Главная Учебники - Литература Лекции по литературе, сочинения - часть 4
Федеральное агентство по образованию Государственное образовательное учреждение Высшего профессионального образования «Челябинский государственный университет» Миасский филиал Кафедра филологии Современная драматургия.
Пьесы И.Вырыпаева («Кислород»),
братьев Пресняковых («Изображая жертву»),
Е. Гришковец («Как я съел собаку»)
Выполнил:
К.Р. Каримова Группа:
МР-202 Проверил:
к.ф.н., доцент С.М. Шакиров Миасс 2010 Содержание.
Введение…………………………………………………………………………….стр. 2 Глава 1. Современная драматургия ……………………………………………….стр. 3 а) «Новая драма»…………………………………………………………………стр. 4 б) «Вербатим»…………………………………………………………………… стр. 6 в) «Театр.doc»……………………………………………………………………..стр.7 Глава 2. Лица современной драматургии а) Е. Гришковец («Как я съел собаку»)………………………………………...стр. 10 б) Братья Пресняковы («Изображая жертву»)………………………………...стр. 12 в) И. Вырыпаев («Кислород»)…………………………………………………. стр. 14 Заключение…………………………………………………………………………..стр. 16 Список литературы………………………………………………………………….стр. 17 -2-
Введение.
В том, что сегодня кипит-шумит драматургический бум, сомнений, кажется, уже нет. Когда молодые литераторы активно пишут пьесы — а не стихи или, скажем, романы; когда эти пьесы сотнями (без преувеличений) выкладываются в Интернете, когда сплошным потоком сменяют друг друга многочисленные фестивали, когда появляются молодые режиссеры, чей почерк складывается под прямым воздействием пьес ровесников (назовем Кирилла Серебренникова, Ольгу Субботину, Владимира Агеева, Александра Галибина); когда возникают целые театры новой драматургии (по крайней мере, «Театр.doc» Михаила Угарова и Елены Греминой и Центр драматургии и режиссуры Михаила Рощина и Алексея Казанцева), — то становится ясно, что дело не только в привлекательности театральных гонораров (сегодня не таких уж, кстати, и больших), а в чем-то еще. Глава 1 посвящена современной русской драматургии в целом. Во 2 главе рассматривается творчество известных драматургов современности таких как Е. Гришковца, братьев Пресняковых , И. Вырыпаева. -3-
Глава 1. Современная драматургия.
Мы говорим не о «современной драматургии» — современным сегодня может быть и Чехов, — а о «новой драме», которая ворвалась в театр каким-то стремительным потоком, словно кран прорвало: Гришковец, Вырыпаев, Максим Курочкин, Ольга Мухина, братья Пресняковы, Василий Сигарев. Самое яркое, что просматривается в этих текстах, — желание высказаться, сообщить что-то очень важное другим. -4-
«Новая драма».
