З. З. Третий этап эволюции религиозного синкретизма Содержание Введение...3 1. Общая религиозная ситуация в Ульяновском Поволжье (конец XIX-конец XX вв.)...21 1.1 .Степень религиозности и религиозный состав русского населения Ульяновского Поволжья с конца XIX до конца XX вв...21 1.2.Религиозные организации Ульяновского Поволжья в XX в...36 2. Религиозный синкретизм у русских: понятие, основные элементы, классификация и периодизация...44 2.1.Понятие религиозного синкретизма и его структурные элементы у русских...44 2.2.Классификация религиозного синкретизма и периодизация эволюции религиозного синкретизма...52 3. Этапы эволюции религиозного синкретизма у русского населения Ульяновского Поволжья...60 ЗЛ.Первый этап эволюции религиозного синкретизма...60 3.2.Второй этап эволюции религиозного синкретизма...96 З.З.Третий этап эволюции религиозного синкретизма...130 Заключение...147 Список использованных источников и литературы...151 Приложения...175 Введение Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью более глубокого понимания религиозного синкретизма, социальных, культурных и психологических причин его существования, роли и места религиозного синкретизма в обществе. Религиозный синкретизм является важ-ным фактором в процессе эволюции религиозных представлений русского населения. Все религиозное мировоззрение русского народа синкретично по своей природе, и изучение его основ, структуры и обусловленности является важным для более глубокого понимания русского религиозного мировоззрения. В историческом аспекте религиозный синкретизм проявлялся в процессе развития самосознания русского населения и прошел ряд этапов в своем становлении, о которых мы говорим ниже, что также представляется немаловажным, так как отображает процесс становления современной религиозности русского населения. Кроме того, это во многом объясняет специфику современной русской религиозности, и более глобально, специфику русского менталитета. Подходя к степени разработанности проблемы, следует отметить, что изучением особенностей религиозного мировоззрения исследователи начали заниматься еще в конце XIX века. Большой вклад в изучение этой проблемы внесли последователи эволюционистского подхода в этнологии. Дж. Фрэзер в своей работе «Золотая ветвь. Исследование магии и религии» (1923), являющейся одним из наиболее значительных трудов, исследующих истоки религии, проводит комплексный анализ магии и религии. Э. Тайлор в «Первобытной культуре» (1871) анализирует религиозные формы архаических верований. Однако, эволюционистские теории страдали европоцентризмом и тенденциозным восприятием сохранившихся архаических ритуалов. Школа диффузионистов также внесла вклад в изучение данного вопроса. Ф. Ратцель в «Антропогеографии» (1882), Л. Фробениус в «Происхождении африканских культур» (1898), Ф. Гребнер в «Методе этнологии» (1911) прослеживают заимствования, переносы, смещения культурных элементов, в том числе и религиозных, являющихся важным элементом культуры. Работы представителей социологической школы: Э. Дюркгейма «Социология религий», Л. Леви-Брюля «Первобытное мышление» (1923) -вводят понятия коллективных представлений и выявляют особенности различных форм религиозного мировоззрения и мышления. В частности Дюркгейм приходит к выводу, что религия выполняет функцию укрепления социальной солидарности группы и преодоления разрыва между про-фанным и сакральным. Леви-Брюль выделяет особое дологическое мышление, свойственное некоторым архаичным народам и отчасти современному человеку, которое, по его мнению, и является причиной возникновения и сохранения религии как социального феномена. Видный представитель функционалистского направления в этнологии Б. Малиновский в своей работе «Магия, наука и религия» проводит комплексный анализ магии и религии, где особый акцент ставит на понимании внутренних мотивов религиозного и магического поведения. По его мнению, все религиозные и магические ритуалы носят сугубо функциональный характер и направлены на удовлетворение основных и производных потребностей человека, то есть являются формами коллективной адаптации общества к среде. Изучению особенностей архаического мышления посвятил свои работы «Структурная антропология» (1958), «Тотемизм сегодня» (1962), «Мифология» (1964) структуралист К. Леви-Стросс, уделяя особое внимание знаковым и символическим системам: Непосредственно изучением русского религиозного сознания занимались преимущественно российские исследователи. В XVII - начале XX вв. основной акцент делался на выявлении языческих богов древних славян: М. Д. Чулков «Краткий мифологический лексикон» (1767), «Словарь русских суеверий (Абэвэга русских суеверий)» (1780), М. В. Попов; «Краткое описание славянского баснословия» (1769), F. Глинка «Древняя религия славян» (1804), А. С. Кайсаров «Славянская и Российская мифология» (1804), П. Строев «Краткое обозрение мифологии славян Российских» (1815). Однако, все эти работы страдают отсутствием научного подхода и относятся больше к фольклористике, чем к этнологии. Этнологические материалы начинают прослеживаться в работах, появившихся в середине XIX века: И: М. Снегирева «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» (1837 — 1839), И. П; Сахарова «Сказания русского народа о семейной жизни своих предков» (1830), А. В. Терещенко «Быт русского народа» (1848), В. Н. Даля «О поверьях, суе-верьях и предрассудках русского народа» (1880), И. Н. Срезневского «Святилища и обряды языческого богослужения древних славян по свидетельствам современным и преданиям» (1846). В этих работах делаются попытки систематизации и истолкования материала, однако, большинство из них страдает «карамзинским стилем». Особо следует выделить из трудов этого периода и книгу К. Д. Кавелина «Быт русского народа» (1848), в которой возникают намеки на «теорию пережитков», разработанную позже Тайлором. В середине XIX века в российской этнологии ведущее положение занимает мифологическая школа: А. Н; Афанасьев «Поэтические воззрения славян на природу» (1865), А. А. Потебня «О мифологическом значении некоторых обрядов и поверий» (1865), П. С. Ефименко «О Яриле, языческом божестве русских славян» (1869), А. С. Фаминцев «Божества древ- них славян» (1884), М. Соколов «Старорусские солнечные боги и богини, историко-этнографическое исследование» (1887). И хотя эта школа страдала тенденциозностью в плане трактовок религиозных верований, тем не менее, представителями этой школы были собраны огромные материалы о языческих представлениях русского народа. В середине XIX века появляются работы, посвященные изучению особой ветви религиозности русского народа — духовного христианства. Здесь следует выделить этнографические сочинения П. Н. Мельникова -Печерского: «Тайные секты» (1868), «Белые голуби, рассказы о скопцах и хлыстах» (1869), Н. Н. Барсова «Русский простонародный мистицизм» (1869), «Исторические, критические и полемические опыты» (1879), Н. Н. Ливанова «Раскольники и острожники» (1870), Н. Надеждина «Исследования о скопческой ереси» (1845). Данные работы во многом весьма тенденциозны, так как написаны в основном по заданию правительства. Так, работа Н. Надеждина написана по поручению министра внутренних дел Петровского. Тем не менее, эти исследования содержат много фактического материала и не являются церковно-миссионерскими. В конце XIX — начале XX века основной задачей российской этнологии также считался сбор материала. Существенные данные о религиозных верованиях собраны П. В. Штейном «Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т. п.» (1900), СВ. Максимовым «Крестная, неведомая и нечистая сила» (1903), Д. М. Садовниковым «Этнографические материалы Поволжского края» (1874), «Сказки и предания Самарского края» (1884), Н. Н. Виноградовым «Заговоры, обереги, спасительные молитвы и пр.» (1907-1908). В начале XX века появляются работы с попытками осмысления религиозного сознания русского населения. Это работы А.