Единство чувственного и рационального познания Содержание: 1.Введение………………………………………………………..3 2.Концепции познания в античной философии……………..4- 12 3.Диалог сенсуализма и рационализма……………………….13- 14 4.Единство чувственного и рационального познания………15-17 5. Вывод………………………………………………………..…18 6. Литература………………………………………………..…19 Введение «Философская теория познания» в переводе на греческий на­зывается эпистемологией или, что почти то же самое, гносеоло­гией. Термин «эпистемология» по сравнению с термином «гно­сеология» имеет более явно выраженный научный смысл, речь идет о научном знании. Оба термина широко используются в фи­лософской литературе. Философы признающие познаваемость мира, рассматривают познание как процесс взаимодействия субъекта и объекта. Субъектом познания называют того, кто осуществляет познание. Субъектом познания могут быть отдельный человек, группа людей, общество в целом. Объектом же познания выступает то, на что направлен процесс познания. Объектом познания могут быть природный и социальный миры, а также формы их проявления: предметы, явления и процессы. Концепции познания в античной философии Традиционно развитие греческой философии рассматривается как единый цикл от ее зарождения (VI в. до н.э.), через расцвет и зрелость (V— IV вв. до н.э.), к упадку. Зарождение древнегреческой философии произошло на основании процесса ста­новления философии и выделения ее из мифа. Зрелость и расцвет, или период классики; закат, или философия эпохи эллинизма и латинская фи­лософия периода Римской республики (III— I вв. до н.э.), упадок (I— V вв. н.э.). Период классики в античной философии опирается на представ­ление о цельном чувственно-материальном Космосе как объекте философских размышлений. Этап ранней классики (Фалес, Анакси-мандр, Гераклит, Пифагор, Парменид, Анаксагор, Демокрит) ха­рактеризуется интуитивным рассмотрением чувственно-материаль­ного космоса. Это своеобразная интуитивная натурфилософия. Поиски первоэлементов мира ведутся здесь в материальных, ре­альных, осязаемых органами чувств вещах, явлениях и стихиях, окружающих человека. Человек живет на земле, это его основа, поэтому безусловно верным было бы предположить, что это и ос­нова Космоса. Однако земля неподвижна, а мир движется, значит, должны быть основы этой текучести мира, и их находят в воде и воздухе. Но и земля, и вода, и воздух как бы всегда присутствуют, всегда есть, а в мире существует еще смерть и уничтожение, и в качестве стихии, отражающей данные процессы, выбирается огонь, подвижный и тонкий элемент материи. Кроме того, требовалось еще и некоторое менее конкретно-чувственное представление, от­ражающее вечность мира и материи. В качестве такового выступает эфир как особая разновидность огня-света. Философы понимали, что любое явление, любой исследуемый объект многообразен и обладает свойствами, которые не всегда мо­гут быть обнаружены чувствами. Поэтому ионийской традиции Фалеса, Анаксимандра и Анаксимена, разрабатывающей учение о фи­зической материи как первичной по отношению к форме, противо­стоит пифагорейская традиция, в которой важное место занимает форма, с помощью которой материя, обладающая потенциальны­ми свойствами, становилась конкретным предметом (оформлялась). Реализацией этого представления стало пифагорейское учение о числах. Представители элейской школы (Ксенофан, Парменид, Зенон и другие) утверждали, что форма первична. Напротив, философы ато­мистического направления (Левкипп, Демокрит) на первое место ставили материю. В ходе дискуссий возникает синтетическое на­правление, в рамках которого предпринимается попытка связать материю и форму, множественность и единство и рассмотреть их как взаимопереходящие друг в друга. Эмпедокл рассматривал такой переход как результат осуществляющихся с определенной перио­дичностью космических переворотов. Диоген Аполонийский, на­против, — как постепенный переход одного в другое. В результате философских споров сформировалось то, что мы сейчас называем основным достижением античности, а именно ди­алектика как такой метод рассмотрения объектов, при котором ви­дится единство противоположных сторон и представляется возмож­ность синтетического, объединяющего рассуждения о многообра­зии окружающего нас мира, о разнородности процессов в нем. Одно из центральных мест в античной философии занимает уче­ние о Логосе. В обыденном значении «логос» — не что иное, как просто речь, а также беседа, суждение, решение или даже общий математический смысл, порядок. Кроме того, в греческой традиции логос рассматривался как жанр прозы, отличной от поэзии, а люди, работающие в данном прозаическом жанре, назывались логографа­ми. В античной драме логос обозначал диалог действующих лиц в отличие от хорового выступления. Однако в современную культуру входит иное понимание данного термина в античности, прежде все­го его философская интерпретация. И здесь логос означает процесс рационального (логического) проникновения мыслящего человека в смысл явлений, противостоящий нерациональному мышлению. Так, Гераклит (550—480) считал, что речь сама по себе уже упорядочивает, придает смысл