, внимательно посмотрел на учителя и сказал: — Это — мой учитель. Именно он научил меня мудрости жизни, терпению в невыносимо трудные минуты и любви, когда в сердце уже зарождалась ненависть, злоба и месть. Не познав вкуса зла и тяжесть трудностей, я не освоил бы науку жизни. Всем, чем я обладаю в мудрости своей, я обязан этому человеку. И он поклонился в ноги сгоравшему от стыда учителю. Народ ничего не понял, он ликовал, восхвалял и учителя и ученика и в своём возбуждении оттеснил учителя от центра, в котором возвышался ученик. Ничего обидного не было в словах бывшего недолюбыша, но большего унижения учительствующему не приходилось испытывать. Он решил извиниться перед учеником и, дождавшись конца его выступления, подошёл к мудрецу: — Я некогда был излишне строг к тебе, — начал оправдываться учитель, — но это делалось ради твоего же блага, поэтому ты не должен держать зла на меня. — Я более чем благодарен тебе, — ответил мудрец, — я прошёл суровую школу жизни и получил ценный для меня урок мудрости, без него я бы не достиг того, чем обладаю, но не всем по плечу эта ноша: сильный окрепнет, слабый сломается. Я бы пожелал миру не иметь таких учителей. Мудрец поклонился и ушёл. Вся толпа побежала за ним в надежде услышать ещё какую-нибудь мудрость, которая могла бы обогатить душу, а учительствующий смотрел с завистью вслед, бубня себе под нос: — Не предугадаешь, чем дело обернётся. Не достоин звания учителя тот, кто учеников своих через унижение учит. Не всем суждено возвыситься, многие падут, не найдя силы для борьбы, и тогда лягут на плечи учителя грехи, свершённые его же учениками, ибо какое зерно посеешь, такое растение и получишь, и горькие плоды собирать придётся, да других не будет. Вопросы для предварительной беседы 1. Почему учитель назван в тексте «незадачливым»? 2. А что вы вкладываете в понятие «учитель»? 3. Могли бы вы изложить ваше представление об идеальном учителе? 4. Учители и учителя — в чём разница? 5. Почему к герою притчи применяется определение «учитель­ствующий»? Что вкладывает в это слово автор? Примерный план I. Учитель и унижаемый им ученик. II. Учитель и мудрец. 1. Учитель узнаёт своего ученика. 2. Мудрец об учителе. 3. Разговор учителя с бывшим учеником. III. Авторский вывод: «Не достоин звания учителя тот, кто учеников своих через унижение учит». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Средства создания ироническо­го эффекта в тексте». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Комическое и возвышенное в тексте: лексические и синтаксические средства создания». ПРИТЧА О МУДРОСТИ Один умный человек зашёл в очень богатый дом. Среди не имеющей цены роскоши он увидел книгу в золотом переплёте, украшенную отборным жемчугом. — Позволь мне взглянуть на эту книгу, — спросил гость разрешения у хозяина. — О, это очень дорогая вещь. Будь предельно осторожен с ней, — предупредил богач. — Я ни с чем так бережно не обращаюсь, как с книгами, — успокоил хозяина гость. — Нет для меня ничего более ценного в жизни, чем умная книга. — А открыв её и перевернув несколько страниц, добавил: — Но эта, которой ты обладаешь, поистине бесценна. Поведай мне, откуда у тебя это сокровище? — Мне посчастливилось купить её у одного довольно странного человека. Он сказал, что отдал все свои богатства, чтобы создать это творение. Вид его не внушал доверия, но он так убедительно доказывал, что это его книга, что мне ничего не оставалось, как поверить ему. При этом он заверил меня, что это бесценная вещь и наступят времена, когда за неё будут отдавать целые состояния. Мне словно кто-то шептал: «Купи её, купи». И я отдал за неё только то, что было при мне. Теперь я чувствую, что мне очень повезло, и, когда я буду решать судьбу этой вещи, я не продешевлю. Гость перевернул ещё несколько исчерченных непонятными буквами страниц и воскликнул: — Это книга самого знаменитого Мудреца! Здесь собраны все его изречения! Это — поистине жемчужина Мудрости! Ты счастливейший