Впервые понятие "новая драма" появилось в театроведении на рубеже 19-го и 20-го веков. В пьесах Золя, Шоу, Ибсена, Стриндберга, Метерлинка, Уайльда, Чехова и Горького действовали нестандартные персонажи, которые говорили непривычно простым, бытовым языком. В конце 20 века жесткие, наполненные насилием и неадекватными героями документальные пьесы чаще всего ставились в британском экспериментальном театре "Ройял Корт". Наиболее прославились такие образцы западной "новой драмы", как "Язык тела" Стивена Долдри и "Монологи вагины" Ив Энслер, созданные в 90-х годах ХХ века. Первый спектакль - тончайший монтаж фрагментов аудиоинтервью мужчин о своем теле - образованные белые лондонцы между 20 и 40 годами. Еще одна пьесы конца девяностых - где из интервью женщин об их половых органах сложился крик автора о социальной несправедливости общества к сегодняшним женщинам. Задаваясь вопросом о современном состоянии драматургии и театра невозможно обойти стороной вопроса о "новой драме". Только очень ленивый театральный критик умудрился бы остаться вне двух враждующих лагерей - ярых хулителей или столь же ярых апологетов этого явления в современном театре. Золотой середины в отношении к "новой драме" не наблюдается. И это понятно: слишком яркое, непривычное, социально острое, временами эпатажное новое драматическое искусство. Кто-то ставит "новую драму" в оппозицию традиционному репертуарному театру, кто-то считает необходимой струей неприукрашенной жизненной правды на сцене, кто-то относит ее к авангардному искусству, кто-то видит в "новой драме" магистральное направление русского театра. В любом случае, в последнее время стало очевидно, что "новая драма" пережила стадию "полуподвальной" "молодежной субкультуры" и претендует на нечто большее: у нее есть своя сцена, свои режиссеры, свой зритель, свой фестиваль. Если на сцене вам рассказывают про инцест, изнасилование, убийство или однополую любовь, чередуя действия с разговорами о смысле жизни, пересыпанными обильным матом, знайте: это Новая Драма. -5-
По-научному ее вышеперечисленные признаки называются натурализмом и погружением в язык улицы. Термин появился сто лет назад, когда Новую драму творили Ибсен, Золя, Стриндберг, Гауптман и др. С тех пор волны Новой драмы возникают каждые 20-30 лет, означая смену общественного климата, сперва вызывая всевозможные упреки, а со временем попадая в разряд классиков. В России движение за право драматурга быть фигурой, равнозначной режиссеру, началось в 90-х и вылилось в «новую драму», которая сегодня и задает тон в русском театре. Репертуарный театр, где режиссер упражняется в оригинальности метафор на поле классической драматургии, постепенно стагнирует, ему необходимо подпитываться сегодняшними смыслами, пусть сиюминутными и неглубокими. В этом главная задача театра — быть не рафинированным и вычищенным временем, но — пульсом времени, пусть сбивчивым, несуразным и однодневным. Такова природа театра — зрелища, родившегося на площади. В самом начале возникновения «новой драмы» в ней присутствовал антибуржуазный пафос, она не была рассчитана на сытых обывателей, которые идут в театр в надежде увидеть нечто ожидаемое и предсказуемое (именно удовлетворение ожиданий среднестатистического зрителя условно и можно назвать буржуазным театром). «Новая драма» намного более ершиста, она все время предлагает зрителю не то, что он ожидал увидеть, а нечто иное, раздражительное. В театр ведь ходит не сто процентов населения, а только определенная его часть, и эта часть до некоторых пор была приучена к тому, что она смотрит на сцене жизнь людей, чьи представления об этике, лексике, гигиене совпадали с ее собственными — тогда вообще никакого шока нет. Но вдруг зрителю стали показывают жизнь маргиналов, наркоманов, садомазохистов, то есть жизнь тех людей, с которыми подавляющее число зрителей не встречаются в жизни. Есть ненормативная лексика, а я бы сказала, что есть такие ненормативные социальные слои. Так вот рисовать жизнь этих людей на сцене — это по-прежнему главная тенденция «новой драмы». -6-
«Вербатим».
