Культура Краткое сказание о чудотворно-явленной Тихвинской иконе Богоматери, в пояснение акафистного пения в честь сей иконы Вместо предисловия К числу особенно чтимых всею Православ­ною церковью икон Божией Матери принад­лежит явленная и вместе чудотворная Ее ико­на Тихвинская. Откуда явилась она в Право­славном нашем отечестве и при каких обстоя­тельствах, равно чем ознаменовалось Ее пре­бывание на Руси православной — обо всем этом передается в акафистном пении, составленном в честь Ея, но передается в самом, разумеется, сжатом виде — в виде только кратких указаний на совершившиеся события. Чтобы осветить эти места, так как акафисты особенно по серд­цу приходятся православному русскому наро­ду, — с этой целью и предпринят настоящий, весьма скромный труд. Главным событием к составлению этого краткого очерка послужи­ло сказание о сей иконе, изданное в С.-Петер­бурге в 1864 г. Глубокая, сердечная вера православного русского народа в благодать Божию, носителя­ми которой являются не только живые органы — снятии божий человецы. но и все соприка­сающиеся к ним предметы и веши, равно как и изображения всех святых, или, что тоже, ико­ны. которые потому и называются чудотвор­ными, — имеет под собою действительное ос­нование. Не говоря уже о чудесах, совершив­шихся и совершающихся по молитве перед сими иконами, самое явление таких икон есть уже чудо. У Чудесное явление Тихвинской иконы Бого­матери есть факт несомненный потому особен­но. что это явление не было делом единичным: св. икона являлась и многочастно и многооб­разно, пока не избрала окончательно местом своего пребывания Тихвинскую, поначалу лес­ную местность. Для жителей же Новгородской области это многократное явление иконы сви­детельствовало об особом покровительстве Бо­гоматери по отношению к северному краю на­шего Отечества, особенно ввиду трудных обсто­ятельств его исторической жизни. Событие ос­вобождения, заступленном Богоматери. Тих­винской обители от шведов и полный разгром грозных вражеских полчищ имели значение даже для всего нашего Отечества. Вот почему не только в весях и многих городах, но и в обоих столицах сия икона в копиях составляет укра­шение первейших храмов той и другой. Ряд явлений Тихвинской иконы Богомате­ри в пределах Новгородских, сопровождаемые всюду устройством на тех местах св. Божиих церквей, и дал основание знаменитой Тихвин­ской обители. Был 1383 год. Солнце склонялось уже к за­паду. На Ладожском озере, в пределах Новго­родской губернии, в один из летних дней не­сколько рыбаков занимались рыбною ловлею. Все шло обычным порядком. Одно обстоятель­ство заставило тружеников прекратить на вре­мя всякую дальнейшую работу. Солнце уже за­таило луч и свои, как вдруг горизонт заблистал необыкновенным светом; взоры поневоле об­ратились к небу; и вот в сиянии, изобразившем вид круга, видят они чудный образ Богомате­ри, с Предвечным младенцем, которого Бого­матерь держала на правой руке. Изумленные. тем не менее, стараются составить себе ясный отчет: откуда взялась икона и куда держит Она свое направление? Но проследить все это им не пришлось, потому что видение скоро исчезло. Это было первое явление чудной иконы и за­мечательное в том отношении, что стоит в пол­ном соотношении с обстоятельствами призна­ния Господом Иисусом Христом апостолов к великому делу служения спасению рода чело­веческого. И они - первые благовестники уче­ния Христова, были такие рыбари, как и те, которым явилась икона Богоматери, на како­вое обстоятельство прежде всего указывает ака­фистное пение. За первым явлением следует другое, за тем третье, в разных местах по направлению к Тих­вину. Вот название этих местностей: то была деревня Вымоченицы при реке Ояти, затем де­ревня Кожела при речке Паше и, наконец, пос­леднее вблизи самого города Тихвина. Где только являлась сия икона, повсюду устраива­лись на первых порах часовни, а затем уже и на­стоящие храмы. Последнее из этих явлений было самое за­мечательное. Были срублены три венца, или три ряда деревянных сруб, среди которых на­ходилась чудная икона. По случаю ночи все ра­зошлись, лишь осталось несколько человек для охранения Святыни. Ночью стража заснула, а когда наступило утро следующего дня и на ме­сто постройки собралось немало народа, к ужасу всех, на том месте не оказалось ни иконы, ни сруб, даже мелких щеп, которые ранее были. Все это— и Святыня и срубы со тенями —ока­зались