человек, коль обладаешь таким сокровищем! — Да, я верю, что получу за неё в тысячу раз больше, чем отдал! — воскликнул обнадёженный словами гостя богач. — Ты получишь в миллионы раз больше, если прочтёшь её. Она не только обогатит тебя, но и сделает сильным мира сего. — Может быть, она так сильна, как ты говоришь, но, к сожалению, а может к счастью, я не умею читать. — Научись, она того стоит! — пытался вразумить хозяина гость, но тот только с удивлением посмотрел на гостя и спокойно ответил: — Я думаю, что мне вполне хватит и того богатства, что я выручу от продажи этой вещи, чтобы купить власть над миром. Хозяин взял из рук гостя книгу и поставил её на самое видное место. — Пусть все видят, каким сокровищем я обладаю! — с какой-то дикой гордостью произнёс он. — Такое добро и в таких руках, — посетовал умный человек. — Тебе сама судьба преподнесла такой дар, а ты не лучшим образом распоряжаешься им. Жаль, что драгоценнейшие жемчуга Мудрости не осветят тебе путь, не обогатят твою душу, не украсят твою жизнь, не возвысят тебя над обыденностью жизни, не прославят имя твоё. С болью в сердце покинул умный человек дом богатого глупца, в котором Золотая Книга Жизни будет пылиться на полке, имея целью только удивлять алчные взоры своей внешней красотой и быть проданной подороже. Так и в жизни не ценится то, в чём Мудрость заложена, а отдаётся предпочтение тому, что может принести выгоду, что не требует работы ума, что тешит самость и гордыню. Вопросы для предварительной беседы 1. Ценность книги по-разному объясняется хозяином и гос­тем. Что они вкладывают в это понятие? 2. Ситуация непонимания друг друга — как она обрисована в тексте? 3. Согласны ли вы с тем, что люди больше всего ценят то, что может принести выгоду. 4. Почему гость с болью в сердце покидает богатый дом? 5. Согласны ли вы с тем, что гордыня — великий грех? Примерный план I. Умный человек в богатом доме. II. Разговор гостя и хозяина о ценности книги. Ситуация непонимания. 1. Ценность материальная. 2. Ценность духовная. III. Умный человек покидает дом богатого глупца. IV . Мораль: «...в жизни не ценится то, в чём мудрость заложена...» Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Речи гостя и хозяина: лек­сические и синтаксические различия». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Диалог как текстообразующий фактор в “Притче о мудрости”». ПРИТЧА О ПТИЦАХ Стаями живут птицы, стаями летают. Летают над землёй, но живут на земле. И появилась в стае птица, которая решила полететь высоко в небо, чтобы увидеть, что там, за облаками, у самого светила. И позвала она за собой других птиц. Но не все вызвались совершить такой трудный перелёт, одни сразу же сослались на дела земные, другие — на слабость крыльев, но нашлись и такие, которые вспорхнули с устремившейся ввысь птицей и полетели. Всё выше и выше поднимались птицы, всё труднее и труднее им было в грозовых тучах, всё жарче и жарче становилось под палящими лучами солнца, но они поднимались в крутом полёте ввысь. И вот они вырвались на бесконечный простор неба, который был выше туч и облаков. И солнце ослепило их так, что потемнело в глазах, закружилась голова и был потерян ориентир. И повернули некоторые птицы назад, и полетели к земле, но устремление их было так сильно, что камнем упали они на землю и разбились. А птица летела и летела ввысь. И почувствовали летевшие за ней птицы запах палёных перьев, и испугались они и тоже повернули назад, но, пока летели к земле, крылья их обгорели, и упали голые, обезображенные тушки наземь. А птица летела и летела, и вдруг раскрылся перед ней удивительный мир. Неописуемая красота царила кругом, и невиданной красоты птицы были повсюду. Этот мир, в который попала птица, был настолько чист и лучезарен, что казался прозрачным. Влетела она в этот мир и словно растворилась в нём. Почувствовала чистый, свежий воздух и словно вдохнула его небывало большой грудью. Ощутила всю Вселенную и словно приняла её в своё огромное