Сейчас на пике моды в России - документальный театр, который также называют новой драмой. Они основаны на технике создания театрального спектакля, которая называется "вербатим" (от латинского "verbatim" - "дословно"). Шокирующие пьесы братьев Пресняковых, Максима Курочкина, Евгения Гришковца, Ивана Вырыпаева не только коммерчески успешны, они неоднократно получали престижные театральные премии, например "Золотую маску" в номинации "Новация". Кто они - новые русские драматурги и что такое "театр.doc"? "Вербатим" появился в Англии в середине 1990-х на волне современной драматургии, называемой "New Writing", а ее русскоязычный аналог звучит как "новая драма". Материалом для каждого спектакля в технике "вербатим" служат интервью с представителями социальной группы, к которой принадлежат герои постановки. Расшифровки интервью с реальными людьми составляют основу "документальной" пьесы. Сами британцы, кстати, утверждают, что техника "вербатим" изобретена не ими, а советским театром "Синяя блуза", где спектакли в жанре "обозрения" ставились не по пьесам, а по сценариям, каждый раз заново создаваемым на актуальном жизненном материале. Чаще всего в "вербатим"-спектакле один акт, его общая продолжительность не более часа, постоянно поддерживается стремительный ритм - все это не похоже на то, что происходит в обычном театре. Актеры играют без грима, декорации используются минимально, музыка и танец допустимы, если их использование оговорено автором в тексте пьесы. Герои подчас говорят вещи, шокирующие своей откровенностью, поэтому многие критики упрекают "новую драму" в чрезмерной злободневности и социальности. Техника вербатим — была одной из важнейших тенденций в современной драматургии. Этот термин предполагает, что автор пьесы (иногда их несколько) вступил в непосредственный контакт с теми людьми, о которых он собрался описать, и как-то зафиксировал, запротоколировал их речь. Иногда это может быть работа с диктофоном, а иногда просто «скачкой» информации с интернет-сайтов, форумов, переписка по ICQ. Это конкретная очень живая фактура жизни, которая потом каким-то образом обрабатывается, авторского текста может быть минимум. -7-
«Театр.
doc
».
"Документальный театр" вернулся в Москву в 2000 году - представители английского движения "новая драма" провели ряд семинаров. Английский драматург и режиссер Стивен Долдри, так объяснял московским участникам проекта "Документальный театр" свои ощущения от работы над пьесой: "В начале работы ты не знаешь ни тему, ни персонажей: у тебя есть только предмет, который ты изучаешь... Процесс работы довольно страшен, потому что ты начинаешь с нуля, и может выйти, что у тебя будут нулевые результаты. Но ты должен довериться себе. Довериться предмету. И - самое важное - довериться людям, у которых ты берешь интервью." Новая "вербатим"-технология нашла сторонников в России, и в феврале 2002 года в подвале жилого дома в центре Москвы была открыта постоянная площадка документальной драмы "театр.doc", за год она стала культовой сценой Москвы. Авторы док-пьес сознательно работают с "социальным злом": наркоманами, бомжами, потенциальными самоубийцами, заключенными. Наиболее скандальна док-работа "Большая жрачка" ("verbatim из жизни телевизионных деятелей искусств"). Ее авторы - Александр Вартанов и Руслан Маликов, сами бывшие участники съемочной группы одного из скандальных телешоу, тайком записывали на диктофон своих коллег, которые, услышав самих себя в спектакле, отказывались верить, что это говорили они. Напряженный, наэлектризованный спектакль разряжается грандиозной дракой в прямом эфире. Еще один док-спектакль "Преступления страсти" - моноспектакль Галины Синькиной на материале, собранном ею в женской колонии строгого режима - о женщинах, отбывающих срок за тяжкие преступления, на которые они пошли из-за любви. Автор спектакля "Кислород" Иван Вырыпаев, получил "Золотую маску" за пьесу, представляющую собой современное прочтение 10 библейских заповедей устами подмосковного юнца - наркомана и убийцы. Несколько лет назад "Театр.doc" и ассоциация "Золотая Маска", организовали в России фестиваль спектаклей по современным русским и зарубежных пьесам "Новая -8-
