Главная      Учебники - Разные     Лекции (разные) - часть 59

 

Поиск            

 

Социальные общности, их развитие

 

             

Социальные общности, их развитие

Вопрос № 1. Социальные общности, их развитие.

В многообразии социальных взаимодействий особую роль играют формы, объединяющие людей в социальные общности. Характерная особенность этих социальных вза­имодействий в том, что предмет этой связи, т.е. ради чего эта связь возникает — потребность всолидарности, координации совместных действий. Как правило, в общно­сти объединяются люди, имеющие схожие, одинаковые задачи, функции и обусловленные ими статусы, социаль­ные роли, культурные запросы, этнические признаки и т.д.

В основе социальной общности чаще всего лежит стремление к тем преимуществам, которые дает соли­дарность, объединение усилий. Те индивиды, которые образуют объединенные формы, общности качественно повышают эффективность своих индивидуальных действий, способность к совершенствованию, отстаиванию своих интересов, выживанию. Отставание же в формировании со­лидарных связей, в их развитии — отбрасывает эту катего­рию людей, сказываясь на положении каждого из них.

Так, индивиды одной этнической принадлежности, объединенные в нацию, одухотворенные единой нацио­нальной идеей, развитым чувством национального самосознания, организованные политически в единое нацио­нальное государство, представляет собой мобильную, активную силу, способную к эффективному развитию своей национальной культуры (экономики) и т.д. И наобо­рот. Отставание в развитии общности, солидарных связей между представителями того или иного этноса усиливает опасность утраты этнической самобытности, угасания национальной культуры и т.д.

Необходимо различать два вопроса: 1) нужно ли объединение усилий индивидов и 2) как следует органи­зовать взаимодействие в общности, какой критерий дол­жен быть положен в основу оценки эффективности об­щности. Начнем с ответа на второй вопрос.

Устойчивость связей в общности так или иначе зависит от того эффекта, который предоставляет индивиду об­щность, солидарность. Этот эффект может иметь явный, очевидный или скрытый латентный для инди­вида характер; он может проявляться достаточно быстро, а может сказываться через определенный промежуток времени и т.д. Но все это не снимает главного: а) критерием результативности, а значит, и устойчивости любой общности является то, насколько вознаграждение, положительный эффект участия индивидов в общности превышает затраты, плату за координацию усилий инди­видов, за их готовность жертвовать в отдельных случаях своими прямыми интересами; б) насколько соотношение вознаграждения и затрат, т.е. мера, которая устанавли­вается в данной общности при данной организации ее внутренних связей, выше (или ниже) той меры, которая установилась в аналогичных общностях.

Индивидуальная целесообразность как критерий эффективности организации социальных общностей ни в коей мере не можетставить под сомнение необходимости самой по себе координации усилий между индивидами, участия их в общностях.

Общность — это великое достижение и при­обретение человека. Развитие общности во всех случаях может потребовать от людей определенных действий, которые никак впрямую с личны­ми интересами не связаны, но укрепляют общность, повышают ее престиж, признание в обществе. У индивида в рамках общности возникает целый круг намерений, идей, обязательств, ожиданий, которые впрямую с его личными потребностями не свя­заны, но выражают те моменты, которые обеспечивают более эффективное функционирование общности как ас­социации.

Регулярно в газетах публикуются статистические данные о том, что в нашей стране насчитывается столь­ко-то рабочих, учащейся молодежи, среди них столько-то школьников, студентов и т.п. Нередко эти данные выдают за численность такой-то социальной общности, професси­ональной группы. Не стоит спешить с такими утвержде­ниями. Тот факт, что в нашей стране насчитывается столько-то людей, обладающих схожими признаками (на­пример, учатся в вузах), для социолога не дает оснований для выделения той или иной социальной общности (группы) и определения ее численности.

Точнее было бы говорить о том, что статистика определила некое, как отмечает Я. Щепаньский, множество,т.е. выделила людей по такому-то общему признаку (но не по признаку наличия между людьми социальных связей). Другими словами, когда мы осмысливаем людей в призме множества, мы рассмат­риваем индивидов как бы изолированно друг от друга. На основе этого принципа рассмотрения можно выделить различные социальные категории: профессиональные ка­тегории, возрастные, половые, имущественные катего­рии. Как правило, в цифрах статистических сводок представлены социальные категории, выделенные на основе принципа множества. И этими данными нельзя пренебре­гать. Они важны для жизни различных социальных категорий населения, разработки серьезных государственных реше­ний о повышении зарплаты, стипендии и т.д.