сердце. Оглянулась она, а за ней никого нет. И захотелось ей рассказать своим сородичам, что удивительный мир существует и при сильном желании его можно достичь. И полетела она назад, через опаляющие, ослепляющие лучи солнца, через густые облака и грозовые тучи, превозмогая все трудности, только для того, чтобы поведать о прекрасном, которое существует и которое недоступно лишь тем, кто полон страха перед неизвестным, кто привязан к тихому родному болоту. Но не успела птица достичь земли, как налетели на неё хищные собратья и разорвали в небе на куски. — Зачем вы растерзали невинную птичку, парившую в небе? — спросил вожак стаи. — Мы знаем, что она полетела высоко в небо, все, кто полетел с ней, умерли, значит, мертва и она, только тело её долетело к земле позже остальных, видимо, задержалось в облаках, — объяснили стервятники. — Каждая птица знает: если попасть в грозовые тучи, вернуться живым уже невозможно. По логике, она мертва, поэтому мы и склевали её в небе. Мы первые увидели её, значит, это наша добыча. И все согласились с хищными птицами, ибо знали, что «оттуда» никто живым не возвращается. Суровы законы стаи. И часто они убивают тех, кто поднялся над этими законами. Вопросы для предварительной беседы 1. Как вы думаете, в чём смысл аллегорического образа «удивительного мира»? 2. Пессимистичен или оптимистичен пафос притчи? 3. «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Как соотносится эта «мысль» чеховского героя с тем, что изложено в притче? 4. А что вы думаете о «законах стаи»? 5. Птицы повернули, когда ослепило их солнце. Как вы ис­толкуете эту сюжетную ситуацию? Примерный план I. «...Птица, которая решила полететь высоко в небо...» II. «И солнце ослепило их... И повернули некоторые пти­цы назад...» III. «А птица летела и летела, и вдруг раскрылся перед ней удивительный мир». IV . «И полетела она назад... чтобы поведать о прекрас­ном...» V . «...Налетели на неё хищные собратья и разорвали... на куски...» VI . «Каждая птица знает: если попасть в грозовые тучи, вернуться живым уже невозможно». VII . «Суровы законы стаи». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Стилистические функции сою­за и в тексте». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Роль лексических и синтак­сических средств в создании образа “удивительного мира”». ПРИТЧА О БОЛИ СЕРДЕЧНОЙ И ГОЛОВНОЙ Жили два брата в большой бедности, и крепкая любовь связывала их сердца, крепкая дружба соединяла дела и помыслы. И были они всегда вместе: и в будни, и в праздники, и в счастье, и в горе. Но вот однажды повезло одному брату: нашёл он деньги, и не просто несколько звонких монет, а целое состояние. — И почему я должен делиться с кем-то, если такое счастье выпало мне, — подумал разбогатевший в одночасье брат. И стал он сторониться бедного родственника. Но бедняк так любил своего брата, что не заметил никаких перемен. Заглянул как-то в гости бедный брат к богатому и оказался на весёлом празднике. Прошёл бедный по привычке в дом брата и увидел хозяина за богато накрытым столом. — Если накрыт стол и много света кругом, значит, и в доме твоём праздник. Я от души поздравляю тебя. Счастья тебе, мой любимый брат, — искренне произнёс бедный. Но богатый не поднял глаз на вошедшего, он сделал вид, что не видит и не слышит его, продолжая ковыряться в блюде со сладким. И впервые почувствовал бедняк, что ему не только не рады в этом доме, но даже раздосадованы его внезапным непрошеным появлением. Ему стало так неловко и больно, но более за то, что любовь его, чистая и бесхитростная, принимается как нечто дурное. В этот момент он не знал, как себя вести и что делать. Потоптавшись, бедняк развернулся, ушёл и больше не появлялся в доме богатого брата. Но с той самой минуты стало болеть у него сердце, не за себя — за мир, в котором властвует зло. И болело оно у него всегда, и переросла эта боль в болезнь сердца, но не стала она роковой, как случается, и не принесла с собой смерти. Стало