отдельным звукам, хотя и необхо­димо говорить или изрекать свой логос с умом. Логос — это не речь обычного человека, а особое свойство чувственного космоса. Он как нечто объективное, субстратное является выражением деятельности Космоса по упорядочиванию мира, это все, что проти­востоит хаотичному и бесформенному. Выслушать Речь (Логос) -это как бы понять мировой порядок, мировое устройство. Так же как и Космос, Логос вечен, согласно ему все происходило и про­исходит. На этапе средней классики активно разрабатываются проблемы герменевтики и диалектики. Развитие герменевтики было связано прежде всего с деятельностью софистов — первых греческих фило­логов. В этот период потребовались новая интерпретация и истолко­вание древних текстов Гомера и других греческих поэтов. Дело в том, что со времени жизни Гомера произошли значительные изме­нение в языке, а произведения поэта были уже в то время литера­турными памятниками. Одновременно произведения Гомера и не­которых древних поэтов были источником классической письмен­ной речи, по которым люди изучали грамоту. Поэтому интерпрета­ция и перевод их на новый греческий язык были весьма актуаль­ными практическими задачами. Интеллектуальная работа в этой об­ласти приводит к созданию ряда герменевтических программ. Но поскольку перевода в современном смысле этого слова древние гре­ки не знали, зарождается и получает распространение особый при­ем истолкования текста — парафраза, который совмещает в себе элементы комментаторства и перевода и является первым примене­нием контекстного анализа. Диалектика на данном этапе рассматривается софистами (Протагор, Горгий и др.) как определенный прием обоснования доказы­ваемых положений, часто вовсе безотносительно к их истинности в современном значении этого слова, что позволяет использовать ди­алектику и для обоснования прямо противоположных утверждений. В последнем случае она часто обозначается как «негативная диалек­тика». «Позитивная диалектика», с которой многие исследователи и связывают начало философии как таковой, разрабатывается в со­кратовской философии (Сократ, Ксенофонт). В истории филосо­фии предшествующий этому период называется досократовским, а философы, его представляющие, — досократиками. Этап зрелой классики характеризуется широким использовани­ем диалектики, которая уже применяется ко всему чувственно-материальному космосу. Свое полное выражение это находит в фи­лософии Платона. С одной стороны, следуя сократовской тради­ции, Платон видит в диалектике особый способ поиска истины. С другой — на основе диалектики он создает собственное понима­ние чувственно-материального космоса как синтеза ума и необхо­димости, идеи и материи. Материя трактуется как нечто неопреде­ленное и бесформенное, а идея, напротив, как нечто оформленное и ограниченное. На этапе поздней классики (Аристотель) разрабатывается мысль о всеобщем становлении, а идея выступает в качестве оформляю­щей силы. Порождаемый идеей облик вещи называется эйдосом (не­кая причинно-целевая конструкция). Весь космос трактуется как огромный эйдос, причинно-целевая конструкция всего мира, «эйдос эйдосов», «идея идей» — «ум-перводвигатель». Он является при­чиной самого себя, он мыслящий, но и мыслим. Это некое само­мыслящее существо. У Аристотеля, таким образом, «вечная идея не просто является чем-то неподвижным и недеятельным, но все вре­мя находится в действии, в становлении, в творчестве, в жизнен­ном искании, в преследовании тех или иных, но всегда определен­ных целей». Не существует вещи самой по себе и идеи самой по себе, такое противопоставление чисто мысленное, реально они вза­имно переходят друг в друга. Период, который часто обозначается как закат античной фило­софии, характеризуется тем, что чувственно-материальный космос рассматривается не как объект, а как субъект, у которого есть воля и чувства, который осознает сам себя и может быть творцом исто­рии. В раннем эллинизме выделяются три школы — эпикуреизм, стоицизм и скептицизм. Эпикуреизм получил название по имени своего основателя Эпи­кура (342—271 гг. до н.э.). Представителями направления были Лук­реций и Гораций. Школа располагалась в предместье Афин, в дере­венской глуши, постройка находилась в саду. Отсюда название — «философы Сада». Основные положения манифеста эпикурейцев: «1) реальность вполне проницаема для человеческого разума и под­дается осмыслению; 2) в пространстве реального есть место для счастья; 3) счастье — это вытеснение страдания и беспокойства; 4) для достижения счастья и покоя человек не нуждается ни в чем, кроме самого себя; 5) для этого также излишни государства, ин­ституты, знатность, богатство, и даже Боги»23 . Школа была основа­на на демократических принципах, ее двери были открыты для всех, но она не была образовательным учреждением, а являлась замкнутым сотовариществом единомышленников. Представители эпикуреизма исходят из того, что любому ощу­щению, чувству должна предшествовать «ощутимость» как некое первосвойство. Это атомы. Атомы были такими мыслительными кон­струкциями, которые воплощали ощутимость бытия, могли менять свое направление, и источник их