на другой стороне реки Тихвинки, как будто здесь и происходили псе эти работы. Слух о новоявленной иконе со всеми подробностя­ми дошел до святителя Новгородского, кото­рый предложил вниманию жителей Тихвинс­кой страны заменить часовню настоящим хра­мом, что вскоре и было исполнено. Храм сооружен; назначен день освящения этого первого храма. Благочестивый пономарь Георгий обошел всю местность, приглашая всех на освящение храма. Идя обратно доро­гой, проходившей невдалеке от строившегося храма лесом, Георгий обоняет сильное благо­ухание, но, продолжая идти далее. Георгий по­ражается таким видениям: на небольшом об­рубке соснового дерева сидит с посохом или просто палкою в руке благообразная женщи­на. То была Сама Царица Небесная, приняв­шая чувственный образ, а перед Нею стоял в облачении архиерейском Святитель Николай. Георгий, полный страха и благоговения, пал на землю, но ему Святитель Христов велел встать. Матерь Божия дала такое повеление Георгию: «Иди и скажи священникам, чтобы они не водружали на главу церковную креста железного, а поставили бы деревянный: Мне так угодно!». Георгий стрепетом вопросил Ца­рицу Небесную: «А если мне. Госпожа Влады­чица, не поверят, тогда что я могу сказан,, убо­гий раб?». На эти слова благоговейного поно­маря ответил Святитель так:«Если не поверят, то увидят знамение и убедятся». Тем и закон­чилось видение. Набожный Георгий не скрывал того. что видел и что слышал. Его опасение оправдалось: Георгию не поверили, и когда наступило вре­мя водружения креста, когда с железным крес­том показался на кровле храма сам мастер. вдруг подул сильный ветер и одним порывом поверг на землю как его самого, так и самый крест, который, как будто нарочно вкопанный в землю, стоял в виду всех. не качаясь ни в ту, ни в другую сторону. Противиться воле Царицы Небесной никто после этого более не дерзал, и деревянный крест осенял новый храм взамен приготовлен­ного железного. Образовавшемуся приходу дано было название «Пречистенский Погост», а храму — «Успенский». Означенная церковь не один раз горела, но св. икона и деревянный крест на главе церков­ной каждый раз сохранялись от огня чудесным образом. В 1515 году взамен деревянного храма, в оз­наченном погосте, был сооружен каменный храм во имя самой иконы, которую теперь стали называть настоящим Ее именем —Тихвин­скою. Но воля Царицы Небесной была иная: на этом месте недостаточно было существовать простому селению, требовалась вечная слава Святого места — требовалось неперестаюшее пение и служение Богу и Царице Небесной. возможное лишь для иноков. Это высокое значение места, где угодно было Царице Небесной явить всю свою сла­ву, хорошо усвоил себе царь Иоанн Василье­вич Грозный, который, посетив погост Пре­чистенский. повелел приход закрыть и устро­ить монастырь, который и существует по сию пору — монастырь, который милостью Бого­матери отстоял свое существование от силь­ных внешних врагов, был и под пеплом и сно­ва оживал и процветал еще большей славой, большим благолепием, это и есть Тихвинский монастырь в Новгородской губернии — место обиталища чудотворно-явленной Тихвинской иконы Богоматери. II Тихвинская обитель как рассадник других обителей С устроением обители Тихвинской слава чудес от явленной иконы Богоматери засияла еще ярче. и слух об них стал проникать в мес­тности даже весьма отдаленные. Близ города Великие Луки с давних пор существует оби­тель Великолуцкая Сергиева. В самые началь­ные годы существования Тихвинской обите­ли в Сергиевой обители настоятельствовал ве­ликий подвижник Мартирий. У него был ученик Авраамий, инок болезненный. Раз он и го­ворит своему ученику: «Сходи, сын, на покло­нение в Тихвин явленному образу Богомате­ри, от которого, как слышно, совершаются великие чудеса, может Господь и тебе явит милость». Авраамий послушался доброго совета стар­ца, отправился в Тихвинский монастырь. По­молившись усердно перед иконою Тихвинской Богоматери, он получил исцеление от тяжкого недуга и остался в сей последней обители. Мар­тирий долго ждет своего ученика, сильно заг­рустил и стал укорять себя в том, почему бы и ему не идти в Тихвинскую обитель. В таком мрачном настроении видит он такой сон: пред­ставился ему высокий огненный столб по направлению к северу, где должна находиться Тихвинская обитель, на столбе образ Богома­тери, сияющий необыкновенным светом. Дру­гое значение этому видению