Под социальной общностьюимеются в виду лишь группы людей, объединенных социальной связью. Если же учесть, что существуют/преимущественно два типа связи: социальные контакты и социальные взаимодействия, то мож­но выделить и два основных типа социальных общностей.

Социальный круг,т.е. люди, между которыми осуществляются определенные контакты, общение. Можно говорить о круге соседей, в поезде, круге знакомых, круге коллег. Естественно, в зависимости от регулярно­сти связей, от важности сферы, в которой протекают контакты, они могут иметь больший или меньший (или чуть заметный) солидарный импульс, элементы конформизма.

Общность, в основе которой лежат связи типа взаи­модействия (как обмен сопряженными, скоординирован­ными системами действий) по поводу объединения, соли­дарности, согласования совместных усилий, можно на­звать социальной группой.

Современное общество демонстрирует великое многообразие социальных групп. Это многообразие, прежде всего, обусловлено разнообразием признаков, задач, для решения которых образовались эти группы. Чтообъединило, обособилочленов этой общности: про­фессиональные интересы, общая идеология, религия, эт­нические признаки? На основании, какого признакачлены данной общности себя выделяют среди других, разделяют на «своих» и «других»?

Социальные группы различаются и по другим осно­ваниям. Так, есть социальные группы, для которых характерно наличие непосредственных личных взаимо­действий, контактов. Такие взаимодействия, естествен­но, могут сложиться лишь среди небольшого числапартнеров. Соответственно они называются малыми группами.

Под большими группамиимеется в виду многотысяч­ные группы людей, разбросанные на обширных простран­ствах, связи между которыми не могут ограничиваться непосредственными контактами и особое значение при­обретают опосредованное солидарное взаимодействие. Это, прежде всего классовые, территориальные, нацио­нальные общности.

Группы могут быть формальными инеформальными.Особенно важно это разведение для малых групп. Для больших групп, которые сами имеют сложную макро­структуру, формализованные (под) группы (профсоюзы, партии) могут составлять своеобразный костяк общности, но вся большая группа к этому костяку не может быть сведена.

Среди социальных групп можно выделить целевые группы, т.е. группы преднамеренно созданные, образо­ванные для решения той или иной групповой (единой) задачи, цели. Цели могут быть хозяйственными (предпри­ятие, бригада), научно-исследовательскими (научно-ис­следовательский институт, лаборатория), политическими (партия, общественно-политические движения), просвети­тельскими и т.д.

Остановимся на наиболее важных признаках социаль­ной группы как типа социальной общности.

I.Прежде всего, это касается системы взаимодейст­вий в группе и регуляции.Они отличаются многообрази­ем, многослойностью. Проследим связи индивида в рам­ках своего, к примеру, трудового коллектива (бригады, кафедры, завода и т.д.).

1. Парная, личная связь со своими партнерами, отдельными членами коллектива, которая возникает в виду взаимной зависимости друг от друга. В этом случае я оцениваю значимость этой связи, поступка, действия партнера с точки зрения того, как они сказываются на решении моих личных проблем.

2. Внешне парная, личная связь с партнером по коллективу, в том числе оказание помощи, оценка его действия с точки зрения укрепления престижа коллекти­ва, позиций последнего. Хотя тот или иной поступок моего партнера может никак и не сказаться на решении моихличных целей, но я оцениваю его поступок, оказываю ему помощь, ориентируясь на пользу (или вред), которую приобретает коллектив:«Надо помочь парню, а то он нас всех подведет», «Ты подвел коллектив», «Ты выручил всех нас».

3. Отношение (реакция, оценка) к взаимодействию между двумя другими членами коллектива с точки зрения того, как эти отношения скажутся на решении моих личных проблем, таят ли они угрозу или, наоборот, содействуют, или нейтральны их решению. Так, один водитель подвел другого, обещал поработать на марш­руте взамен того, которому нужно было отвести жену к врачу, но забыл об обещании. На мне лично это никак не сказалось.

4. Отношение к взаимодействию моих коллег по коллективу между собой с точки зрения функционирова­ния коллектива, укрепления его позиций, совместных действий. «Не выполнив обещания, ты подвел не только своего напарника, но и всех нас».

5. Отношения с членами других «конкурирующих» («союзнических») общностей с точки зрения моих личных целей: «Мало ли что он из фирмы друзей — зачем я должен ему помогать?»

6. Отношения с членами других «конкурирующих» (или «союзнических») общностей с точки зрения интере­сов моего коллектива: «Они — наши конкуренты». «Для людей фирмы, с которой сотрудничаем, мы готовы сде­лать исключение».