драма". Они заняты поиском новых пьес и авторов, чтобы дать зрителям свежую информацию и предложить новые театральные технологии. Театр.doc - маленький театр в одном из подвалов Трехпрудного переулка вырос из семинара, проведенного в Москве лондонским театром “Ройял Корт”, главным в Европе специалистом по Новой драме, обучившим Россию технике “Verbatim”. Это когда драматург хватает диктофон и с головой погружается в жизнь, скажем, шахтеров (так поступили в Кемеровском театре “Ложа”) или бомжей (“Песни народов Москвы” в Театре.doc), или обитательниц колонии (“Преступления страсти”, там же) и т.д. Умения превратить набранный материал в спектакль и сыграть его со стопроцентной достоверностью, естественно, не хватает. Поэтому пока этот театр страдает от непрофессионализма, который прикрывается громкими криками о новизне. Лет пятнадцать назад такое, кстати, наблюдалось в перестроечном кино, когда неумение навести фокус выдавалось за операторское мастерство высокого класса. Все же на сегодня лидером Театра.doc остается Иван Вырыпаев – сибирский актер с сумасшедшими глазами и удивительно талантливой скороговоркой – спектаклем “Кислород” (режиссер Виктор Рыжаков), – современной интерпретацией десяти заповедей, которые Вырыпаев, захлебываясь в ритме рэпа, пропевает-протанцовывает вместе со своей партнершей Ариной Маракулиной. Тема удушья в крошечном зале Театра.doc звучит очень актуально. “Запомните поколение родившихся в 70-е – это поколение задохнувшихся” – заканчивает спектакль Вырыпаев. Прошлой весной вместе с Гришковцом он даже заявил о создании движения “Кислород”, цели и задачи которого пока не ясны, ясно другое: настойчивое противопоставление своего поколения другим, крик о помощи, “звук колоссального неблагополучия” (как отозвался Бродский о стихах Цветаевой). "Театр.doc" возник в Москве как независимая площадка, противопоставляющая себя классическим театрам. Этот театр, казалось бы, отменяет все формы условности, принятые в классическом театре: маленькое подвальное помещение вместо архитектурно сложных зданий больших московских театров; "сцена", плавно -9-
перетекающая в «зрительный зал» на 30 мест, вместо разделения на сцену, партер, бельэтаж и балкон; полное отсутствие служебного персонала и какой бы то ни было принятой организации театра, с его традиционными «вешалкой» и «администрацией». В этом маленьком театре драматурги и режиссеры сами продают зрителям билеты на свои спектакли, а зрители часто оказываются вовлеченными в представление. Театр позиционирует себя как «странный», «по всем своим позициям не похожий на театр», «бедный и независимый», «скандальный» и использует более специфические, но не менее маркирующие самоопределения: «единственный в Москве театр только новых текстов», театр, «где группам на сцене разрешается все, кроме громоздких декораций», где «в одном спектакле можно видеть признанных звезд, в другом – никому не известных непрофессиональных артистов», «документальный театр, пьесы, постановки, сценические акции, где театр транслирует голоса реальных людей». В Театре.DOC художественное слово полностью заменяется разговорной речью, драма обретает форму подсмотренных на улице сцен, разрушается привычное сюжетно-композиционное строение текста для театра. Умение перевоплотиться в бомжа или гея по-прежнему ценится, но режиссеры уже задумываются, а не лучше ли было бы вывести на сцену настоящего гея или бомжа. Пока Угаров говорит об этом довольно осторожно, рассказывая на мастер-классе по работе с актерами как по 5-6 часов проводил кастинг, чтобы уставшие актеры заговорили естественным языком, забыв об уроках сценической речи. Тем не менее, очевидно, что Театр.DOC, как и «новая драма», - это в значительной степени режиссерский, экспериментаторский театр, целью которого является превратить в зрелище факты жизни общества. -10-
Е. Гришковец («Как я съел собаку»).