Ветухова «Заговоры, заклинания. Обереги и другие виды народного врачевания, основанные на вере в силу слова» (1907), где все сводится;к психологическим факторам; Е. В. Аничкова «Весенняя обрядовая песня; на западе и у славян» (1903), где обрядность выводится из материальных и хозяйственных потребностей; Д. К. Зеленина «Очерки русской мифологии» (1916), «Восточнославянская этнография» (1927), «Статьи по духовной культуре» (1901-1913), где делается серьезная попытка объяснения причин возникновения различных языческих обычаев и обрядов. В это же время появляются работы о соотношении христианства и язычества: Н. М. Гальковский «Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси» (1916), Ф. А. Рязановский «Демонология в древнерусской литературе» (1915), где описывается синкретизм языческих и православных представлений о дьяволе. Духовное христианство рассматривается в исследованиях, носящих ведомственный характер: С. Д. Бондарь «Секта хлыстов, шелапутов, духовных христиан, Старый и Новый Израиль, субботников и иудействую-щих» (1916), Н. Г. Айвазов «Христовщина. Материал для исследования русских мистических сект» (1915), Т. И. Будкевич «Обзор русских сект и толков» (1910), К. Кутепов «Секты хлыстов и скопцов»(1882), Н. В. Реут-ский «Люди божьи и скопцы» (1972). Данные работы по своему характеру весьма тенденциозны, официальны, но ценны многими конкретными фактами. В это же время появляются исследования либерально-народнического характера, в которых исчезает тенденциозность, присущая ведомственным, официальным исследованиям. Среди работ этого направления следует выделить работы А. С. Пругавина, И. Юзова, В. Розанова. Отдельно стоят труды Е. Пеликана «Судебно-медицинские исследования скопчества и исторические сведения о нем» (1872) и Д. Коновалова «Религиозный экстаз в русском мистическом сектанстве» (1908). Эти работы исключительно описательного характера и очень ценны тем, что авторы изучили громаднейший материал, в том числе и архивный. Кроме того, в данных работах с максимальной непредвзятостью для того времени рассматриваются вопросы ритуальной практики сектантов. Ведущей школой к началу XX века в российской этнологии1 становится эволюционизм. В > ключе эволюционистских теорий религиозные верования рассматриваются в работах В. Н. Харузиной «К вопросу о почитании огня» (1906); «Заметки по поводу употребления слова фетишизм» (1908) и Л. Я. Штернберга «Первобытная религия в сфере этнографии» (1936). Эти два исследователя заложили основы советской этнологии. Од- ним из виднейших представителей советской этнологии, занимавшимся изучением религиозных верований, был С. А. Токарев. Его работы: «Религиозные верования восточнославянских народов XIX - нач. XX в.» (1957), «Ранние формы религии» (1990), «Сущность и происхождение магии» (1959). Теоретически эти работы базируются на элементах эволюционистской и марксистской теорий. Но, несмотря на идеологизированность этих работ, они являются серьезным вкладом в изучение архаичных религиозных верований. Изучению ранних форм религии и языческим верованиям русского народа посвящены работы И] Л. Станкевича «Первобытное мифологическое мировоззрение и культовая практика» (1944); Л: Н. Виноградовой «Народная демонология и мифоритуальная традиция славян» (2000); Н. А. Криничная «Посвящение в колдуны» (2002). Несколько особый фольклорный акцент данной проблемы затрагивается в работах В. Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки» (1986) и Э. В. Померанцевой «Мифологические персонажи в русском фольклоре» (1975). Основоположником изучения духовного христианства в русле марксистско-ленинской теории можно считать В. Бонч-Бруевича. В своих работах «Материалы к истории* русского сектанства и старообрядчества» (1908-1916), «Кривое зеркало сектанства» (1922). Он скурпулезно исслед-цет данный тип русской религиозности, обобщая огромное количество фактического материала. Далее по его стопам пошли такие советские исследователи, как Н. Н. Волков, В. Дружинин, И. Морозов, А. И; Клибанов, Э. Г. Филимонов, Е. Г. Балагушкин и др. Все вышеперечисленные авторы создали очень серьезные труды в изучении данного аспекта проблемы, несмотря на их идеологизированность. Из исследователей религиозных верований в этнографическом и социологическом аспектах во второй половине XX века особо следует выделить П. Н. Пучкова и И; Н. Яблокова Их работы: П. Н. Пучков «География религий» (1975); И. Н. Яблоков «Основы теоретического религиоведения» (1994) носят фундаментальный характер. Особенностью работ, появившихся по данному вопросу, во второй половине XX века, в советский период была большая идеологизирован-ность и атеистическая направленность: П. Курочкин «Эволюция современного русского православия» (1971); В. Миловидов «Современное старообрядчество» (1979); А. Москаленко «Идеология и деятельность христианских сект» (1978); И. Крывелев «История религий» (1975); Г. А. Носова «Язычество в православии» (1975) и др. Изучению степени современной религиозности и религиозной обрядности в России посвящены работы исследователей финно-российского проекта К. Кариайена и Д. Фурмана «Верующие, атеисты и прочие» и «Религиозность в России в 90-е годы» (2000), Е. А. Кублицкой «Традиционная и нетрадиционная религиозность» (1990), К. В. Цеханской «Россия: тенденции православной религиозности в XX в.(статистика и реальность)» (1999), В. Б. Житомирской «Православный христианин и гражданин российской державы» (1993), О. Е. Козьминой «Вопрос о религиозной принадлежности в переписях России и СССР» (1997), Т. Н. Варганова «Религиозность и политическая ориентация населения» (1991), Б..З. Никифорова «Социально-психологические функции нетрадиционной i религиозности» (1989), Е. А. Гришина «Программа-обоснование социологического исследования «Молодежь и нетрадиционная религиозность» (1989), М. П. Мчедлов «Религиозная ситуация в России» (1993) и др. В этих работах в основном на материале социологических исследований показана современная религиозная ситуация России, в которой ярко видны синкретические мотивы. Эти работы довольно объективно освещают данный вопрос, но в последнее десятилетие появилось также апологетическая православная тенденция в освещении вопросов, касающихся современной нетрадиционной религиозности российского населения. Самыми яркими примерами подобного типа исследований являются работы А. Л. Дворкина, А. Ку- раева, В. П. Кротоуса. Данные работы страдают излишним догматизмом и апологетичностью, хотя некоторые из них, например, работы А. Л. Двор-кина «Введение в сектоведение» (1998), весьма информативны. Религиозность и религиозная обрядность русского населения Ульяновского Поволжья рассматривались в довольно небольшом количестве работ. Среди них можно отметить дореволюционные работы Н. М. Снегирева, Д. К. Зеленина, Д. Н. Садовников (см. выше). Кроме того, дореволю- ционные публикации в Симбирских епархиальных ведомостях (СЕВ) С. Введенского «О хлыстах села Крестникова, Сеуча и Лапшевки Симбирского уезда» (1904, № 6), «О хлыстах с. Порецкого Алатырского уезда» (1905, № 13), А. Сокольского «В селе Собакино у вожака хлыстов» (1915) и в Симбирских губернских ведомостях (СГВ) А. П. Крыжина «Доклад о скопцах» (1866, № 7) и др. Большинство статей в СЕВ и СГВ по данной теме посвящены различным сектам, существовавшим на территории Симбирской губернии в дореволюционное время. Из работ советского периода можно выделить только работу В. С. Чекулаева «Некоторые итоги конкретно-социологических исследований религиозности среди сельского населения Кузоватовского района» (1968), в которой даются статистические данные о степени религиозности и религиозной обрядности в данном районе. Публикации последнего времени представлены в основном статьями Н. А. Дунаевой «Особенности религиозных верований крестьян Симбирской губернии в начале XX века» (1999), С. А. Мельниковой «На иллюзиях свободы не построить...(из истории массового сознания крестьян Симбирской губернии) (2002), Л. Ю. Браславского «Раскол русской православной церкви и его последствия в истории народов Среднего Поволжья» (1988), Р. К. Кириллова «Миссионерская деятельность русской православной церкви в Среднем Поволжье во второй половине XIX в.» (1988), Г. Е. Куд-ряшева «Православное миссионерство в Среднем Поволжье: история и оценки его деятельности» (1988) и Л. П. Шабалиной «Синкретизм в рели- гии народов Среднего Поволжья» (1999). В работе Л. П. Шабалиной вкратце даны основные тенденции синкретических процессов в религиозных верованиях русского населения Ульяновской области. Проблема синкретизма как явления религиозной жизни разрабатывалась В. О. Ключевским. В работе «Курс русской истории» (1956) он рассматривает синкретизм христианства с языческими представлениями финно-угорских народов, называя его бытовой ассимиляцией. В изучение дан- ной проблемы внесли свой вклад так же В. Г. Богораз-Тан, Н. М. Никольский. Особо