движения находился в них самих. И наконец, такой же ощутимостью были и боги, которые уже поэтому ни от чего не могли зависеть: «ни они не воздействуют на мир, ни мир не может воздействовать на них»25 . Отсюда вытекает знаменитый принцип свободы эпикурейства, который на самом деле выступает не просто как некоторая внутренняя активная позиция, а как выражение самого устройства мира. Соответственно и прин­цип наслаждения выступал естественной характеристикой челове­ческой природы. Это определялось не субъективной волей человека, но объективным положением дел. Теория познания Эпикура является эмпирической. Самым под­линным источником познания, который никогда нас не обманыва­ет, представляются Эпикуру чувства. Разум нельзя себе даже вообразить как самостоятельный и не зависимый от чувств источник знания. Объективно существующие вещи «источают» потоки ато­мов, благодаря чему образы вещей запечатлеваются в воспринима­ющей их душе. Результаты этого воздействия, ощущения истинны, если соответствуют вещам, и ложны, если передают только види­мость соответствия вещам (например, из-за плохого освещения или удаленности). Понятие «образ» в данном случае — посредник между вещью и ощущением. Ощущения являются основой для формиро­вания представлений, которые сохраняются в памяти. Их совокуп­ность может быть названа прошлым опытом. Имена человеческого языка фиксируют представления. Значением имен служат представ­ления, соотнесенные через образ (поток атомов) с вещью. Кроме обычных пяти чувств у Эпикура к ним относятся наслаждение и страдание, которые являются оценочными, позволяющими разли­чать не только истину и ложь, но также добро и зло. То, что спо­собствует наслаждению, является добром, а то, что приносит стра­дание, является злом. Теория познания служит Эпикуру принципи­альным основанием его этики. Философия предназначена для познания путей к наслаждению и счастью. Знание освобождает человека от страха перед природой, богами и смертью. Человек должен иметь убеждения, ценить лю­бовь и дружбу, всячески избегать отрицательных страстей и нена­висти, которые способны разрушить общественный договор. После­дний представляет собой основу совместного существования лю­дей, имеющего целью взаимную пользу. Законы общественной жиз­ни, выражающие представления о высшей справедливости, явля­ются следствием общественного договора. Стоицизм (III в. до н.э. — III в. н.э.) во многом существенно отличается от эпикуреизма. Например, в школе Эпикура как в его время, так и после него царил культ учителя, авторитет которого считался непререкаемым, ученики не только изучали его теорию, но и непреклонно ей следовали. В школе стоиков, напротив, отвер­галась всякая догматика, критика была движущей силой их учения. Стоики не принимали механистического атомизма эпикурейцев, согласно которому человек являлся таким же сцеплением атомов, как курица и червяк. Атомизм принципиально не мог объяснить нравственную и интеллектуальную сущность человека. Не принима­ли стоики также и эпикурейской этики наслаждения ради наслаж­дения. Стоицизм просуществовал много веков, не оставаясь однород­ным течением, его философская проблематика претерпевала серь­езные изменения. Она была обширна, но основные моменты были связаны с исследованием логики, физики и этики. Стоики образно представляли свою философию в виде фруктового сада, в котором логика — его ограда, физика — деревья, а этика — плоды. Таким образом, целью и высшим предназначением философии, согласно стоикам, должно стать обоснование нравственных представлений. Философия и философствование являются искусством практичес­кой жизни и руководством к таковой. Школа стоиков была основана Зеноном Китионским (336—264 гг. до н.э.) в Афинах. Он был семитского происхождения, родом с острова Крит, и по законам того времени как неафинянин не мог арендовать дома в Афинах. Поэтому собрания школы проходили в Портике, по-гречески — «Стоя», откуда и произошло название «сто­ики». Ранний стоицизм представляют также ученик Зенона Клеанф из Асса в Троаде (род. в 232 г. до н.э.) и Хрисипп из Сол в Кили-кии (281—208 гг. до н.э.). Все они разрабатывают проблемы логики, которая рассматривается широко, включая проблемы языка и тео­рию познания. Огромное значение стоики придают проблеме смысловой значи­мости слова. Смысл слова изначален. Это особое состояние (лектон), присущее только слову, некое осмысление существующего. Звук голоса превращается в осмысленный язык только благодаря учас­тию разума. Основой познания, согласно стоикам, является восприятие, по­лучаемое от воздействия предмета на органы чувств; оно меняет состояние нашей материальной души (Хрисипп) или даже «вдавли­вается» в нее, как в воск (Зенон). Возникший в результате отпеча­ток-впечатление составляет основу представления и соотносится с представлениями других людей. Представления считаются истинны­ми, если они одинаковы у многих людей, совместное переживание представлений является критерием их истинности и с очевиднос­тью свидетельствует об их соответствии реальности. Иными слова­ми, понятия возникают как общее различных восприятий, как не­кое предвосхищение