сердце этого человека сосудом, в котором находилось место для чужой боли. Принимая её, он облегчал жизнь каждого, ибо от боли сердце болело, а от любви всеобъемлющей становилось крепче. Богатый брат, легко отделавшись от надоевшего ему бедного, не унывал, а даже радовался тому, что теперь ему не придётся прятаться от бедного брата, с которым надо делиться. С той счастливой для него минуты он сладко ел и сладко пил, имел достаточно богатства и был счастлив, постоянно что-то покупал, украшая дом и себя, и в этой погоне за искусственной красотой чувствовал, как что-то теряет. Но некогда было даже задуматься над этим. Искусственная красота ослепила его, и он не замечал уже красоты истинной. Красота человеческая забывалась. Не помнил уже богач и того, что есть добро, бескорыстие, милосердие, человечность. Жил он в довольстве и был счастлив. И одна и та же мысль билась в голове: «Всё — мне, всё — моё, и ни с кем не надо делиться». Но вдруг появились у него боли в голове, и становились они с каждым днём сильнее и сильнее, и стали мучить они его каждодневно. И не было больше счастья, беспрестанная боль стала постоянной спутницей его жизни. Не помогли ему ни лекари, ни припарки. И решил он спросить у Мудреца-провидца, как можно избавиться от головной боли. И сказал ему Мудрец: — Когда жиреет тело, жиреют и мозги, а жирные мозги разбухают и не помещаются уже в голове, от давления начинаются боли. Оно не в состоянии протолкнуть кровь к мозгу, тогда мозги воспаляются и болят. — Что же делать мне, чем лечиться, чтобы избавить себя от этой мучительной болезни? — вопил, изнемогая от боли, богач. — Похудеть, — ответил Мудрец. — Но похудеть гораздо тяжелее, чем ожиреть. Чтобы ожиреть, сил прикладывать не надо, а чтобы похудеть, огромная сила воли нужна. У таких, как ты, её обычно не бывает, и умирают подобные тебе не от старости и дряхлости тела, а в молодости от головной боли, потому что от большой глупости голова в основном болит. Так и случилось: умер богач молодым и от невыносимой головной боли. Так иногда бывает, что с больным сердцем прожить можно гораздо дольше, чем с больной головой. Пусть лучше болит сердце, чем голова. Сердце болит от чувств, а голова — от тяжёлых, чёрных дум. От светлых же мыслей голова светлеет, а в светлой голове чёрная болезнь не зарождается. Лучше уйти из жизни от болезни сердца, чем от болезни мозга. Вопросы для предварительной беседы 1. Выражение «боль сердечная» иносказательно. Как вы пони­маете это иносказание? 2. В чём смысл противопоставления бедного брата и богато­го? 3. А умеете ли вы принимать и разделять чужую боль? 4. Что такое «истинная красота»? 5. А в чём настоящая красота человека? Примерный план I. Два брата. II. Один из братьев разбогател. III. Богатый брат не хочет больше знать бедного. IV . Бедный брат и его «болезнь сердца». V . Богатый брат: жизнь в довольстве. VI . Страдания богача. VII . Богатый брат и Мудрец. VIII . Смерть от головной боли. IX . Мораль: «Сердце болит от чувств, а голова — от тя­жёлых, чёрных дум». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Напишите сочинение-рассуждение на тему «Композиция при­тчи». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важнейшие жанровые, композиционные и стилистические особенности. 2. Напишите сочинение-рассуждение на тему «Особенности син­таксиса притчи». ПРИТЧА ОБ УЧИТЕЛЕ, ПРОДАЮЩЕМ ЗНАНИЯ Один человек, получивший знания, решил стать учителем и обучать детей тому, что знал сам. Сначала он учил всех, кто к нему приходил, но со временем учеников стало больше и их количество стало обременять учительствующего человека, тогда он решил обучать только тех, кто может платить. — И им — польза, и я буду всегда сыт, — рассуждал он. И стал человек брать плату. Чем больше он брал денег, тем больше ему не хватало, и со временем он стал обучать только самых богатых, а так как богатые самые ленивые, то и напрягаться особо не надо было. Однажды прибился к нему мальчик, умный и нищий. Поначалу