7. Мои отношения с членами моего коллектива перед лицом представителей другой «конкурирующей» общно­сти: «Мы должны забыть о наших противоречиях и помо­гать друг другу перед лицом конкурента».

Вот только некоторые, во многом основополагаю­щие, как мы считаем, связи, в которые вступает индивид в общности и через общность. В отличие от парных связей, которые также включены в эту сеть (1,3,5),здесь мы обнаруживаем целую систему социальных действий с ориентацией не на другого,а на нас, членов общности, к которой я принадлежу. При этом возникает ряд связей и взаимодействий (2,4,6,7), которые реализуются и раз­виваются лишь в общности. Своеобразие этих связей втом, что они устанавливаются и развиваются с целью сохранения тех условий, тех преимуществ, которые за­ложены в координации, взаимопомощи, получаемой от значительного (а не одного партнера) числа людей. При­чем в социальных связях проявляется коммулятивный эффект помощи, поддержки в общности, в ассоциации.

Конечно, при этом в общности возникает сложное переплетение связей, отношений. Человек, который никак мне не навредил, мною осуждается с точки зрения общности, к которой я принадлежу. Перед лицом «конкуренции» с другой фирмой, ее представлениями, я готов простить своему коллеге тот вред, который он мне нанес. Возникает спектр, сегмент зависимостей и связей, которые не столько непосредственно «завязаны» на личные потребности и цели, сколько на необходимость укрепления позиций общности, обеспечения условий функционирования общности как целого. Взаимодействия общности становятся многослойными, парные связи опосредуются интересами общности, связи внутри общности опос­редуются «конкуренцией» с другой общностью, личное не входит в сложное и противоречивое взаимодействие собщим, общностным.

II. В социальной группе возникают специфические моменты духовной регуляции социальных связей.

1. Люди, объединенные в социальные группы, харак­теризуются единством ведущихдуховных регуляторов:ценностей, норм, принципов поведения. Так, членысоци­альной группы в сфере производства обладают ощути­мым единством принципов трудовой морали. Общности, возникающие на основе совместного проведения досуга, предполагают единство общих представлений о содержа­нии досуга, привязанности. Совпадение, схожесть систе­мы ценностей становится условием и результатом устой­чивости, прочности внутренних связей между членамисоциальной группы.

2. Но не только схожесть, совпадение ценностей, целей обеспечивает прочность внутренних связей соци­альной группы. Особое значение приобретают ценности социальной солидарности.Среди них следует выделить как а). элементарные, возникшие, в том числе в парных социальных связях (взаимная поддержка, согласование парных действий), так и б). сотрудничество, координация, взаимопомощь, свойственные лишь для социальной груп­пы. Для последних характерно признание значимости самой общности, понимание необходимости укрепления ее позиций, достижений, усиления устойчивости. Назовем это условно «авторитетностью» общности в глазах ее членов.

3. Синтез этих особенностей духовной регуляции связей в социальных группах способствует формирова­нию чувства принадлежности к группе, причисляя себя к группе «МЫ». Эффект идентификации индивида с общно­стью, т.е. «МЫ», знаменует собой формирование особо­го круга сознания индивида: «Я» как член «МЫ». Возник­новение «МЫ» есть важнейший признак наличия социаль­ной группы, причисление себя к группе есть признак Вашей принадлежности к этой группе.

4. Говоря об особенностях духовной регуляции в социальной группе, отметим и особенности духовной регуляции «Я» в социальной группе, в «МЫ».

а). Тот, кто включает свое «Я» в какое-либо «МЫ», — берет на себя самопределенные солидарные обязатель­ства по отношению к «МЫ», к самым разным членам этого «МЫ», готов в чем-то подчиниться «МЫ», следо­вать, поступать соответствующим образом.

б). Причисление себя к «МЫ» содействует, вызывает желание, обязывает перенимать нормы отношений,тра­диций, специфику культуры, присущей именно для данной социальной группы. «У нас так принято». «Нам так непристало себя вести». Тем самым группа определяет, аподчас даже навязывает определенные нравственные эта­лоны поведения своим членам.

в). Личность начинает смотреть на свое «Я» глазами «МЫ». В основе самооценки лежат не просто ценности, нормы, принципы поведения, которые ты принял для себя как желательные. Во многом это желательное для тебя ты «подсмотрел» у тех, к кому ты себя хотел быпричислить или уже причислил. Не рассматривая все коллизии и даже трагизм духовной драмы идентификации себя с тем или иным «МЫ», отметим, что без внутрен­него контроля типа «Что скажут обо мне мои коллеги» невозможно формирование устойчивой общности и при­знание тебя со стороны членов общности. Этот самокон­троль есть нечто иное как превращенная форма контроля общности, ее лидеров, общественного мнения за своими членами. Степень контроля, степень конформизма, кото­рый является результатом такого контроля, может быть различной (но эта проблема выходит за рамки нашего анализа).