внутреннего логоса. Согласно учению стоиков о природе, существуют два тесно свя­занных друг с другом основания бытия: пассивное — материя и деятельное — форма, понимаемая как Логос, божественный разум. Логос стоиков ни в коем случае нельзя представлять как персони­фицированного Бога или как его ипостась. Логос стоиков имманен­тен природе, это мировой разум, который одухотворяет лишенную свойств материю и тем самым вызывает ее планомерное развитие. Логос неразрывно связан с материей, пронизывает ее. Именно по­этому все в мире происходит так, как задумано божественным Ло­госом. В мире нет случайности, все происходит с необходимостью. И все же стоики считают свободу человека возможной. Но возмож­на она только для тех, кто проникнет своей мыслью в божествен­ный план. А такое подвластно лишь мудрецам. Так возникает знаме­нитая формула: «Свобода есть познанная необходимость». Действие или поступок, совершаемые в соответствии с познанными закона­ми природы, общества, внутреннего мира человека, являются сво­бодными. Этика стоиков основана на признании счастья главной целью жизни человека, и в этом она сходна с этикой эпикурейцев. Но на этом сходство заканчивается. Счастье, согласно стоикам, есть следо­вание природе, внутренне разумное спокойствие, рациональное приспособление к окружающим условиям ради самосохранения. Бла­го — то, что направлено на сохранение человеческого существа, зло — то, что направлено на его уничтожение. Но не всякое благо в одинаковой степени ценно. Благо, направленное на сохранении фи­зической жизни, по своей сути является нейтральным, а благо, направленное на сохранение и развитие логоса, разума, является подлинной добродетелью и может быть оценено как моральное ка­чество — добро (противоположное ему — порок). Все то, что спо­собствует самосохранению двуединой сущности человека, является ценным. В соответствии с этим у стоиков возникает важнейшее по­нятие — долг, под которым они понимают морально совершенное поведение, опирающееся на рациональное следование природе, по­нимание ее устройства, знание ее законов. Мы все равны перед природой, поэтому требование самосохранения распространяется на всех. Стремление же к собственному сохранению каждым есть усло­вие ненанесения вреда другому. Равенство перед природой толкает людей к наслаждению друг другом, ко всеобщей любви, но она возможна только в рационально устроенном обществе. Как видим, и здесь имеет место резкое расхождение с индивидуалистической этикой наслаждения эпикурейцев. Этика стоиков имела и полити­ческое значение: утверждая основы естественного права, она стави­ла под сомнение основы рабства и оказывалась несовместимой с представлениями об элитарности греческого народа. Средний стоицизм представлен такими фигурами, как Панеций (180—110 гг. до н.э.) и Посидоний (135—51 гг. до н.э.), которые «переносят» стоическое мышление на римскую почву, смягчая его изначальную этическую жесткость. Они активно разрабатывают про­блемы теологии. Бог, согласно их трактовке, — это Логос, являю­щийся первопричиной всего и носящий в себе разумные зародыши всех вещей. Именно этим объясняется целенаправленность хода ве­щей и событий. В среднем стоицизме получает дальнейшее развитие платоновская мысль о мире идей, и Космос перестает трактоваться только как нечто вещественное, а понимается как отражение мира идей (Посидоний), как организм вещественно-смысловой, в кото­ром большое значение имеют внеразумные факторы, например судьба. Поздний стоицизм связан с именами Сенеки (4—65), Эпиктета (50—138) и Марка Аврелия (121 — 180). В центре философских ис­следований здесь стоят моральные вопросы и проблема жизненной ориентации человека. Изменяется представление о личности. До это­го человек рассматривался как высшее произведение природы. Жес­токая эпоха данного периода, связанная, в частности, с усилением гонений на возникшее христианство, порождает трактовку человека как существа ничтожного и одновременно беспомощного. Мно­гие идеи позднего стоицизма были восприняты потом христианс­кими мыслителями и даже писателями эпохи Возрождения. У стоиков получает философское осмысление изменение в об­ществе отношения к рабству. Сенека различает телесное и духовное рабство, рабство перед страстями, пороками, вещами. Эпиктет, раз­вивая взгляды Сенеки, утверждает, что свобода человека состоит в обладании свободой разума и воли, которые у него нельзя отнять. С этой точки зрения и раб свободен, господину принадлежит лишь тело раба, его он может продать или использовать как орудие про­изводства, даже лишить жизни. Но душа человеческая свободна. Она живет в оковах тела, которое несовершенно, и человек даже волен освободить бессмертную душу из оков грешного тела, совершив самоубийство (случаи добровольного лишения себя жизни в то вре­мя были довольно частыми). Заметим, правда, что Сенека не считал самоубийство лучшим путем личного спасения. Допуская такой уход из жизни ради освобождения души, он полагал, что для этого нуж­но иметь веские причины. Цель Сенеки скорее состояла в освобож­дении человека от страха смерти путем уравнения позиций жизни и смерти: обе