человеку было интересно с ним заниматься: пытливый, любознательный юнец впитывал знания как губка, но потом учительствующий понял, что наступит время и из мальца вырастет ученейший человек, который тоже может стать учителем и иметь учеников, и тогда он, учитель, останется без средств к существованию. И стал учительствующий гнать мальчика. Ни уговоры, ни мольбы жаждущего знаний ребёнка не действовали на алчного человека. Он стал бояться мальчика, ему уже было мало изгнать его из школы, и он с помощью учеников изгнал его из города. Прошло не так много времени, и в городе появился новый учитель, который обучал учеников и не брал плату. И опустела школа учительствующего человека, не стало денег, и он быстро из имущего превратился в нищего. И решил он пойти к новоявленному учителю, чтобы обвинить его в разорении, которое тот ему принёс. Когда он подошёл к дому учителя, там шли занятия. Человек решил дождаться, когда закончится урок, но день клонился к закату, а учитель не прерывал свою беседу. Наступила ночь, ученики не расходились, а учитель продолжал свой бесконечный урок. — Я хочу, чтобы ты уделил мне внимание, — обратился человек к учителю, и тот прервал свою речь, чтобы выслушать пришедшего. — Ты увел моих учеников и разорил меня, теперь я нищий. Уходи в другое место и оставь мне мой хлеб, — потребовал обиженный человек. — Я ничего у тебя не отнял, ибо отнимать у тебя нечего. Я пришёл, чтобы отдать свои знания, и раздаю их бесплатно, чтобы приумножить их, а не похоронить. Чем больше учеников получит их от меня, тем больше знаний станет в мире, чем больше учеников будет у моих учеников, тем больше умных людей появится на этом свете, чем больше будет умных людей, тем лучше, светлее и счастливее будет жизнь. Я пришёл не только дать знание великих наук, но и научить людей науке жизни. А мне нужно немного: хлеб на этот день, кров от непогоды да лишь та одежда, которая скроет мою наготу. Это не так много, и поэтому мне вполне хватает того, что я имею, а лишнего мне не надо. При этих словах учитель разломил хлеб и протянул его человеку. Ел человек хлеб на пороге бедного дома учителя, окропляя его своими слезами, и казался этот хлеб горько-солёным то ли от слёз, то ли от горечи, скопившейся в душе обиженного. — Если бы только не было таких мудрецов, — плача, рассуждал сам про себя человек, — таким, как я, легче жилось бы. Какое нам дело до общей жизни, когда личная не устроена. Все сразу не могут стать умными, ибо без дураков никогда не было. И всем сразу не может быть хорошо, потому что так не бывает. А потому есть ли смысл надрывать живот, стараясь образумить и осчастливить всех, если такого случиться не может. Если мне даны знания, значит, я избранный. Если другой не имеет их, значит, он просто обделен Богом. Учитель может жить только за счёт своих учеников — таков справедливый закон жизни, а таких праведников, как этот, надо гнать. Но гнала судьба человека, не понимающего великой Сути Жизни, по трудному пути и отнимала у него каждый раз что-то, пока не лишила в конце концов ума. И шёл он по жизни, лишенный рассудка, и всё твердил одно и то же: «Человек должен жить для себя — в этом суть его жизни». Так он и бродил по свету, пока не скрылся во тьме безвременья. И ничего не осталось после него: богатые ученики совсем отупели от своего богатства, а умных он не сотворил. Но не скудеет земля от ухода таких людей, а полнится теми, кто рождался для знания, жил знаниями и приумножал их во славу разумной жизни. Не множить богатство своё за счёт знаний призван человек, а приумножать знания как богатство. Не в богатстве своём он оставит память о себе, а в людях, которые возродятся из огня Великого Учения. Вопросы для предварительной беседы 1. «Какое нам дело до общей жизни, когда личная не уст­роена». Что вы думаете о такой позиции? 2. Как вы думаете, можно ли считать знания товаром? 3. А как вы оцениваете положение учителя в современном обществе? 4. «Оставь память о себе в людях». Что это означает? 