5.Рассматривая «МЫ», хотелось бы отметить и еще одну специфику духовной регуляции связей в социальной группе. Это наличие у членов общности чувства собствен­ного отличия, а подчас и преимущества над «другими». Определенная притягательность, привлекательность «МЫ» для обеспечения устойчивой связи индивидов в общности необходима. Но выбор того, каким способом достигнуть этой привлекательности, зависит от общей культуры, типа связей, лежащих в основе общности, ее целей, остроты «конкуренции» с другими общностями. Одни могут говорить о богоизбранном народе, другие о великом народе — строителе коммунизма, третьи — о классе-гегемоне, четвертые — об интеллектуальной эли­те нации и т.д. В общем-то, вполне естественна гордость народа за своих спортсменов, ученых, как и естественна гордость всех членов семьи за успехи одного из ее членов, стремление этот успех отпраздновать, пригласить гостей — все это сплачивает семью, народ, усиливает чувство «МЫ» со всеми вытекающими отсюда последствиями.

III. Связи взаимной помощи, координации, солидарно­сти в рамках социальной группы институализируются, приобретают предсказуемый, управляемый характер. Возникают определенные социальные институты, которые обеспечивают устойчивость группы, ее мобильность, способность эффективно и надежно решать задачи объединяющие индивидов в эту группу и т.д.

Признаками внутренней организованности группы яв­ляется, в частности, а) наличие определенных органов управлениясоциальной группой (это может быть руково­дитель научного отдела или государственное руководство того или иного национального государственного образо­вания, или профсоюзная, политическая организация того или иного социального слоя, класса); б) развитие опреде­ленных форм контроляза выполнением членами группы общей задачи, распределением функций и т.д. Мы не будем перечислять все эти атрибуты. Они тождественны тем преимуществам, о которых мы говорили, рассмат­ривая социальные институты в целом. Отметим, что эти преимущества касаются не только формальных групп, но и неформальных. И здесь есть свои лидеры (компании), есть свое разделение функций, ролей, есть свои обяза­тельства и формы контроля за их выполнением.

Все перечисленные особенности взаимодействия лю­дей в социальных группах касаются развитых социальных групп. Но всегда есть этап, когда лишь начинает склады­ваться система взаимодействий. Это хорошо знакомо студентам, когда 1 сентября на 1 курсе своего обучения они, нередко волей случая, оказываются, объединены в одну студенческую группу. Только-только начинают нащупываться основные связи, взаимодействия, соответст­венно только-только начинает складываться чувство еди­ного «МЫ» и т.д. со всеми вытекающими отсюда послед­ствиями. Известно марксистское деление «класса в себе» и «класса для себя». Оно в значительной степени спра­ведливо для всех социальных групп, достаточно точно выражает особенности поведения индивидов, объединен­ныхв общности на этапе складывания этой социальной группы.

Завершаем анализ основ социаль­ной жизни лаконичным описанием той целостности, в рамках которой организуется и функционирует единая, сопряженная, состыкованная друг с другом система социальных связей, или же система социальных взаимо­действий, или система социальных институтов и соци­альных общностей.

Общество надо отличать от населения, как общность от множества. Население — это взятые вне социальных связей индивиды, проживающие на одной территории. Общество - это взятые в устойчивых, регулярных, и прежде всего, институализированных связях и взаимодей­ствиях индивиды. Они объединены не только общей тер­риторией, они объединены, прежде всего, единой систе­мой социальных институтов и общностей, обеспечивающих удовлетворение жизненных интересов людей, т.е. самодостаточной системой социальных взаимодействий, для которых характерна единая, общая система регуляторов: ценностей, денег, власти. Именно благодаря наличию единой системы социальной регуляции сопрягаются между собой различные институты, общности и индивиды.

Вопрос № 2. Сущность правого государства, этапы становления.

В современном понимании государство представляет собой слож­ную, многофункциональную, внутренне дифференцированную цело­стность. От других политических форм его отличает формальность, наличие определенных правил, прежде всего, права, регулирующих его жизнедеятельность. Оно отличается наивысшей концентрацией власти, наибольшей способностью к решению общественных проб­лем. Вследствие этого государство во многом обеспечивает целост­ность общества и является политическим центром, к которому тяготеют другие политические силы, существенно влияет на течение всех политических процессов. Государство выступает и как некая сила, концентрированно выражающая и символизирующая общество в це­лом. Именно оно выполняет задачи, необходимые для обеспечения нормального функционирования любой человеческой общности - защиту безопасности, охрану среды и др.