следует выделить работу Н. М. Маторина «К вопросу методологии изучения религиозного синкретизма» (1934), где автор выстраивает структуру религиозного синкретизма, понимаемого как взаимопроникновение религий, различающихся по степени своего развития (простые и сложные культы). Большой вклад в изучение проблематики религиозного синкретизма внес Л. Г. Лемешко своей работой «Теоретический и научно-практический аспекты религиозного синкретизма» (1974). Г. Е. Кудряшев в работе «Динамика полисинкретической религиозности» (1974) вводит понятие полисинкретизма, подразумевая под ним многократное напластование различных религиозных культов и учений. Синкретизм язычества и христианства у русских рассматривается в работе Б. А. Успенского «К проблеме христи-анско-языческого синкретизма» (1979). Довольно основательно исследуется понятие религиозного синкретизма в работе Н. С. Капустина «Особенности эволюции религий» (1984), где автор отделяет понятие синкретизма от понятий эклектизма и ассимиляции. Феномен синкретизма как явления религиозной жизни XX века рас-сматривается в работе Д. А. Таевского «Синкретические религии и секты» (2001). Религиозный синкретизм рассматривается довольно подробно в ряде трудов: С. А. Романовой «Особенности формирования православно- языческого синкретизма мари» (1988), Н..Ф. Мокшина «Религиозный синкретизм у мордвы» (1990), В. Е. Владыкина «Из истории религиозного синкретизма у удмуртов» (1990), И. В. Стеблевой «Синкретизм религиоз- но-мифологических представлений домусульманских тюрков» (1989), Н. Н. Великой, В. Б. Виноградова «Доисламский религиозный синкретизм у вайнахов» (1989) и др. Но все эти работы рассматривают не русское население. Тема религиозного синкретизма у русских Ульяновского Поволжья в полном объеме до настоящего труда не рассматривалась ни в одной из работ. Таким образом, проведенный историографический анализ позволяет сделать вывод о том, что, несмотря на значительный вклад исследователей в изучение различных проблем религиозного синкретизма у русских, сформулированная в диссертации тема до настоящего времени еще не получила специальной научной разработки. Так, остались не исследованными должным образом следующие вопросы: причины возникновения религиозного синкретизма, его структура, наличие нескольких слоев синкретических представлений в современном религиозном сознании русского че- ловека. Религиозный синкретизм, являющийся неотъемлемой частью культуры каждого этноса, достаточно полно и обстоятельно не изучен, хотя его научное осмысление имеет не только гносеологическое, ной социально-культурное значение. Цель диссертации заключается в изучении религиозного синкретизма в среде русского населения Ульяновского (Симбирского) Поволжья. Эта цель предполагает постановку и разработку следующих задач: 1. выявление элементов религиозного синкретизма и их классификацию; 2. выявление истоков типовых элементов религиозного синкретизма; 3. создание периодизации эволюции синкретических процессов в религи-озности русского населения; 4. прослеживание на этнографическом материале русского населения процесса эволюции синкретических религиозных представлений в течении XIX - XX веков в Ульяновском (Симбирском) Поволжье. Объектом исследования являются синкретичные религиозные представления русского этноса, расселенного на территории Ульяновского (Симбирского) Поволжья. Предметом исследования выбраны синкретические структуры в религиозных представлениях русских, а так же процесс их становления и источники его формирования. В нашей работе мы выделили три структурных элемента религиозного синкретизма. Это язычество (архаичные культы), православие и различные нетрадиционные для русского населения религии. Из сопоставления этих элементов мы получили три разновидности религиозного синкретизма у русских, а именно - синкретизм язычества и православия, синкретизм язычества и нетрадиционных религий, синкретизм православия и нетрадиционных религий. Каждой из разновидностей религиозного синкретизма соответствуют определенные исторические периоды формирования, которые также являются предметом нашего изучения. Выбор территории обусловлен ее уникальностью как в националь- ном, так и в историческом