5. «Человек должен жить для себя». «Человек должен жить для других». Где истина? Примерный план I. Учитель и ученики. II. Решение обучать только богатых. III. Учитель и умный мальчик. IV . Учительствующий и новый учитель: столкновение жизненных позиций. V . Размышления учительствующего. VI . Судьба человека, «не понимающего великой Сути Жизни». VII . Мораль: «не множить богатство своё за счёт зна­ний призван человек, а приумножать знания как богат­ство». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Два учителя: средства созда­ния образов». II вариант I. Перескажите текст сжато, сохранив при этой его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Выполните мини-исследование: «Своеобразие синтаксиса текс­та». ПРИТЧА О БЛАГОДЕЯНИИ Пришли чужеземцы из богатых земель на новые и увидели, как бедны эти места и как нищ народ, обитающий на них. И решили они помочь и этим людям, и этим землям. И стали они все менять и всё по-новому строить, и выросли богатые города, и зацвели сады, и всё преобразилось на некогда скудных землях. Но люди, жившие в этих краях, покинули богатые города и ушли в горы. Чужеземцы удивились неразумности поступка жителей этой земли и посчитали их решение за глупость, но огорчаться сильно не стали и зажили по-новому, но недолго царило счастье на этой земле: вдруг стала исчезать вода в водоёмах, растрескиваться земля, начали обваливаться горные вершины. И все это стало уничтожать новую жизнь. Начало умирать все сразу: и природа, и люди; и из некогда бедного, но по-своему прекрасного своей скудной красотой и жизнью края образовалась мёртвая пустыня. Не в силах что-либо изменить, чужеземцы пошли в горы и отыскали там старца. — Скажи, древний человек этой земли, почему благие намерения принесли вред? Мы давно живём хорошо и богато и хотели, чтобы все так жили. Почему же наше добро обернулось злом? — спросили они. И ответил старец: — Нельзя изменять то, о чем не ведаешь. Мы родились на этой земле и знали, что бедна она водой, поэтому берегли ее; знали, что вершины гор очень хрупки и стары, и молчанием своим мы сохраняли их стойкость; знали, что горы защищают нас от ветров, которые могут иссушить землю, поэтому были чутки ко всему, что нуждалось в заботе. Мы тысячелетиями храним свою землю, приютившую нас. Мы передавали её из рук в руки как слабое дитя, чтобы не нарушить ничего на ней. Из поколения в поколение передаётся из уст в уста и тайна её. Не ради себя, своего личного счастья и богатства мы живём в этом суровом месте, не уходя на лучшие земли, а ради спасения её, во имя сохранения жизни на ней. Только чужеземец, не знающий тайн захваченных земель, жаждущий богатств, слеп, глух и безжалостен к чужому. Любое завоевание земли, даже с благой целью, не принесёт ей добра, но, более того, уничтожит её, умертвит всё то, чем она была бедна и богата. Благо с вашей стороны обратилось для нас злом. Значит, не всегда благодеяние — благо. Оглянулись чужеземцы на иссохшую от зноя, выветренную ураганами землю, и страшно им стало. Стояли разрушенные, рассыпавшиеся на куски скалы, лежала потрескавшаяся мертвая земля, был усеян костями рыб и животных высохший водоём, повсюду валялись безжизненные сухие деревья и высились руины построенного ими города. Непонятно было для пришельцев это явление, но уже ничего нельзя было изменить, и они покинули опустошенный край. Не каждое добро добром бывает. Для одного добродетель — добро, для другого — зло. Прежде чем сотворить добро, узнай: нуждается ли в нём тот, кому ты его навязываешь. Ибо навязанное добро есть насилие. Вопросы для предварительной беседы 1. Согласны ли вы с тем, что «не всегда благодеяние — бла­го»? 2. А с тем, что «навязанное добро есть насилие»? 3. Можете ли вы принести исторические примеры, подтвержда­ющие выводы автора? 