Государство является важной политической силой, обеспечивающей организованность общества, наличие в нем определенного порядка. В этом плане роль государства в различных политически системах неодинакова. Она варьируется от мягких, демократически, опосредованных форм воздействия до тоталитарного стремления подмять под себя все общество, стать единственной и безраздельно господствующей силой. В то же время необходимо заметить, что организация экономической, социальной, культурной и иной общественной деятельности обеспечивается и различными не государственными институтами. Однако эта их роль и ее эффективность во многом зависят от отношения к ним государства.

Общественная сущность государств, выражается во взаимосвязи с ним социальных групп и человека и характеризуется понятием гражданства. Наличие гражданства имеет для человека принципи­альное значение, так как определяет политическийи социальные статус, права и свободы, а во многом и благополучие. Государство также определяет положение в обществе целых социальных групп (сословий), их права, льготы и т. п.

Государство обладает таким свойством как принудительность. Принадлежность к тому или иному государству меньше зависит от человека, но больше от государственной и объективных обстоятельств, в которых находится личность. Государство располагаетисключительным правом на навязывание своей воли с помощью аппарата насилия — армии, служб охраны порядка и безопасности. Неэффективное использование государством легитимного насилия, его слабость в охране порядка и личной безопасности граждан приводят к распространению убеждений в праве на использование насилия частными лицами. Естественно это подрывает государственную монополию на насилие и создает условия для неконтролируемого распространения насильственных действий.

Государство располагает рядом исключительных прав присущих только ему. Только оно располагает правом на нормирование жизни всего общества, правом на издание законов, регулирующих общественную жизнь и имеющих общеобязательный характер. Впрочем, эта деятельность не закрыта и для других политических сил, так какзаконодательной инициативой, правда в более ограниченных границах, обладают и другие политические институты и даже частныелица. Другим исключительным правом государства является право на взиманиеналогов, имеющее для населения всеобщую обязатель­ность. Различные взносы и иные сборы отличаются от налогов боль­шей добровольностью и нерегулярностью. Налоги — это кровь, живи­тельная влага, питающая государство, о поступлении которой оно заботится неусыпно. Отсюда налоговая служба является важнейшим элементом любою государства, а сами налоги выступают как индикатор взаимоотношений между государством и обществом. В истории повышение налогов или увеличение частоты их взимания нередко приводили к мятежам или движениям протеста.

Существеннейшим признаком государства признается террито­рия. Органическая теория государства выводит его основу из земли. Так, на развитие Российского государства повлияли такие геополи­тические факторы, как равнинный характер местности, ее откры­тость, отсутствие естественных географических границ, наличие практически неисчерпаемых ресурсов, сочетание леса и степи и пр. Все эти обстоятельства влияли на структуру хозяйства, на образ жиз­ни, на расселение населения и социальные отношения в обществе, определяли специфику российской государственности. Для государ­ства принципиальное значение имеют границы, являющиеся не толь­ко географической, но и политической категорией. Каждое государ­ство, в особенности при своем возникновении и в процессе формиро­вания, стремится установить границы вдоль выгодных естественных рубежей. При этом важное социально-политическое значение имеет совпадение границ территории государства с этническими границами. Их несовпадение, помноженное на агрессивный характер государст­ва, порождало и порождает территориальные претензии, является существенным источником конфликтов.

Государство как определенная политическая структура обладает чрезвычайно сложным строением. Традиционно выделяются три вет­ви государственной власти — исполнительная, законодательная и судебная, имеющие в различных странах разное оформление и названия

Типология государств может проводиться по различным призна­кам и основаниям. В марксизме главный критерий типологизации — социально-экономическая, классовая природа государства. На этой основе выделяются государства — рабовладельческие, феодальные, буржуазные, социалистические, социалистической и буржуазной ориентации и др. Социальная природа государства выражается и в социальных слоях, на которые оно опирается и которые обеспечивают ему поддержку. Так, во многих латиноамериканских государствах президент опирается на военных и гражданскую бюрократию, что дает основание говорить о военно-технократическом, военно-бюро­кратическом государстве.