с необходимостью присущи человеку, одного без дру­гого не бывает. Страх смерти снимается оптимистическим мотивом: кто не жил, тому и не умирать. Но надо достойно прожить отпущенный природой промежуток времени, который принято называть жизнью. Для этого следует освободиться от стремления к порокам, тем более не совершать порочных действий. Жить следует в соответствии с истиной, кото­рая есть соответствие знания пользе. Используя знание, поступай так, чтобы не навредить себе и окружающим. Философия в связи с этим понимается как средство формирования устойчивого к не­взгодам жизни характера, лишь она приводит к избавлению души от бренного тела, обретению человеком истинной свободы. Вся философия сводится к прикладной (или практической) филосо­фии; метафизика, теория познания, логика мало волнуют сто­иков. Их основная этическая установка — жить в согласии с при­родой. Но это был пустой, бессодержательный принцип морализи­рования. Как замечает А.Н. Чанышев, «стоики не знали естествен­ного, природы, они не знали ни одного закона природы. Они... превращали природу в метафизическую реальность, которой при­писывали не свойственные ей черты: разумность и божествен­ность». Абстрактной была и концепция равенства Сенеки: люди равны друг другу как существа природные. Ее также восприняло христи­анство. В христианском учении равенство обеспечивается одинако­вым отношением людей к Богу. Обе концепции, хотя и не были последовательными, в эпоху господства рабовладельческих отно­шений играли прогрессивную роль, с разных позиций выражая протест против чудовищного угнетения людей, против рабства в первую очередь. Последний римский стоик Марк Аврелий доводит мрачную кар­тину человеческого ничтожества до последних пределов: полный упадок, скепсис, разочарование, апатия, отсутствие каких-либо по­ложительных идеалов — главный мотив его сочинений. Однако при этом он считает, что есть средство возвысить человека над бренно­стью случайного бытия. Это благоразумие и общеполезная деятель­ность. Философ-император вводит категорию «гражданственность» и создает «положительный идеал человека» (разумеется, он мог от­носиться только к римлянину): «Это существо «мужественное, зре­лое, преданное интересам государства», оно облечено властью, чув­ствует себя на посту и «с легким сердцем ждет вызова оставить жизнь»; оно видит "мудрость исключительно в справедливой дея­тельности"»27 . Изменить жизнь нельзя, как нельзя изменить того, что дано свыше, но жить, совершая и подвиги, и все бренные дела в этом мире, следует так, как будто сегодняшний день — после­дний. Третье направление раннего эллинизма — скептицизм. Наиболее крупными его представителями были Пиррон из Элиса (365—275 гг. до н.э.) и Секст Эмпирик (200—250). Скептики сознательно прово­дят общий принцип раннего эллинизма — принцип относительнос­ти всего нас окружающего, наших мыслей и действий — и прихо­дят к выводу о невозможности познания космоса. Согласно скепти­кам, не следует стремиться познать мир, надо просто жить, не высказывая никаких претендующих на истину суждений и сохра­няя внутреннее спокойствие. Предшествующая философская мысль не имеет никакой ценности. На вопросы типа «Что есть истина?» или «Что, откуда и как происходит?» не только нет достоверных ответов, но они сами по себе неправомерны. Их ставят из тщеславия и праздности, из стремления прославиться. Исторически скептицизм представляет собой сложный фено­мен. А.Н. Чанышев по этому поводу писал: «Агностицизм скепти­ков не может быть поставлен им в заслугу. Однако скептицизм имел и положительное значение благодаря тому, что он остро по­ставил проблему знания и истины, обратил внимание на фило­софский плюрализм, который, правда, обратил против филосо­фии и философов. Достоинством скептицизма является его анти­догматизм. О скептицизме можно сказать, что он двояк. Непосред­ственно он ведет к агностицизму, учит о непознаваемости мира. Опосредствовано же он толкает философскую мысль на поиск кри­терия истины, вообще возбуждает интерес к проблеме философс­кого знания, его сходства с научным знанием и его отличия от него». Несовершенство органов чувств человека, его ничтожность пе­ред величием природы, историческая ограниченность и относительность знания были абсолютизированы, и философии был вынесен приговор: «Философия не способна дать адекватное знание». Скеп­тицизм как философское направление (не путать с сомнением, кри­тицизмом и скепсисом как методическими приемами, которые очень полезны для любого исследователя) — признак угасания творчес­кой мысли греческих мыслителей, хотя, по мнению Канта, скеп­тики небезосновательно поставили под сомнение первые опыты по­строения философии: «Попытки создать такую науку были даже, без сомнения, первою причиной возникшего столь рано скепти­цизма, в котором разум действует сам против себя так насильствен­но, что подобный образ мыслей мог появиться только при совер­шенном отчаянии достигнуть удовлетворительного разрешения важ­нейших задач разума». Период упадка античной философии (I—V вв.) включает в себя не только греческую, но и римскую философию. В основном его представляют