Среди представителей "новой драмы" уже появились коммерчески успешные авторы. Новые драматурги вступили в жизнь совсем недавно - им недалеко за 30. Ставший в последние годы супер-популярным драматург и актер Евгений Гришковец по духу близок к "документальному театру" - в своих моно-спектаклях он выходит на практически пустую сцену без грима и костюма, рассказывая о своих впечатлениях, воспоминаниях и снах. Сам Гришковец утверждает, что постоянно что-то добавляет, меняет в своих спектаклях, на ходу сочиняет текст заново.. Сам Гришковец определяет свое творчество как "новый сентиментализм", он - обладатель двух "Золотых масок" и лауреат молодежного "Триумфа". В герое Гришковца, как и во всех нас, нет ничего героического. И не то чтобы он из-за этого очень переживал. Все хотят быть безумными гениями, экстремалами, бандитами, мужчинами и женщинами со своими пикантными странностями. Кем угодно, лишь бы выделиться из общей массы, инертной и заурядной. Каким способом? Деньгами, внешним видом, цветом мобильного телефона и вообще какой-нибудь подлостью. Норма сегодня не в моде, нормального человека можно лишь пожалеть. Вот Гришковец и жалеет его по-своему. Вернее, жалел до самого последнего времени. А потом вдруг что-то сломалось. Что-то изменилось - и в нем и вокруг него. Кончился некий этап. Конец его остро ощутился повсюду: в стране, в литературе, в тонких межпланетных вибрациях. Надо подводить итоги и думать, что будет дальше. Этим и занимается Гришковец. Он стремительно выпустил два итоговых сборника. Там в законченном виде представлено все то, чем занимался этот до загадочности нормальный человек на московских подмостках в последнее пятилетие. От знаменитых "Как я съел собаку" и "Одновременно" до цикла "Сейчас", часть которого вошла в совместный альбом Гришковца и рок-группы под названием «Бигуди». От «Записок русского путешественника» и «Зимы», за которые он получил Антибукера и две «Золотые маски», до псевдогероических "Дредноутов" с подзаголовком "пьеса для женщин". -11-
Каждый из его великолепных и сомнительных экзерсисов - фрагмент эпоса о человеке по имени Гришковец, в котором большинство нормальных людей легко узнает себя. Что будет с ним дальше - такая же загадка, как и то, что станет в России с нормальными людьми. Это пьеса, слушая которую человек может увидеть отражение своего детства и юности, найдя много схожего с самим собой, она заставляет почувствовать вас, то ребенком закутанным в теплое одеяло зимним утром не желающем из под него вылезать и быстро бежать по холодному полу, умываться, чтобы затем идти в школу, то взрослеющим моряком, бороздившим морские просторы наперекор ветрам, а также вызывает массу разнообразных эмоций, то добрую улыбку, то вдруг наворачиваются слезы, и прослушав всю пьесу, на какое-то время в тебе что-то меняется, добрые и теплые чувства еще очень долго перебирают струны твоей души, а воспоминания об услышанном остаются на всю жизнь. Его монолог "Как я съел собаку" - самый удачный пример личного обращения автора к слушателям, потому что здесь автор и персонаж с бескозыркой в руках несомненно совпадали в своём стремлении высказаться, точнее, выговориться до какого-то предела, чтобы потом рухнуть от усталости. В этой милой неловкости, даже неуклюжести проглядывали нотки исповедальности, некой передаваемой зрителям причастности к общей судьбе. Она, эта судьба, угадывалась в стирании границ между сценой и залом, сближении произносимого текста с жизнью. Вот я пришёл с улицы, как бы говорил Гришковец, и рассказываю вам о себе, слушайте, это о вас. -12-
Братья Пресняковы («Изображая жертву»).