Достаточно устоявшейся является классификация форм государ­ства по способу организации высшей власти на монархию и респуб­лику. Монархия существовала в различных странах в течение веков и имела разнообразные формы. Сегодня она сохранилась примерно в трети стран мира. Самодержавные, абсолютные монархии, преобла­давшие в прошлом, сегодня крайне редки и остались лишь в Саудов­ской Аравии, Катаре, Омане и Объединенных Арабских Эмиратах, существуют преимущественно монархии ограниченные, конституци­онные, во многом представляющие дань традиции. Монархи в них — демократические фигуры, не обладающие значительными политиче­скими полномочиями. В реальности парламентарные, конституцион­ные монархии мало чем отличаются от республик.

Основной особенностью республик (президентских и парламент­ских) является формирование высших органов государственной влас­ти на выборной основе. В президентской республике президент яв­ляется одновременно главой правительства, премьер-министром, осу­ществляющим подбор министров и контроль за их деятельностью. Законодательная и исполнительная власть формируется на основе двойной системы выборов и отчетливо разделены. Эта разделенность обеспечивается не только внепарламентским методом избрания пре­зидента и правительства, но и отсутствием у правительства ответст­венности перед парламентом. В то же время парламент имеет со­лидные полномочия по контролю за деятельностью правительства и президента, вплоть до отклонения законопредложений. Исторически эта форма государства была впервые введена в США на основе кон­струкции 1787 г. и вобрала в себя многие демократические начала — принцип разделения властей, равноправие граждан и др. Это объяс­няет огромное влияние американского опыта государственного стро­ительства на другие, особенно латиноамериканские, страны.

Парламентская республика отличается от президентской нали­чием одной системы выборов, в результате которых победившие пар­тии формируют высший законодательный орган. Правительство же формируется парламентом из числа лидеров победившей партии и несет ответственность перед парламентом. Парламентская республи­ка менее распространена, чем президентская

Национально-территориальная организация определяет подраз­деление государств на унитарные и федеративные. Унитарное госу­дарство отличается простотой, единой конституцией и гражданством, единой системой высших государственных органов, права и суда, дей­ствующих без ограничения на всей территории страны. За редким исключением (Испания и Бельгия до 1988 г.) это мононациональные государства. В то же время для ряда из них (Англии, Италии, Фин­ляндии, Испании, Дании) характерно наличие определенной автоно­мии для входящих в их состав подразделений.

Федерация отличается от унитарного государства тем, что вхо­дящие в нее государственные образования (штаты, провинции, кан­тоны, республики и т.п.) обладают определенной самостоятельностью и имеют собственное административно-территориальное деление. До­статочно широко признаются следующие критерии, которым должна отвечать любая федерация: исключительное право федерального пра­вительства на осуществление внешней политики, отсутствие права сецессии — одностороннего выхода из союза у входящих в него госу­дарств; использование власти центральным правительством без пря­мого одобрения и ресурсов государств — членов федерации; отсут­ствие у союзного правительства права на одностороннее изменение границ государств-членов; изменение союзной Конституции только с согласия членов федерации; наличие двухпалатного парламента с равным представительством каждого из государств — членов, по край­ней мере, в одной из палат; наличие двойной системы — судебной, правовой, гражданства и др.; разделение власти и полномочий союз­ного государства и государств-членов.

Существуют и довольно своеобразные, рыхлые объединения го­сударств. Во-первых, это конфедерации, в которые объединяются не­зависимые государства для координации какого-либо вида государ­ственной деятельности — военной, внешнеполитической и др. Эти объединения крайне нестабильны, они либо распадаются после реше­ния поставленных задач, либо развиваются в федерацию, чему при­мер США, Швейцария и др. Во-вторых, существуют и объединения государств, центром которых являются бывшие метрополии, вокруг которых группируются бывшие колониальные государства. Это преж­де всего Британское содружество наций и Франкофония, основываю­щиеся на общности языка, элементов общей культуры, наличии некоего наднационального аппарата. Преимущественная сфера со­трудничества государств, входящих в эти объединения, — культура, наряду с которой все большее значение приобретают политика и эко­номика. В послевоенный период появились и новые объединения го­сударств, например, Европейское содружество, в котором создано не только общее экономическое пространство, но и надгосударственные органы, координируется политика.

Содержание государства в большей мере определяется полити­ческим, точнее государственно-правовым режимом, связанным с функционированием государства, с методами осуществления власти. Соответственно выделяются тоталитарное, авторитарное и демокра­тическое государства. Это государство стремится к установлению тотального контроля над обще­ством, и регулированию всех без исключения сфер общественной жизни — культуры, экономики, социальных пропорций, к формиро­ванию стандартизованных форм жизни, к управлению не только по­ведением индивида, но и его психикой, включая подсознание. Авто­ритарное государство по сравнению с тоталитарным контролирует меньшее число общественных сфер, не вмешиваясь, как правило, в экономику и личную жизнь. Демократическое государство характе­ризуется действием принципа разделения властей, выборным харак­тером формирования государственных структур, значительной поли­тической ролью партий, разделением государственных органов на правящую группу и оппозицию.