аспекте. В национальном аспекте Ульяновское Поволжье уникально тем, что на данной территории проживает несколько различных народов (помимо русских, татары, чуваши, мордва, немцы, эстонцы, латыши, украинцы и др.). Количество нерусских народов; в Ульяновской области значительно выше, чем в других поволжских областях, за исключением, конечно, Татарской, Чувашской и Мордовской республик. По данным переписи населения Российской империи 1897 года видно, что основу этнического состава Симбирской губернии составляли русские — 1084961 человек - 70,2% от общего количества населения. Далее по численности в Симбирской губернии следовали мордва (12,2%), татары (9,6%) и чуваши (8%). Общая доля нерусского населения таким образом составляла 29,8% [Первая всероссийская перепись населения Российской империи 1897 года, 1905: 154]. Такое разнообразие национального состава было обусловлено в первую очередь историческими факторами. Из истории колонизации края мы видим, что в XIII в. областью, населенной разнообразными финско- угорскими племенами, завладели татары; во второй половине XVI века, с покорением Казани сюда хлынула новая колонизационная волна, состоявшая в основном из выходцев из Московского государства: помещиков с крепостными и авантюристов. Позже на данной территории происходили ассимиляционные процессы между русскими, татарами и финно-уграми [Среднее и нижнее Поволжье и Заволжье, 1901: 153-155]. Количество русского населения в процентном составе с XIX века оставалось относительно стабильным. Так «русское население преобладало во всех уездах за исключением Буинского. По материалам «Подворной переписи 1910-1911 года», в Симбирском уезде проживало 72,6% русских, в Сенгилеевском уезде - 77,1%, в Сызранском— 86,9%, в Карсунском -85,2%, в Алатырском — 69,7%, в Ардатовском — 59,1%, в Курмышском -50,8%, в Буинском- 15,8%» [Дунаева, 1999:46-47];.Таким образом; общий процентный состав русского населения в 1910-1911 годах составлял 64,7%. Это несколько ниже, чем данные переписи 1897 года. По всей вероятности, уменьшение доли русского населения в это время связано с драматическими событиями революционного характера. В дальнейшем по переписям населения, проводимым с 1937 года, можно проследить следующую динамику колебания численности процентного состава русского населения в Ульяновской области. Так в 193 9 году русских в Ульяновской области было 79%, в 1959 - 77,7%, в 1970 - 76%, в 1979 - 74,8% и в 1989 - 72,8% [Шабалина, 1993: 40]. При этом, по данным переписи населения 1989 года, вслед за русскими по численности значи-лись татары — 11,4%, чуваши — 8,4% и мордва — 4,4%. Всего русского населения по данным переписи 1989 года в Ульяновской области было зарегистрировано 1016815 человек. При этом чуть меньше половины всего рус- ского населения (486201 человек) проживает в городе Ульяновске. В са- мом же Ульяновске, как ив области, основное население составляют русские - 78%, далее идут татары — 9,7%, чуваши - 6,6% и мордва -1,8%. В целом, сравнивая процентную долю русского населения в Ульяновской области на 1989 год — 72,8% и процентную долю русского населения в России - 81,5%, можно сказать, что Ульяновская область является областью с несколько заниженным процентным составом русских относительно всей России. Это придает определенную этнографическую специфику и своеобразие Ульяновской области [Народы России, 1993: 433 - 446]. Рассматривая динамику процентного соотношения русских с другими народами в Ульяновской области, мы видим, что с середины XX века процентная численность русских медленно падает, в основном за счет увеличения доли татар и чуваш. Начиная с этого времени и до XIX века, данная область была прибежищем для многих сект, которые подвергались гонениям со стороны русской православной церкви. В XVII-XVIII в. сектанты бежали сюда, так как влияние церкви здесь было более слабым, чем в центральных районах. Позже это стало причиной расцвета в XIX веке сектантских движений в Симбирской губернии. Ульяновская область также уникальна и в том, что в советский период, являлась родиной Ленина, она стала идеологическим центром атеистической пропаганда. Это наложило сильный отпечаток на мировоззрение местного населения. Сегодняшняя