Плотин (205—270), Порфирий (233—303); сирий­ский неоплатонизм в лице Ямвлиха (сер. III в. — ок. 330), Салюстия (сер. IV в.) и Юлиана; афинский неоплатонизм в лице Плутарха, Гиерокла, Сириана, Прокла. Плотин развивает учение о функционировании Логоса как не­коей мировой предначертанности. Логос — это мировая душа, а точнее, ее деятельная часть. Логос суров и проявляется как необхо­димый закон. Но Логос совершенен лишь в чистом виде, его прояв­ления в мире несовершенны. Начиная с Плотина, Логос становится понятием теологии и пе­реосмысляется как Слово Бога. Текст Библии: «В начале было Сло­во, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Иоанн. I) — получа­ет философскую интерпретацию. Бог окликает вещи, вызывая их из небытия. Иисус есть воплощение Бога в мире через Логос. В этот же период происходит дальнейшее развитие представле­ния о Космосе как о субъекте. Это некоторое возвращение к мифу, но уже на новой ступени, обогащенное предшествующими фило­софскими идеями: «Античная философия... началась с мифа и кон­чилась мифом. И когда был исчерпан миф, оказалась исчерпанной и сама античная философия». Многочисленные направления философии первых веков нашей эры подвергаются сомнению и перерабатываются с учетом потреб­ностей христианства. Переход от античности к ранней средневеко­вой патристике характеризуется синкретизмом. «Так красиво, но бесславно и так естественно и трагически погибла тысячелетняя античная философия, которая часто и глубоко влияла на многие явления последующих культур, но которая как живое и цельное мироощущение погибла раз и навсегда». Диалог сенсуализма и рационализма В процессе познания четко просматриваются две стороны – чувственное отражение и рациональное познание. Познание есть разновидность духовного производства, результатом которого выступает знание в многообразных формах. В процессе познания задействованы практически все способности человека, среди которых важнейшие как чувства и разум, находящиеся в тесном единстве друг с другом, так и с другими человеческими способностями. По вопросу о роли, месте и соотношении чувственного и рационального в познавательном процессе в истории философии существовали две прямо противоположные точки зрения – сенсуализм и рационализм. Сенсуализм ( эмпиризм ) – это учение гносеологии, которое признает ощущения единственным источником познания. Ощущение представляет собой субъективный образ объективного мира. С точки зрения сенсуализма, как показал Локк, в ощущении содержится вся необходимая информация о мире, которая должна быть переработана. Противоположное направление – это рационализм. Это такое направление гносеологии, в соответствии с которым всеобщность и необходимость как логические признаки достоверного знания не могут выводиться из опыта и его обобщений. Они могут быть вычеркнуты только из разума или иметь врожденный характер. Таким образом, на примере сенсуализма – рационализма мы видим, как сталкиваются два противоположных направления не в состоянии выявить диалектический поход к проблеме познания мира. Заключается этот подход в единстве чувственного и рационального познания. Это означает, что процесс познания возможен только в том случае, если имеет место контакт с внешним миром, тесть при наличии органов чувств (всего их пять). Чувственное познание на ряду со своей значимостью обладает одним «дефектом». На уровне чувственного восприятия невозможно выявить внутреннюю связь с законами природы. Общее и единичное чувственным восприятием не различимы. Также с помощью органов чувств, нельзя охватить весь мир явлений. Эти недостатки устраняются лишь на уровне логического или рационального познания. Три основные формы чувственного познания: ощущение, восприятие, обособление. Точно также на уровне логического познания различают понятия, суждения и умозаключения. Понятие – это форма, в которой отражаются общие необходимые признаки группы предметов. Суждения выражают связь между предметами. Умозаключения – это способ получения нового результата из нескольких суждений. Рациональное познание наиболее полно и адекватно выражено в мышлении. Мышление – осуществляющийся в ходе практики активный процесс обобщенного и опосредованного отражения действительности, обеспечивающий раскрытие на основе чувственных данных ее закономерных связей и их выражение в системе абстракций ( понятий, категорий). В процессе мышления сталкиваемся не только с истинными положениями, но и с заблуждениями. Понятие заблуждение применительно не к ощущениям, а только к мысли. Если говорить об ощущениях восприятия, то их квалифицируют как истинное и ложное. Человек заблуждается тогда, когда он находиться в процессе поиска, а поиск предполагает известную свободу выбора. На уровне ощущений и восприятия такого выбора нет, так как они являются результатом непосредственного взаимодействия органов чувств с вещами. Раз нет выбора, то не в чем заблуждаться, то есть можно говорить об истинности и ложности наших ощущений. В этом соотношении чувственного и рационального эти стороны не равноправны, их нельзя просто приравнивать. Чувственное познание – это источник