Мартирий не мог придать, как то, что он также призывается в Тихвинскую обитель. Прибывши в сию после­днюю, Мартирий находит своего ученика, совершенно избавившегося от болезни, подвиза­ется с ним в одной келии. Но как пустынно-любцам свойственно непрестанное желание и горение к безмолвной и удаленной от мира жизни, и Мартирпй постоянно рвался к этой именно жизни. Вот следует новое видение: видит он в небе крест, л вдали какой-то неизвестный ему ост­ров, освещенный лучами. И на этот раз Мар­тирий понял это видение в смысле своих сер­дечных вожделений. Тайно оставил он Тихвин­скую обитель, как верного спутника, берет он образ Богоматери, обретаете ним тот остров и здесь устраивает монастырь в 40 верстах от Тих­вина. Монастырь этот слывет и поныне под именем Троицкого Зеленецкого. Другой равночестный Мартирию подвиж­ник был Кирилл, родом из Галича. Принявши монашеский чин, на 15 году жизни, Кирилл сначала упражнялся в подвигах монашеской жизни в обители Комельской, но вскоре уда­лился в пустыню, в чаянии Бога спасающего. Наслышавшись о предивном новоявленном Тихвинском образе Богоматери, обретающем­ся в Тихвинской обители, он оставляет пусты­ню и спешит в сию (Тихвинскую обитель) пос­леднюю. Прибыв в оную обитель, он целых трое суток, согбенный и плачущий, стоит на церковной паперти перед образом Богоматери. То была не подлинная явленная икона Бого­матери, а копия с оной. В полубодрственном состоянии видит он после этого Царицу Небес­ную, которая и говорит ему: «Угодиче Всесвятые Троицы, рабе Мой Кирилле, пойди на во­сточную страну к Белу озеру, и явит тебе Гос­подь, Сын Мой, покой старости твоей». Ки­рилл внемлет сему гласу, удаляется на гору Кобылину, близ Нового озера и с этой горы пред­ставляется ему следующая картина: впереди ус­матривается один остров, на котором стоит ог­ненный столп, восходящий от земли до неба. Сюда-то и отправляется Кирилл, и также по­лагается на новом месте начало обители Новоезерской. а затем вскоре последовало и его че­стное успение, мощи его остаются нетленны­ми по сию пору. При воспоминании об этих видимых и слы­шимых знаках благодатного призвания двух пустыннолюбцев и указаниях намеченного их призвания пути невольно припоминается и тот огненный столп, который шел впереди евреев во все время их сорокалетнего странствования и тот тихий глас, слышанный Ильею от Бога у горы Хорива: «Что ты здесь, Илья?». Но Кирил­лу, этому второму Илье. указано было место не временного только пребывания, но и мес­то его упокоения — скорее, как Моисею на горе Навафе. III Чудесное заступление Тихвинской обители от внешних и сильных в ту пору врагов — шведов, столь благотворное для всего нашего Отечества Страшные, черные тучи нависли над нашим Отечеством, и почти вслед одна задругой. Ми­новал татарский погром, как наступило время междуцарствия. Сколько погибло городов, сколько пролито человеческой крови за все это время! Промыслу Божию угодно было увраче­вать все эти раны особенным указанием на Избранника, который должен был занять рус­ский престол. То был царь Михаил Федорович, благословенная отрасль дома Рюрика, родона­чальник ныне царствующего дома Романовых. Но Россия была еще слаба. Злые соседи, как коршуны, готовы были напасть на слабую Русь, видя в ней верную и богатую добычу. Сверх обычных врагов с юга и запада напал на Рус­скую землю новый враг с севера: то был швед­ский король, задумавший отнять у России смежные с его государством старинные бога­тые области — Новгородскую и Псковскую. Предводителем сильной рати вражеской был известный, столь прославленный у шве­дов, генерал Де-Лагарди. Так как Россия и не подозревала нападения именно с этой сторо­ны, да и не в силах была отразить внезапное на­падение врагов, то и такая твердыня земли Рус­ской, как славный Новгород и Псков, скоро достались в руки неприятелей. Но как смирен­ная обитель преподобного Сергия сослужила всю службу Московскому государству смелым отражением от себя поляков, гак в данную пору смиренная и еще юная обитель Тихвинская спасла северную часть Отечества, упрочив на многие годы во всей земле Русской. Правда небольшой отряд шведов успел было занять и сию обитель, но. пользуясь случаем, иноки и кто только в обители успел скрыться, в один день перебили этот отряд. Узнавши об этом, главный полководец, засевший с большим вой­ском в Новгороде и оттуда рассылавший свои приказания, не мог простить