Устойчивость политической жизни, ее непрерывность и преемственность определяютразделение государств на стабильные и неустойчивые. Последние отличаются частой сменой президентов, правительств, парламентов, конституций, большим числом путчей и переворотов.

Государства могут быть типологизированы и по выполняемым ими функциям, точнее по функциям, имеющим преимущественное, приоритетное значение в их деятельности. Так, можно выделить во­енное или полицейское государство, характеризуемое гипертрофиро­ванным развитием и значительной ролью структур государственного насилия — армии, военно-промышленного комплекса, органов охра­ны порядка и безопасности. Основное назначение правового государ­ства усматривается в развитии структур, обеспечивающих защиту прав всех членов общества, а также их подчинение праву как высшей силе, равноправие всех граждан, как рядовых, так и правителей перед законом. Социальное государство сосредоточивается на проведении активной социальной политики, соответствующей смягчению и пре­дупреждению социальных конфликтов.

Один из критериев классификации государств — географичес­кий, за которым стоит общность исторических служб, культура и пр. С этой точки зрения, возможно, выделить западный и восточные, ев­ропейские, африканские, азиатские и другие государства. Политику африканских государств, ориентированную на обогащение правите­лей, иногда называют "политикой чрева".

Советское государство с самого начала создавалось в оппозиции идее правового государства. Она, невзирая на глубокие традиции ее разработки в русской политической мысли, была отвергнута и объяв­лена буржуазной. Была утверждена идея диктатуры пролетариата как надзаконной власти, использующей закон для решения своих задач. В полном соответствии с идеей разрушения старой государст­венной машины были ликвидированы старые государственные орга­ны, формировавшиеся в течение длительного периода времени. Рос­сийское законодательство, складывавшееся столетиями, было отвер­гнуто и буквально с нуля началось создание законодательства нового. Прерывность в развитии российского государства выразилась и в практически полной смене его кадрового состава, и в том, что к власти пришли малообразованные и плохо подготовленные для госу­дарственного управления люди.

Вместе с тем советское государство изначально создавалось как социальное, сразу же поставив в повестку дня создание финансиру­емых государством и бесплатных для граждан систем здравоохране­ния и образования. Эта линия безо всякого преувеличения может считаться ведущей тенденцией в развитии различных государств ми­ра. Однако самым негативным образом на развитии нашего государ­ства как социального сказалось монопольное положение его в этой сфере, отсутствие негосударственных социальных структур, способ­ных не только пополнять государственные, но и конкурировать с ними. Социальные функции советского государства, если судить по прежним и нынешним затратам на эти цели, выглядят довольно скромно. Исходя из сказанного, необходимо признать, что нашему государству еще предстоит стать как социальным, так и правовым, используя соответствующий опыт различных государств мира.

В развитии современного государства являются две взаимосвя­занные тенденции.

Первая состоит в усилении роли государства в обществе, росте государственного аппарата и его материализованных структур. Вто­рая тенденция — деэтатистская, противоположна первой и связана с ограничением государственной власти, уходом ее от государства к другим политическим и неполитическим структурам.

Усиление роли государства, этатистская тенденция порождается действием целого ряда причин. Одна из них связана с необходимо­стью государственного регулирования информационной и других но­вых сфер общества, разработкой соответствующего законодательства, борьбой с новыми видами, например компьютерными преступлениями, формированием связанных с этим государственных органов.

Усиление роли государства в экономической жизни развитых стран вызвано также тем, что стали очевидны ограниченные возмож­ности рыночного механизма регулирования экономики. Государст­венный капитал стал активнее привлекаться для заполнения эконо­мических ниш с неблагоприятными условиями воспроизводства, в том числе и передовых, наукоемких отраслей, не дающих быстрой отдачи, требующих значительных, первоначальных затрат, и вслед­ствие этого непривлекательных для частного бизнеса. Государствен­ные предприятия, защищенные бюджетами и налоговыми льготами, ориентированы на достижение макроэкономической эффективности. Иные причины породили усиление влияния государства в экономике развивающихся стран, что связано со слабостью национальных эко­номик, недостаточным накоплением частного национального капита­ла и его недостаточной защищенностью перед лицом мощных, транс­национальных корпораций, неподготовленностью архаичной струк­туры хозяйства к принятию новых, прогрессивных технологий. По этим причинам в государственном секторе африканских стран занято 50-55% самодеятельного населения.