познания, а на уровне логического познания - не просто обобщается полученная от органов чувств информация, а получаем качественно новое знание. Сильная сторона сенсуализма – в подчеркивании роли чувственно познания как важнейшего источника первичной информации. Слабая – в переоценке чувственного знания, в попытке свести весь процесс познания к различным комбинация чувственных данных, принизить и свести на нет роль мышления. В итог сенсуализм всегда пасовал перед вопросом о природе общих понятий, перед математическими истинами. Эти слабости сенсуализма активно использовал рационализм, принижавший в свою очередь роль чувственного знания и отводивший решающее место разуму, оторванному от чувственного отражения. Если сенсуализм в своей односторонности останавливает познание на пол пути, на чисто опытных данных, то рационализм отрывает разум от его питательной почвы, от эмпирических фактов и тем лишает познание той базы, на которой единственно может строиться успешная работа познающего мир разума. Таким образом, лишь в единстве чувственного отражения и рационального познания, эмпирического и теоретического познания реальный путь к постижению истины. ЕДИНСТВО ЧУВСТВЕННОГО И РАЦИОНАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ В процесс познания включена вся психическая деятельность человека. Однако основную роль выполняют чувственное и рацио­нальное познание. Чувственное, или сенситивное, познание — это познание с помощью органов чувств, оно дает непосредственное знание о предметах и их свойствах и протекает в трех основных формах: ощущении, восприятии, представлении. Ощущение — это чувственный образ отдельного свойства пред­мета — его цвета, формы, вкуса и т.д. В силу активной деятельности человеческого сознания образы ощущения, поступая в человеческий мозг, подвергаются активной обработке и превращаются в образы восприятия. Целостный образ предмета, возникающий в результате его непосредственного воздействия на органы чувств, называются восприятием. Восприятия образуются на основе ощущений, представляя собой их комбинацию. Яблоко, например, воспринимается как комбинация ощущения его формы, цвета, вкуса. Восприятие зарождается и существует в сознании как форма активного синтеза разнообразных проявлений предметов и процессов, которая неразрывно связана с другими актами познавательной деятельности. Именно по этому процесс восприятия носит активный и творческий характер. Целостные чувственные образы восприятия в результате интенсивного взаимодействия человека с окружающей средой накапливаются в его сознании. Накопление и сохранение этих образов в сознании человека осуществляется через память. Не случайно философы и психологи называют память « кладовой образов ». Благодаря памяти мы можем удерживать и воспроизводить целостный образ даже тогда, когда он нам непосредственно не дан. В этом случае функционирует более сложная форма чувственного познания - представление — сохранившийся в сознании образ отдельного предмета, воспринимавшийся человеком раньше. Представле­ние — результат прошлых воздействий предмета на органы чувств, воспроизведение и сохранение образа предмета при его отсутствии в данный момент. Ощущения, восприятия и представления в абстракции можно рассматривать как последовательные этапы формирования образов чувственного отражения действительности. Но в реальном процессе познания они действуют взаимосвязано, воздействуя друг на друга и испытывая воздействия рациональных форм познания, логического мышления. Эмпирическое познание никог­да не может быть сведено только к чистой чувственности. Даже первичный слой эмпи­рических знаний — данные наблюдений — всегда фиксируется в определенном языке: причем это язык, использующий не только обыденные понятия, но и специфические на­учные термины. Данные наблюдения нельзя свести только к формам чувственности — ощущениям, восприятиям, представлениям. Уже здесь возникает сложное переплетение чувственного и рационального. Таким образом, чувственное познание дает знание об отдельных свойствах и предметах действительности. Можно ли считать, что эти знания достоверны? Что касается достоверности чувственных образов, их соответствия вещам и их свойствам, отметим следующее. Одни и те же пред­меты вызывают у разных людей неодинаковые ощущения, на что обратили внимание скептики. Субъективность ощущений обу­словлена физиологическими различиями органов чувств отдель­ных людей, их эмоциональным состоянием и другими факторами. Но было бы ошибочным абсолютизировать субъективную сторону познания, считая, что в ощущениях и восприятиях нет объективного, не зависящего от человека содержания, отражающего действи­тельность. Если бы это было так, то человек вообще не смог бы ориентироваться в окружающем его мире. Он не смог бы различать предметы по их размерам, цвету, вкусу и т.