4. Соотнесите содержание притчи c мыслями Родиона Раскольникова — героя романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» — о возможности малой крови ради большого до­бра. Что вы думаете об этом? 5. А что вообще вы вкладываете в понятие «добро»? Примерный план I. Чужеземцы на новом месте: стремление к добру. II . Уход коренных жителей. III. Гибель земли. IV . Беседа чужеземцев со старцем («...не всегда благоде­яние — благо»). V . Уход чужеземцев. VI . Мораль: «...навязанное добро есть насилие». Задания I вариант 1. Перескажите текст подробно. 2. Выполните мини-исследование: «Особенности строя речи ста­рца». II вариант 1. Перескажите текст сжато, сохранив при этом его важней­шие жанровые, композиционные и стилистические особеннос­ти. 2. Напишите сочинение-рассуждение на тему «Особенности син­таксиса притчи». ПРИТЧА О ДОСТИЖЕНИИ РАЯ Сказал однажды Бог человеку: — Я открою двери в рай, ты можешь войти в него. Возьми с собой кого хочешь, только помни, что дорога эта труднее всех земных дорог. Знал человек, как трудна жизнь на земле, сколько мучений и страданий она приносит, и предложил он людям пойти с ним. Некоторые побоялись неведомого и продолжили жить, как жили, в трудностях и мытарствах, некоторые не верили в лучшую жизнь и тоже не последовали за зовущим, другие решились и пошли, но дорога оказалась такой тяжёлой, что ряды идущих быстро редели. И осталось рядом с ведущим всего несколько человек. — Терпение и усилие помогут вам, — подбодрил он уставших. Но с каждым днём иссякало терпение идущих, потому что каждое мгновение приносило неимоверные трудности. Одному надоело брести по скалистой дороге, он воровато огляделся и юркнул за единственный куст, встретившийся на пути, но только он навалился на него, чтобы укрыться от всевидящих глаз ведущего, как подгнивший куст треснул и оборвался вниз с укрывшимся в нём человеком, а достигнув земли, покатился по полю, гонимый ветром. И катился вместе с ним и человек, неспособный выбраться из-за впившихся в тело колючек, и стал он впоследствии сорняком, который назвали перекати-поле. Долго поднимались люди, но вот и ещё двоим надоело тащиться по трудному пути, они увидели невдалеке лесочек, где можно было передохнуть, тихо свернули к нему, а когда приблизились, то увидели, как он богат своими дарами. И решили эти двое устроить себе праздник на двоих. Собрали они богатые дары леса, зажгли лучины, как свечи, и сели за праздничный ужин, совершенно забыв о тех, с кем разделяли совсем недавно трудную стезю и скудную еду. Им захотелось праздника для души. Они хотели устроить его на один вечер, но он растянулся на всю жизнь. Так и остались эти двое навсегда в уютном местечке, потому что и товарищи их ушли далеко, и не было у них уже желания постигать через трудности неизвестное. Один мимоходом всё норовил порешать свои дела, но так увлёкся ими, что сошёл с пути истинного и упустил связующую с благом нить. Он тоже потерялся где-то по пути. Осталось совсем мало людей рядом с ведущим, но он страстно желал довести до Божественной обители хоть кого-нибудь, однако люди отставали и отставали. Достигнув долгожданного порога, ведущий оглянулся и увидел только одного человека, стоящего рядом с ним. — Что помогло тебе дойти до цели? — спросил ведущий оставшегося. — Сильное желание увидеть рай? — Нет, — ответил человек, — я хотел постичь себя и постиг. Я знаю теперь, что могу преодолеть не одну гору, подняться не по одной скале и покорить не одну вершину. Не желание увидеть рай двигало мной, а стремление познать свои возможности, покорить свои слабости и обрести силу Духа. Я знаю теперь, что рай — в моей душе, и видел его. Нет рая лучше, чем духовное совершенство. Я увидел ту красоту, которая была заложена Богом в мою душу, постиг рай своей души, и с этого момента жизнь моя приобрела другой смысл. И оба человека перешли порог и вошли в иную, новую жизнь. Всем даётся возможность познать рай, да не у всех хватает сил достичь его. Вопросы для предварительной беседы 1. «...Рай — в моей душе... Нет рая лучше, чем духовное со­вершенство». Как вы понимаете эти слова? 2. Как бы вы сформулировали тему притчи?