Братья Владимир и Олег Пресняковы — выпускники филологического факультета Уральского университета в Екатеринбурге. Оба преподавали в том же университете. Первая пьеса «3 о.b.» (автор — Владимир Пресняков) была опубликована в «молодежном» выпуске журнала «Урал» в 1999 году. С 1998 года братья совместно руководят студенческим театром имени Кристины Орбакайте при УрГУ14. В 2000 году их общая пьеса «Половое покрытие» была замечена на фестивале молодой драмы в Любимовке. То, что у Владимира и Олега Пресняковых все герои переживают кризис идентичности, видно даже по спискам действующих лиц их пьес. Редко у кого есть собственное имя: чаще всего — 1-й мужчина, 2-й мужчина, 1-я женщина, 2-я женщина, Мать, Дядя, Юноша, Девушка, Мужчина-гость, Женщина-свидетельница... Сюжет "Изображая жертву" сегодня не знает только ленивый. Молодой парень Валя разыгрывает роль жертвы в следственных экспериментах, в то время как ночью ему является призрак то ли отравленного, то ли просто мертвого отца-моряка, девушка наседает, мечтая замуж, а мать развлекается с братом отца – дядей Петей. Милицейские вариации братьев Пресняковых на тему "Гамлета" принесли славу не только им самим, но и режиссеру Кириллу Серебренникову, сперва поставившему эту пьесу на подмостках МХТ им. Чехова, а потом снявшему по ней фильм, получивший главный приз "Кинотавра-2006" и награду "Золотой Марк Аврелий" за лучший фильм Первого римского международного фестиваля. Пьеса очень интересно, смело и свободно (от штампов драматургии) построена. Можно даже сказать «собрана» или «сконструирована». Два сна (в начале и в конце), три следственных эксперимента в трех стихиях (воздух, вода, огонь), три разговора (с матерью, с подругой и с отчимом). Отсылки к «Гамлету». При этом у Пресняковых взгляд социологов, изучающих предмет отстраненно. Пресняковы пишут «про них», а не «про себя», может поэтому интересно, забавляет, но не цепляет. В финале герой – «присоединяется к большинству», где отец в белом кителе, где бравые черные морячки, женщина машет платочком с берега. Все содержательное осталось в прошлом. -13-
Братьев Пресняковых надо любить за две вещи: за то, что их пьесы на ура ставят на Западе - а такие факты всегда ласкают наше отечественное тщеславие,- и за то, что их пьеса, сценарий, а теперь уже и роман "Изображая жертву" вдруг предложили изумленной общественности что-то похожее на героя, которого так недостает отечественному культурному пространству. Настоящее - бессодержательно (об этом монолог милицАнера), люди не живут, а изображают жизнь. Будущего - нет (нет в самом буквальном смысле - «все умерли»). -14-
И. Вырыпаев («Кислород»).
Спектакль «Кислород»уже три года идёт и в маленьком помещении «Театра.doc»в Трёхпрудном переулке, и в ночных клубах, что идет только на пользу. Представление «про главное», поставленное режиссером Виктором Рыжаковым, длится чуть меньше часа, и в нем участвуют всего три человека: два актера и девушка-диджей за пультом. Под виниловые скретчи Он (сам Иван Вырыпаев) и Она (актриса Арина Маракулина) путано, но завораживающе рассказывают историю безудержных сердец. Впрочем, рассказывают – неверное слово. Выпаливают слова, выстреливая в зрителя и друг в друга бешено ритмизированный текст, смесь горячечной скороговорки, рэповой читки и своеобразных песен с зачином и рефреном. Десять «композиций» соответствуют евангельским заповедям, пропущенным через историю любви homo simplicissimus Саши из Серпухова и столичной штучки, тоже Саши, курящей траву у памятника Грибоедову. Заповеди кружатся в полоумной карусели: такой, как «не прелюбодействуй», не существует, а заповедь «не убий» Саша не услышал, «потому как был в плеере, и поэтому пошёл и убил свою жену лопатой». Я думаю, «Кислород» Ивана Вырыпаева — потрясающий, ключевой для нашего времени текст. Наверное, он будет иметь свою судьбу, может быть, более интересную, чем в первом своем воплощении. Зрители говорят иногда: «Многое я не услышал, надо сходить второй раз, все расслышать до конца, потому что произносятся очень важные слова». Для меня это критерий. Возможно, «Кислород» созвучен в чем-то людям, тому, что они чувствуют и переживают сегодня. Даже не из-за того, что там упоминается о событиях 11 сентября и Норд-Осте. Дело в том, как эти все события касаются человека, его жизни, как, говоря о них, нельзя оставаться безучастным. Важен не внешний интерес, а то участие, когда человек на секунду может стать добрее, что-то внутри себя изменить, переключить. -15-
Если верить Вырыпаеву, то в пьесе «идет речь о том, как два молодых, прогрессивных человека пытаются каким-то образом сопоставить десять заповедей со своей собственной жизнью». Очень интересный «образ» выбирает режиссер для иллюстрации тезиса. 20:20 - правильное время для показа фильма под названием Кислород. Фильм богат образами, даже скорее символами. Самый сильный, конечно, это огненногривая девушка, 'горение' которой поддерживается кислородом, который она сама же излучает. -16-
Заключение.