п., не зная реальных свойств дерева, камня, железа, он не сумел бы изготовить и приме­нить орудия труда, добывать средства существования. Поэтому чувственное познание, включая момент субъективного, имеют объективное, не зависимое от человека содержание, благодаря которому органы чувств дают в основном верное знание о действительности. Ощущения, восприятия, представления — это субъективные образы объективного мира. Необходимо подчеркнуть, что познавательная деятельность людей не сводится к одному лишь чувственному восприятию. Оно включает в себя и рациональное познание, о котором также нельзя сказать, что оно представляет собой чистую рациональность. Здесь мы сталкиваемся с переплетением чувственного и рационального. Формы рационального по­знания (понятия, суждения, умозаключения) доминируют в процессе теоретического ос­воения действительности. Но при построении теории используются также и наглядные мо­дельные представления, которые являются формами чувственного познания, ибо пред­ставления, как и восприятие, относятся к фор­мам живого созерцания. Даже сложные и высокоматематизированные теории включают в свой состав представления типа идеального маятника, абсолютно твердого тела, идеаль­ного обмена товаров, когда товар обменива­ется на товар строго в соответствии с зако­ном стоимости, и т. д. Все эти идеализиро­ванные объекты являются наглядными мо­дельными образами (обобщенными чувствованиями), с которыми производятся мысленные эксперименты. Результатом же этих экспериментов является выяснение тех сущностных связей и отношений, которые затем фиксируются в понятиях. Таким обра­зом, теория всегда содержит чувственно-на­глядные компоненты. Можно говорить лишь о том, что на низших уровнях эмпирического познания доминирует чувственное, а на тео­ретическом уровне — рациональное. Чувственное и рациональное взаимосвязаны друг с другом, с этим согласны многие философы. Без рационального чувствен­ное предстанет многообразием, в котором нет единства. Рацио­нальное без чувственного становится чем-то блеклым, лишенным жизни. Познание имеет чувственно-рациональный характер. Допустим, нас интересует психический образ «этого яблока», желтого, круглого, сладкого. Налицо три понятия: понятие цвета, Понятие геометрической формы и понятии вкуса. Понятие цвета охватывает различные цвета, из которых в данном случае имеется лишь желтый. Соответственно понятии вкуса представлено в данном случае чувством « сладкий ». Психический образ яблока выступает как пересечение многочисленных понятий и их чувственных показателей. Если понятия изобразить линиями, а чувственные формы точками, то психический образ любого объекта выступает как некий центр пересечения линий и точек. Чувственное и рациональное взаимосвязаны как два необходимых и дополняющих друг друга момента единого процесса познания. Эта связь находит свое выражение в том, что чувственное познание связывает мышление с внешним миром, а мышление, в свою очередь, придает чувственному познанию целенаправленность, теоретически обобщает его данные. В результате чувственное и рациональное познание в полной мере выполняет свою познавательную миссию, лишь находясь в единстве друг с другом. Диалектический материализм, выделяя чувственное и рациональное как две ступени познания, не противопоставляет их друг другу. Его представители утверждают, что эти ступени находятся в постоянном взаимодействии, образуют неразрывное единство познавательного процесса. Рациональные формы познания не возможны без форм чувственного познания. Отсюда они черпают исходный материал. В свою очередь, на уровне человеческого сознания чувственное познание находиться под воздействие рационального познания. Ощущения, восприятия, представления человека несут в себе характеристики всей духовно – интеллектуальной деятельности сознания. Вывод: процесс познания и получаемые в нем знания в ходе исторического развития практически и самого познания все более дифференцируется и воплощается в различных своих формах. Последние хот и связаны, но не тождественны одна другой, каждая из них имеет свою специфику. Познание предстает как отражение, воспроизведение, реконструкция внешнего мира в сознании человека. У человека, в следствие контакта с внешним миром возникают ощущения, восприятия, понятия, мысли, которые являются чувственными либо умственными образами предметов и явлений действительности, их свойств и отношений. А образы – это своего рода копии, снимки, фотографии предметов и явлений. Они в основном верно отражают то, что существует в действительности. Отражение, познание окружающего мира человек осуществляет посредством органов чувств и ума, разума, мышления. Многообразный и красочный мир предметов, явлений и процессов человек воспринимает и познает при помощи органов чувств, то есть глаз, ушей, кожи, носа, языка. Органы чувств – это те каналы, через которые поступает вся информация из внешнего мира в мозг человека, в его сознание. Познавательные возможности органов чувств человек раздвигает, усиливая их приборами, техническими средствами. Работа органов чувств вместе с приборами и техническими средствами обеспечивает познание человеком внешнего мира. Литература: 1. Канке В.А. , основы философии М., 2001 2. Кузнецов В.Г., Кузнецова И. Д., Миронрв В.В., Введение в философию М., 1989 ч.2 3. Лавриненко В.Н., Философия М., 2006 4. Момджян К.Х., Философия М., 2008 5. Радугин А.А., Философия М., 1997