защитникам свя­той обители: не столько богатств обители, ко­торых еще в ту пору не было, не столько и стра­тегическое значение этого пункта заставляло взять эту обитель, сколько гордость сильного перед слабым. Вот он шлет против обители бо­лее сильный отряд. Ввиду наступления новой, более могущественной рати, на защитников обители напал страх. Чтобы возбудить в верных чадах и песельниках святой своей обители дух отваги. Царица Небесная соблаговолила явить­ся одной благочестивой вдове и передала ей волю свою: «Поди, скажи воеводам и братии: пусть возьмут они образ Мой и обойдут с ним по стене обители и тогда увидят милость Божию, Враги будут побеждены». Так и случилось. Когда святыня торжественно была несома по каменным стенам, на врагов напал непонят­ный страх, и они отступили на 120 верст, чем сильно был огорчен Де-Лагарди. Тогда он на­правляет против обители новый отряд. Враги обступили обитель со всех сторон, задавшись целью взять ее приступом. Ровное, главное ме­сто возле обители стало неузнаваемо, повсюду нарыто было множество ям, во рвах скрыва­лись враги, обстреливавшие обитель, к стенам обители была накидана земля, чтобы влезть на стены и броситься в удобное время, подведе­ны были подкопы по самые ворота в ограде. Опасность была очевидная. Ее не скрыла от защитников обители и Сама Богоматерь. Явив­шись с угодниками Святителем Николаем и преподобным Варлаамом Хутынским и Зосимою Соловецким одному благочестивому по­слушнику Соловецкого монастыря Мартиниану, находившемуся в ту пору в обители Тих­винской. Богоматерь у пол помочила последне­го объявить воеводам , что обитель близка к погибели собственно за неустраненные от хра­ма нечистоты внешние и с тем вместе и за не­чистоты греховные. Так, для поборающей за нас не страшны были полчища вражьи, хотя бы их были тьмы-тысячи, для Нее нужно было и дорого соблюсти святость места и то, чтобы братья позаботи­лись о чистоте своей жизни. Воля Богоматери была исполнена, и тогда праведный гнев обра­тился на милость, о чем возвещено было тому же юному подвижнику Мартиниану в новом видении Богоматери с прежде являвшимися святыми. Святитель Николай велел передать осажденным, что Богоматерь умолила Сына Своего избавить обитель от врагов, а немного спустя, явившись одному>набожному поселя­нину Григорию, Богоматерь повелела осажден­ным смело выйти против врагов и прогнать нечестивцев, которые, подобно нечистым жи­вотным, изрыли землю вокруг обители. Следу­ет новое поражение врагов, которые прогнаны были далеко за реку Тихвинку. Рвы и подкопы были зарыты, и площадь вокруг обители при­няла прежний благообразный вид. Новый укол самолюбия надменного полководца! Гнев его достиг высшей степени, он хочет мстить уже не столько защитникам обители, сколько самой Святыне прославленной. Он не стыдится объя­вить такое свое богохульстве иное намерение, — чтобы храм Богоматери и вся обитель обра­щены были в пепел, а икона Богоматери, на которую осажденные возлагают всю свою на­дежду, рассечена была на мелкие части. Опять войско устремляется к обители. Сколько раз испытуемые защитники обители впадают уже в малодушие. Общим советом решено взять св. икону и с нею удалиться в Москву. Но, когда иноки взялись за икону. Она оказалась как бы вделанной в стену, как ни бились, не могли вынуть ее из места, чего прежде никогда не бывало. Поняли, что на это нет соизволения Царицы Небесной, и восстали готовиться к от­ражению неприятеля. Однако с их стороны не потребовалось никаких усилий, ни единой жертвы. Нечестивый враг, ни единому же гонящу, бежал от обители, на него напал страх, которо­го в действительности и не было. Что могла противопоставить сильному врагу братия оби­тели и несколько человек защитников из про­стонародья! Но страх все-таки был. Врагам представлялось многочисленное войско, шед­шее из Москвы на выручку обители, которое с разных сторон видимо как бы старалось обой­ти их со всех сторон. И трепетен был враг. спа­сая себя каждый бежал, забыв всякую дисцип­лину, тут не могло быть и речи о почетном от­ступлении. Окрестность был;! усыпана покину­тым оружием, множество трупов виднелось в топких местах, очевидно, вра1 бежал, представ­ляя себе погоню не за горами, а по пятам. Тем и кончилось покушение на святую оби­тель. Затем последовал мирный договор Рос­сии с Швецией, заключенный в селе Столбово. по которому все возвращено России. При заключении договора