экономически нестабильная обстановка в Ульяновской области (по сравнению с другими регионами) порождает в населении неукорененность и неуверенность в своем будущем [Экономическое положение Ульяновской области в 2000 г.,2001 ]. Это создает благоприятную почву среди людей для того, чтобы искать опору в чем-то ином. В связи с этим в Ульяновской области наблюдается рост увлечения мистицизмом и уход неустроенных в социальном плане людей в секты (см. ниже данные наших исследованний). Хронологические рамки исследования обусловлены тем, что период с XIX века по начало XXI века наиболее адекватно отражен в архивных документах и памяти информаторов. Источииковая; база исследования представляет собой комплекс этнографических, исторических и фольклорных источников, которые по происхождению и информативному содержанию можно объединить в несколько групп. 1. Опубликованные источники включают заметки исследователей, краеведов, священников. В работах И. М: Снегирева, Д. Н. Садовникова, Д. К. Зеленина, С. Введенского, А. П. Крыжина, А. Сокольского, В. С. Чеку-лаева (названия работ см. выше) содержится некоторая фактическая информация о религиозных представлениях русского населения рассматриваемого региона. Ценный материал был почерпнут нами из СЕВ (Симбирские епархиальные ведомости), СГВ (Симбирские губернские ведомости) и из Всероссийских и Всесоюзных переписей. 2. Архивные источники представлены документами ГАУО: отчетами священников-миссионеров, журналами собраний духовенства, справками и отчетами уполномоченного совета по делам религий Ульяновской области. Также использовались фольклорные материалы архива УлПТУ, кафедры литературы. З.Полевые этнографические и фольклорные материалы, собранные автором в 1999 - 2001 годах в русских селах Городищи, Валгуссы, Палато-во, Пятино, Аксаур Инзенского района; селах Красноборск, Зеленец, Тум-кино Теренгульского района, а также в городе Ульяновске. Кроме того, было проведено анкетирование жителей Ульяновска и учащейся молодежи 18-25 лет Ульяновской области с целью выявления религиозного мировоззрения и уровня религиозной обрядности. Анкетирование проводилось по анкете, разработанной автором (приводится в приложении). Основным методом, использованным при анкетировании, был метод рандомизации. В г. Ульяновске была проведена с помощью метода рандомизации репрезентативная выборка: 600 человек выборочной совокупности, по 100 человек на шесть возрастных групп (15-19; 20-24; 25-29; 30-39; 40-49; 50 у лет и старше). Генеральная совокупность исследуемой группы составляла на 2000г. — 1068573 человека [Экономическое положение Ульяновской области в 2000 году, 2001: 40]. Ошибка при данном объеме выборки по каждой возрастной группе не превышает 10% [Паниотто , 1982: 82], что w' соответствует приближенной (близкой к обычной) надежности результатов выборочного обследования [Экспертные оценки в социологических исследованиях, 1990:36] и позволяет считать выборку репрезентативной. Кроме того, был проведен опрос студентов дневного отделения Ульяновских университетов (УлГПУ и УлГУ), проживавших как в Ульяновской области, так и в г. Ульяновске. В данном случае репрезентативная выборка заменена целевой, что не дает повода считать ее статистически репрезентативной в отношении генеральной совокупности (всего населения Ульяновской области), но показывает общие тенденции и различия в ,,,, религиозных взглядах сельской и городской группы студентов. Ошибка при данном объеме целевой выборки не превышает 3% [Паниотто, 1982: 82] (выборочная совокупность - 1000 человек при общей целевой совокупности количество студентов университетов очного отделения на 2000г.) -16 628 человек [Экономическое положение Ульяновской области в 2000 году, 2001: 40], что соответствует повышенной надежности результатов выборочного обследования [Экспертные оценки в социологических исследованиях, 1990: 36]. Методологической основой является сочетание исторического, этнологического, социологического и проблемного подходов в исследовании религиозного мировоззрения русского населения Ульяновского (Симбирского) Поволжья. При написании работы автор использовал методы непосредственного наблюдения, интервью, анкетирования и анализа архивных