На Западе, особенно в Германии, хотя Англия тоже сюда подверстывается, у зрителей сформировался своеобразный мазохистский комплекс. Он (зритель) приходит в театр с заведомой готовностью увидеть в нем нечто неприятное, режущее слух, не радующее глаз, играющее на нервах. Он готов не к встрече с волшебным миром прекрасного, а скорее с миром ужасного — с диковинными извращениями, физиологическими откровениями, смердящими социальными язвами. Более того, он словно бы жаждет этой встречи. Это стало уже каким-то культурным ритуалом. И несложно установить простую закономерность: чем охотнее публика воспринимает агрессивное, воздействующее на нервы искусство, тем благополучнее жизнь в ее стране. Такое искусство пройдет на ура в Голландии, Германии, Финляндии, но уже в соседней Латвии будет пользоваться куда меньшим успехом. С ним имеет большой смысл ехать во Францию, в Болгарию тоже имеет, но несколько меньший. В Белоруссии оно потерпит сокрушительное фиаско. В Украине будет оплевано. В Молдавии за смелые творческие поиски — независимо от их результата — могут накостылять по шее. Из этого правила можно при желании найти исключения, но в самой тяге к сильнодействующим эстетическим средствам есть очевидный элемент компенсаторики. То, что подобное искусство относительно недавно вызывало бешеное отторжение у российской публики, а сейчас тоже вызывает, но все же не такое страстное, связано не только с постепенной сменой приоритетов определенной части нашей аудитории, но и со стабилизацией жизни. Художественные достоинства у радикальных произведений искусства разные, терапевтический эффект один — они восполняют в обществе дефицит сильных ощущений. Чем спокойнее жизнь, тем больше нужны энерджайзеры — театральные, кинематографические, изобразительные. Чем терпимее публика в театре, тем благополучнее ее существование за его пределами. -17-
Список литературы.
1. Гришковец Е. Как я съел собаку / Е. Гришеовец // Зима: Все пьесы / Е.Гришковец. – М., 2006. 2. Черняк М.А. Современная русская литература / М.А. Черняк. – СПб. : Изд-во «Форум», 2004. – 336 с. 3. Большев А., – СПб. : Филол. фак. С.-Петерб. гос. ун-та, 2000. – 320 с. 4. Немзер А. Замечательное десятилетие рус. лит. / А. Немзер. – М., 2003. – 218 с. 5. Тух Б. Первая десятка современной рус. лит. : Сб. очерков / Б. Тух. – М.: Оникс 21 век, 2002. – 380 с. 6. Громова М.И. Русская драматургия конца ХХ - начала ХХI века: учебное пособие. – М., Флинта, 2005 7. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература. – М., 1999 8. Смелянский А. Предлагаемые обстоятельства. Из жизни русского театра второй половины ХХ века. – М., 1999 9. http://grishkovets.com/press/release_60.html - Какой-то ты стал нормальный… 10. http://www.zaslavsky.ru/text/modern.htm - Театральное дело. 11. http://teatre.com.ua/suchasne/o_sovremennoj_radykalnoj_dramaturgyy/ - О современной радикальной драматургии. 12. http://www.teatrdoc.ru/ - Театр.DOC.
|