Наряду с экономической ролью государства весьма существенно усилилась и его социальная роль. Это связано с необходимостью ре­гулирования социальных последствий циклических перепадов произ­водства, особенно в целях снижения безработицы, проведения актив­ной региональной политики, ориентированной на сглаживание про­тиворечий и диспропорций между отдельными регионами страны. Усилившаяся потребность в регулировании социальной жизни, обес­печении социальной стабильности, преодолении социальных конф­ликтов, предоставлении социальной помощи повысили требования к социальной роли государства.

Результатом этой политики, основанной на кейнеианских идеях, проводимой почти в течение четырех десятилетий (от 40-х до 70-х) стало вторжение государства не только в кредитно-денежную сферу и перераспределение национального дохода, но и в производство то­варов и услуг. Так, почти в полной собственности государства нахо­дятся почта (практически во всех развитых странах), железные доро­ги (почти везде, за исключением США), воздушный транспорт, га­зовая промышленность, электроэнергетика.

Разрастание государств порождается также и расширением меж­дународных взаимосвязей, формирование глобальной политической системы и соответствующим развитием дипломатической, идеологи­ческой, внешнеэкономической, разведывательной и других служб го­сударства.

"Умощнение" государства продиктовано также объективным ус­ложнением политики и процедур принятия политических решений. Вследствие этого возрастает роль вспомогательного аппарата — тех­нического и информационного, усиливается значение политических коммуникаций.

Более или менее универсальными являются и иные тенденции в развитии государства, связанные с перераспределением власти среди различных государственных органов. Происходит усиление позиций исполнительной власти, сопровождаемое снижением значимости вла­сти законодательной. Все больше и чаще функции парламента под­меняются правительством, все реже правительственные мероприятия и предложения подвергаются критике или отклоняются. Центры при­нятия решений все больше смещаются в правительстве к его главе, а в парламенте — к специализированным парламентским комиссиям и министерским экспертам, представляющим ведомственные интере­сы. Возрастает дистанция между сменяемыми после каждой избира­тельной кампании министерствами и служащими министерского ап­парата, между элитой законодательных органов и рядовыми парла­ментариями.

Наряду с постоянно действующими могут существовать и иные, непостоянные обстоятельства, вызывающие усиление этатистской тенденции — агрессивный, тоталитарный характер внутренней и внешней политики, кризис государства, сужение его социальной опо­ры, приводящие к разрастанию военизированного сектора, структур насилия.

Возрастание роли государства ограничивается рядом социальных факторов, действием антиэтатистской тенденции. В обществах с раз­витыми политическими системами и рациональным типом полити­ческой культуры власть государства всегда ограничивается предста­вительными учреждениями, развитой политической самодеятельно­стью, массовыми движениями, оппозицией.

Рост экономической роли государства также имеет свои пределы. Обнаружилась слабая восприимчивость государственных предприя­тий к инновациям, бюрократизация управленческой структуры и ме­ханизма принятия управленческих решений. Штаты управленцев в государственных фирмах вдвое-втрое превышают штаты аналогич­ных частных корпораций. Принимаемые в них решения проходят громоздкую процедуру согласования вплоть до самых высших этажей власти. Острой проблемой является некомпетентность кадров управ­ляющих, подбираемых по протекции, под влиянием взаимных обяза­тельств, кумовства, родственных и дружественных связей, исходя из личной преданности высшим администраторам. Победа партии на выборах вызывает смену государственных чиновников при очередной смене кабинета, что нарушает преемственность в управлении. Все эти обстоятельства существенно снижают эффективность государст­венного сектора экономики. В исследовании, проведенном в начале 80-х годов в пяти развитых странах (США, Канада, ФРГ, Австралия, Швейцария), обнаружились только три государственных предприя­тия из пятидесяти рассмотренных случаев, которые имели большую эффективность, чем частные. Во многом эти причины объясняют сме­ну политического курса и политику приватизации, проводимую в развитых странах с середины 80-х годов.

В развивающихся странах центральной государственной власти противостоят институт племенных вождей, локальные структуры власти, опирающиеся на собственные ресурсы, религиозные и этни­ческие традиции, свою систему представительства и легитимации власти лидеров, на неформальные патронажно-клиентальные струк­туры. В мусульманских странах власть государства ограничивается исламскими традициями, закрепляющими важную роль института частной собственности, мусульманской общины и мусульманского су­допроизводства.

Литература:

1.Л. М. Куликов «Основы социологии и политологии»; «Финансы и статистика» – Москва 2003 г.

2.А. Г. Эфиндеев «Основы социологии»; Об-во «Знание» – Москва 1994 г.