главным лицом, скреп­лявшим его и свидетельствовавшим о мужестве православных воинов и геройских подвигах иноков Тихвинской обители была Сама Бого­матерь. честный образ которой в копии с глав­ной Тихвинской иконы присутствовал при зак­лючении этого мирного трактата. Но какова была бы судьба России, если не последовало бы этого дивного проявления силы и могущества Богоматери, от причастного Ее образа Тихвин­ского! Это известным оставалось только одному Богу. В настоящее время икона сия, как список с чудотворного образа, и находится в Мос­ковском Успенском соборе. IV Гневно — огненное посещение святой обители но воле Царицы Небесной для высших целей очищения от нравственных недугов братии обители Как любящий отец или любящая мать, в до­стижении целей благовоспитания своих детей прибегают к мерам не всегда одинаковым: то действуют на детей кротостью и ласками, а то не чуждаются принять и меры строгие при бес­силии первых, так и общая руководительница людей на пути ко спасению прибегает к таким же средствам: в большинстве случаев Она руководит благостью и милостью, но не останав­ливается и перед мерами строгими, в виде нис­послания разных бед и напастей. Та, Которая так дивно защитила свою обитель, не пощади­ла и ее за многие греховные нечистоты. Правда, наружное прославление братией Царицы Небесной никогда не прекращалось в св. оби­тели, молебные к Ней пения возносились ежедневно, но недоставало им того, 'поднижет ил и что воплощено в «гласы преподобных», недо­ставало сердечного, внутреннего сокрушения и плача о грехах, а затем и во внешней жизни — воздержания, а может быть не только душев­ного, но и телесного целомудрия. И вот сми­ренную обитель невдолге после нашествия иноплеменников постигает страшное огненное посещение, обратившее обитель в ничтоже­ство, о чем братия и не помышляла. Но, как Милосердная Богоматерь. Она излила гнев Свой праведный на Свою обитель не внезап­но: нет. Она предупредила о сем живущих в обители, только братия не хотела внять призы­ву своей Покровительницы. Наступил 1623 год. Приблизился праздник в обители, день явления иконы Богоматери. Молящихся и теперь, как и всегда, было вели­кое множество. Вот уже братия вступила в преддверие великого праздника. По обычаю, накануне торжествен но отправ­лено было всенощное бдение. Было уже заполночь, когда кончилась божественная служба. Монахи разойтись по келиям, а мирские раз­брелись и разместились в ночлежных домах, но за оградой монастырской. Между пришельца­ми была одна высоконравственная личность, но по внешнему виду не только не представ­лявшая ничего особенного, но возбуждавшая лишь одно издевательство и насмешки. Такого рода люди известны вообще под именем юродивых. Таким юродивым и слыл в данную пору в стране Новгородской некто Никита. Однако этот юродивый, так много зная святых обителей по Православной Руси, где только ни бывал, являясь повсюду не для того только, чтобы занимать праздный люд, а быть истинным чтителем известной Святыни. Его знали и в Тихвине, т.е. братия Тихвинской обители, познали как человека вне рассудка, а потому так и относились к нему, если не на­смешливо, то шуточно. После вечернего бого­служения на день явления иконы Богоматери в Тихвине и Никита нашел себе где-то на ночь помещение внизу, может быть гостиницы, а может быть и сырой, и темный уголок в пустой какой-нибудь кладовой. Человек божий не ус­пел еще смежить своих очей и «дать веждома дремание», как слышит, что кто-то стучит у пего под оконцем. Для света и у него имелось какое-то отверстие на двор иди улицу. На этот раз юродивый здраво поступил, опросив: «Кто стучит? кого надо?»... Ответ получился такой «Выйди на волю, раб Божий. Никита!». Никита вышел. И кто же ему представился. кто его звал? Какой-то старец, ветхий деньми. седой, в иноческом одеянии. И вот, сей див­ный муж прямо обращается к Никите с таким поручением: «Иди, раб Божий, к игумену Алек­сандру и скажи ему, что братия не блюдет воз­держания, предаваясь известной слабости, т.е. неумеренному употреблению вина. да и близ­ка к нарушению главного обета — целомудрия, потому что в этих видах удерживается в обите­ли сверх участия в молитвах церковных женс­кий пол, и что если все это не прекратится, то обитель ожидает огненное наказание». На воп­рос Никиты: «Кто ты, посылающий меня с та­кою страшною вестью?» — старец ответил: «Я, Макарий Желтоводский. пришедший